Юлия

    Там, где – то в комнате, в печальной тишине
    Сидела Юлия, на смятой простыне.
    Душа горит и негой и желаньем,
    Младую грудь волнует новый жар
    Она зовет тихонько: Александр
    Его любви готовя тайный дар.
    Но между тем в задумчивости нежной
    Она грешит – прелестна и томна,
    И чашу пьет отрады безмятежной,
    Так соблазнил ее лукавый сатана.

    Вот все закончено, открыв глаза большие,
    Вдруг Юля, гнева страшного полна,
    А впрочем, может быть и страха,
    Дает пощечину: да – да!
    Да будь ты проклят дерзновенный!
    За то, что грешною рукой,
    Порывом буйным ослепленный,
    Ты брал меня, а думал о другой!
    Ты пил огонь, ты наслаждался мною,
    Моим смятеньем в этот час,
    Пусть это будет для меня ошибкой роковою,
    Но не хочу я больше видеть вас.
    Едва успев закончить эти строки
    Почувствовала Юля новый всплеск,
    Огнем горели ее щеки,
    В глазах я видел страсти блеск.

    Я с наслажденьем обнажал ей ноги,
    Я целовал ее не в силах больше ждать,
    Мы позабыли вновь о боге,
    Да и второй раз уже нечего терять.
    Второй раз уже нечего бояться
    Ты расслабляешься, ложишься
    И начинаешь э

тим наслаждаться.
    От наслаждения твои дрожали губы,
    От этих чувств сама ты не своя
    С тяжелым вздохом, оголяя груди
    Сказала ты: «возьми меня!!!
    Возьми меня со всей любовью
    Дай чувствам выйти из тебя,
    А телу моему не дай покою
    Я ощутить хочу тебя.
    Я чувствовать хочу всем телом,
    Хочу, чтоб ты вошел в меня,
    Давай с тобой займемся делом
    С тобою я душой и телом».

    Да и по правде вам сказать,
    Я ведь ни чуть не изменился
    И раз дают, так надо брать.
    Мы сняли номер на двоих,
    Как голубки туда влетели,
    Мы наплевали на других
    И с нею весело шумели.
    Как дети мы резвились там,
    Подушками кидались с нею
    И все по барабану было нам
    Ведь веселиться я умею.
    Потом мы с ней легли в постель,
    Она прекрасна без одежды
    Отбросили назад всю канитель
    И каждый оправдал свои надежды.
    Конечно, это был не первый час
    И не второй, и не четвертый
    Зато, каким был тот оргазм,
    Перекричать тебя могли бы только ротой.
    Не знаю в жизни как с тобой,
    Ну а в такие вот моменты
    Я думаю, что день такой
    Не станет в жизни незаметным