Миф о двух героях. Глава 4

Большое помещение было затянуто сумраком, нарушавшимся лишь тремя факелами, кое-как высвечивавшими отдельные фрагменты зала. В свете одного из них можно было легко разглядеть небольшую каморку два на три, отгороженную от остального помещения железными прутьями, все убранство которой составлял соломенный тюфяк и деревянное, крайне грубо сколоченное, ведро.

В ночном зале здорово воняло отходами жизнедеятельности и давно уже не мытыми телами. Но сидящего спиною к стене человека запах уже прекратил заботить.

Голое тело, укрытое лишь набедренной повязкой, устало скорчилось, обняв собственные колени и отупевшим взором в который уж раз проходилось по округе. На лице замерло выражение обиды на этот мир, совершенно беспощадный к чужаку. На теле иномирца легко можно было разглядеть бледные следы от недавно надетой туники, не давшей коже сгореть. В то время как руки, ноги и лицо пестрели алыми следами чрезмерных встреч с солнечными лучами.

Алексей уже попробовал до кого-нибудь докричаться. Но единственным результатом было то, что какой-то мужик, спавший в клетке напротив, проснулся и демонстративно нагадил в свое ведро. И в весьма грубых выражениях пригрозил отправить содержимое в полет в сторону любого постороннего звука.

«Куда меня занесло?» — в очередной раз прикинул Алекс. Благо что хоть голова уже прекратила раскалываться от боли. — «Так, прикинем еще раз. Множество почти голых мужиков. Женщин, насколько я вижу — нет. На подавляющем большинстве — ошейники. Как, если уж на то пошло, и на мне самом. Рабы? Да, вероятнее всего. И я в их числе! За что!?» — лицо иномирца снова скривилось от недовольства. Мысли поплыли в сторону, но герой усилием воли вернул их к неприятному вопросу. — «Так, закон я не нарушал. Значит — упрятали за просто так. Надели ошейник и попробуй-ка теперь хоть кому-нибудь доказать, что я не раб!»

Алексей тяжело вздохнул, пытаясь отогнать гнев в сторону. Чтобы не мешал спокойно и холодно взвесить имеющиеся факты и сделать максимально верные выводы. Однажды мужчина уже облажался, не сумев вовремя провести анализ и повторять ошибку ему ой как не хотелось.

Иномирец снова скользнул глазами по помещению. Тела все чаще шевелились. Народ потихоньку просыпался, хотя и явно не хотел этого показывать, предпочитая поваляться лишние пару минут.

Взгляд снова упал на щелку под ближайшей из двух дверей этого помещения. Внизу все ярче заигрывались светлые лучики — солнце явно стремительно поднималось над горизонтом. А значит — уже скоро мука неопределенности закончится. Люди в Афинах встали с рассветом. И на работу выходили лишь чуть позже.

Но сколько ни пытался собрать картину воедино, а, сказать по правде, Алексей понятия не имел, где он оказался. Все это могло быть невольничьим рынком, где рабов продают тому, кто дороже заплатит. А могло оказаться предбанником какой-нибудь местной каменоломни. Сейчас как дадут в руки кирку и отправят махать до самой ночи!

«Будто я еще недостаточно настрадался в этом гребаном мире!?» — устало подумал Алекс. — «Сперва Димка произвел на царя более хорошее впечатление, потом — ложное обвинение в изнасиловании, на которое все купились, запрет на выезд из Афин... А теперь? Не то ограбление, не то похищение... Каким высшим силам я, черт их дери, умудрился настолько сильно наступить на ногу!? Если в этом мире есть какие-то Боги — то я их уже ненавижу всем скопом! Сколько бы их тут ни оказалось!»

Нарастающий в душе гнев чуть было не поглотил Алекса без остатка, заставив сделать какую-нибудь глупость, но от дальней двери раздался громкий скрежет, тут же рассеяв яростный запал. Заставив многих рабов поднять головы.

Сквозь массивную, обильно окованную железом, дверь в помещение один за другим ввалилось с десяток стражников. Алексей машинально пробежался по ним глазами.

«Все до единого одеты одинаково — явно форма. Кожаные шлемы с подбоем, кожаные нагрудники. Дешевая броня, по местным меркам. На бедрах привешены короткие деревянные дубинки... Нелетальное оружие? Значит — хотят оставить в живых. В случае чего — просто изобьют как следует... « — быстро пробежалась по новому элементу окружения мысль.

Заполнившие местные казематы мужики начали поспешно подниматься. Хотя Алексей тут и там ловил удивленные взгляды в спины местной страже, целеустремленно идущей по местному лабиринту из клеток. Судя витавшему в воздухе недоумению — должны были начать выпускать, но почему-то этого не сделали.

Ответ на этот вопрос попросту сам подошел к клетке Алекса.

Стражник выбил металлический штырек из гнезда, спрятав его к себе в карман, и вытащил засов. Решетка скрипнула и распахнулась настежь под железной хваткой сурового вида стражника с неулыбчивой мордой.

— Вставай, раб! — весьма неприветливо буркнул он, одаривая иномирца таким взглядом, будто тот умудрился только что нассать на его сандалии.

— Зачем? — угрюмо поинтересовался Алексей, неспешно поднимаясь на ноги. На ответ надеяться было довольно глупо, но иномирец ни за что не простил бы себя если б не попытался создать хотя бы иллюзию непокорности.

— Хозяин желает тебя видеть! — хмуро заявил стражник и, ухватывая Алекса за локоть, выволок его из камеры.

Вторая дверь из зала, располагавшаяся по соседству с камерой иномирца, тут же оказалась распахнута, а Алексея попросту выгнали в нее, умело ткнув торцом дубинки под ребра. И больно, и обидно.

— А вы сидите тихо! Сейчас всех повыпускаем! — довольно громко рявкнул стражник оставшимся в зале.

Алекс оказался в большом внутреннем дворе. Размерами настойчиво подсовывая иллюзию школьного спортзала. Высокие пятиметровые стены из обожженной глины ограждали двор со всех сторон. Единственные вещи, что вообще хоть как-то привлекали внимание — стойка в углу с кучей деревянных мечей, полтора десятка грубо сколоченных манекенов, оббитых соломой, и роскошного вида длиннющий, в три четверти стены, балкон, выходивший во дворик на уровне примерно третьего этажа.

Вдоль дальней стены по желобу в десятке сантиметров над песочком, присыпавшем землю, текла вода, к которой иномирцу страсть как хотелось приложиться. Но вышедшие наружу четверо стражников отчетливо дали понять, что главные тут они.

Алексея не то вывели, не то вытолкали прямо в центр двора и развернули лицом к балкону. Глаза на автомате поднялись кверху, увидев мясистого жирдяя лет под сорок.

Светлые волосы кучеряво завивались во все стороны разом и только небольшой ободок на башке хоть как-то спасал мужика от окончательного позора за проигрыш в схватке с этим гнездом. Но взгляд, по правде говоря, гораздо больше привлекала отожранная килограммов эдак до ста двадцати туша! И всего за пару секунд у Алексея появилось стойкое ощущение, что мужчина будто специально выставлял напоказ свое отъеденное тело — столько достоинства и самообожания было написано на лице.

— Оставьте нас! — высокомерно махнул ручкой мистер Фаст-Фуд, отпуская стражу восвояси.

Алексей, впрочем, без труда заметил, что по верхней стене неспешно прохаживалась еще тройка стражников. Притом эти были вооружены луками. И Алекс, встретившись глазами с одним из них, тут же понял — выстрелят не задумываясь. В человека или нет — стрела слетит с тетивы быстрее, чем иномирец успеет хоть десять шагов сделать!

Впрочем, «Хозяин» совершенно не торопился отпускать и этих ребят. Толи лучники были более доверенной стражей, толи просто толстяк совершенно не торопился оставаться с иномирцем совсем тет-а-тет.

Едва лишь спины конвоиров скрылись в дверном проеме, как Алексей поднял глаза к балкону. Тут же вступая в короткий поединок воли с мужиком.

Игра была стара как мир. Попытка выяснить, чего стоит собеседник? Кто первый откроет рот? Сколь многое может сказать всего лишь один подобный жест...

У Алекса в голове роился десяток вопросов, но он молчал. Ответы приходили один за другим. Иномирцу оказалось достаточно лишь взглянуть на этот дворик и многое тут же прояснилось. За исключением собственной позиции.

Толстяк, впрочем, оказался не из числа заядлых игроков. Несмотря на то, что мясистое тело прикрывала тога, распространенная среди аристократии, было в нем что-то плутоватое. Будто мужик эту одежду получил какими-то махинациями, а не за заслуги перед Афинами (или, правильнее было бы сказать — царем лично). А может и вовсе просто купил на рынке, номинально возводя самого себя в ранге в глазах окружающих?

— У тебя, иномирец, должно быть, куча вопросов, — чванливо прососал слова толстяк, брезгливо кладя руку на перила.

— Не особо, — буркнул в ответ Алексей, напоказ складывая руки на груди и впиваясь в мужика взглядом.

«Интересный выбор обращения», — пронеслось у него в голове. — «То есть этот пузан знает, кто я. Но держится так, будто спер статую свободы! Люлей получить ни от кого не боится — уверен, что выйдет сухим из воды.»

Ответ иномирца мужику, впрочем, явно не понравился. В глазах мелькнуло гневное выражение, а толстые губы стремительно поджались. И лишь спустя несколько секунд толстяк сумел взять себя в руки, натужно улыбнувшись.

— Да будет тебе известно, иномирец, твоя поимка обошлась мне в увесистый кошель драхм! — с явным ехидством заявил он.

«То есть, это он устроил похищение?» — положил в мысленную копилку еще один факт Алекс. Вслух он, впрочем, сказал совершенно иное.

— О да, было так сложно напасть на меня со спины... — с презрительной полуусмешкой фыркнул Алексей, пытаясь подколоть жирдяя и заставить его разболтать еще что-нибудь.

Как иномирец и ожидал — отстраненный сарказм и наплевательское отношение на собеседника произвели эффект пороховой бомбы. Толстяк явно не привык к тому, чтобы ему грубили. Скорее, наиболее привычным стилем общения для мужика было — чтобы перед ним ползали на брюхе, лебезя от страха. За исключением, наверное, тех редких случаев когда ползать на брюхе приходилось самому.

— Довольно! — грохнул увесистым кулаком по перилам он. — Я не потерплю грубостей от надменного метэка! Теперь, иномирец, ты мой раб! И если захочешь выйти отсюда на волю — я дам тебе ту же сделку, что и остальным моим рабам! Выиграй для меня сто боев — и получишь свою свободу! — яростно продекламировал толстяк, явно следуя какому-то тщательно заученному сценарию, который, по идее, должен был произвести на новичка впечатление.

Для Алексея, впрочем, ничего внушительного в речи не оказалось. Хозяин этого дома только что расписался в том, что организовал похищение иномирца. И предложил весьма туманный выход из ситуации — выиграть сотню боев на гладиаторском ринге. Да к тому же, скорее всего, подпольном.

Даже если неожиданно в Алексе и откроются таланты мечника, то чем больше боев он будет выигрывать — тем менее честными будут становится поединки. Просто потому, что выпускать пленника на свободу было бы величайшей глупостью, которую этот завсегдатай Макдоналдса, вряд ли бы допустил. Уж больно нахально он себя вел, чтобы не учитывать подобные мелочи.

Из дверей, впрочем, тут же показались стражники, взглянув на балкон, и поспешно начали выпускать остальных узников на волю.

Внутренний двор тут же оказался заполнен полусотней мужчин разной комплекции. Деревянные клинки быстро перекочевали со стойки в руки, а народ начал лениво, спросонья, ими помахивать.

— Что это был за толстяк? — поймал одного из них за руку Алексей, показав пальцем на опустевший балкон.

— Витус, чтоб ему до конца жизни свое пузо жрать! — отрывисто усмехнувшись, полушепотом, чтобы не услышала стража, ответил тощий мужичок. — Тоже новенький?

— Первый день, — скривился в серьезной ухмылке Алекс, ощущая себя на новом рабочем месте.

— Обратись к Акакию, — посоветовал раб, тыкая пальцем в одну из откровенно бездельничающих в тени фигур. — Он тут что-то вроде наставника. Поучит чему.

— Спасибо за совет, — искренне поблагодарил Алексей и отошел в сторону.

Местные порядки стали понятны всего за десять минут наблюдений со стороны.

Судя по всему, Витус не слишком-то церемонился с выбором своих бойцов. Хватал все, что попадалось на тех рынках, где он закупал свое мясо. Тощие, отожравшиеся. Бойцы или нет — решительно плевать.

В итоге всех рабов Алексей быстро поделил на три основные категории. Первые — это недавно прибывшие новички или еще не утратившие надежду. Эти действительно тренировались, хотя никто и не подгонял. Стражники весьма номинально приглядывали за подопечными, устроившись тесной кучкой в тени стены, неподалеку от входа в местный загон, рядом с оружейной стойкой.

Вторые — уже поняли, что финал тут будет только один. И выпустят лишь вперед ногами. В глазах явственно сквозила удрученная отчаянность, а мечи клацали друг о друга исключительно демонстративно — лишь бы стражники не прикопались.

А вот третьи были настоящими бойцами. Тела играли мышцами, а звуки потешных, разминочных поединков били по ушам с такой силой, что Алексей невольно вздрагивал. Пусть даже таких было мало — всего четверо — но иномирец тут же понял, что с ними шутить не стоит! Эти молодцы были местной элитой и получали все самое лучшее.

Обстановка тоже не располагала к особым размышлениям о плане побега.

Для рабов было доступно всего два помещения. Внутренний двор, из которого можно было попробовать выбраться исключительно забравшись на стену, и барак, содержащий единственную дверь наружу. С одного лишь взгляда на которую Алексей тут же понял, что ее открыть не получится — засов располагался снаружи, да и уж слишком качественно сделана, чтобы попросту выбить силой!

К тому же, благодаря небольшому окошку в оной — хрен кому левому откроют! И даже более того — стражники заходили ранним утром и отчаливали лишь когда всех запирали в клетках.

Алексей оценил, насколько быстро ему перечислили основные «умные» способы побега. Попытаться подбить народ и влезть на стену — тут же стрелу всадят. Если понадобится — всем разом. Трое лучников могли перестрелять два десятка рабов еще до того, как те сумеют выбраться на стену.

Балкон, до которого добраться было попроще — тоже не вариант. Хозяин дома держал нескольких по-настоящему вооруженных стражников внутри дома. А против настоящих мечей и железных доспехов с деревяшками не повоюешь. Тем более, что лучники не дадут подняться на балкон большой толпой.

Ну а выйти через дверь — и вовсе проигрышный вариант. Даже если умудриться навалиться на местную стражу толпой и взять в заложники — пришлют настоящих воинов, быстро положив конец попытке вырваться на свободу. Попросту пожертвовав, если понадобится, местной охраной.

Бывалые узники уже успели подумать обо всем. Более того — все эти способы пытались реализовать уже не раз, да все без толку. Лишь рассказы о тех идиотах остались в памяти рабов.

Оставались нестандартные решения — помощь извне. Вот только как умудриться ее получить, когда ты до смерти не увидишь никого кроме десятка стражников, которых тебе нечем подкупать?

Еще до завтрака у Алекса был примерный список кто есть кто.

Пара рабов — бывшие городские стражники, один из которых являлся нынешним чемпионом. Еще пара — просто крепкие ребята, которые мечом махать научились уже тут, в застенках. Одного посадили за неуплату налога, другой — совершивший какое-то преступление по пьяни заезжий крестьянин.

У местных стражников — свои порядки. К одному, который «разбудил» Алексея — лучше вообще не подходить — может садануть дубинкой за просто так. Другой — напротив, относительно дружелюбен. Бывает — от нефиг делать даже подучивает рабов как держать клинок.

Алекс оценил и процесс кормежки. Стража попросту оградила кусок внутреннего двора, а еду спустила на веревке с балкона парочка рабынь. После чего охранники взяли свое и лишь затем подпустили остальных. Вынудив иномирца быстро вспомнить знаменитую русскую присказку: «Кто первый встал — того и тапки!» Иными словами — поспешно протолкаться вперед и успеть урвать свой кусок хлебной лепешки, пока его не схарчил кто-нибудь посильнее.

В целом, шансы выкрутиться из всей этой передряги у Алексея были фиговые. Как ни крути, а вырваться из рабства — задачка явно не на пару часов. И иномирец отчетливо ощущал, как его возможность пристроиться в дом к архонту стремительно испарялась как вода под афинским палящим солнцем.

Но Алекс усилием воли заставлял себя не думать об этом. Попросту сосредоточиться на текущей проблеме. А потом, когда с нею будет покончено, уже придумать, как бы умудриться реабилитироваться в глазах Диметрия.

Хотя в голове все равно крутились нехорошие мысли. Как местный жиртрест узнал, где и когда ловить Алексея? Иномирец был уверен, что на пути к поместью архонта позади никто не шел. Там и людей-то почти не было — так что приглядывать за происходящим за спиной было весьма просто. А значит — либо преследователь был весьма ловок и не попался на глаза, либо его стоило искать гораздо ближе.

И как ни крути, а «рабочих» вариантов было лишь два. Либо в покушении был замешан сам Диметрий, что было бы, мягко говоря, странно. Зачем было принимать у себя лжегероя, оказывать ему почести, трахаться в конце концов, если можно было сразу же скрутить на входе и передать Витусу?

А вот второй был гораздо более реальным. Алексея сдал тот самый паренек, что привел его в дом аристократа. Получив денежку с двух сторон. Времени у пацана сгонять куда надо и доложить было предостаточно — иномирец просидел в доме архонта как минимум пару часов.

«А ведь я был с ним добр — даже пару драхм дал... « — удрученно подумал Алекс, прежде чем тряхнуть головой, пытаясь прогнать все лишние мысли. На горизонте была гораздо более реальная задача — выбраться из этого застенка! А для начала — нужно познакомиться с местными шишками, чтобы выиграть себе немного времени.

Среди всех трех групп местных обывателей выделялся только один. Раб Акакий.

Ему было где-то около тридцати с небольшим. Шапка густых волос выцвела на солнце, превратившись из светлой почти что в пепельную. Тело особо внушительной комплекцией не обладало, но вокруг щуплого мужичка витала какая-то еле уловимая аура опасности. Да вместо ошейника на предплечье красовалось выжженное клеймо — два круга, разделенные полосой. Так местная стража клеймила преступников, осужденных на пожизненное рабство.

И Алексей, побросав на мужчину взгляды с другого конца двора решил для себя, что с Акакием лучше не враждовать — проблем можно было взгрести намного больше, чем оно стоило.

Алекс начал действовать сразу после окончания завтрака. С прелюдиями было покончено — иномирец сильно сомневался, что удастся существенно лучше вникнуть в суть вещей не то что в ближайшее время — а и в ближайшие дни! А значит — можно было не тратить время даром.

— Решился-таки? — с усмешкой бросил Акакий едва лишь иномирец оказался в пределах нормальной слышимости.

— Эмм... — замялся Алексей, чувствуя на себе увесистый взгляд мужчины.

В нем странным образом сочетались веселые, неунывающие чертики и холодная отстраненность. Четкий расчет и умение думать прежде чем делать, переплетенное при этом с отточенным годами умением смотреть на мир сквозь призму собственного юмора.

«Определенно — самый опасный человек здесь!» — тут же окончательно решил для себя Алекс.

— Ты на меня уже пальца четыре пялишься, — расплылся в улыбке раб, по своему истолковав возникшую заминку. — Поболтал со всеми — прикинул, как можно сбежать. А терь, поняв что так просто сигануть чрез стенку не выйдет — пришел научиться чему, пока башку-то не оттяпали?

— Вроде того, — попытался сохранить лицо Алексей, но по глазам Акакия тут же понял, что вышло это крайне запоздало. — Ты, говорят, местный наставник?

— Тип того, — откинулся на стенку мужичок. — Ко мне подходят и простят научить — а я бывает и учу.

— И как, меня научишь? — усмехнулся Алекс, сцепляясь с рабом взглядами в попытке показать, что и сам не лыком шит.

Было что-то в манерах мужчины, что мгновенно давало понять — этот тут никого не боится. Ни местного чемпиона, ни стражников, ни самого Витуса, если уж на то пошло!

— А эт мы поглядим, — расплылся в широченной улыбке Акакий. Вот только глаза немного сузились — подсказав Алексу, что вот тут и будет сейчас что-то решаться.

— Ну гляди, — легонько развел руки в стороны иномирец. Скрывать было, в общем-то, нечего. Хорошо хоть дали тряпку — срам прикрыть, а то бы во дворе и вовсе был полнейший сосисочный пир!

Раб, впрочем, на фигуру даже и не взглянул. Глаза по-прежнему цепко вглядывались исключительно в душу Алексея.

— Зачем тя Витус видеть хотел? — как бы невзначай бросил Акакий.

И иномирец тут же понял, что именно этот вопрос станет определяющим.

«Что за этим стоит? Расчет? Попытка прикинуть, нет ли угрозы собственной позиции?» — мигом пронеслось в голове у Алекса. — «Или банальное любопытство? Тут, насколько я вижу, с развлечениями не особо — только и остается что тренироваться да сплетничать. В любом случае — или правду сказать или попытаться отмолчаться. И что-то мне подсказывает, что с Акакием лучше идти в лоб.»

— Говорят, что я лжегерой, — тихо, чтобы никто лишний по возможности не услышал, заявил Алекс.

— И правду грят? — глаза раба мгновенно вспыхнули жгучим любопытством.

— А хрен его знает, — грустно усмехнулся Алексей. — Нас как бы двое.

Акакию ответ, впрочем, пришелся по душе — мужичок громко заржал, вызывая не один любопытный взгляд у остальных.

— А мог бы и соврать, — наконец-то тихонько ответил он. — Но правду сказал! Не ожидал я... — Алекс только и сумел ответить тем, что неопределенно повел плечом. — Добро! Буду тя учить! Как звать-то?

— Алексеем кличут, — по-деревенски ответил иномирец.

— Точно иномирец — имя хоть и звучит по-нашенски, но не наше! — усмехнулся Акакий. — Те нужно придумать че-нить более яркое! Чтоб уж точно не наше было!

— Я подумаю над этим, — усмехнулся Алекс.

Задумка с именем была неплоха. В таком тесном коллективе тайны один хрен долго не живут. А значит не сегодня — завтра, а правда просочится. И как-то Алексея уже воротило от того дерьма, которое данный мир снова и снова метал в иномирца. Пора бы уже было взять хоть какой-то контроль над собственной жизнью в свои руки! А то пока что он явно ходил по чужим...

А новое имя позволило бы спрятаться за иллюзорной маской. Маленькая психологическая хитрость. Новое имя — новая личность. По крайней мере, некогда прочтенная книжка по прикладной психологии утверждала нечто подобное.

Акакий быстро сходил за парой мечей и начал заниматься с Алексом. То и дело отвлекаясь на остальных желающих получить пару уроков.

И учителем он оказался толковым. Быстро прошелся по основам да напоказ как следует хренакнул раз пять, оставляя на теле иномирца тоненькие синяки, доходчиво разъясняя необходимость обороны. И поставил заниматься в пару с одним из таких же новичков, курируя процесс из ближайшего тенечка.

Не сказать что все это как-то слишком уж сильно повлияло на навыки Алексея, но к обеду он хотя бы уже гораздо увереннее чувствовал клинок в своей руке. Хоть немного навострившись блокировать удары и начав осваивать азы коварной контратаки.

Уже после полудня рабам дали небольшой перерыв на обед. Стражники в очередной раз взяли балкон в оцепление, откуда в большой плетеной корзине спустили очередной кусок хлеба для каждого.

Алексей на автомате отметил, что на сей раз из корзины изъяли несколько ломтей мяса, прицельно раздав их местной бойцовской элите. В очередной раз убедив иномирца, что ни о каком равенстве помышлять и не стоит.

Акакий сидел рядом — чуть впереди Алексея, увлеченно на пальцах объясняя своим немногочисленным слушателям о том, как надо бить исподтишка. Иллюстрируя описания совершенно нечестных и постыдных ударов отрывистыми взмахами рук.

Тем не менее, Алекс слушал вовсю. Прекрасно понимая, что один из этих приемов может спасти ему, полнейшему новичку, жизнь. Хотя сама лишь мысль выиграть схватку за счет того, чтобы схватить другого мужика за яйца — была крайне неприятна и оставляла после себя отчетливое ощущение погружения в кучу говна.

Но, в отличии от остальных, Алексей все же понимал, что в данном куске лекции и словесного описания более чем хватало, а потому вовсю стрелял глазами по округе. И посему, наверное, был одним из немногих, кто вовремя заметил появление местного хозяина на балконе.

Витус подошел к самому краю, тяжело опершись всем своим весом на белоснежные перила. Неспешно разглядывая своих рабов. Явно что-то прикидывая в голове — губы постоянно причмокивали, а глаза то и дело устремлялись куда-то сквозь толпу, выдавая усердное шевеление извилин. В очередной раз давая Алексею понять, что этот пузан опасен именно своим умением продумывать все наперед.

Две рабыни, руководившие кормежкой, почтительно стояли чуть позади хозяина, спрятавшись в тень от палящего солнца. Но вот Витус, вероятно, покончив со своими думами, повернулся к перилам вполоборота. Рука ткнула пальцем в одну из девчонок — брюнетку, что была чуточку помоложе второй.

Девушка, даже и не колеблясь, тут же подскочила к господину. Колени сами собой подкосились, а ручки сноровисто приподняли подол тоги, высвобождая увесистый член на волю.

«Повезло же говнюку!» — против воли проскользнуло внутри иномирца восхищение от одного лишь взгляда на здоровенную палку, производившую неизгладимое впечатление даже и не в окончательно окрепшем состоянии.

Девушка ухватилась за эту сардельку обеими руками и, широко открыв рот, начала исполнительно вылизывать головку — больше в ее ротик попросту не помещалось.

Алекс, ощутив шевеление у себя пониже пояса, поспешно отвел глаза. Тут же отмечая, что немалая часть рабской толпы сейчас украдкой подглядывала за развлечениями своего хозяина. И местный аналог трусов больше чем у половины отчетливо топорщился, позволяя без особого труда оценить, кому какие размеры раздала матушка-природа.

Иномирца, впрочем, гораздо больше привлекла вторая рабыня Витуса.

Девушка была чуточку выше стоявшей на коленях подружки и на пару лет старше — где-то около двадцати. Белокурые волосы, красивой, перекинутой через плечо, волной спадали до нижнего краешка налитых силой грудей. Миленький овал личика, пышные губки, искрящиеся желанием глазки — все обещало неземное наслаждение тому счастливчику, который сумеет дорваться до этого чудесного подарка!

К тому же Витус явно не жалеючи откармливал эту девчонку, совершенно не заботясь о сексуальных (с точки зрения большинства?) формах — тело тут и там круглилось от отменной кормежки.

Алексея рабыня, впрочем, привлекла своим плотоядным взглядом, устремленным на стоящую на коленях подружку. Язычок девушки то и дело проходился по толстым губкам, будто больше всего на свете ей сейчас хотелось отобрать игрушку у своей подруги и самой как следует потрудиться над агрегатом Витуса.

Иномирец тряхнул головой, пытаясь отогнать похабное видение. Но, к сожалению, эротические грезы юной нимфоманки уже накрепко пустили корни в мозгу Алексея.

— Что за рабыни? — тронул он за плечо Акакия, пользуясь возникшей паузой в лекции.

Местный наставник повернулся вполоборота к Алексу, полностью отворачиваясь от творящегося распутства.

— Это не рабыни, — изрядно понизив голос, чтобы случайно не услышала стража, заявил он, хитро сверкая глазами. — Это, мой друг, дочери нашего уважаемого хозяина.

Иномирец несколько секунд смотрел на раба в попытке углядеть признаки стеба и шутки. Но — лицо Акакия хоть и лучилось озорством, но никаких признаков лжи не показывало.

— Ты серьезно? — на всякий случай поинтересовался Алексей, уже зная ответ.

И лишь пачка кивков от ближайших мужиков. В очередной раз убедивших иномирца в том, что веселым розыгрышем тут и не пахнет.

Глаза снова поднялись к балкону, по-новому оценивая творящееся у всех на виду распутство.

«Дочери... « — удрученно подумал Алексей. — «Собственные дочери...»

Никаких более подходящих слов у иномирца просто не находилось, чтобы выразить свое отвращение к человеку, который вот так вот мог обращаться с родными отпрысками.

Витус даже и не пытался скрываться. Не пытался закрыть девчонку своим телом. Будто специально выставлял напоказ всему двору, забитому рабами и стражниками! И то, что это была его собственная дочурка, о чем знали, судя по всему, все местные обитатели до единого — его абсолютно не заботило!

Презрение. Алексей и раньше был не слишком-то высокого мнения о жирдяе, а теперь — и подавно потерял абсолютно все мелкие отголоски хоть какого-то уважения к Витусу с точки зрения личностных качеств.

Впрочем, как иномирец ни пытался сосредоточиться на собственном внутреннем мире, а трудившаяся над стволом своего папани брюнеточка все же снова и снова привлекала взгляд Алекса.

В отличии от пухленькой сестренки она была тощей. Не то чтобы совсем, но все же точеные формы на контрасте смотрелись весьма сексапильненько. Длинные волосы были стянуты в высокий конский хвост железным кольцом, а фигурку номинально прикрывала выкрашенная в светло-зеленый тон туника, оставляющая почти все ножки на виду.

И девочка старательно сосала головку массивного члена. Прикрыв глазки и отчетливо причмокивая от охвативших ее чувств. Но ручки, впрочем, все же покоились на корне родительского ствола, а не гарцевали между собственных ножек.

Алексей снова и снова отводил глаза от творящегося разврата, стоило лишь ему ощутить шевеление пониже пояса. Но едва лишь мужчине удавалось хоть немного обуздать свои чувства и взгляд мгновенно поднимался, находя чарующее зрелище. Оставляя тело отстраненно прожевывать очередной кусок.

Брюнеточка закончила свою ласку только когда большинство рабов уже доело. Простояв на коленях как минимум минут пятнадцать.

Витус решительно отстранился, так и не дойдя до финала. Бросил победный взгляд на притихшую толпу и удалился. Будто устроил все это шоу исключительно с целью поглумиться над своими рабами.

«Что, вполне возможно, не далеко от истины», — с отчетливой грустью подумал Алексей.

Все это зрелище оставило в душе какое-то странное ощущение собственной неполноценности. И член у этого говнюка больше, и девочки, готовые, судя по увиденному, чуть ли не драться друг с дружкой кому сегодня сосать, под боком!

«Мудила», — злобно обругал здешнего хозяина иномирец и подхватив меч, поднялся на ноги.

Глаза Алекса пылали отчетливой ненавистью когда он накинулся на своего оппонента. И злился-то мужчина даже и не на Витуса, а скорее на сам этот чертов мир! Нанося один удар за другим. Радостно наблюдая за тем, как его спарринг-партнер, молодой паренек лет девятнадцати, с озабоченным лицом снова и снова пятиться назад, мертвой хваткой вцепившись в рукоятку своего деревянного меча и даже и не пытаясь ударить в ответ.

Иномирец накинулся на тренировку так, будто она действительно могла вытащить его из этого застенка, куда причуды судьбы каким-то макаром умудрились закинуть Алексея.

Но добился лишь одного — обратил на себя совершенно не нужное внимание местного верзилы.

— Эй ты! — внезапно получил весьма чувствительный удар кончиком меча в плечо Алекс.

Иномирец не сумел сдержать свое выражение. Не сумел совладать с эмоциями. И насмешливо-победное выражение, обращенное к своему партнеру, сменилось ярко выраженной обидой, вызванной ничем не заслуженной болью.

За спиной обнаружился местный чемпион — бугай Никандр. Росту в мужике было где-то около ста восьмидесяти. Грудь колесом, широкие плечи. Волосы на голове были коротко подстрижены, а лицо — почти что чисто выбрито. Сразу было видно, что ходит в любимчиках у Витуса — остальные щеголяли кто бородой, кто щетиной — а Никандр явно время от времени имел доступ к бритве. Да и мылся, скорее всего, почаще остальных...

Для Алексея, впрочем, насмешливое выражение лица чемпиона означало только одно — неприятности. Не укрылась от глаза иномирца и стоящая рядком у стеночки местная элита — бойцы да пара стражников. Вовсю глазеющие за происходящим, побросав свои текущие занятия.

— Чего тебе? — буркнул Алекс, поспешно пытаясь совладать со своим лицом и стереть с него обиду. Инстинкты вовсю орали, что из этой ситуации надо хотя бы попытаться выйти без потасовки.

— Да ты охуенный воин, как я погляжу! — расплылся в широкой улыбке Никандр. — Вставай, покажу как надо!

«Ага, отметелишь как следует, скорее!» — пронеслось в голове у Алексея. Выражение лица бугая не сулило ровным счетом ничего хорошего. Типичная рожа школьного хулигана, зажавшего в уголок низкого мальчугана на пару классов младше себя с целью как следует поглумиться.

— Спасибо, мне и так неплохо, — брякнул иномирец первое, что пришло в голову.

И тут же, по сползшей с лица Никандра улыбке, понял, что сказать стоило что-нибудь другое.

— Постарайся не сдохнуть, — с легким оскалом рыкнул чемпион и напоказ отвел свой клинок в сторону.

Алексей краем глаза увидел, как народ вокруг массово шарахнулся в стороны. И только и успел что, вцепившись обеими руками в рукоять, подставить деревянный клинок под меч Никандра.

Удар чуть было не вывернул руку. Благо что инстинкт самосохранения все же сыграл свою роль — вынудил использовать обе руки для блока, хотя деревяшка была одноручной. Но оборону Алекс все же удержал. И с ужасом увидел как верзила все так же неспешно поднял свой меч над головой.

«Еслив припрут — пинай по яйцам!» — всплыл в голове совет Акакия из недавней лекции.

Но Алексей все же удержался. Хотя нога и дернулась — уж больно подходящий был момент. Никандр явно не ожидал никакого стоящего отпора, а потому, похоже, даже и не помышлял о какой-либо обороне.

Иномирец в момент понял, что если пойдет на подобный шаг — то неприятностей в перспективе словит еще больше. И притом, пожалуй что, на порядок! С учетом глазеющей группы поддержки.

Алекс в очередной раз решил проявить стойкость. И еле успев расставить ноги пошире, поднял клинок вверх. Деревяшки в очередной раз долбанулись друг о дружку. Отдача была такая, что иномирца по лбу ударил его собственный меч, вынудив отступить на полшага и быстро тряхнуть головой, пытаясь отогнать поплывшие перед глазами круги.

«Да так и убить можно нахрен!» — пронеслась в голове Алексея легкая паника. Одной только мысли о том, что бы могло случиться, не выстави он толковый блок, хватало для легкой потери самообладания.

Никандр, впрочем, времени на восстановление душевного равновесия давать не собирался. Попросту шагнул вперед и отклонившись в сторону, отвел меч себе за спину, явственно метя в бочину.

Сознание Алексея, подстегнутое изрядной долей опасности, попросту зашторило, отфильтровало все лишнее. Оставив в поле зрения исключительно своего оппонента, убирая улюлюкающую толпу куда-то на дальние задворки.

«Медленный замах, сильный удар», — вычленил простую методику Алекс, прекрасно понимая, что местный чемпион дерется даже не вполсилы.

Алексей сделал вид, что встает в стойку, а сам, дождавшись пока меч его оппонента не ринется вперед, тут же отскочил. Деревяшка Никандра со свистом разрезала воздух, а иномирец тут же ткнул вперед своим мечом, не особо-то и целясь вообще хоть куда-то. Лишь бы в сторону противника!

И о чудо! Алекс отчетливо почувствовал, как его меч таки достал до бугая! Лицо Никандра на миг изогнулось от легкой боли, но быстро сменилось банальным бешенством.

«Мне хана», — только и успел отрывисто подумать Алексей.

Клинок чемпиона тут же ускорился. А сам он теперь больше походил на здорового, приливающегося мускулами льва.

Алекс только и успевал подставлять меч под удары. Цепко держа деревяшку обеими руками, чтобы ее элементарно не выбило из рук! Но все было без толку.

Иномирец кое-как ловил в лучшем случае один удар из пяти. Еще от двух — успевал то отойти, то отпрыгнуть. А вот остаток с громким «шмяком» врезался точно в его тело!

Никандр бил плашмя. В последний момент поворачивая меч и вместо потенциальной царапины оставляя толстый синяк. Без особого труда находя слабые места в обороне. Живот, грудь, верхняя часть ног — не прошло и трех минут как тело Алексея превратилось, судя по ощущениям, в один большой синяк.

Меч в руках изрядно замедлился, а дыхание совершенно сбилось. Больше всего Алексею сейчас хотелось попросту лечь и сдаться на милость победителя. Но какое-то внутреннее упрямство постоянно вынуждало стерпеть еще один удар. И еще один, и еще.

Хотя умом Алекс прекрасно понимал, что Никандр давным-давно мог бы вырубить его одним-единственным взмахом. Если бы захотел. Но нет — чемпион попросту вознамерился как следует избить новичка.

— Достаточно! — рявкнул вдруг мужской голос.

И, к удивлению Алексея, Никандр замер с отведенным назад мечом. Недовольно зыркнул в сторону, на одного из стражников, и фыркнув, развернулся.

Алекс с трудом мог поверить своей удаче! Жив! И даже не окончательно опозорен! Иномирец кое-как отступил на пару шагов и почти что упал на землю метрах в пяти от стены. Предпочитая преодолеть остаток расстояния на четвереньках.

Все тело горело от боли, а перед глазами плавали разноцветные круги, за вялым движением которых Алексей и наблюдал некоторое время, полностью отрешившись от происходящего в округе.

Впервые в жизни иномирцу не хотелось ровным счетом ничего. Просто полежать некоторое время и чтоб никто не трогал. Впервые он вымотался настолько сильно! И титаническая усталость, овладевшая Алексом, исходила даже не от побитого тела, а от изнуренного разума, взявшего решительный перекур.

Но момент прошел. Уже спустя несколько минут глаза приоткрылись и Алексей тут же увидел стоявшего в паре шагов Акакия. Местный наставник задумчиво разглядывал привалившегося к стене иномирца. И в глазах предельно ясно читались обрывки мыслей, что же теперь стоит делать с этим подопечным.

В голове Алекса проскользнул идиотский вопрос: «Ну, как я выгляжу?» Но ответ и так был очевиден, так что сейчас даже толковой шутки бы не получилось. Мужчина отчетливо ощущал пульсирующие тупой болью следы на коже. Судя по всему, весь торс, несколько на руках и пачка — на ногах.

«Хотя б ничего не сломал», — хмуро подумал Алексей. Прекрасно понимая, что утешение весьма слабое — с такими побоями ни о каком побеге и речи в ближайшую пару дней не будет!

— Прочухался? — одним-единственным плевком поинтересовался Акакий, затратив на слово в два раза меньше времени, чем стоило бы.

Иномирец несколько секунд пытался попросту расшифровать получившуюся фигню, прежде чем утомленный мозг наконец-то сумел выдать внятный ответ.

— Вроде бы, — прохрипел Алексей. — За что он меня так?

Даже клинический идиот сейчас понял бы, что Никандр изначально намеревался как следует отметелить новичка. И как-то по-другому эта разборка вряд ли бы могла закончиться. Хотя и стоило признать — Алексей своей попыткой ударить чемпиона, похоже, подбросил пару лишних дров в печку.

— Да как те сказать... — усмехнулся Акакий. — Вроде и просто так, да токмо за дело, мужик!

— Че? — удивленно моргнул иномирец.

«За дело?» — пронеслась в голове возмущенная мысль. — «Да я этому верзиле и слова поперек не говорил! И тапки его не трогал! Какое нахрен «за дело»!?»

— Еслив он б тя не отделал, то я б и сам те вмазал разок-другой, чтобы не зазнавался, — неопределенно повел плечом местный инструктор.

Алексей обвертел слова в голове, но результат все равно привел его к той же точке, откуда все началось.

— Че? — чуть более настойчиво повторил свой вопрос иномирец, пытаясь прикинуть, насколько разумно в текущем состоянии вообще пытаться получить хоть какие-то вменяемые ответы.

Акакий ни с того ни с сего вдруг широко улыбнулся. Вот только глаза оставались прохладными, будто улыбка была попросту нацеплена на лицо.

— Ты свою рожу видал-то? — вкрадчиво поинтересовался мужик. — Когдава отделывал парня почем зря? Вот за то ты и схлопотал от Никандра, иномирец! Делал бы чаво я тебе заталдычивал — и он бы к те и не прикапывался! А так-то — сам виноват! Гонял паренька почем зря — вот тя на место и поставили, хлюпик! — хохотнул Акакий напоследок, прежде чем удалиться к другим жаждущим его внимания.

«Че?» — решительно повторил про себя Алексей.

Он легонько сдвинулся, устраивая избитое тело чуть поудобнее, и тут же пожалел — проще было бы смириться с затекшим плечом, чем вытерпеть короткую вспышку боли.

Взгляд пробежался по двору. Народ тут и там бросал взгляды в сторону неудавшегося бойца. Где — сочувственные, а где — весьма злобные и едкие. И если первые Алекс понимал без труда, то вот над вторыми определенно стоило немного поразмыслить. Благо что заняться все равно было решительно нечем — с таким состоянием даже задача просто подняться на ноги уже казалась подвигом.

Алексей усилием воли успокоил свое тело. Всего минута неподвижного ожидания и вот уже тело перестало так требовательно болеть. Ощущения притупились, а мозг, немного попривыкнув к ним, медленно начал отфильтровывать неприятные ощущения, убирая их куда-то на задний план, чтобы сильно не отсвечивали.

И Алекс снова пробежался глазами по собравшимся во дворике рабам.

Те, кто смотрел на иномирца с хоть каким-то сочувствием были в большинстве своем новичками. И едва только поняв этот факт, Алексей тут же понял и природу этих взглядов — мозгов (ну или опыта) попросту не хватало, чтобы уяснить, за что именно получил мужчина. В их глазах — на него попросту без какой-либо причины накинулся местный громила в попытках самоутвердиться. Или поразвлечься — это уже зависит откуда смотреть.

«А вот вторые — местные старожилы. У кого — злость, у кого — презрение во взгляде. Лишь мелкие проблески жалости», — мысленно проговорил Алексей, заставляя себя отстраниться и рассудительно заняться самокритикой. — «Может я и в правду уж слишком сильно набросился на парня?»

Иномирец на миг попытался вспомнить его лицо. Напуганное. Пацан сам угодил в этот застенок едва ли неделю назад — клинок до сих пор пытался держать двумя руками просто для гарантии, что не улетит куда-нибудь. А вслед за лицом в память решительно врезался звук ударов. Сильных, решительных. И клокотавшая за этим деревянным стуком злоба, тут же радостно встрепенувшаяся ото сна, в который ее загнали удары Никандра...

Короткая мысленная картинка — взгляд со стороны — быстро позволила Алексею понять то, что простецкой манерой выложил Акакий. Схлопотал за дело. Хотя и, стоило признать, уж слишком хорошо взгреб! Можно было ограничиться и более мягкой выволочкой...

«Ага, а еще лучше — строгим выговором», — усмехнулся Алекс. — «Я ж в гребаном античном мире! Тут еще даже и не средние века на дворе! Тут народ лишь начинает выстраивать цивилизацию. А с ней и отращивать моральные ценности. И культуру. И банальные права личности. А пока что — все отлично понимают только один язык — кулаком в лобешник!» — с кривой усмешкой вынес свой вердикт местным традициям иномирец.

И, хоть это и было чертовски больно, поднялся и поковылял в сторону того самого паренька, из-за которого умудрился нечаянно пострадать.

— Ты это, прости, — безо всяких лишних слов заявил Алексей. — Накинулся я на тебя уж очень... И зря. Злой просто... Ото всего этого, — кое-как выдавил из себя блеклое подобие извинений и оправданий мужчина.

Парень, впрочем, лишь удивленно моргнул. Судя по всему — с его точки зрения это вообще не заслуживало никакого внимания. А вот Акакию этот жест явно пришелся по душе. Наставник перехватил Алексея на обратном пути и протянул деревянный меч рукоятью вперед.

— Докумекал-таки, — цокнул языком Акакий. — Лады. Но стоит признать — стойкости те не занимать, мужик! Я раз пять думал, что ты вот-вот взмолишься пощадить тя — дык нет — упрямец!

Алексей хотел было признаться что раз, наверное, десять и хотел так поступить. Но глядя в искрящиеся уважением глаза наставника слова попросту не полезли из горла. Лишь рука на автомате сомкнулась на рукояти.

— Защищайся! — коротко сказал Акакий, быстро вставая в боевую стойку.

— Да куда мне сейчас? — с усмешкой поднял бровь иномирец. — Мне теперь день-два лежать!

— Не, — тряхнул головой раб. — Нету у тя времени разлеживаться! Витус тя не седня так завтра на бой выставит! С новенькими всегда так поступают — кто сразу не подохнет, тех и учат хоть чему-то! — с явным знанием дела произнес Акакий и тут же, не давая Алексею возможности хоть что-то возразить, нанес короткий удар.

Алекс машинально поднял руку, без особого труда вылавливая клинок своего спарринг-партнера еще на подлете. С изрядным удивлением понимая, что бой с Никандром все же принес хоть какие-то плоды — глаз стал гораздо быстрее подмечать отведенный для удара меч, давая телу лишние мгновения на то чтобы успеть среагировать.

Вот только каждое движение отдавалось изрядной болью. Вынуждая Алексея постоянно морщиться от особо ярких вспышек. Но стоило только подумать о том, чтобы плюнуть на все и сесть к стеночке — как в голове тут же всплывали слова Акакия.

«Кто не сдохнет — тех и учат!» — гулким гонгом разносилось в голове. Вынуждая иномирца снова и снова находить в себе силы продолжать махать шашкой, пересиливая себя.

Надо дать Акакию должное — к тому моменту как он наконец-то отправил Алексея к стеночке — тело у того хоть и по-прежнему ныло, но практически не болело. А может просто это мозг самопроизвольно прописал себе дозу болеутоляющих, окончательно отфильтровав болезненные ощущения куда-то в сторону.

Ближе к вечеру народ снова покормили. Вот только на сей раз — как-то сумбурно. Наспех. Чувствовался в происходящем какой-то ажиотаж. Нетерпеливое ожидание. Предвкушение и страх отчетливо витали в воздухе.

Причина была до безумия проста — вскоре должен был состояться сегодняшний бой. И народ понятия не имел, на кого пожелает указать хозяйская лапа. По словам Акакия — чаще всего выбирали двоих. Одного без особого опыта, а второго — уже с десятком боев за плечами.

«Одного на разогрев и второго — на настоящий бой?» — быстро перевел на понятный для себя язык Алексей. — «Один — авось выживет, а второй — даст положенную долю развлечения?»

Стражники, даже не дав народу спокойно дожевать свой кусок хлеба, быстро загнали всех обратно в клетки. Алекс одними губами пробормотал: «Сука» в спину удаляющему охраннику и сел у самой решетки, дожевывая кусок лепешки. Лениво наблюдая за происходящим в зале.

По внутренним ощущениям на дворе было где-то около пяти-шести вечера. До захода солнца еще как минимум часов, наверное, пять. Спать было слишком рано и народ развлекался кто как мог.

Кто вполголоса трындел, а кто играл с ближайшими соседями в камушки. Но у подавляющегося большинства отчетливо читались признаки напряжения. Стоило лишь раздаться какому-нибудь постороннему звуку извне — как народ тут же на полсекунды замолкал. А кто и вовсе испуганно вскидывал глаза на входную дверь.

Алексей ловил на себе целую кучу взглядов, из которых становилось понятно, что его персона является одной из основных тем для местных разговоров и сплетен. На счастье иномирца, впрочем, дальше взглядов дело не уходило. И сидя молча в своем дальнем углу можно было попробовать переждать всю эту канитель.

Обратил внимание Алекс и на тот факт, что узников, по сути, предоставили самим себе. Стражники удалились сразу же как только всех позапирали в положенных камерах. Самый подходящий момент для побега, если б только удалось хоть как-нибудь совладать с решетками!

Впрочем, беглое ощупывание двери дало понять, что совладать с засовом будет хоть и не просто, но все же возможно — нужно было только как-то дотянуться до маленького штыря, не дающего сдвинуть железный брус. Дай только немного времени и кое-какой простенький инструмент — гнутую палку или еще что-нибудь подобное...

Алекс и сам не заметил как провел за всеми этими мыслями пару часов. Размышляя о событиях прошедшего дня и строя разнообразные планы побега. В надежде неожиданно наткнуться на какую-нибудь простую, но действенную идею, не требующую пары лет на прокапывание туннеля украденной ложкой.

Но вот замок на входной двери скрежетнул, вмиг оборвав все до единого разговоры. Народ попросту позамирал, вперившись глазами в пару вошедших охранников. И Алекс с первого же взгляда на эти лица тут же понял — это за ним.

Стражник не выдавал себя ровным счетом ничем. Попросту шел мимо клеток, но Алексей нутром чуял, что именно на него укажет сегодняшний перст судьбы. И хоть у иномирца и было несколько идей в поддержку этого мнения, но на деле он попросту свернувшимися в узел кишками ощущал нависшую беду.

Верзила, сноровисто игнорируя нацеленные на него полсотни взглядов, остановился у клетки Алексея и отодвинул засов. И не говоря ни слова, попросту зашел внутрь, ухватывая узника за локоть и таща к выходу во внутренний двор.

Алекс и не подумал сопротивляться. Попросту пытался приноровиться к ритму шагов чтобы хоть немного облегчить нагрузку на исстрадавшийся за день организм, и так получивший дозу тренировок и люлей сверх всякой разумной меры.

Дворик лишь чуть-чуть изменился за время отсутствия.

Солнце склонилось к горизонту, исчезнув где-то за балконом, погрузив местный спортзал в тенек. У дальней стены стояло двое рабов.

Один — грузный верзила, здоровенный бык под два метра ростом и, судя по тупому выражению глаз, примерно такого же уровня интеллекта. Второй же — низкорослый мужичок лет под сорок. Слегка сутулый, да глаза постоянно бегали по всей округе, пытаясь охватить все и сразу и, как мгновенно уяснил Алексей, на деле не замечая практически ничего.

И так как эта парочка через местную опочивальню не проходила — оставалось лишь предположить, что их сюда скинули прямиком с балкона. А то и вовсе спустили со стены — благо что высота была всего-то метров пять.

Лишь в последнюю очередь Алексей поднял глаза к балкону. И тут же понял, что именно сюда, на деле, стоило посмотреть в первую очередь!

Все пространство вдоль перил было забито тремя десятками разномастного народа, вовсю глазеющего на происходящее внизу. В руках у кого были кубки, у кого — фрукты. Эдакий античный кинотеатр с пивом и попкорном.

«Примерно половина — патриции, остаток — купцы», — привычно перешел в режим отстраненного аналитика Алекс. — «Хотя вот эта длинная жердь рядом с Витусом — явно архонт. Красный кусок на простыне выдает. Да и выражение лица такое, будто царская особа в курятник с какого-то перепуга залезла. Почти все — в компании своих дам. Побрякушки, украшения — деньги у народа явно имеются.»

— Позвольте представить вам наш сегодняшний первый бой! — раздался громкий голос Витуса, легко огласивший и балкон и дворик под ним. — Со стороны моего дражайшего Пахомия, — стоявший у самого края мужчина в купеческом балахоне приподнял свой кубок, — жалкий метэк, просрочивший уплату налога!

Перепуганный мужичок на другом конце двора вскинул глаза к балкону, спешно залился густой краской, поймав на себе полтора десятка любопытных взглядов, и уткнулся себе под ноги. рассказы эротические Лишь сжавшиеся в кулаки ладони выдавали бурлящие внутри чувства.

— Но я спешу вас всех заверить, что сегодняшний первый бой будет крайне занимательным и особенным! — грамотно выдержав сценическую паузу прорезал мелкие перешептывания Витус. — Потому что его противником будет ни кто иной как известный на все Афины лжегерой!

Публика ахнула, с легким ужасом вперившись в Алексея. Вызвав у того отчетливое ощущение, будто у него внезапно отросли здоровенные клыки с рогами, а кожа стала малиновой.

Алекс с большим бы удовольствием удовлетворил господские ожидания и метнул в них молнию. Если б вообще мог это сделать. Потому что большей цирковой мартышкой он себя в жизни не ощущал! Даже на обеде у Кекропа на иномирца смотрели как-то более прозаично. А сейчас — не дать ни взять, цирковой уродец.

— Право, сам лжегерой!? — подал голос Пахомий, слегка наклонившись над перилами, чтобы взглянуть на Витуса в обход разделявших их людей. — Да и как тебе удалось заполучить его!?

— Это он, — расплылся в надменной улыбке стоявший рядом с хозяином дома архонт. — Я лично видел это ничтожество на приеме у царя Кекропа, — от холодных, наполненных ненавистью и презрением, интонаций по коже Алексея пробежала дрожь.

«Вот так вот. В один миг — все во мне души не чают, а в другой — готовы лично прирезать из-за слов какой-то поехавшей бабы», — удрученно подумал Алексей, без труда читая по расплывающимся в кровожадных ухмылках лицам людские чувства.

— Но будет ли это честным боем? Сам лжегерой против обычного гончара? — задумчиво произнес Пахомий. Который, судя по всему, не слишком-то жаждал выставлять своих рабов на заведомо проигрышную схватку.

— Вы не видели этого иномирца, — рассмеялся архонт. — Он просто посмешище, а не боец!

Судя по всему, большинство вопросов после этого окончательно отпали. Потому что сверху скинули пару настоящих мечей. Один — упал почти что к ногам Алексея. В то время как второй приземлился в пяти шагах от нервного мужичка.

Иномирец даже и не подумал наклоняться за клинком. Прекрасно читая на лице своего оппонента полнейшее отсутствие желания драться. Мужик явно пытался придумать какой-нибудь способ отвертеться и Алексей только рад был бы этому подсобить.

Взгляд снова поднялся к балкону, пытаясь выискать какие-нибудь неявные признаки, позволившие бы как-нибудь вывернуться из этой ситуации. А может — и вовсе вырваться на свободу, толкнув какую-нибудь короткую речугу?

Но не успел иномирец хоть немного вдуматься, как плечи вздрогнули от резкого окрика.

— Что ты застыл!? — рявкнул Пахомий. — Или бери меч, или твоя дочь отправится сегодня ночевать в солдатские казармы!

Алексей с занывшим сердцем взглянул на другой конец двора.

И, как он и ожидал, мужичка недолго обуревали сомнения. Всего пара секунд и наполненные ужаса глаза опустились к Алексу. А взгляд быстро сменился холодной решимостью.

Иномирец кое-как успел подхватить свой клинок и встать в стойку когда на него опустился меч метэка. Неумелый, банальный удар. Пытающийся взять свое не удалью, а вложенной яростью.

Алекс выждал пока напор не стихнет и, уловив ринувшийся назад для замаха клинок, махнул своим мечом между телами, вынуждая своего оппонента податься назад.

— Твою мать, да тормози ты! — выпалил иномирец, тут же увидев признаки зарождающегося замаха. — Послушай!

Но без толку. Метэк попросту пропустил попытку завязать разговор мимо ушей, снова накинувшись на Алексея. Бил он медленно, но сильно. То и дело вынуждая не желавшего нападать иномирца попросту пятиться и отпрыгивать назад. Все более отчетливо понимая, что игры закончились.

Вот он — настоящий бой! Пусть неумелый. Просто два пацана, которые первый раз в жизни отошли за гаражи чтобы навалять друг дружке по какому-нибудь идиотскому поводу. Но вместе с тем, мечи поблескивали настоящим металлом. И воздух разрезали со свистом! Снова и снова давая Алексею понять, что ошибка будет стоить не синяка на плече. А перерезанного горла!

Алексей, усиленно не обращая никакого внимания на разносящееся с балкона улюлюканье, предпринял еще пару попыток достучаться до своего врага, но результат был тот же самый. Нет в этом мире эмоции сильнее, чем защита потомства.

Отец защищающий свою дочь. Алексей снова кое-как успел подставить свой меч под удар. По ушам неприятно резанул противный скрежет металла. А рука отозвалась вспышкой боли в предплечье — не то оставленный Никандром синяк, не то уже просто сказывалась львиная усталость.

«Долго я так не протяну!» — даже мысль в голове выдавала изрядную панику. — «Либо нужно как-то завязывать, либо еще пара минут и у меня эта железка просто из руки выпадет!»

Мозг как-то на задворках обратил внимание, что ставки на балконе все больше смещаются в сторону метэка. В начале-то почти все ставили на Алексея, явно рассчитывая на его репутацию лжегероя.

Но иномирец даже не уделил этому должного внимания. Попросту вцепился глазами в своего врага.

«Как учил Акакий — смотри в глаза», — всплыло в голове. — «По ним всегда видно, что задумал твой враг. Лови момент. Жди и выжидай. И когда нашел — тогда и бей!»

Алексей все поставил на один-единственный взмах. Прекрасно понимая, что его истерзанное тело двух может и не осилить. Никандр отлично постарался, максимально отбив шансы Алекса на победу.

Иномирец выждал момент. Очередной удар в голову. Метэк двигался все медленнее — сказывалась владевшая им усталость. Атаковать всегда тяжелее чем защищаться — Акакий успел донести до Алексея это. Да и несколько часов в паре этим мужичком позволили хоть немного навостриться с защитой.

Алекс снова подставил свой меч под опасную дугу. И едва только давление исчезло, выдавая скорый очередной удар, как иномирец попросту подался чуть вперед, выкидывая ногу. Совершенно неспортивно метя прямиком в пах.

Метэк кое-как успел дернуться в сторону. Дуга замаха была оборвана на половине от неожиданности, а нога Алексея угодила прямиком под колено. Вынудив мужика заплясать на месте, пытаясь одновременно и совладать с болью, и устоять на ногах.

Но без толку. Алекс перехватил свой клинок обеими руками и, развернув его плашмя, со всей дури повел на своего врага, выбивая меч из уставшей руки. Клинок скрежетнул о железо и оставил короткую царапину на предплечье метэка. Но, в общем-то, и все.

Алексей картинно приставил меч к чужому горлу, окончательно давая всем присутствующим понять, кто победил в этой схватке.

— Ну надо же! — захлопал в ладоши Витус, расплываясь в широченной улыбке. — Иномирец победил! Несмотря на казалось бы неминуемую гибель — он все же победил! А вот судьбу метэка будет решать наш сегодняшний гость!

Жирдяй выразительно посмотрел на стоявшего по соседству архонта. Тот на короткий миг усмехнулся, выразительно давая понять, что попытка лизнуть задницу не прошла без внимания, и только затем вперился глазами в Алексея.

И тот сразу же понял, что ничего хорошего от этого образчика аристократии ждать не придется! Взгляд был тяжелым, полным отчуждения и холодной ненависти. Рука мужчины поднялась, вынуждая весь дворик замереть в почтительном молчании. Кулак медленно сжался, оттопырив большой палец. И почти сразу же резко указал вниз, выписывая метэку смертный приговор.

Приводить в исполнение который, конечно же, должен был победивший гладиатор.

Алексей ответил архонту точно таким же, полным презрения, взглядом.

«Самовлюбленный кретин!» — пронеслось в его голове. — «Услышал какие-то слухи и домыслы и даже не попытался разобраться своей головой — попросту поверил во все скопом! Мозгов нет, а вот самомнения и желания покомандовать — выше плеч! Пошел ты в пизду, милый архонт!» — быстро накрутил свой гнев Алексей.

И, картинно плюнув в сторону, иномирец отбросил меч.

— Тебе надо — ты его и убивай! — хриплым, трясущимся и надламывающимся от усталости голосом заявил Алекс. — Я победил! Так что можете целовать друг друга в задницу хоть до одури, а я пошел отсюда!

И медленной походкой направился к единственному выходу из этого дворика. Мимолетом ловя на себе благодарный взгляд уже успевшего попрощаться с жизнью метэка.

— Он еще неопытный, господин. Несломленный, — с легким смешком попытался исправить положение Витус. — Дайте мне несколько дней — я сделаю его послушным!

— Уж надеюсь, — холодно проговорил архонт. — Впрочем, вы не обманули меня, когда пообещали интересный бой! Пошлите мне весточку, когда в следующий раз выставите иномирца на бой. И приготовьтесь по достоинству принять меня и моих друзей. Здешние помои и вином-то назвать сложно! — относительно благодатным тоном произнес аристократ.

Впрочем, если Витус ему что-то и ответил, то Алексей этого уже не услышал, скрывшись в бараке для рабов. Мечтая только о возможности растянуться на полу и послать все к чертям — для одного дня приключений уже было более чем достаточно.

Из ниоткуда вынырнули стражники, запирая клетку за спиной у иномирца. И почти сразу же направились дальше вдоль стены, выводя следующего гладиатора. Алексей услышал лишь шаги — сам он уже сидел около стеночки, прикрыв глаза от блаженного ощущения покоя и возможности отдохнуть.

— Че? Выжил-таки, новенький? — раздался откуда-то насмешливый голос Никандра.

Алексей даже и не подумал отвечать. Он сидел, пытаясь попросту успокоить свое дыхание и прикидывая откуда можно в этом застенке добыть немного питьевой воды.

— Выжил он! Даже вроде целенький! — раздался голос из клетки напротив.

Алекс только скривился, краем уха ловя последовавшее обсуждение. Народ веселился как мог, пытаясь придумать каким именно образом иномирцу удалось выиграть свой первый бой.

Новоиспеченный гладиатор по большей части пропускал все это мимо ушей. Слишком изнуренный, чтобы даже запоминать кто и что говорит и с кем стоило бы попробовать выстроить хоть какие-то отношения. Довольствуясь такой малостью как мимолетное чувство вечернего покоя после крайне изнурительного дня.

И открыл глаза лишь когда услышал скрип двери.

Мимо его клетки двое стражников проволокли тело. Оставляя неровную кровавую полосу на глиняном полу. Алексей по вмиг погрустневшим физиономиям тут же понял, что этот раб — свой. Проиграл бой и поплатился за это.

В голове мгновенно мелькнуло видение стоявшего у стеночки мастодонта и кишки в очередной раз скрутило от мысли, насколько плохо все могло бы закончиться! Если бы решать пришлось Витусу, то он бы наверняка как-нибудь умудрился выхлопотать второй шанс для столь ценного раба как лжегерой. Вот только Алексей помнил и ожесточенное лицо своего оппонента. И понимал, что, вполне возможно, у Витуса бы и возможности не оказалось — одного взмаха меча бы хватило, чтобы тело иномирца вот так же протащили по полу на глазах у остальных.

— Пусть Харон будет благосклонен к нему. И пусть Анубис найдет ему подходящее местечко в загробном мире, — разорвал тишину голос Акакия.

Алексей лишь скривился, услышав заупокойную молитву.

«Загробный мир... Ага, как же. Какой нахрен загробный мир? Мужик попросту сдох... « — с легким остервенением подумал он. Но иномирец прекрасно понимал, что сейчас самое мудрое — это просто отвернуться к стеночке и сделать вид, что разделяет общий настрой.

«Вот так вот нас тут всех и протащат рано или поздно», — пришла следом полная холодного отчаянья мысль.

Впервые с тех пор как попал в этот чертов мир Алексей всерьез задумался о том, что его приключение может закончиться в любой момент. И далеко не самым хорошим финалом. Но иномирец поспешно тряхнул головой, пытаясь прогнать подобные настроения. Вот только получилось не слишком-то хорошо — мешало воцарившееся в помещении гнетущее молчание, которым рабы провожали в последний путь своего собрата по несчастью.

Мало-помалу снова начались разговоры. Сперва — мелкие перешептывания, а через десять минут в помещении уже царил устойчивый гомон, в котором проблематично было бы разобрать отдельные диалоги.

Алекс уже вовсю клевал носом, даже не слишком-то и пытаясь бороться со сном, когда засов на внешней двери неожиданно скрежетнул. Иномирец мгновенно открыл глаза и вывернул голову.

Как раз вовремя чтобы увидеть вошедшую в застенок пару. Первым шел один из стражников. А за его плечами чудесным видением шествовала молоденькая девушка в коротенькой тунике.

Алексей несколько

секунд пытался найти ошейник на шее прежде чем наконец-то понял, что девчонка никто иная как младшая дочь Витуса. Та самая, что сегодня при всех сосала папочке на балконе. Всплыло и ее имя, припрятанное в закрома памяти во время одного из разговоров с Акакием — Мелания.

«Какого хрена девчонку вдруг принесло в рабские казематы на ночь глядя?» — недоуменно подумал Алексей, накрепко цепляясь к хозяйской дочке глазами. — «И какого хрена, если уж на то пошло, я единственный кто на нее смотрит!?»

В бараке и правда творилось нечто непонятное — подавляющее большинство рабов, едва лишь увидев девчонку, тут же отвернулись и усиленно пялились в стены, упуская отменную возможность хотя бы полюбоваться на женские формы.

Стражник шел не торопясь — медленно вышагивал по оставленному между клетками проходу и задумчиво разглядывал кровавый след на полу.

«Будто на прогулке с любимой в каком-нибудь парке», — почувствовал кривую усмешку на губах Алексей.

Тем не менее, глаза его довольно редко отрывались от девчонки. Которая осторожно шла по самому краешку прохода, брезгливо пытаясь не наступать на засохшую кровь. Открывая рабам прекрасную возможность просунуть руки между прутьями и как минимум как следует облапать девицу. А то и вовсе схватить за горло и сдавить как следует.

Мозг Алексея уже вовсю пахал, пытаясь прикинуть, а нельзя ли таким образом попробовать сбежать? Это ведь дочка Витуса, как-никак! Уж если умудриться взять ее в заложницы — это будет как минимум предмет для торга!

Но, к удивлению Алекса, ни у кого, похоже, даже и мысли о чем-либо подобном не возникало. Почти все рабы попросту усиленно пялились в стены, старательно делая вид, что идущей по проходу парочки вообще не существует.

Понял Алексей и то, что идет эта пара, судя по всему, к нему в гости. Десять метров — все тот же неспешный шаг. Пять — стражник поднял глаза от пола и вцепился в сидящего у самой решетки иномирца, явственно выдавая конечную цель своего маршрута.

— Подъем, — буркнул мужик, останавливаясь напротив клетки.

— С чего вдруг? — Алексей попытался изобразить нахальство, но получилось лишь какое-то уставшее блеянье.

Стражник попросту скривился и отпер решетку. И не размениваясь на какие-либо нежности, отрывисто пнул иномирца в грудь.

Дыхание тут же перехватило. И пока Алексей усиленно хватал широко открытым ртом воздух, его попросту рывком подняли на ноги и вломили еще разок — на сей раз кулаком в живот.

Алекс непроизвольно согнулся пополам. А чужая рука услужливо подтолкнула его к решетке, позволяя за нее схватиться, чтобы окончательно не упасть.

«Да что я, мать вашу, вам сделал!?» — только и сумел сквозь боль подумать Алексей.

Чувствуя на своих запястьях сильные ручки, тянущие его тело на себя. А когда туман перед глазами хоть немного прояснился, Алекс увидел как вокруг его рук стягивается веревочное кольцо.

Иномирец дернулся было назад, но державший его стражник тут же саданул коленом под зад, вынуждая остаться на месте, считая полетевшие из глаз искорки. Весьма недвусмысленно давая понять, что попытки сопротивления наказуемы.

И Алексей, стиснув зубы, наблюдал как хрупкая девчонка с неожиданной силой (и, что важнее — сноровкой) перекинула веревку туда-сюда пару раз, затягивая на запястьях весьма крепкий узел, накрепко приковавший руки к металлическому пруту решетки.

Стражник тут же разомкнул свою хватку. Обошел иномирца и, дернув узел в паре мест, проверяя надежность, совершенно спокойно отошел в сторону, привалившись спиною к стеночке у выхода во внутренний двор. Начисто потеряв интерес к Алексею.

Которому, впрочем, очень быстро стало не до того чтобы разглядывать мускулистого громилу.

Мелания просочилась к Алексею в камеру. И не успел мужчина опомниться, как ее властные ручки уже развернули его голову к себе. А податливые губки требовательно впились в его рот.

У иномирца в голове за считанные секунды успела пронестись целая какофония различных мыслей и домыслов. Но все они быстро канули в омуте нежных губок. Дыхание девушки отдавало персиками, а язычок податливо уступал Алексу, позволяя уже ему целовать девчонку.

И вдруг — благодатные ощущения в момент оказались сметены вонзившимся в живот остреньким коленом. Сознание захлестнула внезапная вспышка пульсирующей боли. А поцелуй закончился столь же внезапно, как и начался.

Алексей почувствовал как тоненькие пальчики забираются в его волосы и, сгребая их в охапку, изрядно оттягивают голову назад.

— Когда мой отец приказывает — все повинуются, иномирец! — ожег ухо по-змеиному шипящий голос. — Когда тебе приказывают убить кого-то — ты убиваешь, иномирец! — уже гораздо громче произнесла девчонка и тут же ударила Алексея кулаком в бок, чуть пониже ребер.

Силенок у нее явно было поменьше, чем у Никандрия, но мир Алекса один фиг на несколько секунд превратился в пульсирующий фонтан всепоглощающей боли. Вынуждая со всей силы стиснуть зубы просто чтобы не заорать.

А когда в голове начало проясняться, то иномирец тут же почувствовал обе женские ручки на своей пояснице. Девочка с силой массировала кожу. Мало-помалу снова заставляя мужчину перестать ожидать какой-нибудь падлы и расслабиться.

И только Алексей как следует сосредоточился на весьма приятном и желанном массаже, как девичье колено снова ударило его по животу, вполсилы зацепив заодно и яйца. В очередной раз играя на жестком контрасте, превращая удовольствие в боль.

Вот только вспышка уже закончилась, уступив место холодной ярости, а колено даже и не думало куда-либо уходить. Напротив — Алексей с изрядным удивлением понял, что Мелания начала двигать ножкой. Изрядно прижимаясь нежной кожей к набедренной повязке. Дразня и лаская мужской член непрямым контактом.

Иномирец стиснул зубы, наконец-то разгадав нехитрый паттерн. Девушка сперва делала что-нибудь приятное, а затем — причиняла боль. И на разительном контрасте и те, и другие ощущения попросту зашкаливали!

Алексей всеми силами старался не поддаваться, но член, почуяв ласку, решительно зашевелился и едва ли через полминуты уже развернулся в полный рост.

Мелания продолжала натирать его еще с минуту. Ровно до того момента когда глаза иномирца на миг прикрылись от удовольствия. И тут же — ручка вонзилась в затылок, коротким импульсом прикладывая Алексея лбом о железный прут.

Он тут же почувствовал мелкую струйку крови, начавшую прокладывать себе путь вниз, но сознание гораздо больше интересовали руки девчонки, решительно развязывавшей узел на набедренной повязке. Всего пара движений — и тряпка уже упала вниз.

А девушка тут же опустилась позади Алексея. И, просунув руку между его ног, крепко схватила затвердевший конец, начав его легонько надрачивать.

Пытка была попросту невыносима! Иномирец прекрасно знал, что стоит лишь ему хоть чуть-чуть расслабиться — и наказание будет тут как тут. Но нежные пальчики весьма умело сновали по его агрегату, попросту не оставляя мужчине никакого выбора. Коварной лаской заставляя Алексея ослабить бдительность. На короткий миг забыть о боли и понадеяться на крупицу счастья.

И сразу же — резкий удар под ребра! Притом Мелания даже и не сбилась с ритма — все так же продолжала наяривать член, потихоньку ускоряясь. Медленно ведя Алекса в пучину короткого момента эйфории.

Стоило признаться — пытать мужчин хозяйская дочка умела ничуть не хуже, чем сосать папочке. Чувствовался и опыт в интимных утехах, и проницательная жилка, чутко угадывающая нужные моменты для нанесения побоев, и набитая рука, наносящая пусть и не особо сильные, но весьма болезненные удары в нужные точки.

Алексей снова и снова пытался уговорить себя сохранять самообладание, но с каждым следующим ударом это становилось все сложнее. Мелания все усиливала приятные ощущения, быстро сметая все попытки сопротивляться. Лаской заставляя мужчину ослаблять ментальную оборону и коварно пользуясь этим.

Не прошло и пяти минут как Алекс уже начал вскрикивать от отрывистых ударов. А девица, судя по всему, слегка подустав сидеть на корточках, выпустила член и встала.

Алексей, мысленно проклиная коварную стерву, попытался воспользоваться передышкой чтобы привести свои мысли в порядок, но пролетевшая мимо плеча туника начисто сбила все попытки превратить свой разум в каменную крепость.

Алекс тут же почувствовал как женский лобок, покрытый мелкой кучерявой порослью, начал тереться о его зад. Девица просунула ручку и снова схватилась за стоящий колом член, к полнейшей неожиданности Алексея, уже почти что готовый разрядиться после всех наглых терзаний Мелании.

Вот только девушка даже и не подумала завершать свою игру. Попросту сомкнула цепкое колечко своих пальчиков вокруг корня и с силой потянула на себя, направляя конец куда-то назад.

Чувствовалось, что девчонке не слишком-то удобно — необычность позы вынуждала ее встать на носочки чисто чтобы добиваться желаемого результата. Но Алексей, вместо того чтобы оценить чуть ли не акробатическое умение держать равновесие, был слишком поглощен тем, как об его выпученные назад яйца вовсю терлась мокренькая пещерка маленькой сучки.

«Эта ебаная садистка натурально течет ото всего этого!» — с неприкрытым ужасом осознал Алексей.

Как и запоздало понял, что сейчас почти весь рабский каземат вовсю наслаждается бесплатным шоу. Народ вполголоса, практически неслышно, переговаривался между собой. Обменивался шутками и посмеивался. Но делал это крайне тихо, чтобы не привлекать к себе никакого внимания.

В то время как некоторые, к еще большему ужасу Алексея, попросту дрочили, наблюдая за всем происходящим. Притом — делали это не остервенело, будто вынужденные наяривать на фотку страшной бабы просто потому, что это единственное, что нашлось в доме. А напротив — подошли к делу обстоятельно и теребили свои елдаки медленно, растягивая удовольствие на подольше.

В то время как другие, хоть таких было довольно мало, и вовсе решили воспользоваться тем, что они не одни в своей клетке. Это только Алексею с несколькими другими ВИП-персонами повезло иметь отдельную камеру.

Иномирец поспешно опустил голову, уткнувшись в пол. Пытаясь вычистить свой мозг от видения сосущего бородатого мужика. Что, впрочем, с одной стороны оказалось не так уж и сложно — влажная пизденка, сноровисто скользящая взад-вперед по налитым силой яйцам, быстро помогла отогнать лишние картинки из головы. А с другой — наказуемо.

Очередной удар остреньким локтем чуть пониже ребер. И, не церемонясь — еще один. Кулаком в бок. В уже как следует отбитое место, тут же отозвавшееся пронзительной болью.

«Сука! Сука, сука, сука, сука!» — мысленно повторял Алекс, чувствуя вырывавшиеся из глаз слезы. Даже побои Никандра теперь воспринимались совершенно по-другому. Более желанно, что ли? Если бы Алексею кто предложил прямо сейчас сразиться с верзилой еще разок — он бы согласился не задумываясь.

Но приходилось попросту продолжать терпеть пытку юной садистки-нимфоманки. Мысленно в который уж раз задаваясь вопросом, а точно ли стоило проявлять характер перед Витусом и его гостями? Ведь в который уже раз Алексей страдал, судя по всему, от последствий собственных решений и непродуманных поступков.

Мелания, изрядно подустав качаться туда-сюда на носочках, снова обошла Алексея. Тот всего на миг стрельнул глазами в сторону, увидев точеные голенькие бедра и покрытый мелкими бисеринками пота живот, но поспешно вернул взгляд к коричневому полу. Прекрасно понимая, что любое удовольствие нынче будет безнадежно испорченно очередной вспышкой боли, вызывавшей в душе отчаянье и ярость.

Девчонка, к удивлению иномирца, попросту подлезла под него. И не успел он даже толком отвернуть голову к стене, чтобы садистка не увидела заплаканных глаз, как девчонка уже насадилась своим влажным ротиком на все так же стоявший колом член.

На сей раз рот Алекса открылся уже от стона наслаждения. Мелания посасывала самый кончик его головки, то и дело обвиваясь вокруг него языком. Сноровисто сдавливая тут и там, наглядно намекая, что это мастерство она осваивает уже далеко не первый год! Легко приводя Алексея в блаженное исступление, которое не могли сбить даже изредка выкидываемые вверх руки, впечатывающие короткие удары в живот.

Таз сам собою все чаще устремлялся вперед, пытаясь войти в игривый ротик, но Мелания снова и снова успевала заметить движение и своевременно податься назад. Никак не давая иномирцу кончить. Умело держа его на самой грани, все ближе подводя к безумному желанию взмолиться о разрядке.

И когда, казалось бы, этот порыв уже готов был смести все преграды и высвободиться наружу, девушка вдруг подалась назад, выпуская член на волю. Оставляя Алекса судорожно хватать воздух ртом, ощущая как семя почти что готово выпрыгнуть наружу даже и без дополнительной стимуляции — настолько близко подвела его к развязке Мелания!

Но прошло несколько секунд и судорожное трепетание члена начало идти на убыль. Оставляя Алексея с одной стороны испытывать гордость — сумел-таки удержаться, а с другой — наполняя его душу полным отчаянья порывом от того, настолько близко он был! Еще бы секунда-другая — и пришло бы блаженное забытье! Пусть и всего на полминуты — потом бы Мелания, скорее всего, нашла бы способ как-нибудь испоганить и это.

Воздух разрезал свист и спину Алексея внезапно обожгла полоса боли, заставившей его дернуться. Очередной порыв воздуха заставил вздрогнуть и напрячь мускулы и податься в сторону, но без толку — удар получился ничуть не менее болезненным чем предыдущий. Да и далеко отпрянуть не дали привязанные к решетке руки.

Мелания стегала его коротким хлыстом. Снова и снова опуская полоску кожи на неприкрытую спину. Каждый удар — чуть ниже предыдущего, по еще не затронутому участку спины. И Алексей, хоть и считал себя умеющим терпеть боль человеком, очень быстро натурально зарыдал.

Только и того что не пытался молить о пощаде — был слишком занят полными боли криками. Да и понимал, что пытка будет продолжаться все равно — Мелания уже отчетливо дала понять, что именно она тут решает что и как. И что ей глубоко начхать на любые аргументы в пользу обратного.

Хлыст дошел до пояса и, взметнувшись еще дважды — ударив по ягодицам, наконец-то успокоился. Алексею дали с полминуты, чтобы хоть немного прийти в себя. И попросту подбили под колени следом, вынуждая опуститься вниз.

Мелания обошла иномирца, замерев под другую сторону решетки и, аккуратно присев бочком, просунула ручку между прутьями и, ухватив мужчину за яйца, требовательно потянула на себя.

Алексея на миг обуяло желание послать ее к черту, но воображение тут же подсунуло картинку, как девичьи пальчики начинают с силой сдавливать мошонку и он тут же подался требованию, усевшись почти что вплотную к железному пруту.

Мелания сместила свою хватку, цепко сомкнув свои руки на члене. И начала медленно его надрачивать. Изрядно сдавливая у корня, будто проверяя крепость.

И стоило отдать должное ее умению ласкать — даже после всего произошедшего Алексей не выдержал и двух минут. Член снова стоял как каменный, а глаза сами собой скользили по налитым грудкам, похожим на два аппетитных крупных яблока, увенчанных розовато-коричневыми ареолами с торчащими горошинками в центре, пытаясь хотя бы таким образом отстраниться от пульсирующей болью спины.

Лишь одно изрядно отвлекало — холодный взгляд и презрительная улыбка на губах, которые Алекс видел краем глаза. Но усиленно предпочитал смотреть пониже, радуясь что в таком положении юной садистке будет трудновато неожиданно ударить его.

Одна минута сменяла другую, а сладкая ласка продолжалась, постепенно набирая обороты. Устроенная порка совершенно сбила весь настрой, но Мелания не жалеючи времени возвращала Алексея в подходящее настроение. Вынуждая того все сильнее трепетать от ожидания какого-нибудь подвоха, параллельно с тем уже всерьез задаваясь вопросом — а не всерьез ли собралась девчонка таки довести его до финала?

Ответ пришел спустя еще минуту. Член на миг напрягся, готовясь извергнуть белую струю прямо на обнаженное девичье тело, красовавшееся едва ли в десятке сантиметров.

Свободная рука девчонки тут же метнулась вверх, с силой толкая Алексея в плечо. От неожиданности он не успел среагировать и тело попросту упало назад. Веревка больно впилась в запястья, останавливая падение. А член предательски начал извергаться несмотря на охватившую сознание панику.

Вот только Мелания в последний момент коварно подняла головку, направляя ее прямо на тело иномирца. Вынуждая того с ужасом почувствовать собственное горячее семя, взметнувшееся аж до груди и упавшее на торс россыпью водянистых капелек.

Алекс попытался было дернуться, чтобы выйти из под следующего залпа, но девичья ручка, придерживавшая плечо, ясно дала понять, что лучше всего — попросту сидеть и не чирикать, смиренно принимая очередную порцию.

При желании, наверное, можно было попробовать резко сдвинуться в сторону, зажимая локоток Мелании между железными прутьями, но после всего произошедшего Алексей попросту не решился этого сделать. Жопой понимал, что расплата не замедлит себя ждать!

Иномирцу оставалось лишь утешаться мыслью, что струя хотя бы не добила до морды. А то бы стыд от таки испоганенного оргазма был бы еще больше! А так Алекс всего лишь ловил на себе презрительный взгляд хозяйской дочери, безо всякого труда выдававший ее подлинное отношение к мужчинам.

Мелания дождалась пока поток иссякнет и выпустила член из своей руки. Прямо через решетку, почти что любовно, прошлась ладошкой вверх. Ощупывая торс, покрытый мелкой россыпью капель пота и спермы.

И змеиным движением метнула руку вперед, резко хватая Алексея за волосы на затылке. Приближая его лицо к своему настолько близко, будто хотела поцеловать прямо сквозь решетку.

— Мне плевать, кто ты! — злобно прошипела девушка. — Иномирец, лжегерой или еще кто! Здесь ты — раб моего отца! А рабы — делают что им велит хозяин! — медленно чеканя предложения произнесла девчонка, полностью наплевав на то, что ее слова разносятся по всему рабскому застенку. — Когда тебе в следующий раз велят убить — ты убьешь! — девица с совершенно серьезным лицом взглянула прямо в глаза Алексею. — А если нет — то я приду к тебе еще разок, — холодно усмехнулась она, выпуская голову иномирца из плена.

И, шлепнув его мокрой ладошкой по лицу напоследок, подняла с пола свою тунику и протянула плетку стражнику. Тот деловито намотал метровый кусок кожи на рукоять и засунул орудие пыток себе за пояс. И лишь затем, заперев клетку Алексея, наконец-то развязал стягивающую руки веревку.

Алекс тут же упал на пятую точку и задом отполз в дальний угол камеры, поддавшись на миг паническому приступу легкого ужаса. Что-то было в выражении лица мужчины, что в голове на короткий миг вспыхнула мысль, будто все произошедшее было лишь прелюдией к настоящей воспитательной пытке.

Но удаляющиеся шаги позволили быстро успокоиться. Хотя Алексей с первого же затравленного взгляда на других рабов, видевших все произошедшее от начала и до самого финала, понял, что настоящий ужас будет только утром. Когда ему придется выйти наружу и встретиться с этими людьми лицом к лицу...

А пока что Алексею оставалось только забиться в угол и попытаться забыться...

***

Контакты автора указаны в комментариях под первой главой.

Автор так же ценит развернутую критику.