Белые розы - эмблема печали...

Как-то теплым июльским утром, прогуливаясь вдоль берега, я забрел на дикий пляж. Солнце уже припекало, несмотря на ранний час. День был будний, поэтому на пляже не было ни души. Впрочем, вдалеке я разглядел одну душу, тело которой загорало на песке. Когда я подошел ближе, оказалось, что душа и тело принадлежат девушке, а загорает она полостью обнаженной. Она лежала на спине, прикрыв от солнца глаза предплечьем правой руки. Холмики маленькой груди смотрели вверх розовыми сосками, впалый животик заканчивался ярко выраженным бугорком лобка, настолько выпуклым, что даже отбрасывающим тень. Лобок был гладко выбрит, упругие на вид и плотно сжатые половые губы скрывались между сдвинутых ног, они разделялись узкой щелью с маленькой ямочкой наверху.

Я впервые видел голое женское тело. Сначала очень смутился, потом испугался, что девушка заметит меня. Но она не замечала: я подкрался очень тихо, а она, возможно, задремала. Нет необходимости описывать, насколько сильно меня возбудил вид голой девушки. Член отвердел и вздыбился, семя рвалось наружу. Я был еще молод и неискушен в сексуальных делах, хотя онанизмом занимался давно. Мне нестерпимо захотелось немедленно подрочить, но сделать это прямо тут, рядом с девушкой, я постеснялся, хотя и знал: при таком возбуждении я кончу секунд за десять, она не успеет заметить. К тому же, член можно и не вытаскивать, просто засунуть руку в трусы.

И все же, я решил отойти подальше. Я скинул футболку и шорты и зашел в прохладную воду почти по пояс. Спустив трусы до колен и стоя спиной к берегу, я принялся за дело. Действительно, много времени мне не потребовалось. Я впервые онанировал в воде. На воздухе, когда кончаешь, семя летит в разные стороны, за полетом струй бывает, что и не уследишь. А тут… Я был просто заворожен зрелищем собственной эякуляции. Белые струи, пульсируя, вырывались в воду медленно, как в замедленной проекции фильма, и напоминали по форме клубы дыма. Они не разлетались далеко, собирались вместе, образовывая замысловатые фигуры. Некоторые превращались в колечки, наподобие тех, что выпускает изо рта курильщик, иные напоминали белые розы. Я уже кончил извергать, а сгустки моей спермы все кружились передо мной, расплывались и расползались словно медузы.

Зрелище так поразило меня, что я решил его повторить. Член мой еще стоял, я снова начал дрочить, однако кончить второй раз подряд не так-то легко. Забыв обо всем, я трудился уже минут десять, как вдруг услышал за спиной голос:

— Ты что делаешь, а? И не стыдно?


Я резко натянул трусы, спрятав в них возбужденный член. Обернувшись, увидел ту самую загоравшую девушку. Она уже была в купальнике. На вид ей было лет двадцать пять — двадцать семь. Там, на берегу, она мне показалась моложе. Мне действительно стало стыдно, что меня запалили за мастурбацией, щеки мои вспыхнули, в груди пробежал холодок. Чтобы не

уронить достоинство, хотя бы в собственных глазах, я решил обороняться:

— А в голом виде загорать не стыдно?

Теперь у нее загорелись щеки.

— Ты подглядывал?! — возмущенно воскликнула она.
— Так трудно было удержаться не смотреть на такую красоту, — по-взрослому ответил я.
— Паршивец! — бросила она, отвернувшись, и направилась дальше в глубину.

Но, сделав несколько шагов, обернулась:

— А я правда красивая?

Я кивнул.
— Хочешь еще посмотреть?

Я кивнул еще раз. Девушка огляделась по сторонам. Кроме нас вокруг не было никого. Она расстегнула лифчик, обнажив свою небольшую, но очень упругую грудь.

— Нравится?
— Да!

Она нагнулась и стянула плавочки купальника. Когда распрямилась, я просто не мог отвести глаз от ее гладенького лобка с такой чудесной щелочкой. Прочитав восторг на моем лице, она улыбнулась.

— Я тоже люблю свое тело.

Она повернулась ко мне спиной. Гладенькая ее попочка тоже была просто очаровательна. Повисший на время член снова занял боевое положение — стыд и испуг пропали, я опять был полон желания. Сейчас она отправится поплавать, а я завершу свой процесс.

Девушка нагнулась, прогнув спину в пояснице. Ягодицы ее слегка разошлись, под ними стали видны половые губки, чуть приоткрытые, между ними обозначился вход во влагалище.

— Ну что, так и будем стоять? — с лукавым оттенком произнесла она. — Женщина перед ним и так, и этак, а он — никак!
— А что, можно?
— Ну, я не настаиваю…

Она распрямилась. Нет, такой случай нельзя упускать.

— Я хочу!

Я приспустил трусы, сделал шаг и прижался членом к ее ягодицам. Она снова нагнулась, подставляя свое сокровище. Я рукой направил туда головку члена, впервые ощутив теплоту и нежность этого женского органа. Пропихнул чуть глубже, головку плотно обхватило влажное скользкое лоно, я подался попой вперед и вошел в нее до конца, прижавшись животом к ее упругой попке. Руками я взялся за ее грудь, сделал тазом пять-шесть движений туда-сюда, и почувствовал приближающийся оргазм. Но вытащить сразу так и не успел, первая порция спермы оказалась в ней. Вынув член, я смотрел, как снова клубами дыма моя «выхлопная труба» выстреливает остатки спермы, которые расплываются, превращаясь в колечки и белые розы. И из ее щели вытягивалась белая струйка того, что попало в нее, словно курильщик, сделав затяжку, выпускает часть дыма через приоткрытые губы.

Девушка выпрямилась.

— Ты первый раз? — спросила она, как мне показалось, разочарованно.
— Ага.
— Я так и подумала.

Она надела купальник, детали которого все это время держала в кулаке, взмахнула руками и поплыла, развеяв все выпущенные мной «белые розы». Я не стал ее догонять, натянул трусы и побрел к берегу. Я так и не узнал, как зовут мою первую женщину. Половая связь — не повод для знакомства.