еrоs - Три сына Донны (Dоnnа's Thrее Sоns). Главы 1-2

Три сына Донны

Dоnnа's Thrее Sоns

(с)еrоs, 1997. Все права защищены

Эта история не может быть воспроизведена в любой форме для получения прибыли без письменного разрешения автора. Эта история может быть свободно распространена с приложением настоящего уведомления.

ГЛАВА 1

Жарким июньским днем Донна Мейсон наблюдала из окна своей гостиной, как садовник подстригает лужайку перед её домом в Лос-Анджелесе. Он был обнажен по пояс, и у него была широкая, покрытая спутанными волосами грудь. Это зрелище сводило Донну с ума.

Парню было за пятьдесят, и он даже не говорил по-английски. Донна знала, что ей должно быть очень тяжело, чтобы вид её садовника возбуждал ее. Он никогда раньше не привлекал ее. Но она уже почти три месяца была без мужчины, и это начинало ее раздражать. Она быстро допила водку с тоником и заставила себя отвернуться от окна.

Подойдя к переносному бару, миниатюрная блондинка смешала себе еще один коктейль. В это время дня делать было больше нечего. Конечно, она могла бы присоединиться к трем своим сыновьям-подросткам в бассейне. Стояли летние каникулы, и мальчики, казалось, проводили большую часть времени в воде. Она слышала их, когда вернулась домой, но решила не вмешиваться. Донна подошла к раздвижной стеклянной двери, ведущей из гостиной во внутренний дворик. Там она остановилась и уставилась на него. Ее сыновья тоже были там, но на них не было никакой одежды.

Донна медленно покраснела до кончиков пальцев ног. Она не видела своих сыновей голыми с тех пор, как им исполнилось десять или одиннадцать, и ей приходилось помогать им принимать ванну. Теперь они были молодыми мужчинами, их мускулистые молодые тела были такими же оформившимися, как и у всех воображаемых фигуристых мужчин, о которых мечтала Донна, когда мастурбировала. Даже у Берни, самого младшего, член был совершенно, как у мужика. Донна все еще считала его ребенком, хотя ему только что исполнилось восемнадцать. Он определенно больше не ребенок, заметила она, ее блестящие глазки были прикованы к его болтающемуся мужскому придатку.

Мальчики просто содрали с себя всю одежду. Стояли на краю бассейна, смеялись и толкали друг друга, совершенно не стесняясь своей наготы. Донна не могла понять, как они могли выкинуть такой трюк с ней, прямо здесь, в её доме. И тут она вспомнила... они не думали, что она дома.

Обычно в это время каждый вторник она ходила делать прическу. Она не сказала сыновьям, что изменила расписание. Так вот что они делают, когда думают, что ее нет дома.

Донна старательно держалась в тени, не желая, чтобы мальчики ее заметили. Может быть, ей удастся узнать что-то еще об их поведении, когда они думают, что за ними никто не наблюдает. В конце концов, она была единственным взрослым человеком, ответственным за них, теперь, когда их отец решил уйти из их жизни.

Всего три месяца назад Карл, муж Донны, преуспевающий адвокат, объявил, что уходит от нее к своей восемнадцатилетней секретарше. Донна все еще пребывала в шоке. Может быть, она и не так молода, как его белокурая подружка, но все равно очень хороша собой, а ведь они женаты уже двадцать лет.

Конечно, они с Карлом не очень хорошо ладили последние несколько лет, и, возможно, их брак рушился, но все равно это был очень грубый сюрприз - внезапно остаться без мужа... и без секса.

Больше всего ее беспокоил именно секс. Наблюдая, как ее голые сыновья-подростки толкаются друг с другом у бассейна, смотря, как их мужественные молодые хуи подпрыгивают и качаются, Донна почувствовала, как ее киска становится горячей, как огонь. Горячий липкий крем вытекал из ее запущенной пизды, увлажняя промежность ее трусиков. Внезапно ее собственные сыновья завели ее!

— О Боже, - простонала она, - да что со мной?

Донна, конечно, уже знала ответ... Ей нужно было трахнуться, она отчаянно в этом нуждалась. Даже когда они с Карлом ссорились, их по-прежнему физически тянуло друг к другу, и у них всегда был довольно горячий секс. Она скучала по этому регулярному занятию любовью. На самом деле ее сводило с ума то, что сейчас она без него обходилась.

Теперь ее глаза метались от одного красивого подросткового члена к другому, и она не могла не задаться вопросом, как выглядят эти три великолепных молодых хуя, когда они встанут. Были ли ее мальчики девственниками, или они уже трахали своих подружек? Что они были за любовники? Неужели они унаследовали от отца любовный талант?

— Ох, перестань, Донна, это же глупо! - выругала она себя.

Но она не могла выбросить эту тему из головы. Она была почти уверена, что Мэтт, ее старший сын, не был девственником. Мэтту было двадцать, и он всегда пользовался большой популярностью у девочек, даже в средней школе. С тех пор у него была целая вереница подружек, и Донна подозревала, что это потому, что Мэтту нравилось "находиться в поиске", когда дело касалось женщин. Он был типичным волком... всегда на охоте.

Ее среднему сыну, Терри, было девятнадцать, и если бы сегодняшние дети были такими же, как в ее возрасте, он бы давно потерял девственность. Как и другие ее сыновья, он был смуглым, красивым и сексуальным, как и его старший брат... Терри никогда не испытывал недостатка в свиданиях.

Но как насчет Берни?. .. ее младшенького? Ему только что исполнилось восемнадцать, а он все еще выглядел таким молодым... даже сейчас, непристойно демонстрируя свой огромный хуй. Донна подумала об этом с подавленным трепетом вожделения. Берни был "белой вороной" в семье, когда дело касалось девочек. Он всегда был застенчивым и никогда не проявлял никакого животного магнетизма, как два его старших брата. Возможно даже, что он еще не дошел с девушкой до секса.

Донна была потрясена, обнаружив, что ее киска обильно "пускает слюни", когда она подумала о том, как Берни впервые засунет свой твердый молодой член в киску девушки. Ее собственная разгоряченная пизда начала странно покалывать при одной лишь мысли об этом. Затем ее лихорадочные мысли испарились, когда мальчики начали нырять в бассейн. Она смотрела, как их худые, загорелые тела летят по воздуху, ловя взглядом дразнящие отблески их молодых хуев. Через несколько минут Донна обнаружила, что тихо поскуливает от желания, а промежность ее трусиков пропитана ее расплавленным кремом из её пизды.

— Что же мне теперь делать? - простонала она. - Я так больше не могу. Я сойду с ума.

Но что она могла сделать? Затащить садовника в дом и трахнуть? Броситься в ближайший бар для одиноких сердец и угнать оттуда какого-нибудь жеребца? Это было так неприятно. Она даже не могла встречаться, потому что это могло плохо выглядеть, когда дело дойдет до суда. Донна не пострадала финансово. У нее было небольшое наследство, независимое от Карла, которое должно было помочь содержать ее и мальчиков, но она хотела большего от этого придурка!

Ей нужен был дом и достаточно денег, чтобы дать возможность всем своим троим мальчикам закончить колледж. Чтобы добиться этого, ей придется держать свой "нос" чистым. Она не могла позволить, чтобы ее застукали в постели с кем-нибудь, пока не закончится развод. Единственная проблема заключалась в том, сможет ли она ждать так долго?

Прямо сейчас она чувствовала, что готова закричать от подавленной похоти. Не помогло и то, что трое ее сыновей начали плавать на спине в бассейне. Это подарило ей вид трех полувставших хуев. Очевидно, прохладная вода заставила члены парней затвердеть. Либо так, либо они говорили о девушках. Донна не могла их слышать, потому что раздвижная стеклянная дверь во внутренний дворик была закрыта.

Но это не имело значения. Чем больше она смотрела, тем тверже становились их члены, три жестких стояка рассекали воду, как акульи плавники. Всего только один твердый член был бы сейчас раем для нее, а вид трех, там, на ее собственном заднем дворе, это было уже слишком. Она с тоской вздохнула и потерла бедра друг о друга, пытаясь облегчить горячую боль в своей быстро увлажняющейся киске, но это было бесполезно.

Придется пойти в свою комнату и заняться мастурбацией, как она делала два или три раза в день в последнее время. С тех пор как Карл ушел, у нее не было ничего, кроме собственных пальцев, чтобы удовлетворить свою ноющую потребность. Ей приходилось трогать себя, прежде чем она могла заснуть ночью, и частенько ей приходилось мастурбировать в течение дня. Она уже собиралась отвернуться от окна и уйти в свою комнату, когда Терри начал дрочить!

Донна не сомневалась, что именно это он и делает. Плавая на спине, со злой ухмылкой на красивом лице, ее средний сын схватил свой член и начал накачивать его как сумасшедший, смеясь над чем-то, что он рассказывал другим.

Его братья тоже засмеялись... а потом тоже начали мастурбировать. Донна едва сдержала вопль шока и возмущения. К счастью, задний двор был хорошо огорожен, и никто из соседей не мог видеть, что происходит, но все равно это было очень рискованно и безрассудно. Все три мальчика начали накачивать свои жесткие молодые хуи, кулаки просто летали. Донна поняла, что случайно стала свидетелем соревнования по дрочке.

Она залпом допила свой бокал и отставила его в сторону. Она понимала, что должна избавить себя от еще большего разочарования и просто перестать подглядывать, но почему-то не могла оторвать глаз от озорной сцены в бассейне. Она так давно даже не смотрела на член. Донна не могла устоять перед этим зрелищем.

Очевидно, Терри давно практиковался в этом. Он плавал без усилий, его горячие возбужденные глаза были сосредоточены на небе, когда он яростно качал свой твердый как камень подростковый член. Мэтт был почти так же хорош, как его брат, но время от времени ему приходилось грести, чтобы удержаться на плаву. У Берни ничего не получалось.

Как и в случае с девушками, бедный Берни всегда старался не отставать от своих старших братьев во всем, что бы они ни делали, и конкурс дрочки не был исключением. Парнишка храбро бился, но плавать у него не получалось, и он все время заливал водой рот и кашлял. Наконец он протянул свободную руку и ухватился за водосточный желоб, который, по крайней мере, удерживал его на плаву, пока его кулак остервенело дергал его стояк.

Вскоре все три кулака заработали с молниеносной скоростью. Пока Донна смотрела, она чувствовала, как ее киска набухает и наполняется. У нее было дикое желание засунуть руку под шорты и поиграть с собой. Она ему сопротивлялась. Было бы слишком неловко, если бы один из мальчиков случайно заглянул в дом и увидел ее.

Тем не менее, она не могла игнорировать пылающую потребность своей киски. Это сводило с ума еще сильнее, чем когда-либо. Она не думала, что сможет прожить еще один день без мужчины, но где она его найдет? И как она могла завести любовника так, чтобы об этом не узнал Карл? Наверное, у него есть частный детектив, наблюдающий за домом, чтобы поймать ее с поличным, прямо сейчас!

Так она стояла и страдала от сексуального влечения, вожделения, которое она не могла ничем утолить, глядя, как ее трое сыновей-подростков дрочат. Она не могла поверить, что наблюдает, как три великолепных молодых стояка пропадают впустую, и ничего не могла с этим поделать.

Терри вышел вперед, победив в состязании. Но два его брата отстали от него всего на несколько секунд. Внезапно бассейн, казалось, наполнился фонтанами, когда три струи спермы поднялись высоко в воздух и брызнули в воду. Мальчики кончали и кончали, стреляя во все стороны.

— О Боже! – Донна даже застонала, заставляя себя отвернуться.

Она поспешила в свою спальню, зная, что не сможет нормально думать до тех пор, пока не отмастурбирует. Она не гордилась тем, что ей приходится так часто это делать, но это было единственное, что спасало ее рассудок в эти дни. Это всегда так расстраивало - войти в хозяйскую спальню и увидеть огромную кровать, которую она делила с Карлом все эти годы, каждую ночь пустую. Возможно, у них не было идеального брака, но у них определенно был потрясающий секс.

— Черт бы тебя побрал, Карл, - простонала она, - я ненавижу даже твои кишки, но я хочу, чтобы ты был здесь прямо сейчас... со своим стояком.

Это было правдой. Она злилась на Карла за то, что он сбежал от нее и мальчиков, злилась, что он сбежал с какой-то девкой, годящейся ему в дочери, но сейчас, она бы в ту же секунду раздвинула для него ноги. Она бы умоляла его втиснуть в нее свой хуй. У нее не осталось никакой гордости, так она была возбуждена. Она скучала по своему мудаку – мужу... он был единственным мужчиной, с которым она когда-либо трахалась.

Карл сорвал ее “вишенку”, когда она еще училась в школе. Из-за него она забеременела Мэттом, так что им пришлось пожениться в спешке. С тех пор они трахались как изголодавшиеся по сексу кролики, и Донна к этому привыкла. Она нуждалась в этом регулярном хорошем трахе, отчаянно нуждалась в нем, хотя и не осознавала своей потребности, пока Карл внезапно не оставил ее.

Теперь она раздевалась торопливо и небрежно, разбрасывая одежду во все стороны. Обнаженная, она направилась к кровати и остановилась, мельком взглянув на свое отражение в большом зеркале. Она сменила направление, подошла к зеркалу и осмотрела себя с близкого расстояния.

Этого она не осмеливалась делать уже три месяца. Когда Карл бросил ее ради своей "потрясающе красивой" молодой секретарши, Донна была по-настоящему унижена. Она решила, что в свои тридцать лет уже слишком стара, чтобы быть привлекательной. Но сейчас она заставляла себя изучать свое обнаженное тело в зеркале, намеренно выискивая недостатки. Но их не было.

Она увидела миниатюрную красивую блондинку, красивую женщину с великолепным телом. Она изучала свои полные спелые сиськи и видела, что они были такими же упругими, как и всегда. Ее кожа была гладкой и кремовой, ее медово-светлые волосы каскадом ниспадали на плечи. Она была очень красивой и желанной женщиной во всех отношениях.

— Ну, Карл, ты и мудило, ну что тут было не так? - спросила она... - Ничего. Совсем ничего!

Чувствуя себя намного лучше, Донна подошла к кровати и вытянулась, уже рыча от сладострастного предвкушения. Она не гордилась тем, что дрочит, совсем нет, но как только она начинала, то вкладывала в это все свое сердце. Это был единственный сексуальный выход, который у нее был, поэтому она любила делать все возможное.

Она начала с того, что обхватила и погладила свои большие упругие сиськи, точно так же, как это делал Карл, когда заводил ее. Она приподняла и сформировала свои большие груди, массируя их, пока они не начали набухать от возбуждения, используя большие пальцы, чтобы дразнить ее конусообразные соски, переводя их в состояние эрегированных маленьких бутонов.

— Ммм, дааа..., - пробурчала она.

Пока она играла сама с собой, ей нравилось притворяться, что она развлекается с каким-то незнакомцем. Единственное, чего она с нетерпением ждала после развода, так это того, чтобы наконец трахнуть кого-нибудь, кроме своего мужа. Всю свою жизнь она трахалась только с Карлом, и, несмотря на огромное удовольствие, которое он всегда доставлял ей, Донне не терпелось узнать, каково это - быть с другими парнями.

В тот момент, когда она станет свободной женщиной, она намеревалась выяснить это, но пока все, что у нее было - это ее пальцы и ее фантазии. Она представила себе, как какой-то великолепный молодой красавчик подходит к ней, ласкает ее обнаженные сиськи и сводит её с ума от желания. Она яростно взбивала сливки, смачивая свои зондирующие пальцы обжигающим кремом своей киски.

Затем она провела руками вниз по своему горячему гладкому маленькому телу, пока не коснулась мягкого золотистого меха на лобке. Она провела ладонью по волосатому треугольничку, нажимая вниз, чтобы постимулировать свой набухший холмик. Затем очень медленно она просунула руку между ног, раздвигая бедра все шире и шире. Она прикоснулась к обжигающе влажной плоти своей пизды и задрожала от возбуждения.

— О-о-о, да, милый! Поиграй со мной там, внизу, - простонала она своему воображаемому любовнику.

Конечно же, она точно знала, где прикоснуться к себе и что будет для нее лучше. Сначала она исследовала всю свою щелку, лаская горячую пухлую плоть и дрожа от наслаждения. Везде, где она прикасалась к себе, это было приятно, но некоторые места были даже еще более чувствительными и восприимчивыми, чем другие. Самым чувствительным местом был ее напряженный, пульсирующий клитор. Она нашла маленький комочек плоти в капюшончике и начала поглаживать его кончиком указательного пальца. Даже самое легкое прикосновение ощущалось фантастически хорошо на этой сверхчувствительной кнопочке. Она покрутила кончиком пальца вокруг и около жесткого маленького столбика... и текла, как сумасшедшая.

Словно во сне, Донна почувствовала, как расплавленная жидкость переполняет ее пизду и стекает в горячий, подрагивающий овражек ее задницы, и беспомощно застонала. Образы длинных твердых хуев ее сыновей мелькали в ее обезумевшем от похоти сознании, когда она отчаянно терла свою скользкую пизду. Она ничего не могла с собой поделать.

Она представила, как они стоят перед ней, дроча, как они делали в бассейне, только на этот раз их твердые молодые хуи были всего в нескольких дюймах от ее лица. Их гладкие молодые руки были повсюду... сжимали ее большие, потные сиськи и чувственно терлись между ее широко раздвинутых ног.

— Уххх, дааа! Прикоснитесь ко мне! Потрите мамочкину горячую киску!- простонала Донна, полностью увлеченная своей кровосмесительной фантазией.

Все быстрее и быстрее она двигала пальцем вокруг набухающей кнопочки для траха, доводя себя до лихорадочного возбуждения. Вскоре она уже тяжело дышала, стонала и царапала кровать свободной рукой. Она поймала свой дико пульсирующий клитор большим и указательным пальцами и начала его мять.

— О, Боже, да, - простонала она.

Перед ее мысленным взором: Мэтт терся своим хуем о ее лицо, сжимая ее левую грудь... Терри дрочил ей на живот, лаская правую сиську... и Берни... Берни потирал ее мокрую волосатую щель, засовывая свои юные пальчики глубоко в ее кипящую киску.

Это настойчивое твердое проникновение было экстазом для изголодавшейся по сексу молодой домохозяйки. Это доставляло ей постоянное удовольствие, которое сводило ее с ума. Она крепко зажмурилась, отгоняя все остальные ощущения. В этот момент для нее не существовало ничего, кроме чудесных ощущений, исходящих от ее киски. Расплавленные сливки брызнули и хлынули из ее разгоряченной пизды.

— Заставьте меня кончить, - простонала она своим воображаемым любовникам. - О Боже, мне так нужно кончить.

Обычно Донна приводила себя в чувство, разминая клитор. Это всегда срабатывало быстро, и это давало ей хороший острый оргазм. Но сегодня она так сильно жаждала хуй. Она жаждала почувствовать что-то большое и твердое в своей пизде. Она импульсивно отпустила клитор и скользнула средним пальцем в свою горячую киску, притворяясь, что это большой, твердый хуй Берни.

— Уххх, даааа! Трахни меня, малыш... еби меняяя!- пробурчала она.

Это был первый раз за три месяца, когда у нее было что-то в пизде, и это сводило ее с ума. В ее воображении ее трахал огромный хуй младшего сына, а потом лицо Берни превратилось в лицо Терри, и теперь он ебал ее. Наконец, и красивые черты Мэтта замаячили перед ее затуманенным взором, это был ее старший сын, который ухмылялся ей сверху вниз своим самодовольным взглядом, вспахивая ее возбужденную пизду своим массивным хуем, глубоко и восхитительно.

Донна начала жестко и быстро вводить свои негнущиеся пальцы в ее залитую сливками пизду, дергая бедрами, как будто ебясь, точно так же, как она делала с Карлом, когда он трахал ее, только в ее затуманенном похотью мозгу её ебли ее сыновья... Сначала Мэтт, Терри... потом Берни, каждый мальчик по очереди вонзал свой большой толстый хуй в ее жаждущую пизду, пытаясь превзойти остальных.

— Ебите меня, ебииитеее! - взвыла она.

Какая-то смутная часть ее сознания мыслила логически и надеялась, что мальчики все еще в бассейне, потому что она знала, что не может молчать. Она не могла перестать стонать и визжать, пока быстро двигалась к этой, так срочно необходимой ей кульминации. Она выгнулась дугой, чтобы как можно глубже вонзить окоченевшие пальцы в расплавленную дырку, изо всех сил имитируя хуи в своей фантазии.

Даже когда бурный оргазм начался в огненных глубинах ее пизды, и Донна представила, как все трое ее похотливых молодых сыновей ебут ее одновременно, по одному в каждую дырочку, она знала, что не будет удовлетворена. Это был сотрясающий тело оргазм, пылающий, обжигающий каждую вену, заставляющий ее брыкаться и извиваться по всей кровати. Но этого было недостаточно. К сожалению, ее изголодавшаяся пизда могла отличить тонкий палец от толстого твердого хуя. А эротические, кровосмесительные образы ее красивых молодых сыновей только усиливали ее сексуальное разочарование.

— О-о-о, Боже, уухххх! - всхлипнула Донна.

Это было лучше, чем ничего, но это было не настоящее. Выйдя из своего мощного оргазма, Донна поняла, что больше не может жить без мужика. Фантазия о ее сыновьях была мгновенно похоронена в блаженном посторгазме. Фантазии - это всего лишь... фантазии. То, о чем она думала, когда приходила в себя, было ненастоящим. Этого никогда не могло случиться, но суровая правда оставалась... Она сойдет с ума, если ее сейчас же не трахнут. Это было ей совершенно ясно.

Но было также совершенно ясно, что она не может завести любовника до окончательного развода. Если она хочет получить расчет, дом и деньги на обучение для мальчиков, то просто не может позволить себе иметь мужчину в своей жизни. И это поставило ее перед неразрешимой дилеммой.

ГЛАВА 2

Донна размышляла о своей неприятной проблеме весь остаток дня, но так и не смогла найти решение. Она знала, что самое правильное - не обращать внимания на свою похоть и добиться хороших условий развода, в т.ч. для своих сыновей. Но ей казалось, что ее киска горит каждую минуту дня и ночи... и она не могла думать ни о чем, кроме секса.

Что еще хуже, теперь, когда она шпионила за мальчиками, пока они купались нагишом, она не могла забыть, как соблазнительно выглядели их упругие молодые члены. Теперь же, разговаривая с любым из своих сыновей, Донна неизменно ловила себя на том, что мысленно раздевает его. Это было так неловко, но она ничего не могла с собой поделать.

Она обрадовалась, когда наступил вечер и мальчики, извинившись, отправились спать. Обычно после ужина они вместе смотрели телевизор, но вскоре Берни начинал зевать и уходил в свою комнату, Терри делал то же самое. Мэтт обычно не ложился спать дольше всех, но в конце концов он тоже шел в свою комнату, оставляя Донну смотреть вечерние шоу в одиночестве.

Сегодня вечером Донне хотелось, чтобы они все легли спать и оставили ее одну, чтобы она не отвлекалась на их стройные молодые мужские тела. Но даже после того, как младшие братья ушли спать, Мэтт остался. Он развалился на диване рядом с Донной, и она не могла его игнорировать. К своему смущению, Донна продолжала смотреть на соблазнительную выпуклость в районе ширинки обтягивающих джинсов старшего сына. Прекрати, отругала она себя, он же твой сын!

Она заерзала, а Мэтт придвинулся ближе и вдруг обнял ее за плечи, крепко сжимая.

— Эй, мам, - сказал он, - хочешь поговорить об этом?

— Поговорить о чем? - спросила Донна, покраснев.

— Ага, - усмехнулся он, - я так и знал! У тебя что-то на уме. - Чего ты краснеешь? Можешь сказать обо всем старине Мэтту.

О нет, она не могла. Как она могла сказать своему сыну, что была возбуждена днем и ночью и что на самом деле возбудилась, наблюдая, как он и его братья дрочат?

— Спасибо, милый, - вздохнула она, - но это довольно личное.

— Эй, мама, я уже взрослый, помнишь об этом, - сказал Мэтт, притягивая ее еще ближе к себе. - Я разбираюсь в таких вещах.

— Каких вещах? - нервно спросила Донна.

Мэтт уткнулся носом в ее шею и мягко сказал: - Ты должна быть очень возбуждена, ведь папы нет рядом.

— Мэтт! Что за ужасные вещи ты говоришь своей матери?

Он взял ее за подбородок и заставил посмотреть на него. Она виновато опустила глаза и покраснела еще сильнее. Мэтт понимающе рассмеялся.

— Ну же, мама, - сказал он, - ты должна с кем-нибудь поделиться. С таким же успехом ты могла бы это признать. В последнее время ты чертовски нервничаешь и раздражаешься, и для этого есть только одна причина.

Неужели ее возбуждение было настолько очевидным? Донна почувствовала себя подавленной. Она попыталась вывернуться из объятий сына, но он лишь крепче прижал ее. Теперь их тела соприкасались боками, и, несмотря на своё смущение, она возбуждалась от его сильного мужского прикосновения, беспомощно. Ее киска начала заметно увлажняться, горячая липкая жидкость просачивалась в трусики.

Она почувствовала, как ее сиськи набухли, а соски напряглись, как и тогда, когда Карл подкатывал к ней. Но это был не ее муж, это был их сын. У нее не было никакого возможности поощрять его. Донна повернулась к Мэтту, чтобы сказать ему, что это должно прекратиться. Но в этот момент парень прижался губами к ее губам и поцеловал ее, просунув свой язык в ее рот. Донна была совершенно застигнута врасплох. - Ммм, - простонала она.

Она откинулась на спинку дивана и ответила на поцелуй сына. Разум твердил ей, что это неправильно, но телу было на это наплевать. Ее тело так хотело ощутить прикосновение мужчины, она была так возбуждена и взвинчена в этот момент, что не имело значения, кто этот мужчина.

Мэтт чувственно исследовал ее рот своим горячим языком, а Донна сливала свои сливки прямо в трусики и джинсы. Он прижал ее к себе, грудь к груди. Он должен был почувствовать ее похотливые затвердевшие соски и большие набухшие сиськи. Он должен был почувствовать, как она сильно, беспомощно дрожит в его объятьях.

Внезапное ощущение вины волной пробудило Донну от ее похотливой капитуляции. Она знала, что если в ближайшие несколько секунд она не уберется подальше от своего красивого сына, то полностью потеряет самообладание. Последствия этого могут быть катастрофическими для них обоих. Собрав всю свою силу воли, Донна отвела взгляд с лица сына.

— Мэтт, это совершенно неправильно. Мы не должны этого делать, - пробормотала она.

— Почему же? – ухмыльнулся он. - Потому что это инцест? Я только что изучал это в колледже, на уроке антропологии. И просто не понимаю, что же в этом такого ужасного?

Донна уставилась на него. Ее старший сын оказался гораздо более искушенным, чем она предполагала. Он действительно читал об инцесте, думал о нем. И сегодня он решил попробовать, провести опыт. Он намеренно пытался соблазнить собственную мать, и, очевидно, ему это нравилось.

— Некоторые культуры допускают инцест, - говорил он, чувствительно поглаживая ее тело. - Это не всегда табу. Да и с какой стати? Если оба участника готовы, кому это вредит?

Говоря это, Мэтт начал расстегивать легкую хлопчатобумажную рубашку матери. Донна лежала, откинувшись на спинку дивана, тяжело дыша и отчаянно пытаясь взять себя в руки. Она понимала, что если просто сдастся, Мэтт даст ей то, чего она так отчаянно жаждала... хороший, жесткий трах. Увидев размер его члена в полной эрекции ранее в тот же день, Донна знала, что ей понравится чувствовать, как он растягивает и заполняет ее бедную, заброшенную киску. Это было бы так просто.

Но она не была согласна с ним насчет инцеста. В ее Книге это было абсолютно неправильно. Несмотря на возбуждение, которое он вызывал в ней, Донна не была готова трахнуть собственного сына, какой бы безумно возбужденной она себя ни чувствовала. Словно в оцепенении, она смотрела, как он расстегнул ее блузку и обнажил полностью наполненный её плотью кружевной лифчик. Она услышала его резкий вздох, когда он оглядел ее большие спелые сиськи.

— Мама, у тебя всегда были самые фантастические сиськи, - сказал он ей грубым от возбуждения голосом. - Я так давно хотел поиграть с ними.

— Мэтт, что за ужасные вещи ты говоришь! - ахнула Донна.

— Почему ужасные? – усмехнулся он. - Совершенно естественно, что мальчики-подростки заводятся от своих матерей, особенно когда они такие горячие, как ты, мама. В конце концов, мать парня - самая важная женщина в его жизни в этом возрасте, верно? Поэтому он проводит много времени, думая о ней.

Говоря это, он протянул руку и расстегнул лифчик. Теперь она была уверена, что он был сексуально опытен, потому что он сделал это за секунду, без неловкости или неуклюжести. Лифчик распахнулся, и он отодвинул его в сторону, открывая ее большие, упругие сиськи и набухшие от похоти соски.

— О, мама, они просто великолепны! – выдохнул он.

— О-о-о, милый, неееет! - застонала Донна.

Она не знала, куда подевался ее здравый смысл сегодня вечером, но не могла пошевелиться. Несмотря на свой словесный протест, Донна просто упала спиной на диван и тяжело дышала, когда ее сын протянул руку и обхватил ее обнажившиеся сиськи. Его ноздри раздувались от похотливого возбуждения, Мэтт “лепил” и сжимал горячие, тяжелые шары, и Донна подавила стон желания.

Каждое сжатие, каждая ласка приближали ее желание к точке кипения. Если бы только он не был ее сыном! Будь он любым другим мужчиной, она бы сорвала с себя одежду и буквально молилась бы на его хуй. Она была достаточно возбуждена, чтобы сделать что-нибудь настолько бесстыдное, даже с совершенно незнакомым мужиком... но только не с собственным сыном!

Она все еще не могла пошевелиться, когда он ласкал ее сочные сиськи и теребил ее твердые розовые соски. Она обильно и беспомощно истекала сливками, моча промежность трусиков и джинсов. Ее сиськи пульсировали в руках Мэтта, давая ему понять, как отчаянно она нуждается в мужском прикосновении. Мальчик должен был знать, что его догадка верна... его сексуальная мать была до боли возбуждена.

— Расслабься, мама, - ласково успокаивал он её, - позволь мне сделать так, чтобы тебе было хорошо. Никто не должен знать об этом, кроме нас. Мы могли бы сделать так много хорошего друг для друга.

В каком-то смысле он был прав. Он приехал домой из колледжа на лето, находился вдали от своих обычных подружек, и был настолько возбужден, насколько это вообще возможно для молодого парня. До бракоразводного процесса оставалось еще несколько месяцев, и Донна не осмеливалась рисковать, заводя любовника. Но в уединении собственного дома, с собственным сыном, возможно, она сможет получить то облегчение, в котором так нуждалась.

Мэтт наклонился, высунул язык и начал лизать ее сверхчувствительные соски. Донна тихонько всхлипнула от вожделения. Он крепче сжал ее вздымающиеся сиськи, выстроив набухшие соски рядом, и провел своим горячим языком по одному, затем по другому, заставляя Донну содрогаться от удовольствия.

— Видишь, мама? - спросил он. – Это ведь просто приятно, правда? И никому не вредит.

Донна откинула голову назад и на мгновение закрыла глаза, притворяясь, что это Карл лижет ее сиськи. Он был так хорош в этом, и это всегда сводило ее с ума. Если бы это был Карл, ей не пришлось бы чувствовать себя скованной и виноватой. Она начала булькать и стонать, только чтобы понять, что очень увлеклась своей фантазией.

Она открыла глаза и посмотрела на своего старшего сына, облизывающего ее сиськи. Пока она смотрела, он открыл рот и скользнул им вниз по обоим затвердевшим соскам, обхватив их губами. Донна всхлипнула. Она жаждала, чтобы он продолжал заниматься с ней любовью, медленно и восхитительно, как это делал его отец. И все же она знала, что это неправильно. Что бы ни пытался сказать ей Мэтт, инцест был ужасно неправильным делом.

— Нет, милый, ты должен остановиться, - закричала она.

Мэтт не обращал внимания на протесты матери. Он просто продолжал шумно сосать ее набухшие соски и сводить ее с ума от желания. Донна знала, что ей нужно собрать все свои силы и уйти от него, прежде чем она сделает что-то, о чем действительно пожалеет. Сделав глубокий вдох, она прижала руки к мускулистой груди мальчика и толкнула его.

— Прекрати немедленно, Мэтт, - как отрезала она. - Ты же знаешь, что это неправильно... Делай, что я говорю! - Мэтт позволил ее возбужденному левому соску выскочить из его сосущих губ. Он посмотрел на нее своими осоловелыми глазами, остекленевшими от возбуждения. Донна вдруг поняла, что он не собирается слушать ее доводы и что его невозможно отговорить. Он уже был вне пределов рационального мышления. Он не оставит ее в покое, пока его похоть не будет удовлетворена.

— Перестань пороть эту чушь, мама! - рявкнул он. - Ты возбуждена, и я тоже. Так почему же мы не можем позаботиться друг о друге?

— Потому что я твоя мать, - хрипло ответила Донна. - О Боже, Мэтт, пожалуйста, не дави на меня больше. Я не готова к этому!

— Да нет, ты очень готова, мама, - ухмыльнулся он, просовывая руку ей между ног.

Донна задрожала от возбуждения, когда сильная рука сына обхватила ее горячую киску через джинсы. Он начал крепко и ритмично сжимать влажную, набухшую плоть. Горячие уколы удовольствия пронзили ее киску. Он сжимал ее так, как она не испытывала уже лет двадцать, но это пробудило в ней очень эротические воспоминания.

Они с Карлом много целовались, прежде чем дойти до, непосредственно, секса. Она не могла вспомнить, как долго они были вместе, прежде чем Карл, наконец, трахнул ее. Прошло совсем немного времени, это уж точно. Их так сильно тянуло друг к другу. Прошло всего несколько свиданий, и Донна отдала ему свою “вишенку”. Карл ничего уж такого особого не делал, чтобы возбудить ее и заставить хотеть большего - секса с ним. Полапать её киску было одним из этих простых способов.

Он делал это точно так же, как и их сын. Он хватал в горсть пропитанные её кремом джинсы в промежности и начинал сжимать ее киску в хорошем устойчивом ритме... как делал с ней сейчас Мэтт. И тогда она не могла устоять, и в этот раз тоже. Он сжимал ее быстрее и сильнее, и она откинулась на спинку дивана и застонала, полная покорности.

— О-о-о, Боже, о-о-о! - всхлипнула она.

— Да, мам, давай я заставлю тебя кончить, - хрипло сказал он. - Ты почувствуешь себя намного лучше.

Это было совершенно точно. Донна практически кричала от желания кончить. Может быть, если она позволит ему сделать это, хотя бы раз, то снова сможет ясно мыслить. И кроме того, он всего лишь сжимал ее киску через джинсы. Это было не так уж серьезно. Это действительно не было инцестом, по крайней мере, так говорила себе безумно возбужденная домохозяйка.

Мэтт чувствовал себя совершенно фантастически. Бессознательно Донна начала прижиматься бедрами к руке мальчика, когда она стремительно приближалась к этому отчаянно ей необходимому оргазму.

— Ууух, Господи... малыш! Мне так жарко! - всхлипнула она.

Мэтт смотрел на ее искаженное похотью лицо, массируя влажную киску матери через ее одежду. Он был чертовски близок к тому, чтобы кончить самому, в собственные трусы. С тех пор как он себя помнил, он считал свою маму самой красивой женщиной в мире, и с тех пор, как стал подростком, он часто дрочил, фантазируя о ней. Но только после курса антропологии в колледже его фантазии приняли серьезный оборот.

Чем больше он читал об инцесте, тем больше эта мысль его возбуждала. А когда он приезжал домой на летние каникулы и целыми днями лежал у бассейна, рядом со своей красивой матерью, одетой в одно бикини, его фантазии не прекращались. Он просто не мог не думать о том, как интересно было бы заняться любовью со своей великолепной мамой-блондинкой.

Последней каплей стало то, что отец ушел от них, и Мэтт увидел, как его мать с каждым днем становится все более отчаянно возбужденной. Она практически сходила с ума от желания быть трахнутой. И он сам сходил с ума, думая о том, чтобы сделать это с ней. Это было безумием, что они не должны помочь друг другу. Зачем продолжать страдать, когда они оба могут получить то, чего так отчаянно желали.

Мэтт смотрел на искаженное похотью лицо матери, когда доводил ее до оргазма. Даже сквозь джинсы и трусики он чувствовал обжигающий жар и влагу ее ранее лишенной внимания киски. Набухшая плоть её пизды пульсировала сквозь одежду, когда он сжимал ее. И вдруг все ее тело напряглось и содрогнулось. Ее глаза были плотно закрыты, а красивое лицо превратилось в маску чистой похоти, когда сильный оргазм “взорвал” её.

— О-о-о, Боже, О-о-о! Я кооончааааииуу... как хорошо... как чертовски хорошо! - орала она.

Ее тело сотрясалось в конвульсиях, когда Донна терлась мокрой промежностью о сжимающую её руку Мэтта, ее обнаженные вздымающиеся сиськи тряслись и подпрыгивали. Она продолжала хныкать и всхлипывать от радости, когда интенсивный оргазм пронзил всё ее тело. И снова Мэтт чуть не спустил себе в джинсы. Боже, как она была горяча! Теперь он знал, что соблазнить свою похотливую мать будет не так уж сложно, как он думал вначале.

Он не успокоится, пока не войдет своим членом в ее горячую, возбужденную маленькую дырочку.

— Уууххххх! - простонала она, когда ее бедра сжались вокруг ласково сжимающей её киску руки сына.

Ее кульминация, наконец-то, закончилась, Донна открыла глаза и, покраснев, посмотрела на сына. Мэтт ничего не сказал. Он просто расстегнул молнию на джинсах и вытащил свой член, его глаза светились нескрываемым вожделением.

Донна покраснела еще сильнее, взглянув на его огромный эрегированный орган. Он был даже больше, чем у ее мужа... длинный, толстый и пульсирующий от подросткового возбуждения. Ее киска начала снова покалывать при виде этого монстра. Мэтт схватил руку матери и обхватил ею свой твердый, как сталь, член.

— Подрочи мне, мам! - хрипло сказал он. - Я тебе помог... теперь ты должна мне помочь.

Донна беспомощно кивнула и начала водить кулаком вверх и вниз по твердому, пульсирующему органу сына. Мэтт отпустил ее руку и откинулся на спинку дивана, постанывая от удовольствия, когда ее тонкие пальцы скользили вверх-вниз по отвердевшему от вожделения стволу. Это была одна из его самых любимых фантазий... красивая блондинка, собственная мать, дрочит ему.

— Ах, да, мам, сделай это мне, - вздохнул он.

Донна покраснела до кончиков пальцев на ногах, но чувствовала, что будет справедливо дать ему некоторое облегчение. В конце концов, он дал её кончить. Тем не менее, это было так возмутительно - трогать жесткостоящий член собственного сына, дрочить его. Ей и в голову раньше не приходило, что она может сделать нечто подобное.

Инцест никогда не был одной из ее фантазий. Не то чтобы у нее не было вообще фантазий. По мере того, как ее брак с Карлом разваливался, она все больше и больше думала о том, чтобы сделать это с другими мужчинами. Она не хотела всю жизнь трахаться только с мужем. Ей до боли хотелось узнать, каково это - быть с другими. Возможно, пришло время воплотить в жизнь некоторые из этих фантазий.

Она не могла игнорировать свое растущее возбуждение, когда работала пальцами с пульсирующим членом Мэтта. Она двигала ими все быстрее и сильнее, а он стонал все громче, его красивое лицо покраснело от вожделения. Член задергался в ее скользящем по стволу кулаке, когда из его расщелинки начал сочиться предэякулят. Донна посмотрела на блестящую жидкость и жадно облизала губы.

Донна изголодалась не только по ощущению члена, но и по его вкусу. Она обожала сосать у Карла. Ее рот наполнился слюной, когда она представила, как опускает голову вниз и облизывает языком восхитительный горячий крем, который пузырится в расщелинке на головке члена ее сына. Но, конечно, она никогда не совершит ничего столь возмутительного.

Нет, ее задачей было избавиться от его присутствия, и она хотела сделать это как можно быстрее. Тогда она сможет уйти в свою комнату и попытаться подумать. Она ускорила дрочку, и Мэтт застонал в экстазе, его стройные юные бедра приподнялись с дивана, когда он затрахал ее кулак. Она вздохнула с облегчением и поняла, что он кончит в любую секунду.

— Уууууууууууу, да, мам... это охуенно, - простонал он, - Быстрее! О, Боже, я почти готов!

Донна начала сама дрожать от плотского желания, ее киска снова засочилась в трусики. Это казалось невозможным. В этот день она мастурбировала, потом Мэтт заставил ее кончить, сжимая ее киску, но она опять была возбуждена. Она посмотрела на его дергающийся член, и ей захотелось ощутить его в своей горячей зудящей пизде.

Она не могла отрицать, что в этот момент ей хотелось трахнуть собственного сына. Она хотела этого так сильно, что готова была закричать. Вместо этого она начала качать кулаком по его члену быстрее и сильнее, желая, чтобы он кончил прямо сейчас, чтобы она могла избавиться от этого искушения, прежде чем сделает что-то сумасшедшее. Через несколько секунд Мэтт напрягся и громко выдохнул, все его тело дернулось, и толстые комки “кипящей” спермы начали "стрелять" из его члена.

— О-о-о, бляяя! А-а-а-а-а! - завопил он.

Донна смотрела, как сливочная жидкость вытекает из члена ее сына, и ее внезапно охватило похотливое желание. Она наклонилась ближе, широко открыла рот и поймала последние капли его спермы своим жадным ртом. Посмаковала её, булькая, потом проглотила. Слава богу, Мэтт сидел с закрытыми глазами и не видел, что она делает.

— О, мама, спасибо, - выдохнул он наконец, - Это был один из лучших концов!

Донна отдернула голову от его члена и застыла, когда он открыл глаза. Она попыталась посмотреть на него сурово, но он лишь мечтательно улыбнулся.

— Мэтт, ты должен забыть все, что случилось сегодня вечером, и никогда больше не упоминать об этом ни мне, ни кому-либо еще, - нервно сказала она. - Я уверена, что к утру мы оба придем в себя. Не знаю, что на меня нашло, но ничего подобного больше не повторится. Я иду спать.

Донна выпустила из руки его член, вскочила на ноги и выбежала из комнаты.