А мальчик-то у нас не маленький 2

Мы купались в неглубокой теплой лагуне, не стремясь заплыть за валуны. Света с Настей барахтались по-собачьи лицом в лицо и шептались, видимо, повторяя пройденное. Наташка, дергая ногами как лягушка, плавала брассом, не опуская голову в воду. Я нырнул, под водой голое Наташкино тело предстало в новом виде, сгладилось, расплылось, расфокусированное повышенной оптической плотностью воды. В сарае мне попадалась маска с трубкой для дыхания, надо будет не забыть, прихватить. Всплыл, вдохнул пару раз, догоняя медленно плывущую женщину, которая выглядела как мои одноклассницы, а некоторых даже моложе. Нырнул снова, проплыл под безголовой Наташкой, повернувшись к ней и поверхности лицом, наблюдая как она толкается широко раздвинутыми ногами, одновременно выбрасывая руки вперед. По всему ее телу пробегали узкие солнечные блики. Удержался, чтоб не погладить близкое и ставшее таким родным тело, ни к чему эти детские выходки. В носу щекотала морская вода, уши тоже заполнились ей, перевернулся, вдоль дна проплыл почти до валунов, вынырнул и хрипло задышал, отплевываясь горьковатой водой.

— Я люблю тебя, Наташка, - не успев толком проморгаться, сказал я оборачиваясь, в ушах шумели пробки воды, и возможно я произнес громче, чем хотел.

— Ты что-то сказал? – Наташка, оказывается, плыла по поверхности следом за мной и все прекрасно расслышав, но видимо захотела повтора.

— Ну... это я так... от восторга... от моря, - совершенно потерялся я.

— Пойдем, надо обсохнуть, - не смогла она скрыть улыбку, хотя делала вид что не расслышала, - пора одеваться и ехать домой.

Мы поплыли к берегу рядом. У кромки воды стояли лицом к нам Света с Настей. Когда мы вышли, они обе сразу прижались титьками к Наталье и одновременно поцеловали в щеки.

— СПАСИБО, Натулька-красотулька!

А Настя над головой Наташки плотоядно посмотрела на меня и облизнулась.

— А чего ждать-сохнуть, пока поднимемся, успеем высохнуть, - предложила Светка.

Собрав оба похудевших рюкзачка, мы лишние вещи и оставшуюся воду сложили в пакет и закопали в песок у глыбы. Поднялись и перед тем как сесть в седла надели шорты.

Обратно гнать велосипед пришлось в гору. Я вставал на педали, потому что сил и веса не хватало провернуть, при этом прижимался собравшимся комком вместе с яйцами членом к сидящей на раме Наташке и терся об ее голую спину. Мышцы на ногах уже не чувствовались и я обрадовался предложению девушки сменить меня.

Теперь ее руки сжимали мои плечи, голые груди елозили по спине, а сама она дышала мне в макушку.

— Все! Давай отдохнем немного, - предложила девчонка, - вон хорошая полянка. Мы бросили прямо на тропинке велосипед, отошли на десяток шагов и улеглись рядом на мягкую траву, скинув и подстелив под попы шорты.

— Полижи мне пожалуйста письку тоже, - попросила она совершенно естественным тоном, как будто предложила почесать ей между лопаток.

В этом я теперь не находил ничего неприличного и, переместившись, с удовольствием принялся вылизывать её письку от промежности и даже от коричневой дырочки ануса до еще влажных волос лобка. Кожа была чуть солоновата от моря. Наташка повернула к солнцу свое счастливое лицо с закрытыми глазами. А я находил все те дырочки, про которые она рассказывала и показала на Светке. Она и сейчас говорила, что делать дальше, как делать и где. Удивился, но облизал указательный палец и всунул его в близкую дырочку попы, и все время языком вылизывал её высовывающиеся малые половые губы, растягивал их пальцами, ища клитор, а потом старался глубже проникнуть языком внутрь влагалища. Своими губами пробовал согнать и полностью высосать из неё весь сок. И был горд, когда маленькую женщину затрясло в оргазме, она запищала, совершенно не сдерживаясь, и вцепилась мне в затылок коготками.

Когда моя женщина наконец расслабилась, я отстал от ее письки и попы, переполз к лицу и поцеловал в губы, сразу забираясь языком в чуть приоткрытый рот. Наташка заторможено ответила на поцелуй, потом оклемалась и мы минут пять жадно целовались, в борьбе завоевывая языком чужой рот и иногда стукаясь зубами... Член у меня не встал. Мы надели шорты, а Наташка достала из пакета и накинула майку, чтобы ехать дальше. Жаль, мне так понравилось прижиматься к ее нежной коже, все равно к груди или спине.

К дому мы подкатили на полчаса или даже минут на сорок позже девок.

Они уже приняли теплый душ из нагревшегося на солнце черного бака, и помогали бабе Шуре накрывать на стол. Поставив у ворот велик, мы сразу прошли под душ, и так же как вчера, стоя рядом, вымылись от соли стягивающей кожу. Баба Шура принесла нам полотенца, но, подозреваю, просто хотела еще раз убедиться в моей полной безопасности для девчонок. Убедилась - не стоял по-детски. Уходя, поторопила, мол все садятся за стол. Мы с Наташкой полотенцами не воспользовались - так прохладнее, натянули шорты и с голыми торсами заявились за стол. Пока баба Шура раскладывала по тарелкам картошку, Настя со Светкой, глядя на нас, тоже скинули футболки, уже не боясь, что низкое вечернее солнце сожжет кожу. А сиськи-то у них порозовели немного, но, похоже еще не сгорели.

Как хорошо пошла картошка с кабачковой икрой. Голые животы округлились.

— Посуду моем в алфавитном порядке имен, - решила Наталья, - Настя получается сегодня.

— Как это?!! – вскинулась Настя, - Сашка первый. Он же Александр. А я Анастасия.

Пришлось собирать тарелки и после краткого инструктажа приступить к мытью в условиях деревенского дефицита воды. Справился. Вышел в сад, а там совсем голые девчонки собирают абрикосы, режут их, извлекая косточки, моют в воде с лимонной кислотой и раскладывают на ткани подвешенной как гамак.

И тут меня чуть не хватил удар. Из-за низкого густого дерева вышла баба Шура в одних сатиновых трусах с выцветшим простеньким рисунком – мелкими цветочками.

К девкиным, более-менее коническим, стоящим пирамидками сиськам, я уже привык, как и к Настиным мячикам. А тут на меня глядели мощные груди бабы Шуры отвисшие так, что соски почти доставали до глубокого пупа между двумя крупными складками жира. Даже бледно-коричневые пятна растянутых ареол, моей ладони, пожалуй, не хватило бы накрыть. Я мимоходом отметил, что груди загорелые, и выделяются оттенком на фоне тела только соски с ареолами. Конечно не такие как совсем уж коричневая шея с примыкающим треугольником от выреза халата, или руки от локтя до кисти. Но точно, ходить по двору и саду бабе Шуре без белья не впервой.

— Ой, Саша вышел, - по женской привычке баба Шура хотела прикрыться от мужского взгляда, но поняв, что ее груди не закроют и четыре пары рук, оставила это инстинктивное и бесполезное намерение, - я тут душ принимала, да за свежим бюстгальтером не успела дойти, с веревки снять, решила раньше девок проконтролировать.

— Баб Шура, неужели у девок вырастут такие же? – по возможности восхищенно спросил я, подумал и добавил уточнение, - великолепные...

— Что, так понравились? Куда там твоим девкам, разве что у Насти есть потенциал. У меня в молодости такие же как у нее были. Круглые и крепкие, этакие шляпки грибов. А вы, девки, - обратилась она к распустившим уши сборщицам, - не печальтесь, такую тяжесть таскать не в радость. Да, знаю, скажете, что нравиться мужикам такое богатство, но главное то не титьки, а писька с задницей заодно. Как ты считаешь, Сашок?

— Не знаю... - протянул я, - не видел. Если посмотрю - скажу.

— Ах, ты охальник мелкий, - засмеялась баб Шура. – Что, тезка, намекаешь на осмотр бабкиной задницы с писей?

Девки, смеясь, вылизывали мокрые от сока чуть ли не по локоть руки. А Настя вылизывала и груди, приподнимая их по очереди. Девушки немного насмешливо смотрели на хозяйку, всеми своими недоросшими титьками и мелкими голыми и волосатыми письками, как бы говоря, вот нам не слабО, совсем голыми остаться при мальчике, а вам слабО. И бабушка повелась на провокацию. Тем более что член у меня спокойно свисал и высовывался вместе с мошонкой в широкую штанину старых, девчоночьих Светкиных шорт с ширинкой на левую сторону.

Светло-коричневое лицо бабушки Александры, не позволяло определить покраснела ли она, снимая свои широкие, довоенного фасона трусы с резинками на середине бедра. Сначала обнажился поросший темными волосами лобок... И все! Все бабушкины гениталии оказались скрыты под густой курчавой шерстью, захватившей и внутреннюю часть бедер. Теперь понятно, почему у нее такие длинные трусы. Мой индикатор, в левой штанине высоко подтянутых шорт, остался безмятежно спокоен, опровергая теорию мудрой опытной женщины. Девки радостно зааплодировали неудачному эксперименту. Я же считал что отрицательный результат – тоже результат. Тем более, что трусы баба Шура обратно надевать не стала, и пошла в дом, в меру покачивая толстой загорелой попой под которой был отчетливо виден кустик волос раздвинутый розовыми внутренними губками. У меня встал прямо из штанины вверх. Девки совсем покатились со смеху. Но выдавать бабушке меня не стали.

Как-то резко стемнело. Девки пошли в душ, а я прошел на свою половину и лег... Все же ноги устали и не заметил как уснул, не дождавшись сожительницы.

Проснулся я первым. Точнее первым в комнате. Меня разбудил скрип и стук калитки, которую захлопнула ушедшая на работу баба Шура.

Вставать еще не хотелось, и я прижался к теплому телу Наташки. «Это что такое?» - я с недоумением обнаружил на попе соседки глухие трусы. Они полностью скрывали попу. Завертелись подозрения: «Бабка стесняться перестала, а девки начали?!!» Сон слетел как шелуха. «Они теперь в трусах будут ходить? Кончилась малина в моем гареме? Я вроде повода не давал. Или она обиделась, на то что у меня встал на бабушкину задницу?

Я, осторожно скрипя, слез с кровати. Подкрался к Насте, приподнял над попой простыню – попа голая! С радостной надеждой перешел к Светке, приподнял над ней – писка и груди голые.

— Не налюбовался еще, паразит такой? – негромко, но в полный голос спросила сестра, она презрительно смотрела на меня, приподняв голову.

— А чего Наташка вдруг в трусах? Я испугался, что вы все на меня обиделись, может быть из-за бабки. - Вполголоса ответил я, опуская простыню на Светино тело.

— Не переживай, и прости за наезд, - понизила голос до шепота, улыбнувшись, Светка, притянула к себе и погладила меня по спине, глядя на мой утренний стояк, качнувшийся непосредственно перед лицом, – все нормально. Просто у Наташки месячные начались. Ей без трусов пока нельзя ходить. У Насти тоже вот-вот начнутся. Так что только мы с тобой голышом останемся. Ну и баба Шура разумеется. У нее уже больше не будет из-за возраста.

— Какие? - переспросил я. – м-м-м...

— Месячные. Это происходит во всех женских организмах раз в месяц. Понимаешь, организм женщины готовится-готовится забеременеть и если этого не происходит, то он самоочищается, выпуская немного застоявшейся крови из письки. Кровь выступает дня три, или четыре, или пять. У кого как. Но у всех женщин с двенадцати лет и до самой старости. У забеременевших временно прекращается, пока ребеночек не родится. Так, кстати, и определяют беременность у женщин. Ничего хорошего в месячных нет. У кого сильно, у кого слабо живот болит, приходится в письку тампоны или как я прокладки или вату в трусы совать. У меня же там плева еще. Настроение у всех женщин заранее портится от этого. Так что теперь ты знаешь, почему я на тебя ору, иногда почти без повода. Извини за это, на будущее, если что. И, кстати, на это будущее учти - перед месячными у женщин обостряется половое влечение... - Она поддалась искушению потрогать мой напряженный по-утреннему, внимательно посмотрела в глаза и, отпустившись, решительно сказала в полный голос, - давай вставать, братик.

Сестра откинула простыню, и села, спустив ноги на пол, прикоснулась, но уже слегка, к не желающему опадать члену, задумалась, не помочь ли... Решительно шлепнула по обнаженной покрасневшей головке:

— Иди, умывайся так. Баба Шура ушла, а больше никого ты своей поднятой толкушкой не напугаешь...

Я успел сходить в туалет, а в комнате изменилось только то, что теперь Настя и Света одинаково неподвижно сидели на кроватях, спустив ноги на пол, да Наталья проснулась и лежа потягивалась, оглаживала груди и потягивая соски.

Настя разглядывала свои расставленные ноги, не имея сил сдвинуть их перед парнем, и стонала:

— Блин, как ноги болят от велика, если не шевелиться, почти не болят.

А ноги действительно, и у меня болели, все же нагрузка была немаленькая.

— Ничего, девки, - вставшая Наташа, оттянула резинку трусов и проверила содержимое, ища протечки, - сейчас зарядку сделаем, меня Витька научил специальной. И после завтрака забудете как кости скрипят.

Настя со Светкой, кряхтя, и на полусогнутых ногах поползли в туалет. Нагибаться, чтобы достать из сумок и натянуть свежие трусы сочли непомерно большим трудом. Наталья вчера крутила педали совсем немного и выглядела живее всех полуживых.

Зарядка действительно была непривычной и проходила в основном на спине, с поднятыми ногами. Упражнения чередовались с массажом бедер, икр и ягодиц. Наташка делала Свете, а меня заставила растирать ноги Насте. Мне очень понравилось. Можно было бесконечно разглядывать Настину пухлую письку, как она стала сочиться от удовольствия. Я лишь изредка поглядывал на Натальины ловкие руки, массирующие уже Светкину задницу и стал делать аналогично, разве что значительно ближе к губкам. Через десять – пятнадцать минут девки поднялись, сначала недоверчиво, но тут же с радостным удивлением делая пробные движения, по балетному высоко взмахивая ногами, а Наталья занялась мной. Мне хватило и пяти минут. Боль ушла, все тело переполняла энергия. Я готов был везти свою женщину хоть по всем горам Крыма, и когда, завершив массаж, она шлепнула меня ниже яиц, подскочил, обнял Наташку и принялся целовать все лицо от бровей до подбородка. Наталья, смеясь, отбилась и побежала умываться. А я встал ненадолго под остывший за ночь душ. Член опал.

Девчонки успели накрыть на стол приготовленный бабой Шурой завтрак.

За столом выяснилось, что Ната остается в доме, и я один еду на велике. Я расстроился и попытался выдумать предлог, чтоб остаться с ней. Но моя женщина, заметила упадок настроения и заявила, что девчонкам нужна мужская защита и страховка для опасной дороги среди скал и острых камней. И шепнула, воспользовавшись тем, что девушки пошли одеваться:

— Вечером тебя будет ждать сюрприз, - сказав, она быстро поцеловала меня в губы.

Дорога прошла легко, я уносился вдаль, но, вспоминая про защиту и страховку, тормозил и ждал девчонок. Спустился по тропке я на минуту раньше всех, по дороге сбросил шорты и в туче брызг нырнул в удивительно прозрачную воду.

Пока девчонки раздевались, накручивали на голове волосы, расстилали коврики, и доставали полотенца, я успел наплаваться и лечь на теплую мелкую гальку. Лениво смотрел на их в общем-то похожие округлые попы, пока они подходили к пенистой кромке, и вытянув ногу, пробовали пяткой или одним оттопыренным большим пальцем воду. Наконец они, попискивая, медленно зашли, и лишь когда попы скрылись под водой, одновременно вытянув вперед руки, скользнули вперед, без волны, стараясь не замочить волосы. Красивые они обе. И когда заходят в воду и когда выходят, сверкая каплями на грудях и голеньких губках красивых писек.

Настя, выходя, непроизвольно прикрывала лобок рукой, потом, видимо, осознав чисто инстинктивное действие, убрала руку. Такие разные формы тела и характеры. Но не могу я на них смотреть как на взрослых – максимум девятый класс. Даже мелкая Наташка, когда руководит всеми, смотрится тетей, пока со мной не целуется, мелко стучась своим лобком о мой.

Красивые, даже когда стоят надо мной, заслоняя солнце, и вытираются.

О, а у меня встал. Это подействовал необычный угол зрения (вертикально снизу) на груди и прекрасно видимые по всей длине голенькие письки девчонок. Светка сегодня уже трогала его у меня стоящим, поэтому быстро улеглась на покрывало с книгой, а вот Настя, переступив через меня ногой стала расспрашивать о какой-то ерунде. И я смотрел и не мог оторваться от ее письки в зените. А потом попросила проводить ее до туалета, а то она боится одна. Змей боится. Пришлось вставать.

Но до туалета мы не дошли, около пещерки Настя сильно смущаясь попросила разрешения потренироваться, так сказать, устроить практическое занятие по вчерашней лекции.

В пещерке с утра было солнце и я лег как вчера на гальку и тут же меня накрыло мягкое и тяжелое Настино тело. Приятное тепло прошло по мне от губ, облизанных Настей до, наверное, колен, не знаю.

Прежде, чем я успел что-либо понять, она успела надеться писькой на член и не давая мне пошевелиться, целовалась со мной. Целовалась она не хуже Наташки. Ну и я показал, что уже не новичок в классической борьбе языками. Наши обнажённые тела сжимались в объятиях. Я чувствовал членом удивительно мягкое, нежное и ласковое тепло Настиной письки, но двинуть им не мог. Толстая попа придавила мой тазик, а груди –ключицы и плечи. Наконец Настя оторвалась и откинулась назад, но при этом снялась с члена.

Рука моя скользнула вниз и раскрыла половые губы, там палец уверенно нашел и принялся осторожно трогать клитор, отчего девушка вздрагивала при каждом робком прикосновении. В какой-то момент она решительно отодвинулась, села сбоку и занялась повторением пройденного. Подняв, завела мои руки мне за голову, чтоб не отвлекали, затем она сосредоточилась на члене, старательно вспоминая последовательность действий. После быстрых и легких поцелуев в головку Настя сомкнула на члене пальцы, и после десятка продольных движений я был полностью готов кончить. Но она уловила этот момент и переключилась на яйца. Я заёрзал и стал умолять её продолжать. Но Настя хорошо запомнила недавний урок. Лишь через невыносимо долгие две минуты, она наделась ртом на головку и ускорила ритм. Её язык работал изо всех сил. Я стонал и извивался, приближаясь к высшей точке блаженства... Но она опять стала целовать лобок по бокам от члена. И тут до меня дошло, что руки-то над головой не связаны и тут же ухватился за полную Настину попу, отвлекая ученицу от упражнения. Мне удалось ввинтить облизанный палец глубоко в попу и девчонка сбилась с ритма чередования острых ласк члена языком в глубине рта и охлаждающих нежностей одними губами на мошонке и по коже ног и живота. Она пропустила все признаки и даже не успела ртом сняться с головки как я разрядился струйками спермы. Настя проглотила большую часть, задумалась, оценивая вкус, вздохнула, осознав языковедческую ошибку, и вынув мой палец из попы, приникла к моим губам глубоким поцелуем.

Мы целовались, обнявшись, и не заметили как поменялись местами. Она лежала на спине и стряхивала с моей спины песок и прилипшие мелкие гальки. Я раздвинул её ноги и ощущал бедром прекраснейшее чудо природы. Настя прервала поцелуй и толкнула туда мою голову. Я благоговейно наклонился над Настиным лишенным волос сокровищем и, припав, почувствовал, как губы касаются нежной, розовой мякоти и твёрдого клитора, похожего на членик гномика. Я лизал, целовал и всасывал как учила Наташка, но не вспоминая в этот момент свою летнюю учительницу. Настя пищала на одной ноте, дикое желание подбрасывало её, а я еще ускорил темп игры. Мои пальцы, три сразу, вошли в её сочное влагалище - она издала вопль и толкнула их глубже. Тело стало извиваться в такт движениям большого пальца в попе девушки.

— Да-а-а, - простонала она.

На пальцах я чувствовал избыток влаги и хлюпал ими во влагалище, смыкая с ними палец в попе, через неожиданно тонкую перегородку. Настя, подбрасывая попу, уже сама задавала темп движений, доводя себя до оргазма...

— Да-а-а! Да-а-а-а-а!

Оргазм как цунами перетряхнул её тело. Лицо порозовело. И она, оттрепетав, расслабилась. А я по инерции, но уже спокойнее продолжал ласкать её ягодицы, внутренние части ног. Настино тело было, как вкуснейшая конфета, я не хотел прекращать игру, и целовал ее замечательные груди с наперстками сосков. Настя всегда мне нравилась, с самого детства. Она не помыкала мной как вредная временами Светка, а часто читала мне книжки или просто играла со мной, пока сестра помогала маме.

Так, а та уже тут как тут. Моя сестра, присев на корточки в шаге от нас, изо всех сил завидовала. Вон из письки капля за каплей повисают на губках.

— Какие вы счастливые, прямо жених и невеста! – преувеличенно умилилась Светка. Настя, не слушая, притянула меня за голову к своему лицу и устало поцеловала.

— Спасибо, Санечка, ты такой ласковый. Как ты, Светка, всю жизнь имея такое счастье под боком, так ни разу не воспользовалась? Пойдем купаться.

Мы купались, хотя солнце скрылось в серых сплошных облаках, потом немного поиграли в карты. Я уснул и меня разбудила сестра и велела перелечь в тень. Настя уже спала под самой скалой, прикрывая рукой письку. А может, уснула, лаская себя. Светка ушла по тропке в туалет, а я откопал бутылку с холодной водой и на ее место закопал свежую, потому что Света еще на хуторе предложила допить сначала вчерашнюю.

Я прочитал название Светкиной книжки оставленной на покрывале: «Анжелика и король». В бабушкиной комнате была целая этажерка книг. Большинство оставлены были отдыхающими, в загруженные ракушками и фруктами чемоданы прочитанные книги не входили. В основном они были про любовь, а про приключения мало. Надо будет взять с собой завтра какую-нибудь. Я достал из рюкзачка маску и ласты, тоже видимо постояльцами оставленные в сарае, и пошел охотиться за крабами.

Крабов я наловил всего одного, но замерз до дрожи. Светка увидев это даже испугалась, накинула на меня свое сыроватое полотенце. Солнца с такой облачностью не дождешься, полотенце, хоть и впитавшее влагу на ветру грело плохо, даже наоборот, остужало. Я с сухим звуком стучал зубами. Проснувшаяся Настя, сказав, что надо отогревать мальчика и она читала как это делают. Она велела мне лечь лицом к ней вплотную, а Свете тоже лечь и плотно прижать меня со спины. Мы с сестрой улеглись, девчонки, обнявшись через меня, стиснули меня голыми телами.

Дрожь как по волшебству утихла, и я почувствовал как меня со всех сторон сдавливают девичьи упругие сиськи. Волшебное ощущение!

Руки мои были зажаты вдоль тела и хулиганить ими я не мог, но и просто лежать было совсем не скучно. Только Светка, ругала меня дитем неразумным, которое нельзя оставлять без присмотра и т.д. Настя втиснула между нами руку, сказав, что надо проконтролировать во всех местах процесс оттаивания "снежного человечка" и ледяного "моржа". Я почувствовал ее теплые пальцы на моем сжавшемся членике.

— Ну и как там хрен моржовый? – спросила ехидная родственница.

— Хренчик ничего так, тепленький – может даже не отпадет, а руки еще ледяные. Санек, сунь руки мне в письку, там самое теплое место. Именно там полярники отогревают замерзшие руки.

— Внутри письки у женщины? – ужаснулась сестра.

— Нет, в штанах на члене и у себя, - трепалась начитанная Настя, - Ведь женщин-полярниц не бывает, а коллеги вряд ли доверят самое дорогое чужим мозолистым рукам.

— У СашкА положение не в пример лучше! – позавидовала она мне, - Жаль твоей письки на обе руки не хватает...

Это она позавидовала и подруге.

— Сашок, - добрая Настя решила поделиться с несчастной, - одну руку просунь к Свете. Только осторожней там ковыряйся в губах, так глубоко как ко мне в варежку пальцы не суй. Твоя сестра еще девочка.

— О, - через некоторое время сказала Настя, - Свет, проверь как состояние пациента. А то у меня там появилась твердая уверенность какая-то.

Света, не споря, пропихнула руку и ухватила и вправду вставший член. Она потихоньку стала теребить его и мошонку, я тоже ненавязчиво копошился в теплых и сырых девичьих складках, пытаясь решить для себя, какая писька лучше – лохматая Наташкина или эти, гладкие и скользкие. Девки по очереди целовали меня в макушку, а Настя еще и завладела одной Светкиной грудью, думая, что я не вижу. А я-то сразу почувствовал замену твердого соска на ерзающие по лопатке костяшки пальцев. Девки болтали о чем-то своем над моей головой, а я почти задремал.

В общем так мы грелись пока не проголодались.

После обеда Светка сказала, что сегодня мне больше нельзя купаться, а их и так не тянет без солнца да на ветру, и предложила ехать домой. Мы не возражали. Натянули шорты, а девчонки еще и футболки, собрали покрывало и полотенце, а я вспомнил про добычу. Лежавший перевернутым краб из маски сбежал, и я немного расстроившись (так хотелось подарить его Наташке), убрал в пещеру ласты и маску. Девчонки горными козочками уже скакали вверх по тропинке и я не сразу, но догнал их.

Дома была только бабушка Шура. Наташка, встречавшая ее, договорилась с водителем, который подвозил бабушку и уехала за продуктами в поселок, что был километрах в двадцати.

— Скоро должна уже вернуться, - сказала бабушка и добавила мне, - можешь встретить ее на велике у ручья, что дорогу размыл, чтоб сумки ей оттуда не переть на себе. Только съешь вот тарелку борща.

Борщ был очень вкусный и, проголодавшись, я быстро вычерпал тарелку.

Запихал в рот пару кружков копченой колбасы (остатки с поезда) выскочил на улицу и оседлал велик. Но когда подъехал к ручью там уже стоял «Запорожец».

Наташка еще не вышла, и о чем-то болтала с водителем, молодым мужиком восточного типа. Оставив велик на своем берегу овражка, я перепрыгнул к ним. При виде меня водитель отвернулся к рулю, а Наташка быстро выскочила и, откинув сиденье, достала тяжелые сумки.

— Бери, братишка, - сказала она мне и я подхватил одну, ту что побольше.

Сзади взвыл мотор, и «Запор», развернувшись, попылил обратно. Мы перетянули сумки через сухое русло и я стал пристраивать одну на багажник.

— Хорошо, что ты встретил, - нервно заговорила Наташка, - а то все шло к тому, что меня изнасилуют.

Только сейчас я заметил неестественно-раздраженное состояние обычно спокойной, улыбчивой девчонки.

— Этот гад вообразил, что кроме денег я ему пообещала еще и дать. Вот еще!

Я положил велик, обнял девушку и стал гладить ее по спине и голове. Мне на плечо закапали слезы. Наташка по-детски всхлипнула. Впрочем довольно быстро она выплакалась и, поцеловав меня, освободилась из кольца моих рук.

— Пойдем скорее, тут продукты надо в холодильник.

— Наташа, - я не тронулся с места, - я сегодня с Настей трахался. То есть не совсем – мы писькой в письке неподвижно полежали совсем немного, а до самого конца языком друг друга довели... Ты простишь меня?

— Милый ты мой, - умилилась моему признанию обманутая женщина вместо того, чтоб ревновать, ругаться и смертельно обижаться, - нисколько не сержусь, наоборот рада за вас, может, полюбишь Настю и её замуж позовешь, тогда и мне разводиться не придется...

— А когда тебе здоровье позволит, мы с тобой будем... ну это?

— Будем, будем – не бойся. Я тебе сюрприз обещала – вот...

Наташка вынула пакетик из плотной бумаги и сама, раскрыв, показала мне, похожие на пулемётную ленту упаковки. Презервативы.

— С ними можно не бояться забеременеть в любой день.

— А ты не успела? Мы же с тобой позавчера ночью...

— Нет, - Наташка громко рассмеялась, - у меня же женские дни настали!

Меня что-то подтолкнуло и я опять прижался к телу Наташки, говоря ей в плечо:

— Я люблю тебя, Наташка моя!

Нацеловавшись, мы развесили сумки на велосипеде и покатили его вдвоем.

— Ты помнишь какой завтра день? – вдруг спросила Наташка.

— Двадцать третье.

— Нет двадцать четвертое. И?..

— Блин! Светин день рожденья!

— Правильно. Я тут приготовилась к празднику, накупила всего. Но надо подумать как провести его весело.