Животный инстинкт (или тоска по девичьи)

Лора не находила себе места. Знакомый бармен сообщил, что, когда она флиртовала с Дени, Майк был в баре и видел её в объятиях красавца Нигера.

Накануне Лора обманула Майка, сказав, что встречается с подругами по колледжу, а сама бессовестно отдалась этому чёрному самцу из Бруклина... После этого она несколько раз звонила Майку, но его телефон молчал красноречивыми гудками не поднимаемой трубки.

Порочность сидела глубоко в её генах, которыми наградили родители: отец, итальянец, известный нью-йоркский «катала», а попросту карточный шулер по кличке «fохy», женатый на её mа-mа, стриптизерше из Монреаля.

Лори улыбнулась удача... Она, дитя Бруклинских дворов, но одарённая красотой девушка, встретила в клубе на Манхэттене этого симпатичного юношу, Майка, оканчивающего Hаrvаrd, родом из династии археологов...

Пары вина над танцполом дурманили голову.... Лора, не привыкшая к мягким манерам мужчин, инстинктивно чувствовала, что Майком движет неподдельная страсть юноши, готового бросить весь мир к её ногам. Это возбуждало её.... Она, как кошка, с долей лукавства, льстиво обвивала его шею, запуская нежные, длинные пальчики в его смоляную, кудрявую шевелюру, игриво сопротивляясь его настойчивым поцелуям.

После душного клуба они гуляли по набережной, жадно глотая свежий морской ветер. Майк чувствовал, что эта сказочная, смуглая самка опасна, как запретный плод, но не мог устоять перед её гибкой талией, развратно-игривыми губами и ощущаемыми напряжёнными упругими сосками под тонкой тканью декольтированного платья.... От её духов кружилась голова, учащённо билось сердце, готовое выпрыгнуть из груди, кровь закипала в венах...

У Лоры давно не было таких тонких, чутких и изысканных любовников. Он был красив, умён и изыскан в манерах... Воплощение молодости и элегантности, то, что недоступно девушкам её круга. А самое главное, что сумей она его прибрать к рукам, ей светило безбедное будущее, единственно, чем омрачённое, так это скрипом зубов его породистой родни. Это не мешало девушке обманывать себя игрой в любовь и смотреть на их отношения серьезней, чем обычно. Жизнь не каждый день приносила подарки судьбы.

А пока были цветы, встречи, вечера в ресторанах респектабельных отелей, походы на моторной яхте в открытое море.... Была, как ей казалось любовь, и то счастье, которое страшно было вспугнуть...

Лора стала забывать своих друзей из злачных бруклинских стрип-клубов, трущихся у зелёного сукна, а порой и просто зарабатывающих кулаками и наркотой... Она жила теперь в другом измерении, другой жизнью и подспудно, где-то внутри, содрогалась от того, что этот миг, дарованный ей судьбой, исчезнет, как вуаль тумана и проступят чёрные силуэты безжалостного города...

Лора встретилась с Жаклин в уютном кафе, за чашечкой кофе. Лениво слушала чепуху, о боях, шмотках и уличных новостях родного района, в котором она была уже очень давно. Было скучно. Назойливая подруга предлагала навестить знакомых в клубе на Брайтоне, где они играли в бильярд, и... пропустить пару рюмочек виски.

— Виски..., виски..., протянула Лора... Что-то давно забытое, грязное, грубое и развратное, но непреодолимо тянущее к себе, звало.... Звало, как волчий вой в ночной, снежной тишине... Зов стаи, это то, что не давало ей покоя все эти месяцы, так беспечно проведённые с Майком.

По бильярдному сукну катали шары, всё те же...Лора почувствовала скорее, чем увидела, как с мягкого барного дивана поднялась незнакомая тёмная фигура. Это был высокий, великолепно сложенный Нигер. Под майкой переливался упругий рельеф груди, плечи, как крылья, сильные длинные ноги... Бритый череп отсвечивал тусклый свет ламп над столами. Было в его внешности то, от чего девушки делают глупости, и... хотят иметь от таких самцов детей...

Он молча подошёл к смущённой Лоре, нагнулся к её волосам, втянул ноздрями аромат духов, коснулся щетинистой щекой ушка девушки и, тихо сказал: «Пойдём...»

Это было нечто иное, чем было раньше. Это была не гламурная привязанность к милому Майку. Это была тяга, рефлекторное подчинение самки самцу, не спрашивающему, а берущему то, что он хочет... Это было чувство, от которого у девушек отказывают ноги, безумно начинает колотиться сердце и наполняется грудь. Это чувство, которое отодвигает разум. Оно только усиливается от чувства совершаемого греха.

Дени, так звали этого нигера, повёл девушку в отдельное помещение для игры. Щёлкнул замок, отрезавший их от мира. Он взял в пятерню её светлые волосы на затылке и рванул блузку вместе с бельём так, что от подарка Майка остались одни жалкие лохмотья, припал, не отпуская её волосы, к губам, больно, до крови закусывая их. Лора чувствовала, как эта махина прижала её к столу, ломая тело... Она чувствовала ногой, как его член наливался под джинсами. От этого грудь наливалась желанием, соски становились твёрдыми, как упругая резина, а внизу живота разгорался огонь желания. Он бросил её на зелёное сукно, так, что она больно ударилась головой о твердь стола, волосы разлетелись прядями в разные стороны. Потом подтянул девушку за ногу, как игрушку, заломав так, что казалось он разорвёт её девичье гибкое тело. Шершавость сукна и грубость самца возбуждала. Лори любила боль и силу от мужчин...

Она почувствовала, как сильно и глубоко он вошёл в неё, как грубо, до боли, сжимает её упругую, полную желания грудь, как животной силой пронзает разрывая её изнутри.... Лори никогда так не кричала, как с ним, а Дени всё продолжал и продолжал, как хотелось ему, ломая и истязая её плоть, пока обессилевшая девушка не сползла в изнеможении со стола... Едва удерживаясь, стоя на коленях, она жадно взяла его член, упругий и большой. Он был только её, принадлежавший, только ей, и... стала целовать его... Дени опёрся на бильярдный стол, вытянулся вдоль него откинув голову. Глаза закатились белыми белками за длинные ресницы, вены на шее и руках надулись от напряжения. Лора брала член всё глубже и глубже, не выпуская красивыми, длинными, женскими пальчиками его мошонку и скользя коготками по груди и животу.... Он чувствовал, как она то сжимала её, то нежно отпускала. По телу его пошли судороги. Дени схватил её за загривок, совершая судорожные движения, входя всё глубже и жёстче. .., так что головка члена ощущала нежность её горла, от чего Лори сильнее впивалась коготками в его смуглые ягодицы, оставляя кровавые полосы.

Это был не человеческий стон, а что-то похожее на животное рычание. Сперма ударила ей в гортань, заполняя теплом рот и пьяня натуральным запахом самца. Лора не отпускала его до тех пор, пока тот не рухнул на стол, выгнулся в спине, судорожно конвульсируя блестящим от пота, могучим, матово-чёрным телом, хватаясь пальцами за дерево краёв стола так, что он жалобно скрипел, грозя развалиться от его бычьей силы.

Женские пальцы больно сжимали его большие, тёмные соски, от чего Дени глухо стонал, обнажая белоснежные зубы, выгибаясь до боли в мышцах, ещё сильнее прижимая её голову к себе.

Дени набросил свою чёрную куртку на хрупкие плечи обессилевшей, едва державшейся на ослабевших ногах Лори. Стоя у барной стойки, прикрыв глаза, медленными глотками он пил ледяной виски, одной лапой бережно придерживая и нежно прижимая девушку...

Sеrgеy Frееmаn

08.02.2012