Прерванный отпуск

Прерванный отпуск

К своим 35 годам Ирина, вернее Ирина Петровна, так её уважительно звали на работе коллеги, сумела добиться многого — должность заместителя начальника отдела солидной фирмы гарантировала ей карьерный рост и независимое финансовое положение. Роскошная квартира в центре и новенький Шевролет подчёркивали стабильность благосостояния их хозяйки. Собой она была хороша — высокая, стройная, длинноногая, голубоглазая. Красивое лицо обрамляли светлые волнистые волосы, спадающие по плечам. Она следила за собой — фитнес, сауна, бассейн. Вместе с тем за привлекательной внешностью скрывалась Леди с жёстким характером, умеющая постоять за себя и добиться поставленной цели. Единственно чем обделил её бог — семьёй. Мужчины, зная о её несносном характере, сторонились её. Знакомства заканчивались или не чем, или быстро переходящим в сексскоротечным романом. Что не влияло положительно на её отношение к миру окружавшем её.

Сегодня — первый день отпуска, билет на самолёт заранее куплен и номер в отеле забронирован. Мысли о приятном отдыхе слегка волнуют. Пора в дорогу! Поворот ключа, и Шевролет отозвался ровным гулом мотора. До аэропорта пол часа езды по полупустому утреннему шоссе ещё не заполненному караванами спешащих машин. Ворвавшийся в кабину утренний ветерок, растрепав волосы, сдул пепел с сигареты, зажатой в тонких пальцах. Внезапно большая черная машина подрезала её. Визг тормозов, и Шевролет застыл, чуть уткнувшись в бампер. Тишина. Из подрезавшей её машины никто не вышел. Побледневшая от испуга и возмущения Ирина Петровна вышла из машины хлопнув дверью, чтобы высказать всё, что думает об идиоте, который в секунду испортил ей настроение. Когда она поравнялась с задней дверью, дверь открылась, и сильная мужская рука втащила её внутрь. Из противоположной двери вышел мужчина, не спеша сел за руль Шевролета, и машины двинулись в путь. Через минуту залитое лучами восходящего солнца, наполненное птичьим щебетанием шоссе опустело.

Трёх этажная дача, окружённая высоким забором, по-видимому, стояла в лесу. Прошло несколько дней с тех пор, как Ирину Петровну, привезли сюда. Единственным развлечением была возможность позагорать и поплавать в бассейне, наполненном голубой, прозрачной водой. Почитать книгу из принесённого ей её чемодана да смотреть фильмы по DVD. В коробке наполненной фильмами было много эротики и порно. Ирина Петровна таких фильмов не смотрела, теперь порой от нечего делать, смущаясь, и слегка покраснев, смотрела и их, ощущая в своём молодом, не кем не удовлетворённом теле лёгкое возбуждение.

Единственным человеком с кем она могла общаться была горничная Наташа. Брюнетка, лет 25, чуть ниже Ирины Петровны, спортивная, крепко сложенная. Она убирала в комнатах, стирала бельё, стелила постель. Не забывая напоминать Ирине, о том, что пора к бассейну позагорать. Не позволяя ей валяться в постели и хандрить. В месте с тем, она, выполняя просьбы и приказания Ирины Петровны, терпеливо сносила её скверный характер усугублённый необычными обстоятельствами.

В один из дней, когда Ирина Петровна была у себя в комнате, послышался звук мотора подъехавшей машины. Вошла Наташа и сказала, что её хочет видеть хозяйка виллы и что ей необходимо переодеться. Взбесив Ирину Петровну тем, что горничная указывает ей как себя вести!

Спустя пол часа она спустилась в гостиную. Каково — же было её удивление, когда в поднявшейся из кресла женщине она узнала случайную знакомую, с которой познакомилась несколько недель назад на одной из презентаций. Она запомнила эту высокую чёрноволосую молодую женщину, и её странный, непонятный манящий взгляд. Тогда она подошла к ней, протянула узкую ладонь, они познакомились. Её зовут, кажется, Надя. Они обменялись парой пустых, ничего не значащих фраз и расстались. На прощанье она как-то странно посмотрела ей в глаза... И Ей запомнился этот взгляд. Что она хотела ей тогда сказать?

Тут — же, не сдержавшись, она набросилась на Надежду с упрёками и оскорблениями. Напряжение последних дней, испорченный отпуск — всё это вылилось в поток брани.

 — Так вот кто меня похитил!

 — А я думала!

 — Ты мне заплатишь за всё!

Женщина, помрачнев, подошла к окну, и, подозвав Наташу, что — то резко и коротко сказала ей, указав на Ирину Петровну, и вышла. Наташа как — то странно посмотрела на Ирину: жестокость во взгляде сочетались с едва скрываемой улыбкой.

 — Ирина Петровна, Надежда Сергеевна приказала Вас высечь!

 — Что? Как, как ты смеешь?! — покраснев от возмущения, воскликнула Ирина.

 — Прежде всего, Надежда Сергеевна — моя хозяйка. И мне кажется, вам не стоит противиться. Лучше для вас, если это сделаю я, а не кто — то другой. Сказала она, многозначительно указав на охранников, курящих у ворот.

Ирина Петровна в не решительности посмотрела на Наташу.

 — Пойдёмте — же, Ирина Петровна.

И она повела оробевшую и притихшую Ирину в ту часть дома, где раньше ей не доводилось бывать.

 — Помогите мне передвинуть эту скамью на середину комнаты.

 — Теперь откроем окна.

 — Нет! Шторы опускать не надо.

 — Ирина! — Она властно посмотрела на неё, — теперь идите и переоденьтесь в майку и трусы. Мне нравятся ваши розовые кружевные трусики — Наташа иронично улыбнулась. Я жду вас через 10 минут. Не опаздывайте. В эту комнату не входите. Ждать будете вот здесь — Наташа показала ей на не большую комнату, по середине, которой лежал не большой ковёр.

Ирина Петровна поднялась к себе в комнату, поспешно снимая одежду и бросая её на кровать. Бельё упало к ногам, и мельком взглянув на себя в зеркало, увидела в нём красивую обнажённую женщину, с округлыми полушариями грудей, плоским животом, подбритым лобком, круглыми бёдрами и длинными ногами. Майка. Сквозь неё темнели большие темные соски.

 — Розовые трусики. Вот они. Розовый цвет подчеркнул, белизну и упругость круглой попы.

 — Теперь вниз. Какой кошмар! Как же так. Что происходит?! Сердце её стучало, тело охватила нервная дрожь.

 — Я пришла! — несмело, дрожащим голоском воскликнула Ирина Петровна. Наташа!

 — Вы здесь. Хорошо. Снимите майку возьмите резинку и завяжите волосы в хвост.

Наташа бросила майку в угол комнаты на пол. Волнистые, светлые волосы, завязанные в хвост, обнажили щеки, и уши, пунцово горевшие от стыда и волнения.

 — Станьте на колени на ковёр, руки сомкните за спиной!

Ирина Петровна покорно исполнила приказание своей горничной.

 — Раздвиньте колени. Шире! Ещё!

Наташа принесла длинный прут, положила перед Ириной.

 — Ждать и не двигаться. Когда я приду, подадите мне его. Понятно?

 — Да.

 — Не слышу!

 — Да понятно.

И она ушла в соседнюю комнату, где была приготовлена скамья.

Время шло. Текли минуты. Ирина Петровна выгнувшись грудью вперёд, прогнувшись в талии белой круглой попой, назад, покорно стояла на круглых широко разведённых коленях, сквозь тонкие трусики выделялись налившиеся дольки половых губ. Волнистый хвост достающих до талии волос, и пылающее от стыда лицо — упоительное зрелище. Ждёт наказания. Томится ожиданием, ощущая, что тело начинает неметь, но, не решается пошевелиться.

Наконец, из соседней комнаты показалась Наташа. Подойдя почти вплотную, строго и вопросительно посмотрела на Ирину. Ирина Петровна, чуть замешкавшись, протянула ей в раскрытых ладонях орудие предстоящего наказания, покраснев и опустив глаза.

 — Прошу Вас! — Наташа, указав направление рукой, пропустила вперёд с трудом вставшую с затёкших колен Ирину. Невольно залюбовалась её стройной фигурой, талией, переходящей в округлость бёдер чуть прикрытых съехавшими трусиками.

Ирина

Петровна остановилась в растерянности у скамьи, словно ожидая какого — то чуда и отмены неизбежного. Прут твёрдо и бесцеремонно упёрся ей в бедро.

 — Спусти трусы и ложись. — Услышала она спокойный голос.

Трусики упали на щиколотки, затем Ирина кончиками пальцев сняла и отбросила последнюю, уже ненужную часть гардероба,

осторожно легла на живот, обжигаясь холодом твёрдой скамьи.

Оказалось, что Ирина Петровна совершенно не может терпеть боль, Айкая, Ойкая, кусая губы и звонко крича, да так, что два дюжих охранника у ворот с интересом закрутили головами в сторону открытых окон. После каждого звонкого шлепка она прикрывала ладонями обожжённые ягодицы, умаляя запарившуюся с ней Наташу, прекратить, пожалуйста! Пожалуйста!!

Наконец, Наташа, прижав одной рукой к крестцу кисти рук Ирины Петровны, совладала с ней. И замахала ритмично прутом, ловко опуская его на начинавшую бледно розоветь попу. Приговаривая при этом, как необходимо себя вести Ирине Петровне. Особенно с Надеждой Сергеевной. Что она должна быть послушна. Забыть о высокомерии. И не возражать. Слушаться безприкословно. Каждая фраза заканчивалась свистом, переходящим в визг и слёзные вопли Ирины Петровны. Что больше никогда! Никогда! Она обещает!! Затем звучало следующее поучение...

Ночью не спалось. Нестерпимо болела попа, приходилось лежать на боку или животе.

Вспоминая пережитое унижение, Ирина не могла уснуть, слёзы катились из глаз, промочив подушку.

Прошло несколько дней и пережитое отступило перед однообразием затворнической жизни, напоминая о себе лишь тупой болью, когда Ирине Петровне приходилось садиться на жесткий стул да побледневшими полосками.

Сегодня Наташа сказала, что вечером её ждут в гостиной. За несколько часов до назначенного времени Ирина занялась собой, приняла приготовленную Наташей ванну с лепестками роз. Поухаживала за волосами, затем был макияж, маникюр. В спальне её ждало платье, купленное прошлым летом в Италии. Ирина решила на этот раз произвести впечатление и выяснить, наконец, что от неё хотят.

 — Здравствуй Ирина! Как проводишь время? Не нравиться тебе у меня? Как жаль. Я знаю, ты скучаешь. Садись, поболтаем — Надя указала ей на кресло напротив себя, протянула бокал вина. Ирина Петровна сделала несколько глотков, чтобы расслабиться и снять напряжение.

 — В какой стране ты хотела отдохнуть?

 — В Хорватии.

 — Там довольно скучно и полно немцев. Ты говоришь по-немецки?

 — По-английски и не много по-французски.

 — А я не много по-немецки. В Хорватии я познакомилась с немцем, он отдыхал с женой.

Мы чудесно проводили время. Надежда взглянула на Ирину. Садись ко мне на диван. Ты так далеко...

Усевшись на диван к Надежде, Ирина принялась с ней обсуждать сексуальные достоинства и недостатки аборигенов тех стран, в которых им довелось побывать. Хихикать, рассказывая, друг другу забавные истории, вино приятно кружило голову.

 — Знаешь, Ирина, секс втроем мне очень понравился. С этим немцем. И особенно — с его женой.

 — Как это? — Ирина Петровна в недоумении посмотрела на Надежду.

 — Вот так! — приподняв за подбородок вспыхнувшее румянцем лицо, поцеловала в губы смущённую и слегка опьяневшую Ирину. Второй рукой, скользнув по ягодице, и ощутив через тонкую ткать платья узкую полоску белья и тепло молодого тела, скользнула вверх, по груди, прижав в пальцах выступивший через тонкий бюстгальтер комочек соска.

Ирина Петровна почувствовав во рту язык, и пальцы бесцеремонно скользящие по телу вырвалась и, вскочив с дивана, отпрянула в сторону. Сердце её бешено стучало. Во рту был вкус языка Надежды, тело продолжало ощущать прикосновения. Она была возбуждена, испугана и возмущена.

 — Я не... Но я не лесбиянка. — Возмущённо воскликнула она.

Ну-ка немедленно вернись! — Надежда Сергеевна поманила её пальцем.

 — Нет. Ирина застыла в не решительности.

 — Знаешь, Ирина, я прежде жалела о том, что приказала тебя наказать. Даже хотела извиниться. Но следующий раз я буду пороть тебя сама. В её чёрных страстных глазах устремлённых на Ирину вспыхнул, бешеный злорадный огонь. Ирина задрожала и подошла ближе.

 — Очень хорошо. Сейчас мы всё и расставим по местам. Надежда, не спеша, задрала подол платья до талии, сбросила трусы. Удобно устроившись на диване, развела в стороны длинные стройные ноги, обнажив покрытый жесткими, короткими волосами треугольник, сбросила на пол подушку.

 — На колени!

Ирина, покраснев, опустилась коленями на подушку между широко раскрытых ног и не смело приблизив лицо к горячему влагалищу, высунула кончик языка, и, преодолевая отвращение, лизнула.

Ей на затылок легла властная рука.

 — Здесь. Хорошо. Не спеши. Да... — Надежда Сергеевна откинулась на подушки, закатывая глаза от удовольствия.

Ирина Петровна ритмично заработала язычком.

 — Хватит... Надя, обтерев тыльной стороной руки губы Ирины, впилась в них долгим поцелуем. Идём!

Она повела, обняв за плечи Ирину Петровну в соседнюю комнату, оказавшуюся спальней.

 — Разденься, дорогая.

Ирина Петровна сняла платье, бельё ни чуть не смущаясь Надежды, которая лёжа в кровати рассматривала её. Взобралась в кровать. Их тела сплелись, губы слились в страстном долгом поцелуе. Надежда, покрывая тело Ирины поцелуями, шею, грудь, живот, скользнула в низ. Вдруг Ирина ощутила трепещущий язык и её горячее прерывистое дыхание. Надя языком звенела в колокольчик Ириного тела, одновременно массируя пальцем бугорок в киске под лобком.

Тело Ирины свела сладкая судорога, затем ещё и ещё... Она затрепетала, миллион красивых мотыльков запорхали в глазах. Крик вырвался из груди, ещё и ещё...

Они лежали, обнявшись, переплетая светлые и тёмные кудри длинных волос, смешав запахи парфюма с запахом тел.

Надежда, лаская теряющую девственность Ирину, покрывала поцелуями её плечи. Протянула руку и достала что-то «Г» — образное. Встала на колени и с лёгким стоном ввела в себя его короткую широкую часть.

 — Ляг на спинку.

Ирина перевернулась на спину, высоко подняв стройные ножки, подхватив их ладонями под коленями. Впуская и отдаваясь, как делала прежде для мужчин. Большое и витое упруго вошло и ритмично задвигалось в ней. Надежда, покрывая её лицо поцелуями, дрожала от удовольствия доставляемого ей вторым концом страпона. Ирина, обхватив её ногами, задрожав, закричала в экстазе.

Утро, прокравшись солнечным лучом через щель не задернутой шторы, залюбовалось слиянием прекрасных тел.

Надя вложила в ладонь страпон.

 — Ты!

Перевернулась на живот, встав на колени и локти, она старательно прогнулась и, выставив круглую, попу, разбросала по спине непослушные длинные пряди кудрявых волос.

Ирина вставила страпон в себя. Короткая лимонно-образная витая часть плотно сидела в ней, начало упругой длинной части, покрытой пупырышками, плотно прижалось в клитор. Направив рукой, осторожно ввела витой, покрытый венами фаллос в лоно своей любовницы. Начиная, сделала несколько движений, одновременно прислушиваясь к Надиным сладострастным стонам и к своим ощущениям.

При движении вперед — назад, часть страпона в её теле, двигалась назад — вперёд, при круговых движениях, бугорки тёрлись о клитор.

Начиная пылать, Ирина, крепко взяв Надежду за бёдра, задвигалась в ней. Ощущение обладания внезапно охватило её. Вспомнился испуг, унижения, порка, боль и слёзы.

Ирина беспощадно замолотила, вцепившись в бёдра раскрасневшейся, и разахавшейся

Надежды, повизгивая при этом от удовольствия. Звонко и сильно шлёпая её по крепкой попе, не разрешая Надьке сжаться и сбить её с бешеного ритма. Внезапная вспышка одновременной судорогой пробежала по их прекрасным телам, и почти без чувств они упали друг на друга.

Прошло время. Ирина Петровна вернулась на работу, к суматохе дел. Коллеги спрашивали её о впечатлениях от поездки, скорее из вежливости, чем из любопытства. Не вникая в подробности, да вскоре и позабыли. Жить Ирина Петровна переехала к Надежде, так как её никто не ждал в её большой пыльной квартире.

Вечером, после работы, Шевролет вёз её, освещая фарами темнеющее шоссе на дачу, к Надежде. Иногда Ирина готовила для неё что — нибудь вкусненькое. Иногда они делали это вместе. Вместе ездили развлекаться. Покупали друг — другу маленькие подарки.

А вечером, сидя у камина, обсуждая мужчин, они выбирали отца своим будущим детям.