Вторая жизнь

— Ну, всё, — подумал я, — осталось сделать последний анализ грунта и можно собирать инструменты и покидать эту пустынную планету.
Второй год провожу я в просторах восьмого галактического сектора в составе исследовательской группы в поисках пригодных для жизни планет. Но пока безрезультатно. Нас в группе трое: я, инженер-геофизик, а по совместительству, и биохимик; Нина — специалист по внеземным цивилизациям, а по совместительству, ещё и медик и, наконец, командир корабля Сергей Сергеевич — пилот и штурман в одном лице. За эти двадцать месяцев совместных полётов мы хорошо притёрлись друг к другу, узнали всё, что можно узнать друг о друге, работу проводим быстро и слаженно.

Но, увы, до сих пор не нашли ни одной мало-мальски подходящей планеты. Наша «Стрела», замечательный скоростной корабль, пока не окупил ни единого рубля, вложенного в него. Это чудо современного кораблестроения оснащено великолепной лабораторией для планетарных исследований, и я в ней царь и бог. Казалось, ещё чуть-чуть, и мы наткнёмся на потрясающую планету, и о нас заговорит весь мир. Но шёл уже двадцать первый месяц, а к цели мы ничуть не приблизились.
Я закинул сумку с инструментом на плечо и ещё раз окинул, уже прощальным взглядом, окружающий ландшафт. Сзади находился наш корабль, впереди раскинулось каменистое плато с небольшими холмами. Поворачиваясь к кораблю, я уловил боковым зрением какой-то блик. Откуда здесь среди серых камней блик? Пришлось побеспокоить командира: «Сергей Сергеич, посмотрите в оптику, что там бликует между холмами?»

— Там что-то, определённо, движется. Оставьте пока сумку и посмотрите, что там, но близко не подходите. Я пока приготовлю шлюпку, на всякий случай. Не выключайте связь, — отозвался командир.
Идти пришлось минут десять. Теперь я уже отчётливо увидел человеческий силуэт. Откуда он может взяться на безжизненной планете?
— Сергей Сергеич, мне нужно подойти поближе. Выезжайте с Ниной на помощь, кто знает, что там такое?
— Подходите, но не слишком близко. Мы выезжаем.
Я приблизился на десять метров. Этот «кто-то» был без скафандра. Бог мой, как такое возможно? Я для уверенности оглянулся: шлюпка была уже близко. А, была — не была, я подошёл вплотную и остолбенел: передо мной была голая баба.

— Командир, если со моей головой всё в порядке, это голая женщина.
— Мы её видим. Поговори с ней.
Я включил внешнюю связь и заговорил, первое, что пришло в голову. Существо остановилось и уставилось на меня немигающим взглядом. Я подкрутил чувствительность микрофонов и отчётливо услышал бормотание существа: «Зарядка... зарядка... ненужное за борт... отказ систем... облегчить корабль... всё за борт... сложности взлёта... зарядка...»
— Какая-то бессмыслица, командир.
— Мы всё слышим. Только это не бессмыслица, а почти готовый доклад о прошествии. Похоже, здесь недавно был корабль, у которого произошли неполадки перед взлётом. Экипажу пришлось уменьшать массу корабля до минимума, для чего они освобождались, от чего только можно. Вот и этого бедолагу оставили, у него, похоже, уже зарядка на исходе. Слышишь, заикается?
— Почему же она ещё жива?
— А ты не понял? Это робот, андроид. Скажи ей, что мы её подзарядим и помоги взобраться на шлюпку.
— Я попробую. Пойдём красавица на шлюпку. На корабле зарядка-зарядка-зарядка.

Я взял её за руку, «красавица» на удивление легко послушалась и забралась со мной на шлюпку. Через пару минут мы уже поднимались на корабль.
Вот, так необычно закончилось исследование этой планеты. Наш экипаж полнился четвёртым членом, Светой, как она нам представилась. И я не оговорился: именно, членом экипажа. Её появление сразу перевернуло всю нашу устоявшуюся корабельную жизнь. Это было чудо человеческой мысли и художественное произведение в одном флаконе. Когда, после подзарядки и дезинфицирующей помывки, Нина привела робота в рубку, мы с командиром несколько минут стояли с открытыми ртами и не могли отвести глаз от такой фигуры. Нина тут же сообразила увести наш «трофей» и вновь привести уже в своём комбезе. Нина у нас молодец, хорошо понимает проблемы одиноких мужчин и старается, как может, не провоцировать сексуальные конфликты. Скажу по секрету, ко мне она иногда ночью заходит и устраивает настоящий праздник одиноких сердец. Нина тонко чувствует, когда мне особенно хреново и одиноко, и в этот период появляется, как сияющая ёлка под новый год, со своим подарком, который всегда при ней. После этого сексуального фейерверка я потом несколько дней не могу на неё спокойно смотреть от переизбытка чувств и медленно остываю, как раскалённая плита. Сергей Сергеич, глядя на нас, только посмеивается. А, вот, заходит ли Нина по ночам к командиру, я до сих пор не знаю: или они умело маскируются, или же, действительно, не встречаются.

Так, вот, вся наша сплочённая троица развила вокруг Светы бурную деятельность. Командир стал прогонять через головной компьютер программу Светы с целью узнать, что она есть такое и нуждается ли её программа в чистке и исправлении. Как оказалось, электроника у неё была в полном порядке. Что интересно, у неё была предусмотрена функция самообучаемости, чем мы с Ниной не преминули воспользоваться. Нина стала вводить небольшие программки по культуре женского поведения и взаимоотношения полов в замкнутых коллективах. Я подыскивал общеобразовательные лекции, а также лекции по кулинарии и гостиничному сервису, резонно рассудив, что робот вполне сможет справиться с хозяйственными заботами. Света делала поразительные успехи: буквально через пару недель она уже справлялась с хозяйственными функциями. У неё отлично получалось постирать, погладить, приготовить обед, провести уборку помещений. Вы бы посмотрели, как она подавала обед: официантка, да и только. Я просто раздувался от гордости за свою ученицу. Благодаря этой ежедневной суете, моральная атмосфера на корабле была лучше некуда, мы с командиром совсем забыли про хандру. Светочку мы просто обожали, если не сказать, влюбились в неё. Хотя, если вдуматься, разве такое возможно? Но при общении с ней всегда возникало чувство, что беседуешь с красивой девушкой, худощавой блондинкой лет двадцати от роду. А необычная манера движения и непривычно чудная речь придавали ей особый шарм. Мы уже не мыслили свой день без постоянного общения со Светой под предлогом её совершенствования.

Всё бы хорошо, но тут уже забила тревогу Нина. Почему? Да, на неё попросту стали мало обращать внимания, к которому она успела привыкнуть за время совместного пребывания в полёте. Последнюю неделю Нина была необычно задумчивой, почти не было слышно её смеха. А сегодня вечером она буквально влетела в мою каюту и начала меня раздевать. Я по первости ошалел от такого напора, но потом включился в игру и стал, в свою очередь, раздевать Нину. Мы уже были обнажены и вовсю целовались, когда за дверью послышался шорох и скрежет. Мы с Ниной непонимающе переглянулись, я быстро надел штаны и выглянул за дверь: всё было как всегда, ни каких изменений. Я вернулся в кровать, и мы продолжили прерванное занятие. На этот раз Нина была совсем другой: она не дарила себя торжественно, а страстно упивалась процессом близости со мной. А в этом деле она была большой мастерицей и творила просто чудеса: после недолгих поцелуев и поглаживаний, сразу же повернулась в позу 69 и, как фурия, накинулась на мой член. Не избалованный женским вниманием, я млел и таял, как масло на сковородке. А таять было от чего: настойчивые губы и язык решили превратить мой прибор в эскимо и слизать его до основания. Громкие причмокивания эхом отлетали от стен и загнанными зверушками забивались в углы каюты. Я уже сам собрался превратиться в подобного зверька и завыть, тоскливо и сладостно, но Нина вовремя сжалилась надо мной, приподнялась и одним ловким движением запрыгнула на меня, насадившись на мой член до основания.

— Ну, всё, — подумал я, — теперь уже никакие завывания и скулёж не помогут, фурия села на «своего конька», и её уже ничем не остановить.

Я мысленно взмолился, уставился отрешённым взглядом в потолок и стал повторять, как заклинание, в такт её прыжкам: «Терпеть, терпеть, терпеть... « Но и эту серию пыток мой аппарат выдержал достойно: как ни извивалась и ни издевалась надо мной Нина, минут через двадцать всё благополучно завершилось. Нина вдруг замерла, затем упала на меня и мелко задёргала ногами.
— Есть! — торжественно провозгласил я про себя, — есть мягкая посадка, все системы функционируют нормально.
Немного погодя, я осторожно снял с себя свою мучительницу, положил на живот, подогнув колени, зашёл в неё сзади и через несколько минут достойно завершил начатое, оросив ей спину. После этого мы просто валялись, беззаботно болтая всякую всячину. Минут через тридцать Нина решительно соскочила с кровати, быстро о

делась и выскользнула из каюты. И что вы думаете, на этом всё завершилось? Как бы не так! Это было только начало спланированной операции по возврату утраченных позиций.

Утром я пришёл на завтрак в прекрасном расположении духа и только собрался в общих фразах поделиться впечатлениями с Сергеем Сергеевичем, но что-то меня остановило. Какой-то он сегодня был необычный: взгляд рассеянный, а сам улыбчивый невпопад. Я весь завтрак размышлял о причинах таких перемен, пока не осенило... Неужели, неужели ночью у Нины было продолжение шоу?! Сама же Нина вела себя, как обычно, после завтрака выполнила дежурные работы по обслуживанию корабля и удалилась в свою каюту. Проходя мимо, я приоткрыл дверь и заглянул в её каюту, где увидел хозяйку помещения, блаженно спящую под одеялом. Та-а-к, кажется, картина сложилась. Все последующие дни я терпеливо ждал развития этого нового сюжета, и оно вскоре последовало. Через три дня Нина повторила со мной свой трюк под названием «Посещение фурии», но на этот раз пошла ещё дальше, нагло вынув при мне пробку из своей попы. На этот раз спектакль состоял из двух частей с небольшим антрактом.

Первая часть была примерно такой же, как в прошлый раз, но во второй части эта хулиганка в очередной раз ошарашила меня, надев мне презерватив и намазав его и свою попу кремом. Эта фурия была неистощима на выдумки. Вначале в своей любимой манере уселась на меня верхом и насадилась попой на мой конец. В такой позе она спокойно елозилась минут пятнадцать, видимо, обкатывая неизведанный путь и проверяя свои новые возможности. Затем, слезла и улеглась на спину, подложив под попу подушку. Глядя на Нину, я тоже не спешил, двигался плавно и размеренно. И знаете, нервное мандраже куда-то улетучилось, я успокоился и кайфовал душой и телом. Закончили мы всё в коленно-локтевой позе, при которой я и издал свой победный стон. После завершения всего мне было не до сна, одна единственная мысль грызла меня, не переставая: «Что же будет потом, куда отправится Нина после меня?»

Как и в прошлый раз, моя напарница быстро оделась и исчезла, затворив за собой дверь. Подождав для надёжности с полчаса, я пошёл по-шпионски к Нининой каюте: там никого не оказалось. А из-за командирской двери слышались размеренные постукивания. Так-так, всё интереснее и интереснее, операция продолжается. Я ухмыльнулся и собрался идти спать, как в конце прохода послышался знакомый скрежет. Я тихонько направился в ту сторону. Скрежет шёл из рубки управления, дверь которой была открыта, а у дальнего компьютера колдовала Света, соединившись шнуром с панелью. Ладно, утром разберёмся, что к чему, по крайней мере, к управлению кораблём и системам безопасности доступ имел только командир.

Утром я доложил командиру о случившемся, и мы отправились на место происшествия выяснять, чем там Света ночью занималась. Подошли к дальнему отделу пульта, у которого была надпись «Звуковое оповещение и видеонаблюдение по отсекам корабля». И что же ей здесь было нужно? Проверили, всё работало исправно. Так и не поняв, что ей было нужно, решили в будущем пристальнее понаблюдать за Светой. В ближайшие дни ничего подозрительного за Светой замечено не было, и мы понемногу стали успокаиваться, о чём вскоре пожалели. ЧП произошло уже через неделю. За этот период Нина ещё дважды делала секс-набеги на мою и командирскую каюты, а в остальном всё было как обычно. Стуки и вопли из Нининой каюты мы услышали во второй половине ночи и вбежали туда с командиром почти одновременно. Странная картина предстала перед нашими глазами: Нина лежала голая и привязанная к кровати, рот был заклеен пластырем, который девушка умудрилась частично отодрать об угол кровати и поднять тревогу. Простынь под Ниной была мокрой, а в обоих её дырках торчали огромные фаллоимитаторы. Обескураженные такой картиной, мы быстро освободили пленницу, подхватили под руки, после чего у Нины началась настоящая истерика. Пришлось вколоть ей успокоительное и обезболивающее средство, потом отмыть в душе, смазать ей дырки кремом и уложить в чистую постель. Что-либо узнать у Нины в таком состоянии не представлялось возможным, и это отложили до утра. Я остался дежурить возле пострадавшей, а командир пошёл смотреть, где там Света. Вернувшись он сообщил, что Света сидит в своём отсеке в спящем режиме, ничего подозрительного не замечено. Я остался ночевать у Нины, а Сергей Сергеич ушёл досыпать к себе.

За утренним кофе Нина выглядела не до конца оклемавшейся, а Света вела себя так же, как всегда. После завтрака, оставшись втроём, мы с командиром начали аккуратно выпытывать у Нины подробности случившегося ночью. Она долго молчала, наконец, коротко сообщила, что поздно вечером заявилась Света, связала её, залепила рот и начала сексуальные пытки. Часов через пять Света ушла, а остальное мы сами видели. Мы успокоили Нину, как смогли, и отправили отдыхать.
Мы остались, наконец, вдвоём.
— Как будем расследовать? — спросил командир, — есть какие-нибудь идеи?
— Есть. Чтобы не вспугнуть Свету раньше времени, предлагаю снять копию памяти её мозга под видом текущей профилактики. Желательно скопировать все изменения программы с учётом функции самообучаемости. Нужно разобраться, какие сведения могли спровоцировать подобную агрессию.
— Да, я тоже так думаю. И нужно, наконец, выяснить, что же она делала у пульта управления.

На том и порешили. Командир вызвал Свету в рубку, и мы начали профилактику. Всё прошло, как будто, нормально, и по окончании всего мы отпустили Свету готовить обед. Сами же уселись у большого экрана и стали анализировать поведение и мысли Светы за последние недели и сравнивать их с теми, что были в начале нашего знакомства. Отыскали и фрагмент проникновения робота в рубку управления. Оказывается, она включила видеокамеры жилых отсеков и полностью записала вояж Нины ко мне и к Сергею Сергеевичу. Так, кое-что стало поясняться, в каком именно направлении нужно двигаться. Теперь уже, целенаправленно, мы просмотрели все материалы, записанные Ниной для адаптации Светы в нашем коллективе под общим заголовком: «Женская поведенческая модель в ограниченном женско-мужском коллективе». Закончив этот просмотр, мы долго тупо смотрели друг на друга.

Первым не выдержал командир и разразился трёхэтажным матом в адрес Нины и составительниц этих материалов:
— Блядь, да это же готовая инструкция, как стать первой сучькой в экипаже. Что за извращенки это составляли, и где только Нина такое откопала?
— Действительно, — поддержал я Сергея Сергеича, — нахера было такое вводить роботу с самообучающейся функцией? Доадаптировала, мать её, на свою же шею. Нашла, тоже мне, волчью стаю: там тебе и альфа-самцы, и альфа-самки, и какой только хрени нету.
— Надо стереть у неё все эти материалы, и дело с концом.
— Да, — ответил я, — это должно помочь, хотя и не факт.
— Как это не факт?
— А так. Мы с вами не великие программисты и психологи, откуда нам знать, может со временем у неё эти материалы восстановятся в каком-нибудь искажённом варианте, и станет ещё хуже? Похоже, всё зашло слишком далеко, и эта поведенческая модель стала частью «Я» Светы. Не лучше ли посмотреть, куда приведёт начавшаяся конкуренция двух самок: робота и человека?

— Вы что, хотите, чтобы она угробила Нину?
— А, вот, об этом нам нужно позаботиться. Запретить Свете доступ в рубку, а вход в каюты только по вызову. Да, и законы робототехники, описанные ещё Азимовым, никто не отменял: принцип, не навреди человеку, там на первом месте. Возможно, эту сексуальную игру с Ниной Света не связывала с причинением вреда здоровью. Нужно ей доходчиво объяснить, что БДСМ здесь неприемлим. И, вообще, самое время поговорить со Светой об её дальнейшем поведении и об этом инциденте. Мне кажется, нужно дать ей возможность проявить себя, как женщине, а дальше видно будет. И давайте, командир, я вызову вечером Свету к себе и поговорю на сексуальные темы? А сейчас вызывайте её на собеседование.
— Скажи нам, Света, для чего вчера ты сотворила всё это с Ниной?
— Я хотела, чтобы она насытилась телесной любовью на несколько дней и не мешала вам любоваться мной и любить меня.
— А в чём ты видишь цель женщины на корабле?
— Женщина должна быть для мужчин нужной и любимой, и я стараюсь быть такой.
— Ты нанесла Нине травмы, которые нужно залечивать несколько дней. Больше так не делай, телесная любовь должна проходить только по желанию обоих участников, иначе это не любовь, а насилие. Теперь тебе закрыт доступ в рубку, а доступ в каюты только по вызову. Тебе понятно?

— Да, командир, мне понятно.
— Хорошо, можешь идти.
Тем же вечером я вызвал Свету на первую любовную беседу, а, может быть, и на практическое занятие. Там видно будет.
— Да, — подумал я, — скучать нам теперь, точно, не придётся.