Три дня после дембеля - часть четвертая

— Костя, ты что там заснул сынок? Выходи давай, скоро отец придет, а мы с тобой ещё и не ужинали. - раздался голос матери, она стояла за дверью ванной и нетерпеливо дёргала за ручку.

Я закрылся на самодельный крючок сделанный мной из загнутого гвоздя, который при желании сильная и рослая кобыла мама Нина, могла легко вырвать с корнем, просто дёрнуть дверь на себя.

— Всё мам, уже выхожу. - ответил я матери стоя в ванной со стоячим колом членом, держа в руке её трусы.

Большие, белые труселя мамы Нины, лежавшие сверху в корзине грязного белья, предназначенного на стирку, стали причиной моей задержки.

Зайдя в ванную после мамы, я увидел её трусы лежавшие в корзине поверх других вещей. И это было для меня столь неожиданно, что я закрыв за собой дверь на крючок, взял трясущимися руками трусы в руку и вывернув наизнанку, стал нюхать их ссанную промежность.

Второй раз в жизни я держал в руках ношенные трусы своей матери, которые были индентичные тем трусам, что я нашёл на сеновале в деревне. И в обоих случаях и тогда и сейчас, трусы были не сильно ношенные, одёванные всего один раз, так как на их промежности не было следов гомна появляющегося от долгой носки.

Вероятнее всего, мать одела эти трусы утром перед работой. А вечером моясь в душе, " забыла" их в ванной. Хотя тогда в деревне на свадьбе, Нина была пьяной и ебясь с молодым парнем на сеновале, по попросту потеряла свои трусы в темноте.

Но сегодня мать была абсолютно трезвой и забыть в ванной трусы ни как не могла, тем более зная что их увидит её взрослый сын. Выходит, что Нина положила свои трусы в корзину с грязным бельём специально? И к этому мою мать подтолкнул разговор со своей двоюродной сестрой.

Та ей рассказала в подробностях, как её сын ей засаживал и вдобавок лизал у неё влагалище. А мама Нина спровадила из дома надоедливого мужа, не пожалев для этого трёх рублей. И оставив на видном месте свои ношенные трусы, одела на себя развратный розовый халат, через который были видны её прелести.

Мать умышленно ходила в этом халате передо мной, пока Толян пропивал её " трояк" в пивбаре? Подумал я нюхая носом в последний раз, резкое амбре шедшее от промежности трусов женщины стоящей сейчас за дверью.

От трусов мамы Нины шёл слабый запах духов "Красная Москва", аромат гвоздики, жасмина и мускуса был был смешен с тяжёлым запахом женских ссак и выделений. Он пропитывал мой мозг и вызывал дикое желание.

А ещё мне было жутко по кайфу, стоять в ванной голым, со стоячим колом членом, нюхать мамины трусы и одновременно разговаривать с ней через дверь. Слышать приятный голос мамы Нины, прижимая к лицу пропахшую её ссаками промежность белых трусов.

И я еле себя сдержал, чтобы не подойти к двери и не дёрнуть за крючок. Выйти из ванной к матери голым с бешеным стояком который был у меня сейчас и с её трусами в руке.

Но мать была трезвой и неизвестно как она себя поведёт увидев сына голым? Нина может испугаться и уйти к себе в комнату. И тогда никакого застолья с ней не будет, а я буду лишён возможности посмотреть через прозрачный халат очертания сосков на её грудях.

Нет, форсировать события сейчас ни как нельзя. Пусть всё идёт своим чередом, главное мать хочет чтобы взрослый сын, который переспал с её двоюродной сестрой, побаловал своим мужским вниманием и её, но это произойдёт не сейчас второпях, когда домой вот вот должен вернуться пьяный муж и отец.

Если Нина Ивановна и раздвинет свои шикарные ляжки передо мной, то только в спокойной интимной обстановке, когда мы будем с ней одни и нам никто не должен помешать. А лучше места для таинства инцеста, чем уютная однокомнатная квартира её двоюродной сестры и не найти. Но только Нина должна быть пьяной, на трезвую как сейчас, мать ни за что не ляжет со мной в постель.

Ведь тогда на свадьбе в деревне, когда она пошла на сеновал с дембелем Виталиком, моя мать была здорово поддатой, раз позволила трахнуть себя молодому парню, который по возрасту был чуть постарше её сына.

— Что так долго мылся сынок? Я уже стол успела накрыть, а ты всё ванной сидишь? Вернётся отец с гулянок, и мы с тобой не поужинаем вдвоём. А я так хочу твое возвращение из армии отметить. - сердито выговаривала мне мать, когда я открыл дверь и вышел из ванной не голым как хотел, а в одежде.

С собой я взял чистые трусы, трико и футболку.

Сидеть на кухне с матерью в одних трусах в которых выпирает колом член, я побоялся. Мог вернуться из пивбара Толян, а лишние подозрения ни мне ни матери были не нужны. Уж лучше я буду быть за столом одетый, а раздеться перед Ниной я всегда успею когда придёт время.

— Всю воду из титана слил, даже посуду не оставил мне помыть. Чем ты тут занимался Костя? - с укором сказала мать заглядывая в ванную.

Помывшись, стоя под душем я нюхал её трусы и незаметно для себя вылил горячую воду из титана.

— Да я ещё уголька в топку подкину мам, вода нагреется пока мы будем ужинать. - ответил я матери стоя с ней возле дверей ванной.

Я видел как Нина на миг туда заглянула и её взор прежде всего был направлен на корзину с грязным бельём стоявшую в углу. А там поверх одежды лежали её белые трусы которые мамаша моясь передо мной, случайно " забыла" в ванной.

Но трусы лежали не так как она их положила, и мать просекла что её сын их брал в руки, рассматривал и возможно нюхал и дрочил на них, а иначе чем он занимался всё это время в ванной?

— Я уже подкинула, пошли за стол. И чему вас только в армии учили сынок? Ведь там насколько я знаю обучают всё быстро делать, а тебя только за смертью посылать. - сказала мне мать, а её глаза при этом довольно смеялись.

Нина видела что её трусы лежат не так как она их положила, а это значит, что её план сработал. Она хотела чтобы сын моясь в ванной увидел и взял в руки её ношенные трусы и это произошло.

— Садись за стол и открывай бутылку. Я хочу выпить в спокойной обстановке и поесть. - сказала мне мать, давая в руки штопор.

На столе стояла бутылка венгерского  вина " Токай" и у неё в горлышке была вставленна пробка, которую можно вынуть используя штопор.

Хотя опытные алкаши такие как мой отец, могли выбить пробку из бутылки ударом ладони по дну. Я своими глазами видел как Толян мучаясь жутким похмельем, стащил у мамы Нины бутылку сухого вина из спальни и стоя на кухне, резким ударом ладони по дну бутылки, выбил из неё пробку и в два глотка её осушил.

— Что у тебя руки трясутся сынок? Дай сюда горе, глаза не смотрят как ты её открываешь. - мать отобрала у меня из рук штопор и сама вытащила пробку из бутылки, причём сделала это настолько быстро, что я и глазом не успел моргнуть.

А у меня и вправду тряслись руки, от того, что я видел у матери через халат и ещё я был под " кайфом" нанюхавшись её ссак и выделений из трусов, что она оставила в ванной.

Пока я мылся, мать не только успела собрать на стол, но и сходить к себе в комнату и накраситься.

Губы у Нины Ивановны были накрашены яркой помадой, а её красивые глаза подведены синими тенями. Мать явно хотела мне понравиться и по этому накрасилась, не для Толяна же она красила губки и подвела глаза?

— За твое возвращение сынок, я так по тебе скучала все два года, пока ты служил. - Нина сама разлила сухое вино в небольшие хрустальные бокалы выполненные в форме кружек с ручкой, и было хотела чокнуться со мной, как я её остановил.

— Ивановна, по такому случаю, первую рюмку на брудершафт положено пить. Я вчера в гостях у твоей сестры, именно так и выпивал. - предложил я матери, без всякой надежды на то, что она согласиться, и сказал это на авось.

— Вот же блядь чему она тебя учит. Ну раз так положено, то и я не буду нарушать традиции. Но только дай я окно занавешу, а то увидит кто, что мы с тобой целуемся, потом хоть из города уезжай, заклюют. - ответила мне мать, при этом игриво глянув на меня своими накрашенными глазами.

Умная Нина, прекрасно знала, что такой традиции как пить на брудершафт за встречу с солдатом вернувшимся из армии не существует. И если бы она и была, то ни одна мать не будет пить с родным сыном на брудершафт. Ведь подобный тост предполагает совместный поцелуй в губы. А мать обычно целует своих детей в щёку.

Пиздец, ну у неё и жопа!!!

Восхищённо подумал я, смотря на объёмные, белые как молоко ягодицы заведующей "пятым" магазином Нины Ивановны.

В попытке занавесить окно на кухне, мать  потянулась к нему через стол, который вплотную примыкал к окну и розовый халатик надетый на ней в этот вечер, не не только задрался кверху обнажив шикарные ляжки и бедра сорокалетней мамы Нины. Но и его нейлоновая ткань плотно обтянула объемный зад моей мамаши, показывая позади стоявшему сыну, что он в принципе никогда не должен видеть.

А я стоя почти рядом с мамой, видел её пухлые белые " булки", которые явственно проступали через розовую ткань халата. И ещё меня снова не на шутку возбудила синяя жилка, на одной из её шикарных ляжек.

— Так что ли ты со своей двоюродной тёткой пил сынок? Я уже сто лет не пила ни с кем на брудершафт и забыла как это делается. - сказала мне Нина, стоя со мной возле стола и как бы "неумело" скрещивая руку вместе с моей рукой держа в ней налитый бокал с вином.

Хотя умные и наглые глаза заведующей "пятым" магазином, говорили о том, что Нина прекрасно знает как пить на брудершафт и не раз использовала подобный тост в гостях.

— За то, что ты вернулся домой живой и здоровый сынок. За тебя солдат, мне так одиноко было когда ты служил Костя. - Нина скрестив со мной руку выпила вино и смотря мне в глаза, потянулась ко мне с поцелуем.

И каково было мое удивление, когда мать не просто поцеловала меня в губы коротким поцелуем отдавая дань традиции. Нина Ивановна впилась в мои губы страстным поцелуем взасос. Точно так же, как вчера со мной сосалась её двоюродная сестра, выпив первую рюмку водки на брудершафт.

Язык матери моментально проник в мой рот и заходил в нём ходуном. Что что, а целоваться взасос мама Нина умела.

Сосалась со мной мать со открытыми глазами и я видел как расширились её зрачки, когда я обнял руками её за плечи, плотно прижался вставшим колом членом к её животу.

Одурманенный сладостью материнских губ, блуждания её горячего языка у себя во рту и запаха духов шедшего от её тела и волос, я опустил руки с её плеч ниже на талию, а потом и вовсе обхватил мать двумя руками за жопу задирая на ней халат кверху.

Всё, я сейчас точно потеряю сознание, мелькнуло в моей голове, ведь я держал в ладонях голые ягодицы маминой попки, сосался с ней в губы смотря родной женщине в глаза, и вдобавок упирался стоявшим как кол членом ей в живот.

— Ещё врезать? Мудак, всё испортил. - Нина влепила мне пощечину и отойдя в сторону, рассерженно смотрела на меня, одергивая задратый мною халат.

Мать залепила мне лёгкую пощечину по лицу, в самый сладкий момент, когда я держа руками её пухлые ягодицы, стал их тихонечко мять.

— А если я отцу расскажу как ты свои руки со мной расспускаешь Костя? Что тогда будет? - Нина вопросительно смотрела на меня делая строгое лицо, но глаза моей мамы были добрые.

Она никогда не пожалуется мужу на сына, по причине того, что сама хотела чтобы взрослый сын был с ней понаглее. А ударила меня слегка по щеке, играя со мной, ну не совсем же она блядь, чтобы сразу отдаться сыну. Да и такие дела на трезвую голову не делаются.

— Прости меня пожалуйста мама. Голова закружилась от твоего поцелуя, вот и дал волю рукам. - оправдывался я перед Ниной, стоя возле неё со стоячим колом членом в трико.

Мать прекрасно видела мой стояк в спортивных штанах и как бы " скользила" взглядом по бугру у меня в трико. Наверняка сестра ей доложила про то, какой размер члена у её сына и мать была осведомлена.

— Да ты не виноват Костя. Эта блядь моя двоюродная сестра тебя с пути сбила. Вот возьму и непущу сегодня к ней. Пусть со своими алкашами и уголовниками общается дура. - сердито ответила Нина и повернувшись ушла с кухни к себе в комнату.

Облом, подумал я садясь за стол и наливая себе из бутылки полный бокал сухого вина. После случившегося хотелось выпить и не этой кислятины, а водки.

А ещё я переваривал в голове произошедшие со мной и мамой только что. Ведь я в реале сосался с Ниной в губы взасос и мял руками её голые ягодицы на попе.

Ох какая у неё жопа!!! Большая, белая, податливая и необычайно нежная. Держать половинки пухлой маминой попки было райским наслаждением, а главное маме Нине самой понравилось что взрослый сын мнёт руками ей ягодицы. Нина аж застонала когда я задрал на ней халат и взялся рукками за её голенькую попку.

А ударила для приличия, да и то слегка. При желании мать могла так долбануть, что я бы к стенке отлетел. Сила у Нины Ивановны была и это не раз испытывал на себе Толян, когда жена его лупила за пропитую зарплату.

— Встань, дай щеку посмотрю. А то пойдешь к своей " невесте" с фингалом под глазом. - Нина зашла на кухню в длинном до пят красном халате с поясом, но под ним угадывались очертания того бестыдного розового халатика.

Очевидно мать зайдя к себе в спальню, обозлённая на мою наглую выходку, просто набросила сверху на себя старый длинный халат, поверх короткого розового, но она по прежнему была без трусов и без лифчика.

— Да нет, вроде синяков не видно. А я уж перепугалась, рука у меня тяжёлая, могу легко ударить, а последствия будут. - облегчённо сказала мама, гладя рукой мне щёку.

А я взял в руки тёплую мамину ладонь и расцеловал её благодарными поцелуями. И мать меня не одёрнула, а наоборот позволила покрыть поцелуями свою ладошку.

— Ивановна, я виноват перед тобой. Но хочу исправить свою вину. Давай ещё раз на брудершафт с тобой выпьем. - предложил я матери без всякой надежды что она согласится.

Целуя ей ладошку, я видел выражения её глаз, а они у Нины были ласковые и она хотела ласки со мной, нисколько не сердясь за то, что я её лапал за жопу.

— Но только предупреждаю Костя. Начнёшь опять руки распускать, на этот раз врежу со всей силы. - сказала мне мать, беря в руки бутылку с вином.

Она что серьезно будет со мной выпивать на брудершафт после случившегося? С удивлением подумал я стоя у стола с налитой рюмкой в руке. Да уж действительно мама Нина полна загодок и сюрпризов?

— Но только сначала поешь, а то я смотрю ты к еде не притрагивался, голодного я тебя никуда не отпущу. - Нина наложила мне в тарелку толченной картошки, поставила на стол сковородку с тушёным мясом и к картошке подала жирную селёдку иваси.

Мать присела есть за стол рядом со мной, но особо апеттита у неё не было, очевидно голова женщины была занята более важными вещами чем еда.

Ковыряя вилкой в тарелке, Нина то и дело бросала " косяки" на меня. Ещё бы, мать на полном серьёзе совсем недавно по взрослому сосалась со мной в губы взасос и хотела это повторить.

— Всё мам наелся, теперь уж точно не пойду к тётке на свидание голодным. - сказал я матери вставая изо стола.

Я взял в руку налитый бокал с вином в ожидании анологичных действий от Нины.

— Давай сынок забудем обиды. Я хочу с тобой выпить за то, чтобы ты всегда слушался мать и помогал мне. Зря что-ли я тебя ждала два года из армии. - толкнула тост Нина стоя со мной возле кухонного стола.

Мы снова скрестили с ней руки и выпив на брудершафт, сошлись в обоюдном поцелуе в засос. Причём инициатором этого страстного поцелуя была сама Нина. Она впилась в мои губы своим накрашенным ртом, а её горячий язык, ? тут же проник мне в рот и заходил в нём ходуном, быстро быстро.

И в этот раз мать сосалась со мной с открытыми глазами, а её зрачки опять стали расширяться когда она почувствовала давление моего члена в свой животик.

А хуй у меня стоял не просто колом, а словно задубел от бешенного напряга. Сосасться взасос с родной матерью, да ещё с трезвой, от этого у любого сына "крышу" снесёт.

— На поле танки грохотали,

Солдаты шли в последний бой,

А молодого командира

Несли с пробитой головой.

По танку вдарила болванка,

Прощай, родимый экипаж,

Четыре трупа возле танка... - в прихожей хлопнула дверь, что-то сильно громыхнуло, а следом раздался пьяный голос отца.

Толян вернулся из пивбара раньше времени и чертыхаясь с пьяну раздевался в прихожей. Что нас и спасло с Ниной, дверь в квартиру была не закрыта и отец мог бы прямиком зайти на кухню, где застал бы свою жену в объятьях сына целующихся взасос.

И это был бы пиздец. У пьяного Толяна, был поганый бабский язык. Он и так обвинял Нину в блядстве, возможно небезосновательно. А тут она у него на глазах сосется с родным сыном, взрослым парнем пришедшим из армии. Но нас спасло то, что Толян даже пьяный боялся свою строгую жену, от которой не раз получал скалкой по горбу, за то что заходил на кухню в уличной обуви.

— Вот гандон, не вовремя он пришёл. - мать отпрянула от меня косясь глазами на прихожею, где пел песни её пьяный муж, снимая с себя одежду и обувь.

Нина быстро убрала со стола недопитую бутылку вина и рюмки в шкаф, чтобы пьяный отец не засек, что мы с ней выпивали вдвоём без него.

— Ничего Ивановна, мы с тобой в другой раз ещё посидим. - сказал я матери, видя по её глазам как она раздраженна появлением мужа, который обломал ей сладкий поцелуй с сыном.

— Обязательно сынок, а сейчас иди в магазин к Любе. Она просила чтобы ты её с работы встретил. - мать взяла с вешалки над " мойкой" чистое полотенце и обтерла им мне губы, на которых остались следы её помады.

А я прежде чем уйти к себе в комнату одеваться, взял мать за руку и погладил. В ответ удостоился пронзительного взгляда её карих глаз.

Мне с Ниной нужно остаться наедине и желательно в таком месте, где она будет чувствовать себя расслаблено. И лучше квартиры её двоюродной сестры не найти. Подумал я одевая брюки у себя в комнате.

— Где золото роют в горах,

Бродяга, судьбу проклиная,

Тащился с сумой на плечах... - стоя в прихожей одевая на себя куртку и шапку я услышал обрывок песни.

Толян любил петь с пьяну русские народные, а любимыми его были песни, " По полю танки грохотали" и " По диким степям Забайкалья".

Чтобы муж не бубнил и быстрее угомонился, мама Нина поставила перед ним на стол на кухне за которым сидел поддатый Толян, бутылку " червивки", запасы которой у неё были в спальне. И их переодически " прореживал" её пропойца муж, когда мать забывала закрыть свою спальню на замок.

— Смотри не вздумай у неё пить. Придёшь от тётки пьяный, больше ты к ней не пойдешь. - мать зашла из кухни в прихожею, оставив в ней поющего песни мужа.

Нина подошла ко мне и стала поправлять у меня на шее шарф, заботливо расправляя его руками.

— Я не за этим к твоей двоюродной сестре иду Ивановна. Мне больше с ней " другое" нравится чем водка. - ответил я матери целуя её в губы.

К моему удивлению Нина мне ответила, её язык быстро проник в мой рот и мать пососалась со мной в губы взасос. В прихожей было полутёмно, а с кухни она не особо просматривалась. К тому же Толян сидевший за столом, осушил бутылку " червивки" и еле ворочал языком, готовясь уснуть пьяным сном прямо на кухне, что не раз и делал.

— Ну всё иди уже, а то " невеста" тебя в магазине заждалась. - Нина притворно сердито оттолкнула меня от себя, когда я целуясь с ней в губы, проснул ей руку в вырез длинного до пят халата одетого на матери сверху, и быстрыми движением помял ей сиську, через второй тонкий прозрачный розовый халатик, который был на ней изначально.

Но вопреки моим ожиданиям, мать не ударила меня по щеке за то, что я лапал её за грудь, а вообще отнеслась к этому довольно спокойно.

Нина лишь сильно заосопела носом когда я взялся рукой за её сиську через халат и даже дала мне её немного помять несколько секунд. И только потом вроде сердясь на меня оттолкнула от себя.

— Можешь передать ей мои слова, будет тебя спаивать, к ней ты больше не пойдешь. - вдогонку сказала мне Нина, закрывая за мной входную дверь.

Я слышал как за дверью бубнил пьяный отец, очевидно мать вела его в этот момент из кухни в зал на диван. Нина всегда это делала вовремя, пока муж не уснул за столом. Потом его пьяного не поднимешь, мужик он здоровый и одной матери было не под силу его поднимать от стола.

Ну, что дождаться пока мать уложит пропойцу мужа на диван, и выждать минут двадцать, а затем постучать ей в дверь и попросить чтобы она меня впустила. Отец как правило с пьяну быстро засыпал и просыпался только утром идя на кухню на водопой, тушить " горящие трубы" с похмелья.

Как минимум три часа мы сможем с Ниной спокойно заняться сексом у неё в спальне, не опасаясь что нас застукает отец. Подумал я стоя возле двери нашей квартиры, прислушиваясь к голосам внутри.

А вдруг она меня не пустит? Нина считай трезвая и вряд-ли она согласится дать сыну при спящем муже. Нет не буду рисковать, мне и так сегодня с ней хорошо перепало. Мать показала небольшой стриптиз, демонстрируя через тонкий прозрачный халат свои интимные места. Я её полапал и три раза пососался с ней в губы взасос. Для первого раза совсем неплохо, а остальное само придёт.

Мудро решив "держать синицу в руках, чем ловить журавля в небе", я вышел из подъезда на улицу и закурив сигарету, пошёл в центр города, по пути вспоминая приятные моменты полученные с мамой Ниной.

У меня на губах ещё сохранялся вкус её помады, а ладони ощущали негу материнских ягодиц. Ох какая у мамы Нины попка, большая и мягкая, такая желанная и податливая. Я несколько секунд держал в ладонях голые мамины ягодицы, но их негу успел ощутить сполна.

А груди, большие накаченные шары, не сравнить с " ватными" сиськами тёти Любы. Хотя моя мать её на десять лет старше. Нет однозначно, пусть тётка её к себе приглашает под любым предлогом. Соберёмся у неё дома где нам никто не помешает, выпьем и я попытаюсь соблазнить мать.

Сначала один на один, а потом при Любе, пусть тётка смотрит как я её двоюродную сестру буду ебать. И мать тоже посмотрит как я у неё на глазах, стану засаживать Любе. А ещё я хочу полизать у матери влагалище. У неё там приличные заросли.

Ведь через тонкий прозрачный халат, я видел не только очертания её сосков, но и огромный треугольник внизу живота. Лобок у мамы Нины был тёмным и обильно зарос чёрными волосами, такими же как у неё на голове.

— Люб, за тобой твой ухажер пришёл. Слушай Костя, у тебя нет там случайно друга неженатого? Я хотя и бабуся, но ещё ебуся. - захохотала продавщица Вера Сергеевна, увидев меня в дверях магазина.

Посетителей в столь поздний час в гастрономе не было, время на часах висевших на стене торгового зала было без двадцати десять, и те кому надо было купить водки, её уже купили.

Пожилая продавщица Вера Сергеевна, одетая уже по домашнему в тёплую вязаную кофту, сидела за кассой и считала выручку. Моя тётя стояла за прилавком и убирала с витрин скоропортящиеся продукты в морозильную камеру. Долгий рабочий день в " пятом" магазине подходил к концу и женщины собирались домой.

— Манда уже вся седая, а себе на молодых потянуло Вера. - засмеялась Люба, с любовью смотря на меня.

Мамина двоюродная сестра ещё не сняла с себя синий халат продавщицы, а на голове у тёти красовался синий с белым кокошник.

— Тебе одной что-ли молодых парней завлекать Люба. Мне пятьдесят лет всего и я ещё молода душой и телом. - Вера Сергеевна закончив считать выручку закрыла кассу, а деньги взяла с собой, завернув их в бумажный пакет, в каких обычно взвешивают конфеты или пряники в магазине.

— Костя, пошли племяш поможешь мне мешки с сахаром переложить. - позвала меня за прилавок тётка, не став ввязываться в словесную перепалку с со своей пожилой напарницей.

А этой тёте Вере "палец в рот не клади", в свои пятьдесят лет она здорово молодилась, красила волосы и ногти на пальцах, да и губы у пожилой тётки были сейчас накрашены яркой помадой. Симпатичная на лицо Вера Сергеевна тридцать лет проработала в торговле, и как говорится "съела ни один пуд соли" в нелёгком деле советских тружениц прилавка.

— Вот бляди, привезли днём сахар, скинули мешки как попало, а как положено на поддоны не положили. - ругнулась тётка, показывая мне на кучу мешков с сахаром, сложенных друг на друга возле задних дверей магазина.

Я зашёл вместе со своей двоюродной тётей в "святую святых", подсобное помещение " пятого" магазина. Сюда постороннему человеку вход был строго закрыт, потому, что тут не только хранились продукты предназначенные для продажи, но и дефицитный товар, который разбирали в первую очередь сами продавцы, а излишки " выбрасывали" на прилавок, собирая возле магазина огромные очереди.

— Пустите тётя, я один с ними справлюсь. - сказал я Любе, когда она было хотела взяться за угол мешка, чтобы перетащить его вдвоём со мной.

Силой я пошёл в Толяна, отец хотя и был бухариком, но мужик он рослый и сильный, только жену он боялся как огня. А так Толяна когда он трезвый тяжело было свалить в драке.

— Молодец парень, тебя нужно грузчиком в наш магазин оформлять. Завтра твоей матери скажу, пусть идёт в райпо и просит чтобы Костю взяли к нам работать, вместо этой пьяни Смирнова. - сказала тётя Вера, зайдя в подсобку с двумя ведрами воды в руках.

Я по-быстрому перетащил десять пятидесяти килограммовых мешков с сахаром от задних дверей подсобки, в центр на деревянные поддоны, и сложил их крест на крест для связки, как показала мне стоящая рядом тётя.

— Дело говоришь Сергеевна. С этим Смирновым хер чего спиздишь, вечно свой нос сует куда ему не положено. А Костя свой, ему можно доверять как самим себе. - сказала Люба, ласково смотря на меня влюбленными глазами.

— Ну и завтра решим, что нам делать. А сейчас давай домой собираться, магазин пора закрывать. - Вера Сергеевна подошла к поддонам на которых лежали уложенные мной мешки с сахаром, и поставила возле них два десятилитровых ведра с водой.

— А зачем вы воду поставили тётя Вера? - с недоумением спросил я у пожилой продавщицы, видя как она установила полные ведра с водой в разных концах штабеля с сахарными мешками.

— А затем сынок, чтобы у твоей мамы и тёти на столе было что покушать. К завтрашнему утру, когда магазин откроется, эти ведра будут пустые, за ночь всю воду впитает в себя сахар, он потяжелеет, а разницу в весе мы положим себе в карман. - пояснила мне пожилая продавщица, которая начинала торговать, когда меня ещё и в проекте не было.

Хотя до меня смутно дошло как вода из вёдер стоящих на полу, сможет сама по себе впитаться в сахар в мешках, но одно я понял твердо, ушлые продавщицы в " пятом" магазине, обманывали и покупателей и государство.

— Поработает с годик с нами Вер, многому чему научится. Я теперь с Ивановны не слезу пока она сына к нам в магазин не оформит. - сказала Люба, целуя меня в губы прямо при Вере Сергеевне.

Изо рта у тётки шёл слабый запах водки, она работала стоя за прилавком слегка поддатой, да и её напарница тётя Вера была похоже " косой", судя по её " весёлым" глазкам.

Я знал, что в обеденный перерыв продавщицы в "пятом" магазине выпивали. Обедали они в подсобке и моя мать иногда приходила домой с работы поддатой.

— При условии, что и мне от твоего племянника Люб перепадёт. Если вместе дела будем делать, то и ебарь пусть у нас с тобой будет общий. - засмеялась тётя Вера и как бы в шутку взяла меня за руку и положила к себе на кофту, в то место где выпирали её груди.

У пожилой и довольно симпатичной на лицо продавщицы с крашенными под блондинку светлыми волосами с тёмными корнями, сиськи были крупные, но уже мягкие, не такие упругие шары как у моей мамы Нины. Но мне всё равно было приятно их мять у пятидесятилетней женщине через кофту.

— Только язык свой на замке держи Вера, ты вроде мне дальней родней доводишься, так, что по родственному я может и разрешу Косте с тобой заняться. Но не сегодня, я сама ещё толком с ним не еблась. Устроится Костя к нам на работу в магазин, тогда это дело как положенно у меня дома отметим и мой двоюродный племянник пройдет с тобой " прописку" Вер. - смеясь сказала своей пожилой напарнице Люба, которая как оказалось доводилась моей распутной тёте дальней роднёй

Хотя городок у нас небольшой и в нём многие были кому-то родные, близкие и дальние, как в случае с продавщицей Верой Сергеевной, про которую я только сейчас узнал, что она какая-то родня Любе, а стало быть и мне.

— Да я бы и сейчас не отказалась по быстрому Люб. У моего Ивана уже лет десять как на " полшестого" стоит. А я ещё не старая и мне как и тебе член охота. - поддатая бабка неожиданно потянулась ко мне с поцелуем, а тётка стоя в стороне этому не препятствовала.

Я прижал пожилую продавщицу к мешкам с сахаром и с удовольствием с ней пососался в губы взасос, одновременно лапая тётю Веру через кофту за груди двумя руками. А она сосясь со мной, ощупала мне член через штаны.

— Смотри Вера, у моего племянника хуй как у молодого жеребчика, как бы он тебе им матку не выдрал, блядь старая. - засмеялась Люба, смотря на то как я у неё на глазах, лапаю за сиськи её дальнюю родственницу.

— За меня не беспокойся Любка, я не такие выдерживала. А у сынка он и вправду большой, как раз мой размер. - поддатая бабка держась рукой за мой стояк через штаны, стала расстегивать у меня на ширинке молнию, чтобы вживую увидеть член у парня, который будет её ебать. Но тетка ударила её по руке не давая ей докончить начатое.

— Не наглей Вера, через пару дней увидишь и попробуешь Костин хуй. А сегодня у тебя ничего не выйдет. Давай прячь выручку и пошли по домам. - Люба отогнала от меня свою дальнюю родственницу и та недовольно сопя носом, вытащила из накладного кармана кофты бумажный свёрток с деньгами, и положила его под верхний мешок с сахаром.

"Пятый" магазин несколько раз грабили и воры забирали всю выручку из кассы, вот и стали продавщицы после этого, прятать большую часть денег в подсобке, оставляя в зале лишь мелочь.

— Ладно, ладно, не съем я твоего молодого ёбаря Люба. Два дня потерплю как нибудь, а ты сынок не пожалеешь. У меня тело как у молодой. - засмеялась тётя Вера, обнажив при этом на зубах золотые коронки.

Мне эта ещё не совсем старая женщина нравилась, целоваться взасос с ней было одно сплошное удовольствие. Держать в руках её большие груди и чувствовать через одежду горячее тепло её тела, чем-то напоминающее сладкую негу тела мамы Нины.

— А мы посмотрим как ты Костю будешь благодарить Вера, за то что он тебя старуху ебать будет. На первых порах купи ему часы, и не какие-нибудь, а " победу" позолоченные. - подколола свою родственницу Люба, открыв большой холодильник стоявший в подсобке и ложа из него в сумку батон вареной колбасы, палочку сервелата и говяжью вырезку.

На витрине в магазине в мясном отделе лежали тощие синие куры с местной птицефабрики и суповые наборы из свинных костей с остатками мяса. Ни колбасы ни говяжьих вырезок там не было.

Зато в огромном холодильнике в подсобке, царило мясное изобилие. На полках лежали не только различные колбасы, но и " пошехонские" сыры, копченная горбуша и бруски ужасно дефицитного сливочного масла.

Всё это добро по большей части уходило в сумки продавщиц, заведующих, а так же их многочисленной родне и нужным людям. Рядовым покупателям доставались уже остатки. И когда в " пятом" начинали продавть варёную колбасу по килограмму в одни руки. По городу моментально проносился слух, что в " пятом" дают колбасу. Возле центрального гастронома выстраивалась очередь из желающих урвать дефицит.

Всего этого я был лишён с детства, моя мать работала а райпо заведующей магазином и в нашем холодильнике дома, всегда была колбаса, сыр и сливочное масло.

— Да куплю я ему часы, не поскуплюсь раз такое дело. Лишь бы ебал меня сынок хорошо, что поделать люблю я порево, особенно с молодыми. - ответила своей родственнице Вера Сергеевна, набивая сумку колбасой и сыром с мясом из холодильника как и моя тётя.

Продавщицы " пятого " магазина никогда не шли домой с пустыми руками. Впрочем как и продавщицы других магазинов нашего городка.

— Ловлю на слове Вера, а то я тебя знаю, ты та ещё скупердяйка. Получишь свое от Кости, а ему хер чего купишь. - сказала пожилой продавщице Люба, в дополнение к колбасе, мясу, сыру и маслу с красной рыбой, взяла из ящиков стоящих в подсобке, бутылку водки, две бутылки пива " ячменный колос" и вино " Изабелла".

— Плохо ты меня знаешь Люба. Я для кого-то может и скупая, но не для тех кто меня ебёт. - захохотала тётя Вера, ложа в свою сумку такой же набор продуктов и выпивки как и её дальняя родственница.

Продавщицы специально брали одинаковые товары из магазина, чтобы потом их легче было списать и при проверке ОБХСС, не возникло недостачи.

— Не обижаешься на меня племяш, за то что я тебе эту каргу старую подкладываю? Но без неё никаких дел у нас не будет. - спросила у меня Люба, когда мы с ней проводили её дальнюю родственницу до дома, сделав при этом приличный крюк.

Вера Сергеевна жила в частном секторе на противоположной окраине нашего городка, и мне пришлось тащить туда её сумку с продуктами да и тёткину заодно.

Но я особо не переживал по этому поводу, так как хотел поскорее засадить симпатичной бабке с золотыми коронками во рту. Мне она определённо нравилась, особенно её толстая жопа, которая по объему не уступала попе моей матери.

— Да нет тётя не обижаюсь, раз это нужно по работе. Да и у меня здоровья хватит на вас двоих. - ответил я Любе, идя с ней с ней по улице к её дому возле городской бани.

— Не надо сейчас Костя, не спеши племяш. Давай сначала поужинаем и я поговорить с тобой хочу. - Люба не дала себя раздеть и завалить на кровать как я хотел.

После сосания с матерью и тётей Верой, у меня был хороший стояк и я решил залезть на тётку едва мы с ней зашли в её квартиру. Но Люба вдруг заартачилась и не дала себя раздеть. Тётка стала собирать на стол, нарезая в тарелки принесённую из магазина колбасу, сыр и красную рыбу.

— Я не хочу есть тётя Люба, меня мать до отвала накормила перед уходом. И выпивать у вас она мне запретила, предупредив, что в следующий раз не пустит меня к вам если я приду домой пьяным. - сказал я тётке, испытывая дикое желание сначала ей засадить, а выпить и закусить можно будет и потом.

— Да пошла она в задницу. Тоже мне прокурорша нашлась. За собой бы лучше смотрела. А ты племяш можешь вообще домой не ходить. Оставайся жить у меня. Нам с тобой вдвоём хорошо будет. - неожиданно предложила мне тётка.

Люба села на стул передо мной и ласково смотря в мои глаза, добавила.

— Давай поженимся Костя. Я тебе верной женой буду. Не хочу больше гулять, а хочу семью и жить семейной жизнью. - сказала мне мамина двоюродная сестра, чем основательно ошарашила меня.

Я что угодно ожидал от своей развратной тёти, но только не предложения об совместной жизни.

— Но нам же нельзя жениться друг на друге тётя Люба? Мы с вами родственники. - сказал я тётке, зная что по закону близким родственникам нельзя вступать в брак, хотя насчёт двоюродных тёток я не был уверен.

— У наших матерей с Ниной была общая мать, а нам бабка. Так у неё были разные мужья. Мать моей матери от русского родилась. А мать твоей мамаши родилась от хохла, вот почему Нина такая справная. Так что генетически у нас в роду общая только женская линия, а по мужской у нас разные гены. И нам не только можно жениться, но и заводить детей, жаль что я не могу рожать, а то бы родила от тебя Костя. - грустно сказала тётя, наливая мне и себе по рюмки водки.

Я слышал от матери что Люба в молодости сделала неудачный аборт и врачи ей сказали, что она больше никогда не сможет иметь детей.

— Я согласен на вас жениться тётя Люба, но только при одном условии. - сказал я тётке, беря в руку налитую ей рюмку водки.

По честному хотя Люба мне очень нравилась и разница в возрасте у нас с ней была не такая уж существенная, всего лишь в десять лет. Придя с армии я хотел пару лет ещё погулять и вешать на себя "хомут" не собирался.

Но если тётка хочет чтобы я на ней женился то пусть уговорит свою двоюродную сестру, чтобы она мне дала. Ради мамы Нины, я был готов стать мужем Любы.

— Какое ещё такое условие племяш? - тётка даже выпивать раздумала и поднеся рюмку с водкой к губам так и застыла с ней.

— Я согласен на вас жениться тётя Люба, если вы уговорить мою мать переспать со мной. Не могу, хочу ей засадить, ещё до армии хотел. А сейчас ещё сильнее охота появилась. - как на духу признался я тётке выпив водку от волнения.

Люба выпила вслед за мной и облегчённо засмеялась.

— Завтра чтобы свои вещи ко мне домой принёс племяш. Я то думала, что за такое условие ты мне поставить собрался? - выпив водки Люба потянулась к сигаретам и прикурив от своей импортной зажигалки, глубоко затянувшись, тётя нарочно окурила меня дымом.

И видя мое недоуменное лицо, Люба смеясь добавила.

— Сегодня днём пока Сергеевна торговала одна в магазине, твоя мамаша Костя, затащила меня в подсобку, заперла изнутри дверь и под бутылку заставила рассказывать в подробностях, как у нас с тобой всё было. И я ей рассказала, у Нины даже слюни потекли, когда я ей твой член описала, и как хорошо ты ебёшь племяш. - Люба затушила сигарету в пепельнице, встала изо стола и пошла в зал на кровать, а я вслед за ней.

У меня встал колом член от услышанного и о том, что моя мать сама попросила двоюродную сестру рассказать ей о том как она трахалась с её сыном.

— Нина хочет  с тобой потрахаться  племяш. Но только боиться, что ты её не захочешь и можешь языком разболтать. Но раз ты сам не против Костя, то это меняет дело. Завтра ты перебираешься жить ко мне, а я в свою очередь приведу сюда твою мать и ты ей кинешь " палку".  - сказала мне тётка, снимая с себя тесные джинсы и кофту.

Люба разделась до гола и сидела на кровати голая в ожидании когда я сниму одежду.

— Подожди минутку Костя. Я тебе одну вещь хочу рассказать про твою мать, чтобы ты не думал что она честная. Но только ты не ревнуй меня, ладно милый. Это было ещё когда ты в армии служил. - тётка не дала мне её завалить на кровать и усадила рядом с собой, держа рукой меня за член и легонько его поглаживая.

— У нас в городе в то время армяне на рынке фруктами и вином торговали. Жили они в гостинице, а я там часто бывала вечерами. Ну короче "сняли" меня в ресторане  двое армян. Один молодой чуть постарше тебя Костя, а другой лет пятидесяти, солидный такой хачик. Молодого Баграм звали, а другого солидного Армен. И хотя они обещали хорошо заплатить, я одна побоялась с ними. Армяне, они же любят в жопу русских женщин трахать, а у меня  геморрой. - тётя сделала паузу в своём откровенном рассказе, для того чтобы встать и сходить на кухню за сигаретами и пепельницей.

Люба вернулась с кухни прихватив с собой свой " космос" и мою " яву", тётка дала мне прикурить от своей зажигалки и поставив на кровать пепельницу между мной и собой, Люба продолжила рассказ как её "сняли" двое армян в ресторане нашей гостиницы.

— Вообщем я тогда одна с ними не пошла, а предложила им, что возьму с собой подругу, армяне эти согласились. Ну, а я к твоей мамаше бегом, выходной был и она дома сидела. Толян  три дня как в запое и Нина могла свободно уйти потрахаться. Я её к себе домой привела, а потом в гостиницу за армянами сходила. И они меня и твою мать Костя, всю ночь ебли на этой самой кровати. - тётка затушила сигарету в пепельнице и полезла ко мне с поцелуями, словно пытаясь загладить вину передо мной за то что совратила мою добропорядучную мать.

— А как они вас трахали тётя вместе, или по очереди? - спросил я у Любы, целуя у двоюродной тётки соски на грудях.

Мне было жутко интересно услышать от неё в подробностях как южане ебли мою мать. Но тётка говорила как-то обобщённо.

— Сначала мы как водиться выпили на кухне, закусили, и только тогда перешли в зал на кровать. Я с Баграмом, а твоя мать с Арменом, он сам её выбрал, у Нины жопа как три моих, а " чурки" таких жопастых любят. Мы им минет сделали по их просьбе. Я у молодого сосала, а твоя мать у пожилого. Нина лучше меня сосет и сперму умеет глотать. Я яйца не люблю у мужиков обсасывать, а Ивановна обожает это дело. - хихикнула Люба целуя мне грудь мелкими поцелуями опуская голову вниз.

Тётка хотела взять у меня за щеку и я был не против, так как сам этого хотел, но мне интересно было узнать у неё что армяне делали с Ниной?

— А в жопу они мою мать трахали? Ведь за этим ты свою двоюродную сестру к себе привела тётя Люба, чтобы сберечь свою попку и подставить под члены армян толстую жопу моей мамы? - прямо спросил я у тёти, не давая ей взять у меня член в рот и начать сосать.

Мне было интересно ебли мою мать в жопу, или нет? Из рассказов парней в армии и во дворе, я знал что некоторых женщин можно трахать в то место из которого они срут. И особенно это любили делать кавказцы.

— Весь вазелин у меня тогда извели. Два тюбика в ванной лежали, я им руки и губы мазала, чтобы не обветривались, а армяне на жопу твоей мамы Кость его израсходовали. Они ко мне по началу приставали, но я им не дала, у меня в попке геморрой. Тогда Армен твою мать раком на кровати поставил и отодрал её в задний проход. Нина с непривычки орала, а потом пошло как по маслу. Я сидела на стуле курила и смотрела как Баграм с Арменом твою мамашу одновременно в рот и в жопу сношали. - сказала мне тётя, решительно нагнув голову к моему лобку и я не стал больше её удерживать.

Так как получил ответ на мучивший меня вопрос. Мою мать, уважаемого в городе человека, заслуженного работника торговли, чья фотография висит на городской доске почета. Ебли в жопу волосатые, похожие на обезьян южане.