Бедствие в лифте

Это был хороший кинофильм и обед, подумал я, стоя через улицу от моего дома около полуночи и ожидая, когда загорится зеленый свет. Нью – Йорк – большой город; Вы можете увидеть здесь все, что угодно.

Я взглянул на движущийся поток машин, выискивая промежуток, через который я мог бы перебежать улицу. Вместо этого я увидел женщину в длинном пальто, бегущую по улице в мою сторону. Она приблизилась ко мне и повернулась, чтобы пересечь улицу; это была Шейла, одна из самых прекрасных молодых женщин, живущих в моем доме.

– Вы очень спешите, не так ли?

– Я должна погулять со своей собакой, – она задыхалась после долгого бега. – Я была на хоккейном матче и должна добраться домой. Моя собака ждет очень долго.

Она стояла, дыша глубоко, как это и должно быть после длительного бега. Но она двигалась так, что это заставило меня подумать о кое – чем еще. Она смотрела, как и я, на уличное движение, надеясь проскочить. При этом она двигалась назад и вперед, как будто не могла остановиться. Я видел такое движение прежде, и задумался.

Зеленый свет загорелся, и Шейла помчалась через улицу. Я быстро пошел за ней, задаваясь вопросом, действительно ли только собака занимает все ее мысли.

Я успел войти за ней в лифт. Она прислонилась к углу, скрестив ноги, и сказала диким, задыхающимся голосом:

– Я должна добраться до квартиры, сходить в туалет, и потом погулять с собакой.

Она, видимо, очень хотела писать, и использовала собаку как оправдание того, что неслась по улицам Нью – Йорка подобно школьнице.

– Я знаю, что Вы чувствуете; становится невозможно терпеть, когда Вы приближаетесь к своей квартире, – я подумал, не слишком ли я смел, но Шейла кивала и смущенно улыбалась, опустив глаза.

Она стояла, прислонившись к углу, сжав бедра вместе, и поглядывала на меня, возможно боясь, что ее отчаяние слишком заметно. Она знала, что я понимал причину ее спешки, но она не знала, понимал ли я, насколько велико ее отчаяние.

Мы приблизились к ее этажу, Шейла немного расслабилась, решив, что все позади. Ей было достаточно всего лишь найти ключи в своей сумочке.

– О Боже! О Боже, пожалуйста, нет... – она визжала, роясь в сумочке. – Я не могу найти их. Они должны быть здесь. О нет, только не сейчас!

– Что случилось? – спросил я услужливо. – Могу ли я чем – нибудь помочь?

– Я очень хочу в туалет, но не могу найти свои ключи. Это ужасно!

Она несколько раз присела, показав свои ярко – красные шелковые трусики, пока еще сухие. Но было ясно, что девочка была на пределе своих сил.

– Поднимемся ко мне? – спросил я еще более услужливо.

У Шейлы были самые темные, самые глубокие карие глаза, которые я когда – либо видел. Она посмотрела на меня с заискивающим лисьим выражением. Она стояла, изгибаясь и качаясь в агонии, и я был ее единственной надеждой, которая могла бы спасти ее от очень неудобной ситуации.

Длинное пальто, которое летело по ветру во время ее безумного бега по улице, оставалось расстегнутым с момента, когда я увидел ее. Она носила черное обтягивающее короткое платье до середины бедра, показывающее ее длинные ноги и тонкую талию. Платье было с глубоким вырезом, и ее скромные груди без лифчика выглядели максимально привлекательно. Она дышала очень глубоко, ее рот постоянно был открыт.

– О, пожалуйста! Я могу описаться в любую секунду!

– Никаких проблем, – сказал я, когда дверь открылась на ее этаже.

Она по – прежнему прислон

ялась к углу лифта со сжатыми ногами. Мы смотрели на открытую дверь. Она оставалась открытой меньше минуты, но Шейле, должно быть, показалось, что прошел целый час. В то время как дверь была открыта, она подпрыгнула вверх и вниз с пересеченными бедрами.

– Вы могли сходить в туалет на матче, – спросил я, надеясь узнать подробности, которые привели ее к этой отчаянной ситуации, хотя, возможно, это было не лучшее время для беседы.

– Очередь была огромной всякий раз, когда я подходила, и я решила, что успею добраться домой. Наш дом всего в двух кварталах от остановки подземки, но я очень долго ждала поезд. Слава Богу, я хоть успела добежать до дома, и это не случилось в поезде или на улице.

Дверь открылась в моем этаже. Она помчалась, наполовину согнувшись, и впервые схватилась рукой между ног.

– Где это? – она задыхалась.

– Здесь, – сказал я, не спеша, подходя к своей двери.

Перед тем, как достать ключ, я обратился к ней:

– Пожалуйста, поймите, что моя квартира – не самое чистое место в мире.

Она стояла, полуприсев, сильно захватив рукой промежность, и смотрела на меня с отчаянным выражением в великолепных карих глазах.

– Я описаюсь в двух шагах от туалета! – захныкала она. – Пожалуйста, поспешите.

Слезы хлынули из ее глаз, и я понял, что она действительно не может больше терпеть. Я достал ключи и открыл дверь.

– Это там, – указал я.

И затем я услышал это.

– О, НЕТ!!! – закричала Шейла.

Шипящий звук послышался от ее задницы, она опустилась на колени в дверном проеме моей квартиры. Моча начала брызгать по ее ногам в черных колготках. Три сильных струйки текли несколько секунд, затем она смогла остановить их.

Шейла сняла и бросила на пол свое длинное пальто и помчалась в туалет. Я мог видеть сверкающую влажность ее колготок от задницы по внутренней части ее великолепных ног.

Я последовал за нею и, когда она вошла в туалет, сказал ей:

– Полотенце здесь, справа.

Это был только повод, чтобы идти за ней. Но она забыла о моем присутствии, отчаянно подняла юбку и сдернула колготки до колен.

Прежде чем она спустила трусики, снова раздался громкий шипящий звук, и моча полилась вниз во всех направлениях: на пол, на сиденье унитаза, на ее спущенные до колен колготки.

Ее трусики полностью намокли, она писала, полностью потеряв контроль над собой. Ей управлял только огромный, сильный поток мочи.

Шейла опустилась на сиденье и посмотрела на меня.

– О, Боже, как хорошо!

Она подарила мне большую, широкую, экстатическую улыбку и медленно закрыла глаза, в то время как огромный поток лился в унитаз. Я стоял и смотрел на нее в течение минуты или больше, наслаждаясь этим оглушительным звуком быстрого освобождения ее мочевого пузыря. Ее груди поднимались и падали с каждым глубоким вздохом. Соски были почти видимы.

Когда через две минуты ее поток, наконец, исчез (часы в туалете очень удобны, чтобы не опоздать на работу), она вытерлась туалетной бумагой и натянула трусики и колготки.

– Я думаю, что устроила для Вас настоящее шоу, – она вымыла руки и продолжала говорить. – Я хочу поблагодарить Вас. Если бы не Вы, я, скорее всего, описалась бы в лифте. Вы – мой спаситель.

Она подарила мне свою красивую улыбку, подошла и поцеловала меня мягким открытым поцелуем. Прежде, чем я смог что – то сказать, она подняла пальто и выскочила из квартиры. Я был ошеломлен, но остался стоять.