Под прессом желаний (Рассказ Марии). Часть 1

Меня зовут Мария. В свои 38 лет я сохранила очень неплохую фигуру – большая, не лишенная упругости грудь, крепкая задница, стройные длинные ноги. Лицо оставалось молодым и привлекательным – большие немного печальные темно-серые глаза, черные брови крыльями чайки, большеватый рот, приятного очертания изящный подбородок; слегка вьющиеся темно-каштановые волосы. 9 лет назад развелась, оставшись с сыном. За это время было несколько краткосрочных романов, но то ли мужчины попадались не те, то ли у меня были завышенные требования, но ни к кому даже привязанности не возникло. Была только одна проблема – постоянно хотелось секса, поэтому мастурбировала минимум раз в день.

В тот день сын, учащийся в 8-м классе, не залип в своих гаджетах, а пропал во дворе. И вернулся уже только после моего звонка. Но не один. С ним был серьезный не по годам подросток, эдакий мини-мужичок... «Мини» – это по возрасту, а по росту – так даже немного выше меня... Его внимательный изучающий взгляд совершенно неожиданно меня возбудил. Да-да, вот так - с бухты-барахты, - я вдруг почувствовала, как увлажняются мои трусики! Причем, я могла бы поклясться, что Павел, так звали этого юношу, понял мое состояние. Уверяя себя, что это мне показалось, я постаралась вникнуть в то, о чем говорит Андрей, мой сын. Оказалось, что родители Павла купили квартиру в нашей парадной, и тот скоро станет одноклассником Андрея. Сейчас же сын, явно очарованный новым знакомым (знал бы он, как я им «очарована» – до промокших трусиков), просил оставить того на ночь (была пятница). Потом было знакомство с родителями Павла (семья приехала в этот день, чтобы просто полюбоваться на новую жилплощадь), не прошедшими дальше прихожей, ужин втроем... Мое тело начинало просто вибрировать, едва я оказывалась на расстоянии вытянутой руки от этого юноши, влиявшим на меня столь мистическим образом.

Наконец, мальчишки ушли в комнату сына, и вскоре послышались звуки какой-то стрелялки, а я поспешила к себе, чтобы срочно заняться щелкой, требующей немедленного внимания. Двери я закрывать не стала. Наоборот, оставила приоткрытыми – когда мне приспичивало в неурочный час, а Андрей играл, то я мастурбировала, прислушиваясь к звукам игры, и, если они затихали, быстро запахивала халатик. Это было лучше, чем если я пропущу паузу в игре, и сын, не привыкший стучаться (защелок у нас не было), застанет меня в непотребном виде.

Распахнув халатик и торопливо стянув трусики, я наконец откинулась на постели и, уперевшись пальчиками ног, высоко приподняла зад (люблю подмахивать сама себе словно мужчине) и принялась ласкать исстрадавшуюся дырочку и набухшие соски. Успокоительно (для меня) грохотали выстрелы в соседней комнате, все было хорошо, мое тело уверенно приближалось к финалу, но в какой-то момент почувствовался небольшой дискомфорт, словно за моими манипуляциями наблюдают...

И когда я открыла глаза, то встретилась со взглядом Павла. Гипнотизирующим взглядом... Может быть, он тоже испытывал неловкость и стыд, как и я, но на выражении лица это никак не сказалось. Несколько тягучих секунд мы смотрели друг на друга: взрослая женщина, едва успевшая свести ноги и нервно тискающая лацканы халатика, которым она поспешно прикрыла разгоряченное тело, и подросток, оглядывающий ее собственническим взглядом. Во всяком случае я охарактеризовала бы его именно так. И, почему-то заробев, даже не предприняла попытки хотя бы сесть на постели, не говоря уже о том, чтобы выставить мальчишку из комнаты.

А Павел медленно подошел и сел рядом. Не знаю, может, он тоже стеснялся и преодолевал себя, но больше это было похоже на то, как приближается уверенный в себе хищник к беспомощной жертве.

Он взялся за края халата и потянул их в стороны. Какое-то время я по-прежнему цеплялась за них, словно за последнюю защиту морали, но под его пристальным взглядом пальцы вдруг ослабели, и через мгновение мое тело, снова предстало без утайки перед ним.

Паша прилег рядом и стал ласкать мою грудь, живот, постепенно перебираясь все ниже, а я ничего не могла с собой поделать и даже не попыталась воспротивиться, когда ладонь подростка легла на лобок с узкой полоской волосиков, а потом требовательно скользнула между ног. Я совершенно терялась от его присутствия, от его взгляда и не смогла отказать, послушно раздвинув бедра.

Мое возбуждение только росло, влагалище буквально хлюпало под пальцами подростка, и когда Павел, быстро раздевшись, вошел в меня, из груди вырвался только благодарный стон. Ко всему прочему, его член оказался, на удивление, довольно крупным, и, ощущая, как растянута моя дырочка, я окончательно подчинилась воле ровесника моего сына.

Мальчишка оказался умелым любовником, похоже, в его возрасте он поимел немало женщин... Либо его «обучала» взрослая опытная женщина, что казалось более правдоподобным. Впрочем, в этот вечер такие вопросы меня мало волновали...

Я совершенно не могла сопротивляться, удовлетворяя малейшие прихоти своего молодого любовника. Павел имел меня в разных позах, по-хозяйски поворачивал меня, как ему хотелось, а я только и могла услужливо прогибаться, когда он вздумал поиметь меня раком; предельно раскрываться, когда ему приспичило снова быть сверху; послушно скакать на члене, когда он властно переворачивал мое тело...

Я, чувствуя себя полностью подвластной Павлу, кончила два раза, прежде чем он выпустил в меня горячую, по-юношески обильную, струю, заставив меня в третий раз вскричать и забиться в сладких судорогах.

Ушел он сразу, как только кончил, оставив оттраханную им женщину без сил в расхристанном виде на измятой постели, всей в моих и его выделениях.

Лишь минут через 10 я смогла собраться в кучу и украдкой пробраться в ванную, чтобы подмыться. Мне было жутко стыдно, особенно от того, что звуков стрелялки уже давно не слышно, и сын наверняка слышал мои стоны, мог догадываться или даже знать, что его новый друг только что отымел мать. Однако во время этого чудовищного по сути... и по наслаждению... полового акта, я не могла ни воспротивиться трахающему меня подростку, ни умерить свою страсть. И стыд перед сыном никак не мог повлиять на то, что я снова начала возбуждаться – всего лишь из-за спермы мальчишки, все это время вытекающей из влагалища...

Утром я мастурбировала, представляя, что Паша снова трахает меня.

С этого дня я ждала, когда же он с родителями переедет. С сыном мы не обсуждали произошедшее, хотя по иным его взглядам было понятно, что он в курсе того, что произошло. Я никак не могла понять эти странные взгляды, в которых совершенно точно не было осуждения или, допустим, презрения, но начать разговор не решалась.

А через неделю, когда стало понятно, что мастурбация не приносит прежнего удовлетворения, а немного разрядиться мне удается только, если представлять, как меня трахает Павел, я, едва не проваливаясь под землю от стыда, попросила Андрея вновь позвать его к нам. Конечно, попыталась завуалировать свой интерес разными отговорками про дружбу, про схожие интересы и т.п...

Но сын, похоже, понял, для чего я завела этот разговор. Однако через день мальчишки снова устроились за компом, а сидела в своей комнате и ждала. Ждала Пашу. Сгорая от нетерпения, все больше увлажняясь от мыслей, что его член опять окажется во мне. Сгорала от стыда, но ждала. Взрослая женщина ждала, когда придет мальчишка, и как следует отъебет ее.

Он пришел где-то через час, проведя меня через всю палитру настроений, от восторга предвкушения до отчаяния брошенной любовницы...

И когда он, как и в прошлый раз, остановился на пороге, я под его требовательным взглядом без слов сама стянула халат, позволяя ему беспрепятственно разглядывать свое зрелое, но без следов увядания, тело.

Перед Пашей я чувствовала себя маленькой девчонкой, и, когда он после непродолжительных ласк начал меня трахать, снова без малейшего возражения исполняла его желания. При этом исполняла всё максимально прилежно и услужливо: если он приказывал встать раком, то прогибалась до хруста в спине и вздергивала попку; если мне предписывалось лечь на спину, то предельно раскрывалась, устремляя в стороны ноги с вытянутыми пальчиками; если мне нужно было его оседлать, то я ставила ступни возле его плеч и резко насаживалась, зная, что он пристально следит, как по стволу трепетно скользят мои половые губки. Павел полностью подчинил меня себе. И когда он приказал взять в рот, я без колебаний снялась с члена, склонилась и заработала головой, изредка поглядывая, нравятся ли ему мои усилия. Я позволила своему мальчишке руководить собой, словно марионеткой. Я сама позволила ему это. Я хотела этого. Я возбуждалась от этого как никогда. Я кончала, почти не переставая... И особенно сильно – когда Павел стал накачивать мое влагалище спермой. Он снова быстро ушел – минуты через две-три после того, как его член перестал обильно извергаться в меня. Потом я прежним курсом проследовала в ванную и, краснея и бледнея, кормила их обоих ужином, наталкиваясь на равнодушный взгляд Паши и изучающий – Андрея...

Но с этого момента мое самоудовлетворение закончилось – Павел с родителями переехали в выходные, и уже в субботу он снова трахал меня, как хотел. И, в который уже раз, я призналась себе, что я оказалась полностью во его власти.

Теперь я ждала только Павла. Если его не было слишком долго я, смущаясь и краснея, просила сына пригласить его в гости. Я ждала. Ждала, тщательно вымыв тело, предназначенное для него. Ждала, слегка подкрасившись – зная, что он, как и любой мужичина, «любит» глазами... Я готова была выполнить все, о чем он попросит, лишь бы ощутить его член внутри. Он, безусловно, пользовался этим, например, при месячных я должна была делать минет, а немного позже в эти дни он стал трахать меня между сисек. Ох, как же меня это возбуждало! Но не имея возможности разрядиться, приходилось с нетерпением ожидать, когда он снова соизволит трахнуть свою взрослую любовницу, изнывающую от желания. Или вот это: именно я должна была быть инициатором очередной «встречи». Звонить напрямую он мне запретил, поэтому мне предписывалось приглашать мальчишку через сына. Иногда приходилось унизительно просить дважды и трижды, от неловкости поджимая пальцы ног при разговоре с Андреем. А еще Паша приказал сбрить полоску интимной прически – ему нравились голые лобки, и я, хотя самой очень нравилось выдумывать разные фигуры, подчинилась.

Что я ощущала? Стыд - это слишком слабо описывающее мое состояние слово. Мой сын, я уже не сомневалась в этом, знал, что его маму трахает его друг. Он почти участвовал в этом! Мой сын приглашал для мамы ебаря на вечер, знал, почему его друг уходит на час, а иногда больше, из его комнаты, а мама потом бежит в ванную комнату. Я довольно симпатичная женщина, за мной ухаживают мужчины, но почему-то именно этот мальчишка настолько безраздельно овладел моими чаяниями...

Жутко стыдно было, когда зашла мама Паши – на чай (его папа был в командировке). Стройная, красивая, даже роскошная женщина, сексуальная и ухоженная. Я избегала встречаться с ней взглядами, мне казалось: еще чуть-чуть, и она по моим глазам поймет, что я со всем удовольствием даю ее сыну...

Стыд владел мной, и когда Павел наклонил меня на кухне в то время, когда Андрей делал уроки. В тишине. Так что мои стоны и вскрики не мог не слышать... И вообще мой молодой любовник вскоре после этого перестал соблюдать какие-либо приличия. Так что, сын и слышал, и видел, конечно, чем занимается его мама с другом. А я поняла, что даже это возбуждает, если в это время в моем влагалище, в моем рту или даже в пальчиках находится Пашин член. Да, очень унизительно и стыдно, но я привыкла подчиняться и послушно позволяла трахать себя, как, когда и где вздумается Павлу... Не взирая на то, может Андрей нас услышать или увидеть.

Меня даже не волновало, что Павел явно спит еще с кем-то. В принципе он всегда был очень обильным, но иногда чуть меньше, а иногда едва не затапливая постель спермой... В последнем случае, как правило, его оргазм наступал быстрее обычного, зато он часто имел меня второй раз через какое-то время. Но мне было все равно – пускай перетрахает баб хоть со всего района, лишь бы моя дырочка получала его член снова и снова...

Зависимость была настолько сильной, что, когда (примерно через полгода) неспешно трахающий меня Павел предложил мне переспать с собственным сыном, я лишь смогла жалобно заскулить:

— Паш, пожалуйста, не надо...

Вместо ответа он стащил меня на пол перед кроватью и, заставив взять в рот и ладонью на затылке не давая освободиться, а, значит, возразить, пустился в рассуждения:

— Твой сын давно тебя хочет! Как хорошая мать, ты просто обязана пойти навстречу. Это ведь не каприз, а вполне осознанное жгучее желание. Кроме того, сможешь обучить Андрюху всему, что умеешь сама. И при появлении у него девушки, он не ударит в грязь лицом.

Я не смогла ему отказать, любовно лаская ствол шустрым язычком и ощущая, насколько мне хочется вновь получить твердый кол между ног. Минет Паше всегда возбуждает меня, дарит наслаждение от собственной угодливости, но уже нестерпимо хотелось кончить, ощущая растянутость влагалища горячим крепким органом. И я закивала. Закивала прямо с членом во рту...

Продолжение следует