Володька-шоумен

Глядя на обтянутую платьем мамину задницу, Володька с наслаждением вдыхал и её запах. От маминых ягодиц, укрытых платьем, тянуло ароматом «шанель №5», выпечкой и уютным запахом квартиры.

Две половины попы, проживающие в маленькой полуторке по улице Сталеваров, на задворках Крыжополя.

Этот прекрасный день в городском парке закончился для Володьки походом в цирк. Для мальчишки это был лучший день в жизни, только улыбки, только радость впереди.

Карусели, аттракционы, сладкая вата и много детского смеха вокруг.

Только вот для полного счастья, мороженного не хватало. Мама, улыбнувшись, решила исправить и этот пробел в картине идеального дня.

Володька вздохнул, очередь в цирковой буфет затягивалась. Они с мамой вышли из зала перед антрактом, собираясь ухватить эскимо без конкуренции. Но таких же как они умников оказалось предостаточно.

К стойке буфета вытянулась целая толпа, вокруг нарастал гам и топот ног.

— Мальчик, подвинься, а?! – кто-то толкнул Володьку в спину, и он влетел лицом в междупопие мамы, вдохнув её аромат всей грудью.

Купив-таки эскимо, мама и сын счастливо улыбаясь вернулись в зал.

Во втором акте были слоны. Они величаво ходили по кругу, взбивая песок арены тяжелой поступью.

Володька облизывал мороженку, восторженно глядя на представление, и с наслаждением вдыхая аромат мамули...

****************

Вернувшись из воспоминаний прошлого, тридцатилетний Владимир Штыкман тяжело вздохнул.

Сидел он сейчас обнаженным, на кресле дешевого гостиничного номера, с перемазанным белой пудрой носом.

В метре от Володи, на краю дивана с клопами сидела потрепанная жрица любви, почти официально трудоустроенная в этот же отель.

Ну такая себе конечно баба: корни волос торчали непрокрашенным веником, стразы с малиновой блузки давно осыпались. Ноги в рваных чулках, тощие и кривые. На левой руке проститутки виднелась полоса из красных точек.

— Это... кошка меня поцарапала – заметив взгляд Володи на своих предплечьях, путана виновато улыбнулась.

Постоянно шмыгая носом, Штыкман потер слезившиеся от трех суток бессонницы глаза, и нюханул ещё щепотку пудры. Тряхнул головой – брррр, ништяк! Уоооо! – запрокинул голову он, и вцепившись в подлокотники кресла, дождался окончания прихода.

Снова внимательно посмотрел на проститутку.

- Пиз...ец ты страшная конечно... – вынес вердикт Володька, опять не решившись влезть на неё, даже под «разгоном» - Слушай, а может у тебя мама работает тоже? И сестра, подруга? Есть кто рядом?

— Не! Я одиночка по жизни! – усмехнулась путана, демонстрируя отсутствие двух передних зубов – Где моя пиз...а только не пропадала! Ой, вспомнить и смех и грех! – тётка отмахнулась, смеясь и прикрывая редкие зубы ладошкой.

— Представляю – мрачновато кивнул Володька. Посидел ещё с минуту на кресле и наконец хлопнув руками по его обшарпанному велюру, встал.

Член Штыкмана фамилии его сейчас никак не оправдывал, предательски болтаясь безвольным шлангом между ног.

– Мне на самом деле похер как ты выглядишь – снова вздохнул Володька – Главное делай че скажут.

— За отдельную плату всё, что хочешь, сладкий – равнодушно пожала плечами путана.

— Мои вкусы весьма специфичны – шурша пакетом с каким-то шмотьем, отозвался Штыкман, раскладывая на краю дивана очень странный набор.

Взгляду путаны предстал синий передник продавщицы, противогаз, платье, и квадратный флакон с духами.

— Переодевайся в это всё! – шмыгая носом, Володька на адреналине постукивал кулаком в ладонь.

— И в противогаз?

— И в противогаз – кивнул Штыкман.

Растерянно глядя на вещи, шлюха встала и стащила блузку через голову. Дальше слетел бюстгальтер и юбка.

Облачившись в старое платье, путана надела передник, такой обычно носят продавщицы. Откинув волосы назад, натянула на лицо резину противогаза.

— Бу-ху-ху-ху – глухо засмеялась она, таращась на клиента через два стекла окуляров.

Безвольно болтавшийся шланг Штыкмана немедленно налился кровью, и поднялся с волшебной скоростью.

— Вставай на диван, раком – приказал Володька, и шлюха неуклюже корячась заняла нужную позу.

Зубами рванув упаковку, Штыкман раскатал по стволу презерватив и пристроился сзади. Смачно плюнул на ладонь и размазал слюну по бывалой щели проститутки.

- Ну, че ты хочешь, больной ублюдок? – пробубнила путана мотая шлангом противогаза.

— Ори как слон! – отозвался Володька, заправляя член в её скользкую дыру.

Задрав мамино платье на спину путаны, Штыкман накрепко вцепился в костлявые бедра как в поручни, и натащил шлюху на всю длину члена.

— Ибббаааать! – заорала шлюха, запрокидывая голову и задевая тяжелым набалдашником фильтра прикроватную лампу.

Лампа грохнулась на пол, разбилась и заискрилась в полной темноте как фейерверк перед грандиозным представлением.

Штыкман неистово долбил шлюху под зад, глядя как в редких вспышках электрического замыкания раскачивается хобот у её лица.

Путана орала, шланг вытягивался в струну, под брачный слоновый вопль. От маминого платья пахло выпечкой и полуторкой на ул. Сталеваров.

Наощупь отыскав флакон с духами, Володька запрокинул голову лицом к потолку. С наслаждением облил своё лицо «шанелью №5».

И разрядился простым детским счастьем в дешевый, порвавшийся гандон...