Бета-сексуальность. Первая встреча с Госпожой

Со своей Госпожой я впервые познакомился, когда мне было 20 лет, не имея на тот момент никакого опыта в теме БДСМ. В то же время Госпожа была заметно старше и опытнее, и поначалу отнеслась ко мне холодно; это была большая удача для меня, что она согласилась на встречу. Полагаю, решающим фактором стало то, что я на тот момент продолжал быть абсолютным девственником, который с девушками никогда даже не целовался, не то что секс. Во всяком случае, именно об этом Госпожа расспрашивала меня наиболее подробно.

Я честно признался ей, что в школе не пользовался популярностью из-за того, что моя семья была откровенно нищей, и я вечно донашивал одежду за старшими братьями, не имея возможности похвастаться смартфоном или мощным компьютером. Из-за недостатка общения мои социальные навыки в принципе были на нуле, а все возрастающая зависимость от порно только усугубляла положение.

Я дрочил каждый день, иногда не один раз, часами подбирая подходящий ролик, достойный моего оргазма. И если поначалу, в подростковые годы, меня вполне удовлетворяли милые лесбиянки, то к 20 годам я возбуждался только от полнейшей жести. Особое место в моем сердце занимали ролики тематики «Фэмдом», особенно те, что были сделаны от первого лица. Смотреть, как властные женщины унижали меня – это было очень возбуждающе. Оргазмы так получались гораздо ярче, мне нравилось, но вскоре приелось и это.

Так я и попал на сайт БДСМ-знакомств. Внимательно ознакомившись с разными тематическими статьями, я заполнил свой профиль самым подробным образом, и принялся писать разным доминам в городе. Большинство меня проигнорировало, по всей видимости полагая очередным дрочером, что обсмотрелся порно (и не без оснований). Было ещё много предложений за деньги, которые для нищего студента были неприемлемы. Но было и несколько простых ответов, как правило, очень кратких, и среди них ответ Госпожи Зулмат.

Признаться честно, меня несколько смутило её имя (таджикское, как подсказал мне гугл), а также её возраст – 45 лет. Также в графе требований к потенциальным нижним, она указала, что рассматривает на позицию своего раба только русских, что тоже было тревожно. Еще она искала мазохиста, подчеркнула это особо, и это меня не на шутку завело, хотя в тоже время и немного испугало.

Она задала мне несколько коротких вопросов и получила в ответ развёрнутые объяснения, что, видимо, удовлетворила её, так как позднее мы договорились на встречу. Я забронировал столик в кафе и явился туда за полчаса до назначенного времени, а Госпожа Зулмат напротив, задержалась на десять минут.

У меня не было её фотографии, так что я просто сидел за столиком и вглядывался во всех приходящих женщин, однако увиденного я абсолютно не ожидал. Госпожа Зулмат оказалась мусульманкой, так что все её тело было скрыта от посторонних глаз: длинная юбка в пол, кофта с длинными рукавами, плащ, перчатки и, конечно же, никаб, который скрывал её голову и лицо практически полностью, оставляя видимыми лишь её невероятно красивые восточные глаза.

Я оробел и был слишком потрясён, так что Госпоже пришлось многозначительно постучать кончиками пальцев по стулу. Лишь тогда я сообразил, в чем моя оплошность, и помог ей сначала раздеться, а потом сесть. Далее она заказала лишь кофе, чему я и мой тощий кошелёк были необычайно рады.

Мы провели следующий час в обсуждениях БДСМ темы, и говорила в основном Госпожа Зулмат. Говорила она спокойно и уверенно, как будто моё желание служить ей в качестве секс-игрушки это самое обычное дело, можно даже сказать естественное. В каком-то смысле так оно и было: в каждом её слове, в каждом движении чувствовалась реальная власть и непреклонная воля, полная уверенность в себе и своих силах.

В первую же очередь она дала мне понять, что секс с настоящей госпожой не возможен в любом виде, как невозможен секс обычной женщины и собаки. Все наши встречи будут целиком и полностью посвящены её удовольствию и её желаниям, так что если я думаю. Что это такая прелюдия, а потом я смогу пристроить в нее свой жалкий членик, то этого не будет. Я лишь молча кивнул. Мы выбрали стоп-слово и она внимательно выслушала и записала все мои табу, включающие в себя публичность, боль в области гениталий, анальный секс, копрофилию, серьёзный вред здоровью и тому подобные вещи. Так же Госпожа поставила важное условие, что если я хочу с ней видеться, то должен оставаться девственником, избегать отношений с другими женщинами, секса и поцелуев, а так же, по возможности, и обычных прикосновений.

Госпожа объяснила мне, что все люди делятся на обычных людей, коих большинство, на людей альфа-типа, которые могут брать от этой жизни все по праву рождения, и на ошибки природы, беты, которые не заслуживают ничего. Единственная польза жалкого бетки – подчёркивать величие альфа-самки, служить ей и для её удовольствия, делать её жизнь проще и приятнее. Бета не заслуживает получать удовольствие от тела женщины, он не заслуживает никакого удовольствия в принципе, и даже смотреть на обнажённые женские руки для него – удача и привилегия. Член у бетки может быть любого размера, пусть даже довольно большим, но это в любом случае рудимент, на вроде аппендикса, и никогда не будет использоваться для секса в привычном понимании этого слова. Секс для бета-самца означает доставлять госпоже удовольствие своим дефектным телом, развлекать её своими унижениями и болью.

Надо ли говорить, что все её пояснения вызвали у меня сильнейшее возбуждение. Я хотел узнать, считает ли Госпожа всех русских бетами, или её специфичный запрос вызван другими причинами, но так и не решился. В тот момент я больше всего на свете хотел служить этой загадочной восточной альфа-женщине, у которой я даже не видел лица. Я хотел стоять перед ней на коленях, вылизывать ей ноги, извиваться под ударами её плети, но Госпожа Зулмат сказала, что наша сегодняшняя встреча была лишь знакомством, и наша реальная встреча будет через неделю, если я не передумаю к тому моменту.

Я не передумал. Когда на следующих выходных она позвонила в мою дверь, я вскочил как ужаленный и бросился открывать с бешено стучащим сердцем. Она прошла в квартиру молча, как и в прошлый раз одетая максимально закрыто и держа в руках большую черную сумку из натуральной кожи. Оценивающим взглядом она оглядела мою маленькую квартирку, а после и меня самого.

– Почему ты одет? – спросила она меня, не тратя своё время на ненужные приветствия.

Сразу же осознав свою ошибку, я поспешно сбросил с себя абсолютно всю одежду, а после встал перед властной таджичкой на колени и склонил голову – я не особо обдумывал этот жест, но он показался мне правильным. Разглядывая пол перед Госпожой Зулмат, я увидел, как из-за края юбки показался носок её сапога. Действуя все так же инстинктивно, я наклонился и поцеловал её обувь коротким, нежным поцелуем. Она ни словом ни жестом не выказала одобрения моему поступку, но и наказания я так же не получил, и потому обрадовался.

Госпожа, меж тем, неспешно прошла в комнату, и я проследовал за ней на четвереньках. Поставив на диван свою сумку, она извлекла от туда деревянную лопаточку и приблизилась ко мне. Я смотрел на эту лопаточку в нервном предвкушении, Госпожа же как будто бы чего-то ждала, но я упорно не понимал чего.

– Лицом в пол, жопой вверх, – сказала она в итоге. – Ты будешь наказан.

– За что? – только и успел спросить я, прежде чем острый каблук её сапога впился мне в спину.

Я покорно занял требуемую позу, и не успел перевести дыхание, как на мою задницу обрушился гряд хлеских, тяжелых ударов, звон от которых резонировал от голых стен. Это были полноценные удары, целью которых было причинить мне боль, и боли я испытал порядочно. Я взвизгивал от первых ударов и стонал от последующих, стараясь оставаться неподвижным и все равно извиваясь под каблуком Госпожи точно раздавленный червяк. Было действительно больно, но в то же время я получал от этого странное удовольствие, как от самих ощущений, так и от моего жалкого положения. Когда же наказание закончилось, то я буквально чувствовал жар, идущий от моих ягодиц.

Едва сапог Госпожи пропал с моей спины, я упал на пол в изнеможении. И хотя мой жалкий членик скукожился от ужаса, сам я чувствовал невероятное возбуждение, повинуясь которому я как мог пролепетал:

– Спасибо вам, Госпожа, за то, что тратите время на мое воспитание. Пожалуйста, простите меня. Но я до сих пор не понимаю свою оплошность.

В воздухе что-то просвистело, и в следующую секунду по моей спине как будто резанули ножом. Я зашелся криком, стал кататься по полу и выть от боли, скукоживаясь в ожидании новых ударов.

– Ты живешь здесь, бета, – сказала она, откладывая в сторону девайс в виде тонкого прута на кожаной рукоятке. – Ходишь по этому полу. А значит, я не могу ходить по нему без обуви. Но так же я не могу и в обуви грязной. Ты не подумал об этом, не подготовил места для омовения моих сапог. Или же наоборот, подумал и надеялся увидеть меня босиком? Прикоснуться взглядом к телу альфы?

С этими словами она схватила меня за волосы и больно их дернула, заставив меня поднять голову и посмотреть ей в глаза.

– Я не подумал, клянусь, – залепетал я, сам смущаясь своего жалкого голоса. – Я просто глупая бетка, Госпожа. Я не подумал.

Она отпустила меня, села на диван, вытянула ноги, явив из-под длинной юбки пару дорогих, кожаных сапог.

– Раз ты не подготовил купальни для моей обуви, значит ты будешь вместо нее. Чисти!

Я не осмелился уточнить, дозволено ли мне сбегать за водой или какими тряпочками, и лишь смиренно подполз и склонился перед ней максимально низко. Вылизывать грязную обувь неизвестной таджички, которая только что издевалась над моим голым телом – такого я даже не загадывал, и потому в моменте находился на высшей точке возбуждения. Дрожа от похоти, работать языком я начал с большим энтузиазмом.

Впрочем, надолго этого энтузиазма не хватило – уличная пыль не особо приятна на вкус. Тем не менее, я старательно вылизал подошвы её сапог и обсосал каблуки, а как закончил – сел на колени и опустил голову, ожидая новых указаний. Спустя пару мгновений вместо указаний я получил новый жгучий удар прутом.

– Я скажу, когда ты закончишь.

Повторять дважды мне не требовалось, и, превозмогая растекающуюся по телу боль от удара, я тут же бросился вылизывать её сапоги вновь. На самом деле они и изначально то были практически чистыми, лишь с легким слоем дорожной пыли на подошве, так как Госпожа Зулмат, по всей видимости, приехала на такси. Но я понимал, что ей важна не чистота обуви, а мое жалкое унижение, и потому облизывал её сапоги так, словно это был сладкий леденец. Изредка я притворно постанывал от удовольствия или же целовал подошву сапога чередой нежных поцелуев, словно любимую женщину.

– Даже для жалкой девственной бетки ты очень жалкий, – сказала Госпожа и я невольно загордился. – Достаточно.

Я снова сел на колени перед ней, ожидая приказа, и снова получил невероятно болезненный удар прутом, от которого повалился на спину со слезами на глазах. Больше всего на свете я боялся получить ещё один удар этой адской штукой, но молчать в непонимании точно был плохой вариант.

– Что мне сделать, Госпожа? – спросил я, уткнувшись лицом в пол.

– Ты теперь каждый пять минут будешь докучать мне вопросами?

Новый удар по моей многострадальной спине, после которого я с большим трудом удержался от криков и стонов – боялся не услышать ответа Госпожи.

– Хорошая бетка пытается сделать альфе хорошо, а не раздражает её своими вопросами и не тратит время в ожидании приказов.

Я как мог быстро поднялся на четвереньки и сползал на кухню, чтобы принести Госпоже заранее купленный и почищенный виноград, а так же другие фрукты. Когда я вернулся, она критически оглядела предложенные её на подносе фрукты, после чего внезапно схватила меня за сосок, и с силой вывернула его. Я застонал от резкой и внезапной боли, инстинктивно слегка выгнулся в сторону. Но быстро взял себя в руки, выпрямился и далее стоял с подносом неподвижно, продолжая, однако, громко стонать, чтобы Госпожа Зулмат могла насладиться моей болью.

– Поставь рядом, – сказала она спустя весьма продолжительное время, когда мои покрасневшие соски уже начали неметь.

Я исполнил её приказание и вновь сел подле её ног, отчаянно стараясь придумать, как бы ещё доставить удовольствие моей альфе. Когда Госпожа потянулась за виноградом, я опустил взгляд, дабы случайно не увидеть её губ или шеи, и взгляд мой уперся в сапоги Госпожи, её ноги, стоящие на полу. Изворачиваясь, точно жалкий слизняк, мне удалось подлезть под её ноги и приподнять их своей спиной, став для Госпожи Зулмат пуфиком. Она же вновь взяла в руки прут, но когда я уже приготовился к очередной волне разрывающей разум боли, удар оказался очень легким – все ещё болезненным, но в сравнении с прошлыми, этот казался скорее подбадривающим.

В таком положении мы провели не меньше получаса: Госпожа вкушала фрукты, пока я создавал своим телом для нее максимально комфортные условия. Чтобы я не скучал, она периодически впивалась в мою спину каблуками, заставляя меня вздрагивать и охать от неожиданной боли. Мой дискомфорт её, по всей видимости, забавлял, хотя не видя лица сказать наверняка было сложно. Однако фрукты она ела неспешно.

К тому моменту, когда мои руки и ноги уже начали заметно дрожать и едва держали меня самого и вес ног Госпожи, она встала и повелела вставать и мне. С трудом поднявшись на ноги, я получил от нее повязку на глаза и кляп в виде пластмассового шарика с дырочками на кожаном ремешке. Не дожидаясь ускорения от прута, я поспешил надеть и то и другое. Маска на глаза прилегала неплотно и изловчившись я мог посмотреть на мир у себя под носом, но предпочел этого не делать и даже закрыть глаза.

Госпожа Зулмат же извлекла из своей сумки веревку и стала связывать мое тело, заведя мои руки мне за спину и сдвинув ноги вместе. Довольно скоро я весь был обвит грубой веревкой и стянут узлами, и при малейшем движении все это разом впивалось в мою кожу.

Этого Госпоже видимо оказалось мало, так что вскоре в мои и без того изрядно пострадавшие сосочки вцепились металлические прищепки, судя по звуку соединенные цепочкой. Дергая за эту цепочку, Госпожа вызывала у меня резкую, но довольно приятную боль. Однако рывки становились все более резкими, а когда одна из прищепок совалась, я едва не захлебнулся собственным криком. Госпожа же просто вернула прищепку на место и продолжила тянуть цепь, пока одна из прищепок не сорвалась снова. Я сбился со счета того, сколько раз прищепка возвращалась на мое измученное тело.

Когда же Госпоже наскучила эта шалость, она приказала мне лечь на пол, на живот, и изгибаясь от впивающихся в меня веревок, докрасна дерущих мою кожу, я таки смог это сделать. После чего на меня обрушилась череда ударов девятихвостой плетью. Поначалу это было словно бы в бане, когда тебя от души хлещут вениками, но мало-помалу сила ударов возрастала, и вскоре я уже катался по полу, извиваясь и пытаясь спрятать от плети свою задницу, спину и бедра. Получалось у меня плохо и я лишь сильнее натирал свою кожу веревками. В какой-то момент я понял, что из-за кляпа во втору не смогу произнести стоп-слово, отчаянно завыл, но удары Госпожи Зулмат лишь стали ещё яростнее.

Однако в этом бесконечном океане боли мне вдруг стало по настоящему хорошо, и обжигающие удары плети стали казаться невероятно приятными. Все ещё очень болезненными, но приятными, и я даже стал выгибаться им навстречу, постанывая теперь не только от боли, но и от удовольствия. К плети добавились редкие удары прута, от которых у меня внутри все сжималось от страха, но мое впавшее в мазохистский экстаз тело лишь приветствовало эту жгучую боль. Даже не будь у меня во рту кляпа. Я не стал бы произносить стоп-слова в тот момент, и мог бы, наверное, умереть с блаженной улыбкой.

По счастью для меня, Госпожа Зулмат утомилась раньше, и я услышал как она, тяжело дыша, села на диван. Мне, в свою очередь, наверное полагалось что-то предпринять для её удовольствия, но связанный по рукам и ногам, изможденный поркой, я мог лишь лежать на боку и пускать слюни на пол сквозь дырочки в моем кляпе. А потом я услышал звук расстегиваемой молнии. Спустя минуту – ещё раз.

– Хорошая бетка, – услышал я её слова сквозь тяжелое дыхание. – Ползи сюда и получи свою награду. Моя жалкая бетка хочет немного секса?

Каждое движение отдавалось тупой болью по всему телу, но я пополз. Связанный, избитый и униженный, я точно червяк прополз к ней, ничего не видя из-за повязки на глазах и ориентируясь только на звук ее голоса. Когда я добрался, она наклонилась и сняла с меня кляп.

– Спасибо, Госпожа, – вот первое, что я сказал ей. – Спасибо вам большое. Спасибо.

А потом я почувствовал губами и я зыком её бархатную кожу и в тот же миг начал облизывать и целовать обнаженные ноги своей Госпожи, посасывать её маленькие пальчики, лизать стопы её великолепных, удивительно мягких и нежных ног. После нескольких часов в сапогах, а также долгой и физически измотавшей Госпожу порки, её ноги были солеными от пота, но от того лишь нравились мне ещё больше. Это был ЕЁ вкус.

– Вот так, хорошая бетка. Нравится вылизывать мои ноги? Это единственное, на что такое ничтожество как ты может рассчитывать. Это твой секс.

Изредка, пока я извивался у её ног и облизывал её стопы, она издавала тихий стон удовольствия. Я старался запомнить, что я делал в этот момент, какие места и каким образом облизывал, целовал или посасывал, а потом повторял эти действия чаще. Её стоны стали звучать чаще. Я не мог видеть её лица, я даже не мог видеть её божественных ножек (хотя мне и представлялось, что они смуглого оттенка, как и все таджички), однако слушать эти стоны было высшим наслаждением. Все мои мышцы затекли и ныли от боли, но я не останавливался, стараясь услышать как можно больше стонов своей Госпожи Зулмат. Я занимался бета-сексом и, доставляя удовольствие альфа-женщине, получал неописуемый кайф. Я действительно был жалкой бетой, и видит бог, мне это нравилось.

Разумеется, бета-секс не подразумевает оргазма, потому что такие ничтожные беты как я не заслуживают оргазма. Он нам не нужен. Наш секс заканчивается, когда Госпожа будет в достаточной мере удовлетворена, но когда Госпожа в итоге убрала от моего лица свои ножки, я не смог сдержать разочарованного стона. Однако я был ей более не интересен, и, забрав с меня повязку на глаза и веревку, она просто ушла.

Лежа на полу, совершенно измотанный, я чувствовал боль по всему телу: болели уставшие мышцы, стертая веревками кожа, длинные красные следы от прута и, конечно же, моя задница, которая превратилась в один большой, фиолетовый синяк. Госпожа Зулмат же даже не обернулась на меня перед уходом, словно я был грязной, скомканной салфеткой в мусорном ведре, использованной и мерзкой. Я чувствовал себя жалким и ничтожным в сравнении с этой властной таджичкой, и это меня возбуждало. Как только у меня набралось хоть немного сил, я стал неистово мастурбировать, вспоминая все произошедшее за последние четыре часа, и в итоге бурно кончил спустя всего несколько секунд.

Тем же вечером я написал Госпоже Зулмат большое и подробное письмо. Преисполненный восхищением, я благодарил её за то, что она воспользовалась моим телом, и выражал надежду, что смог доставить ей удовольствие. Она не удостоила меня ответом. Однако я не был добавлен в черный список, и потому каждый день после я писал хвалебные оды моей Госпоже, расписывая её величие и свою ничтожность. Госпожа продолжала хранить молчание. Когда же мое тело достаточно восстановилось, я стал умолять её о следующей встрече, и спустя три томительных дня молчания, она согласилась.

Примечание автора: данный рассказ написан по заказу пользователя Страпонесса, с учетом пожеланий заказчика. Хотите получить свой рассказ, в том числе и для индивидуального чтения – пишите в личные сообщения.