Обнажая себя. Часть 1

Меня зовут Клэр, и, глядя на меня, можно подумать, что я обычная девушка. Светлые волосы до плеч, спортивное телосложение, повседневное платье. Я отношусь к тому типу девушек, которые ходят в спортзал, пьют вино с друзьями, работают в офисе в большом городе, ходят на свидания с парнями. В общем, на первый взгляд ничего примечательного во мне нет. Но за моим фасадом нормальности скрывается один очень большой и удивительный секрет - у меня есть действительно специфический излом, который подпитывает мои сексуальные фантазии. И это страсть к эксгибиционизму. Я получаю удовольствие от одной мысли, что меня могут увидеть голой в общественном месте незнакомцы, которые не имеют права видеть меня без одежды.

Я много фантазировала об этом в подростковом возрасте, когда открывала свою сексуальность и училась мастурбировать. Я лежала в постели почти каждую ночь, когда вся моя семья спала, представляя себе сценарии, в которых я оказывалась голой на публике. Когда стала старше, я начала понимать, что того, что мне нужно будет воплотить свою фантазию в реальность, иначе я никогда не буду чувствовать, что полностью самореализовалась в сексуальной сфере.

Иногда я выходила погулять без трусиков, а один или два раза оказывалась где-нибудь, где у меня хватало смелости снять с себя всю одежду и бродить в ожидании, что меня могут увидеть голой. Для меня это, несомненно, было захватывающим занятием. Но при этом я чувствовала себя странно неудовлетворенной, потому что то, что я делала, пытаясь воплотить свою фантазию, все же никогда не было тем же самым, что я представляла в своей голове. Раздеваясь в местах, которые не были приватными, я выставляла свои интимные части или все свое тело напоказ другим. Я показывала себя, будучи эксгибиционисткой, и я делала это инициативно по своей собственной воле, полностью осознавая послание случайным наблюдателям.

Но в моих фантазиях публичная нагота и публичное обнажение никогда не были для меня сознательным выбором – скорее, это всегда было по чьему-то настоянию. В своих фантазиях я представляла стриптиз-игры (я не знала правил покера, но это каким-то образом работало в моей фантазии, так как я наивно представлял себе, как проигрываю каждый раунд игры в стриптиз-покер и заканчиваю тем, что сижу там голой, в то время как все остальные игроки оставляют свой полный комплект одежды!) или ситуации вынужденного купания нагишом (потому, что мою одежду украли).

Я пришла к осознанию, что для меня душевный трепет таких ситуаций заключается в ощущении того, что я делаю что-то неловкое и неподобающее приличной девушке. Это вовсе не было садомазохизмом - я ничуть не чувствовала потребность быть униженной. У меня не было потребности спровоцировать мой изнасилование незнакомцем. Скорее мне нужна была игра, в которой наблюдатели думали, что меня принижают своими оценками. Но саму эту игру захватывающую игру должна была контролировать именно я, а не они. Я хотела быть тем, кем я была тем, кем я была в своих фантазиях – невинно отказывающейся от контроля над своим телом и тем, что прикрывало его. для других людей, людей, которые могли бы найти это забавным, возбуждающим или даже ужасным, но тем не менее были теми, кто контролировал. Мне нужно было быть голой, потому что кто-то другой психологически принудил меня снять одежду, полагая, что я сделаю это против своей воли или во избежание худшего.

К сожалению, в то время как многие подростки оказываются вовлеченными в такие игры, где девочек принуждают к раздеванию, никто из моих друзей никогда не предлагал их! Мы все были слишком хорошо воспитаны, или слишком застенчивы, чтобы ввязываться в такие интриги, и в тех редких случаях, когда у меня хватало смелости предложить какую-нибудь игру, основанную на риске или проигрыше, никто никогда не осмеливался заставить меня (или кого-либо еще) снять одежду. Так что я вскоре отказалась от мысли, что это произойдет в ближайшее время в моем старом кругу общения. Если бы я хотела испытать в реальности то, о чем я думал, когда мастурбировала, мне нужно было бы завести новых друзей.

Когда я поступила в университет, то на втором курсе наконец-то смогла воплотить в жизнь свою фантазию. Моими лучшими друзьями в университете были две девочки (Эмма и Шивон) и четыре мальчика (Марк, Джош, Кенрой и Грег).

Эмма, Шивон и я подружились на первом курсе, когда жили в студенческих общежитиях. Все новички жили в общежитиях - идея заключалась в том, что к середине первого курса у вас появятся друзья, и вы сможете переехать в арендованное студенческое жилье вместе с ними. Так было и с нами тремя девочками - мы сразу поладили, стали приятелями по учебе и развлечениям, и когда пришло время искать дом, не было никаких сомнений, что мы не будем жить вместе на втором и последующих курсах.

Мы выбрали ничем не примечательный дом и переехали (с помощью наших семей) как раз к началу нового семестра в сентябре. Четверо ребят, спортивные парни, которые играли (между собой) в регби, хоккей и футбол, были нашими соседями, и мы сразу же познакомились с ними. Как дом из четырех парней, они были очень счастливы иметь трех привлекательных женщин-второкурсниц в качестве соседок (и в интересах справедливости я должна сказать, что мы были вполне счастливы жить по соседству с четырьмя здоровыми парнями – между нами, Эммой, Шивон и мной, которые спали со всеми четырьмя парнями в разное время в течение наших дней в университете, хотя все эти перепихоны происходили во времена уже после истории, которую я сейчас рассказываю).

Мы все легко и быстро находили общий язык и часто заходили друг к другу в гости поесть, выпить и поболтать, устраивали шумные вечеринки. У нас также появилось забавное групповое хобби, когда у нас было немного свободного времени и мы хотели расслабиться, то мы стали постоянными посетителями местного боулинга.

Боулинг был забавой для ребят, потому что это давало им возможность покрасоваться перед нами. Нам, девочкам, это нравилось, потому что это было весело и довольно дешево, и не предполагало похмелья на следующий день. Ну, теоретически это не должно было быть связано с пьянством... но в кегельбане имелся бар. Такова природа подобных вещей: если вы объедините конкуренцию и алкоголь, кто-то найдет способ сделать из этого игру в выпивку. Так было и с ночными боулингами.

Правила были просты. Каждый из нас вкладывал по 5 фунтов, которые шли на бар и на которые покупали 10 стопок водки, шнапса или чего-то в этом роде. Их ставили в ряд на столе за зоной отдыха. Тот, кто набрал самый низкий штраф в каждом серии бросков, должен был выпить стопку. Если два человека набрали одинаковый низкие штрафы за серию, тот из них, у кого был самый низкая сумма штрафов, должен был выпить стопку. Если бы они были даже на этом тоже были одинаковы, мы бы бросили монетку. Конечно, обычно это означало, что одна из нас, трех девочек, в конце концов выпьет до десяти рюмок за очень короткий промежуток времени, и ей придется идти домой!

Проблема заключалась в том, что, выпив одну или две стопки, было уже сложно оставаться настолько скоординированным, насколько это было необходимо, чтобы избежать необходимости пить больше - и чем больше вы выпивали, тем хуже становились ваши навыки боулинга. Это было хорошо для мальчиков, которые были довольно хороши в боулинге, поэтому обычно избегали пить больше одной или двух рюмок и никогда не заканчивали с первой выпивкой. Но для нас, девочек, это означало проигрыш по сравнению с парнями и то, одна из нас была обречена!

Поэтому мы время от времени меняли правила – игрок, забивший больше всех, должен был сделать бросок. На самом деле это был отличный нивелир, так как мальчикам пришлось сделать несколько бросков на ранней стадии, и по мере того, как они становились все более пьяными, мы, девочки, догоняли и иногда даже обгоняли! Но мы по-прежнему часто играли "традиционным" способом, особенно если собирались провести ночь в городе.

— Знаете, - сказала я как-то ни с того ни с сего, когда мы были в разгаре игры, - можно было бы очень легко сделать стриптиз-версию этого безобразия.

Я тут же зажала рот рукой – я не хотела этого говорить! Я думала об этом, но не собирался говорить вслух. Никто из моих друзей не знал о моих извращенных фантазиях, они не знали моей юношеской одержимости желанием быть принужденной обстоятльствами к обнажению стриптизом и моего разочарования в попытках пройти через это. У меня не было намерения делиться с ними своими мыслями, и через мгновение я поняла, что моя смущенная реакция на мое собственное заявление, возможно, говорит больше, чем просто само заявление. К счастью, никто из них этого не заметил, так как они были слишком заняты, смеясь, соглашаясь с моим предложением!

— Да, конечно, - сказал Марк.

— Что, тебе придется снимать по одному предмету одежды вместо стопки? - спросил Кенрой.

— Да, или сделать и то и другое! – рассмеялся Грег.

— Ни в коем случае, тогда проигравший окажется пьяным и голым! - Упрекнула Эмма.

— О, так для тебя это одно или другое, Эм? - пошутил Марк.

Эмма в ответ толкнула его локтем.

— Не сработает, - со знанием дела сказал Грег, - ты можешь просто надеть 15 разных одежек.

— Как бы можно надеть 15 разных одежек? - недоверчиво спросил Кенрой.

— 7 пар носков? - предположил Марк.

— Нет, ты должен знать заранее, что будешь играть, - возразил Кенрой, - никто не носит 7 пар носков...

Так оно и продолжалось. На самом деле мы не приняли стриптиз – версию игры тогда и там - мы просто шутили об этом. Но в разговоре чувствовалась непринужденность и отсутствие смущения, что резко контрастировало с тем, как мои друзья дома вели себя на подобные темы. Для меня это было подпиткой для размышлений, которые оставались со мной в течение нескольких недель и заставили меня разрядить несколько комплектов батареек на моем вибраторе!

Но мне все еще нужна была помощь, чтобы моя фантазия стала реальностью. Возможно, именно мне пришла в голову идея Стрип-боулинга, но в глубине души я знала, что если это действительно моя фантазия, то я не могу быть тем, кто ее спровоцирует. Я должна была быть вынужденным, может быть, даже несколько невольным участником. Как бы мне ни хотелось, чтобы меня заставили раздеться перед моими друзьями и всеми остальными посетителями боулинга, никто не должен знать, что я этого хочу, иначе магия не сработает.

К счастью, через несколько недель вмешалась судьба.