В объятиях боли

Мои руки жадно гладили ее юную спину, пока наши губы страстно сцепились в поцелуе. Кожа на спине была столь бархатной что я не могла сдерживать свою натуру. Крепко обхватив одной рукой сзади её шею, ногти на пальцах другой руки вонзились в кожу у лопатки и начали свое неспешное движение вниз. Из ее уст хотели незамедлительно донестись стоны в ответ на мою необузданную страсть, но я не позволяла разомкнуться нашим губам от горячего поцелуя. Мой язычок неистово играл с её, а губы всасывали и обжимали её. Дойдя почти до копчика, моя рука остановилась и теперь мягко прижавшись ладонью пошла обратно вверх. Ощущая следы от своих ногтей на ее коже, я испытывала истинное наслаждение слушая глухие стоны, доносящиеся из ее уст.

Оторвавшись от нежных губ, я обхватила ее лицо обеими руками и стала всматриваться в смиренные карие глаза, которые едва сдерживались чтобы не уйти в сторону от пристального томного взгляда. Некогда невинное тело боялось шелохнуться, будучи в моих объятьях и нарушить мои планы на него. Ее волнистые темно-каштановые волосы были так соблазнительны, что обратной стороной руки я нежно прошлась по ее щеке к уху и обхватила волосы за головой. Не отрывая взгляда от лица, моя рука крепко сжала пучок волос, что из ее губ пронзился испуганный вздох. Закрыв глаза я щекой прильнула к ее лицу, и начала жадно вдыхать ее аромат. Потянув ее голову вниз за волосы, я спустилась к шее продолжая втягивать сладость прекрасного создания.

Ее лицо больше никогда не носило макияж, потому что меня вдохновляла только ее естественная красота, а украшать его могли только следы синяков от моих ударов, пощечин и засосов. Она была во всех смыслах моей, находясь в подчинение как официантка в ресторане, владельцем которого была я, находясь теперь в интимных узах со мной, которая была ее первой и забравшей невинность, а также находясь в путах благоговейного страха перед моей темпераментной натурой, что она никогда не смела перечить, и всегда с достойным прилежанием была готова отдаться в мои руки. Всем этим я безжалостно пользовалась, чтобы утолить свой агрессивный нрав и сексуальный аппетит.

Отбросив ее на подушку словно тряпичную куклу, я нависла над ней с глазами полными страсти. Невольно, она прикрыла свой ротик ручками чтобы остановить вскрик испуга от столь резкой смены действий. Моя рука уверенно потянулась к ее уже определенно влажной промежности. Ее глаза сопровождали мою руку взглядом, пока она не дошла до желанного места. Она знала, что я хочу, поэтому даже не смела не пойти мне на встречу. Сомкнутые ножки стали сами расходиться в стороны, открывая доступ к самому сокровенному. Два пальца плавно прошлись по ее набухшему клитору, и продолжали движение по аппетитным розовым малым губкам. Вся ее промежность была такой влажной, что на мгновение показалось моя рука утонет в этом обволакивающем соке. Наконец мои пальцы настигли заветный вход, и мое тело обрушилось всем весом на мою покорную девочку, так что моя грудь соприкоснулось с ее, а мои набухшие острые соски пронзали кожу на них. Жестким взглядом я окинула ее глаза, заставляя трепетать струнки ее души, и мгновенным толчком пальцы вошли в нежное лоно, что ее спинка выгнулась от подобного напора, а из уст послышался оглушительный стон.

Настало утро, она лежала на боку обнаженной сомкнувшись калачиком. Доносились легкие звуки дышащего во сне тела. Я смотрела на нее с упоением, осматривая следы ногтей на ее спине, множество синяков от ударов на ее бедрах, ягодицах, промежности, оставленные укусы на ее небольшой груди, поставленные засосы на шее, и разбитую губу от пощечин. Возможно я была крайне жестка ночью под волнами окутавшей страсти с той, что была так покорна и отдавалась без остатка даже под градом ударов и шлепков. Но я никогда не смогла бы отказать себе в удовлетворении своих желаний, даже с таким послушным телом. Я мягко сползла с кровати чтобы пойти в ванну комнату и принять душ, после такой яркой ночи и дать еще время выспаться моей девочке, которая определенно заслужила мою благосклонность на сегодня.

Выйдя из ванной комнаты и вытирая волосы полотенцем, я заметила, как моя девочка проснулась и покорно сидела на краю кровати смиренно дожидаясь, когда я выйду.

— «Ты тоже можешь принять ванную, моя милая. А потом сбегать за завтраком для нас в соседнее кафе» —

— «Спасибо за вашу доброту, Госпожа, я быстро» — с энтузиазмом вскочила она и побежала в ванную комнату.

— «Не торопись, у тебя есть время, моя девочка» —

Позавтракав вместе, Мила помыла всю посуду, и встала предо мной, с целью получить от меня разрешение уйти, пока я сидела за ноутбуком.

— «Ох, ты уже так быстро все закончила?» —

— «Да. Ой, простите, я забыла заправить вашу кровать» — захлопотала она.

— «Оставь, я сама с ней разберусь, а ты можешь уже идти» —

Мила встала на колени, чтобы исполнить наш маленький обязательный ритуал прощания. Я встала перед ней, и протянула свою правую руку слегка пригнувшись, потому что по сравнению со мной она была достаточна мала и не могла ее в полной мере достать стоя на коленях. Она нежно обхватила своими ручками мою руку и мягко прильнула к ним губами и поцеловала. Опустив мою руку, она посмотрела на меня, в ожидания моего удовлетворения. Кивнув в знак своего расположения к ней, я больше не задерживала ее. Она тихонько вышла из большого зала в коридор, и закрыв за собой наглухо дверь покинула меня. Оставшись одной, мне осталось заняться единственным возможным делом, которое приносило мне удовольствие. Стоя перед зеркалом, я восхищенно разглядывала себя и не скупилась в комплиментах своему сложенному телу, одевая различные наряды до самого обеда.

Серый топик настолько облегал мою овальную грудь почти третьего размера, что мне казалось, что он нежно хочет меня приласкать, а выпуклые соски не мог сдержать даже лифчик, так что их контур было отчетливо видно на топике. Они смотрели вперед словно заигрывая со мной. Протянув руку в комод, я взяла серую облегающую юбку и начала медленно натягивать ее на себя смотрясь в зеркало и отмечая по пути свои стройные подкаченные ноги и соблазнительно упругую попу, сверкающую формой сердца. Разглядывая себя, меня окутывали идеи что будь это возможно я бы с таким наслаждением сама себя изнасиловала. От таких мыслей, у меня начало нарастать возбуждение и в голову стали приходить мысли о том, что мне вновь необходимо выпустить пар на ком-то. И чем жестче это будет, тем было бы прекраснее.

Однако, чтобы не перегревать себя еще больше, последний раз окинув себя взглядом во весь свой рост, почти равный метру восемьдесят пять, я прошла в коридор и одела кожаные ботинки, готовясь к выходу в свой ночной клуб. Хотя время было обеденное, но сидеть дома в возбуждении от себя сомой стало невозможно. Нацепив на себя кожаную черную куртку и распустив из-под нее свои волнистые рыжеватые волосы, я мигом вылетела из своей квартиры. Спустившись быстро по лестнице с винтажными перилами, спешным шагом отправилась в сторону парковки где стояла моя машина с тонированными стеклами, чтобы моей красотой и происходящим в ней не могли наслаждаться посторонние.

Машина быстро пригнала меня к месту, хотя откровенно дело было не в скорости, а в близости клуба от моего дома. Припарковав машину с задней стороны клуба на персональной парковке, я зашла в него через специальный вход. Пройдя во внутрь, я окинула взглядом помещение, в котором было не так много посетителей на данный момент, хотя к вечеру и уж тем более ночью тут обычно яблоку негде упасть. Кивком головы я призвала свою администраторшу, чтобы обговорить как обстоят дела клуба, выручку и возможные необходимые изменения для поддержания популярности заведения. Разговаривая стоя у лестницы на второй этаж клуба, я заприметила молодую девушку, которая одиноко пила коктейль через трубочку облокотившись лицом на руку и сидела за столиком у дальней стенки. У нее были жгуче черные длинные волосы, слегка вздернутый носик, пухлые щеки и губки, особенно ее нижняя губа. На ней был одет белый приталенный пиджак, а под ним черный топ в пару к черным брюкам, своего рода классика, придававшая этой девушке дополнительной элегантности и шарма. В свете недавних мыслей дома, меня воспалило жгучее желание сделать ей больно, чтобы насладиться другой ее гримасой по мимо нынешней хмурой.

Тем не менее, мне нужно было продолжить разговор со своей замечательной администраторшей, чтобы обговорить все необходимые детали, поэтому пришлось выбросить все подобные мысли из головы. Закончив наконец наш разговор спустя некоторое время, мне захотелось сходить в дамскую комнату чтобы припудрить носик и слегка остыть.

Ни в одной из двенадцати кабинок не было никого, что вновь явно подтверждало о малом количестве посетителей в столь ранее время. Облокотившись на раковину, я с упоением осматривала своё лицо, поигрывая языком по своим белоснежным зубам и заигрывая с собой своими большими светло-зеленными глазами. В этот момент в комнату зашла та самая девушка у стенки. Она пристально окинула меня взглядом, с некоторой надменность в нем. Этот взгляд сразу меня воспалил, мне прям захотелось отвесить ей пощечину и заставить истекать слезами эти глаза с абсолютно черными зрачками. Повернув голову прямо, она сделала шаг вперед в сторону дальней кабинки. Проходя мимо, ее сумка на руках явно специально ударила металлическим уголком меня по бедру, но она продолжала идти словно ничего не произошло и даже не смотря на меня. Когда она дошла до крайней кабинки, я возмущенно крикнула ей в след.

— «А тебе не кажется, что тут стоило бы извиниться?!» —

— «Хм» — не проронив ни слова произнесла девушка и зашла в кабинку.

В моей голове пронеслось — ах ты маленькая сука. Неужели ты думаешь, что можешь так ко мне обращаться?! В юности я била в школе девочек за куда меньшее, что после они ходили шелковыми предо мной, не говоря о том, что я делала помимо этого, чтобы утолить свою страсть. Меня переполняли эмоции в виде гнева и возбуждения, и уже мне хотелось совсем не извинений, а выбить этот надменный взгляд из нее.

Подойдя к двери дамской комнаты, я тихо закрыла ее на ключ, чтобы никто больше не мог войти, и стала ждать, когда эта сучка закончит ссать. Я сняла с себя кожаную куртку и положила на край раковины, оголив свои достаточно накаченные руки, формой которых я гордилась, как и всем остальным своим телом. Девушка вышла из кабинки спустя пять минут и невольно окинула меня вновь надменным взглядом, но хорошо присмотревшись она увидела насколько сложены мои руки и тело, что немного пошатнулась, но сделала вид что ничего не воспринимает. Она подошла к одной из раковин и открыв воду начала мыть руки. Мне надоело смотреть на нее, и я направилась к ней. Она смотрела искоса на то, как я приближаюсь, но не отрывалась от мытья рук.

— «Ты видимо плохо слышишь, я тебе сказала, чтобы ты извинилась» — подойдя серьезным тоном обратилась к ней.

Она оторвала свой взгляд от своих рук, и посмотрела на меня.

— «Уважаемая, а не пошли бы вы к черту» — невозмутимым тоном, эта кроха с метр шестьдесят оскорбила меня и повернула голову обратно, заканчивая мыть руки.

В комнате настала тишина, когда она выключила воду. Она начала вытирать руки салфеткой и ни капли, не обращала на меня внимания, хотя я стояла почти впритык к ней. Выбросив салфетку в урну, она развернулась и начала движение мимо меня к двери. Ее слова и действия уже были точкой невозврата для нее, что она не могла осознавать, будучи столь самоуверенной особой. Когда ее плечи пересеклись на линии с моими, я схватила ее и вернула резко на место перед собой. Она слегка опешила от того что я ее схватила руками за плечи и тем более поволокла назад. Она немного пошатнулась из-за потери координации. С шокированным взглядом она подняла свою головку ко мне.

— «Ты что делаешь, какое право ты имеешь меня трогать?!» — с тихим нарастающим гневом она стала выдавливать слова из себя.

— «Кто ты такая, тварь, чтобы меня лап... « —

Оглушающим ударом по левой щеке я остановила ее пламенную речь. Звук был настолько резким что в комнате воцарилась идеальная тишина. На ее глазах был виден шок, она стояла, полусогнувшись в бок, а на щеке виднелся отчётливый красный след моей ладони. Она потеряла дар речи, и была в очевидной прострации. Машинально она выровнялась, но уже не могла поднять головы. Она стояла немного подрагивая, было видно, что теперь в ней уже нарастало чувство страха. Какое наслаждение смотреть на дрожащие перед тобой тельце, которое до недавнего времени нахально себя вело.

— «Так, а теперь, когда мы опустили формальности, немедленно извинись предо мной» — спокойным серьезным тоном попросила ее вновь.

Промолчав какое-то время, она наконец смогла собраться и ответила мне тихим уже голосом.

— «Н, нет. Я не буду!» — с легкой неуверенностью в голосе, но с явным высокомерием, ответила она.

Ох как мне было это нужно. В душе я не могла найти себе места от радости что она такая дерзкая и как приятно мне сейчас будет.

— «Значит не будешь?!» — ироничным тоном, задала ей уже риторический вопрос.

Не дожидаясь ответа, я мгновенно после этих слов ударила ее кулаком в живот. Девочка согнулась и вскрикнула глухим ором. Она начала прокашливаться и упала на колени. Обойдя ее с боку, я снова повторила свой вопрос с издевкой в голосе.

— «Значит не будешь?!» —

Я замахнулась ногой, и ударила ее в бок так что она отлетела под раковины. Она лежала уже на боку прижавшись к стенке под раковиной и обжимала свой живот и бок руками. Я снова замахнулась и ударила ее ногой, потом снова и снова. Мне хотелось превратить ее в мячик, и я не могла себя сдерживать. Уже где-то после шестого или седьмого у дара по ее рукам, обжимающим живот, я остановилась и посмотрела на себя в зеркала, и увидела, как в моих глаза горит огонь. Я вытаращила глаза от удовольствия и с безумным взглядом опрокинула голову чтобы поправить волосы. На моем лице растекалась улыбка блаженства от того что я забила эту надменную и наглую девочку под раковину, а еще больше меня возбуждали мысли от того что я могу сделать с ней дальше.

Пригнувш

ись, я вытащила ее из-под раковины и уложила на спину на полу. Она продолжала держаться за живот дрожащими руками. Было видно, что ее никогда и никто так прежде жестоко не был. Я села над ней в области живота, и схватив ее за волосы левой рукой приподняла девичью голову к себе.

— «Так мы будем теперь извиняться?» — тихим уверенным голосом спросила ее.

Она продолжала сопеть, ей было больно и страшно. Глаза были закрыты, а из их уголков были видны слезинки, хотя плакать она себе не позволяла. Это ее сдержанность воспаляла меня еще сильнее, мне захотелось переломать ее внутренний стержень, заставить унижаться передо мной и молить о прощении и пощаде. Выждав паузу, я не получила никакого ответа. Не смотря на свое положение, она продолжала показывать свой характер. Как это было прекрасно, меня просто переполнила радость. Моя правая рука сама сжалась в кулак и взмахнувшись удалила ее по скуле. Затем вновь она взмыла и удар, снова и снова. Девочка мычала, сжав зубы было видно, что ей очень больно. Ее голова была как груша удерживаемой моей второй рукой. Я не могла остановиться от возбуждения, я продолжала бить и бить пока не увидела, как из уголка ее рта течет капля крови. Ее левая сторона была уже вся в синяках, казалось еще несколько ударов, и я разобью ей бровь и скулу. Тут меня осенило, что мне не хочется, чтобы ее дивная красота увядала, ведь тогда мне будет уже не интересно с ней играть. Приостановившись, я услышала, как она что-то хочет мне сказать.

— «Хватит, пожалуйста, не надо больше» — с жалобным тоном еле дыша пролепетала эта мелкая девчонка.

— «Так что ты уже надумала извиняться?» — грозно ответила на ее просьбу удерживая кулак на весу.

— «П, п, простите» — почти заставляя себя она произнесла.

Ее глаза были закрыты, и не смотря на то что я оставила столько синяков на ее левой стороне лица она до сих пор не стала плакать. Все ее тело дрожало, но она не кричала, и даже сдерживала стоны. Какая выдержка и стать. Сегодня мне на обед досталось воистину чудное блюдо.

— «Что ж, не смотря на слова, видно, что на самом деле ты и не думаешь раскаиваться» —

— «Хм» —

Меня вновь взбесила ее строптивость, хотя ее тело и сломлено она все равно вела себя надменно. Я сжала рукой ее волосы заставив открыть глаза от боли и смотреть на меня. Наши взгляды вцепились друг в друга, словно охотника и строптивой жертвы. Не сдержав себя, я плюнула ей на лицо, чтобы унизить и смыть эту невозмутимость с нее.

Она отвернулась и опустила глаза, потому что боялась уже ответить тем же, осознавая, что если я уже столько сделала с ней, то за ответ мне она пострадает намного сильнее.

— «Чудненько, мы уже потихоньку исправляемся» — улыбаясь ей в лицо развязно произнесла я.

— «Теперь нужно будет тебя проучить и научить вести себя. Нельзя оставлять тебя одну в этом мире с такой позицией на жизнь» —

Девушка немного потерялась и заметно была озадачена моими словами. Я встала и словно за шкирку поднимала котенка подняла ее за волосы. Она обхватила мою руку слегка попискивая от боли. Она наконец встала, в полусогнутой позе держась за живот одной рукой и побитое лицо другой. Ее глаза не могли взглянуть на меня теперь, она ничего не говорила, а ее тело дрожало от страха и боли. Я достала салфетку, обмочила в раковине, и схватив рукой за подбородок, стала вытирать её лицо. С уголка рта стекала капелька крови и слюны, я аккуратно вытерла ее, а затем каплю крови, которая выходила из левой ноздри. Достав следующую салфетку, приложила к ее синякам чтобы сбить опухание холодной водой. Все это время она смотрела мне на грудь, и боялась смотреть мне в лицо, хотя я отчетливо разглядывала теперь уже свою девочку пока нежно вытирала ее.

— «Сейчас мы выйдем из клуба, и поедим ко мне домой, чтобы подробно разобраться с нашей ситуацией и с твоим поведением по отношению ко мне. Если ты не будешь дерзить, не только словами, но и действиями, возможно для тебя все закончится не так плачевно, как вероятно должно бы быть» — запугивая почти шёпотом говорила ей смотря в лицо.

Она молча слушала мои слова, ей было страшно и не по себе от того что я собираюсь забрать ее из клуба к себе домой. Однако, после моих пугающих слов она даже не попыталась возражать.

— «Ты хорошо поняла меня?» — спросила ее чтобы удостовериться, что до нее точно доходит куда мы идем.

— «Да» — тихо вымолвила она.

— «Чудно, моя девочка!» — похвалила я ее с легкой улыбкой.

Взяв свою кожаную куртку, я накинула на ее голову чтобы прикрыть синяки.

— «Прикройся этим, чтобы не привлекать внимание» —

Она была похоже на маленький грибок, а с ее ростом казалось, что это гномик рядом со мной. На моем лице отразилась насмешливая улыбка от ее вида.

Мы вышли из дамской комнаты, и прошли в зал. Все еще почти не было посетителей, поэтому на нас никто не смотрел. Я повела свою девочку через запасной выход, через который пришла в клуб. Меня оглянула администраторша издалека, но видно, что она не особо приметила маленькую фигуру рядом со мной. Ускорившись, мы вышли из здания клуба, и я погнала ее к своей машине. Меня переполняло возбуждение, словно я как дикий хищник несу добычу домой, чтобы полакомиться вдоволь. Усадив ее в машину и пристигнув ремень, я сама уселась рядом на водительское кресло.

— «Как тебя зовут?» — теперь уже я дерзким тоном обращалась к ней.

— «Ирина» — посмотрев на меня с легкой твердостью в голосе она назвала себя.

— «Хм. Ирина?! Что ж имя как имя. А меня можешь звать Ольгой. Хотя нет, лучше Госпожой Ольгой» — с ухмылкой назвала ей свое имя и ждала ее реакции.

Ее глаза немного приоткрылись, выдавая легкий шок. Она словно застыла на несколько секунд переваривая почему «Госпожой». Но она была девочкой не глупой поэтому поняла, чего я добиваюсь, и она опустила свою голову смотря на свои колени.

— «Хорошо, буду звать как хотите» — робко ответила она.

— «Чудно! А теперь скажи сколько тебе лет для такой несносной нахалки?» — надменно продолжила свой расспрос.

— «Мне двадцать два» — с легкой обидой ответила она отвернувшись в сторону.

Двадцать два?! Мне повстречалась столь юная особа, на n лет младше меня. Я смотрела на нее с такой кровожадной улыбкой, что казалось могу растерзать ее прямо на месте. Такой взгляд ее сильно смущал, но она ничего не хотела говорить и просто промолчала.

Заведя машину, мы тронулись с места. По приезду, не особо церемонясь я вытащила ее из машины, и сразу потащила в направлении своего дома. Ирина не пыталась сопротивляться, хотя и робко шла за мной волоча сумку в другой руке. В ее глазах не было отчаянья, что меня откровенно бесило. Она все еще была стойкой внутри, и уже спокойно смотрела на мою руку, сжимавшую ее маленькую ладошку. Мы молча поднялись ко мне, где я нарочно с сильным грохотом закрыла за ней дверь, чтобы заставить ее почувствовать страх от положения безвыходности. Ирина содрогнулась от звука, хотя и пыталась этого не выдать, сохраняя стойкость. Стянув с нее свою куртку, я приказала снять ее запачканный белый пиджак. Она сдержанно его сняла и отдала мне в руки. Я бросила их на стоящую рядом вешалку, после чего начала снимать свою обувь и велела ей сделать тоже самое. Наблюдая за тем как, она разувается, я заметила какая у нее была маленькая изящная ножка, с учетом ее роста она показалась мне куколкой. Меня уже переполняло буря возбуждающих желаний от садистских вроде как выбить из нее всю гордость, сломать и перемолоть ее дух, до самых извращенных и развратных. Что бы я с ней не сделала, все меня позабавит. Не знаю, чего ожидала она, когда так храбро шла со мной показывая свой характер.

— «Пройди в зал!» — приказным тоном велела ей, когда она наконец сняла свою обувь.

Она прошла вперед, медленно приоткрывая своему взору главную комнату в моей большой квартире. Зал был огромным в нем было мало мебели при всей его величине и высоте потолков. С одной стороны зала стояла большая кровать, которая была наспех заправлена. На другой стороне стояло большое зеркало, в котором я любила рассматривать себя и восторгаться прелестями своего тела. С обоих сторон от зеркала были по два комода с вещами. Впереди, между двух больших окон закрытыми плотными жалюзи стоял стол, который окружали пять стульев. Конечно, в моей квартире были и другие комнаты, но для человека, живущего одному они были не востребованы.

Мне захотелось перейти к делу и не тратить много времени на болтовню с ней. Я направила ее руками к середине зала, и оставив стоять сама пошла к зеркалу. Специально встав перед зеркалом, я убедилась, что она смотрит на меня и начала снимать с себя одежду. Сначала ушел долой топ, затем плавными движениями я начала стягивать с себя юбку, пригнувшись перед ней чтобы ее взор попал на мою промежность. Было заметно что мои бежевые трусики были с мокрым пятном. Она отвела глаза увидев это и сильно покраснела. Меня это крайне развеселило, и я улыбнулась, смотря на нее в отражении. Выпрямившись, я стала снимать с себя лифчик, сначала с левой груди потом с правой. Глаза Ирины округлились, когда она увидела насколько велика моя грудь по сравнению с её, которые почти достигали второго размера, но все равно казались гораздо меньше. Теперь в ее глазах уже читалась растерянность, и былая серьезность во взгляде начала улетучиваться. Отбросив лифчик, я повернулась к ней и стала приспускать трусики. Казалось, что сейчас ее челюсть отвиснет, она не знала, что ей делать, смотря на то как я откровенно оголялась перед ее очами. Наконец выпрямившись, держа в руке свои трусики, я предстала полностью обнаженной перед этой мелкой нахалкой. На моем лобке был тонкий лучик волос, идущий от крайней плоти клитора.

Сам клитор пикантно выглядывал из-под шапочки. Ирина остановила свой взгляд на нем, и не отводила глаз с него обволочённой ярким румянцем на щеках. Мои хорошо развитые малые розовые губки аккуратно располагались внутри больших и не торчали нарочито выделяясь, чем я всегда крайне гордилась и словно хвасталась, когда на меня смотрели глаза моих любовниц.

Я стала медленно приближаться к опешившей Ирине, потянув руку со своими трусиками к носу. Мягким вдохом, я втянула свой аромат на них, показывая это ей, а затем отбросила их легким движением в сторону. Подойдя почти в притык к ней, я томно уставилась сверху вниз в черные как смоль глаза. Спокойно я положила руки на ее плечи и сомкнула пальцы за ее головой. Ирина сглотнула комок в горле застыв взглядом на моих глазах. Чувствовалась дрожь в ее теле, выдавая что подобная ситуация впервые в ее жизни. Она учащенно дышла, и пыталась собраться с духом, чтобы что-то сказать.

— «Так в, в, вы... лесбиянка?» — тихо словно шёпотом спросила Ирина, с дрожью в голосе и смятением в глазах.

На моем лице расплылась злорадная улыбка от подобного вопроса, что невольно даже вырвался смех.

— «Как ты могла заметить по следам на своем лице, далеко не просто лесбиянка» — стараясь запугать уже кажущимся невинным создание предо мной ответила ей — «И раз ты задаешь этот вопрос, то сейчас тоже ей быстро станешь для меня» —

— «Я не хочу» — робко выронила она с побежавшими слезинками с уголков ее глаз.

Громких хохот заполнил зал. Настолько громкий, что он казался истеричным. Наконец сменив томное лицо на угрожающе серьёзное, я крепко сжала ее шею предплечьями, и уставившись на нее, злобно почти по слогам произнесла.

— «Если еще раз услышу, что ты не хочешь, того чего хочу я, то я буду бить тебя так долго и так сильно, пока ты не перестанешь подавать признаков сознания. А когда ты снова будешь в стоянии соображать, ты уже все будешь делать как хочу я. Мы друг друга поняли?» — продержав легкую паузу уже с лёгкой улыбкой на устах задала ей вопрос.

— «Д, да» — лаконично со скрипом ответила Ирина, по щекам которой уже обильно растекались слезинки после такой тирады.

О, эти слезинки словно бальзам для моей души. Смотреть на заплаканное лицо человека, который буквально недавно вел себя так по-хамски и дерзко, истинное удовольствие. Но мне уже этого было мало, теперь я в самом деле хочу ее побить, только не для усмирения, а для своего наслаждения. Однако сначала нужно начать с прелюдий.

— «Вот и чудненько. А теперь опустись вниз и почтительно извинись, поприветствовав мою девочку своим дерзким язычком» — с нежностью приказала я ей.

— «Я, я, я... « — заикаясь и плача пролепетала Ирина.

— «Ничего, первый шаг всегда самый трудный, но ты справишься, я в тебя верю Ириночка» — давя руками вниз на ее плечи, с наслаждением на лице подбадривала ее.

Не хотя, под давлением на плечи, она тихонько опустилась на коленки. Ее лицо остановилось как раз на против клитора, что я даже чувствовала ее дыхание на нем. Я слегка раздвинула ноги чтобы открыть больший обзор ее глазам и доступ ее ротику.

— «Смелее, открывай ротик, и прильни языком. Увидишь, тебе понравится, что потом будешь сама просить меня тебя покормить» — издевательски поглаживая рукой по голове, принуждала её к действию.

— «Я, я не могу. Прошу, я не могу» — подняв голову к верху с молящими заплаканными глазами обратилась ко мне Ирина.

— «Ох, хорошо, что ты не сказала, что не хочешь, иначе тут было бы уже месиво» —

— «А сейчас будь умницей, не раздражай меня больше и открой уже свой дерзкий рот» — сжав ее волосы на голове в кулак пригрозила ей, вновь сменив лицо на гневное.

Ирина сжалась и пискнула в слезах от боли на голове. Когда я освободила кулак, она наконец собралась и начала потихоньку приближаться к моей промежность приоткрыв ротик. Закрыв свои заплаканные очи, она легонько прикоснулась дрожащим кончиком языка к малым половым губкам и неумело прошла им до клитора. Как это было приятно ощутить мягкость именно от ее нахального язычка.

— «Чудно, чудненько! Ты делаешь успехи, моя девочка. Оближи как следует и губками, представь, что облизываешь ими мороженое, а все что попало внутрь перемешиваешь язычком» — наставляла свою девочку азам, о которых видимо она никогда прежде не думала.

Вновь закрыв глаза, Ирина приоткрыла губки и подалась вперед, чтобы выполнить сказанное её Госпожой.