Скорый-скорый поезд. Часть 1

Над городом сгущались тучи. Вечерело. Я шёл к вокзалу, закинув на плечо тяжёлую спортивную сумку. Здесь, в этом маленьком провинциальном городке, меня больше ничего не держало. Я ехал в Москву, искать своё счастье. У меня не было ничего, и было одновременно всё – свобода! Я мечтал о том, чтобы добиться всего своими руками, и теперь был в самом начале этого пути, верного пути!

У вокзала лежал грязный рыхлый снег; один за другим зажигались оранжевые фонари. Состав уже стоял на пути. Здесь было много народу, и все они спешили с сумками и рюкзаками на поезд.

На вокзале было много милиции. Носильщики уныло катили пустые железные тележки. Вещало гнусавое вокзальное радио. В поезд пока не пускали, и я остановился у своего вагона в ожидании. Мне предстояло проехать трое суток, так бесконечно долго я ещё никуда не ездил. Однако меня не пугало ничто. Я ехал ради счастья!

Рядом со мной на перроне стояла целая стайка девушек. Они оживлённо щебетали, и, судя по говору, были украинки. На них были разноцветные куртки, рюкзаки и вязаные шапочки. Их смех был так заразителен, что часто и я невольно начинал улыбаться, смущенно отворачиваясь. Остальные пассажиры стояли с непроницаемыми лицами. Каждый хотел поскорее завалиться на свою полку. (Русские Виртуальные давалки! – добрый совет)

Из тамбура появилась проводница. Она небрежно проверяла билеты и листала паспорта.

– Шестнадцатое место, – сказала она мне.

В поезде стоял полумрак. Ровные ряды дверей купе. На окнах застиранные жёлтые занавески. Я отыскал своё купе и, забросив наверх свой багаж, уселся на нижнюю полку. В купе постоянно кто – то заглядывал. То полная тётка – челнок с большой клетчатой сумкой, то какой – то молдаванин с блуждающим взором. Неожиданно в купе появилась симпатичная девушка. На ней была серая куртка, а на спине большой рюкзак.

– Восемнадцатое место здесь? – спросила она. Я кивнул и быстро смерил её взором. У девушки были светлые волосы и брови. Она была бледной и хрупкой. Следом вошли две её подруги. Одна рослая и крепкая девица с большой грудью, вторая рыжая, с веснушчатым лицом. Они закинули вещи наверх и стали оживленно болтать, совершенно не замечая меня. То у одной, то у другой поминутно звонил мобильник. Если звонил кто – то из родителей, они отвечали устало – хамским тоном, если звонил бойфренд – ласково ворковали:

Поезд шумно тронулся. За окном поехал перрон, сугробы, заборы. Стемнело, и в окнах мелькали яркие фонари. В купе стоял полумрак. Девушки достали пиво, стали болтать между собой. Они обсуждали, кто как провёл лето. В разговоре проскакивали названия далёких городов и отелей: Мармарис, Кемер, Кургада, Домина корал бей:

Потом выдавали бельё. Я застелил свою полку, свернул куртку вчетверо и положил её под голову, чтобы не украли. Накопившаяся усталость давала себя знать. Глаза слипались. Однако уснуть не получалось. Мешал стук колёс и голоса девушек, не смолкавшие ни на секунду. Как я понял, все они были спортсменками, занимались лёгкой атлетикой и ехали с соревнований. Наконец, мне удалось уснуть, но даже во сне я слышал их голоса. Проснулся я ночью. На часах было два. Девушки так и не ложились. На столе стояло уже пять тёмных бутылок из – под пива, а голоса стали неторопливее и веселее.

– А вы слышали, что с Танькой случилось? – спросила вдруг одна.

– Тише, человек спит! – шикнула на неё подруга. Я посмотрел на неё с благодарностью, однако первая не вняла её убеждениям:

– Да он уже давно спит! Всё равно не разбудишь! Я мужиков знаю:

"Ах вот оно что?!" – подумал я.

– Так что случилось с Танькой? – спросила третья.

– Ну, короче: Вы ведь знаете Танюху? Она такая – скорее на парня похожа: попы нет, груди тоже, одевается только в юнисекс и стрижется под мальчика. Косметикой она тоже не пользовалась – я не видела. Как – то раз, мы ехали с соревнований из Саратова, до поезда оставалась уйма времени, и мы с девчонками пошли в посидеть в кафе, неподалёку от вокзала. А Танька с нами не пошла, она ждала поезда на вокзале...

Ой так хорошо посидели там! Бармен такой приятный молодой человек: Когда я на часы посмотрела, то поняла, что до поезда осталось всего две минуты. Мы рванули туда, но конечно не успели. И Танька уехала одна в пустом купе. Ну, как вы знаете, в поезд часто садятся те, кто не успел взять билет. Они дают "на лапу" проводнику, и тот их пристраивает на свободные места. Так получилось и на этот раз! Три хачека зашли в поезд на какой – то станции, и проводник их пристроил на наши места к Таньке в купе. Весь день Танька читала газету, лёжа на своей нижней полке, а хачеки оживлённо болтали на своей мове, всё на неё косились. Ночью Танька легла спать в спортивном костюме. А хачи ещё не спали:

В три часа ночи её разбудили словами: "вставай пацан, разговор есть".

– Они что её за парня приняли? – удивилась Рыжая.

– Да, смотрят – едет с ними хрупкий такой мальчик, и решили его трахнуть.

– Ужаааааас! – громко сказала вторая, делая страшные глаза. Я раздражённо нахмурился. Когда же мне дадут спать?

– Да: Прежде, чем она успела что – то сказать, один зажал её голову между ног. Другой приспустил на попе тренировочные штаны и сказал:

– Какая попка, прям как у девушки!

Таня попыталась кричать, но воздух в её горле перехватило, и наружу вырвался только тихий хрип. Хач неспеша достал свой член и приставил к её попе. Ну, попа у неё, сами знаете, плоская, как у парня – одни мышцы, и он ей с размаху засадил в задницу. У Таньки из глаз слёзы брызнули. А он её обхватил за бёдра и стал насаживать. Второй всё приговаривал: "терпи, пацан, терпи, сейчас мы из тебя девочку сделаем!". Третий достал член и засунул ей в рот. Она попыталась его выплюнуть, но ей к горлу приставили нож и заставили отсосать всё полностью. До этого Танька даже своему парню минета никогда не делала, считала, что это унижает женщину, а тут её заставили всё слизать до капельки. От страха она всё проглотила. Потом первый стал кончать ей в попу, и она почувствовала, как там становится очень мокро. Она замычала, а он всё кончал и кончал, видно давно копил: (Приняв за мальчика кавказцы поимели в попку девочку! – прим. ред. )

Второй хач положил её грудью на стол и стал трахать стоя. Танька тогда молилась, чтобы член случайно не соскользнул в киску, потому что тогда будет просто пипец... Забеременеть от такого урода только не хватало! Но они были уверены, что это парень и трахали её только в задницу. Потом её уложили на нижнюю полку и накрыли с головой одеялом, оставив только попу. Она под ним чуть не задохнулась. Так её всю ночь по кругу пускали.

Она тогда спермы литр наверное проглотила, ну и в попу ей не меньше влили: Утром они сошли, а Танька весь день рыдала в туалете, отмывая попу и рот: В Москве пришла в поликлинику к врачу, оказалось, они ей анус слегка порвали, пришлось даже швы накладывать!:

– Нет, ну какие суки! – возмутилась Рыжая.

– Но, самое интересное, они её за парня приняли! – сказала Блондинка, – наверное, у них таких спортивных женщин и нет: – девчонки дружно засмеялись.

На этом я заснул. Однако спал я плохо, меня мучили кошмары. Я постоянно просыпался, с ужасом понимая, что всё ещё еду в поезде. Утром я вспомнил ночную историю, и помотал головой, чтобы сбросить с себя этот бред. Мне показалось, что всё это приснилось, настолько то, что случилось с этой девушкой, напоминало бред. Я попытался убедить себя, что это мне приснилось. Девчонки уже умылись и расхаживали по поезду в одинаковых безразмерных футболках с надписью: "Динамо – Москва". Однако ночная история не шла у меня из головы, и я никак не мог от неё отделаться. С одной стороны, она вызывала у меня отторжение, с другой стороны очень заводила. Но оказалось, что это ещё не конец...

Поезд шёл густым зимним лесом, всё больше набирая ход. За окнами проносились заснеженные ели и узкие речушки, скованные льдом. Изредка попадались низенькие деревянные домики. В их крохотных окошках горел свет.

Днём после обеда я снова слушал свой MP3 – плеер. Та из моих соседок по купе, что была крупнее, с большой грудью и широкой попой играла в игру на мобильнике, суптильная Блондинка разгадывала кроссворд, а Рыжая развернула газету "Спид – инфо" с голой Анфисой Чеховой на обложке.

– Девчонки, я тут статью читаю, как раз про железную дорогу: – сказала она деловито.

– Чё пишут? – спросила Грудастая, лениво зевая.

– Про то, как рискуют девушки – проводницы.

– И чем же они рискуют? – спросила Блондинка.

– Почти каждый месяц в поездах дальнего следования насилуют проводниц: – процитировала Рыжая статью.

–

Ну ничего себе! – сказала Блондинка, доставая пачку сигарет.

– Ну, это ещё не так часто, – успокоила всех Грудастая, – могло быть и хуже.

– Пример, – зачитала Рыжая, – Валентина работала проводницей на линии Москва – Трускавец:

– Я была в Трускавце, это Западная Украина: – начала было говорить Блондинка, но Грудастая ей сердито сказала, – погоди, дай послушать!

– В тот день пассажиров в вагоне ехало много, было шумно, громко играло радио. Кто – то стоял в коридоре, наблюдая, как за окном проносится голая степь, кто – то пил в купе. Валентина зашла в своё проводницкое купе, и устало присела на нижнюю полку. Она расстегнула верхнюю пуговку форменной васильковой рубашки и открыла форточку. Свежий летний ветерок ворвался к ней в купе, ласково теребя её роскошные светлые волосы. В дверь постучали. Она встала и отодвинула задвижку. На пороге показалось трое рослых парней.

– Здравствуйте, а мы к вам! – весело сказал один и толкнул проводницу обратно в купе. За ним вошли двое других, и последний запер за собой дверь:

– Что было дальше? – нетерпеливо спросила Блондинка.

– Ну я же читаю! – рассердилась Рыжая.

– Трахнули ее, наверное: – равнодушно сказала Грудастая, что – то жуя.

Первый уложил Валентину спиной на небольшой столик, который есть в каждом купе, и раздвинул ей ноги. Он сорвал с её шеи галстук и засунул ей в рот, чтобы она не кричала. Валентина мычала, пытаясь оттолкнуть мужика, но тот разорвал у неё на груди сорочку. Она заплакала, попыталась прикрыться руками, но двое других крепко её держали. Первый порвал ей лифчик, и его взору открылась её роскошная грудь. Он стал ласкать её одной рукой, другой полез к ней под юбку. Валентина попыталась сдвинуть вместе колени, но её ноги были широко расставлены, и она могла лишь терпеть его грубые пальцы на своей киске: Его руки ласкали её тело, теребили соски, гладили; пальцы умело ласкали её киску, отчего та очень скоро стала влажной:

Почувствовав это, громила ухмыльнулся и стянул её трусики вниз. Валентина поняла, что сейчас её изнасилуют, но эта страшная мысль уже пугала её меньше. Какой – то своей частичкой она хотела этого... Ей горячая возбуждённая киска требовала продолжения!

Громила расстегнул джинсы и достал просто огромный член, напоминающий дубину. Валентина вздрогнула, такого большого она ещё не видела и искренне испугалась. Снаружи казалось, что он ей всё порвёт: Мужик приставил свой член к её киске и силой вошёл внутрь. Валентина ойкнула, почувствовав, как его головка упёрлась в матку, но она была бессильна что – либо изменить. Двое других крепко держали её руки. А мужик стал делать поступательные движения, насаживая её на свой громадный член. Горячая волна наслаждения пробежала по её телу сверху – вниз. Её подбросило, и она инстинктивно подняла бёдра, чтобы дать ему войти глубже. Он распирал её всю изнутри, доставляя одновременно с болью ни с чем не сравнимое наслаждение!

Громила ускорил темп, и Валентина стала помогать ему бёдрами. Из её груди слышались приглушённые стоны. Она закрыла глаза и почувствовала, как всё её тело сотрясает от набежавшего оргазма: Почти в ту же минуту мощная горячая струя ударила в неё, на какое – то мгновение она вздрогнула, замычала, но удовольствие было так велико, что она только ускорила тема, не в силах совладать с собой: Почти сразу у неё начался ещё один оргазм, сильнее первого, и она отключилась:

Громила вытер член об её голую грудь. Валентина открыла глаза. По ляжкам сбегали вниз непрозрачные ручейки семени. Второй неспеша отпустил её руки и навалился на неё всем своим весом. Она почувствовала, как его член входит в неё, и застонала. Это было уже слишком, но поделать она всё равно ничего не могла: Он сильно её не мучил и кончил довольно быстро. Валентина это стерпела уже молча.

Но вот к ней подошёл третий. Он поднял её со столика и швырнул на пол.

– Становись раком, сучка! – процедил он сквозь зубы. Валентина послушно опустилась на четвереньки. Все ноги и попа были уже мокрые от спермы, которая вытекала из её киски. Она опустилась так низко, что грудь почти касалась пола. Но он пригибал её ещё ниже. Он опустился позади на колени и задрал юбку на её попе. Валентина почувствовала, как его член упирается ей в анальное отверстие.

– Нет! – простонала она. Её муж несколько раз пытался поиметь её анально, но это всегда причиняло столько боли, что она ни разу не позволила ему завершить эту процедуру. Третий силой вошёл в неё. На секунду Валентине показалось, что он разорвал ей всё что можно, такая это была адская боль! Член быстро расширялся внутри её попы, что причиняло нестерпимую боль. Она взвыла, но второй только включил радио погромче, чтобы остальные пассажиры не слышали её воплей. Тут в дверь постучали. Бандиты затихли.

– У – у – у – у – м – м – м – м – м! – истошно завопила Валентина, и сразу же прекратила, потому что второй со всей силы залепил ей пощёчину. Щеку как будто обожгло, скула опухла.

– Наверное ушла: – решил догадливый пассажир. Послышались его удаляющиеся шаги. В ту же секунду третий стал насиловать Валентину с новой силой. Она покорно стояла на четвереньках и только тихонько плакала, чувствуя, как гуляет в её попе здоровенный пенис:

Тем временем первый уже отошёл от первого раза. Он взял её за подбородок и заглянул в её зелёные глаза. Из левого уголка рта струилась тоненькая струйка крови. Он вытер её кончиком мизинца и засунул девушке в рот свой палец. Провёл по язычку и нёбу. Потом снова расстегнул штаны и достал свой неимоверный член. Валентина без слов приняла его в рот и стала ласкать язычком по кругу. Спорить она боялась. Громила довольно улыбался и ласкал её роскошные светлые волосы своей могучей рукой, направляя её голову так, как ему хотелось. Временами он просто насаживал её рот на свой член. Валентина чувствовала, как в попе стало всё более и более влажно. Боли она уже не чувствовала, вернее боль из острой перешла в тупую, которую она перестала замечать.

– Да, детка, так, так: – шептал первый, закатив глаза. Неожиданно она почувствовала, как её рот наполняется горячей солёной спермой. Она попыталась её выплюнуть, но сперма всё прибывала: Валентина стала задыхаться, и единственное, что оставалось, это проглотить все без остатка, чтобы освободить дыхательные пути: Первые тёплые струйки хлынули и в её попку. Сперма поступала сразу с двух сторон. Валентина почувствовала себя последней шлюшкой. Она удовлетворяла сразу двух мужчин одновременно, и они кончали в неё с двух сторон: Тот, что стоял за спиной рычал от наслаждения и временами бил её по мягкой нежной попе крепкой ладонью. Тот, что спереди достал член и теперь водил его по её губам, запрещая закрывать рот:

Когда эти двое отпустили её, второй тоже заставил её сделать ему минет. Валентина потеряла счет времени. Но тут: Поезд стал замедлять ход. За окнами замелькали вагоны, потом перрон. На нём стояли новые пассажиры поезда, встречающие, провожающие. Трое насильников засуетились, застегнули штаны и выбежали из купе. Валентина зарыдала, обхватив голову руками. Потом вскочила и выбежала следом. Станция: Двери поезда открыты, а их уже и след простыл: А потом она в слезах и кричала своим пассажирам:

– Вызовите милицию, меня изнасиловали! Я не могу оставить вагон!

Но все только отводили глаза, каждый боялся сделать хоть шаг: Вошли новые пассажиры, и поезд поехал дальше, а многократно изнасилованная проводница рыдала, закрывшись в своём купе:

– Дааа: Жесть! Сильно: – басом сказала Грудастая.

– Бедная девушка, жалко её, – сказала сердобольная Блондинка.

– Кого жалко! – возмущённо крикнула Рыжая, – Я бы хотела быть на её месте! Уже почти год ни с кем не трах:

– Тише! – шикнула Грудастая, сделав красноречивый жест в мою сторону.

– Да он в плеере, – отмахнулась она, – что уже и поорать нельзя!

Я делал вид, что слушаю музыку, но на самом деле мне было совсем не до надоевших попсовых ритмов. Мои брюки распирало от набежавшего желания. Там внизу сидели три девушки, совсем рядом, только руку протяни: Такие близкие и такие недоступные: К голове прилила кровь. Я почувствовал, что ещё немного, и я сойду с ума от сильного желания:

День пролетел незаметно. Иногда казалось, что стрелки на часах как будто не двигаются, а иногда сразу несколько часов, как будто улетучивались куда – то, будто кто – то списал их с моего счёта. Зимой темнеет рано, и над заснеженным полем в окне, небо стало сначала серым, а потом светло – сиреневым. Ярко, как вспышки, мелькали фонари. Будто яркая светящаяся змейка, протянулось шоссе за лесом. По нему нескончаемым потоком шли машины...