Нудные рассказы или формула любви. Глава 20

На пульсе событий

Мама плелась позади, едва поспевая за мной. После общения с ней мне хотелось как можно скорее смыть с себя всю ту грязь, в которую мне пришлось окунуться, слушая бредовые объяснения её развратного поведения. Решительно настроенная немедленно увезти подальше отсюда своих мужей, я прибежала на пляж. Зажав в кулак свой вздыбленный член, Игорь о чём-то мило беседовал с развалившейся на песке голой Нинкой, а Влад с нескрываемым интересом любовался видом аппетитной голой задницы, склонившейся над сумками, Верки.

— Чего вы на них вытаращились? - едва не закипела я от злости. - Кто вам разрешил трусы снимать? Перед кем вы тут красуетесь? Перед этими блядями? Одевайтесь немедленно, мы уезжаем!

Окинув всех презрительным взглядом, я развернулась и пошла обратно на дачу. Мои мужья молча последовали за мной.

— Козлы! Вам было меня мало? Увидели голых баб и уже сопли распустили? Я вам гадам этого не прощу! Собирайте свои манатки и быстро в машину!

— Может, всё-таки, останемся? - неуверенно подал голос Игорь.

— Хотите остаться? - выразительно посмотрела я на него. - Ну, что ж, оставайтесь! Блядей на всех хватит! - в сердцах пнула я ногой сумку и вышла из дома.

— Ты нас неправильно поняла! - попытался оправдаться Игорь. - Пускай они остаются на озере, а мы накроем стол здесь!

— Скажи прямо, что не можешь оторваться от жопы этой потаскухи! Понравилась? Что ж, рекомендую, мой папа с ней уже не один раз переспал и остался очень доволен! А дядя Петя, её любимый свекор, вообще с неё не слазит!

— Дядя Петя? - изумлённо уставился на меня Влад. - А как же её муж, Лёнька?

— А что Лёнька? Он со своей мамой, Веркой, уже давно спит! Так что, нудисты, мать вашу, натуристы, собирайте вещи и быстро в машину! - заорала я, повернувшись к своим, обалдевшим от услышанного, мужьям. - Я вам, гадам, введу режим ограничения! Посидите у меня на голодном пайке, посмотрим, что вы тогда у меня запоёте!



* * *

Свернув с трассы на просёлочную дорогу, я вела машину и вспоминала наш разговор с мамой. Да, - думала я, - вот подняли мои родители свою дочь, на ноги поставили, посвя­тили в свои блядские законы, и теперь, когда у неё и сиськи вы­росли, и задница стала рабочей, спят и видят, как бы отодрать свою красавицу во все дыры, да не как-нибудь, а с чувством и расстановкой - ведь не чужая же, родная как-никак!

Притихшие мужья молча сидели на заднем сидении, не реша­ясь спросить куда везёт их любимая жёнушка, а я думала: - из-за этих извращенцев себе праздник портить? Да и му­жики мои, может, ни в чём не виноваты, ну, возбудились они от го­лых женских задниц, так ведь любой мужик возбудится при виде красивой го­лой бабы, хуже было бы, если бы их это уже не возбуждало. Так в чём же их вина? Просто нужно уехать отсюда подальше и продол­жить наш семейный праздник.


Ведь всё было хорошо, пока не явились эти свингеры долбаные. Ребята познакоми­лись, подружились, может теперь у нас всё нала­дится, жизнь изменится. Может, станем мы жить одной дружной се­мьёй, нарожаю я им деток, от каждого по малышу, а может и по два. Что делать, если так жизнь сложилась что люблю я их обоих и жить без них не могу, а они любят меня, и принимают такую форму семейных отношений.

Вон на Востоке - мужья имеют по много жён и ничего, лю­бят их, спят с ними и по очереди и одновременно, только обижают их, а я забочусь о своих мужьях, и кушать го­товлю, и стираю, и убираю и никого в любви не об­деляю. По­везу я их на противоположный берег озера, - решила я, - станем лагерем, и продолжим наш праздник.

— Выше нос, орлы! Не всё ещё потеряно! - подмигнула я загрустившим мужчинам. - Выгружайте сумки, делайте хижину, мы остаёмся ещё на одну ночь! В багажнике возьмите стол и стулья и застелите всё помягче, а то я с вами все колени о песок сотру. Знаю я вас, выдумщиков!

Быстро выгрузив всё из машины, мы продолжили праздник в узком семейном кругу. Мужчины поставили палатку, развели небольшой костёрчик и пригото­вили мой любимый кофе. Молодцы! Хорошие, всё-таки, у меня му­жья! - радостно подумала я.
После обеда я разрешила им снять плавки - ну, если о

ни так уж сильно хотят, так пусть лучше передо мной ходят голыми, чем перед чужими тётками да рас­путными девками демонстрируют своё (или уже моё?) возбуждённое мужское хозяйство.

Хм! - задумалась я над этой дилеммой. - Ведь если мужчины принадлежат мне, я их жена и хозяйка, значит теперь и всё их хозяйство принадлежит мне. Я должна заботиться об их хозяйстве как о своём собственном, следить за их гигиеной, за их здоровьем, посто­янно держать руку на пульсе всех событий. Вот именно: - держать руку на «пульсе событий»! - искоса посмотрела я на мужчин, лежавших по обе от меня стороны и, взяв в руки «их упругое хозяйство», отчётливо ощутила пульс.

Длительное воздержание мужчинам вредно, - подумала я, почувствовав сладкую дрожь во всём теле. - Нужно снять накопившееся у них напряжение, сбить давление и нормализовать «пульс», - решила я, и как опытный врач, приняла все необходимые меры для улучшения физического со­стояния своих «пациентов».

Незаметно день пролетел, наступила ночь, над озером сгустились сумерки, на чистой глади озера отрази­лись мириады ярких звёзд. Мы лежали и смотрели в загадочную пу­стоту неба, мужья обнимали меня, нежно лаская мою грудь - каждый свою, благо у меня их две, а я, как будто спря­талась от всего мира, от мамы с её любовниками, от моих знако­мых, которые не осуждали меня, но и не понимали, как можно жить одновременно с двумя мужчинами, чтобы все были довольны и между нами не возникало конфлик­тов.

— Это волшебство! - зачарованно глядя на заигравшие на воде яркие блики огня, от разложенного на берегу костра, нарушила я мир волшебной тишины. - Пошли купаться! Я уже очень давно не купалась ночью! - потащила я за руки своих мужей, и мы погрузились в таин­ственную прохладу сказочного озера, полного загадочных обита­телей, с завистью глядящих на счастливых влюблённых.

Над водой пронёсся небольшой, тёплый ветерок и набежавшая волна вернула меня обратно к ласковому песку и сказочному небу. Запах дыма тлеющего костра взволновал моё воображение. Вы­йдя из воды на берег, на тот самый берег, который ничуть не из­менился с тех пор, как я впервые узнала сладость губ мо­его любимого Владика, ощутила в своей руке его мужскую силу, и впервые познала мужчину, моего любимого Игоря.

— Разводите большой костёр, ведь это необычная, это волшебная ночь! Это ночь на Ивана Купала! Я хочу, чтобы языки его пламени достигали до самого неба!

Мужчины подбросили в костёр дров, за­готовленных ещё днём и я, зажёгши небольшую лучину, бросила её в эту гору. Вспыхнуло пламя, и костёр стал разгораться всё сильнее и сильнее. С этой маленькой лучины, маленькой ча­стички пламени, я зажгла вечный огонь нашей любви, языки пла­мени которого, до­ставали до самих звёзд. Блики разгоревшегося костра играли на моём обнажённом теле, а я, увлечённая магией неслышимой, но чарующей музыки, танце­вала танец жрицы ночи, жрицы любви, владеющей магией жен­ских тайн и секретов, знающей толк в сексуальных наслаждениях и да­рящей эти знания своим дорогим мужьям.

— Купальская ночь самая короткая в году, этой ночью никто не дол­жен спать! - как заклинание сказала я.

Мужья зачаро­ванно смотрели на меня, на огонь, разбрасывающий миллионы искр, каждая из которых наделяла их пылкими частичками моей любви. Загадочные, волнующие сознание тени деревьев плясали вме­сте со мной и, словно разговаривая друг с другом, шелестели своими листьями. Шептались и травы, наполненные особой, чудодейственной силой. Все живое получало сверхъестественную мощь. Костёр вспыхнул, и ночные травы расцвели чарующим, сказочным огнём.

— Загадайте желание! - таинственно произнесла я.

Находясь под влиянием моего колдовского воздействия на их сознание, они в один го­лос тихо, но уверенно произнесли:

— Да будет вечна любовь! Да будет вечен наш союз! Да будет вечна красота и сила женщины, дарующей нам свою любовь!

Та незабываемая ночь дала мне право хозяйствовать над всем живым, над всей природой, над моими мужчинами и над природой их мужской силы. Я уверенно приняла это право и распорядилась им по соб­ственному усмотрению, как истинная и единственная хозяйка, до безумия любящая своих мужчин.