Черное сердце. Часть 1/3

Blасk Hеаrt от Nоrsеmаn123

**********************************

Почему это я пишу? Потому что мой психотерапевт говорит, что это может мне дать некоторое завершение и помочь простить себя за выбор, который я сделал, так что, вот так.

Итак, я сижу в центральном парке и кормлю уток. Я делаю это каждый день, выхожу из квартиры с видом на парк, пробегаю вокруг парка два круга, покупаю капучино в местном гастрономе, иду к сувенирному киоску, покупаю пакет с разнообразным кормом для птиц и уток и пью свой кофе, кормя птиц.

Я не всегда был таким спокойным, на самом деле, если быть честным, у меня много красных листов в бухгалтерской книге, которые я никогда не смогу стереть, я знаю, что мое сердце и душа – из черного дерева, и меня никогда не примут в рай, если он на самом деле существует, а дьявол не пустит к себе, потому что не выдержит конкуренции. Я чувствую себя грустным и опустевшим и не знаю, что делать с остатком моей жизни, так что, давайте вернемся к началу.

***

Меня зовут Саймон Куэйд. Мой отец – Фрэнк. У меня есть два старших брата – Марк и Трент, младшая сестра – Сьюзен, и мать – Сара. А также у меня есть дядя Макс.

Первое мое воспоминание, это когда мне было шесть или семь лет, у меня было два старших брата-близнеца, не однояйцевых, но почти таких, что чтобы их различить, требовалось смотреть внимательно, и сестра, младше меня на три года. Мой отец был американским гражданином, а мать – британской подданной. Отец был метр девяносто восемь и сто тринадцать килограмм, и мои два брата обещали стать со временем столь же большими, Однако я пошел в мать, которая была ростом метр шестьдесят восемь и весом сорок один килограмм, и было очевидно, что в помете я буду коротышкой, и именно так мой отец меня и называл: маленьким коротышкой. Мои братья постоянно надо мной издевались, и все игрушки, которые я получал на Рождество, ломались братьями ко дню упаковки или просто уносилиь, так что я больше никогда их не видел. То же самое и на моих днях рождения: если я жаловался, отец просто смеялся и говорил, что мальчики есть мальчики, а мать закрывала на это глаза, чтобы сохранить мир.

Вскоре я научился просить на Рождество или дни рождения не игрушек, а денег, которые мама клала на сберегательный счет в почтовом отделении.

Когда мне исполнилось десять, друг Томас Уилкс подарил мне щенка лабрадора, его сука родила восемь щенков, и родителям было трудно от них избавиться. Я назвал его Везунчиком.

Я любил эту собаку больше всего на свете, и мы были неразлучны, но однажды я пришел домой из школы и нигде не смог найти Лаки. Я осмотрел весь дом, а потом заглянул в сад, и увиденное разбило мне сердце. Один из моих братьев стоял ко мне спиной и смеялся, а когда он отошел в сторону, я увидел, что Лаки висит на заборе на поводке мертвым.

Даже не помню, как поднял лопату, но помню выражение лица Трента, когда я замахнулся на него, это был чистый страх, она задела его с левой стороны головы примерно на пять сантиметров выше уха и рассекла до подбородка, повсюду была кровь, он упал на пол, крича и держась за лицо.

В сад прибежала мать, увидела Трента, корчащегося на траве, опустилась рядом с ним на колени, сняла фартук и обмотала им его голову, я уронил лопату и побежал в спальню в слезах из-за потери Лаки. По отношению к Тренту я не чувствовал никаких угрызений совести, скорая помощь отвезла его в больницу, где ему наложили двадцать восемь швов.

Мой отец был в ярости и избил меня до полусмерти своим ремнем. Я был избит настолько сильно, что меня пришлось отвезти в больницу с переломом руки, многочисленными ссадинами и обширными синяками.

Лечащий врач вызвал полицию, арестовавшую отца за жестокое обращение с детьми. Он утверждал, что я это заслужил за то, что сделал с Трентом, хотя было указано на то, что Трент сделал с Лаки. Мне дали условный срок и обязали пройти консультации по управлению гневом, отцу дали шесть месяцев условного срока.

В течение следующих нескольких месяцев психотерапевту стало ясно, что в своей домашней обстановке это я – ребенок, подверженный риску, и были вызваны социальные службы. Меня внесли в список риска, и после консультаций с родителями было решено ради моей же безопасности отдать меня под опеку.

Моя мать была в смятении при мысли о том, что может потерять меня в системе, и обратилась за помощью к моему дяде Максу.

В то время я этого не знал, но мой отец и дядя Макс ненавидели друг друга. Это случилось из-за того, что мои бабушка и дедушка, которых я никогда не знал, были фантастически богаты, но не одобряли брак моей матери с моим отцом, поэтому оставили все свое состояние Максу, а моей матери – лишь символическую сумму в 5 000 000 фунтов стерлингов, которую мой отец использовал для начала своего строительного бизнеса.

Дядя Макс попросил своих адвокатов придумать что-нибудь, чтобы я не попал в систему опеки. В результате моим законным опекуном стал дядя Макс, и я переехал жить к нему.

В следующий понедельник перед общежитием, где я временно проживал, остановился черный «Мерседес», в нем были водитель и человек в костюме, который постучал в дверь.

– Чем могу помочь?

– Я здесь, чтобы забрать Саймона Куэйда, меня послал сюда его дядя, вот необходимые документы, я уверен, что вы найдете их в порядке.

– Пожалуйста, проходите, я лишь проверю их, а потом приведу Саймона.

Двадцать минут спустя я уже сидел на заднем сиденье машины, направляясь к своей новой жизни. Дом/особняк находится в Хэмпшире и занимает восемнадцать гектар земли, я не мог поверить своим глазам, когда увидел его, он просто огромен.

Машина остановилась перед домом, и дверь открыла очень приятная женщина средних лет.

– Ты, должно быть, Саймон, меня зовут Мэй, я – экономка, рада познакомиться с тобой, уверена, тебе здесь будет хорошо, пойдем, я отведу тебя к дяде.

Мы прошли в большую прихожую, прошли по коридору и – в большой кабинет, где за самым большим столом, который я когда-либо видел, сидел мой дядя. Он подошел поприветствовать меня и обнял.

– Саймон, я так рад наконец-то с тобой встретиться, хочу, чтобы с этого момента ты считал это место своим домом. О твоих нуждах позаботится Мэй, а ее муж Мейсон позаботится о твоем обучении. Сейчас же я должен заняться своей работой, поэтому Мэй проводит тебя в твою комнату, увидимся за ужином.

Меня провели наверх и показали мою спальню, она была почти такой же большой, что и в моем старом доме, там стояла большая двуспальная кровать, письменный стол, гардеробная и ванная/туалет. Пока я распаковывал вещи и устраивался в своей новой комнате, вошел мужчина и представился Мейсоном.

– Привет, меня зовут Мейсон, если тебе что-то нужно, спрашивай меня или мою жену Мэй. Мэй позаботится о твоем комфорте, а я позабочусь о твоей тренировке.

– Простите, сэр, но для чего мне тренироваться?

– Для того, чтобы стать мужчиной, конечно, и не называй меня сэр, меня зовут Мейсон или мистер Филдс.

Кое-что я знаю сейчас, но не знал тогда: мой дядя Макс чрезвычайно богат, он может буквально выписать чек на миллиард фунтов и не заметить этого. Он – бывший военный, служил в полку, известном также как S.а.S., все его сотрудники либо бывшие военные, либо бывшие морские пехотинцы, мой тренер Мейсон – бывший инструктор S.а.S. по ближнему бою.

Вначале моя подготовка состояла из подъема в шесть часов и двух кругов по внутренней кольцевой дороге, около полутора миль, пятидесяти заплывов в бассейне, около одной мили, затем – в школу, вечером перед ужином – полчаса в спортзале и час обучения самообороне у Мейсона.

Этот режим продолжался все время моего пребывания у дяди Макса, кульминацией которого стал трехмильный забег с двадцатисемикилограммовым рюкзаком, двухмильный заплыв и вечером часовая тренировка в спортзале, час выбивания из меня дерьма Мейсоном. Так продолжалось до моего восемнадцатого дня рождения, когда я стал уже совсем взрослым, ростом метр семьдесят пять и восемьдесят два килограмма весом, благодаря Мейсону все – мышцы, и с нетерпением ждал поступления в университет, чтобы изучать компьютерные науки и передовую инженерию с корпоративным правом в качестве второго предмета.

***

Был июль, а мой семестр начинался в сентябре. В дверь постучал и вошел в мою комнату Мейсон.

– Собирай вещи на две недели, включая смокинг, мы едем в Лондон, чтобы продолжить твое образование. Тебя проинструктировали, как вести себя как джентльмен, теперь пришло время проверить это на практике. Будь внизу через пятнадцать минут.

Я знал, что приказ лучше не оспаривать, поэтому ровно через пятнадцать минут, как и было приказано, спустился вниз и шел к машине, Мэй посмотрел на меня и выдал широкую ухмылку, повторенную водителем. Что происходит? Несмотря на постоянные расспросы, Мейсон ничего мне не сказал.

Мы остановились возле одного из многоквартирных домов моего дяди, где у него был пентхаус, которым он мог пользоваться, когда был в городе, швейцар открыл дверь машины и проводил нас в здание. Мы поднялись в пентхаус на отдельном лифте и прошли в лаунж-зону.

В гостиную вошла красивая женщина неопределенного возраста, оглядела меня с ног до головы и сказала, что подойдет. Мейсон лишь рассмеялся и сказал:

– В течение следующих двух недель Кэррол будет твоим инструктором, она знает о том, как доставить удовольствие женщине, больше чем кто-либо другой, кого я знаю, это – твой последний тренинг насчет того как стать мужчиной, наслаждайся.

Я стоял ошеломленный, означает ли это то, о чем я думаю? Неужели эта великолепная женщина будет учить меня сексу?

– Привет, я – Кэрол, я собираюсь научить тебя, как доставить удовольствие женщине, и когда закончу, ты станешь очень востребованным молодым человеком для всех женщин, с которыми будешь контактировать. Сегодня вечером я хочу, чтобы ты показал мне то, что, как ты думаешь, ты знаешь, а завтра начнется твой путь к возмужанию. Сейчас же иди и сядь рядом со мной, чтобы мы смогли познакомиться.

В ту первую ночь я понял, как много я не знаю о сексе, конечно, я трахал ее до оргазма в миссионерской позе, но весь эпизод длился около десяти минут. А на следующее утро она разбудила меня моим первым минетом. Конечно, я ходил на свидания, но обе стороны были довольно наивны и просто не понимали, что происходит.

Затем началась критика:

– Что ж, Саймон, для первого урока неплохо, но слегка маловато по продолжительности. Однако не волнуйся, это я могу исправить с помощью тренировок и самоконтроля, давай позавтракаем, а потом начнем.

***

В течение следующих двух недель меня учили, как не кончать слишком быстро, используя различные упражнения, такие как умение останавливать мочеиспускание, сжимая мочевой пузырь, что также останавливает раннюю эякуляцию, если вам надо. Другой метод – регулярно менять позицию или пытаться думать о чем-то другом, кроме киски, которую вы долбите.

На второй неделе меня познакомили с Ким, сказали, что она будет показывать, как возбудить женщину без проникновения, используя лишь пальцы и язык. Кэрол легла на кровать, а Ким манипулировала клитором и сиськами Кэрол пальцами и языком, затем меня попросили сделать то же самое, и обе поправляли мою технику.

Были и другие уроки: как ходить в ночные клубы и как там себя вести, как вести себя на официальном ужине, как отделываться от нежелательного внимания гостей женского пола, не вызывая обиды, а также как вести себя с агрессивными мужчинами, не принимавшими отказа, когда требовали танца от моей спутницы.

За два дня до того как меня должен был забрать Мейсон, я повел Кэрол и Ким в ночной клуб, чтобы поужинать и немного потанцевать (Мэй научила меня танцевать в правильной манере: держать правую руку женщины в левой и положить правую руку ей на спину выше линии талии). Ужин и напитки прошли без заминок, и мы с Кэрол вышли на танцпол, просто кружились, наслаждаясь собой, когда за нашим столиком возникло беспокойство.

Оглянувшись, мы увидели, что довольно крупный мужчина пытается затащить на танцпол протестующую Ким. Мы сразу же отправились к ней на помощь. Я позволил Кэрол взять инициативу на себя, поскольку женщина, разговаривающая с мужчиной, скорее всего, не обострит ситуацию.

– Простите, сэр, но моя подруга не хочет танцевать, так что, не могли бы вы ее отпустить?

– Отвали, сучка, она сидит одна, так что, должна быть свободна, а я хочу танцевать и, может быть, еще немного, если ты понимаешь, о чем я, – был ответ Кэрол с мерзким оскалом. – А если она не хочет танцевать, я возьму вместо нее тебя, может быть, тебе понравится танцевать с настоящим мужчиной, а не с этим мальчишкой. И после того, как я покажу тебе, как настоящий мужчина обращается с такой бродяжкой как ты, что ты скажешь о тридцати сантиметрах члена в задницу?.

Кэрол пыталась разрядить быстро ухудшающуюся конфронтацию и потерпела неудачу, теперь настала моя очередь.

– Сэр, обе дамы отклонили ваше любезное приглашение потанцевать, так что, я предлагаю вам пригласить кого-нибудь другого. Если не возражаете, я бы хотел сесть за этот столик, так что, не могли бы вы отодвинуться?.

– Ты, наглая маленькая пизда, я разобью тебе лицо, а потом трахну их обеих.

Затем он попытался схватить меня за лацкан, я поймал его запястье левой рукой и потянул вниз. Затем поднял вверх правую руку и надавил на его локоть, заставляя его наклониться вперед. Не желая причинить ему никакого реального вреда, я просто подбил его ноги так, что теперь он лежал на животе с моей ногой на своей шее. Как раз в этот момент появились два вышибалы, оценившие ситуацию, и один из них сказал:

– Простите, мы задержались, но нам пришлось иметь дело с пьяным на улице. Однако я вижу, что у вас все в порядке, если вам когда-нибудь понадобится работа, молодой человек, приходите ко мне.

В ту ночь мы трахались как кролики и уснули без сил.

Когда Мейсон меня разбудил, он улыбнулся мне, но говорил с Кэрол.

– Ну, как, он сдал?

С отличием и даже больше.

Затем она рассказала об инциденте в ночном клубе, и Мейсон выглядел искренне впечатленным. Вернувшись домой, мы занялись обычными тренировками.

***

Наступил сентябрь, и мне пора было поступать в университет. Дядя Макс снял небольшую квартиру рядом с университетом на время моего дальнейшего обучения, и я впервые оказалась один.

Я понял, что мне нужно поддерживать себя в форме и заниматься боевыми искусствами, поэтому нашел поблизости додзё ММА и записался туда, чтобы поддерживать себя в форме. Вставал каждое утро в шесть утра и делал два круга по местному парку. Нашел общественный бассейн, где тренировался, когда мог, и с головой ушел в учебу, чтобы показать дяде Максу, что я серьезно отношусь к своему образованию.

Я ездил домой на каникулы и даже пару раз навещал маму, больше не боясь отца и братьев, она и сестра всегда были рады меня видеть, но в редких случаях, когда я сталкивался с отцом или братьями, они просто меня игнорировали, что меня вполне устраивало.

В середине второго года обучения я был на дне рождения, где меня представили Минди, и я был совершенно сражен наповал: рост метр шестьдесят три, длинные рыжие волосы и фигура, за которую можно умереть. Она изучала историю и английский. Наша дружба переросла в любовь, и в конце второго года мы обручились. Я отвез Минди на встречу с мамой. К сожалению, там был Трент. Минди накрывала на стол в столовой, когда мама позвала меня, а когда я вернулся, Трент был в комнате с ухмылкой на лице, а Минди была красной, я сразу понял, что между ними что-то произошло. Я спросил Минди, все ли с ней в порядке, она сказала, что да, но не могу ли я отвезти ее домой, она жила в соседней деревне, так что, это не проблема. Она ушла надевать пальто, оставив меня наедине с Трентом, когда я повернулся, чтобы последовать за ней, Трент сказал:

– Хорошие сиськи, и задница тоже хороша.

Я крутанулся и воткнул три сомкнутых пальца ему в горло, он упал на пол, задыхаясь и пытаясь вдохнуть воздух. Минди посмотрела мимо меня и увидела на полу Трента.

– Что ты наделал?!

– То, что должен был сделать давным-давно. Не волнуйся, никаких последствий, через несколько минут он придет в себя.

Я попрощался с мамой, забрал Минди домой и уехал к дяде Максу. Я увидел Минди еще раз на тех каникулах, примерно через две недели, и узнал, что пару раз она приходила к моей маме, просто чтобы составить ей компанию.

Мы вернулись в университет на последний курс, в конце которого оба сдали экзамены, и жизнь была хороша. Свадьбу назначили на август следующего года в поместье моего дяди, и все приготовления шли полным ходом. Незадолго до свадьбы дядя Макс усадил меня в своем кабинете.

– Саймон, я бы хотел дать тебе небольшой совет от человека, уже пару раз проходившего этот путь, и сообщить кое-какую важную информацию. Во-первых, когда тебе исполнится тридцать, ты получишь значительное наследство, которое твои дедушка и бабушка оформили для всех своих внуков с условием, что внук будет признан достойным наследства. Меня назначили тем, кто будет решать, кто что получит, ну, два твоих брата не получат ничего, я подожду и посмотрю, как сложится судьба твоей сестры, прежде чем принимать такое решение, ты же, напротив, получишь все что заслуживаешь, и даже больше.

– Я не собирался говорить тебе все это, но меня вынудила твоя свадьба. Теперь о советах, они тебе не понравятся, но, пожалуйста, прошу, прими их, потому что я видел в жизни больше чем ты, и знаю, о чем говорю. Я знаю, что ты любишь Минди, и что она любит тебя, но со временем все меняется, поэтому, пожалуйста, послушай, что я скажу, и очень хорошо подумай, прежде чем отбросить мой совет.

– Прежде всего, женщинам нельзя доверять в принятии рациональных решений, то, что сегодня кажется прекрасным, завтра становится обыденным, если они думают, что им это сойдет с рук, обещание – это просто то, что нужно нарушить, и они могут логически обосновать что угодно, если это соответствует их целям. Не доверяй им, ты только навредишь себе. Никогда не говори им ничего, что позже может вернуться и укусить тебя за задницу, никогда не говори им, сколько у тебя денег, они скорректируют свои расходы соответствующим образом, чтобы использовать любой излишек, никогда не позволяй им все время добиваться своего, они потеряют уважение к тебе и будут считать тебя слабаком.

– Иногда, чтобы добиться своего, они будут отказывать в доступу к себе или даже пытаться переселить тебя в свободную комнату, пока ты не уступишь. Никогда не поддавайся ни тому, ни другому, настаивай на том, что если она хочет спать в разных комнатах, то может съехать в другую спальню в любое время, а если сделает это, запри ее в спальне, пока она не извинится. Если она отказывает в сексе, скажи, что ты женился не для того, чтобы быть монахом, и если ты не можешь получить игру дома, то будешь играть на выезде.

– Никогда не позволяй ей уезжать в поездки с подружками: если кошки нет, мышки будут играть, это в их природе.

– И, наконец, из минусов: настаивай на брачном контракте. Если она отказывается, будь жестче: нет брачного контракта – нет свадьбы, укажи, что брачный контракт работает в обе стороны.

– Теперь о плюсах: всегда делай ей комплименты по мелочам, например, мне нравятся эти серьги, они хорошо сочетаются с этим нарядом. Иногда приноси ей домой букет цветов без всякой причины, кроме как из-за любви. По крайней мере раз в день говори, что любишь ее, а не только после секса, спрашивай ее мнение, прежде чем принимать решения, касающиеся вас обоих.

– Всегда выслушивай ее точку зрения в споре, и если все равно считаешь, что она неправа, объясни почему. А если вы все равно не можете договориться, согласись, что вы не можете договориться, и оставь все как есть. Наконец, найди время для того, что нравится вам обоим, и хотя бы раз в неделю устраивай вечер свиданий. Никогда не отменяйте вечер свиданий, за исключением чрезвычайных ситуаций.

– Если станешь следовать этому совету, твой брак станет партнерством двух равных, а не соревнованием в мастерстве.

Мы пригласили более двухсот человек, в основном только на прием, так как маленькая часовня в поместье моего дяди вмещала всего около сорока человек, служба была традиционной, с «отказом от всех остальных».

Прием проходил на открытом воздухе у озера, там был большой навес для приготовления еды и бар. Снаружи был настелен пол для танцев, играл оркестр и был установлен большой экран 50х50 см с камерой, снимающей происходящее на танцполе.

После церемонии мы разделились и пошли по кругу, разговаривая с гостями. Я не замечал, что Минди отсутствует, пока ко мне не подошел адвокат моего дяди Кен и не оттащил в сторону.

– Саймон, мне бы не хотелось говорить тебе об этом, но мой сын и его друг гуляли среди деревьев и заметили спрятанный за ними эллинг, будучи мальчишками, они, конечно, пошли его исследовать, а когда ои заглянули в окно, то вернулись и рассказали мне, что они увидели, и я думаю, тебе стоит пойти самому и посмотреть. Я пойду с тобой как свидетель.

Мы прошли через рощу и подошли к эллингу. Я заглянул в окно и почти уткнулся в то, как моя жена, с которой я прожил в браке менее двух часов, склонилась над верстаком и сосет член моего отца, а член Трента зарылся в ее задницу. В стороне стоит Марк, подрачивая свой член, и говорит.

– Поторопись, Трент, я хочу кончить в эту сладкую пизду и обрюхатить жену моего брата, я бы хотел увидеть его лицо, если бы он узнал, что мы трахаем ее более пяти лет.

– Да ладно, ребята, поторопитесь, мне нужно вернуться на прием, оставьте свою сперму во мне, позже я попрошу Саймона вылизать ее, как обычно.

Позже я узнал, что Минди и Трент были вместе уже в школе и продолжали встречаться при любой возможности, даже когда у нас были ухаживания.

Я записал еще пять минут этого дерьма на свой телефон, а потом сказал:

– Ладно, у меня достаточно, чтобы похоронить ее и этих пиздюков, которые ее трахают, давай вернемся.

Я попросил Кена предупредить моего дядю о том, что должно случиться, и собрать всех, кому меньше восемнадцати, под навесом, чтобы они не подверглись воздействию того, что будет.

Вернувшись в зону приема, я переговорил с техником, отвечающим за экран 50х50, сказав ему, чего я хочу и почему, он лишь усмехнулся и сказал, что это не будет проблемой.

Я стоял в глубине сцены, наблюдая за купами деревьев, ожидая их появления. Примерно через пятнадцать минут моя будущая бывшая жена подошла к зоне приема, а за ней вскоре последовали ее любовники. Я подождал, пока не увидел, что все дети уведены под навес, затем подошел к микрофону, чтобы сделать объявление.

– Дамы и господа, прошу несколько минут внимания, – музыка замолчала, и все посмотрели в мою сторону. – Минди, пожалуйста, поднимись сюда и присоединись ко мне.

Минди поднялась на сцену, улыбаясь и собираясь поцеловать меня в губы, но я повернул голову вбок, и она поцеловала меня в щеку. Я же быстро достал носовой платок и вытер лицо, Минди выглядела подавленной и спросила:

– Почему?

– Ты знаешь почему, – она выглядела немного испуганной.

Я обнял ее за талию и притянул к себе, она не могла отстраниться от меня, даже если бы попыталась, она обняла меня и прошептала:

– Я люблю тебя.

Я ответил, что тоже любил ее, она уловила слово «люблю» в прошедшем времени и выглядела очень обеспокоенной.

– Дамы и господа, я и моя будущая бывшая жена хотим поблагодарить вас за то, что пришли сегодня, чтобы разделить с нами самый счастливый день в моей жизни. Но, к сожалению, все пошло не совсем по плану, в чем вы убедитесь, если обратите внимание на большой экран.

Я дал команду технику включить запись, которую сделал в лодочном домике, и на экране высветилось изображение моей жены, сосущей член моего отца, в то время как ее сзади насаживает мой брат Трент, а Марк ждет своей очереди, и разговор выдает тот факт, что это продолжается уже несколько лет.

Я посмотрел на шокированных и ошеломленных гостей и увидел, что по крайней мере двух женщин стошнило, а одна упала в обморок, еще несколько просто сели там, где стояли, их колени больше не могли их поддерживать, среди них была и мать моей жены. Я начал комментарий:

– Для тех из вас, кто не знает участников, в центре событий – это моя жена, с которой мы женаты менее двух часов. Тот, у кого отсасывают член – мой биологический отецю Тот, кто трахает ее сзади – мой брат Трент, а тот, кто ждет своей очереди и дает нам урок истории – мой брат Марк.

– Теперь для всех, у кого есть хоть малейшее сомнение, я представляю вещественное доказательство.

Я схватил платье Минди и сорвал его с ее тела, открыв свадебное нижнее белье, но без трусиков, демонстрируя бритую пизду, и никто не мог не заметить слизи, стекавшей по ее ногам.

– Как видите, у нее даже не хватило уважения ко мне, чтобы привести себя в порядок.

Я освободил ее от своей хватки, и она упала на пол, рыдая. Подбежал и помог ей подняться ее брат, глядя на меня и произнося слова извинения, он начал уводить ее, когда пришли ее родители, ее мать назвала ее грязной маленькой шлюхой и дала ей такую сильную пощечину, что она снова упала на пол. Ее брат и отец подняли ее и повели к своей машине, пока она шла через толпу, несколько женщин фактически плевались в нее и называли ее грязными именами.

Когда уходил со сцены, на меня бросился Трент, угрожая убить, держа в руке столовый нож. Увидев, что он собирается сделать, когда его рука метнулась вниз, закричала женщина, я крутанулся в одну сторону, схватил рукоятку ножа и потянул вниз еще сильнее, одновременно направляя нож к его собственному телу. Все происходило настолько быстро, что он не смог остановить нисходящий удар, и в итоге нож, который он предназначал для меня, был погружен на десять сантиметров в его живот.

Он стоял, не понимая, что произошло, потом упал на землю, кто-то позвонил по телефону 999, и через двадцать минут приехала скорая помощь с полицией. Медики сказали, что я поступил правильно, оставив нож внутри, так как он помог остановить кровотечение.

Полиция допросила всех, но, в конце концов, просмотрев многочисленные записи телефонных разговоров, решила, что это была самооборона, и предъявила Тренту обвинение в покушении на убийство.

***

В следующий понедельник Мейсон отвез меня в центр вербовки Королевской морской пехоты, где я записался кандидатом в офицеры. Через два месяца я был в Лимпстоуне, Девон, где проходил шестнадцать недель базовой подготовки, и еще тридцать две недели, чтобы пройти курс коммандос в звании второго лейтенанта.

Перед вылетом на Ближний Восток мне дали две недели отпуска.

Я вернулся домой к дяде Максу, он был так горд, что у него на глазах были слезы, и была организована праздничная вечеринка для шестидесяти гостей, включая мою мать, я, конечно, был центром притяжения, практически все обступили меня, но мне удалось немного побыть с матерью, сообщившей мне, что адвокаты Трента успешно добились того, что обвинение в попытке убийства было смягчено до нападения со смертельным оружием с намерением причинить телесные повреждения, и ему дали три года или два года при хорошем поведении. О Минди не упоминалось вовсе.

Когда закончился мой отпуск, я уехал на службу.

***

В течение следующих трех лет я должен был убивать врагов королевы из винтовки, пистолета, ножа и в рукопашном бою, и, что самое удивительное, мне это нравилось. Я даже вел счет – сорок три убийства, но, как оказалось, счет вел не я один, и однажды мне приказали явиться в GсHQ – штаб-квартиру правительственных коммуникаций, одно из трех агентств разведки и безопасности Великобритании, наряду с Mi5 и Mi6 – на встречу с полковником Ричи.

Меня провели в большую комнату с письменным столом и двумя стульями, я отдал честь и встал по стойке смирно.

– Садитесь, капитан

– Спасибо, сэр

– Вы знаете, почему вы здесь?

– Нет, сэр, мне просто сказали явиться к полковнику Ричи, сэр.

– Это я. Капитан, вы наверняка задаетесь вопросом, почему, что ж, я вам скажу: вы произвели впечатление в определенных кругах, и мы хотели бы предложить вам работу.

– Что это будет за работа, сэр?

– Не могу рассказать вам всего, но мы собираем специальную ударную группу из представителей разных стран для борьбы с преступниками, которых не можем достать законным путем. Вас может заинтересовать что-то подобное?

– Я так понимаю, что ударная группа будет работать втайне?

– Конечно, и без всякого признания, и с полным отрицанием вины, если вас поймают.

– Звучит как раз по мне, где мне подписаться?

Итак, в течение следующих трех месяцев я вернулся в школу, где изучал полевые работы, такие как устройство тайников и тому подобное. Я был вторым командиром смешанного подразделения из шести человек, состоящего из двух британцев, одного бывшего SаS и одного бывшего представителя Mi6, одного французского снайпера спецназа, одного немецкого оперативника спецназа и итальянского офицера карабинеров, а я, оперативник Mi6, должен был быть их командиром.

Следующие два года мы патрулировали мир, убивая боссов наркокартелей, сомалийских пиратов, торговцев оружием и всех отморозков, которых закон не мог легально коснуться. В случае с боссами наркокартелей и пиратами, когда мы входили туда, это была политика выжженной земли, никаких выживших. Мы не оставляли после себя ничего живого, даже животных.

Однажды нас вызвали в офис полковника Ричи и сказали, что мы стали политической «горячей картошкой», которой никто не хочет заниматься, поэтому нас расформировывают и возвращают в наши подразделения. Когда мы уходили, Ричи подозвал меня к себе.

Прежде чем ты уйдешь, у меня есть пара заданий, которые нужно сделать, и для этого мне нужен человек с ножом, ты согласен?

– Кто, где и когда?

– Тебе скажут позже, возьми отпуск, я свяжусь с тобой, когда мы будем готовы. Кстати, теперь ты – майор Королевской морской пехоты, поздравляю.

Итак, я вернулся к дяде Максу, который был рад меня видеть, но я видел, что он также и слегка опечален.

– Что случилось, дядя?

– Твоя мама попросила меня забрать с вокзала ее и Сьюзен. Когда она приехала, у нее было два синяка под глазами, разбитая губа и сломанный нос, не говоря уже о паре сломанных ребер. Случилось так, что однажды вечером она вернулась домой после посещения больной подруги рано, потому что подруга умерла днем раньше. Вернувшись домой, она услышала из спальни наверху шум, пошла разбираться и обнаружила, что твой отец и братья трахают твою бывшую жену. Она начала называть ее всеми синонимами слову «никчемная шлюха», которые только могла придумать, тогда твой отец избил ее и выгнал, и она приехала сюда с твоей сестрой. Я устроил Сьюзан в хорошую школу, и с этого момента буду присматривать за ней.

– А что потом?

– Ничего, потому что твоя мать заставила меня пообещать ничего не делать с этими ублюдками.

– Ну, а я никому ничего не обещал, так что, могу заставить этих ублюдков заплатить.

– Что ты имеешь в виду?

– Ну, это должно выглядеть как несчастный случай, иначе полиция в мгновение ока будет у нас. Дай мне об этом подумать.

Через несколько дней я пришел к дяде Максу и дал ему список того, что мне понадобятся.

– Как скоро оно тебе понадобится?

– Как можно скорее. И мне нужна старая машина, которую потом я смогу сжечь, и маленький скутер, который поместится сзади.

***

Неделю спустя я сидел в старом фургоне Fоrd Trаnsit в двухстах метрах[ от моего старого дома и ждал появления моей бывшей и ее любовников. Она приехала первой, за ней вскоре последовали мой отец и братья.

Я дал им час, чтобы начать работу, а затем проскользнул через заднюю дверь, спустился в подвал, чтобы осмотреть газовый счетчик. Я знал, что газовая служба дважды предупреждала моего отца о старых трубах, подключенных к счетчику, и надеялся, что он до сих пор их не починил. Если бы починил, то миссия была бы отменена, и мне пришлось бы придумывать что-то еще. К счастью, старые трубы все еще были на месте.

Я обмотал впускную трубу небольшим количеством термалита – сорт воспламенительного шнура – и вставил в него четырехчасовой карандашный воспламенитель. Затем сделал в старой трубе трещину в пять сантиметров, чтобы газ заполнил комнату. Я вышел из дома тем же путем, что и вошел. Когда уходил, я слышал, как моя бывшая кричит в оргазме, я улыбнулся и подумал, что, по крайней мере, она успела кончить до того, как ее убьют.

Я проехал примерно половину пути до дома, затем заехал на задворки старого заброшенного завода, где бросил фургон и поджег его, затем проехал на скутере остаток пути до дома и поставил его в гараж, чтобы потом избавиться от него.

На следующий день к дому подъехала полицейская машина, в дверь постучала и была впущена женщина-офицер.

– Доброе утро, не могу ли я поговорить с миссис Куэйд, пожалуйста, я думаю, она остановилась здесь?

– Да, пожалуйста, входите, а могу я спросить, в чем дело?

– Не могли бы вы позвать миссис Куэйд?

– Присаживайтесь, я ее приведу.

Мейсон позвал мою мать, которая нервно подошла к офицеру.

– Что я могу сделать для вас, офицер?

– Мне жаль, что приходится сообщать плохие новости, но сегодня рано утром в вашем доме произошел взрыв газа, погибли ваш муж и двое сыновей, а также молодая женщина, которую, как мы полагаем, вы знали, мисс Минди Шоу.

Моя мать рухнула на пол, мы с Мейсоном быстро подняли ее и отнесли в ее комнату, чтобы она пришла в себя. Мэй осталась с ней, женщина-полицейский извинилась и ушла.

***

Когда закончился мой отпуск, я вернулся в GсHQ к полковнику Ричи. У меня было три цели: наркобарон, торговец людьми, специализирующийся на детях, и продажный политик. Удары должны были быть как можно более грязными, чтобы дать понять, что их поведение не останется безнаказанным, на месте преступления должны были остаться доказательства их преступлений.

Я использовал нож и мачете, чтобы доказать свою точку зрения, и комнаты, где я их казнил, были залиты кровью.

Полковник Ричи был в восторге, как и его начальство, настолько, что меня попросили продолжить работу в течение следующих двух лет, после чего я решил, что убийств мне хватит на всю жизнь, и сложил с себя полномочия.

Я пошел к своему дяде и признался во всем, что теперь считал преступлениями не только против закона, но и против человечности.

– Дядя, я просто хочу снова почувствовать себя человеком, и больше никогда не хочу убивать. Я ненавижу то, чем стал, чувствую себя внутри таким пустым. Я не могу спать, не могу успокоиться, все время раздражен, не могу даже смотреть на себя, чтобы побриться, я все время просто хочу сидеть и плакать.

– То, что ты испытываешь, называется посттравматическим стрессовым расстройством, многие солдаты страдают от него после возвращения с действительной службы. Когда убиваешь и видишь, как убивают друзей, это что-то делает с тобой внутри, и требуется время, чтобы вернуться к нормальной жизни.

В твоем же случае ты видел и сделал гораздо больше, чем большинство людей, и видел больше чем большинство солдат видит за всю свою жизнь. Тебе нужно уехать из Англии и пойти к психотерапевту, который специализируется на посттравматическом стрессовом расстройстве. Я знаю, что ты не можешь пойти к гражданскому консультанту, поэтому организую кого-нибудь приемлемого для Mi6 в Америке.

– Что я там буду делать, я даже не смогу найти работу как иностранный гражданин.

– Ты забыл, что твой отец был американским гражданином, поэтому у тебя двойное гражданство, и ты можешь легально там работать. Как ты знаешь, у меня есть различные интересы в США, и я могу найти тебе работу там, что скажешь?

– Звучит идеально, с чего начнем?

– Во-первых, нам нужно получить американский паспорт, я позабочусь об этом, затем нам нужно найти для тебя подходящую работу.

Верный своему слову Макс получил мне новый паспорт, и мы устроили для меня офисную работу в охранной компании недалеко от Вашингтона. Работа заключалась в надзоре за мерами безопасности в правительственных зданиях и обучении персонала. Мы занимались всеми видами безопасности – от торговых центров до защиты гражданских подрядчиков на Ближнем Востоке.