Запертые вдвоем

«Сучка» не захочет, кобель не вскочит!

Знаете, что такое «кунг»? Это аббревиатура, обозначающая кузов, унифицированный нулевого (нормального) габарита. Тип закрытого кузова-фургона для грузовых автомобилей, состоявших на вооружении нашей армии. Вот из-за него, а еще, прапорщика, который должен был его перегнать по назначению, а вместо этого напился и потянул ногу, все и случилось.

Я был капитаном, командиром роты. И из всего офицерского состава нас было три человека: прапорщик, растянувший ногу, мой зам, лейтенант и я, собственной персоной. Базировались мы у «черта на выселках». УрВО — горы, леса, и ближайшее обиталище людей, в сотне километров (военный городок). Вот туда и надо было перегнать этот Урал с кунгом.

Это был, ну скажем, отдельный объект, нуждающийся в постоянной охране, и нас, по очереди загоняли туда на месячное дежурство. Вы представляете себе месяц на выселках, ни одного нового лица, и девушек, да какой там девушек, баб нет. После месяца воздержания, любая карга, имеющая сиськи и вагину, покажется идеалом красоты, и прекрасным местом в кого можно сбросить бешеную сперму!

Дело в том, что мой зам, не имел категории, и не мог вести грузовик. Доехать, то он бы доехал, а вот потом... А посылать на кунге срочника, по бездорожью и одного, да меня под трибунал отдадут, если что... Тут еще обстановка в роте обострилась.

Жена, моего зама, женщина, известная в определенных кругах, своей лояльностью к офицерам. При нахождении мужа рядом, а тем более при его отсутствии, не страдала от недостатка внимания. «Мастерица на все руки», она могла ублажить пару тройку сразу, используя разные части тела, как-то руки; ротик; груди (третьего размера); да и своими женскими прелестями между ног, включая попку! Так вот она с машиной привезшей нам продукты приехала навестить мужа, соскучилась! На хер бы он ей сдался, при ее то любвеобильности? Или она думала, что здесь можно «втихаря за родину», со всем личным составом переспать? Не знаю! Но она приехала, и, надо полагать, ее хорошо использовали в дороге, иначе, кто бы ее сюда повез!

Как я и говорил, мы были уже две недели без женщин, и появление, одной из них, с соблазнительными формами, внесло разлад в наш дружный коллектив. Все пытались к ней подкатить, и поиметь женской ласки... Мы тут от сопливого рядового до меня без женщин на стенку лезем, а она ходит, жопой крутит... Но доставалось все мужу, и шишки, от меня то же ему. Короче, пока ее там не изнасиловали всей ротой, надо было эту стерву увозить, и поскорее. У нас там была общая казарма, и всего три отдельных помещения: каптерка старшины, мой кабинет и комната для занятий, (бывшая ленинская комната). Да, конечно, еще караульное помещение, и сам охраняемый объект, закрытый на кучу запоров.

В общем, собрался я, пока чего не вышло, и, несмотря на плохой прогноз, пришло штормовое предупреждение, мы выехали с точки. За меня, начальником остался ее муж. Надо сказать, что, несмотря на прелестные формы, как говорится, красавицей она не была. Но как говорят у нас на точке: «Неважно, что морда вече, главное, что пиз*а человече!», а этим местом она владела виртуозно, как и другими используемыми в сексе!

Вот сидим мы рядом в кабине, едим, а я вспоминаю первую нашу встречу... Я тогда, полгода, как развелся, ну имел женщин, так не регулярно, но ведь хочется!...

Поехали мы на двух машинах в ближайший город, себя показать, людей посмотреть. На одной я, а на другой зам мой, лейтенант, с ней, женой значит. Пока туда добрались, решили свои дела, надо ехать обратно. Ту подвернулись еще двое попутчиков, в гарнизон им надо было. Ну, сели, едем. Я один, с салоном забитым покупками, и они вчетвером. Не знаю, что там у них случилось, но передняя машина остановилась, из нее вылетела, как пробка из бутылки наша «леди», и бегом ко мне. Подбежала, села, лицо красное, сердится. Смотрю, передняя машина тронулась, ну и я за ней потихоньку.

Ну, едем, всё нормально, она, правда, всё ножки свои красивые выставляет... Но я держался, как мог... Нельзя же... жена сослуживца! Рулю значит на своей праворульной Карине... музыку слушаем, а я все на её красивые ножки в сапогах на шпильках кошусь... Даже увидел, что она в чулках... хотя поздняя осень была!... Вдруг чувствую, что она начала мне штаны, сбоку поглаживать, и все дальше гладит... Короче, минут через пять, ее руки уже гладили мой вставший орган, правда, через ткань. Я ей мол... так нельзя!... А у самого, уже руки трясутся, а девочка-то, молнию расстегнула, оттянула трусы и член мой в ротик взяла, и наяривает, да так сладко, что я глаза стал закрывать! Чуть мы с ней с обочины не слетели. Знаю, что нельзя, а сделать ничего не могу. Уж так прелестно она всё делала, то полижет, то сосать начнет, то заглатывает так, что я дивлюсь, где там мое богатство, в ней помещается! Ну и учтите, женщины у меня недели полторы как не было!

Смотрю, передняя машина в отрыв пошла, а я не то, что на газ надавить не могу, руль бы удержать! Вдруг вижу съезд на лесную дорогу. Резко сворачиваю, заезжаю за кусты и торможу. Хватаю ее за голову, и давай помогать, а она только урчит, как кошка, да облизывается. Я задираю у нее пальтишко, а руки уже сами в трусы ей лезут, а она ягодицы приподняла, да ноги раздвинула пошире. Так, и сидим, она моим фаллосом балуется, а я ее вульву, мокрую глажу, да пальцами в вагине шустрю.

Чувствую, невмоготу уже, сильно хочу ее, аж свербит в паху. Ну, начал ее раздевать. Она брыкается, ни как от члена ее не оторвать! Кое-как сладил. Откинул спинку, она вся голенькая, у меня на коленках, только черные чулки с поясом и сапожки на шпильках! А я без штанов, но в бушлате с погонами! Насадил я ее на свой кукан, и поскакали мы, я снизу, а она как наездница на родео! Я прямо растерялся, не знаю, за что хвататься: то ли за попу; то ли за груди, что перед моими глазами летают вверх-вниз; то ли еще за что...

Наконец, ухватил ее за титьки, и давай их мять, да соски крутить. А она стонет, и только темп увеличивает. Чувствую, что машина под нами ходуном ходит, того и гляди, что от подвески отвалится! Тут ей «покатило», задергалась вся как рыбка на крючке, аж орет от наслаждения. Потом еще минут десять отскакали, и эта лярва, как-то вывернулась, правда каблуком погон сорвала, и повернулась ко мне спиной. И опять поехали, как сказал Гагарин! Задницей крутит, тело вперед-назад дергается. Ей опять подфартило, чувствую, как влагалище, член зажимает, спазмы по телу, она выгнулась вперед, аж клаксон загудел, сиськами придавила. А я в запале, ее натягиваю, забыв, что там впереди на машине ее муж едет. И если обнаружат, что нас нет, вернутся и искать будут.

Короче дошло до обоих, что сигналы «бедствия» нам подавать рано, не наигрались еще. Перебазировались на заднее сидение. Она бочком легла, а я полусогнутом положении сзади пристроился, и провожу ей лечебные процедуры: массаж вагины, посредством ввода туда мужского члена; а заодно и профилактику мастопатии провожу, массируя груди; ну и животик не забыл вместе с ягодицами. По которым припечатываю ладонью, так что она взвизгивает. Неудобно так вот в три погибели, но легковушка, не грузовик, стоймя не встанешь. Постепенно переползли в позу на карачках. Она лицом и сиськами прижалась к сидушке, а я опять ее с тыла атакую. Полчаса пролетели как миг, а она еще и анал требует. Ну, мы люди армейские, к аналу привычные. Нас отцы, командиры, «как только не имеют»... И с вазелином и без. Достал свой член из одной дырки и приставил к другой. Надавил, и мой далеко не маленький орган, можно сказать, влетел в анальное отверстие, как на крыльях! Что поделаешь, лечебные процедуры, так процедуры. Анальный секс, то же нужен. И поехали, еще минут десять, и чувствую, кончаю. Достал свой орган, и залил ей всю спину. И как хорошо-то мне стало.

Приобнял ее, оперся, отдыхаю. А она меня за член дергает, что, мол, остановился, еще хочу! А у меня уже в заднице свербит, чувствую, время кончается. Сейчас попутчики покажутся. Ну, сказал ей пару ласковых, по теме. Она губки надула, так косо на меня смотрит. А я ей: «Ты дура, что ли? Одевайся. С минуты на минуту, твой благоверный здесь будет!». Как-то неохота перед своим замом без штанов на его же жене быть застуканным. Вроде поняла, но дуется. А мне стыдно, пипец! Как же так? Жену сослуживца, своего зама от имел! Позор!

Стали одеваться. Карина всё-таки седан и в ней неудобно... Я на улицу вышел в расстёгнутом бушлате, с оторванным погоном. Поправляю рубашку, а сам в спущенных штанах и военных высоких ботинках — берцах. Стою около машины, начинаю надевать штаны... и тут меня освещает фарами наша вторая машина. А я перед ними стою в бушлате, погон оторван, во втором звезды повылетали, без шапки и без штанов, они спущены, но в берцах! Картина Репина «Приплыли... «. Военный стоит в бушлате, штанов нет и ноги, волосатые в берцах...
Я штаны натягиваю ну всё, как влип, позор! Жену товарища... Сейчас, в лучшем случае лицо бить будут! И сдачи дать, как-то стыдно. Открывается дверь, её муж вылазит из машины и спешит ко мне: «Леха! Что случилось?...», а я стою, молчу, ремень застёгиваю. Стыдно... А эта стервочка платье на себя натягивает, а лифчик на переднем сиденье валяется...

Он подбегает к Карине, дверь открывает: «Олеся! Что случилось?». Жена ему в ответ: «Закрой, дверь, дурак... Холодно!». Он опять ко мне: « Да что случилось Леха?». Я ему: «Да фигня, пыльник порвал на «гранате». Хрустеть стал, видишь? И показываю ему на вывернутом правом переднем колесе рваный пыльник на своей Карине, набитый грязью», я с ним уже, наверное, полгода езжу, и с хрустящей «гранатой» то же... Доеду, только потихоньку надо. Вы поезжайте, а я за вами, да не ждите меня. Только жену возьми, а я тут потихоньку сам!

Они поехали, я следом. Всю дорогу думал, как дальше быть. С мужем её каждый день встречался на службе. Очень стыдно вначале было, но он ничего не говорил. А потом узнал, что ее тут пол военного городка перетрахали.

Пока ехали по накатанной дороге, мы молчали, потом начался полигон. Все заметено снегом, но насколько я помню ровно. Я повернулся к ней и зло так спросил: «Какого хера, ты Олеся, сюда приперлась? Со всей ротой переспать втихаря захотела? Да у нас тут и места нет, где уединиться можно!». Она помолча

ла, а потом сказала: «А хотя бы и со всей ротой! А тебе чего?». «Так, ты, несмотря на все свои умения и выносливость, вряд ли сорок человек зараз выдержишь! Помрешь ведь а мне отвечать! Сучка ты!», проорал я. Она с интересом глянула на меня, и ее рука полезла в мои брюки, а сама она тихо так промурлыкала: «А я к тебе приехала! Соскучилась. Вот уже второй месяц не заглядываешь ко мне!». «Господи», подумал я: «Ну и блядь же ты, Олеся! Все с ног на голову поставишь!».

Ее рука еще только гладила меня по штанам, а мой член уже стоял, как вкопанный. Я быстро свернул в балок, заглушил двигатель и повернулся к ней. А она уже расстегивала мою ширинку. Я поймал ее за руку, и сказал, нет, не здесь. Пошли в кунг. Там с утра печь протоплена, и койка есть! Мы перебрались в кунг. Едва закрыв дверь, я набросился на нее, срывая одежду, еще и сам, успевая раздеваться. И вот блаженная минута, я сижу голый на нарах, застеленных старым одеялом, а она, стоя на коленях, отсасывает мой истосковавшийся по женской ласке член! На ней, как и тогда в Карине, пояс и чулки. Только цвет не черный, а серый, под цвет полусапожек. Я млею под ее ласками, но все же спрашиваю: «И где ты все эти цветные чулки и пояски берешь? У нас в военторге, таких сроду не было!». Она на секунду отрывается от своего основного занятия, плотоядно облизывается, и с вызовом отвечает: «А там и стрингов, и бюстгальтеров таких нет!», и снова опустив голову, начинает вылизывать мою мошонку. Я с довольствием подчиняюсь ее ритму, а сам мну в руках ее невесомые, размером меньше чем корка апельсина трусики.

А потом она заглатывает член, мягко массируя яички в мошонке. И понеслась душа в рай! Я чувствую, как ее язычок играет с членом, как упирается в мой живот, ее нос, когда она заглатывает его до горла... А потом я бросаю ее на спину, на нары и уже сам на коленях начинаю вылизывать ее лоно. Она вся течет, я медленно провожу языком по вульве, и кончиком языка начинаю теребить клитор. Она «взрывается» криками и стонами: «Да! Как хорошо! Еще!». Потом прижимает меня руками к своей киске, выгнувшись дугой. Я продолжаю свое шествие. Вот и вагина. Мой юркий язык, проскальзывает туда, и начинает лизать ее изнутри. Она уже аж визжит от кайфа! Я протянул руки и сдавил груди. Визг перешел в рык, и она кончила. Ее скрутило, мышцы затвердели, тело затрясло. Все, что там у нее в вагине накопилось, выплеснуло мне в лицо. Я утерся и продолжил. Вылизал анус, а потом достал презерватив, и, одев его, протаранил ее анальное отверстие. Она не ожидала этого, и даже взвизгнула. Но я уже размеренными движениями разминал, разглаживал ее внутренности, и вот она уже подмахивает с охами, при моих движениях внутрь. Ее ноги, согнутые в коленках, лежат на моих плечах. Выхожу из нее и поворачиваю на живот, ноги свисают с нар до пола, а я опять внутри. Теперь в вагине. Она громко стонет, а что стесняться, вокруг на 10 километров нет ни кого, да и в такой ветер, и рядом никто, ничего не услышат. Обработав передок, перешел на комбинированный метод. И опять она не ожидала. Попеременно анус — влагалище. Ей понравилось, она опять мурлычет как сытая кошка. В общем, за час сменили все мыслимые и немыслимые позы. Сколько раз кончала она, не считал, сам кончил три раза. Устал как собака. Когда отдыхали после третьего семяизвержения, почувствовал неладное.

Выглянул в окно, и выматерился. На улице валил снег, машину почти занесло. Быстро оделся, заставил одеться Олесю, и перебрались в кабину. Машина завелась вполоборота, но вот выехать из балка было проблемным. Когда выбрались в поле, стал вопрос: «Куда ехать? Возвращаться? Или вперед, дорога-то прямая?». Победил военный приказ: «Перегнать кунг!», вот мы и двинулись вперед. Видимости, ни какой, пришлось достать компас, и ехать по нему. Олеся, утомленная оргазмами, сладко посапывала у меня на плече. Я бы и сам был рад вздремнуть, но тогда нас, точно, только к лету откопают. Машина шла с трудом, преодолевая сугробы, несмотря на свой полный привод. Я знал, стоит остановиться и все, мы не сможем тронуться. Пока двигались за счет инерции.

Время как остановилось. Потом проснулась Олеся и потребовала есть, я, не отрываясь от руля, указал ей на НЗ, а сам продолжал рулить. Глянул на время, в пути мы уже 4 часа, но ни конца ни края, поля не было видно. А уже должен быть, начаться лес. Я понял: «Заплутали!». Возможно, масса железных частей машины, отклоняла компас, и мы двигались не совсем туда, куда надо. Надо было, что-то решать. Останавливаться или ехать дальше. Ладно, хоть бензина был полный бак. Решил ехать еще два часа, а потом принимать решение. Почему два часа? А просто я уже устал, и если поеду дольше, усну за рулем. А чем это кончится? Да ни чем хорошим.

Прошел уже час, из отведенного мною времени, и вдруг слева, я заметил какое-то пятно, сквозь пелену падающего снега. Я повернул в его сторону. Минут через пять, стало ясно, что это, какое-то одноэтажное строение. Насколько я помню полигон, здесь было только одно строение, законсервированное НП, используемое при проведении учений, но оно находилось вдалеке от нашей дороги. Если это НП, то нам повезло. Там ест еда, электрогенератор, печь и запас топлива. Возможно, и телефон. Телефон, это связь со штабом в военном городке. Подъехав ближе, я понял, да это НП и нам повезло. Когда до него оставалось метров сто, машина встала, увязнув в снегу. Все приехали, подумал я. Еще раз взглянув и убедившись, что это НП, мы стали собираться. Взяли все продукты, что у нас были с собой, запасную канистру с бензином, совковую лопату, лом и топор. Прихватил также чайник из кунга и два котелка с ложками, и фонарь. Как только мы вышли из кунга, в поле, нас стало заметать снегом. С трудом удерживая

ориентир и проваливаясь по пояс в снег, мы брели к НП, при этом Олеся всю дорогу материлась, так как ее я то же нагрузил, по полной.

Дошли мы минут за двадцать, потом, я еще двадцать минут вскрывал дверь. Наконец, мы внутри. Холодно, как на улице, зато нет снега. Я тут же начал растапливать печь, Хорошо хоть, там был уголь, а не эти дурацкие брикеты с торфом. Когда огонь загорелся, пошел искать генератор. Он был в подсобке, дверь пришлось то же ломать. Завелся он на удивление быстро, и вот через полчаса у нас было уже довольно тепло и светло. Выйдя на улицу, набрал в чайник снега, поставил на огонь, а сам занялся ремонтом входной двери. Ее надо было подлатать, а не то тамбур занесет снегом, и мы не сможем выйти. Через полчаса дверь уже довольно плотно закрывалась, и я вернулся в здание. Сам НП был небольшим. Одноэтажное здание, 7 метров на 8. Комната 5 метров на 6, небольшая кухня, и три подсобки. В одной был электрощит и генератор, в другой, инструмент, и две складных кровати, с парой комплектов белья и несколькими одеялами, в третьей всякое барахло. Еды оказалось мало, так, три комплекта НЗ, макароны, крупа, правда была посуда. В большой комнате был стол, пять стульев и телефон. Я попробовал его, глухо как в танке. Или отключен, или обрыв. Оставил разбирательство на потом. Притащил к печке кровати, и белье, и оставил согреваться. Олесю определил в повара, надо было поесть горячего.

Когда работа на кухне закипела, занялся телефоном. Оказывается, провода шли из щитовой и там были отключены. Подсоединив их, пытался вызвать штаб. Но там никто не отвечал. Решил попробовать позже.

Потом был ужин, а после него, я как Робинзон Крузо, сидел и разбирал наши плюсы и минусы. Ну я не один, будет кому согреть ночью, которая вот-вот наступит. Продуктов хватит дня на три-четыре. Топлива для генератора, на неделю, если считать нашу канистру, угля много, в крайнем случае здесь рядом роща, можно дров нарубить. Хотя на улицу выходить не хотелось. Возможно, удастся дозвониться в штаб, там вышлют помощь, если нет, то переждем непогоду, и будем выбираться сами, дорогу отсюда я знал. Ну а заниматься вечером и ночью, можно только двумя делами: трахаться до потери пульса и спать до умопомрачения. Оба варианта меня устраивали, хотя в данный момент я отдавал предпочтение второму. Устал как собака за рулем, да еще перенервничал.

Выпив по сто грамм из заветной фляжки, сдвинув койки, и раздевшись, температура уже позволяла ходить хоть голышом, мы завалились спать. Спали долго, хотя ночью я вставал подкинуть угля. Проснулся не оттого, что выспался, а потому, что кто-то играл моим членом, с упоением посасывая его! (Порно рассказы) Не сразу вспомнил, где я и с кем. А когда сообразил, то просто остался лежать, давая моей спутнице полную свободу. А она, поняв, что я проснулся, тут же развила бурную деятельность. Подняв «дружка», на небывалую высоту, она оседлала меня и сама, меняя ритмы и позы, устремилась в погоню за оргазмами! Я лишь маленько помогал ей, двигая бедрами и временами приподнимая таз. Потом она заявила, что хочет опробовать новую позу, а я в противовес высказал мысль, что хорошо бы поесть. Минута молчания и в ответ: «Есть вещи важнее еды вот закончим тут и поедим!». Пришлось подчиниться, тем более прерываться не хотелось.

Так вот, она заставила меня сесть на кровати, и сама села лицом ко мне, потом положила ноги на мои бедра и придвинулась ближе, пока мой член не вошел во влагалище, и начала наезжать на него. Довольно неудобная поза, если учесть, что спиной не на что было опереться. Потом она заставила меня поднять ноги, сидя на кровати, а сама стала на карачки, задом ко мне и, оседлав мой орган, двигалась вперед-назад. Потом я запросил пощады, так как мой бедный член, за два дня «истерся до дыр». Мы встали, пока она кашеварила, я натопил снега, и мы в одной из подсобок устроили типа обмывочной. Все же надо было смыть пот, сперму, и все сопутствующие им вещи. Снег на улице все шел, вместо грузовика вдалеке стоял здоровый сугроб.

Весь день, мы как молодожены занимались сексом и ели. Потом опять легли спать. А на следующий день я прозвонился в штаб. Оказывается, нас уже ищут, но, конечно, по маршруту. Обещали в течение дня прислать БТР, для восстановления НП и нашей эвакуации.

Вот так и закончилось наше заточение вдвоем. Я опять бежал, от Олеси, так как она затрахала меня до смерти.

... Но с тех пор, как увижу девушку с красивыми ножками, да ещё на шпильках и в чулках... То теряю самообладание и рассудок!

Молох 2014 год, для Sеxytаlеs.оrg