CВЕТЛАНА ПЕТРОВНА. На лоне природы...

Нетронутый тихий бор точно замер.Привольно- свободно росли могучие гладкие сосны, широко раскинув где-то под облаками кудлатые макушки. Не обхватишь руками прямой бронзово-медный ствол. Вольно разгуливает солнце, пронзив жемчужными лучами и голубыми столбами червонный с прозеленью полумрак. Между сосен, от стволов и вершин бродят по земле зыбко-легкие тени.

Светлана Петровна вдыхала всей грудью аромат пригретой коры и растопленной медово-пахучей смолы, словно хотела отбить привкус мужской спермы, которую она глотала недавно... Трое кончили ей в рот,   лишь четвертый - на живот. После лизала липкие члены. У красавчика Эдика был изящный, тонкий, чуть изогнутый. У щуплого Игоря и толстяка Андрея - ничем не запоминающиеся писюны... А вот у Саши, что был четвертым, толстый и короткий... Её студенты ! Светлана почувствовала на щеках жар стыдного румянца. Она, преподаватель института, с юнцами, вдвое моложе её ! Нет, Саша поступил в институт после армии. Он и отличался от этих, развращенных до крайности, "маменьких сынков" с липовыми освобождениями от армии. Спокойный, коренастый с плечами атлета и перебитым, с горбинкой, носом. Светлана Петровна недоумевала, как он попал в эту "компанию"? Наглые от вседозволености "сынки", Андрей и Игорь, насмотревшиеся запретных порнофильмов у Эдика, отец которого был дипломатом во втором поколении... Как то, Эдик лежа с ней в постели, дымя сигаретой, с гордостью рассказывал о своем деде.

Викентий Иннокентьевич в 1939 году пришел к народному комиссару иностранных дел СССР тов. Литвинову по направлению Московского Комитета ВКП(б) на собеседование, на предмет поступления на работу в НКИД...

Максим Максимович приветствовал его поочередно на английском, французском и немецком языках. Посетитель трижды ответил : " Не понимаю". Тогда сказал ему : " До свидания", объяснив, что без знания языков он для работы не подходит.

Об этом в красках рассказывал пионеру Эдику сам дед, кипятясь:

— Какие языки ? Переводчики на что ? Главное большевистская преданность! - и добавлял злорадно, - Через месяц жида сняли, а меня приняли без проблем...

Эдик, сбрасывая жемчужно-серый столбик в хрустальную пепельницу, вещал:

— Моего деда ценили Вячеслав Михайлович и Андрей Януарьевич... Андрей Андреевич, при встрече с отцом, приветы передает...

— А Дмитрий Трофимович ?

Эдик недоуменно посмотрел на нее, роняя пепел на простыню:

— Какой Дмитрий Трофимович?

— "И примкнувший к ним Шепилов!" - смеялась Светлана Петровна, а про себя подумала, со злорадством, "Туповат ты медалист дутый.."

Он угадав ее иронию, сорвал с нее простыню, набросился... Был груб и нахрапист. Потом развалился и заставил ее все вылизывать, член, яйца, зад...При этом, потягивая коньяк, злорадно ухмылялся "- Лижи, лижи... Сучка заумная !" Унижать её, да и всех женщин, доставляло Эдику необыкновенное наслаждение...Он был красив - высокий, на матовом смазливом лице выделялись родинка на щеке и едва пробивающиеся усики. Упакован в "фирму", необычайно высокомерен, презирал всех и вся... Водил" дружбу" с Игорем и Андреем, из-за того, что у них водились деньги , они, буквально, заглядывали ему в рот... У Саши были кулаки и что, немаловажно, он был старостой группы, мог "прикрыть". В душе Эдик презирал этого "мужлана", который стремился учиться, чтобы "выйти в люди". Общих знаний ему не хватало, сельская школа все же, но ректор дал негласную установку преподавателям не "придираться"... Саша был "КМС" по боксу, выиграл несколько соревнований, прославив институт.

Эдику дипломатическая карьера сразу не задалась. В МГИМО не поступил, есть и были честные и принципиальные экзаменаторы, даже папа не помог. В этом институте он отбывал номер, хотя, в отличие от деда, английским владел, но инженеришкой становиться не собирался, всерьез подумывая о "комсомольско-партийной карьере", благо язык у него был подвешен.

— Тоже люди неплохо живут! - размышлял он, - А то сиди в какой-нибудь Чунга-Чанге, обливайся потом от жары и лобзай негритосов!

Светлану Петровну он заприметил еще на вступительных и впоследствии бросал на нее оценивающе-раздевающие взгляды. Потом поспорил с Игорем, сынком директора рынка, что "объездит кобылку", на приличную сумму.

Светлана Петровна Ромашина была высокая и полная шатенка. Но полнота ее не бросалась в глаза. Она не носила узких и коротких юбок, бывая на пляже предпочитала закрытые купальники открывавшие спину до поясницы, обтягивающие высокую грудь и крепкий зад. "Жопастенькая!" - говорят про таких мужики с восхищением. Высокая прическа открывала выпуклый лоб, широкое лицо с крепкими немного выдающимися скулами, детский пухлый подбородок, неглубокой складкой упирался в статную шею. Глаза карие приветливые, но одновременно очень зоркие, как и положено преподавателю. Для солидности она носи

ла очки с простыми стеклами, предпочитала блузки с романтическим пенно-кружевным жабо или камеей.

Детей у них с мужем не было... Ее муж был "духом" на атомоходе, бороздил глубины мирового океана, грозя потенциальному агрессору... А ей осточертела романтика полярных ночей "северодаров" и она перебралась в Подмосковье, устроилась преподавателем в институт... Соломенная вдова. Инженер-капитан 2-го ранга на развод не подавал, а она тем более...

Она очень переживала, что не пережила радости материнства. А годы идут... Ну хотя бы от того, молодцеватого, здорового и бодрого матроса-водителя "Урала". Даня, кажется.. Во тьме полярной ночи она возвращалась с "материка". Даня бесцеремонно разглядывал ее лицо, румяное, обрамленное песцовой шапкой, рассказывал анекдоты, балагурил... Хотя "дворники" уже едва справлялись с налипавшим на лобовые стекла снегом. Дотянули до балка на трассе. Он с трудом отворил примороженную, занесенную снегом дверь. Внутри иней на стенах, но есть буржуйка и поленница дров до потолка. Даня внес ее два чемодана внутрь, а Светлану оставил в кабине греться от работающего мотора... Через полчаса печка жарко гудела, потекла влага по стенам... На сковородке шипели мясные консервы, а ложка была одна. Смеясь, они кормили друг друга волокнистым мясом, губы блестели от жира... Потом пили чай дегтярно-черный, тоже из одной кружки. По телу разливалось тепло, в глазах слипались. Видя, как она осоловела от еды и чая, стал устраиваться на ночлег. Был только один топчан, узкий, с тощим соломенным матрацем. Даня расстелил свой полушубок, усадил ее.

— А где ты?... - спросила она недоуменно.

В ответ он молча пожал плечами. Тогда она сама взяла его за руку и потянула к себе...

Даня не слезал с нее полночи, вытирал мокрую, от  спермы, промежность женщины казенным вафельным полотенцем. Восстанавливал силы и вновь взбирался на нее. Света орала так, что казалось заглушала вой ветра, сотрясавшего ветхий балок...

Но, увы оплодотворить он ее не сумел. В срок пришли "красные партизаны", а она так хотела !

****

С Сашей у нее было сегодня в первый раз. Он навалился на нее. От волнения никак не мог попасть. Член тыкался то в лобок, то в нежную кожу распахнутых ляжек. Покраснел от досады, на лбу выступила испарина... Рядом гоготала "компания". Саша смущенно бормотал в ложбину раскинутых в сторону весомых грудей:

— Извините, Светлана Петровна... Вдруг она почувствовала боль, повернула лицо. Эдик присев на корточки крутил цепкими пальцами ее сосок, словно хотел вырвать. В сузившихся зрачках огоньки безумия, гримаса наслаждения на тонких губах. Она закричала. Ее крик будто отрезвил Сашу, он рыкнул грозно :" - Оставь !", ударил по руке, так, что Эдик, не удержавшись, повалился на спину.

Светлана погладила Сашу по голове, шепнула : - Не волнуйся..., и рукой направила его толстячка куда следует. Он слишком быстро задвигался, едва не кончил в нее.

— В рот! - раздался визгливый вопль Игоря. Но Саша излился на живот и на лобок. Еще более смущенный присел перед ее лицом. Она взяла ладонью его опадающий член, лизнула алую головку, с белой каплей в разрезе... И вдруг погрузила в рот и принялась сосать, урча от удовольствия на глазах у изумленной троицы. Андрей, извлек из под нависшего брюха свой "отросток", принялся яростно надрачивать...

Потом ее отпустили в лес, "попудрить носик". Она категорически отказалась делать это на виду, заметив что Эдик прячет за спину руку с полароидом, чтобы заснять ее, присевшую с раздвинутыми ногами, испускающую струю.

— Ну что вы стесняетесь, Светлана Петровна! Здесь все свои...- сказал он капризно и хлопнул по плечу.

Она натянула платье на голое тело и скрылась среди золотисто-медных стволов. Сделав свои дела, вдруг как то не осознанно, двинулась в глубь бора, наслаждаясь первобытной красотой и глубоко вдыхая аромат. Размышляла о происходящем с ней...

******

Прерывая её мысли раздался голос Эдика:

— Светлана Петровна, куда вы пропали ? Все вас заждались... - он не стесняясь, любовно огладил свой член, - А особенно, мой "мальчик" !

На Эдике были лишь дорогущие " адидасовские" кроссовки... Он рассмеялся.

Приобняв за талию повел на опушку. Там стояла новенькая зеленая "шестерка" ( ВАЗ-2106) с распахнутыми дверцами и багажником, неподалеку расстелен пушистый, знакомый ее телу, клетчатый плед, канистра с водой...

Светлана Петровна сняла через голову платье. Его подхватил Саша и аккуратно повесил на дверцу, где белело ее белье, простое, хлопчатобумажное.

Когда протянула руку к канистре, ее подхватил опять Саша. Улыбнувшись, попросила:

— Полей...

Она присела на корточки, подставила горсть под струю чистейшей мытищенской воды и принялась подмываться, убирая подсохшую сперму с живота и лобка, глубоко погружала длинные пальцы в распухшее влагалище...