Присяга в армии

Ускорила шаг по тротуару. Хотелось согреться, глубоко зевнула. Морозный утренний воздух бодрил. Особо идти на присягу мне не хотелось. Планировала съездить домой, Светка обещала организовать отдых загородом – Зачем других? Вы мне понравились, и вам понравилось, как я вас ебал по очереди. Забыл что ли, с каким удовольствием ты у меня сосал? А как твоя жена у меня на хую кончала тоже забыл?

– Ничего я не забыл. Но больше мы встречаться не будем, мы и так из – за тебя угодили в преплет.

– Подожди, в какой переплет?

– Ты же не предохранялся, и Катя не предохранялась. Она залетела и неделю назад сделала аборт, – я придумал этот аргумент на ходу, думая, что настойчивость грузина после этого прекратится. Знал бы я тогда, чем для меня обернется это вранье.

– Аборт? – Тенгиз на секунду растерянно замолчал, – А почему со мной не посоветовались, это же и меня касается.

– А ты здесь при чем, это наше личное дело.

– Личное дело? Я же не рядом стоял, когда твоя жена ебалась: (Заведи себе русскую виртуальную любовницу – давалку! – добрый совет)

– Так, все, прекращаем разговор, мне это надоело!

– Ничего не прекращаем, теперь обязательно надо встретиться. Давай адрес и телефон, я подъеду.

– Я же сказал, что не дам.

– Тогда я вас сам найду.

– Не надо нас искать, – я разволновался из – за этого неприятного разговора,

– Если будешь нас преследовать, то я тебя засужу.

– Это за что же ты меня засудишь: за то, что я тебя в рот выебал, а твоя жена от меня забеременела? Так вы это добровольно делали, не малолетки же.

– Прекрати это вспоминать! Я больше не хочу тебя слышать. Если будешь надоедать звонками, то я сменю номер мобильного, а тебе придется иметь дело не с судом, а с серьезными людьми. Ты еще не знаешь, какие у меня связи! – я отключил мобильный, надеясь, что Тенгиз меня больше не побеспокоит. (Главный герой хочет снова, чтобы его жену трахнул Тенгиз! Мечты сбываются! – прим. ред. )

Пять дней жизнь текла своим рутинным чередом. В пятницу в двенадцатом часу ночи у меня раздался звонок, звонили на домашний телефон. Мы не спали, смотрели телевизор, я потягивал виски. Катя сняла трубку, сказала, что со мной кто – то ей не знакомый хочет поговорить. В принципе, профессия адвоката предполагает возможные звонки во внеурочный час, если случилось что – то очень серьезное, поэтому я без опаски подошел к телефону:

– Алло?

– Здравствуй, уважаемый Дмитрий Иванович. Это Дамир тебя беспокоит.

Вот теперь я немного поднапрягся – Дамир был у нас известным авторитетом криминального мира. Мы с ним общались несколько раз, но не накоротке: если у него и были какие – то дела по адвокатуре, то он общался только с первыми лицами, в частности, с моим шефом. Так зачем ему понадобился я? Да еще и среди ночи:

– Здравствуйте Дамир: – я не знал как его по – отчеству, так как все его звали по имени, – Я вас слушаю Дамир, что – нибудь случилось?

– Случилось, Дима, случилось: Моих московских друзей обидели, надо им помочь.

– А что, в Москве своих адвокатов нет? – я пытался "пробить" суть проблемы.

Он словно не услышал мой вопрос и сказал:

– Подъезжай ко мне в офис, мы тебя ждем.

– А может завтра? Время – то позднее, да я и не трезвый, не могу сесть за руль.

– Тебе не надо за руль. У ворот твоего дома стоит черный Лексус, сядешь в него, мой водитель тебя привезет и увезет. Жду, – Дамир повесил трубку.

Наскоро собравшись, я вышел из дома и подошел к Лексусу. Я удивился, но в машине на заднем сиденье сидели двое угрюмых дамировских "братков", один из которых игрался с пистолетом. Они сказали мне, чтобы я садился на переднее сиденье. Я сел и мы поехали. Ехали молча и я не на шутку начал волноваться: – Ребят, куда едем – то? – Узнаешь, – ответил водитель, и в салоне вновь воцарилась тишина. От волнения перед неизвестностью мысли мои стали сбивчивыми, по телу пошел озноб. Но я старался не подавать вида и внешне выглядел вполне спокойным. Ехали долго. Выехали из города, проехали КП ГАИ. Потом мы свернули с трассы в район частных охраняемых прудов. Видимо, нас ждали, поскольку когда мы подъехали к шлагбауму, то откуда – то из темноты сразу возник охранник и открыл нам проезд. Пейзаж вокруг был конечно красивый – пруды, лесной массив – но он не радовал: вокруг темнота и ни души. Впереди показался железнобетонный забор и большие металлические ворота. Опять возникли охранники, открыли нам ворота. Мы въехали во двор жилого массива – несколько коттеджей, какое – то подобие летнего кафе с барной стойкой и бревенчатая огромная баня. Лексус остановился около бани: – Пошли, – один из моих спутников открыл мне дверь. Мы вошли в баню. В предбаннике также стояло

несколько дамировских бойцов. Мы прошли мимо них, миновали тренажерный зал, бильярдную комнату, раздевалку и попали в барный зал, пропитанный ароматами душистой бани. Охранник завел меня и сразу вышел, закрыв за собой дверь. Один из прямоугольных деревянных столов был накрыт изысканной снедью, на полу стояли две пустые бутылки из – под коньяка. Во главе стола на кожаном кресле, без одежды, но обмотанный простыней сидел раскрасневшийся от парной Дамир с мокрыми растрепанными седыми волосами. Ему было где – то между 50 и 60 лет, я точно не знал. А на вид определить было сложно: он был в хорошей для своих лет физической форме (говорят, что в свое время он занимался борьбой и даже имел какие – то серьезные награды). Сбоку от него, спиной ко мне, на кожаном диване сидел еще какой – то мужчина: тоже в простыне и тоже распаренный. – Пришел? – Дамир не вставая из – за стола, сердито обратился ко мне, – Ну иди сюда, садись. Я подошел к Дамиру, протянул ему руку, чтобы поздороваться, но вместо того, чтобы пожать мою руку он указал пальцем на соседний от его гостя диван. Я сел, а когда посмотрел на человека, сидящего напротив меня, то чуть язык не проглотил – это был Тенгиз, который с самодовольной улыбкой, держа в руке бокал коньяка, с усмешкой мне сказал: – Ну, здравствуй, дорогой Дима. Вот и встретились: Тут я уже не смог скрывать своего волнения, ответил какую – то глупость в ответ, отводя глаза в сторону. – А что это ты в бане в одежде? – Дамир посмотрел на меня удивленно. – Кто, я? – Ты, ты. Мы тут голые перед тобой сидим, а ты в костюме. Не уважаешь нас? – Уважаю, конечно: – Тогда раздевайся. – Где раздеваться? – я попытался было встать, чтобы выйти в предбанную раздевалку. – Не суетись, прямо здесь раздевайся. Ты же не стесняешься нас, мужиков? – Дамир с Тенгизом заулыбались. Я, стараясь не поднимать глаза, быстро скинул с себя одежду. Тем временем, Тенгиз налил мне полный бокал коньяка. Простынь мне не предложили, поэтому я голой задницей уселся на кожаный диван. – Ну что, выпьем? – Тенгиз поднял свой бокал. Я с готовностью опрокинул в себя весь свой коньяк, закусывать не стал – кусок не лез в горло. – Хорошо пьешь, – начал разговор Дамир, – А ведешь себя плохо. Хорошего, уважаемого человека сначала обидел, потом еще и угрожаешь ему. За свои поступки, Дима, как и за свой базар надо отвечать. Тебе по – хорошему предлагали решить проблему? Предлагали. Нет, ты захотел по – плохому. Значит, будем решать по – плохому. – Я не понимаю, – начал оправдываться я, – О чем вы, Дамир? Какие угрозы? Я ничего не понимаю, это какая – то ошибка: Дамир нахмурил брови: – Не ставь себя в глупое положение, я все знаю, – он достал цифровой плеер и нажал на воспроизведение. На плеере послышалась запись нашего с Тенгизом телефонного разговора: "Слушай, Тенгиз, ты мне больше не звони. Номер Кати я тебе все равно не дам и встречаться с тобой мы больше не будем. Поищи других партнеров: ". Все, слушая эту диктофонную запись, я полностью поплыл. Паника. Голова закружилась, я физически ощущал свой страх. Трясущимися руками я налил себе полный бокал коньяка и молча выпил. Дамир выключил диктофон и продолжил разговор: – Дмитрий Иваныч: ты сам свою жену под нашего друга подкладывал, сам хотел этого – я этого не понимаю, но уважаю твое решение. Так имей мужество вести себя достойно, как мужчина, отвечай за свои поступки, а не прячься в кусты. Тенгиз ведь сделал так, как ты его просил: и Катю твою отъебал, и тебе отсосать дал. Мало того, он вас в ресторане угощал, подарков твоей жене накупил, отнесся к вам с большим уважением. А что в ответ: ни спасибо, ни пожалуйста, угрозы разборками с Тенгизом и, наконец, аборт. Я бы никогда об этом не узнал, но Тенгиз был вынужден ко мне обратиться и рассказать суть дела. Дима, разве так можно себя вести, разве это не беспредел? Послушай, я мог бы тебе отомстить и рассказать о твоих похождениях твоему шефу, который сидит у меня на подкормке. Враз перестанешь быть Дмитрием Иванычем, а станешь Димкой – голубым и вылетишь с работы. Но я не стану этого делать, потому что Тенгиз – добрый человек – просил пожалеть тебя, пока он сам с тобой не переговорит по – мужски. Сделай все, как он скажет, и я забуду этот неприятный для нас всех разговор.

Дамир пошел плескаться в бассейне, а Тенгиз очень серьезно спросил: – Дима, ты зачем заставил Катю аборт делать? Это ж грех какой! Как ты мог? На душе у меня было очень противно, но я знал, что должен во всем сознаться: – Да не было никакого аборта. Придумал я. Катька после нашей с тобой встречи беспокоилась, что не предохранялась. Вот мне эта тема на ум и пришла... – Плохая тема тебе на ум пришла, ты не представляешь, как мне больно сделал... Ты мне сейчас правду говоришь, что аборта не было? Я ведь все равно узнаю. – Правда, не было ничего... – Мамой поклянись. – Клянусь.