Марсианские хроники. Часть 1

Прелюдия.

В середине 24 века социальные конфликты, перенаселение и истощение ресурсов, сожгли Землю пламенем Последней Войны. Выжило только несколько мужчин обслуживающих орбитальные комплексы и марсианские терраформирующие станции. К счастью, наличие маточных репликаторов, банки генетических материалов и остатки промышленной мощи человечества позволяли возродить цивилизацию. Но как предотвратить новое уничтожение? Решение пришло само собой, ограниченное количество маточных репликаторов, вынудило растить в первую очередь женщин... . Женщины менее агрессивны, чем мужчины, более покорны и спокойны, большую часть населения новой цивилизации должны составлять именно они. У мужчин, коих будет меньше в 30 – 50 раз, агрессия как следствие сексуальной неудовлетворенности будет отсутствовать, по факту. Желание одуревших от космоса мужиков завести гаремы тоже сыграло свою роль... . На передачу ЛЮБОЙ культурной информации новым поколениям был наложен строжайший запрет. Подрастающих девушек воспитывали в духе строгого подчинения, почтения и покорности мужчинам, и они не представляли себе, что может быть иначе. Новая культура формировалась, базируясь на этом. Робкие попытки протеста пресекались на корню.

Одной из причин Последней Войны стали споры о дележе продукции орбитального комплекса по производству нанобиороботов. Последние были панацей от всех болезней, заживляли любые раны и даже даровали молодость. Теперь они стали собственностью маленького марсианского анклава. Для того, чтобы подчеркнуть и увеличить дистанцию между мужчинами и женщинами, в одно из яиц мужчин внедряли мини – завод по производству нанитов, обновляемый раз в несколько лет. У женщин таковые отсутсвовали. Единственный способ передачи, на который запрограммировали наноботов – вместе со спермой.

Описываемые события происходят через 500 лет, после Последней Войны – во многих зонах Марса уже можно выжить с минимумом оборудования, население жилых зон составляет несколько миллионов человек (в том числе пара десятков тысяч мужчин). Есть кое – какая культура и искусство, государственные образования и законы. Над всем этим возвышаются фигуры таинственных олимпийцев, единственных представителей исчезнувшей цивилизации, владельцев высоких технологий. Они не зря назвали себя олимпийцами, разрыв в технологиях между 25 веком и 19 – 21, который удалось воспроизвести на Марсе, делал из них в некотором роде богов. Если мужчины были просто высшими существами, то они были практически богами, нормальными такими, языческими, которые не прочь заглянуть к царю на пир и трахнуть его дочку.

История 1 – Кристина.

Пролог. Беседа старых друзей.

– Слышал, ты разогнал весь свой гарем? Не слишком ли резко? Подбирать одна к одной, обучать, приучать? Это ведь не один день. – В подтверждение слов моего друга, одна из его жен неслышно скользнула от стены и плавным, но быстрым движением долила бренди в только, что отведенный бокал.

– Просто не смог выдержать вечных свар.

– Ну, выгнал бы парочку.

– Это временное решение, я же хочу подобрать, что – то постоянное.

– Постоянное? Ты шутишь!?!

– Есть у меня одна идейка, если выгорит, стану законодателем мод...

Придя домой из школы, Кристина застала там, давно не случавшуюся там атмосферу веселого возбуждения. Мать вертелась у зеркала, примеряя платья, которые не доставала уже очень давно, с тех пор, как перестала быть женой гаремной фаворитки. Свою вторую мать Кристина (она, как и большинство девушек из небогатых семей, была зачата смешением двух женских ДНК в храме Зевса), помнила не очень хорошо. В то время, как мама рожала ее и занималась домом, то ее со – мать (прим. автора: марсианский термин – нерожавшая мать в однополом браке), занималась спортивной карьерой, успешно выступала, пользовалась успехом у Мужчин, приносимая ею домой сперма, давала семье деньги и здоровье.

Дома она появлялась редко и видимо, поэтому не особенно привязалась к дочке. Карьера со – матери достигла своего пика, когда она выиграла чемпионат сектора по эротическим танцам. Вскоре, к ней поступило предложение о вступлении в гарем владельца электростанций подсектора. На семью нахлынула волна благополучия. Мать даже надеялась самой войти в гарем – Мужчины нередко брали туда жен своих фавориток. Сложилось, по другому – постоянная фаворитка владельца электростанций, пользуясь полуторавековым опытом (наноботы давали практически вечную молодость для мужчин, для женщин это было верно в случае постоянного доступа к сперме), соблазнила молодую спортсменку. С тех пор Кристина со – матери не видела, лишь небольшие ко

нтейнеры со спермой, приходили почтой на её день рождения.

Тетка и две материны подруги вертелись у зеркала, примеряя украшения, поправляя одежду и прическу матери.

– О Кристиночка, – мать, на секунду оторвалась от зеркала. – Тебе придется ужинать одной, посмотри, что есть в холодильнике.

– Ой не слушай, её, – перебила лучшая мамина подруга. – Ты не представляешь, что произошло! Виктор Зевсид, понтифик большого храма пригласил твою мать на свидание! С ночевкой!

Я с недоверием уставилась на них. За право попасть в гарем такой шишки женщины порой шли на убийство.

– Он разогнал весь свой гарем, теперь ищет чего – то нового. – С удовлетворением подтвердила мать. Вряд ли удастся закрепиться, – Она грустно улыбнулась, – Но даже если меня будут несколько раз пробовать, уже хорошо.

Вернулась она через пару дней, посвежевшая и помолодевшая, но счастливой, почему – то не выглядела. Вернулась не одна – с ней был мужчина. Он был высок и широкоплеч, в свои n-надцать лет Кристина считалась высокой, но еда дотягивалась до середины его груди.

– Кристина, – Мать замялась. – Мы с господином Виктором, говорили о тебе, и он выразил желание познакомится с тобой поближе.

Виктор улыбнулся и повел ее за руку в спальню.

– Мда... – Мужчина скептически, взял её за подбородок и повертел лицо из стороны в сторону. – На фотографии ты красивее.

Кристина отчаянно покраснела. Поняв, что ее прыщи на красном фоне видны еще сильней Кристина закрыла лицо руками.

– Правильно, смотреть на твою рожу не зачем. – С этими словами, Виктор повернул ее к себе спиной и толкнул на кровать.

Уткнувшись лицом в подушку, Кристина со страхом и предвкушением ожидала, того что сейчас с ней произойдет. Рассказы о боли и наслаждениях туманили голову. Что – то маленькое уткнулось в её сфинктер и прохладная, густая жидкость обильно пролилась внутрь. Смазка! Значит анал. Про него рассказывали разное и чаще плохое. Кристина, почувствовала, как к обильно смазанному отверстию приставили головку члена, чуть растянув края, как бы примериваясь. После этого мужчина пропустил свои руки под её плечами и сцепил ладони на затылке, жёстко её зафиксировав. На какую – то секунду Кристина задумалась, зачем он это делает, но в следующий момент ее сознание, ослепительным взрывом затопила боль.

Боль была такой, что она даже не могла кричать, только судорожный всхлип – выдох вырвался из её рта. Виктор удовлетворено замычал – член на всю длину ощущал горячую и влажную узость и с большим удовлетворением он начал свои фрикции. Кристина не могла вообразить такую боль, как ту которую она ощущала с каждым толчком, просто не могла поверить, что такое может быть, даже сейчас, когда ощущала адскую боль каждой клеточкой своего заднего прохода. Ей казалось, что это не взаправду, что так не бывает. Кристину, будто прорвало – какая вечная жизнь? Вырваться из этого ада, такой вечной жизни ей не надо. Шок первых секунд прошёл, она стала отчаянно вырываться, выгибалась дугой, кричала, умоляла отпустить и звала на помощь. Тщетно, четырнадцатилетняя девушка не могла здорового мужчину даже подвинуть.

Казалось, пытка длилась вечно, но вот Виктор сделал несколько особо сильных и глубоких движений, которые исторгли болезный хрип из сорвавшей голос девушки и обмяк. Прекращение боли, было сродни наслаждению. Похлопав её по попе он вышел из комнаты. Кристина лежала на кровати около получаса, мыслей не было, боли тоже. Двигаясь, как то автоматически Кристина прошла в ванную, долго мылась. Вытирая лицо, бросила взгляд в зеркало – лицо было чистым. Никаких прыщей и сальности, нежная как бархат кожа. Да она про этот эффект слышала не раз, и даже видела пару раз, как раны смазанные семенем затягивались на глазах. Она потрогала свою попу, ничего не болело, вообще она чувствовала себя на удивление прекрасно, будто только сейчас поняла, что значит быть здоровой. Про это она тоже слышала, но осознать, прочувствовать эти рассказы она смогла только сейчас.

Она прошла в большую комнату, мать перестала выкладывать вещи из шкафа и бросилась к ней:

– Ну как ты девочка моя?

– Нормально, вроде.

– Ты так кричала! Я так хотела тебе помочь! Боги, зачем было тебя так мучить?

Они обнялись. Постояли обнявшись. Кристина указала на выложенные вещи:

– Ищешь что – то?

– Нет, – она, как – то натужно улыбнулась, – мы перебираемся к Виктору в гарем.

– Обе?

– Обе.

Кристина помялась:

– А это каждый раз будет ТАК больно?

– Нет, уверяю тебя, боль будет еще раз – другой и все и с каждым разом все меньше.