Писька-6 или Открытое письмо сестрёнке

Здравствуй, сестрёнка! Если бы ты знала, как я по тебе соскучился! А ты? Всякий раз, как я начинаю с тобой говорить на "эту" тему, ты в гневе меня обрываешь и не желаешь, чтобы я продолжал. А ведь нам есть что вспомнить... Помнишь, как ты по моему предложению дала Мурику в парадном подъезде? Ещё бы! Ты ведь сама этого очень хотела, потому что бабушка неотрывно следила за нами с тобой, и наши письки давно перестали встречаться. А раз ты не могла дать мне, ты согласилась расширить свою письку для другого мальчишки. Мурик, конечно, сразу же тебе засунул. Но тебе почему – то не понравилось. Да, вдобавок, вас спугнули. Пришлось срочно натягивать трусики и давать дёру. Я, конечно, сразу пристал к тебе с расспросами: как, мол, было; понравилось ли тебе; было ли тебе так же хорошо, как со мной, или нет?. . Ты отвечала неохотно: "Да нет! С тобой мне намного лучше. У Мурика почему – то писька очень маленькая (намного меньше твоей) и вдобавок чересчур горячая. Так что мне не было приятно. К тому же мы делали "это" слишком недолго, и я от этого только ещё больше захотела... " Я воодушевился: "Так ты и сейчас хочешь?" – "Конечно!" – "И прямо сейчас можешь мне дать?" – "А где? Снова в парадном?" – "Зачем в парадном? Давай залезем под кровать и притворимся, что играем в доктора... " Через минуту моя писька уже торчала в твоей, мы вспомнили старые времена, когда могли делать "это" тогда и столько, сколько хотели. А дальше ты помнишь, как засекла нас бабушка и какой был скандал. Она не видела, конечно, чем мы занимались, но рассказала маме, а потом ты по детской наивности рассказала про Мурика. А я остался как бы в стороне. Тем не менее, в нашем детском супружестве наступил перерыв в несколько месяцев, пока мы не уехали в другой город.

Сразу по приезде я снова начал о тебе мечтать, но долгое время не решался попросить тебя снова снять для меня трусы. Ты вела себя внешне спокойно, но иногда я заставал тебя делающей уроки и одновременно запускавшей руку себе под юбку. Моя писька сразу же принимала "боевую стойку". Однажды я не выдержал, подошёл к тебе и скромно так проговорил: "Может, поиграем?. . " – "Во что?. . " – "Ну, как раньше: ты снимешь трусы, расширишь свою письку... " – "Ты что – с ума сошёл?. . " Фраза была грозной, но твои глаза смеялись. "Сейчас. Только скажу девчонкам, что не выйду. А то они станут в дверь стучать!" (Посмотрите видео юной главной героиньки в сперме! А также других юных красавиц! Посмотрите, как кончают на них! – прим. ред. )

Потом ты вернулась домой и сказала: "Ну, что, муж, давай?. . " – "Давай, жена! Снимай трусы!" Но ты решила меня подразнить: чуть – чуть приспустила трусики, чтобы разрезик твоей письки только слегка оголился, и – снова на

верх! Потом опять так же. И это продолжалось до тех пор, пока я не взмолился: "Я уже не могу, у меня писька скоро лопнет!" – "А ты погладишь мне?. . " – "Только о том и мечтаю!. . " И вот, наконец, ты разделась снизу догола (ты всегда любила полностью снимать снизу всё). Я положил руку на твою письку и стал нежно её гладить. Ты молчала. Через некоторое время я вдруг задал идиотский вопрос: "Как ты... без неё?", указывая на свой торчащий член. "А ты?" – "Я – плохо... " – "И я" – "Ну тогда расширь!" – "Сейчас, не торопись. Только лучше я лягу... "

Ты устроилась в привычной позе на ковровой дорожке и стала ждать, когда я поднесу член к твоему разрезику. Я склонился над тобой, предвкушая то наслаждение, которое мы оба сейчас испытаем. Ты обеими руками взялась за края разрезика и раздвинула его. Я прижался распалённой писькой к чему – то ярко – розовому, и раздвинутые края плотно сошлись. Мы оба молчали, наслаждаясь письками друг друга. Теперь мы были одно целое. Ибо поодиночке испытать то, что испытывали сейчас мы, было невозможно...

В нашем детстве наступил новый этап. Мы научились ценить друг друга за эти минуты телесного сближения. Я довольно часто просил тебя снять трусики, и ты почти никогда этому не противилась. Я часто на уроках думал о том, как приду домой и снова увижу твою так дорогую мне письку. Думаю, что и ты в школе вспоминала о моём торчащем, как палка, горячем члене. Опыт с Муриком, видимо, убедил тебя, что "от добра добра не ищут", и ты никогда не откликалась на чьи – либо предложения, хотя они и поступали (какой мальчишка не мечтает о сладкой девчачьей письке!". Мы придумывали различные позиции, пробовали соединять наши письки то в такой, то в другой позе. Это нас веселило, иногда забавляло. Помню, как ты в позе сверху никак не могла попасть своей писькой на мой торчащий член: приседала и промахивалась. Наконец, раздосадованная, легла на спину и сказала: "Ну, всё! Не хочу больше! Сделай мне как обычно, а то я устала!. . " И, когда я тебе засунул, ты прикрыла глаза и прошептала: "Совсем другое дело... И почему некоторые девчонки любят сверху?. . "

Когда тебе исполнилось 12, ты заявила, что больше мне не дашь. Мне в ту пору было уже 15, и я пользовался, на всякий случай, презервативом. "Но почему? У нас же презерватив!" Ты была непреклонна. Остаёшься ею в отношении меня и сейчас. Несколько раз я обращался к тебе с предложениями возобновить наши отношения, которые так неожиданно были прерваны. Я готов к этому и сейчас, когда нам уже немало лет. Твой аргумент прост: "Я не хочу портить воспоминания. И у тебя, и у меня было за нашу жизнь немало партнёров. К чему смазывать то святое, что осталось в памяти?. . " Может быть, ты и права...