Жена стала порноактрисой

Теперь я знаю, с чего все началось. К тому моменту мы были женаты уже пять лет. Вика сумела сохранить и фигуру, и огонек в глазах, у нас были и деньги, и время, чтобы она могла следить за собой. Сейчас у нее были длинные светлые волосы, а в одежде предпочитала легкие юбки и платья, облегавшие её фигуру там, где надо, и оставляли простор для воображения, демонстрируя её длинные, стройные ножки и крепкую попку. Выходя в свет, она знала про себя: она по-настоящему красива, а я чувствовал, как для неё это важно, и не мог ей не любоваться.

Но пять лет брака никуда не денешь, и постепенно постель стала остывать. Семь раз в неделю превратились в три, три — в два, как правило, в пятницу и в воскресенье, довольно дежурные и технические десятиминутки. Несмотря ни на что, Вика казалась мне удовлетворенной — я был уверен в себе и знал, что свою порцию удовольствия она получает. Но рутина чувствовалась: я заранее знал, что сейчас выключится вода в душе и она выйдет, завернутая в полотенце. Сбросит его возле кровати, прыгнет под одеяло, поцелует меня. Потом спустится вниз и несколько минут будет делать мне минет, после чего я поставлю её на коленки и войду сзади. Когда она начнет глубоко дышать и комкать ладошками простыню, я досчитывал до ста и переворачивал её и трахал сверху, крепко держа за ноги, раскинутые буквой V. Нет, правда, это очень красиво. Ее грудь колыхалась в такт движениям, и она закатывала глаза и громко стонала. Затем я переворачивал её на бок, ложась сзади, рукой помогал ей кончить, а затем кончал сам. Она чмокала меня в щеку и убегала в душ. Ей-богу, как по расписанию. «Хочешь потрахаться?». «Ага, давай».

Я сел гуглить, как люди возвращают огонек в отношения, и один из советов, который вычитал — смотреть вместе порно. Если для всего остального нужно было напрягаться и планировать что-то специальное, то этот был проще всего. Тем же вечером, когда Вика ушла в душ, я сел в интернет и стал искать нравящийся мне ролик. И вдруг в одном из них я увидел девушку-актрису, весьма похожую на Вику и прической, и фигурой. Оказалось, это девушка из Венгрии с весьма внушительной фильмографией, которая на камеру вытворяла такое, что мне и не снилось — более того, я не мог и представить, что она способна получать от этого удовольствие. Однако удовольствие чувствовалось, особенно в тех сценах, где у нее было несколько партнеров. Было видно, как её уносит и как дрожат ее ноги.

В одной из сцен я заметил момент, когда ее лица не было видно — лишь спина и полусогнутые ноги, и камера снимала ее сбоку и сзади. Она в тот момент была увлечена членом партнера, который держал ее за волосы и ритмично погружал его ей в рот. Ее в этот момент можно было легко принять за Вику. И вдруг я почувствовал невероятное возбуждение. Все мое внимание переключилось на экран, член стоял колом. Спустя секунду актер грубо развернул девушку и широко раздвинул ей ноги — и наваждение спало. В ту же секунду выключилась вода в душе, и я услышал легкий шорох, с которым Вика разворачивала полотенце. Я перемотал ролик на самое начало и принялся ждать жену.

Она была удивлена, но приняла мое предложение. Мы вместе смотрели ролик, и я гладил ее плечи. В тот момент, когда актриса опустилась перед партнером на колени, расстегивая ему штаны, Вика замерла. Ее ноздри расширились и она задержала дыхание. Актриса стянула с партнера штаны, трусы, и перед ее лицом запрыгал огромный член. Она подняла глаза на партнера, улыбнулась, открыла рот и полностью погрузила в него член актера.

Вика сделала шумный выдох. Ее взгляд был прикован к экрану ноутбука. Я гладил ее по животу, коснулся ее бедер — и тут она вздрогнула и сама развела колени в стороны. Я спустился ниже и почувствовал, что она вся мокрая.
— Так, выключай, — шепнула она.

Такого секса у нас не было никогда. Вика буквально сошла с ума. Она сама насаживалась на меня, рычала, во время оргазма кусала подушку и рычала в нее. Ей было мало, и она хотела еще и еще, и за вечер она кончила, наверное, раз шесть. Каждый раз, когда мы делали паузу и она переводила дыхание, она лежала с закрытыми глазами.

— О чем думаешь?
— Ни о чем.

После, когда я расправил кровать, она вернулась и положила мне голову на плечо. Я видел, что она хочет что-то спросить.
— Чего?
— Ты заметил, как она на меня похожа?
— Да.
— Ты специально?

Она засмеялась, и мы уснули.

Мы практиковали такое нечасто, несколько раз в месяц, чтобы не приедалось, но и сам секс стал намного, намного чаще. И каждый раз, когда мы смотрели порно, ее как будто подменяли. Я стал разнообразить репертуар, что, слава интернету, несложно. Мы смотрели ролики брюнеток, блондинок, в чулках, в корсетах, в интерьерах и на природе, на диванах, шезлонгах, в кроватях. Потом распробовали групповое: два парня, три, больше. Здесь она рассматривала происходящее вдвойне внимательно, и наш секс начинался значительно позже, чем обычно — как правило, тогда, когда на экране стартовало двойное проникновение. Все происходившее до этого Вика изучала с большим интересом: как в разных комбинациях девушка сначала сосет два члена, затем один из них начинает ее трахать, а второй оказывается в ротике. Меняются партнеры, позы — Вика не отрываясь смотрела на экран. А вот негры ей не зашли совсем — она очень переживала за девушек. «Ты посмотри, это вообще как?» — шептала Вика.

Мы разговаривали, и постепенно я выяснил ее идеальный сценарий: два накачанных парня обрабатывают девушку на кожаном диване в ярко освещенной комнате. В закладках лежало несколько таких роликов с разными девушками, и их мы смотрели совсем нечасто, чтобы не приедалось. Она стала покупать себе новое дорогое белье, причем вместо того, чтобы делать сюрприз, стала меня ненавязчиво информировать, что конкретно она купила. Намек я понял, и вечером ее ждал ролик с девушкой, одетой весьма похожим образом. С уточнением ее пристрастий к МЖМ стало сложнее: надо было искать не просто такой же ролик, а еще чтобы в нем участвововало два актера. Но, повторюсь, слава интернету.
— Тебе хочется так же? — однажды спросил я её как-то во время секса. В тот день мы смотрели видео с той самой актрисой, похожей на Вику.

Она промычала что-то неопределенное.
— Ты бы хотела заменить актрису? Чтобы с теми же актерами, в той же комнате, на той же кровати сделать ровно то же, что делает она?

Вика отвлеклась от процесса и бросила взгляд на экран, и в ту же секунду кончила с невероятным криком. Я обернулся к ноутбуку. Девушка стояла на коленках, зажатая между двумя членами, один из которых размашисто трахал её сзади, держа за ягодицы, а второй отстранился и откинулся назад, выставив ей член вперед, а актриса, зажмурившись, насаживалась на него ртом, плотно обхватывая губами. Оба актера были крепкие, накачанные, начисто подбритые. Актриса стонала от удовольствия. Вика, не отрываясь, смотрела на экран. Вот в эту секунду, как я понял потом, все и случилось.

Как правило, ролики мы смотрели в режиме браузера инкогнито — но Вика этого не знала. Она не то что не считала нужным скрывать от меня свою историю интернет-поисков — она, видимо, просто об этом не задумывалась.

На следующий день я вернулся с работы и в истории браузера снова нашел тот ролик. Это повторилось и на следующий день, и еще через один — только тогда роликов было уже больше. А потом случилось то, чего я не ожидал. В истории просмотров я увидел ролики с репортажами со съемок, причем их становилось все больше и больше, и в какой-то момент я понял, что Вика смотрит их намного чаще, чем обычные порноролики, а ищет с намного большим энтузиазмом. Репортажи это были не столько возбуждающими, сколько забавными. Секса в них практически не было. Начинались они, как правило, в гримерке или в душе, затем актриса проходила на площадку, затем все пытались работать, а актриса в конце вытиралась салфеткой и показывала большой палец. Класс!

Были и другие ролики — оказалось, ей нравятся несколько американских актеров, и она прицельно искала в сети именно их видео. Актеры эти были как раз того типажа: коротко стриженные, без лишней растительности на теле, крепкие, с рельефными мышцами и татуировками.

Секса у нас становилось все больше. Вика все больше занималась этим с закрытыми глазами, стала молчалива, стала загадочно улыбаться в промежутке между оргазмами, причем промежутки эти становились короче, а кончала она чаще и ярче, чем раньше.

— Кончи мне на лицо, — однажды попросила она.

Затем я обнаружил в компьютере ее фотографии, о которых она мне не рассказывала. Она фотографировалась перед большим зеркалом в нашей прихожей, примеряя на себя свои наряды для постели — а накопилось их уже порядочно. На фотографиях было видно лицо, она принимала соблазнительные позы, показывала попку, запускала руку в трусики.

И вот однажды, когда она была на фитнесе (а туда она записалась несколько месяцев назад), я смотрел фильм на компьютере, и тут в её почту, привязанную к ноутбуку, упало письмо, в заголовке которого было «Приглашение на сьемки». Это уведомление я видел буквально секунду, когда оно висело на мониторе, а потом пропало.

Мне понадобилась минута, чтобы прийти в себя и открыть почтовый клиент. Так и есть. Одно непрочитанное сообщение. Заголовок: «Приглашение на сьемки». У меня сперло дыхание, а по животу прокатилась ледяная волна, которая остановилась возле моего члена, потому что он в ту же секунду встал колом.

Мне было видно лишь несколько слов из письма — открывать я его, понятно, не хотел — но среди них были видны первые пять букв названия студии. Нагуглить остальное не составило труда, и спустя пять минут я знал про эту студию все. Я смотрел на фотографии со съемок. Довольно жестко, но актеры как раз в её вкусе. Красивые, хорошо загримированные девушки неплохо делают свою работу. На сайте есть вкладка с контактами и примечание: если вы ищете работу, прикрепите несколько своих фотографий, которые могли бы нас заинтересовать. Ну конечно, дошло до меня.

Но Вика все же шифровалась. В отправленных письмах была лишь моя переписка. Свои письма, по всей видимости, жена удаляла. Когда она вернулась с фитнеса и села посмотреть ролики на ютубе, письмо после этого пропало. Но весь вечер после она была сама не своя, вдвое против обычного мылась в душе, а секс в тот вечер был просто потрясающим, причем крышку ноутбука она захлопнула в самом начале, шепнув мне на ухо: «Просто трахни меня».
— Я хочу съездить в Питер к Оле.

Мы завтракали и пили кофе. Я посмотрел на Вику. Она невозмутимо размешивала сахар в чашке.
— Ты же не ешь сахар?
— А теперь хочу.
— Почему?
— Хочу и всё.
— Это из института?
— Почти. Она из Питера. Встречалась с Толиком, пока мы учились,. Подружились. Она несколько раз приезжала. Потом они расстались, но мы как-то стали поддерживать связь.
— Может, лучше она в Москву?

Жена аккуратно положила ложечку на блюдце.
— Я хочу в Питер, — повторила она.

Мне удалось сделать так, чтобы самому купить ей билет — сказал, что у меня хороший кэшбек, скидки, мили, блаблабла. На тот же день я взял отпуск и купил билет в соседний вагон. На вокзал я пришел на час раньше, чтобы даже случайно не столкнуться с Викой. Поезд тронулся, а у меня даже не было уверенности, что она тоже едет — я размышлял, может ли она передумать?

Я еще раз погуглил студию. Информации о ней не было никакой — ни адреса, ни телефонов — одна лишь

форма обратной связи на сайте. Прекрасно. Значит, если я упущу жену из виду...

«Сапсан» зашипел и остановился, и люди повалили на перрон. Я оделся максимально неброско, для чего специально купил в секонд-хенде темную мешковатую куртку, единственный плюс которой заключался в том, что она была моего размера. На голову я накинул капюшон от толстовки. Еще я знал, что нужно изменить походку, и подложил под стельки ботинок плотно скатанные кусочки газет.

Вику я увидел сразу. Точнее, я лишь спустя несколько секунд понял, что это она. А сперва мне бросилась в глаза удивительно красивая девушка в коротком розовом платье с блестками, облегающем её фигуру, короткой джинсовой куртке с рокерскими нашивками, заканчивающейся как раз чуть повыше попки, и туфли на высоченных каблуках, эту самую попку подчеркивающих. Вика завила волосы, и кудряшки скакали на её плечах в такт шагам. Мужчины оборачивались ей вслед, а Вика плыла сквозь толпу на перроне, цокая каблучками. Через плечо её была перекинула спортивная сумка — полупустая, кажется. Ничего удивительного. Сколько места могут занимать чулки и тюбик смазки, думал я?

Я пошел за ней. Я знал, что жена сейчас невероятно довольно собой и улыбается во весь рот.

А идти оказалось недалеко. Мы обошли площадь, и Вика пошла на север по одной из улиц, прилегающих к площади Восстания. Несколько раз она останавливалась и рылась в телефоне, после чего рыскала глазами по сторонам и топала дальше уверенней, чем прежде.

Когда телефон был у неё в руках, я ей позвонил.
— Привет, ты добралась?
— Да! Еду к Олечке, уже скоро буду! Она ждет, наготовила всякого-разного! Ты как?
Я отвечал нечто бессвязное. Оля жила в Купчино.
— Когда ты обратно?
— Наверное, завтра утром, если все хорошо. Мы погулять сходим, давно не виделись.
— Что значит — если все хорошо?
— Ну я просто так сказала. Целую!

Стоя в ста метрах от неё, я видел, как она увидела нужный номер дома и нырнула в парадную. Я поспешил за ней и увидел, как Вика идет по питерскому двору, поднимает трубку, звонит — и останавливается. Я спрятался за припаркованной во дворе машиной, и увидел, как вдалеке открылась дверь подъезда, и оттуда призывно помахали Вике рукой. Она помахала в ответ, поспешила туда, и за женой закрылась дверь.

На двери был кодовый замок. Я пригляделся повнимательнее. Несколько клавиш были стерты. Я же самый умный. нажимаю — и ничего не подходит. Нажимаю опять, еще и еще — не подходит. Дергаю дверь. Намертво. Чтобы открыть дверь подъезда, нужно усилие в двести килограмм, читал я в этих ваших интернетах. У меня сейчас есть не двести килограмм, а тонна. Я сейчас оторву эту ручку. Но нет. Дверь, видимо, в курсе, что её будут очень сильно хотеть открыть. Дверь надежная.

Мне казалось, я провел у дверей подъезда вечность. Кроме шуток. Ну, полчаса точно. К своим чувствам я прислушивался с большим удивлением. Мне казалось странным, что я не чувствую ни гнева, ни злости, ни желания спалить здесь все к чертям. Чем больше проходило времени, тем отчетливее я понимал, что сейчас меня захватывает. Возбуждение.

Я не знал, что мое спасение будет выглядеть именно так. Парень в цветной форменной куртке доставки, за плечами — теплоизолирующий короб с едой. В ушах наушники. Он направлялся к подъезду. К моему подъезду. Не обращая на меня внимания, он сверился с телефоном и набрал на домофоне код. Дверь пискнула и поддалась.
— Стой, — я дернул его за плечо. Он непонимающе посмотрел на меня.
— Чего?
— Сколько хочешь за куртку?
— Чего?
— Куртку, говорю за сколько продашь?

Парень задумался на секунду.
— Десять тыщ, — неуверенно сказал он.

Куртка на меня не налезла. Наконец я нашел решение: я накинул на голову капюшон, а сама она болталась сзади, как кавалерийский плащ. Но все равно не перепутаешь. Короб с едой у парня я тоже отобрал, хотя он и не сильно возражал.

Нагрузившись, я стал подниматься по лестнице. Все двери как на подбор, черные, мрачные. Закрытые. Я остановился на пролете и громко сказал:
— Пицца!

Парой пролетов выше щелкнул замок, и я услышал:
— Четвертый этаж, тебе сказали!

Я поднялся выше и увидел распахнутую дверь, в которой стоял мрачный худой парень с длинными волосами.
— Где ходишь? Уже полчаса прошло.
— Будешь орать — выключу свет. Распишешься за доставку?

Он кивнул и отступил обратно за порог.

Там было темно, тусклый свет доносился лишь из какой-то из комнат вдалеке. Длинный коридор уходил вглубь квартиры и поворачивал за угол, по правую руку были видны старые белые двери с потрескавшейся краской. Я понял, что попал в одну из огромных старых петербургских квартир, где раньше жили по несколько семей. Открывший мне дверь парень скорее походил не на порнодельца, а на компьютерного гика — я таких за годы службы повидал. рассказы эротические Они боятся даже не реальных проблем, а лишения привычных удовольствий.
— Ты себе пиццу заказывал? Вы здесь один проживаете? — спросил я привычным для себя тоном. Все, мне есть за что зацепиться. Привычные фразу вернули мне спокойствие.

Он не успел ответить, как из глубин квартиры донесся громкий голос: «Переверните её».
— Что там? — спросил я.

Парень улыбнулся.

— Ничего.
— Да ладно тебе.
— Отвечаю.
— Да прекрати, слушай, дай глянуть по-братски?
— Иди отсюда.
— Что?
— Топай, топай, говорю.

Я не заметил, как вдруг как-то так случилось, что парень осел возле порога, а я перешагнул через него и пошел вглубь коридора. Под ногами скрипел старый паркет. Из-под дверей по обе стороны коридора выбивался свет. Я дошел до конца коридора и повернул направо, и увидел полуприкрытую дверь, из-за которой раздавался шорох. Я посмотрел на дверь и на её высохшие петли, подцепил её ручку снизу и потянул вверх. Дверь дернулась, двинулась без скрипа, и я открыл её наполовину и заглянул внутрь.

Внутри я увидел ярко освещенную комнату. По краям стояли столы с разложенной на них косметикой, едой, бутылками с газировкой и пакетами сока, одеждой. Вдалеке возле окна стояла девушка, одетая в темные джинсы и невзрачную полосатую кофту и тупила в телефон. Лишь изредка она отвлекалась и обращала внимание на то, что происходит в центре комнаты. В руках она держала большое полотенце и упаковку салфеток.

А в центре комнаты, в окружении жарящих ослепительным светом софитов, стояла огромная кровать с фигурными подголовниками и витыми ножками. На ней была расстелена белая простыня, кончики которой были прикреплены к ножкам кровати, отчего простыня не теряла натяжения. На кровати не было ни подушек, ни одеяла. Сейчас я ничего на ней не видел, кроме нескольких голых тел. Обзор был очень плох. Я не видел лиц: один из актеров загородил своей широченной спиной все происходящее. Он стоял на кровати на коленях, широко расставив ноги, и я видел тонкую женскую руку, обхватившую его бедро, которым тот ритмично двигал. Было слышно громкое чмоканье. Рука актера находилась там, где у сосущей у него девушки должна была бы находиться голова.

Девушку из дверей не было видно: её голова и лицо скрывались за задом актера, а остальное тело было повернуто в сторону от меня. Ее таз и ноги свешивались с кровати, откуда между её ног виднелась голова второго актера, также ритмично двигающаяся. Там же, рядом с ним, стояла камера, которой руководил антипод нейтрализованного мною у дверей парня: оператор был толстоват, рыхловат, но с увлечением наблюдал за процессом и медленно перемещал камеру то к промежности невидимой девушки, то к её лицу.

Все трое были увлечены процессом. Оба актера были как с Викиных картинок: накачанные, сухощавые. Номер первый собирал длинные волосы в пучок, а виски побрил, а на спине была татуировка в виде кусачего дракона. Хвостом дракон упирался пареньку в копчик. Второй был коротко стрижен, на его руках, обвивавших бедра девушки, вздувались мышцы. Я убеждал себя, что не видно никаких следов, что это Вика. Звуков не доносилось почти никаких — лишь шорох простыней и чмоканье, с котором, видимо, член первого актера погружался в партнершу.

За спиной я услышал мягкие шаги. Дверь немного распахнулась, и мимо меня в комнату прошли двое потрепанных мужчин средних лет. На меня и мою куртку курьера они не обратили никакого внимания. Они прошли чуть дальше, им было видно больше, но их разговор я слышал.
— Новенькая?
— Первый раз.
— Хорошо работает.
— Дальше еще посмотрим.
— Сама захотела сразу двух?
— Да, так и написала.
— Хорошо.
— Влад и Костя молодцы, любят новеньких.

Они помолчали.
— Минет уже снят?
— Какой-то да. Мы недавно начали.
— Сейчас сделаем, что она между ними, и сосет поочередно то слева, то справа. Потом они оба лягут, а она сядет между ними на коленки. Будем снимать сзади то же самое. Сосет слева, сосет справа.
— А я хотел, чтобы она стояла на коленях и сосала у одного, а потом он менялся местами со вторым. Очередь.
— Ну тоже можно. Только если как по-моему, то она потом раздвинет ноги, а мы переместим камеру, и уже можно её лизать сзади, а она пусть сосет. Потом они меняются, и один трахает, другой лежит на спине и дает в рот. Потом ее переворачиваешь. Она лежит на спине. Один грузит ей член в горло и держит ноги, а она руками мнет сиськи. Второй в этот момент убирает руки за спину и просто её трахает спереди. Я такое у испанцев видел.

— А смысл?
— Свет не надо переставлять.
— Ааа... Мощно. А в жопу когда?
— Она в жопу не хочет.
— Чего это?
— Да ладно, и правда рано.
— В смысле?
— Ну сейчас раскрутим, сделаем пяток клипов, потом уже в жопу будем её снимать. Девка огонь. Смотри Костяну на жопу, сейчас кончит. Отвечаю. Его довести — надо уметь. Сосет хорошо, значит. Так, скоро меняться будем! Костик, держись, еще недолго! Засади ей поглубже и подержи. Влад, лижи поактивнее, чтобы она стонать начала наконец. Раздвигай ей ноги, все должно быть видно. Пошире, пошире, кого стесняться. Красавица, еще пять минут и перерыв, а потом наконец проникновение по очереди. Ты оба члена попробовала?

Из-за спины актера раздалось громкое сопение.
— Оба, видимо, — рассмеялись мужики. — Три минуты, смена позиции. Красавица, соси старательнее, у тебя прекрасно получается. Облизывай сначала головку, потом ствол, потом снова в рот и двигай головой. Закрывай глаза, соси, скоро немного отдохнешь.

Я не мог дышать, но мой член был тверд, и я, пошевелившись, почувствовал, что готов в момент кончить. Я следил, как видимый мне актер двигает тазом, погружаясь в рот девушки. Это не Вика. Это не Вика. Это не её форма тела, это не её рука, не её ноги, не её попка.

Внезапно сзади послышались громкие шаги, и кто-то схватил меня за шкирку. Я обернулся. Это был здоровенный охранник, выше меня на голову, и он бесшумно оторвал меня от двери и потащил вглубь коридора. Я упирался, но он просто стиснул меня как бревно, и я не мог шелохнуться. Мы поворачивали за угол, и я уцепился ногой за угол, но охранник дернул меня, и мы чуть не полетели на пол. Внезапно я увидел, что одна из дверей в коридоре открыта. Я успел заглянуть внутрь. Там на вешалке висело розовое платье с блестками, а на спинке стула — короткая джинсовая куртка с рокетскими нашивками. Из-за угла я услышал хлопок в ладоши и громкий голос: «Закончили. Сейчас, подруга, две сцены минета, а потом будем тебя трахать». И под тяжестью тел скрипнула кровать.