Пробуждение, часть первая

День выдался чрезвычайно солнечным и жарким, а к вечеру накатила еще и предгрозовая духота. Небольшой песчаный пляж на берегу Финского залива находился буквально в двух шагах от дома, но Аня предложила сходить на речку. Там вода чище и прохладнее — самое то, чтобы освежиться перед сном. Правда, ей хотелось не просто искупаться, а наконец меня обогнать. Уже несколько раз мы устраивали заплывы наперегонки, которые регулярно приносили мне легкую победу.

— Ну что, бастард, ты готов? — она дернула худенькими плечами и помотала головой, отгоняя назойливо гудящих комаров. — Туда и обратно, как договорились. Сегодня я тебя уделаю, в прошлый раз тебе просто повезло.

Я никогда не смотрел "Игру престолов", но знал, что там был какой-то бастард по имени Джон. После этого сериала Анька и стала так меня называть. Обижаться не вижу смысла, поскольку я действительно бастард, впрочем, как и она — ведь мы с ней близнецы. Про своего отца нам почти ничего не известно, мама не стала придумывать сказки, а честно призналась, что у нее случился курортный роман с женатым мужчиной, в результате которого мы и появился на свет. Меня такая версия устраивает. Правда, пусть и самая неприглядная, всегда лучше, чем ложь или красивая иллюзия. Что ж, папа, жаль, что мы никогда не познакомимся, но спасибо и за то, что дал нам жизнь.

— Отвернись, мне надо переодеться, — Аня опустилась на траву, по-турецки скрестив ноги, и стала копаться в рюкзачке.

Я не отвернулся только потому, что меня заинтересовала парочка расположившиеся чуть поодаль под раскидистым деревом. Они целовались в засос, совершенно не стесняясь и не обращая на нас никакого внимания. Небо приобрело завораживающий нежно-розовый оттенок, подул легкий ветер, высокие стройные сосны, которыми был усеян весь берег, зашелестели листвой. Никогда не любил природу, но трудно не признать, что тут очень красиво. Уже несколько дней мы с мамой сестрой гостим у дяди Саши в небольшом городке Ленинградской области. Ехали без особого желания: Аня рассчитывала провести июль в летнем лагере в Алуште, а мне хотелось поехать к дальним родственникам в Таганрог, где у меня появилось много друзей. Увы, в силу всем известных причин поездки пришлось отменить. Мы были не прочь остаться дома на все лето, отсыпаться и отдыхать до одурения после напряженных годовых контрольных и экзаменов, но это шло вразрез с планами мамы. У нее как раз закончился очередной легкий служебный роман и начался отпуск, поэтому ей захотелось на пару недель оторваться от домашних хлопот и отправиться в Сосновый бор к своему старшему брату.

Дядя Саша или Сан Саныч, как я его всегда звал, переехал в Сосновый бор со своей семьей несколько лет назад. Мне было трудно понять, как можно предпочесть Питеру городок с населением в шестьдесят пять тысяч человек, но свои резоны у него имелись. Летом тут действительно великолепно. Свой дом (не какая-то там деревянная хибара, а настоящий кирпичный коттедж в два этажа, где у каждого есть своя комната), совсем рядом Финский залив, прекрасные парки и чистый воздух. Сан Саныч сменил работу и теперь преподавал в Военно-морской академии, а в свободное время тренировал местную футбольную команду. Я всегда уважал дядю и относился к нему с огромной симпатией, ровно как и к его жене Алине, с которой (так уж вышло!) у меня связано первое осознанное сексуальное впечатление. Очень давно, когда она приезжала к нам на выходные, я увидел ее в одном полотенце после душа. Тогда у меня впервые случилась эрекция, а ночью приснился яркий эротический сон.

— Куда ты пялишься? Я же сказала, отвернись! — Анька уже несколько раз оборачивалась и прекрасно видела, что я смотрю совершенно в другую сторону, но все равно решила повредничать.

Я все еще наблюдал за той парочкой, что миловалась под деревом. Они продолжали яростно целоваться, а парень уже вовсю хозяйничал у девушки под платьем. С улыбкой кивнул в их сторону, обращая внимание Ани на происходящее.

— Может, завтра поплаваем? По-моему, у них там сейчас до секса дойдет. Лучше не мешать, — знал, что последуют возражения, но все-таки решил попробовать.

— Если струсил, так и скажи, — Аня сменила футболку на эластичный спортивный топ, который предпочитала купальнику. — Раз не хочешь плавать, то иди к ним и посмотри. Может и тебе чего-нибудь перепадет! Признайся, ты ведь выдумал ту историю с одноклассницей? Держу пари, что ты даже голую девку ни разу в жизни не видел!

Дома мы редко общаемся между собой. У меня полно приятелей, а у сестры целый полк подружек, да и общих интересов у нас почти нет. Но сейчас нам совершенно нечем себя занять, поэтому за последние дни мы наговорились больше, чем за последние два года. Вчера Аньку потянуло поболтать на интимные темы, чего на моей памяти не случалось вообще никогда. Я не хотел такое обсуждать, но она была настойчива и все-таки вытянула из меня признание. Пришлось рассказать про свой небольшой и не слишком яркий сексуальный опыт. Одна наша одноклассница попросила помочь подтянуть ей математику перед экзаменами. Два-три раза в неделю я заходил к ней после школы, и мы занимались по несколько часов. В один из таких дней все и случилось. Одежду мы не снимали, девушка просто расстегнула мне брюки, чуть сдвинула полоску своих трусов и села сверху. Весь процесс занял несколько минут и не сказать, чтобы доставил нам много удовольствия. Больше всего запомнилось, как она быстро удалила влажной салфеткой следы спермы со своих полных ляжек, приняла противозачаточную таблетку (очевидно, для нее это был далеко не первый раз), а потом предложила решить еще один вариант. Я рассказал все как было, только не стал упоминать, с кем именно это произошло, ведь у Аньки хватило бы ума поинтересоваться у одноклассницы, правда это или нет.

— Ты грозилась про свои опыты рассказать, — напомнил я. — Очень любопытно будет послушать!

— Про мои опыты до утра придется рассказывать, — Аня смахнула с лица свои кудряшки и пошла к воде. — Ну что, бастард, сдаешься? Или все-таки вспомнишь, что ты парень и примешь вызов?

Домой мы возвращались в полной тишине. Разумеется, я обогнал Аньку, поэтому она сильно рассердилась и не хотела со мной разговаривать. Прошли мимо расположенной в глубине двора и скрытой за плотным рядом сосен старой пристройки, которую недавно переоборудовали в гараж и мастерскую. Заходить сюда нам было нельзя — это территория Артема. У Алины и Сан Саныча трое детей, с младшими я отлично лажу, играю по утрам в футбик и баскетбол, зато со страшим почти не общаюсь. Артем учится в Питере, но летом иногда приезжает к родителям. Заносчивый парень, самовлюбленный, эгоистичный, упрямый, обожающий показывать свое превосходство, зло шутить и давить на слабые места. Вчера на баскетбольной площадке так заехал мне локтем, что разбил губу. Уверен, он сделал это специально. Меня все в нем бесит, даже его вечно небритые щеки и подбородок, возможно потому, что самого вместо бороды растет только пушок, хотя давно уже пора. У нас в классе есть пацаны, которые так заросли, что могут сойти за партизан. Анька тоже побаивается и недолюбливает своего двоюродного брата, но при этом постоянно строит ему глазки и пускает слюни, как только увидит. Сегодня с утра она чуть из окна не выпала, когда смотрела, как он обнажился по пояс и косил траву во дворе.

— Ванька, — Аня так разволновалась, что назвала меня по имени, — дверь не заперта! Внутри никого нет, — сообщила она заглянув в гараж. — Давай зайдем? Хочу сфоткаться на его скутере!

— Да ну, — идея мне не понравилась, — этот чурбан ругаться будет, если нас тут заметит. Пошли в дом, поздно уже!

Сестра лишь рукой махнула и проскочила в гараж. Не обращая внимания на мои возражения, залезла на скутер и начала делать селфи. Прекратила только тогда, когда едва не сверзилась на пол.

— Вчера просила его покатать меня, — с обидой пожаловалась она. — Он отказался, причем довольно грубо. Времени у него нет! Как такой красивый парень может быть таким засранцем?

Ну вот, она тоже считает его красивым, пусть и засранцем! В помещении было темно, лампу мы не стали включать, чтобы не привлекать внимания. Вечерний свет тускло проникал сквозь два узких окна, которые почему-то находились очень высоко над землей. Довольно просторный гараж был разделен на две зоны: в одной располагались верстаки с инструментами, вдоль стен в два ряда возвышались металлические стеллажи, заполненные коробками со всякой всячиной, а другая часть больше напоминала фотоателье. Огромный кожаный диван, стол с ноутбуком, заваленная фотоаппаратами и объективами тумбочка, рядом с которой стояли штативы и несколько отражателей.

— Не знала, что Темка любит фотографировать. Наверное, прямо здесь своих баб снимает, — сложилось впечатление, что Аня начала злиться, а может, даже ревновать. — Ага, и диванчик есть — все удобства, чтобы заодно трахнуться после съемки.

— Тебе-то какое дело? Пошли, тут не на что смотреть, — я уже развернулся, чтобы уйти, но сестра села за стол и открыла ноутбук. — Что ты делаешь? Перестань! Тебе бы понравилось, если кто-то рылся в твоем компьютере?

— Вот лох, даже пароль не поставил! Постой на стреме, если кто-то пойдет со двора, сразу дай мне знать! — я еще не успел дойти до двери, как она позвала меня обратно. — Смотри, сколько тут фоток! — Аня добралась до папок с фотографиями и принялась открывать одну за другой.

Ее явно не привлекли снимки ночного Питера, сделанные с какой-то высотки, она продолжала изучать папки, пытаясь найти что-то более интересное. Надо признать, что талант у Артема имелся, мне особенно понравились спонтанные фото, запечатлевшие случайные моменты из жизни людей: девушка с кипой методичек и конспектов в обнимку, седой преподаватель, который над чем-то задумался, выходящий из аудитории студент-раздолбай с шальной улыбкой на устах. Были и более любопытные кадры. Какая-то красотка сидела верхом на лошади в одном нижнем белье, а после она же позировала возле конюшни. Сестре девушка явно не понравилась, шмыгнув носом, она быстро закрыла папку, хотя я был не прочь продолжить просмотр.

— Может, он и меня хочет пофоткать? — мечтательно протянула Аня. — Как думаешь, я фотогеничная? Ну и вообще, красивая, как считаешь? Только честно!

Если бы Аня не была моей сестрой, то я едва ли обратил на нее внимание. Невысокая, если не сказать маленькая, худенькая, с копной кудрявых волос цвета спелой пшеницы, плечи, щеки и нос покрыты мелкими веснушками. Она не являлась счастливой обладательницей тех приятных округлостей, которые так радуют мужской взгляд, но зато у нее очень красивые глаза: серо-голубые, яркие и блестящие. Возможно, с годами она похорошеет, такое тоже случается, а пока я предпочел оставить ее вопрос без ответа. Аня поняла все без слов, опять шмыгнула носом и открыла новую папку, где позировала уже другая модель. Фотографии были черно-белые, что добавляло им определенного шарма. Женщина в светлом платье, огромной шляпе и солнцезащитных очках сидела на песке, очевидно, устремив свой взгляд на морскую гладь. Сестра кликнула следующую фотку, и мы оба вздрогнули от неожиданности. Теперь эта женщина была в купальнике, без шляпы и очков, смотрела прямо в объектив камеры, приняв соблазнительную позу и обворожительно улыбаясь.

— А откуда у него фотографии мамы? — Аня повернула голову, удивленно глядя на меня, будто я был обязан как-то это объяснить. — Фигасе, я даже не думала, что она бывает такая...

Аня не смогла подобрать нужное слово, да и я, пожалуй, тоже. Мы привыкли видеть маму совсем другой: даже дома она всегда вела себя сдержанно, никогда открыто не проявляя чувств. Не грустила и не радовалась — будто все страсти и эмоции не имели для нее никакого значения. Из-за этого Сан Саныч называл свою сестру Эльзой, как героиню мультика "Холодное сердце", а тетя Алина обращала внимание на манеру элегантно (иногда даже слишком) одеваться, прямую осанку и чуть удлиненное аристократическое лицо, поэтому в шутку величала ее графиней. Пожалуй, в таких сравнениях не было сильного преувеличения.

— Хотела бы я, чтобы и у меня в тридцать семь была такая фигура! — заметила Аня, разглядывая очередное фото. — Никогда бы не подумала, что мама ходит на пляж со своими ухажерами! Она ведь постоянно говорит, что не любит солнце. Как думаешь, каким образом эти фотки оказались у Артема? Может, он наш комп хакнул?

Я не верил, что Аня настолько наивна, что ничего не понимает. Наверное, ей просто хотелось, чтобы я нашел этому какое-то логичное объяснение. Но ведь очевидно, что фотографии оказались у Артема только по одной причине: он сам их и сделал. Последние сомнения отпали, когда сестра открыла новую папку.

— Смотри, а эти фотки сделаны у нас дома! — произнесла она с наигранным удивлением. — Вот, прямо в гостиной!

Аня продолжала кликать кадр за кадром, пока не ахнула. Мы посмотрели друг на друга, а потом уставились на экран. Мама расположилась на диване, выгнув спину и широко расставив ноги. Одежды на ней не было, если не считать черных кружевных чулков до колен. Одной рукой она прикрыла грудь, а другую положила на лобок. Кажется, ничего более эротичного мне видеть еще не приходилось. Дело даже не в позе или отсутствии одежды, гораздо больше завораживал пронзительный взгляд ее тёмно-карих глаз, который буквально ввел меня в полный ступор. К моему стыду член против воли дернулся и встал колом, я заметил это только тогда, когда Аня вновь повернула голову, задержав взгляд на неприлично натянувшихся шортах. Резко отвернулся, надеясь, что она ничего не заметила в темноте, и тут же услышал шаги.

— Кто-то идет! Вырубай быстрее! — сестра закрыла все папки и хлопнула крышку ноута.

Уже не было никакой возможности выйти незаметно, поэтому мы быстро юркнули в темную часть гаража, спрятавшись за стеллажи с коробками. От волнения я задержал дыхание и чуть не раскашлялся.

— Так и будешь игнорить и делать вид, что меня нет? — раздался голос Артема. — Верка, перестань. Та девчонка вообще ничего для меня не значит. Я увидел тебя с тем мерзким очкариком в смокинге, вот и захотел, чтобы ты тоже приревновала. Я мог просто набить ему морду, но подумал, что тебя это расстроит.

— Приревновала? Тема, я не умею ревновать, — в ответ прозвучал голос мамы, лишив меня последних иллюзий, что все не так, как кажется. — Разве я неясно выразилась? Между нами все кончено. Дело не в твоей подружке или моем очкарике, а в том, что у нас нет общего будущего.

— Важно только настоящее, а на будущее мне плевать. Вер, посмотри, что ты со мной сделала, — он говорил тихо, но все было слышно. — Только узнал, что ты приехала, все бросил и примчался к тебе. Пропустил собеседование на работу, но мне пофиг.

Аня распласталась на полу в нескольких метрах от меня, прижавшись спиной к стене. Она могла только слышать разговор, зато я все прекрасно видел в щелку между полками заваленного хламом стеллажа. Мама стояла возле дивана, смотря на дверь, на ней была клетчатая рубашка, завязанная узлом на талии, и коротенькие джинсовые шорты, которые щедро демонстрировали длинные загорелые ноги. Артем стоял за ее спиной, положив руки на плечи.

— Ваня с сестрой пошли на речку, скоро должны вернуться. Не хватало еще, чтобы они нас увидели, — она вздохнула и сбросила его руку с плеча. — Пошли в дом, я приду к тебе сегодня ночью... Если не передумаю.

— Они меня боятся, так что не зайдут, не переживай. Да и дверь закрыта, — Артем принялся распускать ее волосы, вынимая шпильки одну за другой, пока тяжелые черные пряди не рассыпались по плечам, а после стал водить носом вдоль шеи, будто вдыхая аромат кожи.

— Перестань, — мама рассмеялась, запрокинув голову. — Мне щекотно!

— Мне нравится твой запах, я так по нему соскучился, — он даже не думал останавливаться. — Когда ты возбуждаешься, то начинаешь пахнуть сексом и опасностью — непередаваемое сочетание.

Я стиснул зубы и сжал кулаки. До меня только сейчас дошло, что он не просто парень, который на семнадцать лет младше мамы, но и ее племянник. Это ведь как-то неправильно, верно? Мне казалось, что такое бывает только в комиксах и порно или в неблагополучных семьях. Оттянув ворот рубашки в сторону, Артем наклонился и прижался губами к обнаженному плечу, а потом впился жадным поцелуем в шею. Его рука легла на талию и принялась возиться с узлом. Наконец узел разошелся, рубашка распахнулась, открыв темно-синий лифчик. Мама никак не реагировала на ласки, лишь на ее губах промелькнула легкая улыбка. Казалось, что она просто забавляется данной ситуацией, не испытывая при этом никаких эмоций. Зато Артем уже с трудом себя контролировал, дышал все громче, продолжая целовать ее в шею, подбородок и щеку.

— Не смей! — почти вскрикнула мама, отворачивая голову, когда он уже собирался поцеловать ее в губы. — Я же сказала, что никогда не буду с тобой целоваться.

— Ты этого не замечаешь, поскольку где-то там летаешь, — Артем ни капли не смутился, — но скажу тебе по секрету, что когда ты кончаешь, то всегда целуешь меня в губы. Да-да, даже не спорь.

Мама рассмеялась. Звонко, беззаботно и очень красиво. Я поймал себя на мысли, что почти никогда не слышал ее смех. Закрыл глаза, но тут же снова открыл. Во мне бушевали сразу несколько эмоций: злость, страх, полное неприятие происходящего и просто ненормальное возбуждение. Это от волнения, попытался убедить себя, но дело, конечно, было совсем в другом. Даже когда Артем спустил лямки и щелкнул застежкой лифчика, я не сумел отвести взгляд. Помню, однажды случайно услышал, как тетя Алина жаловалась маме, что после родов ее грудь потеряла упругость и теперь, вместо того чтобы призывно стоять как "две ракеты на старте", уныло смотрит вниз. "Радуйся, Верка, что у тебя молока не было, из меня детишки всю красоту высосали, а у тебя вон какие упругие еще, как два мячика", — с грустью говорила она. Тогда я не обратил на эти слова никакого внимания, но сейчас мог сам убедиться в их правоте. Мама прикрыла глаза и задышала чаще, отчего красивая полная грудь с темными сосками притягательно опускалась и поднималась, будоража мое сознание все сильнее. Пот крупными каплями выступил на лбу, сердце громко застучало. Я даже испугался, что этот оглушительный стук сейчас все услышат.

Продолжая стоять у мамы за спиной, Артем долго растирал ее плечи, будто согревая, а потом принялся сжимать груди и обводить соски кончиками пальцев. Одновременно с этим он расстегнул свободной рукой пуговицу на шортах и помог им соскользнуть на пол. Прошелся по животу, медленно поглаживая, и опустил свою лапищу на бедро. В горле пересохло, я судорожно сглотнул слюну и случайно прикусил язык, ощутив во рту солоноватый привкус крови. Мое тело напряглось, член так раздулся, что уже не помещался в плавках, до боли налился желанием и ходил ходуном. Я страшно злился на себя из-за такой реакции, но ничего не мог поделать. Ласки явно подействовали на маму, она больше ничего не запрещала и легко уступила, когда Артем предпринял еще одну попытку поцеловать ее в губы. Они целовались очень чувственно и красиво. У них вообще все получилось красиво, даже создалось впечатление, что каждое движение было много раз отрепетировано. Сразу вспомнился мой опыт с одноклассницей. У нас все протекало до ужаса неуклюже, а когда мы потянулись друг к другу, чтобы поцеловаться, то почему-то лишь стукнулись лбами. После поцелуя Артем без всяких церемоний просунул руку в темно-синие, в тон лифчика, довольно узкие трусы и начал делать быстрые круговые движения, заставив маму расставить ноги чуть шире, издать легкий стон и распахнуть глаза. Я вздрогнул, когда понял, что сейчас она смотрит прямо в мою сторону. На секунду мне даже показалось, что наши взгляды встретились.

— Прости мой эгоизм, леди, но прелюдия подошла к концу. Не хочу, чтобы ты кончила раньше меня, — Артем ухватил маму за талию, легко оторвал от пола и усадил на стол.

Сейчас они займутся сексом. Я не хотел на это смотреть, но знал, что не смогу удержаться. Артем похлопал себя по карманам и негромко выругался. Наверное, не мог найти презерватив.

— Давай без резинки, а? — с надеждой предложил он. — До дома я уже не добегу.

— Разденься, хочу на тебя сначала посмотреть, — мама продолжала улыбаться, покачивая ногой.

Наблюдая за тем, как Артем быстро скидывает с себя футболку, она смахнула с лица пряди волос и вновь повернула голову в мою сторону. Мне опять показалась, что сейчас мама смотрит прямо на меня. Вон он, тот самый пронзительный взгляд карих глаз, который околдовал меня на той фотографии. Член дернулся особенно сильно, все мышцы, до этого словно перекрученные, вдруг расслабились, в паху возникло сладостное щекотание, и тут же, к моему дикому стыду, прямо в плавки начала брызгать сперма.

— Нет, — громко сказала мама, — я передумала. Совсем забыла, что уже давно не пью таблетки. Нельзя!

— Верка, ты издеваешься? У меня сейчас член лопнет! Если позволишь, могу постучаться с заднего двора, — он показал на канистры с машинным маслом и рассмеялся. — У меня тут много всякой смазки!

— Предпочитаю классику, желательно на кровати, а не в грязном гараже, — она соскочила со стола и быстро подняла с пола рубашку и шорты. — Если совсем никак, то можешь подрочить.

— Я и так дрочу на тебя каждый день, — Артем вздохнул и вновь нацепил футболку. — Это чистая правда, кстати. Представь себе, как-то раз одна подружка застукала меня без штанов с твоей фотографией в руке.

— И что она сказала на это? — с любопытством поинтересовалась мама, приглаживая непослушные волосы.

— Послала меня на известные три буквы, разумеется, но это произошло только после того, как я признался, что передергиваю на единственную в мире женщину, которую люблю. Женщины — странные существа. Хотят знать правду, а когда узнают, то почему-то обижаются, — Артем пожал плечами. — Вер, эту ночь ты проведешь со мной, даже если мне придется выломать твою дверь, разбудив весь дом.

— Давай уже, иди, — мама обняла его за плечи, выпроваживая вон. — Я сразу за тобой, только приведу себя в порядок. Оставь мне ключи.

Оставшись одна, мама немного посидела на диване, будто о чем-то размышляя, а только потом надела рубашку, убрав при этом лифчик в сумочку, и собрала волосы в высокую прическу. Перед тем как выйти, она позвенела ключами, будто специально обращая на них мое внимание, и положила на стол. После этого у меня уже не осталось никаких надежд, что мне удалось остаться незамеченным.