Июль 1941. Часть 1

Пашка медленно брел по лесу. Вчерашний ужас понемногу отпускал его, давая возможность трезво обдумать произошедшее. До вчерашнего дня войну Пашка представлял не так. Но вчера, когда на них пошли немецкие танки... для вчерашнего школьника это было слишком. Ротный очень вовремя скомандовал отходить и сразу же неведомая сила вышвырнула Пашку из окопа и погнала в лес. Очнулся он только споткнувшись и проехавшись мордой по траве. Звуки боя уже затихали.

– Стыдно – то как! – думал он. – Прав был старшина – толку с нас, новобранцев, никакого. Надо своих искать, а то еще в дезертиры запишут. Пашка вздохнул, покрутил стриженой головой и отправился в нужную, как ему показалось, сторону.

Обратная дорога заняла часа полтора. К этому времени выстрелы совсем стихли. На позиции Пашкиной роты, громко переговариваясь, вовсю хозяйничали немцы.

– Вот же черт! – ругнулся Пашка, стараясь отползти назад как можно незаметнее – Где ж я теперь их искать буду?

Решение нашлось самое естественное – если идти все время на восток, то рано или поздно выйдешь к своим. Пашка сгрыз предпоследний сухарь, закинул на плечо винтовку и отправился в путь, стараясь держаться подальше от всяческих дорог и тропинок. Не встретив до вечера ни одной живой души, он слопал последний сухарь и усталый, моментально заснул под первым попавшимся кустом.

Утром, после пробуждения, на мгновение весь вчерашний день показался дурным сном, но это быстро прошло. Пашка угрюмо поднялся, отряхнулся и отправился дальше.

– Стой, стрелять буду!

От неожиданности Пашкина душа ушла в пятки. Он замер, на всякий случай задрав руки вверх.

– Винтовку брось! – скомандовал из кустов звонкий девичий голос.

Пашка стряхнул с плеча ремень. Оторопь прошла и он сообразил, что разговаривают – то с ним по русски. Да и голос показался знакомым.

– Ты кто? – поинтересовался он, вглядываясь в куст.

Оттуда показалось пытающееся казаться суровым лицо, обрамленное рыжими кудряшками.

– А – а – а. . – расслабился он – Это ты, Нинка... Ну ты меня и напугала. .

Нина, бойкая девка на год – другой старше Пашки, была у них санинcтруктором и в отличие от него, воевала уже недели две.

– Ты что здесь делаешь? – она не проявляла особой радости от их встречи. – Почему не со всеми? Дезертир?

– Так я ж их и ищу! Знаешь, где они?

Нинка помялась.

– Нет. Сама отстала...

– Понятно... – Пашка погрустнел. – Как же ты так?

– Да вот... так вышло...

– И что же нам теперь делать?

– То же, что и раньше – Нинка с треском выбралась из зарослей – Похоже, мы у немцев в тылу оказались. К своим выходить надо. Пойдем, а то вон дождь начинается. Надо бы пересидеть где – нибудь.

Идти решили по лесу, подальше от проторенных троп, чтобы случайно не наткнуться на врага. Дождь уже поливал вовсю, не оставив на них ни одной сухой нитки. Нинка шла впереди, сноровисто перелезая через упавшие деревья и прочий мусор. Каждый раз при этом она высоко поддергивала узкую форменную юбку, отчего шедший сзади Пашка сглатывал слюну, впиваясь глазами в полные белые ляжки.

– Все, пришли! – Нинка остановилась. – Хватит мокнуть, вон там переждем.

Впереди, чуть в стороне стоял полуразвалившийся, неизвестно кем и для чего построенный навес. Колья, поддерживающие его, с одной стороны подломились, и крыша одной стороной лежала на земле. Впрочем, и это было лучше, чем ничего. Под навесом нашлась кучка почти сухого хвороста и вскоре Пашка разводил костер, добрым словом поминая опытных товарищей, посоветовавших всегда держать спички завернутыми в непромокаемую ткань.

– Паш. . – Нинка дернула его за рукав – Одежду высушить надо. Нельзя в ней сидеть, заболеем.

Пашка скинул холодную липкую гимнастерку и взявшись за пояс штанов, повернулся к Нинке:

– А ты чего? Ты тоже снимай!

Та, помявшись, тоже принялась раздеваться. Через минуту мокрая одежда была развешена у костра. На Пашке остались только трусы, которые он постеснялся снимать, несмотря на то, что они тоже большей частью состояли из воды. На Нинке же помимо трусов остался еще и лифчик, даже на вид выглядевший мокрым и холодным. Сидя у костра, Пашка украдкой косил глазами на Нинкину грудь, пытаясь представить, как выглядит то, что скрыто мокрой тканью.

– Нин... – наконец не выдержал он – Сними ты эту тряпку! Грудь простудишь, будет тебе воспаление легких. .

Нинка и сама давно чувствовала себя неуютно в мокром белье. Да и черт с ним! – решила она – Здоровье дороже! Ну посмотрит парень на сиськи, ну и что?

– Сниму – согласилась она – Но и ты тоже! – она указала на Пашкины трусы. – У тебя там тоже есть что беречь от простуды.

– А ты? – Пашка оживился – Ты тогда тоже все снимай!

– Угу. – она кивнула. Пашка повернулся к ней спиной, стянул трусы и не оборачиваясь уселся к костру.

– Теперь ты. – произнес он, старательно глядя перед собой и добавил – Я не смотрю.

Нина с облегчением избавилась от мокрых тряпок.

– Паш, глаза закрой на минутку.

Он крепко зажмурился. Рядом с легким шорох

ом опустилась на землю Нинка, прижавшись к нему плечом.

– Можно глаза открывать?

– Можно.

Первым делом Пашка уперся взглядом в Нинкину грудь, однако она оказалась прикрыта скрещенными руками. Следующим интересующим его местом был пах, но ее сжатые ноги скрывали все, кроме маленького клочка темно – рыжих волос. Пашка разочарованно вздохнул, не замечая смеющихся Нинкиных глаз и продолжая выискивать взглядом хоть какой – нибудь кусочек потайных женских мест.

– Паш, ну что ты там выглядываешь? – спросила она. – Очень посмотреть хочется? – она раздвинула пальцы, между которыми выглянул темный сосок. Пашка уставился на него.

– Ты что, не видел никогда? – удивилась Нинка.

Он молча помотал головой. Нинка вздохнула:

– Ох, горе ты мое... а с виду взрослый уже. На, смотри. . – она убрала руки, открывая полные шарообразные груди с торчащими от холода сосками и большими темными кругами вокруг них.

Пашка аж задохнулся от такого зрелища. Жадно разглядывая колыхающуюся в такт дыханию грудь, он протянул руку и слегка прикоснулся к нежной коже. Затаив дыхание, провел пальцем к соску.

– Не, Паш, ты что, правда никогда голую бабу не видел?

– Не. . так близко – нет...

Пашкин член налился кровью, упираясь ему в живот. Это не осталось незамеченным.

– Ух ты! Пашка, да у тебя встал! – Нинкина ладонь бесцеремонно обхватила свол, оттягивая кожицу вниз.

– Большой у тебя... больше, чем у моего – с уважением произнесла она.

Пашка не ответил. Почувствовав чужую руку на самом сокровенном, он тоже попытался забраться Нинке между ног.

– Э – э – э... ты куда? – остановила она его.

– Нин... Ну ты же меня держишь...

– Вот именно. Тебе что, этого мало? – Нинка быстро сделала несколько движений вверх – вниз по члену, отчего тот напрягся еще больше. Она усмехнулась. – Хочешь, я тебе подрочу?

– Нет. – Пашка от такого предложения даже покраснел.

– Думаешь, у меня это получится хуже, чем у тебя? – удивилась она. – Вот только не говори, что не дрочил никогда!

– Было такое... – Пашка покраснел еще больше.

– Паш... А покажи, как вы это делаете... – вдруг попросила Нинка.

Пашка нерешительно положил руку на член и неохотно дернул несколько раз.

– Ну давай же! – подгоняла его подруга, внимательно наблюдая за процессом.

– Нин. . – Пашка убрал руку – Я так не могу. Ты так смотришь...

– А ты представь, что меня нет. Глаза что ли закрой.

– Не, я же все равно знаю, что ты здесь. Нин! – пришла Пашке в голову мысль – А девки тоже дрочат?

– Конечно, а ты как думал? Не только вам удовольствия хочется!

– А ты мне это тоже покажешь?

– Да что там интересного... – неуклюже попыталась отказаться Нинка.

– Ну Нин...

Та вздохнула и сунув руку куда – то между бедер принялась совершать ей там какие – то движения.

– Нин... Мне так не видно...

Вздохнув еще раз, Нинка раздвинула ноги шире, позволяя парню видеть, как юркие пальцы скользят между губок, круговыми движениями массируя клитор и опускаясь вниз неглубоко ныряют в то самое заветное отверстие. Пашка сам не заметил, что вновь ухватил член, ожесточенно дергая его, но Нинка этого уже не видела. Прикрыв глаза и еще шире раздвигая ноги, она занималась только собой. Пашка кончил, выпустив несколько тугих струй, и некоторое время отдыхал, прислушиваясь к звукам, издаваемым девушкой. Затем лег на живот и тихо подобрался поближе, благо она этого не замечала. Расположив голову между ее ног, он внимательно наблюдал за мельканием пальчиков между набухших половых губ. Дождавшись ее оргазма, он принялся легкими, почти незаметными прикосновениями изучать женскую промежность.

– Интересно? – неожиданно услышал он слегка насмешливый Нинкин голос.

– Угу. – поняв, что его действия не вызывают явного протеста, он смело погрузил во влагалище палец, отчего девушка вздрогнула.

– Паш. . – подумав, произнесла она – А ты вообще когда – нибудь трахался?

– Не. . Не с кем было... Мы в лесу жили – я, отец, да брат с женой. Охотники. Больше никого. – Пашка, говоря это, на ощупь, но внимательно уже двумя пальцами изучал внутреннее устройство женщины.

– Ох, бедненький... Получается, вы с отцом так и страдали без баб?

– Кгхм. . – Пашка запнулся, но все же ответил – Батя не страдал. Он братову жену...

– Как это? – удивилась Нинка – Он же старше ее насколько! А брат куда смотрел? Ты – то это откуда знаешь?

– Видел я. Брат в лесу был, а я мимо сарая шел, слышу шум какой – то. Ну я заглянул... а там батя на Клавке лежит и задницей дергает. Потом раком ее поставил и снова...

– А. . Клавка что? Не сопротивлялась? – Нинка тяжело дышала и не скрываясь, насаживалась на Пашкины пальцы.

– Не знаю, я не понял. Вроде нет. Я и потом их несколько раз видел.

– А ты, значит, так и не попробовал... А хочешь меня сейчас? – не дожидаясь ответа, Нинка потянула его на себя.

– Угу. – Пашка уже неумело толкался головкой ей в промежность, не попадая в нужное место.