День откровений. Часть 5

– Тогда я желаю, тоже узнать как можно больше о женском теле и эрогенных точках, воздействуя на которые мужчины воспламеняют страсть даже в замшелых старушках.

– Ой, какой распутник, посмотрите на него. Уже на дряблых старух виды имеешь? Хи – хи – хи.

– Это я образно. Только о том, что возможно не всякие ласки приятны вам женщинам. И что есть такие раздражители, от которых даже фригидная дама воспламенится желанием. Вот тебе какие ласки нравятся. Вероятно они так же действуют и на многих самочек.

– Более открытыми и видными эрогенными зонами у меня являются губы. От нежного, повторяю нежного поцелуя, где – то в районе лобка, вот здесь, ощущается небольшая пульсация нервов. Более длительные поцелуи доведут меня до страсти, от которой начнутся выделяться соки из вульвы. Но это более длительные. Поэтому не стоит останавливаться на лобзании губ. Можно перенести поцелуи на шею, плечи, ложбинку меж грудей.

Следующими точками воздействия на меня будут естественно молочные железы. Сначала нежно, через некоторое время грубее лаская мои груди, руками, губами, разжигаешь пламя страсти в том месте – ниже пупка, но область "возгорания" становится более обширной.

Известны случаи, когда мужчины, массируя только груди любовницы – доводили женщин до оргазма.

К более интимным местам, как ты понял, относятся поверхности ног. Верхние поверхности. Но не буду утверждать, что у всех так. Может кто – то и от ласок подошв возбуждается. Массаж моих ягодиц и внутренней поверхности бёдер доставляют мне массу услады.

– Вот мы и добрались до самой сокровенной точки – клитора. Смотри, вот где он у меня находится. Видишь такой как бы капюшончик, образуемый спайками малых губ? Сразу под ним моя самая сладострастная точка. Она площадью:, даже не площадью, как бы правильно выразиться? Полусферой: вот. Да, так приемлемей. Полусферой от спичечной головки, таков размер моего клитора. Вот он, видишь: ? Жаль, у нас нет такой литературы, где показан клитор некоторых женщин. По рассказам дамочек у них размер клитора с фасолинку. Кстати, ты уже наверно слышал слово "сикель"? Это простонародный синоним клитора.

Показывая где у неё сикель, она сидела на кровати, широко расставив ноги, согнутые в коленях.

– Ну, и продолжая быть твоим ментором в познании женского организма и предвидя, что тебе, возможно, придётся встретиться с девушкой, у которой ещё не было любовной связи с парнем. Так вот, слушай внимательно. У такой девушки на входе во влагалище, есть девственная плевра. Плебс её называют – целка. Совершенно точное обозначение, кстати. Целая плевра, так и девушка цела. Не порочна говорят о таких девушках. Порвана – порочная нецель. Так вот: с такой девушкой действуй ласково, с большой нежностью. Только возбудив её и измазав свою головку соками девицы, вводи пенис в неё. Не торопясь. Как только прорвёшь плевру – остановись, дай девчонке отдохнуть, привыкнуть к новому ощущению. Минуты две достаточно будет. Потом сможешь продолжить соитие. Повторно в неё вторгайся только на следующий день, пусть рана заживет. От такого проявления заботы о ней, она влюбится в тебя по уши.

От видов раскрытой щелки Татьяны, от поучений с эротическим подтекстом – я возбудился.

– Ты видишь, что твои учения сделали? – Давай ещё сыграем. Ты будешь целочкой, я буду показывать, насколько запомнил наставления.

Ты думаешь, Татьяна была против такой игры? Не угадала. Ещё несколько раз мы оттачивали мои навыки. А ей эти игры напоминали об её плевре. Поддавшись моим настырным просьбам рассказать о своем первом мужчине, повествовала:

– Офицер из батальона охраны ГМЗ, начал чаще, чем прежде заходить в библиотеку. Брал всякую дрянь. Даже не знала чем, на самом деле он интересуется. Оказалось мной. Конфетки, букетик полевых цветов. Ну, что же. Я люблю знаки внимания. Посещения стали затягиваться на час, два. Обычный флирт перерос в страсть. В субботу, на служебном уазике повез меня в степь, усыпанную цветущей ковылью.

Поэтически размахивая руками, читал стихи Есенина о природе. Степной ветерок, колышет волны ковыля в бескрайней степи, от чего создавалось впечатление морской пучины, трепал подол моего платья, унося мой смех к стоящим столбиком сусликам. Те прятались в норы. После поцелуя, я почувствовала столбик, упиравшийся в мое бедро. Он нагло тыкался, требуя пропустить его в норку. Ручей, вырвавшийся из норки, подкосил мои ноги. Обладатель суслика уверенно вошел в меня, разрывая полог вагины.

Четыре капли крови украсили подкладку его кителя, который он любезно подстелил под мою попку, уберегая от проникновения ковыля. Чуть больше капель слез я пролила о потерянной девственности. Семен, сам поразился моей целостности, считая женщиной раскрепощенное создание. Потом еще нескольк

о раз он вывозил меня в степь, где я могла во все горло охать и смеяться от скабрёзных шуток.

Обнажёнными мы бегали по волнам ковыля, представляя себя на необитаемом острове. Груди мои мотылялись из стороны в сторону. Ветер высушивал наши потные тела. Уморительней было смотреть на пенис Семёна, который в эрегированном состоянии болтался при беге, как сосна в степи шатается от сильного ветра. Жалела его. Член я имею в виду. Семён ловил меня, целовал и, подняв, надевал на кол. Пенис был холодным, влагалище горячим. В "опасные" дни Семён салютовал ввысь. Если в этот момент я была в адекватном состоянии, то, как маленькая девочка хлопала в ладоши и радостно смеялась.

Говорила мама, не влюбляйся в военных. Семёна перевели в другой город с еще большей секретностью. Письма стали приходить все реже. Как капли заканчивающегося дождя.

– Не возбудительная история. Да? Смотрю, твой суслик не хочет спрятаться в мою норку. Еще два мужчины прятались меж моих ног. Один из них ты, сладенький. И солененький: местами. Ох, ты! Кто тут появился? Да это не суслик, это сурок..., ай. Ох, зайчик мой, : что ты: со мной глупой: делаешь?

Каникулы пролетели с ужасающей скоростью. Потом мы еще несколько раз, сговорившись, занимались сексом. По договоренности, при встречах, вели себя, как подобает родственникам. Ни кто не заподозрил нашу связь.

Весенние каникулы так же пролетели в сексуальных утехах. Уже как опытные любовники, зная тонкости сексуальной ориентировки партнера, утешали друг друга.

Летом, отца перевели в другой город. Договорились о переписке. Любовное прощальное соитие мы организовали в библиотеке. Повесив на двери записку – "Санобработка", заперлись за стеллажами, которые полностью скрывали обзор из окон, чтобы ненароком кто ни будь, не заметил нас.

В библиотеке нет кроватей, но столов полно. Нам хватило и одного. Изучение "Камасутры" помогло нам достигать наибольших услад от заключительного секса. Прощаясь с ней, пролили много слёз.

Через двадцать лет, я поехал на похороны Зинаиды. Татьяна все так же работала библиотекарем. Годы изменили её не только внешне. Характер резко отличался от запечатленного в моей памяти образа веселой и рассудительной женщины. Она стала истеричной. На похоронах возле Татьяны стояли молодые мужчина и женщина. Женщина держала годовалого ребенка. После похорон, когда мы с Татьяной остались наедине, она сказала, что я уже дедушка.

– Семену моему четырнадцатый год, дочери еще меньше. Рано мне до дедушки.

– После прощального соития с тобой я забеременела. Задержку с неделю я еще принимала, но когда прошло десять дней, забеспокоилась. Срочно пришлось выходить замуж. Кандидат был один – Вася. Он не знает ни чего. Да видимо он ущербный, сколько не пыталась забеременеть от него – не получается. Так что ты – дедушка. Может забабахаешь мне еще одного ребеночка: ? Ну, подумай.

Плакалась, что Василий, ревновал её. Считал не позволительным раскрепощающие соития. Любовников у Татьяны больше не было. Она хранила верность, но муж упорно ревновал.

Продолжу. Адаптация в другом городе прошла нормально. На меня, как на крупного молодого человека запала медичка из воинской части, где мы проходили медосмотр. Сучка ненасытная. Через месяц, вызвала к себе под видом нового обследования. Начала проводить измерения, давления, пульса, ЭКГ. Заставила раздеться до трусов, измерила охват груди, бёдер. Как будто в ателье при заказе костюма. А сама все взгляды на трусы бросает.

– С яичками всё в порядке, оба опущены? Приспусти трусы, я должна проверить. Тебе скоро в армию.

Видимо часто ей приходилось проверять яички, рука сразу нащупала их. Нежно потеребив их, взяла в руки член, оттянула шкурку на нем. Оголила головку. Затем пережала пенис у основания. Кровь в него затекает, а вытечь не может – передавлены вены. Несколько секунд и он уже готов.

– С женщинами имел контакт? – после моего "угу", расстегнула пуговицы на халате. Красивенький лифчик держал объём больших грудей. – Возьми меня здесь. На кушетке.

Быстро разделись. Я улегся на спину, фалдус смотрел в небеса. Воздержание сказалось на качестве и продолжительности акта. Влага, выделившаяся из вульвы медички, обильней, по сравнению с соками Татьяны, смочила мой лобок, Отряхнув перышки, медичка назначила физиолечение чего – то там. Процедуры начинались со следующего дня. Как ты догадываешься, "лечение" состояло из массажа её влагалища. Однажды, я столкнулся с солдатом, который видимо тоже "лечился". По слухам так она проводила время со всеми понравившимися ей пациентами. Как она меня ни чем не "наградила", не знаю. Я даже имени её не знал. Я помнил Татьяну. Во снах много с ней: разговаривал, умолял стать моей женой. Утром просыпался с пятнами спермы на трусах.