Отец моего жениха

Несмотря на прохладную погоду, мы расположились на открытой террасе кафе. Молодой симпатичный официант поставил на наш столик две чашки с дымящимся ароматным кофе и обольстительно мне улыбнулся. В другой ситуации я не упустила бы возможности немного пофлиртовать, но сейчас было не до этого. Отстраненно поблагодарив, сразу перевела взгляд на Сергея, желая поскорее продолжить наш разговор.

- Так вот, Оксанчик, теперь перейду к главному, - Сережа поправляет элегантно уложенную прическу и вздыхает. - Ты ведь знаешь, что я не так давно начал свое дело. Бизнес процветает, но пора уже расширяться, иначе не успеем пукнуть, как конкуренты нас сожрут. Все упирается в деньги. Папа мог бы помочь, но он поставил условие: только после того, как я женюсь.

- Женишься? Подожди, а разве он не знает, что ты... - удивленно поднимаю брови, думая, что это не тайна.

Многие считают, что дружбы между мужчиной и женщиной не существует. Это неправда, перед вами наглядный пример обратного. Мы дружим с первого курса универа, более близкого приятеля у меня нет и никогда не было. Я могу позвонить ему в два часа ночи и до утра жаловаться на злую судьбу или прийти в гости с бутылкой красного вина и остаться у него до утра. Да что там, мы даже несколько раз спали в обнимку в одной кровати! Такое возможно, если ваш лучший друг... гей. Слушайте, меня это ни капли не смущает, главное, что он отличный парень, а все остальное не имеет значения.

- Нет, - с тоской отзывается Сергей, - а если бы знал, то уже давно потребовал, чтобы я сменил фамилию. Ну что ты хочешь, Бэйби, он пещерный человек! В нем нет ни капли толерантности! В общем, мне нужна невеста. Если бы ты согласилась... - замечает, что мои глаза в миг округлились и сразу поясняет: - Всего на один день! Оксаночка, ты единственная женщина в этом мире, кому я могу доверять!

- Понимаю, - протягиваю я задумчиво, почесывая кончик носа. - Ты полагаешь, что если представишь меня как свою невесту, то он сразу даст деньги? А вдруг он будет ждать нашей свадьбы?

- Нет-нет, у меня есть план! - он скалится, белые зубы сверкают в ослепительной улыбке. - Завтра мы поедем к нему на дачу. Не переживай, это не деревянная хибара, а очень приличный домик. Отдохнешь как следует! Вечером я отлучусь по делам, а ты в это время переспишь с папой! Его будет мучить совесть, поэтому он решит спонсировать мое дело! Все просто, душа моя!

Меня всегда привлекали опытные мужчины за сорок - это мое слабое место. А еще я ненасытна и вечно голодна до секса. Да, возможно, я нимфоманка. Но ведь у всех есть свои недостатки, верно? Единственный пунктик, который я всегда соблюдаю - никаких отношений с женатыми. Ненавижу измены. Знаю, что родители Сережи давно развелись, поэтому оснований ломаться у меня вроде бы нет, но все-таки немного раздумываю.

- А твой папа... он симпатичный? Не забывай, толстяки не в моем вкусе, - интересуюсь я, попутно вспоминая, как буквально два дня назад трахнулась с мужиком, вес которого превышал сто тридцать кило.

- Бэйби, ты смотрела фильм "Красотка"? - Сережа щелкает пальцами. - А теперь представь Ричарда Гира. Представила? Один в один! Только без седины!

***

Сережа меня обманул, на Ричарда Гира его папа был ни разу не похож, но тем не менее пришелся мне по душе. Невысокий, полноватый, но очень подвижный круглоголовый мужичок лет пятидесяти. Довольно симпатичный, с гладким лицом, обширными залысинами и щетинистыми усиками. Он оглядел меня, прищурился, собрав в уголках глаз веселые морщинки, и обнял так, словно я уже стала его невесткой, а только потом подал руку сыну.

- Сереженька, наконец-то! Оксаночка, ты не представляешь, как я рад с тобой познакомиться! - говорит он, едва не прыгая от радости. - Заходите скорее, такая холодина улице!

Сразу после ужина Сергей разыграл сцену со звонком и убежал по очень важному делу, обещав вернуться через пару часов. Мы остались сидеть в шикарно обставленной гостиной, беседуя и попивая изысканное вино. Степан Антонович нравился мне все больше и больше, не терпелось скорее приступить к плану соблазнения и переспать с ним, но спешить не следовало.

- Сережа сказал, что ты учишься на дизайнера? - он делает глоток вина из своего бокала, пряча снисходительную усмешку. - Не пойми неправильно, но по мне высшее образование - это просто бумажка. Я сам себя всему научил и, как видишь, добился не так уж и мало.

- Да, ваш сын вами восхищается! - нагло вру я. - Столько все понарассказывал! Ох, как же жарко! - обмахиваюсь рукой, как веером и снимаю пуловер, оставшись в легкой белой майке с глубоким вырезом.

- Можно задать личный вопрос? - Степан Антонович раздумывает, выбирает слова, стараясь при этом не смотреть на верхнюю часть моих сисек. - Ты не знаешь, почему у Сережи так долго никого не было? Симпатичный, при деньгах, а с бабами... пардон... с девушками ничего не получается! До меня кое-какие слухи долетали, но ведь... Это только слухи, да?

- Степан Антонович, буду откровенна с вами. Причина есть, но о таком не принято говорить вслух, - развожу руками.

- Какая причина? - он сразу настораживается. - Оксаночка, ты для меня уже как дочка, между нами не должно быть секретов. Говори скорее!

- Дело в том, что у Сережи... - подвигаюсь ближе, чтобы прикоснуться к нему грудью и шепчу на ушко: - Очень маленький член.

- Так вот в чем дело! - Степан Антонович явно смущен и не знает, что сказать. - Бедняга, теперь все понятно. А тебя это... не волнует?

- Я влюбилась в него, до того как все узнала, - вздыхаю. - Но ведь секс - это не главное, в жизни много других радостей...

Неожиданно всхлипываю, прижимаюсь к нему еще сильнее, незаметно перемещая руку на брюки. Отчетливо ощущаю, как топорщится ширинка и невольно думаю о внушительных размерах его мужского достоинства. Все, больше не могу ждать, пришло время действовать. Он еще продолжает что-то говорить, успокаивает меня, гладит плечи, а я уже падаю перед ним на колени, расстегиваю молнию и стаскиваю брюки вместе с дорогими трусами от Кельвин Кляйн. Его штуковина уже готова к бою, стоит как Пизанская башня - твердо и чуть в сторону. У него не просто большой - огромный! Мы вместе смотрим на него, я с восхищением, Степан Антонович - с ужасом. О, это настоящая дубина с узлами вен и крупным наконечником. Можно кончить только от мысли, что скоро этот таран будет штурмовать мои воротА!

- Оксаночка, - говорит он хрипло, - а что происходит?

Что происходит? Да пока еще ничего не происходит, это только смотрины. Начинаю с легкой прелюдии, проникаю рукой под темную поросль, массирую и перекатываю налитые спермой яички. Держу пари, он не трахался несколько недель, но это мы скоро исправим. Обвиваю пальцами ствол, медленно двигаюсь по всей длине. Поднимаясь по члену, не забываю обводить головку эффектно выворачивая кисть. Степан Антонович больше не задает глупых вопросов, он пыхтит, закатывает глаза и что-то бормочет. Обнимаю губами наконечник, поднимаю глаза, ловя зрительный контакт, и облизываю головку, как самый сладкий леденец. Судя по стонам, ему это нравится. Мне и самой в кайф, я резко насаживаю рот на мужское естество, пытаясь полностью заглотить. Он такой могучий, что мне трудно работать языком, поэтому просто всасываю его в себя, совершая поступательные движения вперед-назад. Мечтаю, чтобы Сережа задержался на пару часиков, ведь тогда мы успеем перепихнуться несколько раз, для этого я даже прихватила с собой таблетки для длительной эрекции. Член, кажется, становится еще больше и горячее, раздувается и пульсирует.

На мгновение останавливаюсь, чтобы глотнуть воздуха, но секундной паузы хватает, чтобы Степан Антонович перехватил инициативу. Он встает, возвышаясь надо мной горой, кладет руки на плечи и с треском стягивает майку. Пристально смотрит или, правильнее сказать, разглядывает меня, удовлетворенно хмыкая. Обхватывает мою голову, давит на затылок и сам сует свою штуковину мне в рот. Размерено входит и выходит, загоняя член по самые шарики, так глубоко, будто хочет достать до глотки. Теперь он сам все контролирует и задает бешеный темп. Это уже не минет, Степан Антонович в наглую трахает меня в рот, но к моему разочарованию в последний момент выходит и фонтанирует так, как не снилось и нефтяной скважине. Выбрасывает прямо на меня сгустки молочно-белой субстанции, заливает с ног до головы.

Мы в полной тишине сидим на диване. Я перевожу дух и вытираю порванной майкой сперму с тела, а Степан Антонович хмурится. Его рот кривится, а член безжизненно висит меж вялых бедер.

- Как я мог?! Как я мог?! - обрывает тишину и хлопает себя по лбу. - Хрен бы за такое себе отрезать! А ты... Тоже хороша! Соблазнила старика! - хотел сказать еще что-то резкое, но передумал. - Нет, ты не виновата. Моя вина, только моя! Расскажу все сыну, расскажу все прямо сейчас! - вскочил, словно собираясь бежать в ночь, чтобы быстрее во всем признаться.

- Послушайте, - дотрагиваюсь до его плеча. - Не надо спешить, мы что-нибудь придумаем! Кажется, я знаю, как вы можете заглушить свою совесть! - не хочу торопиться, жду когда он окончательно придет в себя. - У вас не будет какой-нибудь одежды? Майка порвалась, а мои брючки вы немного испачкали.

Уходит и через несколько минут возвращается с банным халатом. Разводит руками, мол, ничего другого нет. Я передумала с ним трахаться, уж слишком он все близко принимает к сердцу. Хотела выйти, чтобы переодеться, но заметила, что Степан Антонович даже не смотрит на меня. Ага, кончил и потерял интерес. Стало обидно, решила, что в знак протеста переоденусь при нем. Стянула брюки и сразу почувствовала его руки на талии.

- Не могу ничего с собой поделать, Оксаночка, - едва не плачет, но лапает мои сиськи. - С ума схожу, как хочу тебя трахнуть!

Такой он мне нравится больше. Я в миг возбуждаюсь, едва вновь восставший член упирается в спину.

- Наклонись, девочка моя, - пошло шепчет мне на ушко. - Давай-давай, у нас мало времени!

Мне нравится его хриплый голос, но особенно это нетерпение в тоне. Выполняю его просьбу, прогибаю поясницу и кладу руки на спинку дивана. Он целует меня в лопатку, щекоча усами, и стягивает трусики. Опускаю глаза, следя за тем, как они съезжают по ногам и падают на пол. Сразу сует пальцы в дырку и, к моему удивлению, невероятно быстро доводит меня до оргазма. Буквально за пару секунд! В недоумении размышляю, куда он так торопится, но тут же нахожу ответ. Продолжая работать у меня между ног, Степан Антонович собирает липкую влагу, которой стало так много, что она уже стекает по бедрам, и размазывает ее по ягодицам. Эй, на это я не подписывалась, у меня тоже есть свои табу! Мягкие половинки попки сразу сжались, превращаясь в непреступную каменную крепость.

- Извините, - поворачиваю к нему голову, - но у вас слишком большой! Вы меня порвете! - он даже меня не слушает. - Эй, Степан Антонович, туда нельзя!

Затыкает меня глубоким поцелуем и умело раздражает клитор, чтобы не перечила. Кончаю еще раз, да так сильно, что ноги подгибаются, и я едва не падаю. Степан Антонович удерживает меня, скользит по позвоночнику, чтобы я прогнулась еще сильнее и приподняла попу, а потом раздвигает ягодицы и надавливает на сморщенное отверстие. Резко дергаюсь, но не в тут сторону, палец преодолевает сопротивление сфинктера и проскакивает в задний проход. Я слишком возбуждена, поэтому уже ничего не запрещаю и позволяю вставить в меня второй палец. Молчу, продолжая обильно течь. Даже немного стыдно из-за этого, но что поделаешь?

На секунду Степан Антонович прерывается, достает из кармана тюбик и, судя по всему, смазывает член. Спасибо и на этом! Он продолжает меня растягивать, отчего я кончаю в третий раз, окончательно одурев от переизбытка эмоций. И даже не сразу чувствую, что в меня тыкается уже совсем не палец. Скользкая головка давит на анальное отверстие, уже достаточно широкое и обильно смазанное, но внутренние мышцы конвульсивно сжимаются, наотрез отказываясь пропускать.

- Какая ты узкая, - говорит он с укором и тянет на себя.

Степан Антонович снова начинает хозяйничать у меня между ног, отвлекая и затуманивая сознание, а потом резко двигает тазом, преодолевая преграду, и проталкивает головку внутрь. Я почувствовала легкое жжение, но вместо того чтобы протестовать, расслабляю мышцы и делаю движение навстречу. Мы оба облегченно охаем, когда член полностью входит в мой зад. По телу растекается не только боль, но и какое-то обжигающее наслаждение. Степан Антонович натягивает меня все сильнее, бьется своими огромными шарами о ягодицы, рычит и выкрикивает всякие непристойности. А потом всаживает до упора и, под звуки протяжного стона, начинает спускать семя в прямую кишку. Сразу не выходит, целует мою потную спину и продолжает рефлекторно двигаться. На секунду пугаюсь, а вдруг он там застрял?

Слышу, как открывается входная дверь, с трудом сдерживаю разочарование. Сережа обещал дать мне несколько часов, но пришел гораздо раньше. Поворачиваю голову и понимаю, что ошиблась.

- Пап! - незнакомый мне мальчишка смотрит на нас, вернее, на меня. - А это кто?

Вспоминаю, что у Сережи есть младший брат - Игорь, надо полагать, это он и есть. В этот момент член опадает и с причмокиванием выскальзывает из попы. Сперма густым потоком стекает по моим ногам. Юноша краснеет и быстро убегает наверх в свою комнату. Степан Антонович подавлен, падает на диван и обхватывает руками свою огромную голову.

- Какой позор, - начинает причитать, - как мне теперь смотреть детям в глаза? - потом вдруг вскакивает. - Оксаночка, давай сбежим в Израиль! Прямо сейчас! - кажется, он тронулся умом.

- Да успокойтесь вы! - вытираю трусами бедра и набрасываю халат. - Я с ним сейчас... поговорю! Вы, главное, нам не мешайте!

Кажется, все пошло не по плану. Неопытные юнцы не по моей части, но чего не сделаешь ради настоящей дружбы?