Переселяясь в другие тела, часть 3

Я дотронулся пальцем до морщинистой дырочки Фионы и это соединилось с одним из разрозненных воспоминаний Джета. То ли ему это нравилось, то ли ей – непонятно, но это было сильное воспоминание. Сделав ставку на хороший исход, я раздвинул ее щеки руками и начал обводить языком анус Фионы. Ее реакция была мгновенной – Фиона начала стонать, в то время как она удвоила свои сосательные действия. Я начал терять концентрацию, так как чувствовал, что яйца Джета взбиваются. Мое спасение приближалось. Миновав эту безошибочную точку невозврата, я изо всех сил засунул язык Джета в задницу Фионы. Когда я больше не мог сдерживаться, я взорвал волны спермы Джета в красивый рот Фионы. Как только она почувствовала, что оргазм Джета начинается, Фиона глубоко засосала член, вбирая все десять дюймов, и направила сперму Джета прямо в горло, ритмично посасывая. На самом верху списка всего невообразимого, умопомрачительного, фантастического стоит то, что девушка глубоко заглатывает тебя в момент эякуляции. Здесь нет никаких слов. Я понятия не имел, сколько денег Джет потратил на эту девичью побрякушку, но этого было недостаточно.

Впечатляюще, Джет продолжал сбрасывать волны своей любовной мази в горло Фионы. Я начал гадать, кто же продержится дольше. Она должна же дышать, но она не делает ни единого глотка воздуха. Солдат продержался еще с десяток секунд, пока спазмы Джета наконец не утихли.

Когда она была уверена, что проглотила последнюю каплю Джета, Фиона наконец отстранилась и тяжело вздохнула, приходя в себя.

— Твою Мать!- она охрипла между тяжелыми вздохами. Тело Джета после кульминации обмякло от насыщения, так что я просто лежал и наслаждался видом. Фиона все еще тяжело дышала в своей верхней позе 69, и ее набухшая киска блестела от ее собственного возбуждения.

Через несколько минут Фиона наконец оторвала свои широко раскрытые половые губки от моего лица. Она все еще стояла одной ногой на полу, и казалось, что ее сводит судорога. Я сел и предложил ей место на диване, чтобы она могла прислониться ко мне.

— Ты был просто великолепен, - нарушила она молчание.

— Я почти уверен, что это моя реплика.

— Нет, я имею в виду.. .- а потом ее лицо просияло.

— О! Спасибо. - Я полагаю, что Джет не хвалит ее за сексуальную доблесть – оплошность, над которой я бы поработал.

— Я хотела сказать, – снова начала она, – что никогда не видела, чтобы ты уходил.. . ну, ты знаешь.. . так надолго. Мне показалось, что я сейчас потеряю сознание.

— Я был очень впечатлен тем, как ты продержалась так долго, - тепло сказал я. Еще одна широкая улыбка.

Но теперь ее брови озабоченно нахмурились. Она вела внутренний спор о том, чтобы поднять следующую тему.

— Все в порядке, - разрешил я ей. - Просто скажи это.

— Ну, просто в тот последний раз, когда я тебя об этом просила.. . ты знаешь... сделай это, когда твой язык будет на моем.. . ты же знаешь, что я имею в виду.

— Когда я отодрал тебя.

— Да!- Она набралась еще немного храбрости, прежде чем продолжить. -Ну, просто ты так разозлился на меня за то, что я даже упомянула об этом. Даже ты.. . ну, ты же помнишь, что ты сделал.

— Я знаю, - ответил я. - Просто, ну, Фиона, ты просто такая фантастическая, что мне нужно было преодолеть свою проблему с этим, чтобы, знаешь ли быть рядом с тобой так же, как ты со мной.

По щекам Фионы покатились слезы. Очевидно, Джет никогда раньше не позволял разговору идти в таком направлении. Очень жаль, что Джет ничего этого не вспомнит, когда я выпрыгну. Эй, кто знает, может быть, это что-то разожжет в их будущих отношениях. По правде говоря, есть печальная надежда, что все это будет иметь какое-то значение. Завтра Джет будет (честно) отрицать, что когда-либо говорил об этом и Фионе придется пересмотреть свою роль в их отношениях. С другой стороны, кто скажет, что это плохо? Фиона не навсегда останется богиней. В конце концов они обязательно расстанутся – я просто помогаю Фионе прийти в себя пока она не потратила слишком много лет своей драгоценной юности на эту распущенность.

Но если я собираюсь быть придурком, то я иду с шиком.

— И это еще не все, - пообещал я Фионе. Она все еще триангулировала эмоциональные векторы моего последнего комплимента и не находила слов, поэтому я продолжил: - Ты опять будешь сосать у меня.

"А.. .- она слабо вздохнула.

Я встал на колени рядом с ней на диване.

— Ложись на бок, лицом ко мне, - приказал я. Она сделала так, как ей было сказано. Я отодвинулся в сторону, так что оказался прямо перед ее лицом. Член Джета все еще был впечатляюще твердым, как камень. Я поднес кончик десятидюймового члена к ее губам и сказал:

— Сделай мне еще один минет.

Пять лет назад, когда у меня появились намеки на передачу сознания, если бы мне сказали, что когда я прыгаю в тело другого парня, это приводит к своеобразным побочным эффектам способности испытывать множественные оргазмы (для этого парня), я бы просто посмеялся. Я не могу объяснить ничего из этого – все, что я читал о мужском оргазме это то что мужчина не может достичь второго оргазма после предыдущего оргазма. И все же я безошибочно обнаружил, что каждый раз когда я прыгаю на другого мужчину, тело хозяина волшебным образом становится многооргазмичным.

Фиона посмотрела на меня с недоверием и непониманием. Его рот оставался закрытым. Я вел ее куда-то, и мне нужно было, чтобы она последовала за мной.

— Я серьезно-отсоси у меня сейчас.

Смирение и презрение смыли удивление в ее глазах, когда она открыла рот и приняла твердый пенис Джета.

— Как в прошлый раз, - приказал Джет, но это было уже не так, как в прошлый раз. Я был уверен в этом.

Как только Фиона смирилась с необходимостью сделать еще один минет, она начала сосать и поглаживать его, как и раньше. Только на этот раз я стоял на коленях перед ее лицом. Когда ее темп стабилизировался, я дотянулся правой рукой до ее киски и начал массировать наружные складки ее верхних половых губ, прямо над клитором. Я делал это так много раз с таким количеством разных девушек – моя техника абсолютно надежна. Вскоре я услышал, как крошечная Фиона стонет в такт моим массажным движениям, которые я синхронизировал с ее сосательным ритмом. Когда я почувствовал, что ее возбуждение растет, я нажал сильнее и ускорил темп ударов по ее киске, что приблизило ее к кульминации. Подсознательно Фиона подстраивала свой сосательный ритм под мои более быстрые массажные движения, что приближало меня к моему собственному счастливому концу. При каждом ударе Фиона стонала. Вскоре я почувствовал, как у Джета начинают крутить яйца, и понял, что уже близко. Я ускорил темп поглаживания ее киски, чтобы сосание Фионы соответствовало этому. Ее индивидуальные стоны при каждом таком ударе теперь сливались в один долгий тяжелый стон, который становился все громче и громче по мере того, как она беспомощно приближалась к взрыву.

Джет достиг точки невозврата – я еще больше усилил давление руки Джета на половые губы Фионы и увеличил частоту массирования до дрожащей фибрилляции.

Мое время было идеальным – мы взорвались одновременно. Я чувствовала, как волны спермы вырываются из массивного члена Джета. Фиона разразилась безостановочным стоном. Идеальный шторм был слишком силен для нее, чтобы справиться с ним, поэтому она перестала сосать. Я отошел и размазал сперму Джета по всему ее лицу. Я яростно вонзил пальцы Джета в киску Фионы. Постоянное избыточное давление на клитор вызвало новые волны экстатического удовольствия и боли, от которых Фиона начала кричать. Она откинула голову назад в оргазмическом забытьи, в то время как все остальное ее тело неудержимо содрогалось. Пожарный шланг Джета все еще размазывал драгоценную жидкость по всему ее лицу. Наконец ее крик сменился долгим всасывающим звуком низкого, чудовищного дыхания, такого громкого, что задребезжали стекла.

Когда все закончилось, я все еще стоял на коленях перед Фионой. Я посмотрел вниз и увидел ее лицо, густо покрытое блестящей спермой Джета. Как он производит так много семенной жидкости в одном семяизвержении - выше всяких разумных объяснений. Судороги прекратились, теперь их сменили судорожные толчки - сначала в бедре, потом в икре, потом в руке и так далее. Я рухнул рядом с Фионой на диван, положив голову ей в ноги. Мы лежали молча.

— О Боже мой!- она закричала примерно через две минуты после того, как пришла в себя. В ее голосе звучала паника.