Болота ДУЛЬЧИ. Ласковые красавицы. Начало

Болота ДУЛЬЧИ. Ласковые красавицы. Начало...

«Ты в курсе, что по этой дороге мы почти наверняка наткнемся на ведьм?», - спросил Лео.

Дорога на которой друзья-разбойники собирались свернуть, кружа верхом на недоумевающих от внезапной остановки лошадях, как то криво изгибалась почти сразу за развилкой, да к тому же после - резко уходила вниз.

Артур не раз слышал истории о ведьмах у болот. Говорили о них многое... Что на вид, ничем не отличаются от обычных красавиц, хотя и не были человеческого рода. Нежны и обходительны, и с принцем, и с сутулым пьяницей. С глазами первой любви, отражающих лишь лучшие твои стороны. Каждый рассказчик этих баек, не сговариваясь, подчеркивал голоса - такие глубокие и неземные, будто голос матери или опытной шлюхи. Но как верить в эти россказни? Кто их пересказывает? Ведь свидетели явно до конца не доживали, откуда тогда берутся все эти истории.

Но делать было нечего. Удача набившая карманы друзей сулила так же и опасности. Идти обычной дорогой, наткнутся на королевскую охрану означало бы как минимум отдать все золото или вовсе головы с плеч. К тому же Артур помнил слова своей бабули: "Угодив в сети ведьмы - погибнет тот, кто влюбится. Первый".

Артур впал в задумчивость, уткнувшись в пустоту: "Мдааа, бедолаги, вот сидит на тебе верхом роскошная красавица, нежными ногами касается твоей талии, маленькими ручонками упирается в твою грудь помогая себе привставать с твоего члена и снова натягивается, удивляясь бесконечно нарастающему, будто не имеющими конца, распирающему ощущению, пробирающегося сквозь нее, все выше и выше, открывающее ей рот, все шире и шире. Ее бедра то касаются тела странника, то снова поднимаются давая ей возможность вдохнуть. Красавица все скачет, каждое новое движение раскачивает аккуратную грудь все сильнее, движения становятся все более непредсказуемыми, казалось бы все просто но столько нюансов, направлений, ритм. Кажется она любит скакать на его члене больше жизни. Но с каждым новым ударом, ее страх улетучивается и когда вовсе ей становится известно о нем все, вместе со страхом улетучивается и интерес, а вместе с тем приближается и неизбежный конец. И не важно что он только-только влюбился, только доверился ей, только рассказал свой секрет. Он так и не успеет кончить, она взяла все что хотела, его дни сочтены, ведьма вот вот заберет всю его силу, все его будущие победы. И вот уже от прекрасной наездницы не остаётся и следа, не то старуха или кикимора сидит на нем верхом, те маленькие, невесомые ручки на груди превращаются в неподъёмные лошадиные копыта, вдавливающие его в землю, раздавливающие его чувства. Их тяжесть неподъемна да и не хочется уже ничего, искривившейся рот целовавший его мгновения назад и шептавший на ушко что он самый лучший на свете - не естественно криво и широко разивается... Его сердце разбито...".

«Бррррр ужасная смерть», - хихикнув после прокатившейся дрожи от макушки до пят, подумал Артур, и буркнув себе под нос: «Ну всяко лучше, чем голову с плеч», - пришпорил лошадь на встречу болотам. «Догоняй», - крикнул другу, «Там приключения».

Ночь приближалась на встречу. Лес с этой стороны был не густой, со множеством опушек, которые хоть и светились от полной луны но все равно возникали перед странниками как-то внезапно. Скача на полной скорости, Артур и Лео с облегчением от давящего леса, выскакивали на такие опушки и не успев отдышаться, так же внезапно, влетали в дымки лесных туманов, то и дело возникающих тут и там, будто прячущих тайны леса. Потом снова врывались в лесную густоту, ловя на себе блестящие взгляды, уже устроившихся на ночь, диких птиц. Не сбавляя ход, уворачиваясь то ли от веток, то ли от цепких конечностей живого леса. Будто пытаясь успеть проскочить в закрывающиеся ворота города, герои продолжали скакать, вновь и вновь сталкиваясь с коварной непредсказуемостью леса. Бесчисленное количество тропинок, оврагов, небольших холмов, туманов, делало своё дело и не успев утомить лошадей, странникам стало очевидно, что они заблудились. Артур и Лео уже перешли на медленную рысь, ощущая накатывающиеся волнение. Путь стал почти не проходим и только Артур подумал, что пора спешиваться, что бы хоть как то продвигаться дальше - лес, совершенно внезапно закончился и друзья будто вывалились из него на бескрайнюю пустоту.

"Кажись болота", - громко сказал Лео, пытаясь остановить озадаченность кружащих лошадей. Это была и вправду огромная долина с болотами, кое где, с мягко-стелющимся паром над колодцами, тут и там усеянная светлячками, квакающими жабами и шумящими камышовыми остравками. Тут было теплее чем в лесу и за его пределами, а вдали блестело уже большое, совершенно гладкое озеро, за которым снова начинался лес, он будто широко огибал это место - наткнувшись на неодолимое препятствие. И совсем близко, у края леса, совершенно органично, будто пограничный - стоял домик. Невысокий, с густой травянистой крышей, почти касающейся земляного бугра с одной стороны. Маленьким единственным окошком на стене из серых, крупных булыжников - блестевших от света Луны. Из трубы иногда вылетали искры, должно быть ужин был уже почти готов, от этого ощущалось тепло и уют. Хотя и у Артура, и у Лео при виде дома первой мыслью мелькнуло именно: "ЛОГОВО ВЕДЬМЫ".

Однако суть мужского пути - это приключения и где-то в глубине души они были даже рады. Новые вызовы - только украшают характер.

Справа у дома стояла коновязь, там же напротив, по всей видимости, была и входная дверь. Привязывая жеребцов все четверо уставились на необыкновенную траву, которую сразу после короткого изумления жеребцы принялись поедать. Росла она ровно для них, от лунного света, казалось горела перламутром, была явно сочной. От радости, кони после первых же щипков, начали препрыгивать. Артур взял Лео за рукав и потащил ко входу, тот поплелся за ним, продолжая смотреть на траву и веселых лошадей, как вдруг, наткнулся на остановившегося Артура, взглянул на него, а за тем и на то что заставило его остановиться. И вот уже вдвоём они смотрели на дверь ничем особо не примечательную, наслаждаясь волнительной прелюдией - пересматриваясь друг с другом.

Это была маленькая, деревянная, в глубокой раме, поросшая кое где мхом - дверь, с малюсеньким окошком. Странники осторожно шагнули ближе, пытаясь заглянуть сквозь него. Внутри было много свечей и можно было разглядеть каждый уголок. Огоньки иногда дорожали, отчего все внутри - жило. У правой стены стояла огромная печь, увешанная бесчисленными пучками высохших трав, некоторые были когда то цветами, некоторые были похожи на острую и тонкую траву, были грибы - различных форм, надетые на веревочки, множество полочек, усеянных баночками и горшочками, весели разные высушенные лапки разных обитателей леса и болот, на плите дымился казан, вкусно шлепая крышкой. Посередине был стол, на столе кувшины и тарелка с виноградом, а с левой стороны под окошком - стояла большая скамейка.

Внутри было две обитательницы. Обе одеты в ночные, белые рубашки, длинные и бесформенные, очень свободные, явно невероятно тонкие и легкие, они почти касались пола и когда хозяйка металась по комнате, то и дело из под рубашки, на мгновение, показывались белые, босые ступни и тут же снова прятались. Когда одна девица подошла к плите, свечи за ней - на дальней стороне комнаты, почти полностью растворили в своём свете, тончайшую рубашку от чего девушка оказалась будто раздетой.

Одной рукой она упиралась в край плиты, а второй помешивала бурлящий казан длинной ложечкой, держа ее посередине будто перо для написания. То ли плита была слишком низкой или ноги бесстыже высоки но заканчивалась плита там, где округлялись ее бедра. От чего хозяйка этого роскошного тела была слегка согнута в пояснице. При этом ведьма скучающе, ногой, аккуратными пальцами - ковыряла пол, покачиваясь всем телом, чуть вертя грудью и попкой в разные стороны, то показывая ширину роскошных бедер, то тончайшую талию с круглой задницей. Давая разглядеть формы и объемы всего тела, будто зная что за ней наблюдают. Она имела пышную грудь, молодо торчащую вперед, оканчиваясь крупными ореолами сосков, тех которые набухая, немного меняют форму груди. Тонкая шея, острый носик и волосы пучком. Пламя из под казана играло на ее лице и в волосах, отчего те казались будто живыми. Ведьма оставила ложку и вышла из света, стоявших позади свечей, от чего снова проявилась рубашка и ведьма вдруг перестала быть такой доступной.

Вторая хозяйка сидела на лавке, зажав между бедрами небольшую ступу, позади нее было то самое окошко из которого ровно в спину ей светила луна, создавая точеный контур плеч с чуть выгнутой спиной и отведенной назад задницей. От чего-то волосы ведьмы также были собраны, явно черные как смола. Большой рот с необыкновенно четко очерченными, припухшими, от сосредоточенных покусываний - губами. Она энергично толкла свою ступу, пытаясь свести колени чтоб та не выскочила, при этом широко разведя голени и пятки, упираясь носочками в деревянный пол. От физической работы ее небольшая грудь энергично скакала, руки блестели свежим потом. Ткань кое где прилипала - очерчивая все формы и неожиданно заканчивалась, скомканным подолом, бесстыже задранной рубашки, почти полностью открывая блестящие бедра. Ступа наверно упиралась не только в лавку. Она была подозрительно близко к промежности, почти наверняка каждый удар в ступу отдавался и в лавку и саму ведьму. "Да эта вертихвостка уже давно перебила все специи в муку", - сказал Лео, растекаясь в улыбке. Ведьма сосредоточенно грызла нижнюю губу, иногда открывая рот, пытаясь глотнуть воздуха. Артур не мог отвести взгляда, а нетерпеливый Лео уже искал глазами, мотая головой, пытаясь найти будто убегающую от него, дверную ручку. Наконец найдя ее там, где и положено ей быть, едва коснувшись - ручка будто сама-собой опустилась и дверь немного отошла.

Два друга с игривой нервозностью вошли в дом. Внутри было тепло и сухо, пахло почти готовой едой вперемешку с запахами самого дома, деревянного пола, приправ, где-то дымящийся сигареты затушенной во что то цитрусовое и пивом. Рыжая кухарка, теперь стоявшая у стола, лишь слегка наклонила голову и мягко стрельнула взглядом из под приспущенных век, едва улыбнувшись, подхватила уже порубленные ребра и понесла к казану. Вторая ведьма и вовсе осталась равнодушной к новым гостям, продолжала свое занятие, желая довести начатое дело до конца.

Лео метался взглядом то от одной ведьмы, то к казану, то снова пялился на сиськи. Артура же привлекло совсем другое. Осматривая все вокруг, преследуя взглядом ускользающее что то, с одного на другое, будто убегающее от его взгляда. Начал было раздражаться - не понимая, что не так... Наконец смекнул, что тени в доме жили своей жизнью. Совершенно не заметно, но если знать на что смотреть, тут же открывалось необыкновенная сторона этого дома. Тени жили отдельно от своих хозяек, стол плясал свой танец, ведро свой. От развешанных сухотрав - тени вовсе скакали то по полу, то по крыше. Метла отбрасывала тень ухвата, а ухват тень кочерги. Будто все перемешалось от дрожащих свечей и пламени печи, и каждый в доме - скачет как хочет.

"Здравствуйте барышни, дайте напиться", - сказал Лео, окончательно определившись, чего он таки желает и едко уставившись на скачушие сиськи, перебивающей специи Ведьмы добавил, протягивая буквы как дурачёк: "Поо-жа-лууу-йста". Тот час, совсем вплотную к нему, уже стояла рыжая красавица. Лео это не увидел, а почувствовал. Повернув глаза, а после и всю голову, уже догадываясь, что его там ждет. Кухарка с поварешкой, на длинной ручке, сверлила его нежным взглядом, глотая маленькими глотками воду то и дело звонко и по детски, выдыхая воздух носом, продолжая разглядывать Лео, чуть прищуренными глазами, поверх черпака. Капли текли по щекам, затем по шее и уже готовы были скользнуть на грудь, но вода закончилась. "Ой простите, я все выпила", - звонко протараторила красавица. "Идемте со мной, там в ведре, еще много холодной воды". - Лео мягко рассмеялся и поплелся за ней.

Вторая ведьма обратилась к другу: "Артур, возьми пожалуйста щепотку соли со стола и сыпни мне в ступу", - даже не буду спрашивать, откуда она знает мое имя, набирая соль подумал Артур. "Друг твой тебя так звал", - сказала ведьма, еще не разу не оторвав взгляда от ступы. Артур медленно сыпал соль, четко понимая что не звал его Лео, ни здесь, ни даже перед домом. "Красивые руки", - сказала Ведьма, внезапно перестав мучать ступу, пытаясь судорожно перехватить толкушку поудобнее, будто та хотела вырваться. Подержав ее еще немного, неумело, будто первый раз, сильно хмурясь и кусая губы, наконец отпустила и бросив уставшие руки на бедра, подняла уже расслабленное лицо. Мягко облизнув обе губы, еще раз глотнула: "Мм не только руки, ты голодный?", - "Да, но я пока не решил, что у меня будет на первое", - ответил Артур. Ведьма отставила ступу в сторону, откинулась спиной на скамейку, подняла левую ногу на лавку, закинув на колено руку, обнажив при этом - роскошную, сочную киску. "Мммм, мой любимый пирог", - сказал Артур. И все расхохотались. "Выглядит о-о-очень аппетитно. Но я пожалуй начну с короткого привала", - плюхнувшись рядом сказал Артур, закидывая голову на высокую, покатую скамейку, закрыл глаза и тяжело выдохнул.

Наконец-то, впервые за долгое время ему не нужно было куда то бежать, что то доставать, с кем то договариваться. Все это было позади. В его голове мелькнуло осознание, что денег теперь хватит для той самой цели, к которой он шел целый год. От этого его лицо, расплылось в улыбке...

"Ты мне, улыбаешься?". Артур открыл глаза, не поднимая головы, очнувшись будто в другом мире, где не было ничего кроме смотрящих друг на друга глаз. Ведьма сидела сверху, склонившись над его головой, скрывая их, своими уже распущенными волосами, падающими вокруг - от всего мира, от людей, от королевской стражи, от переживаний, от прошлых неудач. Красавица трогала его лицо, едва касаясь тонкими пальцами, шептала ему в рот. Он не особо разбирал, что ему говорят, да и не особо старался. Красавица целовала его в глаза и щеки. Он снова закрыл глаза и ведьма щекоча его волосами, начала сползать ниже. Целуя все на своем пути. Красавица соскочила на пол и принялась стаскивать с него штаны. Артур растормошился и стал наблюдать за Лео.

Нетерпеливый друг уже вовсю сношался с ведьмой. Та забралась на него, почти лежавшего на стуле и во всю, двигала бедрами, весьма агрессивно, будто пыталась не опоздать. Откинувшись назад, красавица - закинув голову, опершись одной рукой Лео в колено, а второй ухватив его за волосы - давала любоваться, весело танцующими сиськами. Ведьма жадно имела, но не Лео, а скорее свое право быть собой. Он держал ее за талию и был лишь озадачен, свалившимся счастьем. Красавица трахалась без стеснений, безумно, в свое удовольствие, ее желание подкупало своей дикостью.

Мягкий зуд привлек Артура обратно. Он опустил голову, где ведьма одной ручонкой, тонкими пальцами, держала член - как держат дудку. Второй обхватив его бедро снизу, так что ладонь лежала сверху, наклонив немного голову, сидела на полу и ловко, до половины, заглатывала член. Едва касаясь его губами и языком. Мягко махала головой, умело погружала его в себя. Артур совсем уже расслабился позабыв обо всем на свете в том числе о напутствии бабули.

На землю его вернула безжизненная тишина, шум любви доносившийся от его друга - прекратился. Ведьма все также сидела верхом, однако не было больше никаких движений, она казалось целовала или просто присосалась к его шее, руки Лео безжизненно свисали, голова была запрокинута. Такая картина заставила Артура проснутся, он опустил глаза на свою ведьму - взглядом не сулившим ничего хорошего - тем на кого он ложился. От чего ведьма запнулась и виновато на мгновение опустила глаза, потом привстала, излучая только нежность, потянулась лицом к Артуру и едва шевеля мягкими губами сказала: «Ему не навредят, я обещаю». Артур сжал зубы, понимая что сила тут не имеет значение, - "Пора менять правила, пока не стало поздно". - подумал Артур...

Он взял ведьму за локоть и медленно выпрямился поднимая ее с пола. Она стоя боком, закинув голову назад с широко раскрытыми, чуть испуганными глазами, уставилась на Артура, который был ровно на голову выше красавицы. Второй рукой, не спешно но крепко ухватил ведьму за шею, прижав ее к себе всем телом, сжал ладонь, жестко но совсем ненадолго, погрузив тем самым ее в раздумья - "...а все ли под ее контролем?". Расслабив горячую ладонь, почти полностью перекрывающую шею целиком, которая под своей тяжестью поползла через точеные ключицы, согревая кожу - блуждать по телу. Ухватив грудь, почти целиком Артур улыбнулся, чем весьма обрадовал уже совсем притихшую ведьму. Он резко подхватил и закинул красавицу себе на плечо, придерживая руками ноги и шикарную задницу - пошел в конец дома, где и скинул ее в центр огромной кровати. Ведьма хихикая в полете, плюхнулась в подушки заливаясь смехом. Артур ухватился за ее лодыжку и резко подтянул к себе, она успела только ахнут как ее уже обхватив за талию обеими руками, подняли и ловко поставил раком. От чего улыбка слетела с ее лица, сменившись сосредоточенностью с бесенятами в глазах.

Артур вставил член, не спеша но разом, до конца. Он вошел туго но гладко, с первого раза, на всю длину. Ведьма не проронила ни звука хотя ей понравилось начало. Артур не спешил ничего делать, давая ведьме свыкнуться с новым ощущением, прокатившимся по по всему телу от самой киски - жаром, через живот, наполняя грудь приятной тяжестью и наконец закружил ей голову - порывом ревности и жаждой владения. От которого ведьма неосознанно, всем телом, едва заметно, подалась на Артура. Пытаясь еще больше погрузить в себя, без того до отказа задвинутый член. Артур улыбнулся и принялся ебать ведьму обыкновенно, грубо и монотонно, в свое удовольствия, пытаясь как будто напиться водой - после длинной попойки. Он не собирался никому доставлять радости и уже совсем скоро был готов закончить и приняться за ужин, совсем позабыв о том, что он всего лишь гость, да к тому же в доме у ведьм.

Ведьма же понимая к чему все идет начала капризно вертеть попкой, изгибать спину будто пытаясь избавится от члена. Это была уже совсем другая дырочка, не та что еще минуту назад, жадно и туго обхватывавшая член. Теперь весьма ленива, так и норовила соскочить с него. Ощущения ускользающих планов, вернули Артура в сознанию. Словно холодом вернулись бабкины напутствия. Оглянувшись по сторонам в поисках возможностей для перемены, Артур увидел лишь свой ремень. Легким движением вытянул его из штанов и так же ловко накинул ведьме на шею. Отчего глаза ее вдруг стали округлыми, а движения скованными. Опомнившись, красавица тут же попыталась соскочить с члена от чего получила сильнейший рывок назад, который выгнул ей спину - удобнее подставляя киску. Артур намотал еще пару оборотов ремня на руку, так чтоб остановится у самой шеи. Получился ошейник, который ещё немного затянулся - поставив ведьму в шаге от удушения. Ее сердце заколотилось в страхе. Ощутив полный контроль, Артур принялся доделывать начатое. Он не спеша вынул член, почти полностью и через мгновение с силой вставил обратно, звонко хлопнув тазом о бедра. От этого рот ведьмы сам собой открылся, а глаза заблестели сердитостью. Но Артуру не было до этого никакого дела, он снова не спешно доставал и почти вынув, ещё раз резко - вставил на всю длину. От второго удара колыхнулись кажется не только грудь но и щеки ведьмы, ведьма сжала зубы не желая проронить ни звука. Член который от каждого нового, медленного извлечения - увеличивался как в воздушной помпе больше предыдущего, снова выскальзывал из растерянной ведьмы, оставляя ей лишь попытки, короткими глотками - схватить как можно больше воздуха.

Оборвав вдох на полпути, ведьму снова - грубо натянули. Глаза ее одновременно округлились, а брови нахмурились. Красавице пришлось выдохнуть обратно, казалось последний воздух - который сдавленно, превращаясь в просящий стон, разлетелся по всему дому.

Артур, довольный собой, совсем немного отпустил ремень и снова принялся ебать ведьму, монотонно, немножко грубо, в свое удовольствие. Ведьма обессилено, вытягивая руки вперед, улеглась себе на грудь - покорно подставляя на растерзание свою киску. От чего Артуру пришлось отпустить ремень, ухватившись за талию. Пока ведьма гладила постель своими сиськами - раскачиваясь от ударов сзади, переплетая пальцы между собой. Артур уже почти перестал бить ее своим тазом и больше работал руками, держа ведьму за талию - натягивал ее на свой член. Наконец ведьма могла продышаться, она упиралась подбородком в постель. Волосы небрежно закрывали половину лица. Ее глаза немного прикрылись, появилась чуть заметная улыбка и возможность немного насладится членом, она не тратила ее зря, концентрируясь на своих ощущениях. Ведьма чувствовала огромные руки державшие ее за талию, это было новое для нее ощущение - красавицу не трахали, а обыкновенно натягивали на член, будто игрушку. Руки держали ее крепко, сдавливая выскальзывающие, уже весьма вспотевшую, блестящую талию. От таких перехватов на мгновение появлялись красные пятна с легкой томной болью и тут же растворялись на белой коже. Оставляя ведьме малознакомое послевкусие покорности.

Она стонала тихонько, себе под нос, явно пытаясь поймать момент и сконцентрироваться на нем, совсем забыв ради чего все это замышлялось. Что то нарастало внутри, то ли от секса, толи от страха - ощущение приторно-сладкое, зудящее - будто кожу ласкают крапивой, от этого хотелось выть. Казалось еще совсем чуть-чуть и нестерпимый зуд, заставляющий ее раскачиваться навстречу члену - вспыхнет истерикой.

Ведьма вдруг вспомнила что она ведьма, ей стало жутко стыдно, за то что она - душегубка, наперекор своей сути, покорно раскачивается на встречу. Ведьма снова пугливо раскраснелась ещё сильнее. Ощущение необратимости, проявления какой то новой личности, меняющейся сути и не возможности вернуть все вспять - ужасно пугало, но с возбуждением страх лишь превращался в еще большее желание и ведьма с большей жаждой, все сильнее, насаживалась на член.

Красавица понимала что не может остановиться. Ее воли не достаточно для этого. На мгновение ей показалось, что она обезумела. В голове мелькнула мысль, ни разу не посещавшая ее голову: "Я сделаю все что угодно, все чего пожелает...", "Только не останавливайся...", - красавица почувствовала что эти слова, против ее воли, вот вот вырвутся. Засунув себе пальцы в рот, ведьма неосознанно пыталась закрыть его. Она не могла в это поверить, пытаясь скрыться от себя самой ведьма зажмурила глаза и задыхаясь, умоляюще, начала кричать: "Имей меня... Пожалуйста, не останавливайся... Пожалуйста..." Ее подружка в другом конце комнаты, разинув рот, остолбеневши, смотрела в их сторону.

Ее стыд растворился в ее покорности, желая подарить всю себя, ведьма отдавалась как никогда. Теша себя мыслью, что после, все переменится. Еще чуть-чуть, еще немного, все закончится и я отомщу тебе. "Противный мальчишка" - вертелось в голове красавицы, но теперь как то иначе. Совершено отпустив себя вчерашнюю, ведьма расслабилась, немножко хмурясь в пытках разобраться среди новых чувств. Артур так же сбавил обороты, явно утомившись, от чего ведьма, теперь сполна, могла насладиться происходящим.

Она чувствовала член будто он был недостающей частью ее самой. Уставший Артур будто перестал ей мешать, все заиграло новыми красками. Теперь красавица совсем иначе двигалась - контролируя глубину, иногда чуть прибавляя напор, чтобы член в этот раз чуть сильнее столкнулся с ней в глубине, потом снова неспешно и томно, легко раскачиваясь, продолжала, ездить по члену, совсем уже замершего Артура - ощущая его длину и плотность, большущую головку, контролируя глубину.

Как вдруг все переменилось...

"Негодяй... я его убью...", - пустота и возмущение сменили чувства, так ласкавшие ее. Ведьма повернула голову, вскочил на руки, уставившись осуждающим взглядом, желая принудить к продолжению - своим наигранным молчаливым раздражением. Но Артур глядя красавице в глаза и мимо одновременно, в ответ лишь стал обильно заливать горячей спермой ведьме спину, задницу и шею с волосами, да и все вокруг.

Горячие капли обжигали кожу, ведьма пряча довольную улыбку - закусывая губы неспешно разлаживаясь на кровати, уложила голову себе на плечо, чтобы видеть Артура. Смотрела она теперь совершенно другими глазами, кусая пальца, погружаясь в свои мысли в то время как Артур затуманенным взглядом, разглядывал окружающее пространство, словно пытаясь найти север или место куда бы упасть. В итоге рухнул целиком на красавицу, прижав ее всем телом к кровати. Ведьма лежала под ним улыбалась и хихикала себе под нос от коварных задумок, которые уже плела, для Артура.