Наши приключения в Геленджике. Часть третья. Серьги

Часть третья. СЕРЬГИ.

Глава первая.

После возвращения Яны домой прошел день. Потом ещё один. И ещё один. И ещё.

Солнце оставалось таким же ярким, море – тёплым и ласковым, листва - зелёной, небо – голубым, а набережная и пляж – шумными и многолюдными... Всё, ну абсолютно всё было по-прежнему, а вот Яна стала другой. Она словно превратилась в тень той бойкой, живой и насмешливой девушки, которая когда-то покорила моё сердце.

Яна могла подолгу сидеть, глядя в одну точку, и невпопад отвечая на вопросы. Было заметно, что мысли её витают далеко-далеко, и она вряд ли осознавала, чем она сейчас занимается. Она делала всё механически – ела, гуляла, ходила по магазинам, мыла посуду и даже занималась сексом. И было практически невозможно вытащить её из этой «скорлупы».

Я честно пытался её расшевелить. Я торжественно вручил ей заработанное за второе желание кольцо, я катал её на самых обезбашенных аттракционах в парке и на квадроциклах по горам, устроил романтический ужин при свечах и купил билеты на концерт Ярослава Сумишевского, песни которого очень нравятся Яне, и который приезжал на гастроли в Геленджик.

Но Яна, встрепенувшись ненадолго, опять уходила в себя, и было видно, что она и сама пытается быть прежней, но у неё это не получается и она просто не может противостоять своему внезапному недугу.

Причину этой болезни понять было нетрудно, и её диагноз состоял из одного-единственного слова – «Вадим». Произошло то, чего я никак не предусматривал в своих тайных фантазиях: Яна, исполняя моё желание, просто влюбилась в него. В эти синие глаза, красивую улыбку, его поцелуи и загорелое тело. И сейчас она очень тосковала, не в силах справится со своим сердцем.

Но я не сдавался, стараясь не дать Яне уйти в депрессию, и пытаясь максимально её чем-нибудь занять.

Вечером четвертого или пятого дня, (уж простите, точно не помню), я чуть ли не насильно вытащил Яночку гулять. Она, не глядя, достала из шкафа светло -серую юбку и белую маечку с изображением наглого чёрного кота. По-моему, Яне на тот момент было абсолютно пофиг, в чём она будет одета.

Мы снова пошли по набережной, но это было никак не похоже на нашу весёлую «рыбалку». Яна шла, машинально переставляя ноги, и безучастно глядя по сторонам. А я пытался хоть как-то вызвать её оживление, и рассказывал разные смешные истории, вычитанные в интернете. Мы как раз подходили к вечному огню, там, где стоят две стелы с фотографиями погибших во времена той большой войны. И тут...

Я прямо кожей почувствовал, что Яна вдруг изменилась, и с удивлением посмотрел на неё. Яночка резко перестала быть той тряпичной и аморфной куклой, она была собрана и напряжена, словно перед прыжком в воду. На её лице было упрямое и сосредоточенное выражение, она покусывала губы, будто решая для себя какую-то важную проблему.

Долго удивляться этим переменам мне не пришлось. Яна, в ответ на собственные мысли, решительно тряхнула головой, потом отвела меня немного в сторону от пешеходной дорожки, к парапету, и сказала:

— Лёша, будь тут и за мной не ходи. И ни во что не вмешивайся! Пожалуйста!

С этими словами Яночка развернулась и пошла обратно, тем же путём, которым мы сюда пришли.

Ничего не понимая, я ошарашенно смотрел ей вслед. И потом, невзирая на запрет, потихоньку пошел следом. А Яна, сделав шагов сорок, неожиданно повернула и подошла к скамейке, на которой сидело два молодых человека. Парень, сидевший ко мне спиной, был повыше ростом, довольно крепкий и темноволосый. Лица его мне видно не было. Сидевший напротив него светленький паренёк был явно пожиже — худощавый, с какими-то мелкими и заостренными чертами лица, отчего его мордочка напоминала лисью. На вид ему было лет двадцать пять.

Яна, не спрашивая разрешения, села прямо возле парней, и начала говорить им что-то. Они, удивленно развернувшись к ней, немного послушали, а потом переглянулись и заржали, словно Яна поведала ну очень смешной анекдот. Но она продолжала их в чём-то убеждать, и скоро эти ребята, склонив к ней голову, сами вступили в разговор.

Встав метрах в десяти справа от лавочки, и укрываясь за стволом раскидистой сосны, я наблюдал за этой непонятной для меня беседой, пытаясь сообразить, что происходит и чего от них хочет Яночка. (Я действительно иногда откровенно туплю). Хотя продолжалось их общение не долго, всего лишь несколько минут. Неожиданно вся троица поднялась на ноги, Яна встала посередине, взяв парней под руки, и они пошли в противоположном от меня направлении, в сторону «Додо-пиццы». Эй, вы чего это, а?

Глава вторая.

По-прежнему находясь в ступоре, я тихонько пошел следом, стараясь понять, куда и зачем они идут... Клянусь, я бы никогда не упустил их из вида, если бы не внезапно случившееся дтп - я вдруг ощутил сильный удар, и резкую боль в ноге: маленький пацан лет восьми - девяти с разгону врезался в меня на слишком большом для него электросамокате.

Пацанёнок не удержал равновесия и упал вместе с самокатом, а потом неожиданно громко завыл — скорее, больше от испуга, чем от боли — я видел, что ударился он не сильно. Я наклонился, собираясь помочь ему подняться, но тут подскочила вульгарно раскрашенная бабища, громко вопя на всю улицу, и обвиняя меня в желании покалечить её кровинушку.

Я попытался ей спокойно объяснить, что я не причем, что мелкий засранец сам на меня налетел, но тётка орала ещё громче, обвиняя меня уже во всех смертных грехах. А полминуты спустя к ней присоединился еще и пузатый мужик в застиранной футболке, тоже что-то там высказываясь о людях, которые не смотрят под ноги и не дают бедным детям спокойно кататься...

От этих воплей и несправедливых обвинений я реально завёлся, громко пообещав этому гусю, что сейчас разобью ему ебальник, если он не заткнется сам и не уймёт свою придурошную жёнушку. Жаль, что исполнить обещанное не удалось — к нам подошел наряд полиции — две симпатичные девушки в форме... Уж что-что, а за уличным порядком в городе строго смотрят.

Быстро разобравшись в этой, довольно частой для Геленджика ситуации, девушки - полицейские начали сурово выговаривать обоим онижеродителям, что для поездок на самокате по набережной вообще-то предусмотрены специальные желтые дорожки, и что ребенок еще слишком мал для такого тяжелого для него транспортного средства.

Оставив это ебанутое семейство перепираться с полицией дальше, я пошёл, а вернее, похромал искать Яночку, Нога сильно болела — этот мелкий шкет умудрился попасть мне прямо по косточке.

Но догнать любимую мне уже не удалось: Додо-пицца стоит как бы на перекрестке, от неё можно пойти и прямо, и вверх по улице, и вниз на набережную и далее на пляж. И куда свернула Яна со своими спутниками я, занятый этими разборками, увидеть не успел.

Конечно, я надеялся найти её, нарезая круги и прочесывая всё вокруг, но через полчаса вынужден был признать, что всё — таки потерял Яночку. А когда попытался ей позвонить, то с удивлением услышал, что её телефон выключен. Блядь, да что происходит-то?

В общем, скрепя сердце и прекратив бесполезные поиски, я вернулся на ту же самую лавочку, где сидели эти незнакомые парни. Лавочку нетрудно было запомнить — она стояла (а возможно, и сейчас стоит) прямо напротив белой каменной арки с надписью: «Городской пляж Дельфин».

И вот там я просидел добрых два часа, с какой-то глупой детской надеждой, что Яна вернётся сюда, объяснит свою непонятную игру, и мы пойдем домой. Но время шло, а её всё не было...

Но вот мой телефон ожил, вначале сообщив мне, что абонент «Любимая» появился в сети, и тут же следом от Яны прилетела «голосовуха». Голос у Яночки был каким-то чужим и словно звенящим от напряжения. А её слова больно впивались в меня, как осколки льда, пропитанные ядом:

«Я на даче у Сергея, и у нас будет «тройничок». Ты понял? Ведь серёжки-то тоже две! Прикажешь сделать селфи, или так поверишь? Надеюсь, они хорошо меня оттрахают, твоим «картинкам» наверняка понравится. Вернусь, когда отпустят... Всё, я пошла!»

— Ты что творишь, сука! — заорал я, едва успев включить запись ответного сообщения — Немедленно приезжай домой, слышишь?

Но сообщение не было доставлено. Отправив своё неожиданное для меня послание, Яна снова выключила телефон.

Сидеть дальше на этой лавочке уже не было никакого смысла, и я, потрясенный таким внезапным поворотом, побрёл домой, с чувством полного дежа вю купив в том же магазине, что и в прошлый раз, бутылку коньяка и лимон. Однако пить мне не сегодня не хотелось. С трудом осилив три рюмки, я с раздражением отодвинул бутылку.

Мысли беспорядочно громоздились в голове, и мне трудно было собрать их.

Зачем? Янка, какая же ты дура, ну зачем? После отъезда Вадима я ведь ни словом не заикнулся про выполнение третьего желания, я не хотел больше никаких приключений. Нахера тебе этот тройничок? Что же ты наделала???

Никогда в жизни время не тянулось так долго, как в этот вечер.

У меня всё валилось из рук, и я просто тупо смотрел в телевизор, даже не пытаясь вникнуть в суть происходящего на экране. А в электронных часах словно заржавели электронные шестерёнки, и они продолжали издевательски медленно отсчитывать ставшим вдруг резиновым время.

Двенадцать ночи... Час... Два... Три...

И только около четырёх утра в замочной скважине послышалось слабое царапание ключа. Я рывком поднялся, и открыл дверь. Яна даже не вошла, а, скорее, ввалилась в квартиру, с трудом сохраняя равновесие. Она была сильно пьяна и вымотана, и едва стояла на ногах... Держась за меня, чтобы не упасть, и глядя куда-то в сторону мутными глазами, она пробормотала:

— Лёша... да...вай обо всём...завтра... пожа... ста... Я очень... уста...

Понятно, что наводить разборки сейчас не было смысла: Яна зашла в комнату, и даже не пытаясь снять одежду, рухнула на диван и сразу же отключилась.

Пришлось раздевать её самому. Я бесцеремонно вертел её беспомощное тело, сняв и юбку с майкой, и нижнее бельё. Без всяких доказательств было ясно, что Яночку сегодня неоднократно и на совесть выебали. На её шее и груди были видны многочисленные засосы, на бедрах и ягодицах синяки от пальцев, а вся промежность вокруг припухших половых губ и красного раздолбанного ануса оказалась в следах от засохшей спермы...

Укрыв Яну, я пошел на кухню и прямо из горла выпил добрую треть коньяка из бутылки. А потом сам улёгся спать, устроившись на противоположенном от неё краю дивана. И, несмотря на очередную бессонную ночь, долго не мог уснуть, пытаясь понять, что же произошло с моей любимой.

Глава третья.

Проснувшись и приняв душ, мы вновь, как и в прошлый раз, заварили кофе и устроились на балконе. Яна выглядела неважно, но откладывать суровый разговор я не собирался — я реально был очень зол на Яночку. Она это понимала и старалась хоть немного отложить «исповедь», попросив налить ей рюмку коньяка и дать сигарету, чем очень меня удивила: Яна вообще не употребляет табак.

Курила она неумело, не в себя, и долго не решалась начать это трудное для неё признание. А я, ни о чём не спрашивая, и не пытаясь хоть как-то поддержать её, молча ждал объяснений её вчерашнему поступку.

Наконец, Яна вздохнула и начала говорить без всяких эмоций, словно давая признательные показания в суде. И рассказ свой она начала издалека, неожиданно поведав про то утро, когда в Дивноморске собиралась домой, и когда её изнасиловал Вадим. Тогда я впервые услышал об этом, и потрясенно смотрел на неё.

А Яна продолжала всё тем-же бесцветным голосом:

— Когда он вошёл в меня, я ведь абсолютно не готова была, внизу сухая совсем. Такие неприятные ощущения, словно песка туда насыпали... А ещё воздуха не хватало, я задыхалась под платьем, даже крикнуть не могла. А потом вдруг сама дико возбудилась. Представь, я кончила одновременно с ним! И этот оргазм был просто бешенным, меня словно наизнанку выворачивало...

А потом мы приехали в Гелик, и стали прощаться, Вадим просто чуть коснулся меня губами, и пошел за руль. Я понимаю, что в этот момент должна была его ненавидеть! А я... Знаешь, а мне хотелось упасть ниц, целовать ему ноги и просить, что бы он остался, и снова меня так же...

Лёша, я поняла тогда, что мне это всё нравится, нравится, нравится! Что бы меня не любили, а ебали, драли как последнюю привокзальную шлюху во все дыры и не спрашивали, хочу я этого или нет. Честно - сама не подозревала, что во мне это сидит - животное и необузданное желание отдаваться, я ничего подобного раньше не испытывала...

А вчера, когда мы шли по набережной, я увидела на скамейке Серёжу, (ну, тот, что повыше, и черненький) и мне вдруг показалось на мгновение, что это - Вадим. Они на лицо совсем разные, да и Сергей младше намного, но всё равно что-то мелькнуло похожее — волосы, посадка головы, плечи... Не знаю, что, привиделось просто.

Сразу же и поняла, что ошиблась, а сама иду и чувствую — внизу опять мокро, что в одно мгновение возбудилась и потекла, как потаскуха. Я ведь ни про какие твои желания тогда не думала — я загорелась, что б меня кто-нибудь вот так же, как тем утром...

Блин, да что юлить – мне вчера захотелось секса. Грубого, грязного, жёсткого! И не с тобой - ты бы просто изображал это, а мне хотелось, чтобы было по-настоящему! Тем более, ты и сам говорил – я сама должна буду выбрать... Поэтому и не стала ничего тебе объяснять. Понадеялась, что послушаешься, не станешь подходить и мне мешать...

Подсела к тем парням и говорю — мол, извините, ребята, только что застукала мужа со своей лучшей подругой, и горю желанием ему отомстить — прямо сейчас. И прошу их мне помочь — трахнуть меня ему в отместку! Так и сказала: готова дать вам обоим, и ебите, куда хотите...

Ну, они удивились сперва, засмеялись даже. Решили, что это пранк такой, что где-нибудь камера скрытая снимает.

А я сказала, что шутить не в настроении, что сама куплю им спиртного и закуски и готова идти, куда скажут — хоть в гаражи, хоть в кустики... Да хоть в крапиву! А если они бояться или не хотят, то найду других «мстителей».

Ну, а вот тут они поверили, что не вру. И согласились «помочь», естественно. Кто ж от такой халявы откажется? Стали решать, где им будет удобнее всего меня выебать. И тут Серёжка вспомнил, что его родители сегодня будут ночевать в городе, а так-то они всё лето на даче живут. Ну, мы и поехали на эту дачу, только сначала в продуктовый магазин зашли.

(Блин, точно - я же пробегал мимо какого-то гастронома, когда искал Яночку, а вот заглянуть туда не сообразил),

Купили алкоголь, колы, сосисок на пожарить, ещё много чего. Серёжа то скромно себя вёл, спрашивал — можно вот это или вот это взять. А Стас — ну, тот, белобрысый — он без всякого спроса грёб всё подряд – то еще одну бутылку виски принесет, то пива упаковку... Сергей ему даже замечание сделал. А две пачки презервативов я сама на кассе взяла.

А потом мы пошли напрямую через дворы, парни-то они местные, весь город знают. Вышли на остановку и сразу автобус подъехал, удачно получилось. Ну и поехали куда-то за город, потом еще шли минут двадцать, но пришли на эту дачу. Домик там маленький, комната с кроватью да кухня. Участок, правда, ухоженный — ну, грядки там, кусты всякие. И беседка, а рядом мангал. Пацаны сразу начали угли разжигать, я пару салатов настругала, уже и выпили много, а пацаны всё не торопились меня...

А я чувствую — моя решимость куда-то уходит, вот ещё немного, и сбегу домой. И такая злость вдруг взяла! И на тебя, за твои дурацкие фантазии, и на себя, что сама на еблю напросилась. И на пацанов. Я-то думала - молодые, горячие, гормоны играют, сразу трахать меня начнут. А они то-ли стеснялись, то-ли еще чего... Неужели я такая страхолюдина, что на меня без выпивки не встаёт?

Тогда и отправила тебе сообщение, чтобы пути к отступлению отрезать. А потом сама взяла Серёжу за руку и повела в дом. Зашли, а он топчется в нерешительности, не знает, как ко мне подступиться — смешной такой... Тогда я взяла и разделась сама. Подошла к нему, обняла и шепчу на ухо: Серёжка, ну что ты тянешь, давай уже, возьми меня!

Ну, тут он отмер и завалил меня на кровать, успел только презик одеть. Изо всех сил старался, весь мокрый от пота слез. И мне с ним хорошо было, у него большой достаточно... И сразу этот Стас на меня взобрался. Уже наготове стоял, даже защиту напялил... Только у него ни член, а так, стручок какой-то, я после Серёжки даже не почувствовала ничего. Да и кончил он быстро. А потом снова пить начали...

Стасик этот всё обижался, что не он первым был. Они, оказывается, меня на «камень-ножницы-бумагу» разыграли, Он выиграл, а я Серёжу выбрала, вот Стас и злился. А потом заявил, что минет я тогда ему первому должна буду сделать.

Сел на кровать, мне сказал встать на колени и сосать ему. Ну, я и... Не для того, чтобы ему удовольствие доставить, а чтобы он быстрее кончил — мне было неприятно с ним, он вообще злой и нехороший по натуре. И вдруг слышу — скрипнула дверь, заходит Сережа, и... ещё кто-то.

Я так испугалась, думала, что родители вернулись, хотела подняться... А Стас, гадёныш, схватил меня за волосы и держал крепко, даже голову повернуть не смогла. Так и стояла голой жопой к двери и с его хуем во рту... А этот пришлый разделся, и тут же в меня... сзади...

— Что? – Я впервые за весь монолог перебил её, думая, что ослышался. – Ты хочешь сказать, что их было... трое?

Яна не ответила сразу, глубоко затянувшись сигаретой. А потом сказала тихо, с трудом выговаривая слова:

— Лёш, я не хотела тебе говорить... Но вдруг сам увидишь... Узнаешь... Лёша, их... было... пятеро...

— Сколько? – Я остолбенело смотрел на Яночку - Как - пятеро? Что ты несёшь?

— Да! – неожиданно заорала она, вскакивая на ноги и опрокидывая столик, с которого всё полетело на пол, - Да! Пятеро! И ещё один потом! И они меня! И вдвоём! И втроём! И везде! Я теперь блядь! Блядь! Блядина!

Я понял, что у Яночки началась сильнейшая истерика. Впервые, кстати, за всё время, что мы знакомы.

— Успокойся! Замолчи сейчас же! – схватив Яну за плечи, я тряс её и старался прижать к себе, пытался зажать ей рот, а она вырывалась и продолжала выкрикивать безумные и страшные слова:

— Я теперь сучка! Блядь! Шалава! Меня драли как хотели! Можешь теперь меня кому угодно! Мне уже похуй!

Она продолжала орать, и вот тут, отчаявшись её успокоить, я изо всех сил отвесил ей пощечину. Так, что чуть голова не отлетела с плеч.

Яна замолчала и посмотрела на меня широко распахнутыми удивлёнными глазами. А потом горько-горько зарыдала, уткнувшись мне лицом в грудь. Её била крупная дрожь, и я обнимал её, прижимая к себе и глядя, как маленькую, по голове.

Потом я налил ей воды и уложил на диван, укутав в одеяло – Яну колотил озноб, и я видел, что ей очень плохо. Спустя некоторое время она, чуть успокоившись, задремала, а я так и сидел рядом, держа её за руку...

Боже, как же я себя в те минуты ненавидел! Единственным желанием, которое я тогда чувствовал, было пойти и сбросится вниз головой с высокого берега на острые камни... Именно себя я винил во всём случившемся, и страшно было даже представить, через что пришлось пройти Яне в эту ночь.

Глава четвертая.

Словно по молчаливому уговору, мы в последующие дни не разговаривали о той дачной вакханалии. И лишь много дней спустя, месяца через два-три после нашего возвращения домой, Яна немножко рассказала мне о том, что там происходило, взяв с меня слово, что больше мы никогда к этой теме возвращаться не будем.

Когда они с Сергеем впервые пошли в домик, то Стас, от обиды, что Яна, несмотря на его выигрыш, предпочла другого, а может - просто по велению своей подленькой душонки - начал обзванивать своих друзей. Он хвастался, что у них бесплатная давалка, которая сама купила бухла с хавчиком и которую можно шпилить куда угодно. Неизвестно, сколько народу он так «пригласил», но на его зов откликнулись трое, приехав в дачный массив на такси, и прихватив с собой ещё пару литров чачи. Два парня задержались в беседке, чтобы выпить по рюмочке, а третий сразу же прошел в дом.

Увидев перед собой голую девушку, стоящую на коленях и «призывно» сверкающей в его сторону попкой, парень, которого, кстати, тоже звали Сергеем, не удержался, и начал сбрасывать с себя одежду. И, даже не потрудившись одеть презерватив, тут же вошёл в неё сзади. Стас, наконец-то излившись в рот Яночке, уступил своё место Сергею – первому, и она оказалась между двух Сергеев, один из которых трахал её в рот, второй в киску – впору было загадывать желание, как горько пошутила Яночка.

Но тогда ей было не до шуток - моя любимая с ужасом услышала ещё пару незнакомых голосов, и как «вжикают» молнии на расстегиваемых джинсах...

Невольно открыв глаза, Яна увидела перед собой ещё два возбуждённых хуя... И тут картинка в её глазах перевернулась: Сергей-два, ненадолго выйдя из киски, лёг на пол, насадив, а потом сильно наклонив девушку на себя, и уже через минуту в её зад ворвался ещё один член. Вот теперь мою любимую драли уже в три смычка, и она перестала понимать, кто и что с ней делает.

Начался сплошной сексуальный марафон. Парни пили и ебали Яночку, потом снова пили и снова ебали, вливая в неё свою сперму и, время от времени, рюмку неразбавленного виски или чачи. (Про презервативы уже никто и не вспоминал). Здоровые молодые парни, кончив по два раза, и возбудившись вновь, испытывали просто каменный стояк, и начали уже просто издеваться над ней, придумывая всё новые и новые способы для утоления своей похоти...

Участие в этом «веселье» успел принять и один из соседей по даче - мужчина лет пятидесяти, обладающий густой растительностью по телу. Он зашел вернуть одолженный у отца Сергея триммер, и наткнулся все на того же Стаса, который предложил ему выпить и заодно уговорил его «по-быстрому присунуть этой шлюшке». Трахнув и кончив в рот девушке, мужчина вернулся домой. А немного покрутившись на глазах у жены, снова пришел на дачу к Сергею, решив выебать Яночку ещё и в задницу...

А бухие и потерявшие всякие берега от вседозволенности парни устроили уже настоящую оргию. Они теперь даже не драли, они терзали её покорное тело, стараясь заставить её вскрикивать от боли и хвастаясь друг перед другом по принципу — приколись, пацаны, как я ещё умею.

Как минимум один член был в Яне постоянно, но чаще всего её ебали вдвоём и втроём - всем хотелось насладиться аппетитными и полностью доступными дырочками девушки.

Больше всего извращался этот гаденыш Стас. Увидев, что его член далеко уступает размерам других парней, он пытался выместить свое зло на Яночке. Он хлестал её вытащенным из джинсов ремнем, сильно, до нестерпимой боли, крутил её соски, заламывал ей руки и пытался пихать в Яну разные предметы вроде горлышек от бутылок. И постоянно снимал происходящее на свой телефон, обещая, что эти записи произведут фурор на ю-тубе.

От большого количества выпитого и беспрерывной ебли Яна «поплыла» и вообще потеряла связь с реальностью, превратившись в безвольную и безучастную ко всему куклу. Она покорно открывала рот, сосала члены и пальцы, глотала сперму, расставляла или поднимала вверх ноги, становилась на четвереньки, прогибала спинку, и сама раздвигала ягодицы, облегчая вход в анус...

И пришла в себя только тогда, когда спиртное у парней закончилось, а они окончательно выдохлись. Сергей-два уже крепко спал у стены, и из его рта тянулась густая вязкая слюна. Сергей-первый лениво ковырял вилкой в салате, а двое приехавших последними собрались и пошли за самогонкой к какому-то Михалычу. Типа он гонит на даче и у него «всегда есть».

А Стас надрачивал свой вялый член, который всё никак не желал подниматься. Обвинив в этом почему-то Яну, он неожиданно схватил её за волосы и потащил к выходу, предлагая Сергею вывести эту блядину на улицу и нассать ей в рот. Вот тут уж Яна не стерпела. Она резко двинула этому уроду коленом в пах, а когда он с воем загнулся, она нанесла сильный удар по его ушам сложенными «ковшиком» ладонями.

Ошалев от сильной боли и неожиданного сопротивления, а также от того, что Сергей не приходит к нему на помощь, Стас схватил свою одежду и вылетел из домика, изрыгая проклятия и обещая привести сюда целую кодлу. Которая «всех тут отпиздит» а Яночку вообще заебёт до смерти...

Яне стало понятно, что пора сваливать.

Глава пятая.

Воспользовавшись ситуацией, что они с Сергеем остались одни, Яна попросила его вызвать ей такси.

— Зачем? — пьяно удивился тот — сейчас пацаны придут, еще бухлишка принесут. Утром и поедем вместе. А Стаса ты не бойся — у него всегда пьяного крышу срывает, завтра еще и прощения у тебя просить будет!

Но оставаться Яна не собиралась, и сообразила пойти на хитрость, предложив сделать Сергею массаж. Тот лёг на живот, а Яна, усевшись на него сверху, гладила и разминала ему шею, плечи, спину...

Хитрость удалась — утомленный виски и сексом парень уже минут через пять вырубился и захрапел. Тогда Яночка быстро оделась, и хотела уже выскользнуть за дверь, когда увидела на столе забытый Стасиком телефон. Зайти в него и удалить файлы не получилось, так как она не знала пароля, но зато Яна смогла вытащить карту памяти, которую выкинула потом где-то по дороге. Хоть маленькая, да месть гадёнышу.

Выйдя из домика, Яна отчаянно боялась столкнуться со Стасом или теми парнями, поэтому быстро шла по дачному посёлку, вздрагивая от каждого шороха. Ей повезло выйти на асфальтированную дорогу, а, пройдя по ней ещё с полчаса, она увидела автозаправочную станцию. И тут повезло вторично — на заправке стояло белое такси «Убер».

Водитель такси был не в восторге от неожиданной ночной пассажирки, от которой явственно несло алкоголем и мужским потом, и поначалу не хотел её везти. Но крупная купюра решила дело, и через пятнадцать минут Яночка была возле нашего дома. В машине её укачало, плюс начался «откат» и Яна с большим трудом смогла подняться домой, кое – как справившись с домофоном...

Но, повторюсь, обо всём этом я узнал гораздо позже. А пока мне хватало забот со здоровьем моей любимой. Что именно стало причиной — перенесенный стресс, алкоголь или белковое отравление от большого количества проглоченной спермы — я не знаю, но она реально заболела. У Яны держалась высокая температура, её тошнило и сильно лихорадило. Я бегал в аптеку за лекарствами, поил её куриным бульоном, укутывал потеплее, когда её было зябко.

Боже, как только я тогда себя не обзывал! Долбоёб, мудак, сценарист хуев — я крыл себя самыми последними словами, зная, что только благодаря моим «фантазиям» Яне пришлось пройти через всё это...

И только к концу третьего дня Яне стало лучше, и она впервые с аппетитом поела. А на следующий день утром она сказала, что полностью восстановилась и чувствует себя хорошо.

— Только Лёша, давай сегодня же уедем отсюда. Пожалуйста!

Я задумался. Понятно, что оставаться в городе Яне было уже не комфортно. Мы могли случайно столкнуться с кем-нибудь из тех парней. При мне они вряд ли бы подошли, но крикнуть в спину что-нибудь обидное смогли бы запросто. Да и в Геленджике мы, в принципе, уже посмотрели всё, что хотели

До нашего самолёта оставалось ещё шесть дней, можно доехать до Краснодара, посетить знаменитый парк Галицкого, в котором ещё ни разу не были, и просто пару дней пошариться по этому городу. А потом переехать в Сочи, съездить в Красную Поляну, или еще куда-нибудь.

На этом и порешили.

Я позвонил хозяину квартиры, сказав, что хотели бы съехать немного раньше, чем планировали, чем вызвал его искреннюю радость. Как оказалось, у него нашлись следующие желающие снять его однушку на месяц, и он уже сам хотел позвонить нам с просьбой немного подвинуться по срокам, боясь упустить очередную выгодную сделку. Договорились, что он часа в четыре подъедет за ключами и окончательным расчетом.

Мы начали собирать вещи. Покупок набралось неожиданно много, пришлось даже сходить в магазин, и купить еще одну дорожную сумку. А потом Яна выгнала меня на часик погулять, сказав, что хочет помыть полы, и я буду путаться у нее под ногами.

Пока она наводила уборку, я дошел до «Метрополя» и купил ей так тяжело заслуженные серьги. Вручая их Яне, я испытывал некоторое опасение — а вдруг она швырнёт мне их в лицо? Но Яночка спокойно приняла подарок.

— Серёжки... от Серёжки - сказала она, покачивая их на руке.

Я был рад, что она снова стала сама собой — слегка осунувшейся, но всё той же живой и весёлой девушкой, которую я привык всегда видеть рядом. Возможно, сработала поговорка – клин клином вышибают, но Яна перестала думать о Вадиме, и не вспоминала больше ночную оргию на даче. Как потом всерьёз утверждала Яна, это именно моя оплеуха вправила ей мозги, вернув на место «все соскочившие пружинки», и позволив ей вновь вернуться к жизни...

У нас оставалось ещё немного времени, и мы сходили на берег, попрощаться с морюшком, и кинули в волны по монетке. Потом рассчитались с хозяином и поехали на такси в Новороссийск, чтобы там сесть на «Ласточку» до Краснодара.

Было немного грустно уезжать. Мне очень понравился этот уютный и гостеприимный город, пропитанный солнцем и запахом моря. Я провожал глазами гору с большим крестом и надписью «Геленджик», и бухту с белыми пятнышками парусов не ней, и очень красивый храм на выезде из города. Что бы там ни было, но мы замечательно и интересно провели здесь время. И я очень советую каждому хотя бы раз приехать сюда.

Спасибо тебе, Геленджик! За отдых, новые впечатления и даже за эти интимные приключения, на которых мы, как я был уверен, наконец-то поставили точку.

Но это была только запятая...