Ясельный возраст (инфантилизм).

Жизнь большинства людей проходит в строгой последовательности. Ясли, детский сад, школа... Потом армия или институт. Разумеется работа. Определенные этапы могут отсутствовать: скажем ясли или армия с институтом, но последовательность обычно никогда не меняется. И ясли, и школа бывают в жизни только раз. Если верить известной песне, свадьба тоже.

Впрочем, у большинства правил есть исключения. Одно из таких исключений-приключений произошло со мной в семилетнем возрасте. Нет, конечно не свадьба, но такое же невероятное для моего тогдашнего возраста событие.

У нашей школы была необычная архитектура, напоминавшая букву «Н». Разумеется, в младшем школьном возрасте меня это не особо волновало. Примерно до середины второго класса, когда несколько моих приятелей-одноклассников сделали интересное открытие. Они нашли место на третьем этаже, откуда отлично просматривался женский туалет на первом.

Все окна в школе были разделены на две части: нижнюю и верхнюю. В туалетах нижнее стекло было закрашено белой краской. Но при взгляде сверху даже узкой верхней форточки было достаточно, чтобы рассмотреть, что делается в туалете двумя этажами ниже.

Поначалу мы осторожничали и шугались каждой появившейся в коридоре девчонки., не говоря уже об учителях. Но через пару месяцев заметно осмелели, чувствуя полную безнаказанность. Я даже начал тайком таскать в школу папин полевой бинокль восьмикратного увеличения.

Особую пикантность процессу придавал неофициальный статус туалета. Он считался «учительским» из-за находившихся рядом учительской и кабинета директора. Остальными посетительницами туалета были старшеклассницы, поскольку весь первый этаж был отдан старшим классам. Нам с малышами-первоклашками достался третий этаж. Ситуация была просто идеальной. Вероятность появления старшеклассниц на нашем этаже была практически нулевой, а наши собственные девчонки конечно ни о чем не догадывались.

Обычно наблюдение за женским туалетом было занятием коллективным — особенно с тех пор, как я начал таскать в школу бинокль. Всем разумеется хотелось им попользоваться. Но в тот день все «соучастники» оказались чем-то заняты и я отправился к заветному окну один. Как назло, туалет был пустым. Простояв пять минут у окна, я собрался уходить, когда неожиданно почувствовал на своем плече чужую руку.

 — Ну что я тебе говорила, Светка! — услышал я незнакомый голос у себя за спиной, — Они подглядывают отсюда, с третьего этажа. Я этого с биноклем сразу узнала.

Я обернулся и увидел трех девушек. На вид все трое учились в последнем, одинадцатом классе. Мгновенно поняв, что произошло, я дернулся, чтобы убежать, но одна из девушек успела схватить меня за руку.

 — Только посмотри, Наташка, какой у него бинокль, — сказала она, обращаясь к подруге.

 — Сейчас посмотрим, — улыбнулась девушка, которую звали Наташей.

Приложив к глазам мой бинокль, девушка посмотрела через окно вниз и начала краснеть.

 — Абсолютно все видно! — сообщила она подругам, — А вы не хотели мне верить.

Неожиданно Наташа громко расхохоталась.

 — Видели бы вы, кто сейчас туда пошел! — сказала она.

Я вздрогнул, услышав фамилию директриссы.

 — Представляю ее лицо, когда мы ей все расскажем, — продолжала смеяться Наташа.

Все дружно засмеялись.

 — Ну что ж, тогда пошли рассказывать, — сказала девушка, державшая меня за руку, — Пусть она решает, что с мальчишкой делать.

Девушки повели меня в кабинет директора. Впрочем до самого кабинета мы не дошли, потому что встретили директриссу в коридоре.

 — Валентина Степановна! — окликнула ее Наташа, — Вот, словили малолетнего хулигана.

 — И чем он провинился? — с улыбкой поинтересовалась директрисса, — Бегал по коридору?

 — Подсматривал за нами в туалете, — обиженно сообщила одна из девушек.

 — Как это? — удивилась директрисса.

 — С третьего этажа, — пояснила другая девушка, — Вот в этот бинокль.

 — Ай-яй-яй, — укоризненно покачала головой директрисса, — За такое конечно нужно наказать.

Директрисса строго спросила мою фамилию. Я испуганно ей ответил, гадая, какое наказание меня ждет. «Скорее всего вызовет в школу родителей» — подумал я.

 — И где этот туалет? — поинтересовалась директрисса.

 — Вот он, — махнула рукой одна из девушек в сторону двери в конце коридора.

 — Вот этот? — повысила голос директрисса и я заметил, что ее лицо наливается краской, — Так туда же... все учителя ходят.

Повисло неловкое молчание.

 — Надо отвести в учительскую, — решила директрисса, — Раз он за всеми подглядывал, значит и решение о наказании должно быть коллективным.

Все направились в учительскую. Зайдя вслед за директриссой вовнутрь, я удивился, как там было многолюдно.

 — Прошу минуточку внимания! — громко объявила с порога директрисса.

В наступившей тишине она быстро рассказала всем о моем проступке.

 — Да что ж это такое! — возмутилась пожилая завуч начальных классов и все учителя негодующе на меня уставились.

Только у одного учителя была на лице улыбка. Разумеется это был мужчина. В послышавшихся охах и ахах я отчетливо расслышал его сдавленный смех. Директрисса бросила на учителя испепеляющий взгляд и он замолчал.

 — Ну так как наказывать будем? — спросила она, обведя взглядом всех присутствующих.

 — Родителей завтра в школу! — заявила пожилая завуч.

Со всех сторон посыпались предложения о моем наказании — одно страшнее другого.

 — А мне кажется, наказание должно быть таким же, как проступок, — неожиданно сказала одна из старшеклассниц.

 — Что ты имеешь в виду? — заинтересованно спросила директрисса.

 — Ну чтобы мальчишка тоже испытал, каково ходить в туалет у других на виду, — пояснила старшеклассница.

 — Ага, посадить его при всех на горшок как маленького, — засмеялась одна из учительниц и все громко расхохотались.

 — Это было бы самым лучшим наказанием, — с улыбкой сказала директрисса, — Только откуда у нас горшки? Тут же школа, а не ясли-сад.

 — Мы можем взять мальчишку в садик, — предложила одна из старшеклассниц, — Когда пойдем туда в следующий раз на практику.

 — Точно, — вспомнила директрисса, — У нас же есть подшефный детский садик, где старшие классы проходят практику.

 — Обязательно в ясельную группу, — со смехом добавила старшеклассница, которую звали Наташей, — Потому что там нет туалета. Только горшки.

Все снова засмеялись.

 — Очень интересное предложение, — улыбнулась директрисса, — Я сегодня все обдумаю и решу.

 — Я бы все равно вызвала родителей в школу, — проворчала пожилая завуч, — Чтобы отец отлупил дома ремнем.

 — Если еще раз повторится, обязательно вызову, — сказала директрисса, — А пока давайте не вовлекать родителей. Мы и сами в состоянии разобраться с нашими малолетними нарушителями дисциплины и порядка.

Раздавшийся звонок был как нельзя кстати.

 — Беги в класс, — сказала мне директрисса.

 — А бинокль? — попросил я.

 — Зайдешь ко мне в кабинет после уроков, — сказала директрисса, — Заодно поговорим о твоем наказании.

Мне не надо было повторять дважды и я убежал к себе в класс.

Когда я зашел в кабинет директора после уроков, она, как и обещала, отдала мне бинокль.

 — Я не хочу, чтобы дома тебя кто-то наказывал, — сказала мне Валентина Степановна, — Поэтому решай сам, рассказывать обо всем родителям или нет. Я уже решила не вызывать их в школу.

Я ожидал, что директрисса объявит мне о моем наказании, но она просто махнула рукой, давая понять, что разговор закончен. Моя учительница тоже ничего мне не сказала, только постоянно косилась на меня с хитрой улыбкой. Через пару дней и я понял, почему.

Один день в месяц в начальных классах обязательно посвящался какому-то культурному мероприятию. Для нашей параллели это был третий четверг месяца. Все вторые классы отправлялась в музей или в кино. Реже в театр. Уроков в этот день конечно не было. И разумеется можно было поспать подольше, потому что не надо было переться в школу к восьми. Не говоря уже о том, что не нужно было носить школьную форму.

Придя в четверг в школу, я предвкушал обещанный поход в кино, но наша учительница прямо с порога послала меня в учительскую. Я похолодел, вспомнив недавний разговор в той же учительской о моем наказании. Вппрочем другого выбора у меня не было и я поплелся в учительскую.

К моему удивлению в учительской было пусто.

Через полминуты туда зашла молодая девушка. На учительницу она была не похожа, не говоря уже о том, что я ее видел в школе впервые. «Практикантка из пединститута» — догадался я.

 — Саша? — спросила меня девушка.

 — Да, — отозвался я.

 — Я сейчас отведу тебя в детский садик, — улыбнулась симпатичная практикантка, — Директор попросила. Она тебе придумала такое наказание. Ты должен провести весь день в ясельной группе.

Представив, что мне предстоит, я чуть не заплакал от обиды. Впрочем, перспектива вызова в школу родителей была еще хуже, поскольку в этом случае мне точно попало бы от строгого отца.

 — Ты что, подглядывал за девочками в туалете? — засмеялась практикантка, — Они мне всё рассказали. Кстати они все сейчас в нашем подшефном садике.

Девушка взяла меня за руку и мы направились в детский садик.

 — Я тоже в вашей школе училась, — улыбнулась практикантка, — Я все про эту практику знаю. Тебе известно, что в ясельной группе нет туалета? Потому что малышам до трех лет он не нужен. Они пользуются горшками. По крайней мере те, кто умеют проситься.

Я недоумевал, зачем практикантка мне все это рассказывает.

 — Ну а остальные попросту мочат штанишки, — продолжила она, — Впрочем, у такого большого мальчика, как ты, не должно быть проблем с горшком.

После второго упоминания о горшке до меня наконец дошло, на что намекала девушка и я густо покраснел. Было так обидно слушать, как юная практикантка смеялась над моим наказанием. Всю оставшуюся дорогу она продолжала рассказывать о порядках в ясельной группе, где мне сегодня предстояло провести целый день.

Мы зашли в здание детского садика и практикантка сразу подвела меня к нужной двери. Громкий детский рев за дверью не оставлял сомнений, что это была ясельная группа. Зайдя вовнутрь, мы оказались в небольшой комнате заставленной типичными для детских садов узкими шкафчиками. Я сразу вспомнил старшую группу детского садика, куда я ходил до школы. Впрочем, были и отличия — в виде двух больших пеленальных столов, как в детской поликлинике. Через распахнутую вторую дверь был виден большой светлый зал. Неожиданно в дверном проеме появилась совсем юная девушка в белом халате. Узнав в ней одну из старшеклассниц, которые «поймали меня с поличным», я густо покраснел.

 — Идите сюда, девчонки! — громко крикнула девушка в зал, — Смотрите, кто пришел!

В комнату быстро прибежали еще две старшеклассницы и вслед за ними девушка постарше. Все, разумеется, были в белых халатах. Я понял, что все они работали нянечками.

 — Так это и есть ваш Саша? — с улыбкой спросила самая старшая девушка.

 — Он самый! — подтвердила одна из старшеклассниц.

 — Тогда будем знакомится, — сказала старшая нянечка, — Малыши зовут меня тётей Олей, но тебе разрешаю звать просто по имени, без «тёти».

 — Нас двоих он должен помнить, — улыбнулась одна из старшеклассниц, — Но на всякий случай надо официально представиться. Меня зовут Наташа, а это Света.

 — Маша, — скромно представилась третья старшеклассница.

 — Вы, девчонки, из какого класса? — поинтересовалась практикантка.

 — 11-й «А», — сообщила Наташа.

 — Значит система осталась прежней? — улыбнулась практикантка, — Три старшеклассницы под руководством опытной нянечки из садика.

 — А Вы откуда знаете? — удивилась Света.

 — Я тоже в вашей школе училась, — объяснила практикантка, — И точно так же ходила в садик на практику. Давно это было. Лет пять назад.

 — А я тебя, Катя, до сих пор помню, — сказала вошедшая в комнату женщина лет тридцати.

 — Надежда Владимировна? — удивилась практикантка, — Вы по прежнему здесь, в ясельной группе?

 — А где мне еще быть, — с улыбкой вздохнула Надежда Владимировна, — С ними, малышами. Лучше скажи, что ты тут сейчас делаешь.

 — Привела к вам нового ребенка, — засмеялась Катя, махнув рукой в мою сторону.

 — Наказанного мальчишку? — вспомнила Надежда Владимировна, — Меня уже о нем предупредили.

Женщина подошла ко мне поближе.

 — Добро пожаловать в ясли, — улыбнулась она, — Я Надежда Владимировна, воспитательница ясельной группы. Надеюсь, тебе у нас понравится.

 — Что должен сказать воспитанный ребенок? — строго спросила меня Наташа.

 — Здравствуйте, — смущенно выдавил я.

 — И как нас зовут? — с улыбкой спросила меня воспитательница.

 — Саша, — ответил я.

 — Про возраст спрашивать не буду, — засмеялась Надежда Владимировна.

 — Разве не видно? — со смехом сказала Наташа, — Малышу два с половиной годика.

Все дружно засмеялись.

 — Только одет карапуз почему-то не по возрасту, — продолжила игру Света, — Джинсы с кроссовками, какая-то непонятная футболка...

 — Ничего, — засмеялась Наташа, — Мы купили Саше подходящую одежду: маечку с колготками.

 — Колготок три пары, — добавила Света, — На всякий случай.

 — На какой это случай? — хитро спросила Катя и все снова засмеялись.

 — На случай, если описается, — со смехом объяснила Наташа, — Как будто не знаете, что у двухлетних малышей не всегда получается вовремя ходить на горшок.

 — Кстати, горшок мы для Саши тоже нашли, — улыбнулась Света, — Сейчас покажу.

 — Захвати одежду тоже, — попросила Наташа, — Надо переодеть мальчишку.

Слушая разговоры девушек про детскую одежду и горшок, я по прежнему отказывался верить, что мне дейтствительно предстоит провести день, как ясельному малышу.

 — Сейчас я все принесу, — сказала Света и вышла из комнаты.

Через минуту девушка вернулась в комнату с аккуратной стопкой одежды в одной руке и эмалированным детским горшокм в другой. Увидев на горшке написанное большими буквами моё имя, я густо покраснел.

 — У нас все горшки такого цвета, — пояснила Оля, — Светло-желтые. Только для семилетнего конечно пришлось раздобыть самый большой.

 — Основательно вы к Сашиному приходу подготовились! — засмеялась Катя и вслед за ней все остальные.

 — Надежда Владимировна! — неожиданно раздался из зала молодой женский голос и вслед за ним громкий детский рёв.

 — Пошли, Оля, — сказала воспитательница старшей нянечке, — Девчонки с Сашей и без нас справятся.

Воспитательница с нянечкой ушли в зал.

 — Ну что, дать мальчишке колготки, чтобы переоделся? — сказала Наташа.

Присев рядом со мной на корточки, Наташа взяла у Светы салатовые детские колготки и приложила их к моим ногам.

 — Какая прелесть, — улыбнулась она, — Как раз на Сашу.

 — Я и не знала, что есть такие большие мальчуковые колготки, — удивилась Катя, — Мальчиков в этом возрасте уже так не одевают.

 — Мы тоже их сначала в магазине не могли найти, — улыбнулась Света, — Пока Наташка не предложила посмотреть в отделе для девочек.

 — Ну и что? — сказала Наташа, — Мальчики салатовые колготки тоже носят. Мы купили еще две пары: светло-желтые и нарядные белые.

Упоминание белых колготок было последней каплей.

 — Не хочу колготки! — громко заревел я, — Не буду их носить!.

 — Будем еще тебя спрашивать! — повысила голос Наташа, — Мы здесь решаем, как тебя одевать!

Наташа снова приложила ко мне салатовые колготки. Я вырвал их у нее из рук, бросил на пол и, пользуясь замешательством девушки, устремился к выходу.

 — Ты что себе позволяешь? — гневно спросила Света, нагнав меня в коридоре.

Девушка отвела меня назад в раздевалку ясельной группы.

 — Как ты себя ведешь, Саша? — сразу накинулась на меня Наташа, отвесив больный шлепок по попе, — Ну ничего, я научу тебя слушаться! Хотела дать тебе новую одежду, чтобы сам переоделся, но сейчас ничего не остается, как переодевать тебя как малыша.

Я продолжал тихонько всхлипывать от обиды.

 — Поможешь мне поднять мальчишку на стол? — попросила Наташа Свету.

Вдвоем девушкам не составило труда поднять меня на пеленальный стол.

 — Хочешь, чтобы мы рассказали о твоем поведении Валентине Степановне? — строго спросила Наташа, начав меня раздевать, — Она сказала, что если ты не будешь нас слушаться, она тебя и завтра в ясли отправит.

 — Будешь каждый день сюда ходить, — присоединилась Света, — Пока не начнешь хорошо себя вести.

 — Мы можем ей сейчас позвонить, если ты нам не веришь, — сказала Наташа.

Почувствовав, как Наташа расстегивает мне джинсы, я густо покраснел. Света тем временем принялась развязывать мои кроссовки. Вдвоем девушки быстро раздели меня до трусов. Весь красный от смущения, я ждал, когда мне поскорее оденут какие-нибудь штаны: даже салатовые детские колготки. Вместо этого Наташа потянула вниз мои трусы. После секундного замешательства я вцепился в трусы мертвой хваткой.

 — Это еще что такое? — повысила голос Наташа, — А ну быстро убрал оттуда руки!

 — Сейчас я тебе помогу, Наташка, — сказала Света и насильно подняла мои руки вверх.

Наташа быстро сняла с меня трусы, оставив совсем голышом. Света по-прежнему держала мои руки вытянутыми вверх — так, что я даже не мог прикрыться.

 — Хочу трусы-ы-ы! — громко потребовал я, чуть не плача от обиды.

 — Перестань капризничать! — прикрикнула на меня Наташа, шлепнув по голой попе.

 — Неужели ты думал, что мы разрешим тебе носить под колготками трусики? — улыбнулась Света, — У нас в яслях все дети ходят без трусиков. Знаешь почему?

Разумеется я не знал и не хотел знать.

 — Потому что если ты описаешься, все ограничится мокрыми колготками, — объяснила Света, — По крайней мере трусики менять не придется.

 — Не говоря уже о том, что у тебя нет с собой запасных трусиков, — добавила Наташа. — Что мы будем делать, если ты, Саша, описаешься? Я твои мокрые трусики стирать не собираюсь.

 — Описается — это еще ничего! — засмеялась Маша, — Интересно, что с Сашиными трусиками делать если он обкакается?

Девушки засмеялись, вогнав меня в краску. Почувствовав, что Света больше не держит мне руки, я мгновенно прикрылся ладонями между ног.

 — Только посмотрите, девчонки, как стесняется! — засмеялась Наташа, показывая на меня пальцем.

 — Ага, так покраснел, — улыбнулась Света.

 — Малыши не должны стесняться стоять голышом, — ласково сказала мне Маша и насильно развела мои руки в стороны.

 — Вот так и держи ручки! — приказала мне Наташа, — По швам! Если еще раз увижу, что прикрываешься, получишь по попе.

 — Как будто никто из нас не видел маленьких мальчиков голышом! — засмеялась практикантка Катя.

Я снова потянулся руками к паху, чтобы прикрыться, но Наташа погрозила мне пальцем.

 — Кому сказала не прикрываться! — повысила голос Наташа, — И когда ты, Саша, начнешь нас слушаться?

 — А вы возьмите с него обещание, — со смехом предложила Катя.

 — Правильно, — оживилась Наташа, — Не буду одевать, пока не пообещает слушаться.

Наташа выжидающе на меня уставилась.

 — Ну что молчишь? — сказала она через полминуты, — Не хочешь, чтобы тебя одевали? Так и собрался стоять голышом?

 — Повторяй за мной, Саша, — решила помочь мне Света, — Обещаю быть хорошим мальчиком и слушаться воспитательницу, нянечек и других взрослых.

Я смущенно повторил Светины слова.

 — Это еще не все, — продолжила Света, — Обещаю хорошо кушать.

 — Обещаю хорошо кушать, — повторил я, еще больше краснея от смущения.

 — А теперь самое главное, — улыбнулась Света, — Обещаю не мочить штанишек и вовремя проситься на горшок по-маленькому и по-большому.

Девушки дружно засмеялись. Не зная куда деться от смущения, я вынужден был повторить за Светой обещание.

 — Теперь я спокойна за Сашины колготки, — сказала смеющаяся Маша, — После его обещания вовремя ходить на горшок.

Девушки дружно засмеялись.

 — Мальчишка такой хорошенький, когда стоит голышом, — улыбнулась Света, — В самом деле как двухлетний.

 — Хватит на голенького карапуза любоваться, — сказала Наташа, посмотрев на часы, — Мы и так с ним тут долго возимся. Оля нас наверное уже заждалась.

Наташа начала одевать мне майку.

 — Маечка немножко коротковата, — улыбнулась Наташа, — Ничего, натяну колготки повыше.

 — Карапуз в этой маечке такой смешной, — сказала Маша, — Она ему едва пупок прикрывает. Кто из вас выбрал такую короткую?

 — Я выбрала, — ответила Света, — У нас же все малыши в коротеньких маечках ходят. Решила, что и у Саши должна быть такая.

Наташа принялась одевать мне салатовые колготки. Девушка натянула их до груди, как и обещала.

 — Ну вот и все! — объявила Наташа, обув меня в коричневые чешки, — Полностью переодели Сашу в нашу одежду.

 — А Сашину одежду мы пока заберем, — улыбнулась Света, сгребая мою одежду в кучу, — И отдадим только вечером. Если он конечно весь день будет хорошо себя вести.

 — Слышал, Саша? — строго спросила меня Наташа, — Если не будешь нас слушаться, джинсов своих назад не получишь. Так и пойдешь домой в колготках.

 — Представляю, что его мама скажет, если мальчишка придет домой в таком виде, — засмеялась Света.

Света с Наташей сняли меня со стола. Без своей взрослой одежды я конечно не мог убежать из садика домой. Я даже не мог показаться в таком виде на улицу.

 — Пошли в зал, — сказала Света, взяв меня за руку.

Зайдя со всеми в большой зал, я начал изучать обстановку. Сразу бросились в глаза три больших пеленальных стола. На одном из них Оля возилась с голеньким грудным ребенком. Присмотревшись, я заметил, что она мажет малыша детским кремом.

 — Ой! — неожиданно вскрикнула Оля, — Только посмотрите, что вытворяет!

 — Опять пустил струйку? — со смехом спросила нянечку воспитательница.

 — Ага, устроил такой фонтан, — подтверлила Оля, — Просто не знаю, что с Колей делать. Постоянно писает во время подмывания.

Воспитательница подошла к нам.

 — Пока вы с Сашей в раздевалке возились, уже закончился завтрак, — сообщила она.

 — Ничего, мы сейчас что-нибудь придумаем, — улыбнулась Света, — Не оставлять же ребенка голодным.

Наташа наклонилась к Свете и что-то ей шепнула на ухо, после чего обе девушки громко расхохотались.

 — Классная идея, — сказала Света, — А лишние бутылочки у нас есть?

 — Полно, — ответила Наташа, — И сосок тоже.

Заметив обиженный взгляд Маши, Наташа и с ней о чем-то перешепнулась.

 — Я бы еще знаешь, что сделала? — улыбнулась Маша и шепнула Наташе что-то в ответ.

Вслушиваясь в шепот девушек, я пытался понять, что они затевают. Впрочем единственное, что я расслышал, было странное слово «мочегонное».

 — Пойду попрошу у медсестры, — сказала Наташа, — А вы пока сажайте ребенка за стол и начинайте кормить.

Наташа со Светой куда-то ушли. Маша взяла меня за руку и подвела к стоявшим в углу зала маленьким детским столам с такими же маленькими стульями.

 — Садись, — сказала девушка, показав на низкий стул.

Я послушно сел. Через пару минут пришла Света и поставила на стол две баночки с детским питанием. Я подумал, что это шутка, отказываясь верить, что мне придется это есть.

 — Обязательно повяжем слюнявчик, — ласково сказала Света, одевая мне голубой слюнявчик, — Вот так. Чтобы не испачкать Сашину красивую маечку.

Света открыла первую банку с детским пюре.

 — Открывай рот, — скомандовала она, опустив в банку маленькую ложечку.

Догадавшись, что девушка собирается кормить меня с ложечки, я чуть не заплакал от обиды.

 — Чего ты ждешь? — улыбнулась Света, — Открывай ротик. Такое вкусное фруктовое пюре. Я же вижу, как ты его хочешь.

 — Кто-то недавно обещал слушаться, — напомнила мне Маша.

 — Что, не дает себя покормить? — с улыбкой спросила подошедшая к нам Оля, — Совсем как наши малыши.

Понимая, что девушки от меня не отстанут, я послушно открыл рот и дал Свете засунуть туда ложку.

 — Вот так, молодец! — похвалила меня Света, — А теперь вторую ложку. Нужно хорошо кушать, чтобы быстрее расти и набираться сил.

Быстро скормив мне первую баночку детского питания, Света принялась за вторую.

 — А вот и молочко, — объявила подошедшая к столу Наташа.

Увидев у Наташи в руках две детских бутылочки с молоком, я с обидой понял, что мне их сейчас тоже придется выпить.

 — Ну что, будем пить молочко? — улыбнулась Наташа, когда Света закончила меня кормить.

Я вздохнул и послушно открыл рот, куда Наташа тут же сунула соску от детской бутылочки. У молока был еле различимый странный привкус, к которому я впрочем быстро привык.

 — Как малышу нравится молочко, — ласково улыбнулась Наташа, — Так сосет эту соску. Аж причмокивает.

Девушки дружно засмеялись.

 — Ну чего остановился? — строго спросила меня Наташа — Быстренько пей молоко. Тебя еще вторая бутылочка ждет.

Я снова начал пить, хотя в меня уже ничего не лезло.

 — Какой молодец! — похвалила меня Наташа, когда я опустошил вторую бутылочку, — Все выпил.

 — Ну вот, — улыбнулась Света, — Теперь наш малыш не голодный.

 — Вы не забыли, что вообще-то вам положено мне помогать, — напомнила старшеклассницам Оля, — Вместо того, чтобы втроем с Сашей возиться.

 — А его нельзя оставлять одного, — улыбнулась Наташа, — Так и норовит убежать.

 — Давай отведем мальчишку в манеж к малышам, — со смехом предложила Света, — Оттуда точно не убежит.

Все засмеялись.

 — Такой больший через этот манеж запросто перелезет, — заметила Маша.

 — Ну что ты, — улыбнулась Наташа, — Он же пообещал нам слушаться. Ты же не хочешь и завтрашний день провести в яслях? Правда, Саша?

Девушки отвели меня к большому детскому манежу, в котором сидели три годовалых малыша в ползунках. Пропустив меня через специальную калитку, Наташа заперла ее на защелку.

 — Если захочешь на горшок, сразу громко зови нянечек, — сказала мне девушка.

Света кинула мне несколько игрушечных машинок. Остальными игрушками в манеже были примитивные кубики, шары и кольца. Я был рад, что по крайней мере могу играться с машинками.

Постепенно я так увлекся игрой, что забыл о своих обидах. Единственным, что меня беспокоило, был усиливающийся с каждой минутой позыв по-маленькому. Вспомнив Наташины слова и представив, что мне сейчас придется громко проситься на горшок, я густо покраснел.

 — Хочу писать! — неожиданно закричал игравшийся рядом с манежем двухлетний мальчик.

 — Быстрее на горшок! — засуетилась подбежавшая к карапузу Света, — Кстати, Наташка, Саше тоже пора сходить по-маленькому.

 — Сейчас я отведу мальчишку, — сказала Наташа, подходя к манежу.

 — Я не хочу, — смущенно соврал я, увидев, как Наташа отпирает калитку.

 — Хочешь или нет, у нас в яслях все, кто не просятся, ходят на горшок по расписанию, — строго сказала Наташа, — Каждые два часа по-маленькому и через 15—20 минут после еды по-большому.

 — Я честно не хочу, — повторил я, чувствуя, что краснею.

 — Ты что не понял? — повысила голос Наташа, — Здесь, в яслях, нянечки решают, когда детям пора на горшок.

Наташа подошла ко мне и, потянув за руку, подняла с пола.

 — Пошли, Саша, — сказала девушка, — Сейчас вместе с Максимкой пописаешь в горшочек.

Мы направились вслед за Светой.

 — Туалета в обычном понимании у нас нет, — объяснила мне Наташа, когда мы зашли в небольшую комнату, — Вместо него вот эта комната гигиены.

 — Туалет ясельным малышам совершенно не нужен, — сказала Оля, — Потому что у нас все пользуются горшками.

 — Те, кто умеют, — добавила Света.

 — Саша точно должен уметь, — засмеялась Наташа и вслед за ней остальные девушки.

Я оглянулся по сторонам. У одной стены стояло два пеленальных стола, один из которых был занят Олей, возившейся с годовалым малышом. В остальном комната была немножко похожа на обычную ванную. Там были раковина с краном, небольшая ванна и душ. Рядом висели на стене несколько пластмассовых детских ванночек. И наконец одна стена была полностью занята стеллажом с детскими горшками. Все они были одного цвета — светло-желтые. На каждом горшке было написано имя ребенка.

Света подошла к стеллажу с горшками и взяла оттуда маленький горшок с надписью «Макс Д. «. Увидев, как она потянулась к горшку побольше, на котором было написано «Саша», я густо покраснел.

 — Спасибо, — поблагодарила Наташа, когда Света поставила передо мной горшок.

Я не успел опомниться, как Наташа рывком стянула мои колготки до колен. Повернув голову, я заметил, что Света точно так же раздевает Максимку.

 — Давай одну ножку, — ласково попросила Наташа, освобождая мои ноги от колготок, — Теперь другую...

Оставшись в одной короткой майке, я изо всех сил потянул ее вниз, пытаясь прикрыться.

 — Посмотри, Светка, как мальчишка стесняется, — засмеялась Наташа.

Девушки засмеялись, заставив Олю обернуться.

 — Быстро отпустил маечку! — приказал Наташа, шлепнув меня по рукам, — Ты же ее сейчас порвешь!

 — И прикрываться тоже не надо, — добавила Света, — Тебе, Саша, уже сказали, что маленькие дети не должны стесняться стоять голышом.

 — Хочешь, чтобы ребенок в семь лет не стеснялся, когда его оставляют голеньким, — засмеялась Оля.

 — Как нибудь потерпит, — заявила Наташа, — Кстати, колготки свои он получит назад только после того, как пописает в горшок.

 — Мальчишки так забавно смотрятся вместе, — с улыбкой заметила Света, — Оба стоят без штанишек перед горшками. Только одному два, а второму семь.

Света приподняла двухлетнему малышу крохотную письку.

 — Пись-пись-пись, — начала приговаривать девушка и карапуз тут же, как по команде, пустил струйку.

 — Какой Максимка молодец! — улыбнулась Наташа, — Бери с него пример, Саша.

Мне очень сильно хотелось по-маленькому, но по-прежнему не представляя, как это делать у всех на виду, я продолжал терпеть.

 — Чего ты ждешь, Саша? — прикрикнула на меня Наташа, — Так и собираешься стоять перед горшком без штанишек?

 — Сейчас пописает, — ласково улыбнулась мне Света, — Просто Сашу нужно хорошо попросить. И тогда у него все сразу получится.

 — Давай, Саша, — сказала мне Наташа, — Не надо терпеть. Я же вижу, что ты хочешь по-маленькому.

Неожиданно я почувствовал, как чужие пальцы бесцеремонно приподняли мне письку.

 — Чей это писюнчик? — шутливо спросила меня Наташа, — Кто сейчас пустит отсюда струйку?

Одновременно повернувшись в мою сторону, Света с Олей дружно засмеялись. Мне хотелось провалиться под землю от смущения.

 — Пись-пись-пись, — начала ласково приговаривать Наташа, по прежнему державшая мне письку, — Разве Саша не хочет всем показать, как он умеет пускать струйку?

Наташа продолжала уговаривать меня еще несколько минут, но так ничего и не добилась. Света даже успела за это время одеть двухлетнего Максимку.

 — Такой упрямый, — вздохнула Наташа, — Хорошо, Саша. Даю тебе еще три минуты. И если горшок после этого останется пустым, я тебе такое устрою!

 — Я не хочу! — закричал я, чувствуя, что на глаза наворачиваются слезы.

 — Никаких не хочу! — повысила голос Наташа, — Чтобы через три минуты был полный горшок! Время пошло!

Наташа со Светой подошли к старшей нянечке и начали наблюдать, как она мажет своего малыша детским кремом. Я был рад, что старшеклассницы временно оставили меня в покое.

 — Нужно крепко держать ребенка, когда мажешь его между ножек детским кремом, — пояснила Оля старшеклассницам.

 — Ага, карапуз так дрыгает ножками и пытается вырваться, — согласилась Света, — Особенно когда Вы начали мазать ему мошонку.

 — Сколько раз повторять, чтобы обращались ко мне на «ты» — проворчала Оля.

 — Извини, — улыбнулась Света.

 — Я тоже заметила, — сказала Наташа, — Мальчики всегда начинают вырываться, стоит только потрогать яички.

 — Это от щекотки, — пояснила Оля, — Смотри.

Оля легонько пощекотала своему малышу мошонку, заставив того еще сильнее задрыгать ножками.

 — Особенно вот тут, за яичками, — улыбнулась Оля, — У мальчиков там самое щекотное место.

 — И что, все мальчики так реагируют на щекотку? — поинтересовалась Света.

 — Абсолютно все, — ответила Оля, — Мальчишки не могут ее терпеть.

Наташа вернулась ко мне и заглянула в горшок.

 — Даже не знаю, что сейчас с Сашей делать, — вздохнула она.

 — А чего ты от мальчишки добиваешься? — с улыбкой спросила Оля, — Чтобы просто пописал?

 — Ну да, — кивнула Наташа, — Чтобы сходил на горшок по-маленькому.

 — Всему вас, неопытных, учить надо, — шутливо проворчала Оля, — Подожди, пока я закончу с Павликом и я покажу, как заставить ребенка пописать.

Закончив мазать своего малыша детским кремом, Оля принялась быстро его одевать.

 — Не знаю, как семилетнего, а малышей очень просто заставить пописать, — заметила она, — Особенно мальчиков.

Оля передала годовалого малыша Свете.

 — Отнеси Павлика в манеж, — попросила она, — А я сразу займусь Сашей.

Держа годовалого Павлика на руках, Света свободной рукой подтолкнула двухлетнего Максимку к к выходу и направилась туда сама.

 — Надо поднять ребенка на пеленальный стол, — сказала Оля Наташе.

Девушки подняли меня на стол.

 — Сейчас он быстренько у меня пописает, — уверенно заявила Оля, укладывая меня на спину.

Тяжелая взрослая ладонь опустилась мне на живот.

 — Чтобы вызвать нужный позыв, достаточно просто помассировать животик, — пояснила старшая нянечка Наташе, принявшись гладить мне низ живота, — Вот так, по часовой стрелке.

 — Точно так же, как делают массаж от газиков? — спросила Наташа.

 — Ага, — кивнула Оля, — Только массируешь не вокруг пупка, а чуть пониже. Там, где у малыша мочевой пузырь.

Наташа начала надавливать мне на живот сильнее, сделав позыв писать совсем нестерпимым.

 — И долго так надо ребенка массировать? — спросила Наташа.

 — Пока не пустит струйку! — засмеялась вернувшаяся в комнату Света.

 — Обычно минуты-двух достаточно, — сказала Оля, продолжая массировать мне живот.

Борясь из последних сил с мучительно острым позывом, я с обидой понял, что опытная нянечка сейчас добьется своего.

 — Массируешь животик и внимательно наблюдаешь за малышом, — продолжила Оля, — И как только почувствуешь, что вот-вот пустит струйку, быстро задираешь вверх ножки. Вот так. Чтобы карапуз себе ничего не забрызгал.

Оля одним рывком задрала мои ноги вверх, прижав мне колени к груди.

 — Дай мне Сашин горшок, — попросила Оля Наташу, — Поставим вот тут, у попы. Неплохо бы еще постелить под нее кусок марли потолще.

 — И откуда у тебя такая уверенность, что мальчишка сейчас пустит струйку? — с улыбкой спросила Света, передавая Оле марлю.

 — У мальчиков это очень просто определить, — улыбнулась Оля, запихивая мне под попу марлю, — Видишь, как у карапуза надулся писюнчик?

 — Я тоже это заметила, — подтвердила Наташа.

 — И что теперь? — поинтересовалась Света, — Ждать, пока начнет писать?

 — Давай подождем, — улыбнулась Оля, — Сейчас он нам такой фонтан устроит.

Я вздрогнул, почувствовав, как холодные пальцы приподняли мне письку.

 — Пись-пись-пись, — начала ласково приговаривать Оля, — Кто сейчас пустит струйку?

 — Такой упрямый будет еще полчаса терпеть, — вздохнула Наташа.

 — Опытная нянечка должа знать, как бороться с детским упрямством, — сказала Оля, хитро подмигнув старшеклассницам.

Чужие пальцы быстро скользнули мне за мошонку.

 — Я знаю, почему Саша не может пописать, — ласково сказала Оля, — Потому что у него пропала писулька. Сейчас мы ее поищем.

Нянечка принялась нестерпимо щекотно перебирать пальцами у меня за яичками. Непроизвольно расслабившись, я чуть не пустил струйку.

 — Куда пропала Сашина писулька? — шутливо спросила Оля, продолжая щекотно трогать меня между ног, — В попе нет. Может вот здесь, повыше? Спряталась за этим маленьким розовым мешочком у малыша между ножек? Надо его со всех сторон пощупать.

 — Так смешно дрыгает ножками, — улыбнулась Света, — А как ерзает и пытается увернуться от Олиных пальцев!

 — Ножки лучше зажать, — сказала Оля, — Чтобы Саша не мешал мне искать его писульку.

Оля зажала мне ноги. Лишенный возможности двигаться, я чуть не заплакал от своей беспомощности.

 — Точно тут нет Сашиной писульки? — улыбнулась Оля, снова принявшись щекотать меня за яичками.

Весь дрожа от нестерпимой щекотки, я не выдержал и начал писать.

 — Ой, нашлась Сашина писулька! — засмеялась Оля, — Он же только что пустил оттуда струйку. Направим эту струйку вот сюда, в горшок.

Нянечка приподняла мне письку своими холодными пальцами.

 — Ничего себе пустил фонтан! — засмеялась Света.

 — Кто недавно кричал, что не хочет по-маленькому? — спросила меня Наташа, — А сейчас только посмотрите на эту струйку между ножек!

 — И не говори! — со смехом согласилась Света, — Так писает, как будто целый день терпел.

Продолжая вовсю писать, я не знал, куда деться от смущения.

 — Ты что, специально щекотала мальчишку между ножек? — спросила Наташа Олю.

 — Если ребенок хочет по-маленькому, но пытается терпеть, щекотка заставляет его расслабиться и пустить струйку, — объяснила Оля.

 — Теперь буду знать, — улыбнулась Света, — Что малыша можно заставить щекоткой писать. Независимо от того, хочет он на горшок или нет.

 — Если не хочет, никак не заставишь, — сказала Оля, — Потому что щекотка сама по себе не вызывает позыва по-маленькому. Она просто не дает ребенку его терпеть.

 — Я так и подумала, — согласилась Наташа, — Сначала малышу делают массаж, чтобы вызвать позыв по-маленькому, а потом щекочут, если ребенок пытается терпеть. Подождав, пока я закончу писать, Оля отодвинула в сторону горшок и вытянула у меня из-под попы марлю.

 — Кажется ничего себе не забрызгал, — сказала Оля, опуская мои ноги вниз, — Можете одевать мальчишке колготки.

Я ожидал, что Наташа поставит меня на ноги, но она начала одевать меня лежа, как маленького. Быстро натянув на меня колготки, Наташа позвала Свету и они вдвоем сняли меня со стола.

 — Пускай сразу бежит к воспитательнице, — сказала Оля, посмотрев на часы, — Она сейчас будет читать всем книжку.

Я выбежал из ненавистной комнаты в зал и сразу заметил воспитательницу, вокруг которой сидели на маленьких детских стульях малыши.

 — А вот и Саша, — улыбнулась воспитательница, когда я подошел поближе, — Бери стул и садись.

Воспитательница принялась читать всем книжку. Я с трудом высидел 15 минут, слушая давно известную мне сказку про трех медведей.

 — Сейчас закаливающие процедуры, как обычно? — спросила у воспитательницы Оля, когда та закончила чтение книжки.

 — Ага, закаливающие процедуры, — подтвердила воспитательница, посмотрев на часы, — Сначала воздушные ванны. Скажи девчонкам, чтобы каждая выбрала ребенка и уложила его голеньким на пеленальном столе.

 — Здесь, в зале? — уточнила Оля, — Мы с Валей можем заняться еще двоими в комнате гигиены. Там как раз два стола есть.

 — Валя у меня полчаса назад отпросилась домой, — сообщила воспитательница, — А твоя задача сейчас — учить старшеклассниц. Поэтому стой рядом и руководи. После воздушных ванн покажешь им, как делают с малышами гимнастику. Потом массаж. И в самом конце влажные обтирания.

 — А с Сашей что делать? — поинтересовалась Оля.

 — Как что? — улыбнулась воспитательница, — Тоже голышом на пеленальный стол. У нас ни для кого нет исключений

 — Можно я возьму Сашу? — неожиданно спросила Наташа, неизвестно как оказавшись рядом.

 — Я тоже хотела! — обиженно заявила Света.

 — Вы еще из-за семилетнего мальчишки подеритесь! — засмеялась воспитательница, — Значит, так: Света берет Колю, Маша — Максимку, а Наташа — Сашу. Ставьте всех на пеленальные столы в зале. Сейчас Оля вам объяснит, что надо делать.

Наташа взяла меня за руку и повела к стояшим в ряд трем пеленальным столам.

 — Стелим на стол пеленку, — скомандовала Оля, когда каждая старшеклассница подошла к своему столу, — Вот так. А теперь поднимаем наверх малышей. Сейчас я помогу Наташе.

Оля помогла Наташе поднять меня на стол.

 — Раздеваем малышей, — объявила она.

 — Догола? — спросила Маша.

 — Конечно догола, — улыбнулась Оля, — Воздушные ванны детям положено принимать голеньнькими.

Быстро раздев меня догола, Наташа вопросительно посмотрела на старшую нянечку.

 — Укладывай на спинку, — подсказала Оля.

Наташа осторожно уложила меня на спину. Повернув голову, я заметил, что остальные старшеклассницы точно так же уложили своих малышей.

 — Пусть полежат голышом две минуты, — сказала Оля, поставив на мой стол песочные часы.

 — Только посмотрите на эту картину! — засмеялась Света, — Семилетний мальчишка лежит на столе рядом с двумя ясельными малышами. И все трое голышом.

Все дружно засмеялись. Густо покраснев от смущения, я попытался прикрыться между ног.

 — Опять стесняешься? — улыбнулась Наташа, разводя мои руки в стороны, — Обычно маленькие дети любят оставаться голышом. Посмотри, как остальным малышам нравится.

 — Саше тоже должно нравиться, — со смехом сказала Света, — Все двухлетние мальчики любят, когда их оставляют голенькими.

 — Ах, да, — улыбнулась Наташа, — Я же забыла, что ему не семь, а два.

Все дружно засмеялись.

 — Саша сейчас и вправду ничем не отличается от девятимесячного Коли, что лежит справа, — с улыбкой заметила Маша, — Такие же ручки, ножки, пухленький животик...

 — И между ножек у них все одинаковое, — со смехом добавила Света.

 — Я тоже заметила, что у Саши точно такой же писюнчик, как у малышей, — согласилась Наташа, — Посмотри, какие у них с Колей одиноковые хоботки.

Наташа бесцеремонно приподняла пальцами мою письку. Мне хотелось провалиться под землю от смущения.

 — А яички у мальчишек немножко отличаются, — заметила Света.

 — Что, собираетесь задрать им обоим ножки и сравнить? — ехидно спросила Оля.

 — Почему бы и нет! — улыбнулась Наташа и рывком задрала мне вверх ноги.

Света точно так же задрала ножки своему грудному малышу.

 — Видишь? — сказала Света, — У девятимесячного мальчика торчит вперед плотненький мешочек, а у восьмилетнего мошонка уже немножко свисает.

 — А вы знаете, как сделать, чтобы Сашина мошонка стала такой же плотной, как у малыша? — со смехом спросила Оля.

 — Как? — с любопытством посмотрела на старшую нянечку Наташа.

 — Попробуй легонько пощекотать мальчишке яички, — сказала Оля Наташе.

Почувствовав прикосновение чужих пальцев к мошонке, я отчаянно задрыгал ногами от нестерпимой щекотки.

 — Видите, как у карапуза сразу сжалась мошонка? — показала пальцем Оля, — Это у мальчиков такой рефлекс. Мне наша медсестра однажды показала, когда я водила к ней одного из малышей на клизму.

 — Мальчишка так смешно дрыгает ножками, когда ты щекочешь ему яички, — улыбнулась Маша.

 — Хватит баловаться! — недовольно сказала Оля Наташе, — Посмотри, ребенок уже покрылся гусиной кожей.

Неожиданно раздался громкий стук в дверь.

 — Кто это к нам ломится? — удивилась старшая нянечка и куда-то убежала.

Через пару минут я увидел, как Оля быстрым шагом направляется к воспитательнице. За нянечкой шла незнакомая молодая женщина.

 — Надежда Владимировна! — громко позвала Оля воспитательницу, — Это к Вам.

 — Вы наверное та самая мама, которой наша заведующая пообещала экскурсию в ясельной группе, — улыбнулась воспитательница, — Она меня предупредила о вашем приходе.

 — Ага, это я, — с улыбкой подтвердила молодая женщина, — Вика.

 — Надя, — представилась в ответ воспитательница, — Хотя лучше называйте по отчеству, как все. А это моя старшая нянечка Оля.

 — Очень приятно, — сказала Вика.

 — Значит, решили сначала ознакомится с нашими яслями? — улыбнулась воспитательница, — Перед тем, как отдавать сюда ребенка.

 — Сейчас мы Вам все покажем, — сказала Оля.

Воспитательница с нянечкой принялись водить Вику по залу, оживленно что-то обсуждая. Через пару минут они подошли к моему столу.

 — А вот так мы проводим закаливающие процедуры, — пояснила воспитательница Вике, — Сейчас дети принимают воздушную ванну, а потом нянечки займутся с ними гимнастикой. Хотите посмотреть?

 — Так вот почему они все лежат голышом! — засмеялась Вика, — А что, интересно, такой большой мальчик у вас делает?

 — Как что? — улыбнулась Оля, — Принимает вместе со всеми воздушную ванну.

 — Это долгая история, — сказала воспитательница, — Сашу привели к нам в наказание за его проступок в школе. Он должен провести один день в яслях, как маленький.

 — Интересное наказание, — улыбнулась Вика, внимательно меня рассматривая, — Сколько ему? Шесть?

 — Семь, — поправила Оля.

 — Так мальчишка уже во втором классе, — засмеялась Вика, — А вы делаете ему те же процедуры, что и малышам.

 — А что он у нас какой-то особенный? — улыбнулась Оля, — Раз привели в ясли, значит и обращаться положено как с ясельным.

Лежа перед всеми голышом, я не знал, куда деться от смущения.

 — Покажи девочкам, как надо делать детскую гимнастику, — попросила Олю воспитательница.

 — Тогда я возьму Сашу, — решила Оля, — А они пусть всё за мной повторяют.

Нагнувшись надо мной, Оля начала сгибать и разгибать мои руки. Мне хотелось зареветь от обиды, что со мной обращаются как с малышом.

 — Теперь разводим ручки в стороны, — объявила Оля, — Вот так. А сейчас поднимаем и опускаем.

 — С детьми постарше можно делать ладушки, — улыбнулась воспитательница.

 — У грудных тоже иногда получается, — заметила Оля, — Ну давай, Саша! Ладушки, ладушки! Где были, у бабушки...

 — Я сейчас умру со смеху, — засмеялась Вика, — Голенький семилетний мальчишка лежит на спинке и играет в ладушки.

 — А как покраснел! — улыбнулась Наташа, — Так смешно смотреть, как Саша стесняется.

Все засмеялись, заставив меня еще больше смутиться.

 — Теперь ножки! — сказала Оля, принявшись поднимать и опускать мне ноги.

Весь красный от смущения, я ждал, когда девушка наконец оставит меня в покое.

 — Вверх и вниз, — приговаривала Оля, — А сейчас разводим ножки в стороны. Вот так.

Повернув голову, я начал наблюдать, как Света и Маша занимаются со своими малышами точно такими же упражнениями.

 — А теперь сгибаем ножки в коленках и до отказа задираем вверх, — объявила Оля.

Нянечка сильно задрала мне ноги, прижав мои коленки к груди. Неожиданно я услышал, как малыш рядом со мной громко пукнул.

 — Малыши всегда в этой позе начинают пукать, — с улыбкой пояснила Вике воспитательница.

Словно в подтверждение ее слов я не удержался и тоже пукнул. Все засмеялись, снова вогнав меня в краску.

 — Ну что я Вам говорила! — засмеялась воспитательница, — Видите, даже семилетние это делают. Надо будет им двоим хорошенько помассировать животики, когда перейдем к массажу.

 — Так у вас еще и массаж, — удивилась Вика.

 — А как же, — подтвердила воспитательница, — Мы всегда делаем четыре процедуры: воздушную ванну, гимнастику, массаж и влажное обтирание.

Оля принялась сгибать и разгибать мне ноги.

 — Ну что вы стоите? — недовольно обратилась она к старшеклассницам, — Повторяйте за мной.

 — Сгибать и разгибать ножки? — спросила Маша.

 — Ага, — кивнула Оля, — Сначала вместе, а теперь вот так, попеременно.

 — Покажи «велосипед», — попросила воспитательница.

Оля начала попременно сгибать мне ноги.

 — «Велосипед» у наших малышей — это самое любимое упражнение, — улыбнулась она, — Кстати, двухлетние и постарше могут делать его самостоятельно. Сейчас Саша нам покажет.

 — Чего ты ждешь? — спросила у меня воспитательница после короткой паузы, — Делай велосипед!

 — Не хочет, — улыбнулась Наташа, — Посмотрите, как стесняется.

 — А мой сразу понял, чего от него хотят! — засмеялась Маша, — Посмотрите, как Максимке нравится дрыгать ножками.

 — Это не велосипед! — с улыбкой сказала Вика, — Так педали не крутят.

 — Каждый крутит как умеет, — улыбнулась Оля, — Давай, Саша. Просто подрыгай для нас ножками.

Оля выжидающе на меня уставилась.

 — Я знаю, как заставить Сашу дрыгать ножками, — неожиданно сказала она.

Нянечка рывком задрала мне ноги вверх и в следующую секунду чужие пальцы щекотно коснулись моей мошонки.

 — Кто сейчас будет дрыгать ножками? — ласково улыбнулась Оля, принявшись перебирать пальцами у меня за яичками.

Не в силах терпеть мучительно острую щекотку, я отчаянно задрыгал ногами.

 — Вот так, — засмеялась Оля, продолжая щекотать мне мошонку, — Как хорошо у нас получается «велосипед».

Все дружно засмеялись.

 — Вот такая у нас гимнастика, — сказала Оля, — А сейчас массаж.

 — Снова будешь на Саше все показывать? — спросила Наташа.

 — Да нужен мне твой мальчишка! — засмеялась Оля, — Так обиженно на меня смотришь, как будто я забрала у тебя любимую игрушку.

 — Живую куклу, — сказала Вика и все засмеялись.

 — Я буду показывать массаж на Коле, — пояснила старшая нянечка, — Извини, Света, но в первый раз я тебе такого маленького не доверяю. С грудничками нужно очень осторожно.

 — Я как раз хотела сказать, чтобы ты взяла Колю, — заметила воспитательница.

Оля заняла Светино место у пеленального стола.

 — Переворачиваем малышей на живот, — скомандовала она, — Сначала займемся спинкой.

Наташа перевернула меня на живот.

 — Начинают массаж всегда с поглаживаний, — начала объяснять Оля, — Видите, как я массирую Коле спинку? От ягодичек к голове тыльной стороной ладони, а назад — внутренней.

Я почувствовал, как Наташа начала массировать мне спину. По-прежнему обиженный на весь мир, я удивился, что массаж был довольно приятной процедурой.

 — Теперь ручки, — попросила Оля, — Тоже вверх и вниз. Вот так. А после ручек ягодички и ножки.

Наташа начала массировать мне ноги.

 — Слегка разведи ножки в стороны, — сказала Оля, — Чтобы был доступ к внутренней поверхности бедер.

Разведя мои ноги в стороны, Наташа продолжила массаж.

 — Переходим к растиранию, — сказала Оля, — Оно выполняется подушечками пальцев. Вот такими спиралевидными движениями. Тоже спинку, ручки и ножки. Обязательно стопы.

Наташа начала меня массировать. Когда она занялась моими ступнями, стало так щекотно, что я начал бить ногами по столу.

 — Не дразни мальчишку, — недовольно сказала Оля, — Я же вижу, что ты его просто щекочешь.

Все дружно засмеялись.

 — Следующий этап — раминание, — объявила Оля, — Это просто легкое пощипывание. Так массируют только спинку и ягодички.

Я почувствовал, как Наташа начала щипать мне спину.

 — Такая смешная кругленькая попка, — засмеялась Наташа, занявшись моей попой, — Сейчас мы пощипаем Сашины пухленькие половинки.

 — У тебя, Наташа, хорошо получается, — похвалила старшеклассницу Оля, — Все, хватит делать разминание. Переходим к последнему этапу — поколачиванию.

 — Поколачиванию? — со смехом спросила Маша, — Это как, кулаками?

 — Не кулаками, а костяшками пальцев, — объяснила Оля, — И разумеется легонечко, а не со всей силы. Вот так. Видишь, как Коле нравится?

Наташа начала легонько колотить меня по спине.

 — Всё! — сказала Оля через минуту, — Переворачиваем на спинку.

Одинадцатиклассница быстро перевернула меня на спину. Вспомнив, что я лежу голышом, я попытался прикрыться между ног, но Наташа не дала мне это сделать.

 — До сих пор нас стесняется! — засмеялась Наташа.

 — Конечно, в семь лет уже стесняется, — сказала Вика, — Моему старшему шесть и точно так же себя ведет. Помню, что он недавно устроил в детской поликлинике, когда медсестра попыталась снять ему трусики, чтобы сделать мазок.

 — Очень плохо, что ребёнок себя так ведет, — сказала воспитательница, — Вы должны ему объяснить, что дети до десяти лет не должны стесняться, когда их раздевают догола.

 — Слышал, Саша? — строго сказала мне Наташа, — Такие малыши, как ты, не должны стесняться взрослых.

Я обиженно промолчал.

 — Массаж спереди состоит из тех же этапов, — начала объяснять Оля, — Только вместо поколачивания встряхивание. Делаем все в той же последовательности: поглаживание, растирание, разминание и встряхивание. Запомнили?

Оля наклонилась над своим малышом и начала массировать ему ручки.

 — Сначала ручки, — пояснила она, — Теперь грудку. Вот так. После нее животик.

Наташа принялась массировать мне живот. Не выдержав, я громко пукнул.

 — Как не стыдно! — шутливо засмеялась Света.

 — Потом сделаем всем специальный массаж от газиков, — решила Оля, — Особенно Саше с Колей.

 — Их надо просто на горшки посадить, чтобы хорошенько покакали, — засмеялась Маша.

Послышался дружный хохот.

 — После животика массируем ножки, — сказал Оля, — Правильно, Наташа. Чуть-чуть разведи их карапузу в стороны, чтобы было удобнее.

Наташа принялась массировать мне ноги. Заметив, как Вика с улыбкой на меня уставилась, я снова покраснел.

 — Теперь растирание и разминание, — объявила Оля, — Помните, как все делать?

 — Растирание — круговыми движениями, а разминание — щипательными? — неуверенно спросила Маша.

 — Правильно, — сказала Оля, — В той же последовательности: ручки, грудка, животик, ножки.

Несколько минут Наташа молча делала мне массаж.

 — И последний этап — встряхивание, — сказала Оля, — Сейчас я вам покажу. Сначала встряхиваем ручки. Вот так разводим в стороны, вкладываем большой палец ребенку в ладошку и зажимаем кулачок. Теперь легонечко встряхиваем.

Наташа повторила показанную Олей процедуру.

 — Теперь ножки, — продолжила Оля, — Надо просто легонечко подергать. Ага, вот так.

 — Ты еще хотела сделать массаж от газиков, — напомнила Оле воспитательница.

 — Совсем забыла, — виновато улыбнулась Оля.

Я почувствовал, как тяжелая взрослая ладонь опустилась мне на живот.

 — Правильно, Наташа, — одобрительно кивнула Оля, — Надо массировать всей ладонью вокруг пупка.

 — По часовой стрелке? — спросила Маша.

 — Ага, — кивнула Оля, — И не бойся нажимать посильнее.

 — Вот так? — улыбнулась Маша.

Неожиданно послышалось звонкое пуканье и все засмеялись.

 — Видишь, Маша нажала сильнее и сразу добилась нужного результата, — сказала смеющаяся Оля.

Почувствовав, как Наташа сильно нажала мне на живот, я не выдержал и тоже пукнул.

 — И Наташа кажется поняла, что нужно делать, — улыбнулась Оля.

Я не удержался и пукнул еще раз, вызвав всеобщий смех.

 — У малыша газики, — ласково улыбнулась мне Наташа, — Сейчас Саша попукает и сразу станет легче.

Вынужденный слушать Наташино сюсюканье, я чуть не плакал от обиды, что она разговаривает со мной, как с малышом.

 — Сейчас я принесу воду и тряпочки, — сказала Оля, — Займемся влажными обтираниями.

Оля куда-то ушла и через минуту вернулась с голубой пластмассовой миской. Вручив каждой из старшеклассниц по тряпочке, Оля стала объяснять им, что нужно делать.

 — Я набрала в миску воду комнатной температуры, — сказала она, — Окунаем туда тряпочку, слегка отжимаем и протираем ребенка.

 — Малышам, как Коля — только ручки и ножки, — пояснила воспитательница, — А детям старше двух лет — все тело.

 — Спереди и сзади? — спросила Света.

 — Только спереди, — ответила Оля.

Я поежился, почувствовав, как Наташа начала протирать меня мокрой тряпочкой.

 — Не стой прямо перед малышом, Света, — с улыбкой попросила Оля, — Немножко отойди в сторону.

 — Почему? — удивилась Света.

 — Потому что такой маленький запросто может пустить струйку, — со смехом объяснила Оля, — Грудные дети постоянно это устраивают.

 — Особенно мальчики, — добавила воспитательница, — Малыши так реагируют на холод.

 — Мне врач в детской поликлинике то же самое сказала, — вспомнила Вика, — Я привыкла, что он писает во время подмывания, но когда он начал это делать каждый раз, запаниковала и побежала к врачу. А та сразу спросила, какой водой я подмываю ребенка — горячей или холодной. Тут мы и выяснили, что я малыша в последнее время действительно начала подмывать холодной водой, потому что горячую у нас отключили.

 — Сочувствую, — вздохнула воспитательница, — У нас в садике всегда есть горячая вода, потому что своя котельная.

Наташа начала щекотно протирать мне холодной тряпочкой низ живота.

 — Не ерзай! — прикрикнула на меня одинадцатиклассница, — Можешь пару минут полежать спокойно?

 — Саша так боится щекотки, — захихикала Света.

Протерев меня тряпочкой с головы до ног, Наташа по совету Оли дала мне полминуты полежать голышом и принялась быстро вытирать большим махровым полотенцем.

 — Хочу какать! — неожиданно закричал Максимка.

 — Сейчас отнесу малыша в комнату гигиены и посажу на горшок, — сказала Маша.

 — Не надо никуда нести, — улыбнулась Оля, — Я принесу Максимкин горшок сюда.

 — Принеси заодно Сашин, — попросила Наташа, — Ему тоже не мешает сходить по-большому.

 — Саша у нас сегодня еще не какал? — спросила воспитательница.

 — Еще нет, — подтвердила Оля, — Один раз сходил по-маленькому и все.

 — Мы стараемся следить, чтобы у ребенка был регулярный стул, — объяснила воспитательница Вике.

Оля принесла два горшка.

 — Посади прямо тут на столе, — сказала она Маше, вручая ей Максимкин горшок, — И Сашу тоже.

Маша посадила двухлетнего малыша на горшок и тот тут же громко начал какать.

 — Вовремя посадили! — засмеялась Оля, — Сейчас и Саша у нас тоже покакает.

Наташа поставила на стол мой горшок и помогла мне на него сесть.

 — Ну я пошла, — улыбнулась Вика.

Я наблюдал, как воспитательница с Викой медленно направились к выходу. После массажа живота мне немножко хотелось по-большому, но я твердо решил терпеть.

 — Что, Саша? До вечера собрался сидеть на горшке голышом? — недовольно спросила меня Наташа, — Я не собираюсь тебя одевать, пока не покакаешь.

 — Бери пример с Максимки! — сказала Маша, — Посадили на горшок и сразу покакал.

 — Разве ты не знаешь, что полагается делать маленьким мальчикам, когда их сажают на горшок? — спросила меня Света.

 — Ему наверное больше нравится все делать себе в штанишки, — со смехом сказала Наташа, — Правда, Саша? Хочешь ходить с кучей в колготках?

 — Давай, Саша, — ласковой улыбнулась мне Света, — Будь хорошим мальчиком и покакай в горшочек.

Девушки безуспешно уговаривали меня еще несколько минут.

 — Слушай, Оля, — неожиданно спросила старшую нянечку Наташа, — А помнишь, ты говорила, что наша медсестра дала тебе коробку специальных слабительных свечек?

 — Сейчас принесу, — улыбнулась Оля, — Раз тебе надо именно сейчас заставить мальчишку сходить по-большому.

Оля принесла Наташе небольшую белую коробочку.

 — Ты знаешь, как ставить ребенку свечи? — поинтересовалась старшая нянечка.

 — В попу! — засмеялась Наташа.

 — Сейчас я тебя научу, — сказала Оля, — Прежде всего надо уложить ребенка на спинку.

Наташа уложила меня на спину.

 — Теперь до отказа задери вверх ножки, — попросила Оля.

 — Как для подмывания? — спросила Наташа, рывком задрав мне ноги.

 — Еще выше, — попросила Оля, — Вот так. Чтобы заставить ребенка полность разжать ягодички.

 — У мальчишки даже дырочка в попе немножко приоткрылась, — засмеялась Света, показывая пальцем мне между ног.

 — Нам это как раз и нужно, — с улыбкой сказала Оля Наташе, — Теперь он никак не сможет тебе помешать.

 — Засуну сразу две, — решила Наташа, вытащив из упаковки две белые свечки, — Просто запихнуть их карапузу в попу?

 — Такому большому можешь просто насильно запихнуть, — сказала Оля, — А малышей во время этой неприятной процедуры надо чем-то отвлекать.

 — Погремушкой что-ли трясти? — со смехом спросила Света.

 — Лучше всего отвлекать щекоткой, — пояснила Оля.

 — Тогда и я сейчас буду Сашу отвлекать, — замеялась Наташа, — Надо все делать по правилам.

Неожиданно почувствовав чужие пальцы у себя за яичками, я задрыгал ногами от острой щекотки. Оля еле заметно кивнула Наташе и что-то быстро скользнуло мне в попу. Догадавшись, что это была слабительная свечка, я громко заревел от обиды. Не обращая на мой рев никакого внимания, Наташа бесцеремонно всунула мне в попу вторую свечку.

 — Не надо плакать, солнышко, — ласково сказала мне Маша, — Все уже позади. Наташа больше не будет вставлять тебе свечки. Она же пытается помочь тебе сходить по-большому, чтобы у тебя не болел животик. Быстрее садись на горшок и какай.

 — Вот еще! — возмущенно сказала Наташа, — Не собираюсь я садить его на горшок. Сейчас одену и сниму со стола. Хочу чтобы сам попросился на горшок по-большому.

 — Правильно, — поддержала подругу Света, — Через десять минут сам попросится.

Как и обещала, Наташа быстро меня одела и сняла со стола. Не зная, что делать, я подошел к окну и принялся наблюдать за оживленной улицей. Несмотря на неприятное жжение в попе от слабительных свечек, я был рад, что девушки наконец оставили меня в покое.

 — Что ты там делаешь, Саша? — неожиданно услышал я голос воспитательницы, — А ну-ка быстренько беги сюда!

Я нехотя поплелся к воспитательнице. Жжение в попе сменилось таким острым позывом по-большому, что мне приходилось изо всех сил сжать свои половинки, чтобы не обкакаться. Я с обидой понял, что Наташа добьется своего и очень скоро мне действительно придется проситься на горшок.

 — Ну что ты так медленно ковыляешь? — недовольно посмотрела на меня воспитательница, — Все уже тебя, Саша, заждались.

 — Ты же любишь активные игры? — спросила меня стоящая возле воспитательницы Оля, — Или собираешься весь день просидеть у окна?

 — Конечно любит, — улыбнулась воспитательница, вручив мне яркий мяч, — Все дети любят активные игры.

Воспитательница разделила всех на две команды и мы начали перекидываться мячами. Продолжая бороться с нестерпимым позывом по-большому, я подумал, что по крайней мере мне не надо бегать. Иначе я точно бы обкакался.

 — А сейчас эстафета! — объявила воспитательница.

Оля начала объяснять правила игры. Мы были по прежнему разделены на две команды. Нужно было добежать с мячом от нянечки до воспитательницей и передать его следующему игроку, чтобы побежал обратно. Воспитательница махнула рукой и началась игра. Я с ужасом наблюдал, как уменьшается передо мной шеренга малышей и неумолимо подходит моя очередь.

 — Ну что ты стоишь, Саша? — легонько подтолкнула мне воспитательница, — Быстрее беги сюда.

Мне ничего не оставалось, как взять мяч и неуклюже побежать к воспитательнице.

 — Быстрее. быстрее! — подгоняла меня воспитательница, — Андрюша тебя уже заждался.

Не пробежав и половины дистанции, я громко наложил в колготки кучу.

 — Чего остановился? — непонимающе посмотрела на меня воспитательница, — Давай, беги!

Я побежал к воспитательнице, продолжая какать в колготки. На глаза наворачивались слезы.

 — Что с тобой, Саша? — спросила меня воспитательница, когда я передал свой мяч двухлетнему Андрюше, — Бегать разучился?

Я смущенно покраснел и окончательно сдавшись, начал писать в колготки.

 — Ой, да ты же обкакался! — изумленно сказала воспитательница.

 — Даже мне отсюда видно, — засмеялась Оля, — Такая большущая куча в колготках.

 — Ты бы видела, как он сейчас вовсю туда писает, — крикнула Оле воспитательница, — Надо быстренько позвать кого-то из девчонок, чтобы занялась Сашей.

Продолжая писать себе в колготки, я не знал, куда деться от смущения.

 — Что случилось? — спросила Наташа, подбежав к воспитательницке.

 — Неужели не видно? — улыбнулась Надежда Владимировна, махнув рукой в мою сторону.

 — Ай-яй-яй, как описался, — покачала головой Наташа.

 — Это еще не все, — вздохнула воспитательница, — Посмотри, какая у мальчишки сзади куча.

Наташа обошла меня сзади.

 — Это ж надо было так обкакаться! — негодующе сказала она, — Ты почему не попросился на горшок?

Одинадцатиклассница начала отчитывать меня за грязные колготки. Я еле сдерживался, чтобы не зареветь.

 — Такой большой мальчик, — присоединилась воспитательница, — И накакал в колготки, как двухлетний.

 — Хорошо, что мы купили Саше три пары, — сказала Наташа, — Я знала, что понадобятся.

 — Что, обкакался? — спросила подошедшая к нам Маша.

 — Еще как! — сообщила Наташа, — Посмотри, что творится у него в колготках.

 — Как не стыдно! — строго сказала мне Маша, — Подумать только! В семилетнем возрасте какать в штанишки! И это после того, как мы его десять минут уговаривали сходить на горшок.

 — Действительно нехорошо, — нахмурилась воспитательница, — Ты почему не сходил на горшок, когда тебя об этом просили? Только не говори мне, что ты тогда, пятнадцать минут назад, не хотел.

Весь красный от смущения, я продолжал молчать, уставившись в пол.

 — Придется мне сейчас тебя наказать, — сказала воспитательница.

 — Поставите в угол? — спросила Маша.

 — У меня есть идея получше, — улыбнулась воспитательница, — Пусть он продолжает игру. Вот так, с кучей в колготках.

Старшеклассницы дружно засмеялись.

 — Иди в конец очереди, Саша, — приказала мне воспитательница.

Свистнув в свой свисток, воспитательница возобновила игру. Мне пришлось еще десять минут бегать с кучей в колготках между ней и Олей.

 — Ну что? — спросила воспитательница девушек после игры, — Кто из вас хочет подмывать мальчишку?

 — Боюсь, что мне одной с таким большим не справиться, — заметила Наташа, — Нужно, чтобы кто-то его держал.

 — Я тебе помогу, — сказала Маша, — Пошли, Наташка. Вдвоем мы Сашу быстро подмоем.

Девушки отвели меня к трем пеленальным столам и поставили на средний.

 — Можешь сходить за водой и другими принадлежностями? — попросила Наташа Машу, — А я пока раздену мальчишку.

Наташа начала медленно стаскивать с меня мокрые колготки.

 — Какой грязный! — вздохнула она, — Ничего, сейчас я тебя вытру твоими же собственными колготками.

Девушка аккуратно вытерла мне попу мокрыми колготками.

 — Ложись на спинку, — скомандовала она.

Я послушно лег и Наташа тут же задрала мне ноги.

 — Надо еще вытереть, — решила девушка и снова принялась вытирать мне попу.

Вскоре вернулась Маша, осторожно неся полную миску воды.

 — Посмотри, как я вытерла мальчишку, — сказала Наташа и задрала мне ноги.

 — А чем ты его вытерла? — удивилась Маша.

 — Его же собственными колготками, — ответила Наташа, — Я от Оли этому научилась. Она всегда так делает перед тем как подмывать обкакавшихся малышей.

 — У мальчишки теперь такая чистая попа, что даже не скажешь, что обкакался, — улыбнулась Маша.

Наташа опустила мои ноги вниз и начала намыливать тряпочку.

 — Кого сейчас будут подмывать как маленького? — шутливо спросила она меня, заставив покраснеть.

В следующее мгновение я почувствовал, как теплая мокрая тряпочка коснулась моего живота. Наташа начала быстро протирать мне живот, спускаясь все ниже и ниже. Я с трудом терпел мучительную щекотку, особенно когда девушка занялась моим лобком.

 — Можешь подержать карапуза? — попросила Наташа Машу, — Так ерзает и уворачивается, что не могу подмывать.

 — Извини, совсем забыла, что нужно держать мальчишку, — виновато улыбнулась Маша, — Сейчас я вытяну его за ручки и ножки. Вот так.

Вытянув мои руки и ноги, Маша крепко прижала их к столу.

 — Спасибо, — кивнула Наташа, продолжая меня подмывать.

Мне казалось, что она нарочно делает все медленно, чтобы подольше меня помучить. Неожиданно я почувствовал, как чужие пальцы бесцеремонно потянули вверх мою письку.

 — Решила заняться Сашиным маленьким писюнчиком? — захихикала Маша.

 — Ага, сейчас как следует помою мальчишке его тоненький хоботок, — улыбнулась Наташа.

Наташа начала протирать мою письку. Наблюдая за хихикающими девушками, мне хотелось провалиться под землю от смущения.

 — Смотри, как покраснел, — заметила Маша, — Что, Саша, стыдно, что тебя подмывают как малыша?

 — Не надо было какать в колготки, — сказала Наташа.

Задрав мою письку наверх, Наташа принялась щекотно водить под ней намыленной тряпочкой.

 — Сейчас я всерьез займусь этим маленьким мешочком, — улыбнулась она, — Только для этого нужно задрать карапузу ножки.

Маша одним рывком задрала мне вверх ноги. Почувствовав, как мокрая тряпочка коснулась моей мошонки, я поежился от неприятной щекотки.

 — Хорошенько там помой карапузу, — кивнула Маша, — У мальчиков за мошонкой обычно самое грязное место.

 — Кто лежит на спинке и дрыгает ножками? — ласково спросила меня Наташа, — Как ты, Саша, боишься щекотки!

Наташа как будто специально искала своей тряпочкой мои самые чувствительные места.

 — Сколько раз вам повторять, что когда подмываешь мальчика, нельзя стоять прямо перед ребенком, — неожиданно услышал я Олин голос.

Я повернул голову и увидел, что Оля поставила на соседний пеленальный стол малыша в голубых ползунках.

 — Ага, Наташка, отойди чуть-чуть в сторону, — согласилась со старшей нянечкой Маша, — На случай, если карапуз пустит струйку.

 — Неужели семилетние тоже писают во время подмывания? — улыбнулась Наташа и все громко расхохотались.

Развернув мокрую тряпочку, Наташа накинув ее мне между ног. После этого девушка положила сверху свою ладонь и начала трогать через тряпочку мои яички.

 — Такой забавный карапуз, — улыбнулась Маша, — Так смешно наблюдать, как Наташа с ним возится.

Наташа попросила Машу опустить мне ноги и начала вытирать меня спереди.

 — Вот так вытрем Саше писюнчик, — сказала Наташа и, обхватив мой тонкий хоботок мокрой тряпочкой, провела ей снизу вверх, — Теперь складочки и все остальное, что у малыша между ножек.

Помучив меня еще минуту, Наташа отложила тряпочку в сторону.

 — Надо помазать детским кремом, — улыбнулась она, — Мы же не хотим, чтобы у малыша появились опрелости.

Девушки засмеялись, заставив меня покраснеть. Я заметил в руках у Наташи маленький тюбик и в следующую секунду почувствовал, как чужие пальцы щекотно коснулись моего лобка.

 — Вот тут, вокруг письки, — улыбнулась Наташа, — А теперь обе складочки.

Наташа попросила Машу задрать мне ноги и выдавила на пальцы новую порцию белого крема.

 — Осталось самое главное, — улыбнулась Наташа, — Сашина попа.

Наташина ладонь щекотно заскользила между моих половинок.

 — И вовнутрь тоже пропихнем, — сказала она, углубившись пальцем в мою чувствительную дырочку, — Чтобы лучше какал.

Наташа выдавила на кончики пальцев крем и начала нестерпимо щекотно мазать мне мошонку.

 — Так смешно смотреть, как карапуз дрыгает ножками, — улыбнулась Маша.

 — И не говори, — засмеялась Наташа, — Особенно когда трогаешь вот эти маленькие шарики.

 — Прекрати дразнить мальчишку, — сказала Оля.

 — Ну должна же я ему везде помазать детским кремом, — шутливо попыталась оправдаться Наташа, — Каждый уголок между ножек.

Увидев, что Наташа вытирает руки лежащей подо мной пеленкой, я облегченно вздохнул, что мучительная процедура наконец-то закончилась.

 — Полежи пару минутут без штанишек, — сказала Наташа, — Подождём, пока впитается крем. А чтобы ты не скучал, я сейчас принесу бутылочку с молочком.

Наташа ушла, оставив меня под присмотром Маши.

 — Кто это у вас тут лежит на столе? — неожиданно спросил незнакомый голос.

Повернув голову, я увидел молодую женщину в белом халате.

 — Это Ирина Михайловна, воспитательница старшей группы, — представила женщину Оля.

 — Что этот мальчишка у вас делает? — снова спросила Ирина Михайловна, едва сдерживаясь от смеха.

 — Разве не видите? — улыбнулась Оля, — Приняли нового ребенка в ясли.

 — А он не слишком большой для ясельной группы? — засмеялась женщина.

Оля начала рассказывать про мое наказание. Лежа на столе в одной короткой майке, я не знал, куда деться от смущения.

 — А почему мальчишка лежит на столе без штанишек? — поинтересовалась Ирина Михайловна, — Вы что, подмывали его как малыша?

 — Ага, подмывали, — сказала Маша, — После того, как обкакался.

 — Наложил полные колготки, — подтвердила Оля, — А как при этом описался!

 — Серьезно? — удивилась женщина, — Такой большой и до сих пор мочит штанишки? Тогда ему точно место у вас в яслях, а не в школе.

Все дружно засмеялись.

 — Бери бутылочку, Саша, — сказала вернувшаяся к столу Наташа, — Не одену тебе колготки, пока всю не выпьешь.

 — С вами, девчонки, не соскучишься, — со смехом сказала Ирина Михайловна, — Сначала подмывали мальчишку, как малыша. Теперь поят из бутылочки с соской. Что следующее? Грудное кормление?

Наташа наклонилась к женщине и что-то шепнула ей на ухо.

 — Ах вот зачем ты его из этой бутылочки поишь! — засмеялась Ирина Михайловна.

 — Хочу, чтобы мальчишка этот день в яслях надолго запомнил, — улыбнулась Наташа.

Дождавшись, когда я выпью все молоко, Наташа одела мне колготки и сняла с пеленального стола.

 — Иди вон туда и садись за стол, — показала рукой девушка, — Сейчас будем обедать.

На обед были щи и сосиски с морковной кашей. В отличие от завтрака девушки не стали кормить меня с ложечки, но они все равно проследили, чтобы я все съел. По крайней мере на третье был вкусный компот из сухофруктов. Быстро опустошив стакан, я попросил у воспитательницы добавки.

 — Так много пьет, — улыбнулась она, протягивая мне второй стакан, — Обязательно проследите, чтобы перед сном сходил на горшок по-маленькому.

 — Я его скоро посажу, — сказала стоящая рядом Маша, — Чтобы сходил и по-маленькому, и по-большому.

Допив компот, я побежал к своим игрушкам в манеже. Находиться в самом манеже было довольно унизительно и я перенес машинки с кубиками на лежащий рядом ковер. Как всегда увлекшись игрой, я потерял счет времени и опомнился только тогда, когда кто-то положил мне руку на плечо.

 — Вставай, Саша, — сказала Маша, — Сейчас быстренько сходишь на горшок и спать.

Я нехотя поплелся за девушкой в комнату гигиены. Заметив, что зал был абсолютно пустым, я догадался, что всех малышей уже отвели в другую комнату спать.

 — Быстренько раздевайся, — скомандовала мне Маша, когда мы зашли в комнату гигиены, — Сейчас я принесу тебе горшок.

Маша отошла к стеллажу с детскими горшками и быстро нашла мой.

 — Чего ты не раздеваешься? — недовольно спросила девушка, вернувшись ко мне с горшком, — Собрался сесть на горшок в колготках?

Маша присела передо мной на корточки и принялась стаскивать с меня колготки. Оказавшись без них, я как обычно, прикрылся между ног.

 — Опять стесняешься? — нахмурилась одинадцатиклассница, разнимая мои руки, — И когда ты уже к нам привыкнешь?

Девушка посадила меня на горшок.

 — Даю тебе пять минут, чтобы сходил по-большому, — строго сказала она, — Стоять и понукать тебя я не собираюсь, но если не наполнишь к моему приходу горшок, придется принимать серьезные меры.

Маша вышла из комнаты, забрав с собой мои колготки. После обеда мне в самом деле немножко хотелось по-большому, но по-прежнему обиженный на всех нянечек, я решил терпеть.

 — Сейчас посмотрим, что у Саши получилось, — сказала Маша, вернувшись через несколько минут в комнату.

В этот раз девушка была не одна. Вслед за ней в комнату зашли Света с Наташей и чуть позже Оля с очередным описавшимся малышом на руках. Маша подошла ко мне и, потянув за руку, подняла с горшка.

 — Ну что? — поинтерсовалась Света.

 — Пустой, — сообщила Маша, — Даже не пописал.

 — А ты что, чего-то другого от мальчишки ожидала, оставив его одного? — улыбнулась Наташа, — С ним нужно построже. Надо было стоять рядом и подгонять. Если не проследишь лично, ничего от такого упрямого не добьешься.

 — Я бы постояла, если бы не надо было помогать Оле укладывать малышей спать, — вздохнула Маша, — Это важнее, чем Сашин горшок.

 — И что нам с ним сейчас делать? — спросила Света, — Ему самому уже давно пора быть в постели.

 — В самом деле нет времени, чтобы уговаривать и ждать, пока сходит на горшок, — согласилась Наташа.

 — Сейчас я вам подскажу, что делать, — улыбнулась Оля.

 — Что? — спросила Маша.

 — Запеленать, как грудного, — сказ

ала Оля на удивление серьезным тоном.

 — Семилетнего мальчишку? — засмеялась Маша и вслед за ней остальные старшеклассницы.

 — Я серьезно тебе говорю, — начала разъяснять Оля, — У нас в яслях такие правила. Тех, кто не сходил перед сном на горшок, просто пеленают.

 — И во что, интересно, такого большого пеленать? — скептически спросила Света.

 — У нас есть большие пеленки, — ответила Оля.

 — Что, даже Саша поместится? — недоверчиво спросила Маша.

 — Даже семилетний, — подтвердила Оля, — Вы присмотрите пока за моим малышом. Сейчас я вам все принесу. И пеленки, и подгузник.

Оля вышла из комнаты и через минуту вернулась со стопкой белья.

 — Заодно научу вас пеленанию, — улыбнулась она, застилая пеленками свободный стол, — Идите сюда и смотрите.

Старшеклассницы подошли к Оле и старшая нянечка начала объяснять, как правильно стелить пеленки и складывать из марли подгузник.

 — Не люблю памперсы, — сказала Оля, демонстрируя старшеклассницам большой марлевый треугольник, — Я предпочитаю обычную марлю. Потому что ребенку не должно быть слишком комфортно после того, как описался. Малыш должен чувствовать, что он мокрый. Быстрее начнет проситься на горшок.

Оля положила марлевый треугольник на расстеленные на столе пеленки и обернулась ко мне.

 — Ведите мальчишку сюда и поднимайте на стол, — приказала она старшеклассницам.

Окончательно осознав, что меня сейчас запеленают, как малыша, я рванулся к выходу.

 — Опять убегаешь? — засмеялась Наташа, догнав меня у самой двери.

Наташа потащила меня к пеленальному столу. Я ревел и упирался, но одинадцатиклассница конечно была сильнее.

 — Давай я, — сказала Оля и схватив меня в охапку, подняла на пеленальный стол.

 — Сейчас же успокоился! — строго приказала мне Наташа., — Если не перестанешь капризничать, мы не просто тебя сейчас запеленаем. До вечера так оставим.

 — Конечно оставим, — с улыбкой подтвердила Оля, — В пеленках ты, Саша, от нас никуда не убежишь.

 — А если описается? — спросила Света, — Так и будет лежать мокрым?

 — Даже если обкакается, — решительно заявила Наташа, — Кстати, не мешает сейчас об этом позаботиться.

 — О чем? — непонимающе посмотрела на одноклассницу Маша.

 — Чтобы мальчишка использовал подгузник по назначению, — засмеялась Наташа.

Наташа шепнула что-то Маше на ухо и обе громко расхохотались.

 — В прошлый раз эти свечки быстро подействовали, — сказала смеющаяся Маша.

Догадавшись, что затевают девушки, я заревел еще громче.

 — Не испытывай наше терпение, Саша, — повысила голос Света, — Если ты не хочешь, чтобы мы рассказали о твоем поведении Валентине Степановне и она продлила твое наказание.

 — А ты дай ему соску, — в шутку предложила Оля, — Сразу успокоится.

 — И как мы раньше до этого не додумались, — засмеялась Маша, — Малышу просто нужна соска.

Все дружно засмеялись.

 — Дай вот эту, — сказала Оля, достав из ящика стола детскую соску, — Только сначала помой под краном.

Помыв соску под струёй воды, Маша всунула ее мне в рот.

 — Какая прелесть! — засмеялась Света.

Я с отвращением выплюнул соску и снова заплакал.

 — Давай договоримся, Саша! — строго сказала мне Наташа, — Или ты начнешь слушаться, или будешь ходить сюда каждый день до конца учебного года. Быстро взял в рот соску!

Наташа запихнула мне в рот соску. Тон девушки не оставлял сомнений, что она упросит директриссу нашей школы навечно оставить меня в яслях.

 — Вот так-то лучше, — улыбнулась Наташа, — А теперь соси, как положено! С причмокиванием. И чтобы никаких других звуков, кроме этого причмокивания, я больше от тебя не слышала!

Я с обидой понял, что единственное, что мне сейчас остается, это действительно наслаждаться соской-пустышкой.

 — Ну что? — спросила Оля, — Кто и вас хочет пеленать мальчишку?

 — Можно я? — попросила Света.

 — Хорошо, — сказала Оля, — Становись вот сюда.

 — Уложить ребенка на спинку? — спросила Света.

 — Сначала сними маечку, — подсказала Оля, — У Саши нет запасной. Не хочу, чтобы замочил, если описается.

Света сняла с меня майку, оставив голышом.

 — Ага, вот так, попой на подгузник, — одобрительно кивнула Оля, когда Света уложила меня на спину, — А теперь проведи нижний конец между ножек и накрой боковыми.

 — Подожди, — попросила Наташа, — Сейчас я вставлю мальчишке свечки. Можешь задрать ему вверх ножки?

Света до отказа задрала мои ноги вверх, прижав колени к груди.

 — Одна из обязанностей нянечки в яслях — следить, чтобы у каждого ребенка был регулярный стул, — сказала Наташа, вставляя мне в попу одну за другой слабительные свечки, — Мы все равно заставим тебя какать, когда положено. И если ты отказываешься ходить на горшок, тебе придется все делать в подгузник, как грудному.

 — Правильно, Наташка! — поддержала подругу Света, — Пусть писает и какает в подгузник в наказание за свое упрямство.

Опустив мои ноги вниз, Света обернула их марлевым подгузником.

 — Проверь, чтобы писулька была направлена вниз, — попросила Оля.

Света залезла рукой под марлю и поправила мне письку. Маша с Наташей тихонько захихикали, заставив меня покраснеть.

 — Теперь заворачивай в первую пеленку, — сказала Оля.

Одинадцатиклассница принялась быстро меня пеленать. Оля изредка подсказывала ей, что надо делать.

 — Какой ляля! — засмеялась Маша, когда Света меня полностью запеленала, — Эх, жалко, нет фотоаппарата.

 — А посмотри, как сосет пустышку! — улыбнулась Наташа, — Я знала, что ему понравится.

 — Правда, хорошо быть малышом, Саша? — ласково спросила меня Света, — Не надо ходить в школу...

 — Не говоря уже о том, что не надо бегать в туалет, — добавила Наташа, — Можно все делать себе в подгузник.

Все дружно засмеялись.

 — Никаких обяхзанностей, никаких домашних заданий, — продолжила Света, — Лежи себе в пеленках и все.

Полюбовавшись на меня еще минуту, девушки отнесли меня в спальню и уложили в свободную детскую кроватку. Удивившись, как я вообще в эту кроватку поместился, я принялся рассматривать непривычные боковые решетки.

 — Спать! — приказала мне Оля, — Только попробуй поднять шум! Если разбудишь кого-то из малышей, я тебе такое устрою!

Девушки вышли из комнаты. Спать мне совсем не хотелось — в основном из-за неприятного жжения в попе, которое начало быстро переходить в уже знакомый мне мучительный позыв какать. От обиды, что девушки всегда добиваются своего, на глаза навернулись слезы.

Прошло несколько минут. Позыв какать стал таким острым, что я едва мог его терпеть. Вскоре к нему добавился такой же сильный позыв по-маленькому. В комнату зашла Маша и сразу направилась к моей кроватке.

 — Ты почему не спишь? — тихо спросила она.

 — Понятно почему, — тихонько засмеялась показавшаяся в дверном проеме Наташа.

Вслед за Наташей в комнату зашла Света. Обступив мою кроватку, все трое выжидающе на меня уставились.

 — Саша сейчас ничем не отличается от шестимесячного Андрюши, который лежит в соседней кроватке, — улыбнулась Света.

 — Ага, — согласилась Маша, — Оба в пеленках и с сосками.

 — В самом деле выглядит, как грудной, — сказала Наташа.

 — Я не грудной! — обиженно заявил я, выплюнув соску.

 — А какой, большой? — засмеялась Наташа, — Большие дети сами ходят на горшок, а ты у нас писаешь и какаешь в штанишки.

 — Ты у нас сейчас тоже накакаешь в подгузник! — уверенно сказала Маша, — Не говоря уже о том, как ты его намочишь.

Я обиженно молчал, напрягшись изо всех сил, чтобы не обкакаться.

 — Кстати, кто тебе разрешилп выплюнуть соску? — строго спросила Наташа.

 — Не хочу соску! — запротестовал я.

 — Как это не хочешь? — строго спросила Наташа, — Всем малышам дают соски, а Саша у нас какой-то особенный? Тебе уже сказали, что здесь в яслях, ты такой же маленький ребенок, как все.

Набрал в рот воздуха, чтобы закричать, что я не маленький, я не удержался и громко обкакался. Старшеклассницы переглянулись и тихонько засмеялись

 — Что-то случилось, Саша? — с улыбкой спросила Наташа, — Скажи, не стесняйся.

Я смущенно молчал, продолжая увеличивать кучу у себя в подгузнике.

 — Посмотрите, девчонки, как покраснел, — засмеялась Света, — Кто тут лежит и какает в пелёнки?

Не зная, куда деться от смущения, я окончательно сдался и пустил в подгузник горячую струю.

 — Ой, смотрите девчонки! — неожиданно показала пальцем Маша, — У карапуза появилось мокрое пятнышко между ножек.

 — И как быстро расползается во все стороны! — заметила Света, — Хорошо, что не накрыли его одеялом. Тоже было бы мокрое.

Наташа пощупала мои пеленки Весь красный от смущения, я продолжал писать в подгузник.

 — Вовсю мочит пеленки, — сообщила всем Наташа.

 — Так смешно наблюдать сейчас за карапузом! — захихикала Маша, — Что, Саша, нравится писать и какать себе в подгузник?

 — А как только что кричал, что большой! — засмеялась Наташа, вставив мне в рот соску.

Я ожидал, что старшеклассницы отнесут меня в комнату гигиены и начнут подмывать, но девушки молча развернулись и вышли из комнаты. Я с обидой понял, что мне придется лежать мокрым до конца тихого часа. Единственным утешением было приятное облегчение после того, как я опорожнил кишечник и мочевой пузырь. Постепенно я привыкнул к мокрым пеленкам и с удивлением почувствовал, что засыпаю. Сладко зевнув, я закрыл глаза и провалился в пелену сна.

Я проснулся от сильного позыва писать. Оглядевшись по сторонам, я не сразу понял, где нахожусь. Было холодно и мокро, с обеих сторон меня окружали какие-то странные решетки, и вдобавок этот неприятный запах... «Так я же лежу в детской кроватке» — неожиданно догадался я. Попробовав повернуться на бок, я с удивлением обнаружил, что не могу даже пошевелиться. Страх и паника окончательно прогнали сон и я сразу вспомнил о своей ситуации.

Моим первым желанием было проснуться еще раз. Так хотелось, чтобы происходящее со мной было просто кошмарным сном. Я закрыл глаза, подождал и открыл их снова. Ничего не изменилось. Те же поднятые решетки детской кроватки, холодные мокрые пеленки и противная скользкая масса под попой. Хотя нет, в этот раз было что-то новое. Незнакомые голоса.

 — Ах, вот он где, — улыбнулась незнакомая девушка в белом халате, подойдя к моей кроватке.

Вскоре к ней присоединилась еще одна девушка в белом халате. Обеим на вид было лет n—17. Я понял, что девушки тоже были в яслях на практике.

 — Уже проснулся, — сказала вторая девушка, — Это ты, Ирка, его разбудила?

 — Не будила я его! — ответила девушка, которую звали Ирой, — И почему ты, Настя, постоянно на меня наезжаешь?

 — Такая ты обидчивая, — улыбнулась Настя, — Спросить ничего нельзя.

К моей кроватке подошла еще одна незнакомая девушка.

 — А вот и Ксюша, — улыбнулась Ира.

Обступив мою кроватку, девушки принялись меня рассматривать.

 — Смотрите, девчонки! — неожиданно засмеялась Ксюша, показывая на меня пальцем, — Они и вправду мальчишку запеленали.

 — Ага, запеленали, — улыбнулась Ира, — Карапуз в этих пеленках такой хорошенький.

 — А это что? — удивилась Настя, взяв что-то из моей кроватки, — Они что еще и соску ему дали?

 — Как видишь, — засмеялась Ксюша и вслед за ней остальные девушки.

 — Что вы там шумите? — услышал я недовольный голос старшей нянечки, — Сейчас всех малышей разбудите.

 — Самый старший уже проснулся, — с улыбкой сообщила Оле Настя.

 — Рано еще, — сказала Оля, подойдя к моей кроватке, — Закрывай глазки и спи.

 — А почему предыдущие нянечки запеленали мальчишку? — поинтересовалась Ира.

 — Потому что у нас такие правила, — объяснила Оля, — Все, кто не сходил перед сном на горшок, спят в пеленках.

Оля поправила мое одеяло.

 — Давай, Саша, закрывай глазки, — сказала мне нянечка, — Что ты лежишь с таким удивленным видом?

 — Наверное пытается понять, кто мы такие, — улыбнулась Настя.

 — После обеда к нам приходят на практику новые нянечки — объяснила мне Оля, — А теперь спи. Еще полчаса положено спать.

 — Интересно, почему он так рано проснулся? — задумалась Ксюша, — Может мокрый?

 — Тоже скажешь! — засмеялась Ира.

 — Все равно не мешает проверить, — сказала Ксюша и отдернула мое одеяло.

Все трое ехидно заулыбались.

 — Нет, вы только на это посмотрите, — засмеялась Ксюша.

 — Ничего себе описался! — улыбнулась Настя, — Все пеленки насквозь мокрые.

 — Что, Саша? — со мехом спросила меня Ксюша, — Не мог упустить возможности использовать пеленки по назначению?

 — Смотрите, как покраснел, — улыбнулась Ира.

 — И долго вы будете тут стоять и обсуждать Сашины мокрые пеленки? — прикрикнула на старшеклассниц Оля, — Уже забыли, что с описавшимся ребенком нужно делать?

 — Сейчас распеленаю и подмою, — сказала Ксюша, потянувшись ко мне обеими руками.

 — Ты что, прямо в кроватке собралась это делать? — спросила Оля, — Неси мальчишку в комнату гигены и подмывай его там. А то всех малышей тут разбудишь.

 — Даже не знаю, как такого большого нести, — вздохнула Ксюша, — Он наверное тяжелый.

 — Втроем справитесь, — усмехнулась Оля.

Ксюша опустила решетку детской кроватки и позвала Настю с Ирой.

 — Раз, два, взяли! — скомандовала Ксюша и все трое без труда подняли меня с кроватки и понесли к двери.

Девушки отнесли меня в комнату гигиены и уложили на один из пеленальных столов.

 — Сейчас, сейчас, — ласково улыбнулась наклонившаяся надо мной Ксюша, — Освободим нашего малыша от мокрых пеленок.

Ксюша начала быстро разворачивать мои пеленки.

 — Какой мокрый, — сказала она, — Это же надо было так описаться.

 — А тебе не кажется, что от мальчишки очень подозрительно пахнет? — спросила Ксюшу Ира, когда я остался в одном марлевом подгузнике.

Ксюша развернула мой подгузник и тут же зажала нос.

 — Ах вот какой подарок нам Саша в подгузнике приготовил! — засмеялась она.

Девушки дружно засмеялись, вогнав меня в краску. Лежа перед ними голышом, я не знал, куда деться от смущения. Вдобавок очень сильно хотелось писать.

 — Мало было намочить пеленки, так еще решил туда покакать? — улыбнулась Ира.

 — Какой грязный, — сказала Настя, — Ксюша уже наверное жалеет, что вызвалась подмывать мальчишку.

 — А что делать, — вздохнула Ксюша, — Должен же кто-то подмыть ребенка. Вы вдвоем явно не собираетесь этого делать.

Ксюша взяла со стола маленькую тряпочку и отошла к раковине. Я наблюдал, как девушка мочит свою тряпочку под краном.

 — Такой смешной, — улыбнулась Ксюша, вернувшись к столу, — Никогда не думала, что увижу семилетнего мальчишку в таком состоянии. Не просто мокрого, а с большущей кучей между ножек.

В комнату зашла Оля.

 — Ну что вы стоите и любуетесь на мальчишку? — недовольно спросила старшеклассниц старшая нянечка, — Я думала, вы его уже давно подмыли.

 — Такой грязный, — вздохнула Ксюша, — Даже не знаю, с чего начать.

 — Начни с того, что отложи эту тряпочку в сторону, — сказала Оля, — А теперь задери ребенку вверх ножки и вытри ему попу его же собственным подгузником.

 — Вот так, чистым концом? — спросила Ксюша, вытирая меня между ягодиц.

 — Вытирай, вытирай, — усмехнулась Оля, — Попу, ножки, мошонку. Везде, где грязно.

Ксюша принялась старательно вытирать меня между ног.

 — Видишь, какой он теперь чистый, — улыбнулась Оля через минуту, — Теперь вытащи из-под мальчишки подгузник и подмывай как обычно — намыленной тряпочкой.

 — Наверное мокрые пеленки тоже лучше из-под Саши вытащить? — заметила Ксюша и осторожно повернув меня на бок, вытащила из-под меня все пеленки.

 — Постели на стол сухую пеленку, — напомнила Оля.

Ксюша вернула меня на спину. Лежать на сухой пеленке было гораздо приятнее.

 — Можешь задрать карапузу вверх ножки? — попросила Ксюша Настю.

 — Подержать для тебя мальчишку? — спросила Настя, сильно задрав мои ноги.

 — Ага, — кивнула Ксюша, — Хочу, чтобы у меня обе руки были свободны.

Ксюша почему-то не стала намыливать тряпочку, а принялась просто поливать меня между ног жидким мылом.

 — Чья это грязная попка? — ласково спросила она, наклонившись надо мной, — Сейчас мы ее начисто помоем.

Я вздрогнул, почувствовав мокрую тряпочку у себя в попе.

 — Найди у мальчишки под тряпочкой дырочку, — подсказала Оля, — Ага, одним пальцем.

 — И что, запихнуть вовнутрь? — спросила Ксюша, легонько нажимая пальцем на мою дырочку в попе.

 — Запихивай, не бойся!, — улыбнулась Оля.

Ксюша всунула обернутый тряпочкой палец мне в попу. Я не выдержал и громко заревел, чувствуя себя полностью беззащитным.

 — Не надо плакать, — мягко сказала мне Ксюша, — Должна же я как следует помыть тебе попку после того, как покакал.

 — Не обращай внимания, — сказала Оля, — Все дети так карпизничают во время этой процедуры.

Ксюша быстро вытащила тряпочку у меня из попы. Не удержавшись, я громко пукнул, вызвав всеобщий смех. Сходив к раковине и сполоснув тряпочку, Ксюша начала протирать меня между ног.

 — Займись мошонкой карапуза как следует, — попросила Оля, — И вон там, за яичками.

Прижатый сильными взрослыми руками к столу и беззащитно открытый между ног, я никак не мог увернуться от щекотной тряпочки в руках старшеклассницы. Хуже всего было то, что щекотка мешала мне терпеть сильный позыв писать.

 — Можешь опускать Сашины ножки вниз, — сказала Ксюша Насте через минуту.

Плеснув мне на живот жидким мылом, Ксюша снова взяла в руки тряпочку.

 — У кого тут маленький писюнчик? — засмеялась девушка, обхватив мокрой тряпочкой мою письку, — Сейчас мы как следует займемся этим тоненьким хоботком.

Девушка принялась легонько мять в тряпочке мою письку.

 — Протри мальчишке вокруг писульки, — показала пальцем Оля, — Вот так, по кругу. А теперь откинь писульку наверх и протри спереди мошонку.

Неприятная щекотка заставила меня поежиться.

 — Сейчас я подержу карапузу ножки, — сказала Настя, — А то он так начал ерзать.

Ксюша начала аккуратно вытирать мне живот.

 — Вот так вытрем малышу животик, — ласково приговаривала девушка, — А теперь пониже. Где тут наши нежные складочки?

Посвятив моему лобку и складочкам чуть ли не целую минуту, Ксюша снова сходила к раковине и сполоснула тряпочку.

 — Теперь снова везде вытрем, чтобы смыть мыло, — улыбнулась она, накинув тряпочку мне на живот. Несколько минут тряпочка в Ксюшиной руке щекотно скользила по моему животу и лобку.

 — Раздвинь мальчишке ножки и обхвати ладонью мошонку, — подсказала Оля, — Ага, помассируй карапузу через тряпочку яички. А теперь писульку. Вот так.

 — Осталось только вытереть попу и ножки, — сказала Ксюша.

 — Хорошо протри ножки, — попросила Оля, — А теперь вон там, за яичками.

Дрыгая от щекотки ногами, мне пришлось несколько минут терпеть, пока старшеклассница протирала меня мокрой тряпочкой.

 — Ну вот и все! — объявила Ксюша, наконец прекратив меня мучить.

 — Как это все? — спросила Ира, — А помазать между ножек детским кремом? Неизвестно сколько времени ребенок лежал мокрым.

 — Боишься, что у семилетнего мальчишки появятся опрелости? — засмеялась Настя.

 — По правилам малышей всегда положено мазать кремом после подмывания, — настаивала Ира.

 — Не надо тратить на Сашу этот дорогой крем, — улыбнулась Оля, — Помажьте детским маслицем. Справитесь без меня? Хочу в шкафу все сложить.

 — Конечно справимся, — уверенно сказала Ксюша.

Ксюша взяла бутылку с детским маслом.

 — Продолжай держать карапузу ножки, — попросила она Настю.

Я почувствовал, как что-то полилось мне между ягодиц.

 — Сначала проведем одним пальцем между ягодичек, — улыбнулась Ксюша, — Ровно посередине.

Ксюша принялась щекотно водить пальцем вверх и вниз между моими половинками.

 — Теперь помажем малышу ягодички всей ладонью, — сказала девушка, — Сначала одну пухленькую половинку, теперь вторую. И конечно саму дырочку нужно помазать. Чтобы малышу было легче какать.

Почувствавал, как чужой палец прикоснулся к моей чувствительной дырочке, я замер от испуга и неожиданно для самого себя громко пукнул.

 — Ну что, попробовала Сашину дырочку на прочность? — засмеялась Настя.

 — Какая там прочность, — со смехом сказала Ксюша, — Он нам сейчас еще раз кучу наложит.

Вынужденыый одновременно терпеть мучительную щекотку и острый позыв писать, я не мог дождаться, когда Ксюша наконец прекратит меня мучить.

 — Попу помазали, — с улыбкой сказала она и снова взяла в руки бутылочку с детским маслом, — Теперь займемся вот этим маленьким мешочком у малыша между ножек.

Плеснув мне на мошонку щедрую порцию детского масла, Ксюша начала нестерпимо щекотно его повсюду размазывать.

 — Всех маленьких мальчиков после подмывания хорошенько мажут между ножек детским маслицем, — ласково сказала Ксюша, продолжая мучить меня щекоткой, — Чтобы была здоровая кожа без опрелостей.

 — А интересно, где у мальчиков чаще всего появляются опрелости? — спросила Ира.

 — Обычно между попой и мошонкой, — сказала копающаяся в шкафу Оля, — У мальчиков это самое уязвимое место.

 — Сейчас я Саше там как следует помажу маслицем, — улыбнулась Ксюша.

Холодные пальцы снова скользнули мне за мошонку. Задрыгав ногами от нестерпимой щекотки, я не выдержал и начал писать.

 — Ой! — крикнула Ксюша, отпрыгнув в сторону, — Он же пустил струйку!

 — Быстренько поставь мальчишке под попу горшок! — сказала Оля, — И держи писульку, чтобы ничего себе не забрызгал.

Я почувствовал, как Ксюша приподняла мне письку.

 — Ты конечно стояла прямо перед карапузом? — усмехнулась Оля, — Когда занимаешься на пеленальном столе с мальчиком, нужно стоять чуть-чуть сбоку.

 — На меня почти ничего не попало, — улыбнулась Ксюша, осмотрев свою кофточку, — Я успела вовремя отскочить.

 — Кто бы мог подумать, что семилетний мальчишка устроит фонтан во время подмывания? — засмеялась Настя, — Так смешно смотреть на эту струйку у него между ножек.

 — Ага, Саша сейчас совсем как годовалый, — улыбнулась Ира, — Лежит голышом на спинке и вовсю писает.

Мне хотелось провалиться под землю от смущения.

 — Мальчики часто писают во время подмывания, — заметила Оля.

 — Теперь мы знаем, что даже семилетние это делают, — засмеялась Ксюша и вслед за ней остальные девушки.

Дождавшись, когда я закончу писать, Ксюша убрала горшок и попросила Настю опустить мне ноги. Я ожидал, что после того, как я пустил струйку, девушка прекратит меня мучить, но она взяла свою бутылочку и начала поливать мне лобок противным маслом.

 — Размажем везде маслице, — улыбнулась Ксюша, принявшись щекотно гладить мне лобок.

 — Как сразу заерзал! — засмеялась Настя, — Хочешь, чтобы я снова подержала мальчишку?

Не дожидаясь ответа подруги, Настя вытянула меня за руки и ноги.

 — Надо помазать складочки, — сказала Ксюша, продолжая размазывать масло по моему лобку, — Вот так. А сейчас займусь вот эти маленьким писюнчиком. Кто только что пустил оттуда струйку?

Все дружно засмеялись.

 — Писульку мальчикам обычно не мажут, — сказала Оля, — Просто обводят вокруг одним пальцем.

 — Вот так? — улыбнулась Ксюша, принявшись щекотно водить пальцем вокруг моей письки.

Заметив, что Ксюша потянулась к бутылочке с детским маслом, я чуть не заплакал от обиды, что она снова собралась меня им полить. Увидев, что девушка просто закрыла колпачок, я вздохнул с облегчением.

 — Сашина одежда вон там, на стуле, — показала рукой Оля.

 — Вот эти колготки с маечкой? — засмеялась Ксюша, взяв со стула мою одежду, — Какая прелесть!

Ксюша поставила меня на ноги и быстро одела.

 — Постарайся вести себя тихо, — попросила она, снимая меня со стола, — Малыши еще спят.

 — Сейчас начнем будить, — сказала Оля.

Я вышел в зал и направился к своим игрушкам на ковре перед детским манежем. Несколько минут в зале стояла абсолютная тишина. Неожиданно послышался детский рев и я понял, что нянечки начали будить малышей.

Где-то через 10 минут воспитательница позвала меня подникать. Я уже забыл, когда в последний раз пил противное кипяченое молоко. Как всегда, нянечки отстали от меня только после того, как я опустошил стакан. Обрадованный, что мне можно встать из-за стола, я побежал к своим игрушечным машинкам.

Увлеченный игрой, я не заметил, как прошло полчаса.

 — Смотри, что я тебе принесла, — неожиданно услышал я Настин голос.

Увидев у Насти в руках свой горшок, я густо покраснел.

 — Чего ты принесла горшок сюда? — спросила стоящая рядом Ира, — Надо было посадить в комнате гигиены.

 — Видела бы ты, что там сейчас творится, — вздохнула Настя, — Пусть все делает здесь.

Настя подняла меня на ноги и взялась за мои колготки. Догадавшись, что она собирается их снять, я вцепился в колготки обеими руками.

 — Хотела просто спустить тебе колготки, — улыбнулась Настя, убирая мои руки, — Но раз ты так сопротивляешься, полностью сниму.

Девушка быстро стащила с меня колготки. Я тут же стеснительно прикрылся между ног.

 — Какие мы стеснительные! — засмеялась Настя, убирая мои руки, — Что, в семь лет уже нельзя посмотреть на тебя голышом?

 — Такой смешной в этой коротенькой маечке! — улыбнулась Ира, — У меня бы все время так и ходил. С голой попой.

 — Мой двухлетний племянник постоянно так ходит, — сказала Настя, — Особенно летом. Сестра может на целый день оставить его без штанишек.

 — Правильно, — согласилась Ира, — Маленький ребенок может летом обойтись без штанишек и трусиков.

 — Я большой, — обиженно заявил я, — Не хочу ходить без колготок.

 — Давай садись на горшок, большой, — улыбнулась Настя, — Тебе надо после еды сходить по-большому.

 — Предыдущие девчонки сказали высаживать через пятнадцать минут после еды, — вспомнила Ира, — И обязательно добиваться, чтобы покакал. Они один раз не смогли заставить мальчишку сходить по-большому, так он потом так обкакался.

 — Ага, они рассказывали, как Саша обкакался, — засмеялась Настя, — Ничего. Мы проследим, чтобы при нас этого не случилось.

Настя посадила меня на горшок и присев рядом на корточки, принялась массировать мне живот. Я не выдержал и громко пукнул.

 — Кажется, процесс пошел, — улыбнулась девушка.

 — Кто сейчас покакает в горшочек? — ласково спросила меня Ира.

 — Настя! Ира! — услышал я голос старшей нянечки, — Идите сюда! Мне нужна ваша помощь!

 — Сейчас! — крикнула Настя, вскочив на ноги.

Девушки мгновенно куда-то умчались, оставив меня одного.

Вернувшись через пять минут, Настя сразу бесцеремонно раздвинула мне ноги, чтобы заглянуть в горшок.

 — Ты почему до сих пор не покакал? — строго спросила меня девушка, — Опять собираешься терпеть, пока не наложишь кучу в штанишки?

 — Похоже действительно повторяется утренняя история, — улыбнулась подошедшая к нам Оля.

Девушки принялись решать, что со мной делать. Я испуганно ожидал, что они опять вспомнят о слабительных свечках. Впрочем, новые нянечки похоже об этих свечках не знали. Вскоре подошли Ира с Ксюшей. Оказавшись в центре внимания, я не знал, куда деться от смущения.

 — Сходи к медсестре, — неожиданно посоветовала Насте старшая нянечка, — Она тебе посоветует, как заставить мальчишку сходить по-большому.

 — Сейчас схожу, — сказала Настя и направилась к выходу.

Я продолжал сидеть на горшке, гадая, какая неприятная процедура меня ждет. Вернувшись через несколько минут, Настя просто потянула меня за руку и подняла с горшка.

 — Медсестра попросила привести ребенка, — сообщила Настя остальным девушкам, — Сказала, что поставит ему клизму.

 — Я так и подумала, — улыбнулась Оля.

 — Так не хочется одевать мальчишке колготки, — вздохнула Настя, — Замучаешься пока натянешь. А через пять минут снова раздевать, чтобы медсестра поставила карапузу клизму.

 — Отведи вот так, без штанишек, — с улыбкой предлодила Ира, — Ничего с мальчишкой не случится, если пройдет по коридору с голой попой.

Настя потянула меня за руку, увлекая за собой.

 — А мне с вами можно пойти? — спросила Ксюша.

 — И мне, — присоединилась Ира, — Так хочется посмотреть на эту процедуру.

 — Мы с Ирой тебе сейчас не нужны? — спросила Олю Ксюша.

 — Идите, — улыбнулась старшая нянечка, — Потом расскажете мне, как медсестра ставила Саше клизму.

Окруженный старшеклассницами, я направился к двери в раздевалку. Представив, как кто-то увидит меня в коридоре без трусов, я густо покраснел от смущения.

 — Ну что остановился? — потянула меня за руку Настя, открыв дверь в коридор.

Мы вышли в коридор и буквально столкнулись с двумя девушками в белых халатах. Я сразу же прикрылся между ног.

 — Это что за процессия? — засмеялась одна из девушек.

 — Ведем клиента к медсестре, — улыбнулась Настя, — На клизму.

Старшеклассницы начали объяснять незнакомым девушкам, кто я такой и что делаю в ясельной группе.

 — Так стесняется! — улыбнулась первая девушка, — Смотрите, как покраснел.

 — Не надо прикрываться, — сказала Ксюша, мягко убрав мои рук, — Как будто никто тут не видел голеньких малышей.

 — Кстати, а почему ваш мальчишка без штанишек? — поинтересовалась вторая девушка.

 — Только что сажали на горшок, — объяснила Настя, — Зачем одевать ему на пять минут колготки, если медсестра все равно попросит снять, чтобы поставить клизму.

 — И давно у ребенка запор? — участливо спросила первая девушка.

 — Какой запор? — засмеялась Ксюша, — Мальчишка регулярно ходит по-большому. Только не в горшок, а себе в штанишки.

 — Ай-яй-яй, как не стыдно! — сказала мне вторая девушка в белом халате.

 — Уже два раза обкакался, — сообщила Настя, — Сначала утром, а потом во время тихого часа.

Все принялись стыдить меня за грязные штанишки. Было так обидно, что я едва сдерживался, чтобы не зареветь.

 — Никак не можем заставить нормально сходить на горшок, — пожаловалась Ксюша, — А если не покакает сейчас в горшок, то снова наложит кучу в штанишки.

 — Поэтому решили отвести к медсестре, чтобы та заставила его сходить по-большому, — сказала Настя.

 — Медсестра точно заставит! — замеялась первая девушка.

Попрощавшись с двумя незнакомыми девушками, старшеклассницы повели меня в кабинет медсестры, который находился в самом конце коридора.

 — А вот и мы, — объявила Настя, открыв дверь кабинета.

Настя потянула меня за руку и я несмело зашел вовнутрь.

 — Кого это ты мне привела? — засмеялась вставшая из-за стола юная медсестра.

 — Как кого? Клиента на клизму, — улыбнулась Настя, — Ты, Таня, кого-то другого ожидала?

 — Вообще-то я ожидала ясельного малыша, — сказала медсестра, — Вы же в ясельной группе на практике, да?

Старшеклассницам снова пришлось рассказывать мою историю. Услышав, как хохочет молодая медсестра, я густо покраснел.

 — А почему он без штанишек? — с улыбкой поинтересовалась медсестра, — Что, так и вели мальчишку по коридору?

 — Зачем сейчас Саше штанишки? — засмеялась Настя, — Ты же ему будешь клизму ставить.

 — Верно, — улыбнулась Таня, — Хорошо, ставьте ребенка на стол. Кстати, маечку тоже лучше снять. Знаете, какая это грязная процедура.

 — Хочешь, чтобы я раздела ребенка догола? — спросила Настя, не без труда подняв меня на стоящий у окна пеленальный стол.

 — Ага, — кивнула медсестра, — Мне нужно, чтобы ребенок был голеньким.

Настя сняла с меня майку и вопросительно посмотрела на стоящую рядом медсестру.

 — Сейчас пощупаем животик, — улыбнулась Таня, — Действительно плотный.

Таня спустилась пальцами ниже и мне стало щекотно. Чувствуя, как она начала щупать мои яички, мне захотелось провалиться под землю от смущения.

 — Кожица не оттягивается. Непорядок, — нахмурилась медсестра, проделывая неприятные манипуляции с моей писькой, — Эх, сделала бы мальчишке одну процедуру, но его сейчас совсем на другую привели.

Медсестра снова начала щупать мне живот.

 — Сейчас поставим клизмочку, покакаешь и сразу станет легче, — ласково сказала она мне.

Таня вытащила откуда-то снизу большую резиновую грушу и отошла с ней к раковине. Я с опаской наблюдал, как медсестра моет оранжевую клизму. Потом Таня набрала стакан воды и опустила туда клизму носиком вниз. Я понял, что медсестра поставила ее набираться.

 — Ложись на бок, — скомандовала мне Таня, вернувшись к столу, — Вот так. А теперь подогни ножки к животу. Еще выше.

Лежа спиной к медсестре, я мог только гадать о ее приготовлениях.

 — Надо помазать попу вазелином, — сказала медсестра и в следующее мгновение чужой палец прикоснулся к моей чувствительной дырочке.

Я тут же выпрямил ноги и сильно сжал попу.

 — Не надо напрягаться, — ласково сказала медсестра, — Разожми ягодички.

Чужой палец попытался забраться ко мне в попу, но я его туда не пустил.

 — Ну что мне с таким непослушным делать, — вздохнула Таня, — Придется уложить на спинку, как малыша.

Медсестра перевернула меня на спину и сразу же сильно задрала ноги. Заметив, с каким интересом наблюдают за ее действиями обступившие стол старшеклассницы, я густо покраснел.

 — В этой позе он не сможет сжимать ягодички, — пояснила старшеклассницам медсестра, набрав на палец большой комок вазелина.

Таня была права. Я с обидой понял, что не могу сжать попу.

 — Обычно вазелином положено мазать только кончик спринцовки, — пояснила медсестра старшеклассницам, — Но я попу тоже мажу. Вот так. Видите, как я легонько массирую ребенку дырочку? Многим малышам этого бывает достаточно.

 — Подразнить дырочку в попе? — засмеялась Ксюша.

 — Ага, — улыбнулась Таня, продолжая шекотно трогать мою чувствительную дырочку, — Чуть-чуть пощекотать и потыкать, проверяя на прочность...

Неожиданно я громко пукнул.

 — Кажется клиент созрел, — засмеялась Настя и вслед за ней остальные девушки.

 — Точно сейчас наложит кучу, — улыбнулась Ксюша.

 — Давайте подождем, — сказала медсестра.

Манипуляции медсестры и вправду вызвали у меня сильный позыв по-большому.

 — Ну что ты просто так лежишь, Саша? — спросила медсестра, — Даже не тужишься.

Медсестра подождала еще полминуты.

 — Все-таки придется поставить клизму, — сказала Таня, взяв в руки оранжевую грушу.

Осознав, что мне и вправду предстоит сейчас неприятная процедура, я громко заревел.

 — Не хочу-у-у! — кричал я, дрыгая ногами.

Дернувшись изо всей силы, мне неожиданно удалось освободиться из рук медсестры. Пользуясь всеобщим замешательством, я спрыгнул со стола и побежал к двери.

 — Ты куда, Саша? — крикнула Ксюша, рванувшись за мной.

 — Далеко голышом не убежит, — засмеялась вдогонку медсестра.

Я распахнул дверь медицинского кабинета и выбежал в коридор, где тут же столкнулся с незнакомой молодой женщиной в белом халате.

 — Ой, кто это бегает по коридору голышом? — со смехом спросила женщина, словив меня за руку.

 — Это наш, — сказала подошедшая к женщине Ксюша, — Спасибо, что словили.

Ксюша взяла меня у незнакомой женщины.

 — Испугался клизмы и убежал из кабинета медсестры, — объяснила она.

 — Ах вон оно что, — улыбнулась женщина, — Теперь понятно, почему мальчишка голенький.

Ксюша с женщиной дружно засмеялись.

 — Это тот самый семилетний мальчик, которого привели в ясельную группу? — поинтересовалась женщина.

 — Ага, он самый, — подтвердила Ксюша.

 — Я так сразу и подумала, когда его увидела, — сказала женщина.

Вспомнив, что стою голышом, я густо покраснел.

 — Смотри, как прикрылся ладошками, — засмеялась женщина, — Какие мы стеснительные!

 — Пошли, Саша, — сказала Ксюша, потянув меня за руку, — Клизма тебя уже заждалась.

Ксюша увела меня в кабинет медсестры.

 — Хорошо, что одна из воспитательниц в коридоре словила, — сообщила всем Ксюша, когда мы зашли в кабинет.

 — Придется вам, девчонки, его держать, — немного раздраженно сказала медсестра, — Чтобы подобного больше не повторилось. Давайте, поднимайте ребенка на стол.

Две старшеклассницы подняли меня на стол.

 — Сразу уложим на спинку, — сказала медсестра, — Вот так. Ножки вверх. А теперь подложим под попу марлю.

 — Я могу подержать мальчишке ножки, — предложила Ксюша и взяв у медсестры мои ноги, до отказа задрала их вверх.

 — А я ручки, — добавила Настя, — Вот так вытянем их за головой.

Медсестра снова набрала на палец вазелин и помазала мне дырочку в попе.

 — Зажми ребенку ножки, чтобы он ими не дрыгал, — попросила она Ксюшу, — Ага, вот так.

Взяв со стола оранжевую клизму, Таня слегка ее выжала, пока на кончике не показалась капелька воды.

 — Хотела поставить тебе клизму обычной водой, — сказала мне медсестра, — Но после того, как ты убежал, я поменяла ее на мыльную. В наказание за твое поведение.

Предчувствуя, что мне сейчас предстоит, я снова заплакал. Ира молча вынула из кармана соску-пустышку и облизнув, сунула мне в рот.

 — А ну быстро успокоился! — строго сказала мне Ира, — Если будешь капризничать, попросим медсестру два раза поставить тебе клизму.

Я послушно засосал соску и в следующую секунду что-то скольнуло мне в попу.

 — Выжимать нужно очень медленно, — пояснила медсестра.

Таня начала медленно выжимать клизму, наполняя меня водой.

 — Ну вот и все, — сказала она через полминуты и быстро вынула клизму у меня из попы.

Не в силах терпеть вызванный клизмой позыв по-большому, я собрался какать, но Таня сильно сжала мне ягодицы, не дав этого сделать.

 — Опусти ножки вниз, — попросила она Ксюшу, — Обычно детей держат вот так две минуты, но я подержу Сашу подольше в наказание за его выходку.

 — Представляю, каково ему держать внутри мыльную воду, — участливо сказала Ира, легонько погладив мне живот.

 — Мыло — самый лучший помощник при запоре, — улыбнулась Таня, — Часто бывает достаточно просто ввести ребенку в попу намыленный посторонний предмет, чтобы добиться нужного результата. Например, наконечник клизмы или термометр.

 — Я слышала, что многие мамы пользуются градусником, чтобы заставить ребенка покакать, — заметила Ксюша.

 — Я тоже сначала хотела вашему мальчишке так сделать, — сказала медсестра, — Поставить в попу намыленный термометр. Но потом подумала, что с таким большим и от клизмы ничего не случится.

 — А что делают с термометром? — спросила Настя, — Просто держат у малыша в попе?

 — Сначала дразнят намыленным кончиком дырочку, — начала объяснять медсестра, — Потом вводят вовнутрь. Но не держат неподвижно, а постоянно двигают и крутят в разные стороны. Я обычно люблю надавливать термометром вниз.

Таня еще несколько минут объясняла старшеклассницам разные приемы, как заставить ребенка сходить по-большому. Я почувствовал, что нестерпимый позыв какать начинает потихоньку проходить.

 — Наверное можно отпускать ягодички, — сказала медсестра, посмотрев на часы, — Можешь снова поднять мальчишке ножки?

Настя задрала мне ноги вверх. Почувствовав, что медсестра перестала сжимать мне попу, я удивился, что у меня остались силы терпеть острый позыв.

 — А я думала, карапуз сразу начнет какать, — разочарованно протянула Ксюша.

 — Я тоже, — сказала Настя, — Неужели на него не подействовала клизма?

 — Обычно все сразу какают, — сказала Таня, — Но иногда приходится подождать. Особенно если делаешь процедуру ребенку постарше.

Медсестра поправила марлю у меня под попой.

 — Такие большие, как ваш, всегда пытаются терпеть, потому что стесняются, — улыбнулась она, — Но я знаю, что в этих случаях делать.

Попросив Ксюшу крепко зажать мне ноги, медсестра принялась нестерпимо щекотно трогать мою мошонку.

 — Кто сейчас покакает? — ласково приговаривала Таня, перебирая пальцами у меня за яичками.

Не выдерживав мучительно острой щекотки, я сдался и начал какать.

 — Вот видите, как все просто, — засмеялась медсестра, — Стоило только пощекотать яички, как сразу же наложил кучу.

 — Ловко ты с ним! — улыбнулась Ксюша.

 — Щекотка сразу заставляет ребенка расслабиться, — объяснила Таня, — Кстати, если ребенок пытается терпеть другой позыв — по-маленькому, щекотка тоже помогает добиться нужного результата.

 — А ты попробуй снова пощекотать мальчишку, — со смехом предложила Ксюша, — Может он и сейчас пустит струйку.

Все засмеялись. Словно в подтверждение Ксюшиных слов я непроизвольно начал писать.

 — Без всякой щекотки пустил фонтан, — сказала смеющаяся Настя.

 — Так смешно наблюдать, как карапуз писает, — улыбнулась Ксюша, — Посмотрите, как покраснел от смущения.

 — Что, Саша? — со смехом спросила Ира, — Решил и медсестре продемонстрировать, как ты умеешь пускать фонтан между ножек?

 — Допустим, фонтанчиком из писульки меня не удивишь, — засмеялась Таня, — Мальчики всегда писают после того как сходили по-большому.

 — Оля нас об этом предупреждала, — вспомнила Ксюша, — У мальчика нужно всегда дождаться струйки между ножек после того, как покакал.

 — Сейчас направлю Сашину струйку ровно посередине, — улыбнулась медсестра, — Чтобы ничего себе не забрызгал.

Таня приподняла пальцами мою письку. Весь красный от смущения, я продолжал заливать горячей струёй лежащую подо мной марлю.

 — Всё? — с улыбкой спросила меня Таня, стряхнув последние капли, — Пописали и покакали?

Медсестра вытащила из-под моей попы мокрую марлю.

 — Не отпускай ему ножки, — попросила Таня, — Сейчас вытру мальчишке попу.

Таня пошарила рукой в ящике стола и достала маленькую голубую тряпочку.

 — Можешь намочить? — попросила она Иру.

Ира взяла у медсестры тряпочку и отошла к раковине.

 — Ты тоже пользуешься тряпочкой, а не одноразовыми детскими салфетками? — поинтересовалась Ира у Тани, подставив руку с голубой тряпочкой под струю воды.

 — В этих салфетках столько химикатов, — вздохнула медсестра, — У малышей обычно появляется от них раздражение.

 — Оля нам тоже это сказала, — согласилась Ксюша, — Чтобы никогда не пользовались одноразовыми салфетками.

 — Лучше подмывать малыша по-старинке, мокрой тряпочкой, — улыбнулась медсестра, — Сейчас я вашему Саше как следует вытру попу.

Медсестра начала водить мокрой тряпочкой у меня между ягодиц. Я вздрогнул, почувствовав, как тряпочка углубилась в мою чувствительную дырочку.

 — Всё! — объявила медсестра через полминуты, отложив тряпочку в сторону, — Попа чистая. Осталось только помазать вазелином, раз уж делаем Саше клизму, как малышу. Надо, чтобы все было по правилам.

Таня набрала на пальцы щедрую порцию вазелина и принялась щекотно мазать меня между ног.

 — Можете отпускать ребенка, — сказала медсестра через минуту.

Я облегченно вздохнул, что мои мучения наконец закончились. Подняв меня на ноги, Настя одела мне майку и сняла со стола.

На обратном пути мы к счастью никого не встретили. Коридор детского садика был на удивление пустым. Зайдя в зал ясельной группы, я заметил, что все дети сидят перед телевизором и смотрят мультики. Я тоже рванулся к телевизору, но Настя схватила меня за руку.

 — Подожди, дурачок, — улыбнулась она, — Разве ты не хочешь, чтобы тебе сначала одели колготки?

Быстро одев мне колготки, Настя легонько шлепнула меня по попе, давая понять, что мне можно идти. Я побежал к телевизору и уселся на свободный стул.

Мультики были довольно интересными. Я так увлекся, что полностью забыл о происходящем вокруг. К реальности меня вернул, как обычно, сильный позыв писать. Я с обидой подумал, что на меня по-прежнему действует мочегонное. Другого объяснения почему я сегодня так часто хожу по-маленькому у меня не было. Неожиданно сзади послышались голоса старшеклассниц.

 — Целый день дождь, — пожаловалась Настя.

 — И когда он прекратится? — вздохнула Ира, — Мы обычно в это время ведем детей гулять, а сегодня приходится сидеть внутри и смотреть телевизор.

 — Так скучно, — зевнула Ксюша.

 — В самом деле скучновато, — согласилась Оля, — Хотите, я научу вас, как купать ребенка?

 — Ага, давайте кого-нибудь искупаем, — оживилась Ксюша.

 — Есть предложения кого? — со смехом спросила Оля.

 — Сашу! — в один голос сказали старшеклассницы и дружно засмеялись.

 — Тише! — зашикала на них воспитательница.

Я почувствовал, как мне на плечо опустилась чья-то рука.

 — Идем с нами, Саша, — сказала мне Ксюша, — Сейчас будем тебя купать.

Ксюша взяла меня за руку и повела в комнату гигиены.

 — Ставьте на стол и раздевайте, — сказала Оля, когда мы зашли в комнату.

Ксюша с Ирой поставили меня на один из пеленальных столов и быстро раздели.

 — Чей это пухленький животик? — шутливо спросила меня Ира, легонько ткнув пальцем в пупок, — Вот этого голенького мальчика?

Я покраснел и прикрылся между ног.

 — Такой смешной, когда начинает стесняться, — улыбнулась Ксюша, разнимая мои руки.

 — И не говори, — засмеялась Настя, — И почему ты, Саша, такой стеснительный?

Увидев, что Оля поставила у моих ног горшок, я покраснел еще больше.

 — Каждому маленькому ребенку полагается перед купанием сходить на горшок, — объяснила она старшеклассницам, — Особенно это касается мальчиков. Если не заставишь карапуза пописать перед купанием, точно пустит в ванну струйку.

 — Ну что стоишь? — выжидающе посмотрела на меня Ксюша, — Давай писай в горшок!

Весь красный от смущения, я твердо решил терпеть, хотя мне очень сильно хотелось писать.

 — Кто сейчас пописает в горшочек? — ласково обратилась ко мне Настя.

Настя бесцеремонно приподняла пальцами мою письку, заставив меня еще больше смутиться

 — Забыл, зачем мальчикам нужен писюнчик? — ласково спросила она, — Покажи нам, как ты умеешь пускать оттуда струйку.

 — Мы все хотим посмотреть, — улыбнулась Ира, — Как ты первый раз за день нормально пописаешь в горшок.

 — Разве тебе не хочется показать нянечкам, как ты умеешь писать в горшочек? — не унималась Настя, — Все маленькие мальчики любят это демонстрировать.

 — Еще как любят! — со смехом подтвердила Оля.

 — Пись-пись-пись, — начала ласково приговаривать Настя.

Неожиданно в дверном проеме показалась незнакомая девушка. Она была гораздо младше возившихся со мной старшеклассниц и конечно без белого халата.

 — Наконец-то нашла, — улыбнулась девушка, — Вот они все где.

Девушка зашла в комнату. На вид ей было лет n-надцать-тринадцать.

 — Заходи, Лариса, — позвала она кого-то за дверью.

В комнату вошла еще одна тринадцатилетняя девушка.

 — Что ты тут делаешь, Лена? — строго спросила первую девушку Ира, — Разве вам не задали сегодня домашнее задание?

 — Я уже сделала уроки, — обиженно сказала девушка.

 — Это Лена, — представила девушку Ира, — Моя младшая сестра.

 — Все уже догадались, — улыбнулась Оля, — Вы с ней так похожи.

Заметив, что Лена с улыбкой на меня уставилась, я смущенно прикрылся между ног.

 — А это наверное ваш семилетний мальчишка, — сказала Лена, — Ира мне сегодня утром про него рассказала.

 — Так ты пришла на Сашу посмотреть! — со смехом догадалась Ира.

 — А на кого еще, — улыбнулась Лена, — Разве можно пропустить такое событие? Семилетний мальчишка в ясельной группе детского садика.

Все дружно засмеялись. Я с обидой подумал, что скоро о моем наказании будет знать вся школа.

 — И Лариска за мной увязалась, — добавила Лена, — Когда я ей обо всем рассказала.

 — Я вообще никогда не была в яслях, — улыбнулась Лариса, — У вас тут так интересно.

 — А интереснее всего вот этот голенький мальчишка на столе, — засмеялась Ксюша.

 — Так покраснел, — улыбнулась Лена.

 — Давай уберем оттуда ручки, — ласково сказала мне Настя, насильно разводя мои руки, — Малыши не должны стесняться стоять голышом.

 — Всем ясельным малышам нравится, когда их оставляют голенькими, — заметила Ксюша, — А Саша почему-то стесняется.

Лена с Ларисой принялись с интересом меня рассматривать. Стоя на столе голышом, я не знал куда деться от смущения.

 — Такой забавный мальчуган, — улыбнулась Лена, — Кстати, а почему он стоит у вас на столе голышом? Собрались делать мальчишке какую-то процедуру?

 — Сейчас будем его мыть, — сообщила Настя, — Только никак не можем заставить пописать перед купанием.

 — Так вот почему перед мальчишкой стоит горшок! — со смехом догадалась Лариса.

 — Ну что, Саша? — спросила меня Настя, — Будешь писать в горшок?

Девушки снова принялись меня уговаривать.

 — Не знаю, как сейчас заставить мальчишку пописать, — устало вздохнула Настя.

 — Надо помассировать животик, — предложила Оля, — Я уже сегодня делала Саше эту процедуру.

 — И что, подействовало? — поинтересовалась Лена.

 — Конечно, — улыбнулась Оля, — Видела бы ты, какой мальчишка пустил фонтан.

Все засмеялись.

 — Кстати, Настя должна знать, как делать этот массаж, — сказала Оля, — Я ей на прошлой неделе показывала.

 — Не знаю, как у меня получится, — нерешительно улыбнулась Настя.

 — Не скромничай, — улыбнулась Оля, — Сейчас твоя очередь всем показывать. Посмотрим, как ты все запомнила.

Настя отодвинула в сторону мой горшок и достала откуда-то снизу марлю.

 — Укладываем ребенка на спинку, — начала объяснять она, — И массируем животик.

Осторожно уложив меня на спину, Настя начала делать мне массаж.

 — Массируем самый низ живота, потому что там находится мочевой пузырь, — объяснила она, — Вот так, круговыми движениями.

Следующие две минуты Настя молча массировала мне низ живота, постепенно нажимая ладонью все сильнее. Позыв писать стал таким острым, что я едва мог терпеть.

 — У мальчиков нужно внимательно следить, что происходит с писюнчиком, — пояснила Настя, продолжая меня массировать.

 — А что должно произойти? — удивленно спросила Ксюша.

 — Должен немножко надуться, — объяснила Настя, — Видишь, как сейчас.

 — Ага, действительно надулся, — с улыбкой подтвердила Ира.

 — Тогда быстрее задираем ребенку вверх ножки, — сказал Настя, — Чтобы он ничего себе не забрызгал, когда начнет писать. А под попу надо подложить марлю.

Настя задрала мне ноги и принялась запихивать под попу марлю. Собрав последние силы, мне удалось сдержать нестерпимый позыв писать.

 — Пись-пись-пись, — начала приговаривать Настя, — Ох, как один голенький мальчик сейчас пописает.

 — Посмотрите, как напрягся, — заметила Ксюша, — Видно, что хочет писать. Но все равно пытается терпеть.

 — А помните, медсестра сказала, что если ребенок терпит, его надо просто пощекотать, чтобы заставить расслабиться? — вспомнила Ира.

 — Я как раз хотела напомнить вам про этот прием, — улыбнулась Оля, — Щекотка не дает малышам терпеть позыв по-маленькому.

 — Пощекотать карапуза между ножек? — неуверенно спросила Настя.

 — Мальчикам лучше всего щекотать яички, — пояснила Оля старшеклассницам, — У них там самое щекотное место. Мальчишки не могут долго терпеть, когда им трогают мошонку.

Настя начала легонько перебирать пальцами у меня за яичками. Дрожа от мучительно острой щекотки, я почувствовал, что не могу сдерживать сильный позыв писать.

 — Так забавно наблюдать, как карапуз дрыгает ножками и пытается от тебя вырваться, — улыбнулась Ира, — Совсем как грудной.

 — А можно мне попробовать? — неожиданно попросила Лена.

 — Хочешь пощекотать карапуза между ножек? — с улыбкой спросила Оля, — Думаешь, у тебя быстрее получится заставить его пописать?

 — Пускай попробует, — улыбнулась Настя, — А я подержу для нее мальчишку.

Лена подошла к столу и начала меня щекотать.

 — Ага, потрогай мальчишке яички кончиками пальцев, — кивнула старшая нянечка.

 — Ох, как мы боимся щекотки! — засмеялась Лена, продолжая меня щекотать, — Карапуз так нервничает, когда проводишь пальцами сразу по двум яичкам.

 — Можешь спуститься пониже, — улыбнулась Оля, — Просто легонечко перебирай пальцами за яичками.

 — Вот так? — засмеялась Лена, — Смотрите, девчонки, как карапуз сразу задрыгал ножками.

 — Зажать Саше ножки? — предложила Настя, — Тебе мешает, когда он ими дрыгает?

 — Зажми, чтобы лежал спокойно, — сказала Оля, — А то он так отчаянно пытается вырваться.

Настя зажала мне обе ноги, заставив неподвижно лежать на столе.

Чувствуя себя полностью беззащитным, я чуть не заплакал от обиды.

 — Ну что, Саша? — ласково обратилась ко мне Лена, — Пустишь сейчас для нас фонтанчик?

 — Конечно пустит, — улыбнулась Настя, — Саша у нас так любит всем показывать, как он умеет пускать струйку. Кто сегодня пустил фонтан, когда его мазали между ножек детским маслицем?

Я изо всех сил напрягся, пытаясь бороться с нестерпимым позывом писать.

 — Саша сейчас для нас с Ларисой тоже пустит струйку, — улыбнулась Лена, перебирая пальцами у меня за яичками, — Пись-пись-пись...

Задрожав от нестерпимо острой щекотки, я не выдержал и начал писать.

 — Ничего себе! — засмеялась Лена, — Вот это фонтан!

 — Подержи мальчишке писюнчик, — попросила Оля, — А то сейчас он не только себя, но и все на столе забрызгает.

 — Направить струйку сюда, на марлю? — улыбнулась Лена, приподняв мне холодными пальцами письку.

 — Ага, вот так, — кивнула Оля.

 — Как высоко пустил фонтан, — засмеялась Настя, — Это ты, Саша, для Лены с Ларисой так стараешься?

Девушки дружно засмеялись. Не зная куда деться от смущения, я продолжал вовсю писать вверх тонкой струйкой.

 — Кстати, Саша сегодня ни разу нормально не сходил на горшок, — заметила Оля, — А вот так, на спинке, уже третий раз писает. Сначала у меня утром, потом у вас, когда подмывали после сна, и теперь у Лены.

 — Мальчишке наверное так больше нравится, чем на горшке, — с улыбкой сказала Лена.

 — А давай мы его спросим, — улыбнулась Ксюша, — Тебе, Саша, как больше нравится писать: в горшок или лежа на спинке с задранными ножками? Правда на спинке интереснее? Пускать вверх фонтанчик у всех на виду?

Все снова засмеялись. Оля подошла к ванне и открыв кран, начала наполнять ее водой.

 — Купать ребенка сейчас буду я, — заявила старшая нянечка, — А вы смотрите и запоминвйте, как это делается.

Подождав, пока наполнится ванна, Оля сняла меня со стола.

 — Опускают ребенка в ванну вот так, попой вниз, — пояснила нянечка старшеклассницам, медленно опуская меня в горячую воду.

Не выдержав, я громко пукнул, пуская большие пузыри.

 — Любишь играть в подводные пузыри? — засмеялась Оля и вслед за ней остальные девушки.

Оля полностью опустила меня в ванну и заставила там лечь.

 — Сейчас я тебе кое-что принесу, — улыбнулась она.

Нянечка сходила к шкафу и принесла разноцветные игрушки для ванны.

 — Смотри, сколько у нас разных игрушек, — сказала Оля, кинув игрушки мне в ванну, — Уточек, рыбок, корабликов. Даже вот этот бегемот.

Я обиженно поджал губы, хотя понимал, что в яслях нет ничего другого. Все равно было обидно, что мне кинули примитивные игрушки для самых маленьких.

 — Не хочешь играться, не надо, — сказала Оля после минутной паузы, — Вставай. Сейчас буду тебя мыть.

Оля потянула меня за руку, заставив встать. Намылив розовую губку, девушка принялась протирать мне руки. Потом настала очередь груди и живота.

 — А сейчас помоем спинку и попу, — объявила Оля.

Нянечка принялась быстро намыливать меня сзади. Почувствовав, что она пытается забраться губкой мне между ягодиц, я изо всех сил сжал свои половинки.

 — Если ребенок вот так сжимает ягодички, его нужно нагнуть вперед, — пояснила Оля девушкам, — Вот так. А теперь раздвинем ножки и заставим чуть-чуть присесть.

Оля надавила мне на плечо, заставив присесть. Теперь ей не составляло труда мыть мою попу.

Неожиданно Оля прекратила меня мыть и кинула губку в воду. В следующее мгновения я почувствовал ее ладонь между своих половинок.

 — Обязательно моем дырочку, — пояснила нянечка старшеклассницам, бесцеремонно углубляясь пальцем мне в попу, — Я это делаю просто мизинцем.

 — Какие у мальчишки испуганные глаза, — улыбнулась Ксюша.

 — Чего наш зайчонок так испугался? — шутливо удивилась Оля, быстро вытащив палец у меня из попы.

Тщательно намылив ладонь, Оля положила ее мне на лобок.

 — Мальчиков удобнее всего мыть просто ладонью, — сказала она, — По краней мере между ножек. У них там столько маленьких нежных приборчиков, а губка никуда не пролезает.

Я задрожал от нестерпимой щекотки.

 — Хорошенько моем складочки, — продолжила Оля, — Ой, а что я тут нашла? Сашину маленькую писульку? Сейчас мы ее со всех сторон намылим.

Лена с Ларисой тихонько захихикали.

 — Подойдите поближе, — попросила Оля старшеклассниц, — Сейчас я покажу, как правильно мыть мальчикам письку.

Оля бесцеремонно взяла пальцами мой чувствительный хоботок.

 — Начиная с двух лет мальчикам обязательно моют под кожицей, — пояснила Оля, — Сейчас мы ее оттянем.

Я почувствовал мучительное прикосновение к самому кончику письки.

 — Не оттягивается, — удивленно сказала Оля, — У ясельных малышей это конечно обычное явление, но у семилетнего все уже должно легко открываться. Отвела бы сейчас мальчишку к нашей медсестре. Она знает, что делать.

Неприятные манипуляции с писькой вызвали у меня такой сильный позыв по-маленькому, что я чуть не пустил в ванну струю.

 — По крайней мере попытаемся там помыть, — улыбнулась Оля, — Даже если кожица оттягивается только наполовину.

 — Так забавно смотреть, как ты моешь карапузу маленький писюнчик! — засмеялась Ксюша.

Помучив меня еще полминуты, Оля наконец оставила мою письку в покое.

 — А сейчас раздвинем ножки пошире, — улыбнулась Оля, насильно раздвигая мне ноги.

Почувствовав чужую ладонь у себя между ног, я снова задрожал от нестерпимой щекотки.

 — Мальчикам надо всегда как следует мыть мошонку, — пояснила Оля девушкам, перебирая пальцами мои яички.

 — Карапуз так смешно гарцует на месте, — улыбнулась Лариса.

 — Саша у нас знаешь как боится щекотки! — засмеялась Ксюша.

 — Теперь намылим ножки, — сказала Оля, снова взяв в руки губку.

Оля быстро намылила мне ноги.

 — Всё! — улыбнулась она, — Теперь осталось только полить из душа, чтобы смыть мыло. Голову мыть не буду.

Несколько минут Оля просто поливала меня из душа. Выключив наконец воду, нянечка сходила к шкафу и принесла оттуда большое желтое полотенце, в которое она меня тут же закутала.

 — Вытирать малышей удобнее всего на пеленальном столе, — сказала Оля.

Нянечка отнесла меня на пеленальный стол. Я удивился, как ей удалось поднять меня наверх без посторонней помощи.

 — Укладываем вот так, на спинку, — пояснила Оля девушкам, — И начинаем вытирать краями полотенца.

Оля развернула полотенце и начала меня вытирать. Мне было обидно, что меня вытирают лежа, как малыша, но я решил не капризничать, чтобы нянечка поскорее меня вытерла и одела. Впрочем, у нее были другие планы.

 — После купания всех малышей обязательно мажут детским кремом, — сказала Оля, — Кто из вас хочет сейчас этим заняться?

 — Можно я? — попросила Лариса.

 — Вообще-то я имела в виду нянечек, — улыбнулась Оля.

 — Ну пожалуйста! — не унималась Лариса, — Ленке Вы разрешили возиться с ребенком. Мне тоже хочется попробовать.

 — Пускай попробует, — улыбнулась Ира, — Посмотрим, как у нее получится.

 — Хорошо, — согласилась Оля, — Будешь ей подсказывать, что нужно делать.

 — И наверное кому-то надо подержать мальчишку, — добавила Настя, — Боюсь, что Лариса сама с ним не справится.

Взяв у Оли голубой тюбик, Лариса выдавила немного крема на кончики пальцев.

 — Помажь лобок, — попросила Ира, — Особенно тщательно складочки.

Прикосновение чужих пальцев к лобку заставило меня поежился от щекотки.

 — Такая нежная и гладкая кожа, — улыбнулась Лариса, скользя ладонью по моему лобку.

 — Давай я подержу мальчишку, — сказала Настя, — Вот так, за ручки и ножки.

Настя вытянула меня за руки и ноги, заставив беспомощно распластаться на столе.

 — А теперь одним пальцем вокруг писюнчика, — подсказала Ларисе Ира, — Ага, вот так.

 — Мошонку тоже мазать? — спросила Лариса.

 — Подожди, — сказала Настя, — Сейчас я задеру карапузу ножки, чтобы тебе было удобнее.

Настя рывком задрала мне ноги вверх.

 — Теперь, когда мальчишка лежит с задранными ножками, помажь со всех сторон его маленький розовый мешочек, — улыбнулась Ира.

 — Какие у нас кругленькие яички! — захихикала Лариса, принявшись нестерпимо щекотно трогать мне мошонку.

 — И за яичками тоже, — подсказала Ира, — Ага, вон там. Между попой и мошонкой.

Чувствуя себя полностью беззащитным перед Ларисой, которая щекотно трогала меня между ног где хотела, я еле сдерживался, чтобы не зареветь от обиды.

 — Теперь мажем попу! — объявила Ира, — Сначала дырочку, а потом сверху донизу между ягодичками.

Лариса прикоснулась пальцем к моей чувствительной дырочке.

 — Не бойся, я только что мальчишке там все помыла, — улыбнулась Оля.

Не удержавшись, я громко пукнул.

 — Он что, специально? — засмеялась Лариса, — Какой вредный.

 — Только не хватало, чтобы карапуз сейчас наложил кучу, — со смехом сказала Настя.

Поигравшись пальцем с моей дырочкой, Лариса принялась водить всей ладонью между моих половинок. Мне ничего не оставалось, как терпеть щекотку.

 — Хватит! — сказала Ира, прекратив мои мучения, — Подождем минуту, чтобы впитался крем и можно одевать.

Мне пришлось, как обычно, лежать голышом на столе, слушая, как девушки обидно сравнивают меня с ясельными малышами. Наконец Настя меня одела и сняла со стола. Я тут же пулей вылетел из ненавистной комнаты.

 — Почему ты у меня во время эстафеты так не бегал? — засмеялась воспитательница, словив меня за руку, — Пошли, усажу тебя за стол. Сейчас будем ужинать.

Воспитательница повела меня к низким детским столам. Через пару минут нянечки принесли ужин: гречневую кашу с сосиской и стакан кефира. Как всегда, они не отстали от меня, пока я все не съел.

Не зная, что делать после ужина, я уселся перед окном и принялся наблюдать за машинами на улице. Вскоре начали приходить мамы и забирать своих малышей. От обиды, что никто не придет за мной, у меня на глаза навернулись слезы. Я томился в мучительном ожидание, когда мне наконец отдадут мою одежду и отпустят домой. Неожиданно почувствовав, что хочу по-большому, я с обидой подумал, что нянечки уже успели выработать у меня то, что они называли регулярным стулом. Не удержавшись, я громко пукнул.

 — Уже прошло 15 минут после еды? — услышал я Ксюшин голос.

Оглянувшись и увидев рядом улыбающуюся Ксюшу, я густо покраснел.

 — Так подозрительно пукает, — заметила Ксюша.

 — Думаешь, хочет по-большому? — улыбнулась Настя.

 — Поэтому я и спросила, сколько времени прошло после ужина, — объяснила Ксюша, — Мы малышей обычно высаживаем на горшки минут через 15 после еды.

 — Конечно 15 минут уже прошло, — сказала Настя, посмотрев на часы.

 — Тогда я отведу Сашу в комнату гигиены и посажу на горшок, — решила Ксюша.

Ксюша взяла меня за руку и повела в мою самую нелюбимую комнату. На мое счастье там было пусто. Я подумал, что если Ксюша сейчас оставит меня одного, мне и в самом деле не мешает сходить на горшок по-большому.

 — Снимай колготки и садись на горшок, — сказала девушка, поставив рядом со мной горшок, — Даю тебе пять минут, чтобы покакал.

Дождавшись, когда Ксюша развернется и выйдет, я быстро спустил колготки и сел на холодный горшок. Краснея от мысли, что кто-то должен будет вытереть мне после горшка попу, я решил все-таки покакать в гошок, чтобы все поскорее от меня отстали и отпустили домой. Как назло, в слудующую секунду в комнату вошла Ира с двухлетним малышом на руках.

 — Правильно, что посадили Сашу на горшок, — машинально заметила девушка, — А вот Витюшу не успели.

Ира поставила своего малыша на пеленальный стол и я заметил большое мокрое пятно у него между ножек. Быстро раздев ребенка, девушка уложила его на спинку и принялась подмывать. Разумеется я стеснялся какать в ее присутствии. Вздохнув от досады, что мне никак не дают остаться в комнате одному, я решил терпеть, пока не уйдет Ира.

 — Ну что, Саша? — улыбнулась вернувшаяся через несколько минут Ксюша, — Вставай с горшка. Покажи мне, что у тебя получилось.

 — Скорее всего ничего, — засмеялась Ира, — Я бы услышала, если бы мальчишка покакал.

 — Действительно пустой горшок, — сообщила Ксюша после того, как я встал, — И как заставить его покакать? Снова отвести к медсестре на клизму?

 — А помнишь, она рассказывала про термометр, — заметила Ира, — Давай попробуем.

 — Ты серьезно? — засмеялась Ксюша.

 — А чем мы рискуем? — улыбнулась Ира, — Иди, попроси у медсестры термометр.

 — Хорошо, — сказала Ксюша и вышла из комнаты.

Вернувшись через несколько минут, Ксюша привела с собой Настю.

 — Мне медсестра подробно объяснила, как все делать, — сообщила Ксюша.

 — Собираетесь померить Саше температуру? — с хитрым видом спросила Настя.

 — Вот этим термометром, — сказала Ксюша, продемострировав всем тонкую белую палочку.

 — Какой-то странный термометр, — удивилась Настя, — Я думала, она тебе даст обычный стекляный.

 — Это специальный детский термометр, — объяснила Ксюша, — Ректальный.

 — Какой? — удивленно спросила Настя.

 — Ректальный, — повторила Ксюша, — Который ставят в попу.

Догадавшись, что затеяли девушки, я густо покраснел.

 — Ребенку ясельного возраста полагается ставить градусник только в попу, — объяснила Ксюша.

Ксюша подошла ко мне и положила ладонь на лоб.

 — Надо обязательно померить Саше температуру, — серьезно сказала она, но я заметил, что девушка еле заметно подмигнула Насте.

 — Мне тоже кажется, что у него лоб горячий, — с таким же серьезным видом согласилась Настя, пощупав мой лоб после Ксюши.

 — И как он у нас простудился? — нахмурилась Ксюша.

 — Наверное просквозило, — сказала Настя.

 — Дайте и мне Сашин лоб пощупать, — присоединилась Ира, — Действительно горячий. Но без термометра все равно ничего не поймешь.

Девушки разговаривали таким серьезным тоном, что я и вправду поверил, что заболел.

 — Надо быстренько померить температуру, — сказала Ксюша, — А то нас потом обвинят, что простудили ребенка.

Настя с Ксюшей подняли меня на пеленальный стол.

 — Ложись на спинку, — сказала мне Ксюша, — Вот так. Сейчас сниму с тебя колготки.

 — Не хочууу! — громко заревел я, вцепившись в колготки обеими руками.

 — Еще ничего не сделала, а уже ревет! — возмутилась Ксюша.

 — Сейчас я помогу тебе раздеть карапуза, — сказала Настя и насильно убрала мои руки с колготок.

Ксюша без труда стащила с меня колготки и сразу же задрала мои ноги вверх. Девушка, как обычно, прижала мне колени к груди, заставив полностью разжать ягодицы. Позыв по-большому был таким сильным, что я уже почти не мог терпеть.

 — А теперь мне нужен кусок марли потолще, — попросила Ксюша, — Подложить Саше под попу.

Настя сходила к шкафу и принесла марлю. Аккуратно сложив из нее пухлый квадрат, девушка подсунула его мне под попу.

 — Дай мне вон тот флакончик с детским маслом, — попросила Ксюша.

 — Так это же не масло, — начала Настя и неожиданно осеклась, после того, как Ксюша ей подмигнула, — Ах, вот этот флакон с детским маслицем? Пожалуйста.

Я недоумевал, как девушки могли перепутать жидкое мыло с детским маслом.

 — Это специальное маслице, — ласково сказала мне Ксюша, — Им мажут малышам попу перед тем, как поставить градусник.

Ксюша взяла свободной рукой флакон с жидким мылом.

 — Можешь раздвинуть карапузу ягодички? — попросила она Настю, — Там, где дырочка.

Чужие пальцы до отказа разжали мне попу.

 — Вот так, — кивнула Ксюша, — Чтобы немножко приоткрыть дырочку.

Я почувствовал, как противная жидкость начала капать мне прямо в попу и догадался, что Ксюша льет туда жидкое мыло. Неожиданно я громко пукнул, тут же почувствовав неприятное жжение в попе.

 — Ты, Саша, специально стараешься пукнуть погромче? — шутливо спросила меня Настя.

Девушки засмеялись, заставив меня покраснеть.

 — Надо аккуратно растереть везде мы... — начала Ксюша, — Детское маслице. Чтобы было красиво.

Ксюша несколько раз легонько провела скользким от мыла пальцем у меня между ягодиц. Неожиданно девушка остановила свой палец на моей чувствительной дырочкке. Я не выдержал и снова пукнул.

 — Ну что, Саша? — улыбнулась Ксюша, — Уже жалеешь, что не сходил на горшок по-большому? Ты у нас сейчас прямо тут, на столе, наложишь кучу.

Увидев, как Ксюша взяла в руки пластмассовый термометр, я попытался сжать попу и с обидой понял, что я не могу этого сделать в беззащитной позе с до отказа задранными вверх ногами.

 — Термометр тоже нужно помазать маслицем, — улыбнулась Ксюша, — Самый кончик.

Помазав жидким мылом кончик термометра, Настя протянула его Ксюше.

 — Спасибо, — поблагодарила Ксюша и я почувствовал, как что-то быстро скользнуло мне в попу.

Я едва сдерживался, чтобы не заплакать от обиды. Позыв по-большому стал таким мучительно острым, что я уже не сомневался, что сразу же начну какать, как только у меня вытащат из попы термометр.

 — Ой, совсем забыла, — неожиданно спохватилась Ксюша, — Когда медсестра дала мне этот термометр, она сказала, что им нужно вот так нажимать вниз.

 — Зачем? — удивилась Настя.

 — Тогда он точнее измеряет температуру, — улыбнулась Ксюша, хитро подмигнув Насте.

Ксюша начала шевелить термометром у меня в попе. Ощущение было таким неприятным, что я чуть не заплакал. Сразу же резко усилился позыв какать.

 — И еще она меня предупредила, что все малыши до двух лет обычно какают после термометра, — продолжила Ксюша, — У них это совершенно обычная реакция на посторонний предмет в попе.

 — Мне кажется, что Саша тоже сейчас наложит кучу, — засмеялась Настя, — Он сегодня весь день так старается быть похожим на ясельного малыша. Абсолютно все делает, как маленький: мочит пеленки, писает во время подмывания...

 — Я не маленький! — закричал я, чуть не плача от обиды.

 — А какой? — с улыбкой спросила Ксюша.

 — Большой, — смущенно ответил я.

 — Сейчас посмотрим, какой ты большой! — улыбнулась Ксюша, — У кого будет после термометра большущая куча под попой?

 — Лежит перед нами с градусником в попе и еще пытается спорить! — засмеялась Настя.

Девушки тихонько захихикали.

 — Поделись своими планами на ближайшее будущее, — шутливо обратилась ко мне Ксюша, — Ты уже решил, что делать, когда у тебя вытащат из попы термометр? Сразу наложишь кучу? Или пустишь фонтанчик между ножек?

 — Смотрите, как покраснел! — засмеялась Настя.

 — Не забывай нажимать термометром вниз, — с улыбкой напомнила Ира, — Чтобы он точнее работал.

Ксюша тихонько захихикала и начала неприятно шевелить термометром у меня в попе.

 — Точно сейчас наложит кучу, — улыбнулась Настя.

 — Ну что ты, — засмеялась Ира, — Саша же у нас большой.

Девушки

снова засмеялись.

 — Пора вынимать, — сказала Ксюша, посмотрев на часы, — Сейчас посмотрим, какая у Саши температура.

Ксюша быстро вытащила пластмассовую палочку у меня из попы. Я ожидал, что тут же начну какать, но напрягшись изо всех сил, мне удалось сдержаться. Ксюша почему-то не торопилась опускать мне вниз ноги.

 — Ты, Настя, тоже заметила это красное пятнышко у мальчишки между ножек? — неожиданно спросила она, — Вон там, за яичками.

Ксюша начала щупать мне мошонку. Задрыгав ногами от острой щекотки ногами, я почувствовал, что уже не могу сдерживать сильный позыв.

 — Какое пятнышко? — удивилась Настя.

 — Вот это, — сказала Ксюша, хитро подмигнув Насте, — Неужели ты его не видишь?

 — Ах, вон там! — сказала Настя, изобразив неестественно серьезное лицо, — Я уже давно заметила.

 — Не знаю, что вы там увидели... — начала Ира и тут же замолчала, потому что Ксюша толкнула ее локтем в бок.

 — Небольшое раздражение, — с серьезным видом согласилась Настя, — Наверное от того, что ребенок долго лежал в мокрых пеленках.

 — Вот тут, да? — спросила Ксюша, продолжая меня щекотать.

Я задрыгал ногами и не в силах больше терпеть мучительный позыв, начал громко какать.

 — А я уже поверила, что Саша большой., — улыбнулась Ксюша, щекотно перебирая пальцами у меня за яичками, — А он при всех наложил кучу после термометра. Как не стыдно!

 — Тоже нашла большого! — засмеялась Настя, — Лежит на пеленальном столе с голой попой и какает на подложенную под нее марлю.

 — Еще и ножками при этом дрыгает, — со смехом добавила Ира.

 — Саше надо с этим номером в цирке выступать! — засмеялась Ксюша и вслед за ней остальные девушки.

Слушая обидные комментарии смеющихся девушек, мне хотелось провалиться под землю от смущения.

 — Сейчас Саша нам еще один цирковой номер покажет, — засмеялась Ксюша и снова принялась щекотать мне яички, — Пись-пись-пись. Кто сейчас пустит струйку?

Отчаянно задрыгав ногами от нестерпимой щекотки, я действительно начал писать.

 — Нет, вы только на это посмотрите! — засмеялась Настя, — Лежит на спинке и пытается повыше пустить струйку.

 — Все мальчики любят устраивать такие показательные выступления, когда остаются голенькими, — засмеялась Ира.

 — Ну что, Саша? — строго спросила у меня Ксюша, — Кто только что кричал, что он большой мальчик? Нет, чтобы покакать в горшок, когда тебя об этом просили. Решил терпеть до последнего, пока не наложил после термометра кучу, как маленький.

Я смущенно молчал, продолжая пускать вверх струйку. Ксюша обидно меня отчитывала, пока я не прекратил писать.

 — Подмывать с мылом не буду, — решила она, — Просто вытру попу мокрой тряпочкой.

Настя намочила под краном маленькую тряпочку и принесла ее Ксюше.

 — Вот так аккуратненько вытрем малышу попу, — начала ласково приговаривать Ксюша, протирая меня тряпочкой между ягодиц.

Я ожидал, что после того, как Ксюша меня вытрет, она опустит мои ноги вниз, но она принялась мазать меня детским маслом. Несколько минут я вынужден был терпеть мучительную щекотку. Закончив мазать меня детским маслом, Ксюша вышла из комнаты.

 — Ну что, будем одеваться? — улыбнулась она, вернувшись через пару минут со стопкой одежды.

Я не верил своим глазам. Это была моя нормальная одежда. Ксюша помогла мне встать и начала быстро одевать. У меня вырвался вздох облегчения. Наказание наконец закончилось.

 — Слезай со стола! — приказала мне девушка, — Сейчас Настя отведет тебя в школу.

Настя уже ждала нас у двери. Она взяла меня за руку и молча повела к выходу.

Через десять минут мы уже были в школе. Настя поднялась со мной на третий этаж и завела меня в комнату продленки начальных классов. Несмотря на позднее время там еще были дети.

 — Будь хорошим мальчиком и вовремя ходи на горшок, — шутливо сказала мне Настя на прощанье.

Стоявшие рядом мальчишки удивленно на нас оглянулись.

 — Всех бы их забрать к нам в ясли, — еле слышно пробормотала Настя, направляясь к двери.

Посмотрев на настенные часы, я понял, что мне еще полчаса придется ждать маму. Она всегда забирала меня из продленки последним, за пять минут до закрытия.

 — Саша! — неожиданно услышал я мамин голос, — Ну как, интересный был фильм?

Я обрадованно побежал к маме.

По дороге домой мне пришлось выдумывать небылицы про поход в кино.

 — Ой, а чем это от тебя пахнет? — неожиданно спросила мама, потянув носом воздух, — Неужели детским маслом?

 — Каким маслом? — наигранно удивился я.

 — Я этот запах хорошо знаю, — улыбнулась мама, — Когда ты, Саша, был маленьким, ты так не любил, когда тебя мазали после подмывания детским маслицем. Ерзал, дрыгал ножками, вырывался...

Мама неожиданно засмеялась, что-то вспомнив.

 — А сколько раз пускал во время этой процедуры струйку! — добавила она.

Я густо покраснел. Если бы мама только знала, как я провел сегодня целый день.

 — Ты этого конечно не помнишь, — вздохнула мама.

Разумеется, я не помнил, как меня в годовалом возрасте подмывали и мазали детским маслом. Но я на всю жизнь запомнил, как это делали со мной в семь лет.

КараПуз

Февраль 2008