Дело о кошмаре. Часть 1

аffаir оf Tеrrоr от lарtорwritеr

********************

– Кэти, что с твоим лицом?

Кэти подняла левую руку и коснулась своей щеки. Было больно, но она не осознавала, что что-то было заметно. Когда она проверила его сразу после пощечины, оно было просто слегка красным. Она полагала, что через некоторое время это пройдет.

Не ответив подруге, она повернулась и направилась к зеркалу в дамской комнате и была потрясена черно-фиолетовым синяком на своей скуле.

Ее подруга последовала за ней.

– Что случилось; это сделал Алан? Он тебя ударил?

– Диана, не будь смешной. Ты знакома с моим мужем. Он бы никогда не ударил ни одну женщину, не говоря уже обо мне.

– Тогда кто сделал это с тобой?

– Никто, я сама, – солгала она. – Сегодня утром я ставила в шкаф тяжелую миску, когда та соскользнула, упала и ударила меня, вот и все. Я просто удивлена, что от этого остался такой сильный синяк.

По выражению ее лица Кэти поняла, что Диана ей не поверила.

– Что?

– У моей соседки по комнате в колледже какое-то время был жестокий парень. Раньше она приходила в таком же виде. Не пытайся морочить мне голову, тебя кто-то ударил, – с вызовом бросила Диана.

Кэти на мгновение молча уставилась на нее, не зная что сказать. Ее разум пришел в бешенство, пытаясь решить, признаться ли ей во всем или попытаться блефовать.

– Ну, такова моя версия, и я придерживаюсь ее, – пошутила она, пытаясь слегка поднять настроение. – Послушай, никто меня не обижал. Это был несчастный случай, просто забудь.

Диана не могла не разозлиться. Они должны были быть лучшими подругами. Подруги доверяют друг другу. Потом она вспомнила свою бывшую соседку по комнате в колледже. Та тоже не сразу призналась, что подверглась насилию. Признать, что ты - жертва жестокого обращения, тяжело для любой, поэтому она решила не давить.

– Хорошо, пока я это оставлю, но, если такое случится вновь, я не буду давать никаких обещаний. Я серьезно, Кэт.

– Этого больше не повторится. Я уже позаботилась, – ответила она.

С этими словами Диана ушла, а Кэти попыталась скрыть синяк косметикой. К сожалению, у нее не было того, что ей было нужно, поэтому она не очень хорошо справилась с делом. Весь остаток дня она замечала, что люди пристально смотрят на нее.

***

После работы она молилась, чтобы успеть домой раньше мужа. Он был фотографом и владел коммерческой фотографией Ходжеса в северной части города. В первые дни, когда она только открылась, он управлял всем заведением в одиночку и редко возвращался домой раньше восьми или девяти вечера, но, встав на ноги, смог нанять помощницу.

Прежде чем нанять Мишель, он проводил собеседования в течение двух недель. Мишель была представительной, энергичной и очень стремилась учиться. В течение первого года она общалась с клиентами, регистрировала их для съемки и даже делала съемки в некоторых более простых случаях. Все это высвободило для Эла немного личного времени. Черт, иногда, когда дела шли не спеша, он даже уходил пораньше и позволял закрываться Мишель. Время от времени он опережал жену, приходя домой на добрый час или два раньше.

***

Ее сердце чуть не остановилось, когда она открыла дверь гаража и увидела его внедорожник, припаркованный на своем месте. «Черт, – мысленно выругалась она, – Диана видела ее ложь насквозь». Она надеялась, что у Эла не было такого же друга, с которым плохо обращались в колледже.

План состоял в том, чтобы крикнуть, что ей нужно сходить в ванную, прежде чем Эл успеет ее увидеть, нанести на синяк немного тонального крема, затем спуститься по лестнице и, как обычно, обнять и поцеловать его в знак приветствия. К несчастью для нее, он как раз сам поднимался по лестнице и оказался прямо у двери, когда она вошла. Она оказалась в его объятиях, и его губы сомкнулись на ее губах, прежде чем она даже осознала это. Их губы как раз собирались соприкоснуться, когда он остановился.

– Дорогая, что, черт возьми, случилось? – спросил он, присмотревшись.

Она извлекла урок из своей встречи с Дианой и на всякий случай приготовила лучший ответ, если он ей понадобится. Она говорила так беспечно, как только могла.

– Да, это случилось в ресторане во время обеда. Мне пришлось пойти в дамскую комнату. Я сделала свое дело, но на выходе почувствовала, что ремешок на каблуке моей туфли перекрутился. Я наклонилась, чтобы поправить его, и как раз в этот момент кто-то открыл дверь, чтобы войти. Она ударила меня прямо по лицу и чуть не сбила с ног. Женщина чувствовала себя ужасно, но я сказала, что это не ее, а моя вина, поскольку я была такой глупой.

– Ооо, это должно быть было больно, – сказал он, нежно чмокнув ее в губы. – Вот, садись. Я принесу немного льда.

Она села на диван и почувствовала облегчение от того, что он, казалось, проглотил ее историю, вместе с крючком и грузилом. Когда он вернулся, то сел рядом с ней, обнял левой рукой за плечи и осторожно прижал пакет со льдом к ее синяку.

Она закрыла глаза и благодарно улыбнулась, невольно вздохнув с облегчением, зная, что с Тони все кончено. Это с самого начала не должно было начинаться, и в течение нескольких недель она была пронизана чувством вины. В этот момент она почувствовала себя более расслабленной, чем когда-либо за долгое время. Синяк или нет, но как только они лягут в постель, она займется любовью со своим мужчиной так, как не занималась уже целую вечность. На самом деле, она стала одержима этой мыслью.

***

Убрав и сложив посуду после ужина в посудомоечную машину, оба вернулись в гостиную. Эл устроился поудобнее в своем кресле с откидной спинкой с романом Микки Спиллейна, который читал, в то время как Кэти поднялась по лестнице. Он был менее чем в половине страницы от большой сцены перестрелки, когда услышал, как из спальни его зовет жена:

– Дорогой, ты не мог бы подняться и помочь мне?

Он был почти уверен, что Майк Хаммер в любом случае избежит выстрела, поэтому загнул уголок страницы и положил книгу в мягкой обложке на маленький столик рядом с креслом.

– Уже иду, – крикнул он, вставая. Он понял, что что-то случилось, заметив отблеск свечей, когда поднимался к спальне по лестнице. Он уже забыл о перестрелке на сто пятьдесят первой странице, с широкой улыбкой входя в комнату.

Кэти стояла в дальнем углу, чтобы он мог хорошенько рассмотреть бордовое прозрачное неглиже, что было на ней. Он купил его ей на День Святого Валентина. Она неторопливо подошла к нему, покачивая бедрами как модель на подиуме. Ее губы изогнулись в дьявольской улыбке, когда она начала расстегивать его рубашку.

– Дорогой, как думаешь, ты не мог бы помочь мне с этим зудом у меня между ног?

– Ты же знаешь, милая, что я испытываю растущее беспокойство при появлении любой твоей проблемы.

Она не могла не хихикнуть над его двусмысленным ответом.

– Ммм, – проворковала она.

– Похоже, мы могли бы помочь друг другу, – сказала она, стягивая его рубашку с плеч. Скомканная рубашка упала на пол, она опустилась перед ним на колени и принялась за брюки.

– Я уверена, что смогу помочь облегчить твои растущие опасения.

Твердый как камень член Эла вырвался из плена и гордо стоял, пока его прекрасная жена стягивала с него штаны.

– О, ты действительно обеспокоен, не так ли? – поддразнила она.

– Оооо, боже, – простонал он от прикосновения ее языка, слегка ласкающего его яйца. Его дыхание уже стало прерывистым, когда она брала его в рот и вынимала обратно, время от времени дразня кончиком языка. Примерно в тот момент, когда его ноги уже готовы были подогнуться, Кэти заползла на кровать на четвереньках и оглянулась.

– Юу-хуу, – с усмешкой приглашающе воскликнула она.

Ему был знаком этот взгляд, и он знал, что означало, когда она принимала такую позу, она хотела, чтобы ее трахнули. Даже в мерцающем свете свечей он мог видеть блестящую влагу между ее ног. Он подошел к краю кровати и прицелился. Она без труда приняла его пятнадцать сантиметров твердой плоти.

– Боже, как приятно, – вздохнула она.

Эл наклонился и начал щипать ее за соски, что вызвало еще больше криков экстаза.

– Сильнее, милый, дай мне его посильнее, воткни его, – взвизгнула она. Это было что-то новенькое. Ей нравилось иногда просто трахаться, вместо того чтобы заниматься любовью, но никогда раньше она не просила, чтобы ее вот так пронзали. Тем не менее, ее желание было для него приказом.

– О, Боже, о, Боже, – кричала она с каждым ударом.

– О, о, – заохал он. – Я... я приближаюсь... Я... я не думаю, что смогу...

– Кончай в меня, детка, сильно кончай, давай!.. – крикнула Кэти.

Эл издал адский звук любовной эйфории, достигнув кульминации, стреляя снова и снова. Кэти толкалась ему навстречу с каждым спазмом. Поняв, что опустошен, Эл рухнул рядом со своей молодой женой на кровать. Он закрыл глаза, пытаясь восстановить контроль над своим дыханием. Кэти устроилась рядом с ним и закинула ногу на его опадающий член.

Прошло несколько минут, прежде чем он смог заговорить:

– Ты не смогла кончить, прости. Ты застала меня на полпути с этим минетом.

– Не глупи. Тебе не нужно извиняться. Мы не всегда должны кончать вместе. Ночь только началась. Я уверена, что ты, как всегда, заставишь меня лезть на стены, прежде чем мы закончим.

– Таково мое намерение, – подтвердил он.

Они оба душили друг друга поцелуями, пока Эл не почувствовал, что его член снова начал шевелиться. Он убрал руку жены со своей груди и начал водить большими пальцами по ее ладони. Когда она уже начала стонать, он стал сосать ее пальцы. Он очень хорошо знал ее эрогенные зоны и в мгновение ока завел ее мотор. Кэти закрыла глаза, чтобы насладиться теплым и любящим чувством, зарождающимся в ее чреслах. Он перевернулся и навис над ней, опершись на локти и целуя ее за ухом. Медленно он начал спускаться вниз, уделяя особое внимание ее затвердевшим соскам.

– О... о... о... да, – захныкала она. Ее таз неудержимо поднимался навстречу ему от прикосновения его языка. Возможно, ему не удалось заставить ее улететь, находясь сзади, но он знал, как это исправить.

– О, Боже мой, – закричала она. Верхняя часть ее тела дернулась вверх, и ее руки вцепились в простыни, когда Эл пососал ее клитор, перекатывая его языком. Одна мощная волна за другой запускали по очереди все ее нейромедиаторы удовольствия.

Эл улыбнулся и наблюдал, как его жена запрокинула голову и выгнула спину в экстазе. Это был только первый из трех эпических оргазмов, которые он должен был подарить своей прекрасной жене один за другим.

– Иди сюда и ляг на спину, – всхлипнула она, пытаясь отдышаться.

Эл подвинулся и лег рядом с ней. Он был таким твердым, что его кожа была натянута до предела. Кэти перекинула через него ногу и просунула руку между ног, направляя его затвердевшую от любви плоть к себе домой.

– О, – он почувствовал, как его сердце пропустило удар, когда она двигала бедрами взад и вперед. Она положила обе руки ему на грудь и воспользовалась ими, чтобы медленно подниматься и опускаться. Это не заняло много времени, прежде чем они оба подошли к кульминации.

– Я... я... я сейчас...

– ШШШШШ, – прошипела она ему, закрыв глаза и мысленно представив своего красивого мужа. – Я тоже, – прошептала она. – Просто позволь всему идти своим чередом.

Это было все, что ему нужно было услышать. Эл потянулся к ней, когда его охватила эйфория. Он почувствовал, как сердце колотится у него в груди, и в то же время понял, что она кончает. Ее тело извивалось и дергалось, в то время как она ощущала, как его член дергается в ней с каждым разрядом.

Кэти, наконец, рухнула, но удержала бедра на месте, чтобы почувствовать, как он опадает внутри. Только когда его вялый любовный инструмент выскочил наружу, она скатилась с него.

– О, Боже, это было чудесно, – сказала она, все еще слегка задыхаясь.

– Черт возьми, дорогая, это было невероятно, – ответил он с легкой хрипотцой в голосе.

У обоих были широкие улыбки, когда они обнялись и погрузились в страну грез.

***

– Что за...?

Сначала Эл подумал, что ему это снится. Его разум еще не полностью осознал, что именно его разбудило. Он приоткрыл один глаз и посмотрел на тумбочку в поисках неприятного звука. Его телефон светился. Он знал, что это был не будильник, что было еще более неприятно, и в комнате все еще было темно. Когда он перекинул ноги через край и сел, то почувствовал, что зашевелилась его жена.

– Эл, что случилось?

– Еще не знаю, – сказал он, потянувшись за телефоном. – Кто-то звонит.

– В такой час?

– Алло, – пробормотал он в трубку. Несколько мгновений спустя Эл вскочил и крикнул:

– Я буду через двадцать пять минут!

– Эл, в чем дело? Что случилось? – взмолилась его испуганная жена.

– Кто-то пытался сжечь студию, – с тревогой ответил он. – Копы и пожарные уже там.

– Я поеду с тобой.

– Ну, тогда поторопись и надень что-нибудь, нам пора идти!

Слава богу, в три часа ночи скоростные автомагистрали были не очень загружены. Они смогли увидеть множество мигающих огней, когда приблизились. Седовласый полицейский в форме представился сержантом Джергинсом, когда они вышли из машины.

– Я – Эл Ходжес, владелец. Это – моя жена, Кэти. – Эл был явно потрясен. – Там много повреждений?

– Нет, почти никаких. Это случилось с задней стороны, в переулке. Пойдемте, я вам покажу.

Сержант был прав. Здание было кирпичным, а задняя дверь – стальной, так что, за исключением небольшой подпалины, все было в порядке. Эл был слегка смущен. Полицейский, казалось, проявлял гораздо больше беспокойства, чем того требовал небольшой ущерб. У него сложилось впечатление, что добрый сержант хотел поговорить с ним, но не в присутствии Кэти. Он знал, что у нее нет с собой ключей, поэтому протянул свое кольцо с ключами.

– Дорогая, сделай одолжение, возьми с собой одного из офицеров и зайдите внутрь, чтобы убедиться, что в студии ничего не пострадало, хорошо? Я буду там через пару минут. Просто хочу сначала проверить здесь еще пару вещей.

– Хорошо, милый.

Одна из женщин-полицейских, стоявших рядом, услышала этот разговор и вызвалась сопровождать ее.

– Итак, сержант, есть что-то, о чем вы мне не сказали?

– Да, сэр. У вас есть какие-нибудь враги, может быть, вы шалили на стороне с кем-нибудь из замужних моделей?

Вопрос был крайне оскорбительным, и Эл не стеснялся выражать свои чувства.

– Нет, сержант! – сердито выплюнул он. – Я не шалю ни с моделями, ни с кем-либо еще. А как насчет вас? Вы шалите с женщинами-полицейскими, типа той, что ушла с моей женой? Я не проверял, она замужем?

– Ладно-ладно, не делайте из мухи слона, – прорычал мужчина в синем. – Ваше праведное негодование должным образом отмечено, но вы кому-то не нравитесь, и вам нужно быть со мной откровенным.

– Я говорю откровенно. Наверное, это какие-то дети или что-то в этом роде.

– Я так не думаю.

Он оглянулся через плечо.

– Рэй, – позвал он одного из пожарных, все еще слонявшихся поблизости. – Не хочешь принести эту штуку сюда и показать ее мистеру Ходжесу?

– Вы же знаете, что я не могу этого сделать, сержант. Она уже опечатана.

– Рэй, ради всего святого, она идет вместе с папиросной бумагой и жевательной резинкой. Эта штука ни за что не взорвется. Да ладно, кто знает, может быть, Ходжес увидит здесь что-нибудь, что даст ему ключ к разгадке того, кто это подстроил.

Рэй заколебался. Это было против правил, но сержант был прав. Она не должна взорваться. Пожарный принес обугленную, наполовину сгоревшую коробку с торчащими проводами.

– Что это такое?

– Это – самодельная бомба. К счастью для вас, тот, кто собрал ее, не знал, что делает. Она перегрелась и загорелась, вместо того чтобы взорваться.

– Бомба? – изумленно пробормотал Эл. – Клянусь, я не имею ни малейшего представления, кто бы мог сделать что-либо подобное.

– Ага, совсем без понятия? – скептически спросил сержант. – Обычно у людей не бывает таких врагов, о которых они не знают.

– Клянусь вам, я понятия не имею.

Сержант работал на этой должности более двадцати лет. Обычно он мог определить, когда кто-то лжет. Его поведение изменилось к лучшему, когда он решил, что Эл говорит правду.

– Ладно, извините за шутку о моделях. Я просто пытаюсь докопаться до правды – для вашей же безопасности.

– Понял, – ответил Эл. – Послушайте, ничего не говорите об этом моей жене, ладно? Я не хочу ее беспокоить.

– Это не очень хорошая идея, – ответил сержант. – Я понимаю понимаю ваше нежелание ее беспокоить, но она также может быть мишенью. Мы не знаем, кто этот человек и почему он сосредоточился на вас, но ее следует предупредить, чтобы она знала, что нужно быть бдительной.

Эл сделал глубокий вдох и выдохнул со вздохом.

– Полагаю, вы правы.

Когда они оба вошли в студию, Кэти и женщина-полицейский как раз заканчивали осмотр.

– Дорогой, из того, что мы увидели, я не думаю, что кто-то проник внутрь. Ничего не повреждено, и, насколько я могу судить, ничего не пропало, – прокомментировала Кэти.

– Благодарю, дорогая, вас тоже, офицер, – ответил он. – Дорогая, здешний сержант не верит, что случившееся было просто какой-то детской шалостью. Похоже, кто-то может иметь на меня зуб.

– Что? Кто?

– Понятия не имею, – ответил он, недоверчиво качая головой. – Возможно, это пустяки, но пока мы не докопаемся до сути, я хочу, чтобы ты была осторожна. Не приближайся ни к каким незнакомым машинам или чему-либо подобному. Если идешь на обед, было бы неплохо взять кого-нибудь с собой, или, еще лучше, возьми с собой обед и съешь его на работе.

– Ты серьезно?

– Это к лучшему, миссис Ходжес, – добавил сержант.

Кэти какое-то мгновение молча стояла и смотрела на них двоих.

– Что ты мне не договариваешь?

– Это... похоже, кто-то пытался взорвать это место, дорогая.

– ЧТО?! О, боже мой. Ты уверен?

– Да, – подтвердил Эл, слегка кивнув. – Бомба не сработала, но именно из-за нее начался пожар.

Ноги Кэти немного подкашивались, поэтому она села, пока сержант полиции разговаривал с ее мужем.

– У вас есть какие-нибудь камеры видеонаблюдения, мистер Ходжес?

– Эээ, в офисе, да, я включаю их, когда ухожу на ночь. У меня также есть бесшумная сигнализация, подключенная к вам, ребята. Хотя снаружи у меня ничего нет.

– Хорошо. Послушайте, вы занимаетесь такимбизнесом. Я уверен, что вам ничего не стоило бы установить где-нибудь пару скрытых камер.

– Да, хорошая идея, завтра же установлю пару.

– Хорошо-хорошо. Что ж, я вижу, ребята из пожарного управления уже ушли, но утром будет пожарный инспектор. – Он посмотрел на женщину в униформе. – Вы готовы, офицер Дар?

– Да, сержант, – ответила она.

Эл и Кэти больше ничего не могли сделать, поэтому направились домой. Была половина пятого, когда они вошли к себе.

Кэти направилась прямо на кухню.

– Я больше не смогу спать сегодня ночью. Я собираюсь приготовить кофе.

– Сделай, чтобы хватило и мне, – ответил Эл.

Тем временем он сидел перед компьютером и просматривал продажи камер видеонаблюдения. По цене они сильно отличались: от двадцати пяти долларов до сотен, но он искал и другие функции. Конечно, камера должна был быть беспроводной, но также он хотел что-то защищенное от непогоды с ночным видением и инфракрасным излучением, чтобы сделать хорошую картинку в темноте. Поскольку он не был инженером-электриком, ее также должно было быть легко установить. Он нашел три модели, любой из которых было бы достаточно.

Он все еще просматривал, когда подошла Кэти и встала рядом с ним. Она обняла его за плечи и посмотрела на экран.

– Что делаешь?

– Хочу, как можно скорее установить камеры. Думаю, что нашел то что надо. Я просто хотел посмотреть, кто торгует ими в этом районе.

– Кофе готов.

– Хорошо, милая. Налей мне чашечку, и я подойду через минуту.

Она наклонилась и чмокнула его в щеку, прежде чем уйти.

– Спасибо, дорогая, – сказал он, присоединившись к жене за кухонным столом. Они сидели и говорили о разном, пока оба не рассмеялись при звуке будильника, донесшемся из спальни.

– Ну, пора вставать, – пошутил Эл.

***

Перед отъездом в студию Эл еще раз напомнил своей любимой об осторожности. Конечно, к обеду она совсем забыла об этом. Она смогла уйти на несколько минут раньше, что позволило ей опередить обычную толпу. С ключами от машины в руке она потянулась, чтобы отпереть дверь, когда ее крепко схватила за запястье мужская рука и развернула, прижав спиной к машине. Испуганные глаза Кэти встретились с гневными. Она попыталась высвободить руку, но его хватка лишь усилилась.

– Тони, ты делаешь мне больно, отпусти.

Он протянул другую руку и сжал ее губы так, чтобы она не могла говорить.

– Очевидно, вчера я выразился недостаточно ясно. Залезай в мою машину, сука. Мы едем на квартиру.

Она сопротивлялась, когда он начал тащить ее к своей машине, когда они услышали голос.

– Кэти, ты в порядке?

Фигура, только что вышедшая из здания, могла видеть, что она борется.

– Эй, ты, а ну, отпусти ее!

– Убирайся отсюда и не лезь не в свое дело, – прорычал Тони.

Одинокий индивид побежал обратно в здание. Тони рассмеялся:

– Вот тебе и герои, а?

Как раз в этот момент парень вернулся с еще двумя мужчинами, один из которых был охранником. Тони увидел, что они быстро идут в его сторону, поэтому отпустил Кэти, запрыгнул в свою машину и уехал с визгом шин. Кэти потирала запястье, когда мужчины подошли к ней.

Первым задал вопрос охранник:

– Вы в порядке?

– Да, спасибо вам, ребята.

Она узнала Тима в первом мужчине, который увидел, что происходит, и вызвал подкрепление. Он работал в той же компании, что и она.

– Вы уверены? Кто был этот парень?

– Не знаю, никогда раньше его не видела, – солгала она. – Думаю, просто какой-то псих.

Она еще раз поблагодарила всех, а затем спросила Тима, не хочет ли тот пообедать с ней?

– Я угощаю, – предложила она. Она не была уверена, что Тони все еще рядом, но ей не хотелось, чтобы ее снова застали одну.

Весь обед и весь остаток дня Кэти задавалась вопросом, почему Тони ведет себя настолько безумно? Черт возьми, они занимались сексом всего семь или восемь раз. Теперь у нее был небольшой синяк на запястье в дополнение к синяку на лице, хотя новый был едва заметен, и чтобы его увидеть необходимо было хорошенько присмотреться.

***

Ранее в тот же день Эл был слегка напуган, открывая студию. Он огляделся, прежде чем повернуть ключ. Когда вошла Мишель, минут через десять после него, он усадил ее и объяснил, что произошло. Он спросил, не видела ли она кого-нибудь или чего-нибудь подозрительного по дороге сюда. Она сказала, что не заметила ничего необычного, но он увидел в ее глазах страх.

– Послушай, Мишель, почему бы тебе не взять выходной? Иди домой, положи ноги на что-нибудь и расслабься. Я позабочусь здесь обо всем и все равно заплачу тебе.

– Эл, у нас сегодня три съемки. Я никуда не уйду.

Он вздохнул и попытался показать свое недовольство, но, по правде говоря, был рад, что она не приняла его предложение. День обещал быть напряженным, и без ее помощи он пробудет здесь до полуночи.

Они как раз готовились к своей первой съемке, когда вошел незнакомец. Первой же мыслью Эла было защитить Мишель. К счастью, в этом не было необходимости, и его нервы успокоились, когда парень представился:

– Мистер Ходжес, меня зовут Пэт Соренсон. Я – инспектор, прикрепленный к отделу по расследованию поджогов Чикагского пожарного департамента. Я так понимаю, что прошлой ночью у вас была здесь небольшая проблема.

Эл внутренне с облегчением вздохнул.

– Да, сэр, мистер Соренсон, по-видимому, кто-то пытался взорвать здание.

– В этом нет ничего неопределенного. Кто-то действительно пытался. К счастью, они не имели ни малейшего представления о том, что делают. Они, очевидно, скачали схему из Интернета. В качестве основного заряда у них были спичечные головки, но они использовали не ту гильзу. Это вызвало детонацию низкого порядка, вызвавшую вместо взрыва пожар. В полицейском отчете говорится, что вы понятия не имеете, кто мог это сделать. Вы не можете никого вспомнить, может быть, какой-то раздраженный клиент?

– Я не могу вспомнить ни одной живой души, инспектор. Мы не работаем с публикой. Мы не снимаем свадьбы или что-то в этом роде. Это – коммерческая студия. В основном, мы работаем с рекламными агентствами.

Инспектор посмотрел на Мишель.

– Как насчет вас, юная леди, вы не можете вспомнить кого-нибудь, кто хотел бы вывести это место из бизнеса?

– Совсем нет, – ответила она.

– Хорошо. Что ж, я собираюсь обойти дом сзади. Я буду делать много снимков и рыться вокруг, чтобы посмотреть, не пропустили ли что-нибудь в темноте ночи. Прежде чем уйти, я зайду еще раз. А пока, если вы вспомните что-нибудь, что может помочь в расследовании, пожалуйста, запишите это, чтобы не забыть.

– Будет сделано, инспектор, и спасибо, – сказал Эл.

Позже, когда Кэти и Эл сидели за ужином, она спросила, нет ли каких-либо новых известий в связи с попыткой взрыва. Эл рассказал ей о пожарном инспекторе, прежде чем спросить о ее дне. Кэти опустила часть с Тони и только упомянула, что компания превысила свою квоту за квартал.

Эл упомянул, что он заказал несколько наружных камер в «Амазоне», и установит их, как только те будут доставлены на следующий день.

***

На следующее утро Диана с нетерпением ждала в офисе приезда своей подруги. Она набросилась на Кэти, едва та села за свой стол.

– Итак, выкладывай, – потребовала она. – По всему зданию разнеслось, что вчера в обеденный перерыв на тебя напали. Что, черт возьми, происходит? И не смей говорить, что ты справилась с этим, потому что ты, очевидно, этого не сделала.

Кэти вздохнула. Она на самом деле не хотела никому говорить, но Диана была надежной подругой.

– Хорошо, давай пообедаем у Платона, и я тебе все расскажу.

В течение следующих нескольких часов Кэти было трудно сосредоточиться на работе. Она и впрямь с нетерпением ждала разговора с Дианой. В течение последних нескольких месяцев она хранила свой секрет и чувствовала себя такой виноватой, что, возможно, избавление от бремени принесет ей небольшое облегчение.

Две дамы сели и подождали, пока официантка примет их заказы, прежде чем Диана начала свой допрос:

– Ладно, если это не Эл поставил тебе фингал, то кто-то другой. Полагаю, что у тебя есть парень.

Кэти мысленно вздохнула. Никто никогда не обвинял Диану в глупости.

– Да, но ты должна пообещать, что никогда никому об этом не расскажешь. Я уже порвала с ним, и мне жаль, что это вообще началось.

– Кто он? Кто-то, кого я знаю?

Кэти понизила голос.

– Нет, не думаю, что ты его знаешь.

Она снова заколебалась.

– Ди, обещай, что никому об этом ничего не скажешь.

– Обещаю, – ответила Диана. – Я бы никогда не сделала ничего, что причинило тебе боль, ты же знаешь.

– Знаю, просто это... – Она остановилась всего на секунду, прежде чем позволить себе признаться своей подруге. – Его зовут Тони Белшоу. Нас познакомила за обедом моя подруга.

– Какая же это подруга? – саркастически заявила Диана.

– О, я уверена, что Одри понятия не имеет, какой он на самом деле. Поначалу он производит впечатление реально классного парня. Он симпатичный, забавный, и из каждой поры его сочится индивидуальность. А еще в нем есть нечто опасное, что-то вроде плохого мальчика в костюме-тройке.

Диана была полна решимости не осуждать, но просто ничего не смогла с собой поделать.

– Кэт, я все еще не понимаю, как ты легла в постель с этим парнем, когда дома тебя ждет такой парень, как Эл?

– Я знаю, – печально ответила она, – но на самом деле это была не моя идея... во всяком случае, поначалу. Он практически изнасиловал меня в первый раз, когда это случилось. Я была в закусочной Карла и обедала в одиночестве, когда он вошел и заметил меня. Он даже не спросил разрешения и просто сел. Через пять минут он начал приставать ко мне.

– Мне понадобилась пара минут, чтобы попытаться понять, как я планирую с этим справиться. У меня не было намерения заниматься с ним сексом, но в то же время он меня привлекал. Я извинилась и пошла в дамскую комнату, чтобы подумать. Я пробыла там не очень долго и решила просто сказать ему, что счастлива в браке, и надеюсь, что он не будет продолжать в том же духе, но когда я вышла, он ждал меня в коридоре.

– Он схватил мои запястья и прижал их к стене над моей головой, а затем поцеловал... крепко. Затем он скрестил мои запястья и держал их вместе одной рукой, в то время как другой задрал мне юбку. Он засунул руку мне в трусики и начал пальцами ласкать меня.

– Господи, Кэти, почему ты не кричала, что тебя насилуют?

– Я знаю, знаю, я должна была немедленно остановить его, но была напугана. Я не знала, что мне делать. Ничего подобного со мной раньше не случалось. Я уверена, что он увидел в моих глазах страх. Думаю, ему это понравилось, потому что он улыбнулся и снова поцеловал меня.

– Тебе следовало ударить его коленом по яйцам.

– Знаю. Я не думала. Мой разум был в каком-то тумане.

– Так, что же случилось?

Кэти заколебалась. Признание в том, что произошло дальше, было мучительным.

– Несмотря на страх, я тоже была возбуждена. Он, очевидно, почувствовал, насколько я мокрая, и воспринял это как приглашение. Он затащил меня в мужской туалет и толкнул вниз, на одну из раковин. Я... я просто стояла там, как будто застыла на месте, пока он задирал мою юбку и стягивал трусики.

– Кэти, как ты могла позволить ему...? – она остановилась на полуслове, увидев стыд на лице подруги.

– Я... Я была просто такой... Не знаю, наверное, ты бы сказала ошеломленной. Все произошло так быстро, и он был таким властным, а я... Я чувствовала себя беспомощной.

– Господи, Кэти, тебе следовало пойти в полицию.

– Теперь уже слишком поздно, – ответила Кэти.

– Вовсе нет, это тогда он тебя ударил?

Кэти отрицательно покачала головой.

– Это случилось несколько месяцев назад. Вот что я имею в виду, говоря, что уже слишком поздно.

Диане было трудно сложить вместе два и два. Если это случилось так давно, почему он дал ей пощечину пару дней назад? Потом ее осенило.

– Ты же не спала с ним? Только не после всего этого.

– Спала, – ответила она. – Я знаю, насколько это было неправильно, но это было так чертовски захватывающе, по крайней мере, вначале. Он просто был таким сильным, таким властным. Я всегда чувствовала себя такой беспомощной. Кто может винить меня в том, что я трахаюсь с кем-то, если я ничего не могу поделать, чтобы остановить его? Это было похоже на ролевую игру, по крайней мере, так я на это смотрела. Тони, однако, отнесся к этому гораздо серьезнее.

– У него есть ключ от квартиры какого-то приятеля, которым он может пользоваться днем, когда его друг на работе. Это недалеко отсюда. Примерно через неделю, после того как он трахнул меня в ресторане, он ждал меня на парковке в обеденное время. Он заставил меня последовать за ним в квартиру. Там он был не более нежен чем в первый раз, но у нас была кровать и больше уединения.

– В первый раз, когда мы пришли туда, он приказал мне раздеться перед ним, в то время как сам сидел и наблюдал за мной. Боже, Ди, это было так... Я не знаю, я не знаю, как это объяснить. Мои руки дрожали, когда я расстегивала блузку. Когда я оказалась голой, он приказал мне опустить руки по бокам и просто постоять так минуту, пока он смотрел на меня. После того как он разделся, в первый раз он трахнул меня в миссионерской позе, затем заставил отсосать ему, чтобы его член быстрее встал, прежде чем снова взять меня сзади. Мне неприятно это признавать, но оба раза я кончала.

– О, Кэти, – это было все, что смогла сказать ее подруга.

– Знаю. Ты не можешь себе представить, какой виноватой я чувствовала себя потом.

– Почему же он дал тебе пощечину?

– Ну, за последние несколько недель мы делали это еще несколько раз, но через некоторое время он начал становиться по-настоящему собственническим. Он продолжал говорить мне, что теперь я – его женщина, что моя киска принадлежит ему и все такое. Это немного сбивало с толку. Я не знала, говорил ли он серьезно или просто играл в ролевую игру, но решила, что покончу с этим вместе с ним. Несколько дней спустя он опять встретил меня на стоянке, но я сказала ему, что у меня деловой обед, и я не могу с ним пойти.

– Не знаю, разозлился он или что, но на следующий день он сказал мне, что я должна трахнуть его друга за то, что тот позволил нам пользоваться квартирой. Потом он сказал, что мне больше не разрешается заниматься сексом с Элом. Можешь себе представить, какая наглость?

– И что ты сказала?

– Я боялась что-нибудь говорить. Я решила, что с этих пор просто буду избегать его, и в конце концов, он примет это. Я начала парковать свою машину на улице, а не на стоянке, и пользовалась для прихода и ухода южным входом в здание. Это тоже работало до недавнего времени.

– И тогда он дал тебе пощечину?

– Да, он последовал за мной в Денни. Я даже не видела его, пока он не сел. Он был зол как черт и спросил, почему я избегаю его и не отвечаю на его СМС? Я сказала, что все кончено. Я не собиралась прекращать заниматься сексом с Элом и уж точно не собиралась трахаться с его приятелем. Вот тогда-то он и дал мне пощечину. Это увидела официантка, захватила с собой пару парней у стойки и велела ему уйти. Чуть позже, когда я закончила есть, один из парней проводил меня до машины.

– Что ты собираешься делать? Судя по той небольшой сцене на парковке вчера, не похоже, что он собирается сдаваться.

– Не знаю, и теперь у меня может быть еще большая проблема.

– Что за проблема?

– Позавчера вечером кто-то пытался взорвать студию Эла.

– Что?! Боже мой, с ним все в порядке?

– Да, это было около трех часов ночи. Мы с Элом были в постели, когда позвонили копы. Бомба оказалась неисправной, но я могу думать только об одном человеке, который мог бы сделать что-то подобное.

– Ты же не имеешь в виду Тони?

– А кого еще? У Эла нет врагов во всем мире. Тони – единственный, на мой взгляд, у кого есть мотив, или, по крайней мере, он так думает.

– О, Кэти, ты должна пойти в полицию. В следующий раз он может прийти лично за Элом или, может быть, снова за тобой.

– Я не знаю что мне делать, Ди. Ты права, я знаю, что должна поговорить с полицией, но потом они поговорят с Элом. Он узнает о моем романе, и моему браку придет конец.

– Боже, – сказала она, глядя вверх со слезами на глазах, – зачем я вообще это сделала?! Это было так глупо.

У Дианы не было ни слов мудрости, ни слов утешения. Ее подруге было больно, но она сама причинила себе боль. Она знала, что ее сердце должно разрываться от сочувствия, но какая-то часть ее говорила: «ты сама навлекла это на себя, тупица».

Она потянулась через стол и взяла Кэти за руку.

– Это так и так выйдет наружу, ты же знаешь.

Кэти кивнула, но слезы потекли сильнее, и ей стало трудно говорить.

– Дорогая, я бы на твоем месте не позволила Элу узнать об этом от копов. Это сделает все еще хуже. Тебе придется признаться. Ты должна сказать ему. Если будешь молчать, и с Элом что-нибудь случится, ты никогда себе этого не простишь.

– Знаю. Господи, Диана, я никогда раньше даже не думала о том, чтобы изменять Элу. Я не могу поверить, что сама вляпалась в эту историю. Мне так страшно. Я знаю, что потеряю его, – сказала она, вытирая глаза бумажной салфеткой.

– Я хотела бы сказать тебе несколько утешительных слов, Кэт, но у меня их нет. Ты совершила ошибку, большую ошибку, и теперь тебе придется столкнуться с последствиями.

– Знаю, – шмыгнула она носом. – Я скажу ему сегодня вечером, когда он вернется домой. О, Диана, мне так страшно. Я не думаю, что мой брак выживет.

Диана сделала вдох и выдохнула со вздохом.

– Я не знаю, что тебе сказать, Кэт. Из того что ты говоришь, похоже, что это так или иначе выйдет наружу. Я на самом деле думаю, что лучше попытаться уйти раньше.

Кэти все еще вытирала глаза.

– Ты можешь сделать мне одолжение, Ди? Скажешь на работе, что я заболела и пошла домой? Я не могу вернуться туда прямо сейчас. Мне нужно некоторое время, чтобы подготовиться.

– Конечно, Кэт. Как думаешь, завтра придешь?

– Не знаю, – заявила она. – Это зависит от того, как пойдут дела сегодня вечером.

Подруги расплатились и разошлись в разные стороны. Кэти никогда в жизни не испытывала такого острого чувства страха.

***

Вернувшись домой, Кэти даже не подумала о том, чтобы приготовить Элу его любимое блюдо или каким-либо другим способом смягчить удар. Он расценил бы это как тривиальную попытку уменьшить ее проступок: «Я изменила тебе, но приготовила твой любимый ужин, чтобы компенсировать». Нет, это вообще не сработает.

Что она действительно обдумывала, так это пытаться ли подавить свои эмоции или нет. В любом случае, она не была уверена, что сможет поговорить с ним, не выплакав глаза, но стоит ли ей попытаться? Будет ли показ себя сильной женщиной, решительной в своем обещании никогда больше не делать ничего подобного более убедительным, чем просто показать свой стыд и отчаяние? Эл сам был сильным человеком и восхищался силой в других, но в этом случае, не увидит ли он это как то, что она не раскаивается? Она понятия не имела, да и представить не могла, как вообще начать разговор. Ее глаза начали слезиться.

Сидя, Кэти размышляла о конце своего брака, но что было еще хуже, так то, как это повлияет на Эла. Она могла лишь представить, какую боль причинит, поменявшись ролями: что, если бы это он изменил? Как бы она себя чувствовала? Одна лишь мысль об этом разбивала ей сердце. Она тщетно пыталась придумать способ смягчить удар, но это было бесполезно. Неважно, сколько раз она прокручивала в уме разные сценарии, ничто не могло спасти ее брак или чувства Эла.

Она взглянула на свой телефон и увидела, что уже четыре часа. Ей и впрямь не хотелось готовить, ей хотелось плакать – хотелось подняться наверх, лечь на кровать и выплакать глаза, вот чего ей хотелось. Все, о чем она могла думать, это отправить Элу сообщение.

Привет, дорогой, нет ли чего-нибудь нового насчет взрыва?

Она была удивлена, когда он ответил всего через несколько минут. Обычно он был очень занят, и иногда ему требовалось несколько часов, чтобы ответить ей.

Привет, дорогая, нет, я ничего не слышал.

Ты не возражаешь, если мы закажем пиццу? Я чувствую себя немного не в своей тарелке, и мне не хочется готовить сегодня вечером.

Меня это устраивает, дорогая. Я должен быть дома около шести. Как насчет того, если я захвачу ее по дороге?

Это было бы здорово.

Могу я купить тебе что-нибудь в аптеке?

Нет, спасибо, дорогой. Я чувствую себя немного глупо, но со мной все будет в порядке. Люблю тебя.

Я тоже тебя люблю.

***

Диана была слегка удивлена, увидев, что на следующее утро подруга пришла на работу.

– Не думала, что ты сегодня придешь, – сказала она, потянув Кэти в угол комнаты и говоря тихо. – Как все прошло?

– Я не смогла этого сделать, Ди. Я струсила.

– Ладно, может быть, это и хорошо, – ответила Диана. – Иди за мной.

Кэти последовала за подругой в дамскую комнату. Диана заглянула под двери каждой кабинки, чтобы убедиться, что они одни, прежде чем заговорить:

– Вчера вечером я разговаривала со своей дочерью. Она работает на судью и сказала, что ты должна получить запретительный судебный приказ. Это просто, есть только пара форм, которые ты загружаешь из Сети. Заполни их и отправь в канцелярию округа. Вот и все.

– А когда закончишь, напиши этому мудаку и расскажи ему, что ты сделала. Скажи, что его арестуют, если он снова побеспокоит тебя или Эла. Очень сомневаюсь, что он будет приставать к тебе после этого, только не после того как будет знать, что его арестуют. Ты могла бы даже упомянуть, что знаешь, что это он пытался взорвать студию Эла.

– Но я этого не знаю... не уверена.

– Ты же сама сказала, что у Эла не было врагов, кто еще это мог быть?

– Стоит попробовать. Я клянусь, Ди, если выберусь из этого, сохранив свой брак в целости, то никогда, НИКОГДА даже не посмотрю на другого мужчину снова, пока жива.

***

В тот день днем Кэти пошла в отдел кадров и сказала, что все еще не очень хорошо себя чувствует, и попросила отпустить ее домой. Она хотела убедиться, что доберется до дома раньше Эла. Она вошла в свой ноутбук, скачала нужные ей формы, заполнила их и сунула в сумочку. Затем посмотрела, где находится ближайшее здание окружного суда. На следующий день она еще раз позвонила, сказавшись больной, чтобы оформить документы.

Она без труда нашла здание. Офицер, стоявший у входа, направил ее в кабинет администратора.

Она чувствовала, как колотится ее сердце, когда встала в короткую очередь. Она продолжала читать безмолвную молитву приближаясь с каждым шагом, по мере того, как люди перед ней были обслужены: «Пожалуйста, пусть это сработает», «пожалуйста, пусть это сработает».

– Да, мэм, чем я могу вам помочь?

Кэти подошла и положила перед собой бланки.

– Да, мэм, я... Я хочу подать вот это и получить судебный запрет, – нервно сказала она пожилой женщине за конторкой.

Женщина взглянула на письменные показания и вернула их Кэти.

– Идите туда, ко входу, – сказала она, указывая рукой в сторону, – я попрошу кого-нибудь помочь вам.

Кэти поблагодарила женщину и направилась ко входу, когда женщина вызвала Аарона. Высокий мужчина, на вид лет тридцати, открыл ей калитку и попросил Кэти следовать за ним к его столу.

– Итак, чем я могу помочь? – спросил он, когда они оба сели.

– Ээ, там... мужчина пристает ко мне и моему мужу. Я хочу получить на него судебный запрет.

– Хорошо, это письменные показания под присягой? – спросил он, кивая на бумаги, которые держала Кэти.

– О, да, извините, – сказала она, протягивая ему документы.

– Хорошо, давайте посмотрим, что у нас здесь есть, мисс... Ходжес, – сказал он, начиная читать. – Этот Тони когда-нибудь прикасался к вам или вашему мужу, имел ли когда-нибудь физическую бли... – Он на секунду остановился. – Алан Ходжес? Ваш муж – фотограф?

У Кэти упало сердце, в Чикаго – более двух миллионов человек, а она сталкивается с тем, кто знает ее мужа? Она и раньше нервничала, а теперь ее чуть не прошиб холодный пот. Она не знала что ответить, но прежде чем поняла это, услышала слова, слетевшие с ее губ.

– Да, это он, – сказала она, даже не осознав этого. Теперь ей предстояло заняться устранением последствий.

– Откуда вы его знаете? – спросила она.

– Моя жена работает моделью на полставки. Несколько раз она работала с ним. Он ей очень нравится, говорит, что хотела бы, чтобы все ее фотографы были такими же профессиональными, как у него.

Кэти нервно улыбнулась, но не смогла придумать, что сказать. Она была рада, что он знал Эла только через свою жену, и была уверена, что ее секрет останется в безопасности.

– Извините, – извинился молодой человек. – Я не хотел уходить от темы. Я спрашивал, имел ли этот Тони когда-нибудь физическую близость с вами или вашим мужем?

Она уже сказала полиции, что понятия не имеет, кто мог взорвать студию Эла, и не была уверена, что это был он, поэтому не собиралась об этом упоминать.

– Он как-то дал мне пощечину, не очень сильную, но она доставила мне острую боль. Я не сказала об этом Элу, потому что не хотела, чтобы он пошел за Тони и, возможно, попал в беду.

– Хорошо, – сказал он, делая пометку в углу заявления. – Что-нибудь еще?

– Нет, это было всего один раз, но он не оставит меня в покое.

– Откуда вы его знаете?

– Он работает с моей подругой. Он сел за наш столик, когда мы обедали. С тех пор он пытается заставить меня переспать с ним. Я продолжаю отказываться, но он становится все более настойчивым.

– Он когда-нибудь преследовал вашего мужа, пытался столкнуться с ним или затеять с ним драку?

– Нет, не думаю, что он посмеет, но не хочу рисковать.

– Миссис Ходжес, Эл знает, что этот парень пристает к вам?

– Нет, я просто беспокоюсь, что он пойдет за ним и окажется в тюрьме. Я была бы признательна, если бы вы не говорили об этом своей жене.

– Нет, конечно, нет, – подтвердил он. – Хорошо, это будет подано в третий окружной суд завтра утром. Энтони Белшоу не будет позволено приближаться к вам или вашему мужу ближе чем на тридцать метров. Если он приблизится к вам, немедленно позвоните девять-один-один, и его арестуют за преследование.

Внезапно ей показалось, что кто-то снял с ее плеч тяжесть всего мира.

– Спасибо, мистер...

– Аарон, Аарон Нельсон. Мою жену зовут Пегги, если это когда-нибудь всплывет, – с улыбкой сказал он.

Кэти еще раз поблагодарила его и вышла из здания, чувствуя себя лучше, чем последние несколько дней. Ей не терпелось написать своему противнику.

Тони: Я только что подала на тебя судебный запрет. Если ты подойдешь ко мне ближе чем на тридцать метров, я прикажу тебя арестовать. Я уверена, что ты не захочешь, чтобы твоя жена вызволяла тебя из тюрьмы под залог, так что, оставь меня в покое.

Она почувствовала облегчение, когда он не ответил.

«Придется угостить Диану обедом», – с улыбкой подумала она.

***

Диана была рада видеть Кэти на работе на следующий день. Она уже начала волноваться.

– Итак, ты сделала это? Получила судебный запрет?

– Да, я это сделала, – ответила она с широкой улыбкой. – Обед для тебя и твоей дочери за мой счет, если она сможет присоединиться к нам.

– Эви работает в центре города. Она бы никогда этого не сделала, но я приму к сведению, – с улыбкой ответила Диана. – Ты уже отправила этому ублюдку электронное письмо?

– Я отправила ему СМС. Он не перезвонил мне, так что, надеюсь, что слышала его последний раз.

– Хорошо, я надеюсь, ты была серьезна, говоря о том, чтобы никогда больше не смотреть на другого мужчину.

– Клянусь Богом, Ди, – сказала она, поднимая правую руку, чтобы поклясться. – Я усвоила урок, больше никогда.

Кэти снова проверила свой телефон в конце дня, но от этого придурка по-прежнему ничего не было. К тому времени как вернулась домой, она чувствовала себя на вершине мира. Она была на кухне, напевая и мурлыкая себе под нос, когда вошел Эл. Он усмехнулся, подходя к кухонной двери.

– Ух, ты, кто-то чувствует себя счастливой, – пошутил он.

Она подошла, обняла его за шею и посмотрела в его голубые глаза.

– А почему нет, посмотри, за кем я замужем, – сказала она, прежде чем поцеловать его по-французски.

Кэти не могла дождаться, когда Эл после ужина ляжет в постель. Ей снова нужно было почувствовать себя преданной своему браку. Даже если он и не осознавал этого, это было необходимо, необходимо было показать ее мужу, что она принадлежит ему и только ему.

Позже той ночью она буквально вывернула его наизнанку, заставив кончить четыре раза. Это была чрезвычайно приятная ночь для обоих, даже если все было по разным причинам.

Конечно, только Диана знала почему, но несколько коллег Кэти отметили ее игривое поведение в течение следующей недели. В течение дня с ее лица не сходила улыбка, а ночные тренировки в спальне с Элом только способствовали этому.

К следующим выходным Кэти оставила Тони в плохом, далеком воспоминании. Только в следующий вторник он проткнул ее воздушный шарик.