Dragon Age: Origins. Холодная ночь

Очередной рассказ про DrаgоnАgе. Страж, как водится, новый, е-mаil, как водится, старый — rоbbing-gооd@yаndеx.ru. Таки да, в оригинале Морриган не говорит белым стихом, а поскольку иной озвучки я не признаю, не обессудьте.

Страж ворочался с боку на бок. Ему было холодно — не спасал ни вереск, который он предусмотрительно набросал на сырую землю на месте ночлега, ни тёплый плащ, которым он пытался укрываться. Ночь выдалась на редкость промозглой и, похоже, не оставалось никакой возможности выспаться, не отморозив при этом все внутренности. Значит, придётся греться ходьбой — в ущерб сну.

Ползком выбравшись из своего походного жилища (крайне скромные размеры палатки Стража не позволяли покидать её более гордым образом), Страж обхватил себя руками за плечи и энергично потёр их ладонями. На какое-то время это помогло, но надеяться на долговременный эффект не стоило — штаны и поддоспешник явно не были способны его согреть.

Неподалёку сопел спящий Стэн — у него не было проблем с холодом, хотя в Пар-Воллене наверняка гораздо теплее, чем здесь. Конечно, плевал он на холод, после того как Винн в приступе платонического материнства связала ему шерстяное бельё!

«И почему я не додумался пожаловаться старухе, как холодно в Ферелдене?!» — завистливо подумал Страж.

Кунари громко всхрапнул, выражая полнейшее презрение к трудностям командира. Ругаясь сквозь зубы, Страж влез в сапоги и отправился совершать свой полночный моцион, уже не пытаясь отлепить ладони от собственных плеч.

Только сейчас ему бросилось в глаза, что бодрствует в лагере не он один. Возле небольшого костра у собственной палатки сидела Морриган, глядя на пламя. Не раздумывая, Страж направился к ней. Трудно сказать, впрочем, что в данный момент привлекало его больше — красавица-чародейка или негромкий треск поленьев, но противиться их совместному притяжению он был неспособен. Скорым шагом он приблизился к костру и присел на корточки, протянув ладони к огню.

— В палатке так холодно, — словно объясняя своё ночное бдение, нарушила молчание Морриган.

Страж хотел было без задней мысли согласиться с чародейкой, но, подняв глаза, встретился с ней взглядом, и задняя мысль немедленно появилась. Морриган могла что угодно говорить про холод, но огня, пылавшего в её глазах, с лихвой хватило бы на двоих — и Страж был уверен, что это не имело никакого отношения к отблескам костра.

— Значит, там именно так холодно? — поинтересовался он.

— О да, там очень холодно. Одной, — уточнила колдунья.

Страж покачал головой.

— С этим нельзя мириться.

— О? Значит, ты присоединишься ко мне? — оживилась Морриган. — Но что же мы будем делать в тесной палатке, вдвоём, пытаясь согреться?

— Я сумею что-нибудь придумать, — уверенно отозвался Страж.

Колдунья улыбнулась, с хищным прищуром смотря на него. Недаром она была оборотнем — сейчас в её взгляде сквозило что-то волчье.

— Тогда незачем тратить время на глупую болтовню, — заключила она, кивком головы поманив собеседника за собой.

Страж вытащил ноги из сапог, сделал пару шагов босиком по влажной траве и, наклонившись, проник вслед за Морриган в её жилище. Назвав свою палатку тесной, Морриган явно покривила душой — по крайней мере, по сравнению с лёжкой Стража это был настоящий чертог. Двое могли поместиться там вполне свободно, и у них оставалось более чем достаточно того, что Стэн назвал бы «пространством для манёвра».

Морриган, меж тем, завела руки за спину и лёгким движением тонких пальцев распустила узел. С едва слышным шорохом верхняя часть её одеяния упала, обнажив красивые плечи, ровный живот и прекрасную, в меру большую грудь — как раз такого размера, чтобы удобно поместиться в ладони — непроизвольно отметил Страж. Он не до конца задёрнул за собой полог, и теперь отсветы оранжевого пламени причудливо плясали на нежной коже ведьмы. Сказать, что Стража всегда влекло в ней, значит ничего не сказать, но никогда ещё Морриган не была такой притягательной.

— Иди же ко мне, мой Серый Страж, — улыбнулась она.

Озвучивать предложение не было надобности — этот глубокий, пылающий взгляд говорил сам за себя. Страж, уже избавившийся от немногочисленных элементов своего костюма, шагнул ей навстречу, неотрывно глядя глаза в глаза, и положил руки на талию. Одного движения ладоней было достаточно, чтобы и оставшаяся половина гардероба колдуньи соскользнула вниз, и Морриган, опустившись на расстеленную на земле шкуру, откинулась на спину, увлекая Стража за собой. Тот не стал терять времени и одним рывком вонзился в её горячую, пульсирующую глубину.

Да, Морриган именно говорила про холод — жар её тела способен был возбудить и голема. Страж же не был сделан из камня, и с каждым новым движением распалялся всё больше и больше. Морриган обняла его рукой за шею и с силой, неожиданной в её худощавом теле прижимала Стража к себе, обостряя ощущения. Чародейка и сама не стеснялась отдаваться страсти — частое горячее дыхание и твёрдые соски выдавали неподдельное возбуждение. Обилие смазки позволяло проникать глубоко без особенных усилий, но это не уменьшало удовольствие Стража — его член очень удобно помещался в лоне Морриган, и облегающая теснота её влагалища довольно быстро приближала его к вершине наслаждения.

Быстро — но не быстрее, чем его любовница. Коротко вскрикнув, Морриган впилась ногтями в широкую спину Стража, притягивая его к себе. Познать всю силу её страсти Стражу довелось только сейчас, во время оргазма. Ведьма кусала его за шею, хрипела, стонала, тёрлась грудью о его кожу. Спустя полминуты энергичных конвульсий, за которые колдунья успела основательно исполосовать ему шкуру, Морриган замерла, а мгновением позже с протяжным стоном расслабилась.

Но далёк от расслабления был орган Стража. Перевалившись на правый бок, он за плечи развернул партнёршу спиной к себе — предусмотрительное решение, учитывая, как саднили только что полученные глубокие царапины — и, подправив дружка рукой, снова вошёл в неё.

Очень

скоро ладони Стража уверенно легли на упругие груди Морриган и принялись рьяно их массировать. Теперь уже он прижимал её к себе, чувствуя изгибы безупречной спины и волнующий жар ягодиц. Не забывал Страж уделять внимание и соскам, теребил их, сжимал аппетитные полушария, а потом опять принимался перекатывать их между пальцами — и всё время, с каждой секундой ускорялся. Он всё меньше контролировал своё желание; оно грозило вот-вот выплеснуться наружу во всей своей неодолимой мощи и захлестнуть их обоих с головой. Носом он зарывался в стянутые в узел волосы Морриган — его сводил с ума её запах, хотя Страж и не мог понять, исходил тот от волос или от всего её столь желанного тела. Едва уловимый, напоминающий о насыщенном полумраке леса, пьянящем аромате нагретой древесной коры и густой зелёной листве над головой, он мог быть как реальностью, так и плодом распалённого страстью воображения. Впрочем, Страж не удивился бы, если бы это и впрямь оказалось связано с какими-то снадобьями Морриган — в конце концов, едва ли её познания в травах ограничивались ядами и целебными припарками.

Дрожь молодого тела в его объятиях и ритмичное сокращение лона известила Стража о том, что Морриган вновь начинает кончать. Ладони Стража на её груди она накрыла своими и, негромко постанывая, старалась как можно сильнее подаваться навстречу ему. Но разрядка самого Стража была ещё далеко не так близка, так что останавливаться он и не подумал.

Ещё некоторое время он продолжал энергично врываться в неё в этой же позе, а затем рывком сел, по-прежнему удерживая оргазмирующую любовницу в своих руках, и привалился спиной к стенке. Плотная кожа палатки прогнулась, но удержала давление. Страж, таким образом, приобрёл устойчивое положение, а Морриган, едва пришедшая в себя, развела ноги пошире и опустилась на колени, оказавшись на своём партнёре верхом,

но по-прежнему спиной к нему. Руки Стража соскользнули вниз, поглаживая упругие бёдра и задавая глубину и темп проникновения — надо сказать, весьма высокий темп. Правая рука вскоре продолжила путь, и принялась интенсивно стимулировать клитор. Наградой Стражу вновь стали короткие сдавленные стоны — под таким неистовым двойным натиском Морриган, только что испытавшая один оргазм уже приближалась ко второму.

В любви она, действительно, была неутомима. Но выносливость самого Стража, как бы велика она ни была, уже подходила к концу. Прижимаясь спиной к его вспотевшей груди, Морриган повернула голову к Стражу и вновь на мгновение встретилась с ним взглядом. Пламя в её глазах полыхало по-прежнему, но теперь природа его яркости была иной — это была яркость лампады, вспыхивающей за мгновение до того, как погаснуть. И мгновение это должно было настать с минуты на минуту. Страж, опьянённый страстью, стал покрывать поцелуями шею колдуньи, щекоча носом её подбородок. Та замерла в крайней верхней точке своей скачки и секундой позже опустилась вниз, накрытая третьей за сегодня волной удовольствия; но широкие ладони продолжали удерживать её бедра, насаживая на твёрдый орган любовника. Рывок, другой, третий — и вот уже сам Страж получает наслаждение настолько острое, что от него перехватывает дыхание и более продолжительное, чем когда-либо ещё в его жизни.

Они оставались в таком положении ещё какой-то время, пытаясь перестать слышать бешеный стук крови в ушах. Первой опомнилась Морриган. Скользнув вперёд, она сладко потянулась и повернулась к Стражу лицом.

— Теперь я знаю: истории, что прославляют выносливость Серых Стражей — не досужие россказни.

— Что, уже и истории такие есть? — умиротворённо спросил Страж.

— Поистине так, — игриво отозвалась Морриган.

— Я надеюсь, — иронично поинтересовался Страж, — ты не собираешься последовать примеру матери? Ты меня выжала до конца — самое время пускать в расход.

— Не будь глупцом, — отрезала колдунья, но тут же, словно желая загладить резкость, улыбнулась. — Ведь тогда я лишусь возможности повторить всё это.

— Значит, это не был одноразовый опыт?

— А это уже зависит от тебя. Пока твои желания совпадают с моими, я буду рада тебе, — не торопясь пояснила Морриган. — Если же ты решишь не продолжать наше маленькое приключение — воля твоя. Как бы то ни было, у меня нет притязаний на твою независимость. Всё просто, не так ли?

Страж поджал губы, изображая задумчивость.

— Я смогу с этим ужиться, — с улыбкой сообщил он.

— Видишь? Никаких сложностей. Но на сегодня, пожалуй, — Морриган повела плечами, — нам пора разойтись.

Страж кивнул и поднялся на ноги. Приятная истома, разлившаяся по телу, не помешала ему быстро облачиться в свой наряд и, снова наклонившись в проходе, выйти на холодный ночной воздух.

Костёр уже прогорел, от него остались лишь багряно рдеющие угли. Страж с минуту полюбовался на них, а потом направился к своей крохотной палатке и по-пластунски проник в неё, с наслаждением растянувшись на плаще. Но теперь сон не шёл — он просто лежал, не думая ни о чём. Прошло не менее получаса, прежде чем он, наконец, вспомнил, что оставил у палатки Морриган сапоги.

Вновь выкарабкавшись на лунный свет, Страж быстро пересёк спящий лагерь и влажными от росы босыми ногами с удовольствием залез в свою обувь. Он уже хотел направиться обратно, но закрытый полог палатки Морриган привлёк его внимание. Секунду помешкав, он поддался искушению, шагнул вперёд и слегка отдёрнул его.

Морриган спала. Чёрные волосы, теперь распущенные, разметались по подушке. Глаза были закрыты — в них больше не было ни тёмного огня, ни хищного прищура. Черты лица разгладились, смягчились, и Страж с удивлением поймал себя на странной мысли. Сейчас он видел не циничную и острую на язык колдунью; не легендарную Ведьму Диких Земель, способную убить человека страхом — перед ним была та девчонка, что когда-то рисковала собой, чтобы украсть у знатной дамы красивое золотое зеркало.

Страж хорошо знал, что такое дружба, уважение равных, узы родства или властное желание плоти. Сейчас он впервые любил.