В моей душе цветут воспоминанья

ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ (отрывок из письма):

"Приветик, Шурка!. .. я недавно ездил в деревню, лапал там девчонок, а вот парней нет, увы. .. Твои рассказы о "приключениях на пляже" меня так заводят, что я даже на них дрочу! Я тоже хочу, как и ты, получить удовольствие от секса с парнем! Ну а ты пока расскажи мне – как это все у тебя в первый раз было?... Вот и сейчас я сижу перед компом и надрачиваю свой "огурчик", перечитывая твой рассказ: он меня здорово возбуждает! : – ) Пиши еще и присылай скорей!.. "

"В МОЕЙ ДУШЕ ЦВЕТУТ ВОСПОМИНАНЬЯ... "

... Это было уже давно – как сказал поэт, "на заре туманной юности... ". И конечно, тот случай, о котором хочется рассказать, был не самым первым в моей "голубой" биографии, но в первой десятке – точно. Мне было тогда всего 23 года, и к этому моменту я почти целый год уже был знаком с несколькими "нашими" ребятами и даже имел удовольствие близко общаться с ними! Потому и знал о "голубом" сексе не по рассказам и сплетням, как раньше, а из собственной практики. Впрочем, среди моих новых знакомых были не только ровесники, но и зрелые мужчины, по 35 – 40 лет, бывалые и опытные. Но все эти первые случайные контакты почему – то не приносили мне полного удовлетворения: как – то уж больно быстро всё происходило, по одной и той же накатанной схеме, не имея никакого серьезного продолжения и не оставляя никакого следа в душе. Короче, всё это было не то, о чем мечталось и чего хотелось. К тому же я был тогда еще очень осторожен и никак не мог решиться подойти первым к кому – нибудь, заговорить с ним...

И вот однажды, теплым июльским вечером, когда мать с неделю как уехала к родственникам в Подмосковье на неопределенное время и я оставался дома в полном одиночестве (правда, со своим "голубым другом" – стареньким "Горизонтом"), мне пришла в голову счастливая мысль: а не съездить ли в центр города и немного развеяться?! До этого я никогда не появлялся на "плешках", хотя и знал о них (со слов знакомых, конечно). Много раз я бывал там поблизости, но всегда ухитрялся при этом избежать знакомства с теми, кто постоянно тут крутился и имел репутацию завсегдатаев. Мне были неприятны эти компании развязных "пидеростков", с серьгами в ушах и запахом перегара, с туманным взглядом, в котором читалось только одно желание: "Ты сначала заплати, а потом уж попроси!... "

Я не спеша прогулялся по главному проспекту, украдкой бросая восхищенные взгляды на проходящих мимо парней: все они казались симпатичными и достойными моей любви! Присев на крайнюю к остановке скамейку, я медленно и со вкусом выпил бутылочку пива. Рядом, в скверике, у фонтана и возле кафешек, тусовались, как и обычно, шумные ватаги, а парочки влюбленных и случайные прохожие отдыхали на скамейках... Постепенно наползали сумерки, а с реки доносились дуновения слабого ветерка. Я сделал еще несколько "кругов" по дорожкам сквера и вновь присел на ту же скамейку, лениво поглядывая по сторонам. Неожиданно за моей спиной скрипнули тормоза, и к остановке подъехало такси, остановившись буквально метрах в трех от меня. Из машины вышел очень симпатичный водитель – Димка, которого я немного знал (мы как – то раз сидели вместе за столом в одной веселой компании; правда, мне тогда уже сказали про него, что он женат и вряд ли с ним "сваришь кашу", – и потому, наверное, я не собирался чем – то мешать его счастью и заводить наши отношения слишком далеко). Подойдя ко мне, он сказал, крепко пожав руку, что случайно заметил меня и хочет подвезти домой. Но я отказался: мол, вечер сегодня такой теплый, что хочется погулять подольше, да и транспорт пока еще ходит... – Может, это была моя ошибка? Димка был такой симпатичный! Но всё, что ни делается, как говорят, только к лучшему...

Через некоторое время я обратил внимание на высокого стройного парнишку, с довольно приятной наружностью, который во время нашего разговора с Димкой уже несколько раз проходил мимо, с явным интересом не то приглядываясь, не то прислушиваясь. Сейчас он остановился поодаль, пристально наблюдая за мной. Я тоже бегло осмотрел его и, встав со скамьи, двинулся прямо к нему, стоящему на остановке. Мы поравнялись, обменявшись взглядами, и он отошел от меня, словно чего – то выжидая. Вечер, похоже на то, обещал еще немало сюрпризов!

Так мы простояли минут 10 или даже 15, ожидая не столько транспорта, но более всего – какой – то реакции друг от друга в этой начавшейся "игре без слов". Лишь искоса переглядывались, не привлекая внимания прохожих, никак не решаясь подойти и начать разговор. Паренек нетерпеливо ходил взад и вперед, как бы и не замечая моего присутствия, я же продолжал стоять, как вкопанный, мучительно размышляя: неужели мне не повезло на этот раз? Неужели мы не познакомимся с ним вот здесь, прямо сейчас?.. Наши глаза на какие – то секунды вновь встретились – и я увидел в его лукаво – прищуренном взгляде едва уловимый, но настойчивый вопрос, с нескрываемым "голубым" подтекстом. Как это обычно бывает в подобных случаях, он тут же оценил мою робость и подошел ко мне почти вплотную, едва слышно бросив сквозь зубы: "Не найдется ли закурить?" Я ответил, смутившись, что не курю. А дальше – совсем обычные фразы об уходящем лете, о троллейбусе, которого почему – то так давно нет, что самое время, пожалуй, махнуть на все рукой и идти пешком! Я спросил, торопится ли он? Чуть – чуть подумав, парень ответил, что вроде бы и не торопится, но всё же становится прохладно – а у него такая легкая рубашка! И тут я, словно очнувшись, решился: была – не была! Предложил ему составить мне компанию и проводить до следующей остановки, если нам по пути. А там – уж как повезет!

... А между тем июльский вечер давно закончился. Сгустившиеся сумерки прерывались рокотом пробегающих машин да световыми всплесками реклам. На улице было пустынно, но по – прежнему еще тепло и тихо. И в этой густой черной тишине наши шаги, казалось, звучали непривычно гулко, нарушая спокойствие домов, деревьев и всего, что таинственно пряталось от глаз в этой опустившейся на город ночи. Мы познакомились. Его звали Володей (можно, как он сказал, просто Вовчик), ему всего 18 лет и осенью он, вероятно, отправится служить в армию... А я уже успел хорошенько рассмотреть его: симпатичен и дружелюбен был этот юноша, гораздо выше меня (не меньше 185 см будет!), слегка вьющиеся густые светлые волосы, ниспадающие на открытый лоб. Вся его фигура – крепкая, как у хорошего спортсмена, – привлекала внимание своей маскулинной силой, да и черты лица были не менее приятны... Мы ни слова не произнесли о сексе, но всё вертелось именно вокруг этой щекотливой темы. Тем не менее, все намеки мы понимали с полуслова... Когда уже приближались к остановке, я заметил, что вслед за нами движется тролллейбус – очевидно, самый последний, "дежурный". Мы прибавили шагу, я только и успел сказать Володьке: "Поехали ко мне?" – как он, уже без всяких раздумий, согласно кивнул мне и первым запрыгнул на подножку...

... Через 15 – 20 минут мы были дома. За окнами стояла свежесть летней ночи с её волнующими ароматами, таинственными и загадочными звуками и чьими – то далекими голосами... Я быстро задернул плотные шторы, но не стал включать люстру, а принес небольшой подсвечник из кухни и зажег ночник – "светлячок" на стене, прямо над самым диваном. Володька осматривался, привыкая к обстановке, а я пока достал из серванта фужеры и собрал кое – что из нехитрой закуски, успев водрузить на столе бутылочку легкого вина (загодя готовил к такому приятному случаю!)... Мы приблизились друг к другу, выпили совсем немного – за знакомство, а потом и "на брудершафт". Я, слегка приподнявшись, поцеловал Вовчика в губы, и он, ничуть не смущаясь, ответил мне тем же... Его сладкий язычок проворно вошел в мой полуоткрытый рот, лаская при этом и губы, и зубы, и нёбо, и даже все внутреннее пространство обеих щек. Словно соревнуясь с моим несмелым и неумелым языком, он начал выделывать какие – то потрясающие движения, стараясь во что бы то ни стало проникнуть как можно глубже. При этом и сам Вовка не оставался неподвижен, а продолжал двигаться всем телом в том же ритме... После такой замечательной прелюдии у нас уже не было проблем и лишних вопросов друг к другу.

... Мы почувствовали блаженную и полную свободу и старались насладиться ею сполна! Не разъединяя губ, мы обнимались уже безо всякой робости, ощущая прилив возбуждения. Его руки обхватили меня и стали медленно опускаться, поглаживая складки одежды, проворно ощупывая горящее от желания тело. Я стар

ался не шевелиться, замирая от этих неописуемо – прекрасных магических прикосновений, и ожидал только чуда. Мои ладони плавно скользнули по его высокой спине, несмело опустились и, чуть – чуть задержавшись на поясе, продолжали движение: одна – еще ниже по бедру, а другая – вперед, к выпирающему заветному бугорку, о который я с таким удовольствием тёрся всё это время. Прикоснувшись рукой к члену, я невольно вздрогнул, ошутив смутное, но радостное волнение: "боевое орудие" у Володьки было весьма приличного калибра! И так, поддерживая друг друга, мы продолжали стоять – и раскачивались, едва сдерживаясь от переполняющих чувств... Только неровное дыхание и быстрые движения рук и глаз выдавали эмоциональное напряжение, разгорающуюся страстную истому... Несколько мгновений я усердно занимался молнией на его упругих джинсах, нетерпеливо касаясь вырастающего под ними члена. Когда же упрямый замочек наконец – то подчинился, эта "волшебная палочка" прямо – таки выскочила наружу и замаячила передо мной во всей красе! – оказалось, что на Володьке не было плавок!!! Вот это был приятный сюрпризик! Он тем временем, однако, тоже не оставался в долгу: быстро и ловко проделал такую же нехитрую "операцию" и с моими брюками...

И тут мы, не сговариваясь, решили не торопиться и не гнать события: ведь вся ночь была еще впереди! Еще немного выпили прекрасного вина, раздевая друг друга уже полностью, и всей освобожденной поверхностью кожи вдыхали томительную ночную прохладу... Тело моего юного друга казалось в эти минуты просто обалденным: идеальная загорелая фигурка, нежная и стремительная, как у всех греко – римских божков. Я поначалу даже не поверил в реальность того, что видел перед собой! Это был живой Купидончик – только что без крылышек. А еще лучше – "Гермес отдыхающий"! (Впрочем, Гермес в данном случае действительно пусть отдыхает – у моего Володьки в тысячу раз больше и обаяния, и свежести, и эротического азарта!) Нам с ним было уже не до отдыха. Его бархатистая кожа с едва заметными волосками волновала меня до безумия – и мне хотелось в этот момент лишь одного: бесконечно долго играть с ним, обнимать и ласкать, ни на секунду не прерываться, не останавливаться, не выпускать из рук его драгоценное сокровище!...

... И вот я уже стремительно глажу это тело – от макушки до самых пяток, целую без устали его взъерошенные волосы, чудесные густые брови, лижу раскрытый в жадном ожидании рот... А затем добираюсь до шеи – и опускаюсь все ниже, по груди к сосочкам, двигаясь прямо на его упругий живот... Чувствую, что Вовчик – явно не из робкого десятка: не заставляет себя долго упрашивать (это свойство мне особенно понравилось в нем, выгодно отличая от всех предыдущих моих партнеров – те хотели лишь сами получать удовольствие, минимально давая что – то в ответ)...

После еще одного глотка спиртного в теле разливается эйфория, растет приятное возбуждение, усиливающееся с каждой секундой. Наши языки мешают произнести даже подобие звука – постоянно сплетаясь и переплетаясь, выделывая загадочные и сладкие движения. Они готовы, кажется, слиться в единое целое, борясь и перекатываясь от одной щеки к другой; разъединяются и вновь слипаются, словно готовятся к новой схватке... По всему телу то и дело проходит странная дрожь – словно импульсы от его, Вовкиных, сказочно – приятных касаний, таких бесстыдных и смелых, таких ловких и быстрых!.. Я замираю и млею от восторга, покоренный его божественной игрой!.. Наконец, мой язык добирается до его совершенного по красоте члена – великана: этот могучий вздыбленный жезл уже весь горит от напряжения! (Я назвал бы его "Завоевателем" – так он прекрасен в своей воинственности и в стремлении одержать упорную победу!)... К удивлению, замечаю, бросив беглый взгляд на часы, что наша "игра" длится всего с каких – то полчаса, хотя казалось, что прошла целая вечность...

Член у Володьки был само совершенство – настоящее МУЖСКОЕ ДОСТОИНСТВО, которому наверняка позавидовал бы любой взрослый мужчина, не говоря уже о "вьюношах" – ровесниках Вовчика. Это "боевое орудие" было, как мне казалось, раза в полтора длиннее моего "мальчугана" и намного толще его (потом, впрочем, мы выяснили, что это не совсем так, но первое впечатление было именно таким): длина – не меньше 19 – 20 см, толщина – около 5 см у основания!!! Стройный и почти прямой, как натянутая струна, с легкими шероховатостями на всей поверхности и тончайшим рельефом вен, он производил потрясающее впечатление. Оно усиливалось по мере того, как он быстро наливался кровью, пульсирующей в нем, стремительно рос и креп, двигаясь сам по себе, навстречу легким касаниям моих пальцев и губ... Головка его, похожая на шляпку гриба – подосиновика, чуть – чуть поблескивала в полумраке комнаты – вероятно, от моей слюны или от собственных первых выделений смазки (смегмы). И всё это было рядом, в нескольких сантиметрах от моего лица, в обрамлении курчавых и очень коротких темных волосиков... Я пригнулся и с упоением начал сосать этот замечательный ствол, божественный и неколебимый, как гранииный монумент! Ласково слизывая все выступившие на блестящей головке капельки, я не хотел, я не мог выпустить его из рта! Всё сильнее я ощущал его горячий трепет, неистовое напряжение и готовую забить фонтаном чудесную жидкость, бурлящую сейчас где – то в глубине, далеко от меня...

Володя, замирая от каждого моего движения, медленно нагибается ко мне и шепчет в самое ухо: "Милый Сашка! Не спеши... Давай – ка еще выпьем с тобой, а?!.. " Я отвечаю ему так же ласково: "Конечно, мы не будем спешить!.. " – Видимо, Вовчик не просто хотел этой передышкой продлить своё и моё удовольствие. Он, как я понял позднее, оказался более опытнее и искушеннее меня... Во время паузы я спросил его, продолжая ласкать рукой его торчащий "подосиновик": почему у него на лобке такие короткие мягкие волосы? Очевидно, он их тщательно моет и регулярно следит за их ростом? На это он, ничуть не смутившись, запросто ответил, что совсем недавно, буквально с неделю назад, побрил их! И наши ласки продолжились, но уже с новой энергичностью после выпитого вина...

... Теперь уже он взялся губами за моего ретивого "конька – горбунка" и стал быстро – быстро сосать его, причмокивая и лаская, выделывая языком что – то вдохновенно – соблазнительное с головкой. Несмотря на огромное и длительное возбуждение, я все еще не хотел (или – не мог?!) быстро кончить. Мешало, очевидно, неописуемое ощущение полного блаженства!!! – такое со мной происходило впервые, и поэтому мне не хотелось торопиться, расставаться с этим радостным чувством свободы и неземного кайфа! Мы плавно переместились с Вовчиком и, не проронив ни полслова, лишь часто дыша и сопя, устроились в позиции "69", продолжая при этом наши непрерывные ласки. Всё лицо мое упиралось теперь в его пушистый и слегка колючий откоротких волосков лобок. С упоительной нежностью, не смея оторваться ни на секунду, я сосал могучий Вовкин член – и одновременно перебирал пальцами то по всему стволу "орудия", то по крупным яйцам, то в самой глубинке промежности, в теплой и влажной "пещерке"... Мне уже невмоготу было от дурманящей свежести июльской ночи и теплоты мальчишеского тела, которое извивалось рядом со мной. Я вдыхал все ароматы его вспотевшей мошонки и чувствовал, как и он, мой юный Гермес – партнер, отдаленное движение живительного нектара где – то внутри ядер... Я гладил его ягодицы – они были плотны и округлы, как детские мячи! Но в то же время – и не особенно большие, так что каждая половинка свободно умещалась в моей широкой ладони... Вовчик старался не отставать в движениях от моего ритма. То нежно причмокивая, то яростно всасывая моего "мальчиша", он хватался то за меня, то за яички, то совал руку между ног, настойчиво их раздвигая... И так продолжалось до бесконечности! Мы то дрочили, чуть не вырывая наши "игрушки", хватая, как утопающие, воздух, то вновь всасывали залупленные "инструменты" вместе с яичками, напирая друг на дружку всем телом... Я чувствовал приближение извержения, но Володя, не выпуская из себя член, интуитивно понял всё – и мигом, с атакующей силой засунул в меня свое "орудие", словно копье метнул! И в ту же самую секунду оно, глубоко вонзившись в глотку, наконец – то выстрелило!!!...

Я кончил следом, с той же стремительностью победителя, как и он, отстав от соперника на какие – то тысячные доли... За шторами большого окна пробивался свет проплывающей в сизой темноте луны: кажется, она в это мгновение радовалась вместе с нами!...