Записки слегка озабоченной. Эксперимент

... Основано на реальных событиях. Все имена героев и названия частей тела изменены. Совпадения случайны. Во время эксперимента ни одно животное, кроме запечённой курицы, не пострадало...

Пишу эротический рассказ, и так как в нём есть элементы садо-мазо, чтобы не ударить в грязь лицом решила подойти к этому вопросу серьёзно и по творчески. Короче решила испытать все его тонкие прелести на своём теле. Изучив соответствующую литературу, набросала примерный сценарий. На роль моего «повелителя», после непродолжительного кастинга, был выбран мой старый, проверенный временем друг и коллега по работе Фёдор. Товарищ он был безотказный и что не мало важно не болтливый. Хотя у нас с ним и были чисто дружеские отношения, но несколько раз от безысходности мы утешали друг друга, и не только в вертикальном положении. Признаюсь честно, оба раза я была слегка в подпитии. И оба раза этот коварный товарищ приходил ко мне с бутылкой, жалуясь на свою серенькую жизнь. И оба раза я не помнила, как оказывалась с ним в одной постели... Впрочем не будем отвлекаться и поговорим о моём творческом порыве...

Ещё в среду на работе, улучив момент, оставшись наедине, шепнула ему на ушко: «Готовься!» Сначала он был ошарашен моим неожиданным предложением, но позже, когда я снабдила его методической литературой, заметно оживился.

Назначили ближайшую дату эксперимента...

И вот в субботу, освободив плацдарм от домочадцев, стала его ждать. До встречи оставалось ещё уйма времени. Прибрав в квартире, приготовила экспериментально-романтический ужин. Немного поиграла с Мурзиком и опять прибралась в квартире. Устала, села в кресло и позевала на телевизор. А вечер меж тем приближался. Пора бы уже позаботиться об объекте эксперимента — обо мне родимой.

Залезла в тёплую ванну и под журчание воды, вдыхая аромат розовой пены, утонула в томной неге. Так приятно расслабилась, что чуть не уснула, но вовремя спохватилась. Отмыла всё что можно отмыть, сбрила всё что можно сбрить. И чистая, почти невинная, как Афродита из пены морской рождённая, вышла из ванной.

Покрутилась немного перед зеркалом, разглядывая себя со всех сторон. Убедила своё тщеславное эго, что я ещё даже ничего... Да чего уж там скромничать: «Прынцесса! Не меньше...»

Мой нежный розовый цветочек в низу маленького животика, лишившись бурной растительности, так нелепо загораживающей его, сиял своей дерзкой девственной красотой. Признаться его неприкрытый наглый вид меня слегка позабавил и даже подзавел. Представила физиономию Феди, это ему должно точно понравиться.

Ещё немного полюбовавшись на своё отражение, навела феном себе прическу невинной жертвы и решив, что такую красоту красотой не испортишь, начала подкрашивать себе лицо. Как художник добавляя ему нужные штрихи и яркость природного цвета. За сим занятием не заметила, как и время пролетело. Тут как раз и Фёдор подоспел...

Зря я всё таки встретила его в костюме Евы. Хотя эффект был сногсшибательный. Потеряв дар речи, он первые секунды смотрел на меня округлившимися глазами с раскрытым от удивления ртом. Потом, что-то несвязно бормоча, накинулся на меня в прихожей и стал тискать. Я как-то неохотно отбивалась. Честно говоря я уже сама была на взводе, готовая хоть сию минуту сорвать с него брюки и проверить их содержимое. Судя по реакции Феди, это содержимое само рвалось наружу. Но взяв себя в руки, изловчившись выскользнула из его цепких объятий:

— Федя! Стоп, остынь слегка и меня не заводи прежде время. Проведем эксперимент строго по сценарию.

Мои слова Фёдора явно расстроили и он голосом обиженного мальчика попытался мне возразить:

— Ну, Евчонок! Может на фиг все эти эксперименты? Я хочу тебя. Ты хочешь меня. Так чего зря время терять?

Ох, если бы я только знала тогда, что это будет самая здравая мысль за весь вечер, но...

— Нет, Федюшка! — возразила я. — Договорились провести опыт, значит мы его проведем, чего бы нам это не стоило. Жди, я иду одеваться.

Коллега обреченно поморщился, но тут же его организм переключился на другое:

— А чем это у тебя так вкусно пахнет на кухне?

— Так, Федёк! Даже не думай хомячить прежде время. Сначала работа, потом ужин. Знаю я тебя, нажрёшься и вообще не до чего будет.

— Евчонок! Затерроризировала, это нельзя, то нельзя. Я же не в музей пришел.

— Ну хорошо, можешь съесть бутерброд. — согласилась я, отправляясь в спальню. — Но не вздумай трогать курицу. Это на наш романтический ужин.

В спальне, забравшись в шкаф, меня озадачила одна дилемма. По сценарию он должен был разорвать на мне одежду. Что же такое одеть, чтобы было красиво и в то же время не жалко? После небольшого шмона, перебрала кучу тряпья, по принципу «это ещё ничего, а это ещё может поноситься» выбрала более-менее приличный наряд. Видок был слегка помято-бомжеватый, но гладить времени не было. С кухни уже доносились странные звуки: чавканье, бормотание Фёдора и урчание кота Мурзи

ка. В моём воображении уже всплывала страшная картина, как эти два вечно голодных самца делят между собой мою запеченную курицу.

Появляюсь перед ними в образе жертвы секонд-хенда. Федя чуть не давится бутербродом и громко ржёт. Мой рыжий кот относится к моему виду более сдержанно и благородно, сидит под столом, продолжая дожёвывать кусок колбасы. Слава Богу, курица ещё цела, ужин спасён. Идём с Фёдором в гостиную...

На часах 18:27. Начинаем эксперимент.

Неловкая пауза... Искоса поглядываю в трюмо. Да, видок что-то не очень.

— Ну, Федя, нападай на меня и срывай скорее это безобразие.

После какой то странной и неуклюжей потасовки, оба падаем на ковер. Пытаясь по-естественнее вжиться в роль жертвы, сопротивляюсь как могу. Пару раз бью коленкой моего «насильника», не понимаю куда, но судя по стону видимо больно. В тот же момент сама ударяюсь головой о ножку стола. С него падает ваза и по счастливой случайности полетает мимо Фединого затылка. Эксперимент срочно приходиться прервать. Убираем с пола осколки...

19: 15. Продолжаем эксперимент.

— Может не надо? — с опаской спрашивает коллега.

— Надо, Федя, надо! — решительно возражаю ему.

И уже без сопротивления позволяю ему разорвать на мне одежду. Ткань почему-то плохо поддаётся или даёт разрыв в странных направлениях, как-бы мы не старались. Пытаемся разрезать ножницами, но они видимо тупые. Фёдор ворчит и теряет терпение, да и я признаюсь тоже. Просто помогаю ему стащить с себя последние лоскутки.

Вот наконец лежу на полу голая, взмокшая и уставшая, пытаюсь отдышаться и придти в себя. Мой «насильник» тоже тяжело дышит мне в ухо. Но эксперимент надо продолжать...

Переворачиваюсь на живот, закидываю руки за спину и обреченным, но пока ещё решительным голосом говорю: «Вяжи!» Происходит небольшая заминка. Федя сидит верхом на моей попе и пытается распутать клубок бечевки. Лежу, скучаю. Мысли уже какие то не эротические: «Под тумбочкой столько пыли — надо бы вытереть... И от ковра чем-то странно пахнет — надо бы почистить... Федя почему-то такой тяжелый — надо бы ему на диете посидеть, а не на моей заднице...»

Вдруг откуда не возьмись появляется кот Мурзик и начинает игриво прыгать на разбросанные по полу концы веревок. Это слегка разбавляет тоскливое ожидание. Ржём оба. Но когда рыжик царапает когтями мою лодыжку, становиться не до смеха. Вдвоём отлавливаем проказника и отправляем в ссылку на кухню.

20: 35. Эксперимент в самом разгаре.

Наконец-то я лежу на ковре голая и связанная по всем правилам жанра. Все мои части тела постепенно начинают ныть и затекать. Как же в таком состоянии ещё и думать об эротическом блаженстве — не представляю. А мой «коварный палач» стоит передо мной уже без одежды, но почему-то в носках. Признаюсь вид у него в этих носках уж больно глуповатый и нелепый. Вместо того, чтобы дрожать от страха по сценарию, я тихо дрожу от смеха, глядя на пару дырок у него на пятке. Режиссер внутри меня вопит от огорчения: «Не верю!» А я безрезультатно пытаюсь унять смех и настроиться на боль и унижения затянувшегося спектакля.

Фёдор уже возбудившись тискает моё затёкшее тело и хлопает ладошей по попе. Мне почему-то не больно. Видимо от такой неудобной позы я совсем потеряла чувствительность. Лишь нелепое эхо от шлепков, раздается по комнате и странно режет слух. Завтра придется оправдываться перед соседями за такие бурные аплодисменты. Я же знаю, как баба Нюра любит греть свои уши у моей стенки.

... Однако продолжаем эксперимент...

Федя уже пытается пристроить свой сладкий леденец к моим губам, но в такой неудобной позе это не так легко. В результате этих попыток он чуть не вывихнул мне челюсть. Да и на вкус его леденец оказался не таким сладким. А мой «кондитер» уже так разошелся в своем стремлении протолкнуть конфетку как можно дальше, ещё немного и меня бы вывернуло наизнанку. Я то успеваю сдержаться, а вот Фёдор похоже нет. Вот уже по моей левой щеке течёт что-то тёплое и липкое... Похоже в ближайшее время мои остальные экспериментальные точки так и не будут проверены.

Сконфуженный Федя пытается довести меня до экстаза своими пальчиками. Но мой эротический энтузиазм заметно остыл. И я, уже почти плача, молю его меня развязать. Еле поднимаюсь на свои онемевшие ноги и смотрюсь в зеркало. Мурашки бегут по всему телу от этого вида. На голове гнездо вместо волос, лицо размазано и перекошено в какой-то нелепой абстракции. Что стало с красоткой, ещё пару часов назад смотревшей на меня с той стороны зазеркалья.

С мыслью: «Всё, хватит с меня на сегодня экспериментов!» удаляюсь,... почти уползаю на четвереньках в ванную, чтобы поскорее смыть с себя последствия своей глупости...

А уже под конец вечера, на кухне нас ожидает ещё один сюрприз. Мой рыжик всё таки добрался до курицы и теперь довольный лежит посреди пола в блаженной позе.

— Эх, Мурзик, Мурзик! Ну хоть у кого-то из нас этот вечер удался...