Игрушка к игрушке, или О прелестях студенческих шалостей. Продолжение

Петербург.

Город, знаменитый «белыми ночами», особенно летом. Хотя, пожалуй, три часа ночи — именно летом — уже скорее утро, чем ночь.

Лизе было не до патриотического любования красотами северной столицы, она зябко ёжилась, даром что ночь была до невероятности тёплой и даже практически без комаров. Зябко ёжилась и всё время оглядывалась. Ещё бы — ведь чем теплей ночь, тем выше вероятность, что не ты одна решила среди ночи прогуляться по улице.

«Шлюха».

Она оглянулась на покинутый только что ею дом. Хозяйка квартиры вроде бы намекнула ей, что будет следить за ней через окна?

«Голая шлюха».

Но нельзя загораживаться руками, нельзя закрывать ладонями даже позорную надпись. Про телефон Ксения заявила прямо, но кто знает, что ещё она может счесть нарушением правил?

Вдали послышался шум.

Спрятавшись за кустом, Лиза подождала пару минут, звуки вроде бы стихли. Похоже, что мимо проходила какая-то компания, по счастью, выбравшая для прогулки иную улицу.

Трель!

Вздрогнув, уронив телефон, девушка в панике поймала его прямо в воздухе и принялась нажимать почти все кнопки, отчаянно пытаясь заставить его как можно скорее замолчать. Вот так подстава, если кто-то неслышно гуляет рядом, теперь он её точно заметит!

— Наслаждаешься? — резанул уши саркастический голос Ксении.

— Я... — Лиза сглотнула слюну. Ей снова померещился шум вдали.

— Ты думаешь, что ты выполняешь так условия нашей игры?

— М?

Больше ничего она не осмелилась выдавить.

— Напомню тебе, — процедила собеседница. — В тексте говорилось: «Я люблю гулять голой по улицам ночью. Меня сводит с ума мысль, что любой, кто увидит меня в этот миг, увидит подлинную мою суть, может воспользоваться...»

Она помолчала секунду.

— Про «может воспользоваться» — ладно, но как же «люблю» и «сводит с ума»? По тебе совершенно не видно, чтобы ты наслаждалась прогулкой, ты пугливо жмёшься к углам.

Ксения вновь смолкла, было слышно лишь её рассерженное дыхание.

— Ладно, дам тебе шанс. Сделаю кое-что, чтобы тебе было легче. Нажми на телефоне прямо сейчас синюю кнопку — это переход в беззвучный режим. Нажала?

Лиза кивнула. И, сообразив, что кивок может быть с такого расстояния незаметен и что Ксения может вообще в данный момент не наблюдать за ней, продублировала его утвердительным мычанием.

— Теперь — спрячь телефон меж своих ножек. Да, именно туда. Поглубже. Не вынимай его, что бы ни случилось, даже если я позвоню. Помни — ты должна показать, что ты наслаждаешься.

Гудки.

Растерявшись, не понимая толком, что происходит, темноволосая девушка стояла с минуту, слабо дрожа. Затем, лихорадочно оглянувшись — людей вокруг вроде бы по-прежнему нет? — выполнила грязное повеление.

Мобильник въехал вглубь меж влажных складок даже чересчур охотно. И закрепился — опять-таки, закрепился настолько охотно, словно место это было для него родным.

Лиза распрямилась, переступила с ноги на ногу, чувствуя, как у неё кружится голова. Что делать теперь? Прогулять ещё пару минут перед окнами этого дома, изображая на лице неземное блаженство?

Она вытерла пот со лба.

Кажется, снова шум. Или это в ушах у неё?

Похоже, приближается автомобиль?

Девушка переступила вновь с ноги на ногу, готовясь сменить дислокацию, но тут же споткнулась на ровном месте. Правая её ножка запнулась, она застонала глухо — её окатил вдруг прилив сладчайших вибраций, безумного тремора, наждачного и пробирающего едва ли не до костей беззвучного телефонного зуммера.

«Ксения».

Приглушенно вскрикнув — к ней в этот миг словно вернулись единым зарядом копившиеся всю ночь эмоции, пьяное возбуждение, пьяная похоть произносимых по воле бумажек из мешка порнографических реплик? — девушка покачнулась.

И, не удержавшись на ногах, села прямо на асфальт, тёплый и почему-то чуть влажный. Шум автомобиля становился всё громче, но усиливалась и вибрация внутри неё. Так вообще бывает? Или ритм вибрации, как и мелодию, можно в некоторых мобильниках регулировать и настраивать?

Раскинув ноги, Лиза потянулась было рукой к вожделенному месту, потянулась рукой к собственной влажной щёлочке. Застонала вполголоса, вспомнив одну из оброненных Ксенией фраз.

«Не вынимай его, что бы ни случилось».

Пальцы её всё же отказывались бездействовать. Раз уж им не разрешили скользнуть в алую щёлочку, они вместо этого принялись тереть чувствительный треугольничек плоти чуть выше.

«Даже если я позвоню».

Ну да, разумеется, как же иначе?..

Лиза застонала, запрокинув голову назад, на миг проезжающий мимо автомобиль ярко осветил её ксеноновыми фарами, осветил как её, так и пресловутую надпись.

Миг показался ей длящимся чересчур долго, растянувшимся во времени, как будто водитель не пожелал упускать из света своих фар попавшее в него видение, от мысли о чём движения пальцев девушки только ускорились.

«Я шлюха».

Видит ли её сейчас Ксения? Видит ли её реакцию на вибрационные трели, на проезжающую мимо машину?..

«Плевать...»

Улыбнувшись сквозь слёзы, ускорив ещё сильнее движения пальчиков, Лиза захватила в рот больше воздуха, застонала громче.

«Я шлюха. Господи. Это правда. Я всегда такой была. Я шлюха. Я шлюха. Шлюха. Шлюха. Шлюха! Шлюха! Шлюха!..»

Она закричала вслух, слова эти уже не умещались в мыслях и рвались наружу сквозь голосовые связки. Ладонь её законвульсировала, вжавшись в мокрый как вода низ живота; в глазах девушки выступили слёзы, но лицо её сияло неподдельным счастьем.

— - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - -

— Тебе понравилось, моя милая?

Девушка опустила голову под вопрошающим взором хозяйки квартиры; личико её горело. Вопрос был, конечно, провокационным; Ксения и так превосходно знала ответ на него, если судить по тому, что телефон перестал вибрировать спустя секунд пять после того, как Лиза испытала сильнейший за последние годы оргазм.

Анны, к слову, уже не было рядом. Необходимость в статистке исчезла, когда отпала необходимость поддерживать иллюзию дурацкой карточной игры с несуществующими правилами?

— Д-да, — выговорила она. Какой смысл изображать злость? Может, есть смысл изобразить что-то другое, более близкое к правде. — Оч-чень.

Она смущённо потупилась.

— Что именно? — бархатно осведомилась Ксения.

Лиза облизнула в растерянности губы, прежде чем ответить. Не ведётся ли новая звукозапись? Да нет, ерунда. Подобного компромата на неё и так давно уже горы.

— Что я... к-кончила как сумасшедшая при виде этого автомобиля, к-кончила... понимая, что на меня смотрят. — Помолчав, девушка добавила, не в силах справиться с разбуженным вообще-то по прагматичным причинам приливом откровенности: — Это... было сильнее, чем я когда-либо испытывала. Мне... почти хотелось, чтобы они вышли и изнасиловали меня!

«Врать лучше всего правдой».

Но проблема была в том, что, пытаясь втереться таким образом в доверие к Ксении и подстраивая свои слова под её ожидания, Лиза одновременно сама не полностью замечала, как подстраивала и себя.

Она и впрямь чувствовала себя сейчас то ли блудной дочерью, то ли сломанной и только что отремонтированной сексуальной игрушкой.

«Сколь это унизительно».

— Жаль, внутри наверняка были не баскетболисты, — усмехнулась собеседница. — Да и с неграми в средней полосе России обычно проблемы.

Пальцы её зарылись в копну тёмно-коричневых волос девушки, другая же ладонь дотронулась до нагой попы Лизы, до трепещущей алой прожилки меж половинок.

— Ты сказала «почти», — голос хозяйки квартиры был так же мягок, лишь крайне параноидальный слух мог уловить за бархатом подушечек блеск спиц. — Почему же «почти»?

— Потому что...

Девушка прикусила губу, чувствуя, как пальцы рыжей насмешницы вновь проникают в её лоно, ощущаясь при этом до удивительного наждачно, ощущаясь как инородное тело, само присутствие которого, однако, воспринимается не как боль, а как что-то совсем другое. Странно, но на долю мгновения ей даже вспомнился ритм телефона?

— Тебе ведь на самом деле х о т е л о с ь бы, — шепнула Ксения ей прямо на ухо, в голосе её пульсировала лишь тёплая забота, — чтобы тебя изнасиловала команда баскетболистов. Или — чтобы тебя выебал в рот гигантский накачанный негр прямо на глазах у Володи.

Движения пальцев Ксении, властно-провокационные, замедлялись, разбуженное же ими желание всё усиливалось. В месте, где побывали Ксюхины пальцы, разгорались странные жгучие волны, словно она смазала их заранее неким реагентом?

— Х о т е л о с ь бы?..

Лиза застонала беззвучно.

— Д-да...

Она скорее почувствовала, чем увидела ответную улыбку Ксении. Пальцы же её задрожали так быстро, что беззвучный стон сам собой сконвертировался в более чем звучащий.

— Потому что ты... — намекающе шепнула Ксения.

— Шлюха, — выдохнула Лиза, всхлипнув. — Потому что я — шлюха. Шлюха... П-пожалуйста...

Стон повторился, снова почти беззвучно, ибо девушка стиснула зубы, хотя вибрация ловких пальчиков в её нутре заставила её таки под конец выдать тонкий заливистый звук.

Ксения с удовольствием рассмеялась.

— Вот, значит, какие вы, наивные и простые честные девушки из глубинки. С виду мечтаете о классическом семейном счастье, а стоит чуть поддразнить — и готова предать своего мальчика ради оргазма. Вот бы Володенька знал, какова его суженая?

Сердце Лизы снова застучало громко, в глазах её словно возникла пелена. «Володя...»

— Не бойся, — чутко уловив её состояние, прижалась губами к её затылку Ксения, — он не узнает ничего, пока я не захочу. Но ты, — пальчики хозяйки, хозяйки квартиры, а то и хозяйки самой Лизы, вновь прокрались к её алой щёлочке и нырнули ушким клинышком вглубь, — действительно хочешь... сладкого? Правда ведь?..

Кончики пальцев Ксюхи быстро-быстро затеребили плоть внутри, словно играя на невидимом фортепиано. Ноги Лизы задрожали, она почувствовала, что снова течёт, течёт как в материальном смысле, так и в моральном.

— Хочу, — выдохнула она так быстро, как только могла. Быстрее, чем мораль могла бы забрать над ней власть.

Ксения тихо хихикнула.

— Тогда пошли.

— - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - -

«Я же выполнила задание».

Мысль эта стукнула в голову Лизы, когда она спустилась за Ксенией по очередной лестнице здания, смахивавшего на школу. Скорее всего, это и была школа, но определённо не та, где училась Лиза.

Ксения открыла дверь школы с помощью своего ключа и перебросилась парой слов с охранником, с которым, похоже, была знакома. Впрочем, похоже, здесь у неё было вообще немало знакомых.

«Зачем я повелась на дальнейшее?»

Теперь, когда внутри у неё не было ни телефона, ни Ксюхиных пальцев, рассуждать стало легче. Правда, внутри продолжало пощипывать, но ощущение это было само по себе не таким уж навязчивым.

«Зачем?»
Ей вспомнился снова Володя, ей сделалось нехорошо. Лизу окутала дрожь, тем более что из одежды на ней был лишь накинутый поверх обнажённого тела тоненький синенький плащик.

— Привет, ребята, — усмехнулась тем временем Ксения, обращаясь к кому-то в спортзале. — Всё тренируетесь по ночам в режиме совы? Тестостерон, по обыкновению, девать некуда?

— А ты, никак, хочешь откачать по дружбе? — стоявший впереди всех смуглый высокий парень в спортивной форме, являвшийся, как с ужасом поняла Лиза, баскетболистом, демонстративно потёр себя спереди через шорты. — Учти, у нас всё гиперкалорийно, но зато никаких БАДов!

Ксюха усмехнулась.

— Не сегодня. Но смотрите, какой подарок я вам привела.

Одним движением руки она сорвала с Лизы её и без того мало что скрывающий плащик. Обнажённая девушка загородилась было ладонями, но рук категорически не хватало.

— Эта скромняша только с виду такая невинная, — хихикнула рыжая стерва. — Она на самом деле мечтает вам и в попу дать, и спереди, и в ротик взять, и ручками помочь, и все другие отверстия и конечности в распоряжение предоставить.

Лиза задрожала в панике.

— К-ксен...

— Кстати, — будто не слыша её, продолжала Ксения, — вот вам её телефончик. Держите крепко, чтобы не отобрала. Я закачала туда кое-какие аудиофайлы — а также пару свежих видеофайлов, показывающих, как эта милая девочка развлекалась недавно на улице и что говорила после возвращения оттуда.

Она усмехнулась.

— Я, правда, обещала ей, что аудиофайлы отправлять её знакомым теперь не буду, но вы-то такого обещания не давали. Я так всё настроила, что достаточно нажатия кнопки — этой — чтобы все файлы автоматически разослались всем её контактам из телефонной книги. Держите мобильник крепче и, если девочка не будет слушаться, жмите на кнопку.

— М. — Кажется, спортивный гигант пребывал в сомнениях. — А она точно... То есть, как бы это...

— Точно-точно, — не дослушав, расхохоталась Ксения. — Она просто выделывается. Не веришь, сам послушай!

Она нажала пару кнопок на собственном телефоне, недавно побывавшем в глубинах Лизы, после чего девушка услышала уже знакомую ей непристойную аудиоисповедь.

— Ого. — Лицо баскетболиста спустя полминуты переменилось. — Аспирина UрSа?

— Девочка знает толк в извращениях, — усмехнулся другой спортсмен, вытирая полотенцем вспотевшие мышцы.

— Ну ладно, — подключился третий, — поюзаем её, что ли, а то после турника разговаривать совсем неохота. Пусть она, что ли, сделает ротиком приятное моему Биг Бену. Фью-уть!

Губы его вытянулись трубочкой, Лиза не сразу поняла, что свистом он подзывает её, извлекая свой натруженный агрегат из брюк.

Оглянувшись на Ксению, как ни в чём не бывало настраивающую свой телефон, по-видимому, для использования в качестве фото- или видеокамеры, Лиза шмыгнула носом.

На неё вновь накатили слёзы.

— Эй, — всполошился третий. — Эй-эй, ты чего? Так... у кого там пульт, то есть её телефон, у тебя? Давай сюда, что делать, нажму на кнопку.

Слезливость мгновенно прошла.

Открыв в ужасе глаза, видя насмешливый взгляд баскетболиста, уже держащего в руке коробочку телефона, Лиза на еле гнущихся ногах сделала пару быстрых шагов вперёд. Ноги её словно сами собой подкосились — а губы её мягким обручем обвили солоноватый мясистый поршень спортсмена, язык её задвигался взад и вперёд, лаская, массируя, стремительно стимулируя запретную плоть.

Послышалось негромкое электронное звяканье — кровь Лизы на миг замерла в жилах. Но мгновением позже она поняла, что звяканье донеслось не сверху, а со стороны, это, по-видимому, Ксения наконец включила камеру.

«Сосу, — мелькнуло в голове Лизы. — Сосу незнакомому человеку. Сосу, как последняя проститутка, сосу за неделю до того, как мы с Володей наметили подачу заявления в ЗАГС. Сосу — прямо перед объективом видеокамеры этой шлюхи. О нет!»

Движения её языка ускорились, словно с отчаяния, сверху послышался стон, на язык и на нёбо её с хлюпаньем брызнули жидкие солоные хлопья.

— Да, моя девочка, да, — смеясь, выбирая лучше ракурс для съёмки, констатировала словно в такт её мыслям Ксения. — Лиза должна лизать.

Девушка застонала глухо, чувствуя, как её схватили сзади за волосы и натягивают ритмично то назад, то вперёд, вынуждая принять в рот последние остатки спермы, словно нарочно вынуждая сдавить губы крепче и выцедить себе в рот последние капли солёного белкового раствора.

— - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - -

«Мечтать о собственном блядстве».

Сначала её трахали в рот.

Семя брызгало ей на язык, на нёбо и на губы, Лиза закрыла глаза и обнаружила, что процесс против воли даже захватывает её, даже причмокнула пару раз, покраснев, услышав почти сразу же новый щелчок видеокамеры рыжей стервы.

Сделала зум? Или просто так переключила режим? С неё станется заставить телефон издать звук просто так, просто чтобы напомнить жертве о ведущейся видеосъёмке.

«Двигать пальчиками меж ножек».

Позже её поставили на четыре кости. Один смуглый парень с восточными чертами лица, что заставило смеющуюся сквозь плач Лизу вспомнить слова о негре, встал спереди, расстегнув шорты, в то время как другой похлопал её сзади по ягодицам и примерился своим чугунным достоинством к её девственной дырочке.

«Видя мысленно в грёзах отсасывание множества незнакомых упругих мужских топорщащихся лингамов...»

Она застонала сквозь живую затычку.

Резкое движение сзади вызвало боль. И одновременно — прилив острого, даже нездорового где-то, маниакального удовольствия.

— Нет... Ох... нет...

Послышался смех.

— Нет? Девочка не ценит своего счастья.

Движения сзади ускорились, Лиза вновь застонала.

— А пусть она лучше сама нас попросит, чтоб её выебали, — предложил ещё один голос, кажется, принадлежавший тому самому парню, что кончил в рот Лизе первый. — Так будет смешнее. Ну, девочка, прояви креативность?..

Ротик её освободился, как освободилась и попка.

Тяжело дышащая, стоящая на коленках Лиза взглянула в глаза своим мучителям, но не нашла там понимания, как не нашла и сочувствия.

Озвучивший последнее предложение парень насмешливо смотрел на неё, держа в руке телефон, палец его коснулся роковой кнопки, почти что вдавил её, сердце Лизы с грохотом ухнуло в пятки и девушка осознала, что медлить нельзя.

— П-пожалуйста... возьмите меня. — Она всхлипнула, вздрагивая, но парни оставались недвижны, наслаждаясь бесплатным концертом. — Я вас прошу... т-трахните меня, сзади и спереди, возьмите...

Парень с телефоном хищно ощерился, покачав головой, палец его погладил кнопку. Глаза Лизы панически расширились.

— В-выебите меня, — взмолилась она, вытягивая руки вперёд, — в-выебите... как... как п-последнюю шлюху... Я ум-моляю вас, я хочу этого, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, отдерите меня прямо сейчас!..

— Ты этого так сильно хочешь? — Ладонь парня сзади, курчавого атлета с равномерным бронзовым загаром, легла снова на её правую ягодицу.

Лиза яростно кивнула.

— А просить продолжения будешь? Мне нравится, когда тёлка молит о продолжении, когда сучка молит не останавливаться, просит ещё и ещё.

Девушка тряхнула вновь головой. Раздвинула ягодицы, приглашающе вильнула ими прямо перед лицом парня сзади, сделала голос умоляющим:

— П-пожалуйста... Я больше не выдержу...

«Чего я точно больше не выдержу, так это продолжения психической пытки, — сверкнуло в голове Лизы молниеносной вспышкой. — Умолять своих мучителей о новом мучении, знать, что выхода нет и что камера пишет всё?»

Но выхода действительно не было.

Натруженный мозолистый член снова вошёл в неё, разрывая нетронутые прежде нежные складочки — ну, нетронутые никем и ничем, кроме клизм и пары самодельных анальных игрушек? Лиза вскрикнула, почти задыхаясь от боли, затем вспомнив, что должна изображать ещё и блаженство.

— Д-да... господи... как хорошо... только не останавливайся...

Стоявший впереди парень на пару шагов отошёл, явно не желая вновь затыкать своим достоинством девушке рот и мешать ей отрабатывать своё актёрское жалование.

— Ещё... — Она взвизгнула, чувствуя, как что-то жиденькое — уж не кровь ли? — стекает по её недрам, так же как по её щекам стекают слезинки. — Да...

Камера Ксюхиного телефона вновь щёлкнула, увековечивая в цифровом виде позор наивной и неиспорченной ещё недавно студентки.

— - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - -

Её трахали сзади.

Её трахали спереди.

Она вскрикивала послушно «Да!» и умоляла не останавливаться — к удивлению своему ощутив, что это уже не только притворство.

Передняя дырочка была не столь болечувствительной, как задняя, на фоне недавних мучений в разрывающих её спереди членах можно было и впрямь найти извращённое удовольствие, перекрывающее отчасти даже кровавый туман в глазах от мучительной боли сзади?

Лиза чувствовала, что сознание её уплывает куда-то.

— Тебе же ведь нравится, Лизонька? — доносится до неё откуда-то сверху неподражаемо ехидный голосок Ксюхи. — Тебе хорошо, правда?..

Именно в этот миг толчки фаллоса, разрывавшего её влажную пещерку спереди, фаллоса мужчины, бывшего заметно старше всех окружающих — третьегодник, гость с иного потока или вовсе физрук? — беспощадно ускорились, так что Лиза лишь с выражением экстаза на личике закивала как сумасшедшая в объектив.

— Я же говорила, что шлюхой тебе будет так сладко, — смеялась Ксения. — А не хочешь передать привет своему парню? Скажи Володе, что ты сейчас счастлива, что тебе хорошо.

Лиза, ёрзающая теперь на коленях здоровенного накачанного «бычка», чувствующая, как член его нашаривает головкой нижнюю щёлочку, приоткрыла растерянно ротик, куда так и норовила ёрзнуть пара органов стоящих рядом спортсменов.

«Володя?..»

Фаллос юркнул в пещерку, он был толще и шершавее остальных, девушка ойкнула прерывисто, чувствуя, как воля и разум её теряются в безумных волнующих ощущениях.

— Я... ох. — Пенис задвигался внутри неё, резкими прерывистыми толчками. — В-володя...

«Чёрт. Нет, у неё всё равно... — вспыхнуло, замелькало примерно такими короткими вспышками в голове девушки. — Какая разница, ей решать. Решит — скомпрометирует, решит — нет. Лучше быть послушной».

— В-володя... Ес-сли ты... ох... если ты в-видишь сейчас это ви-видео...

Ксения, смеясь, придвинула объектив ближе; Лиза вскрикнула, чувствуя, как новый шар ослепительного жаркого пламени рождается у неё между бёдер и восходит по организму.

— Я... ох!.. я счастлива сейчас!..

Она застонала глухо, ощущая, как разум вновь покидает её, как каждая её клеточка наполняется мёдом невыразимого, как она течёт, просто истекает каждой порой и каждой складкой своих слизистых оболочек на пол.

— В-воло-о-ооо-ооодя...

Она зажмурилась, белый шар взорвался внутри неё мириадами огненных брызг, растворивших окружающий мир.

Кажется, Лиза заплакала, мелко засмеялась и заплакала одновременно, чувствуя, что сожгла себе все пути к отступлению, что кончила только что на глазах своего — бывшего? — парня, и что пути назад нет.