У всех на виду

– Девушка!.. Давайте займёмся сексом!

Незнакомка замерла, как была – в полупрофиль. Мне понадобилось двадцать минут безмолвно сидеть рядом с ней на скамейке, чтобы собраться с духом. Вставшая, собравшаяся уходить и окаменевшая от моего предложения, девушка медленно повернула ко мне покрасневшее и нахмуренное лицо.

– Больной, что ли?!. – прошипела она. Нервно дёрнув вперёд ремешок сумочки, висевшей через плечо, она сделала порывистое движение уходить.

– Подождите! – я вложил в свой голос всю мягкость и настойчивость, на какие был способен. Хотя, может, ей стало просто любопытно. Она обернулась.

– Это – вам.

Встав, я протянул к ней мою правую ладонь, на которой лежала пачка денег. Все мои сбережения. Восемьдесят тысячерублёвых купюр, перехваченных светло – коричневой резинкой. Губы и глаза девушки, видимо, заранее, до оборота ко мне, приняли выражение презрительной усмешки. Но взгляд её, наткнувшись на пачку денег, немедленно стал пустым и растерянным.

– Я дам вам восемьдесят тысяч рублей, если вы согласитесь заняться со мной сексом прямо здесь и прямо сейчас, – твёрдой и отчётливой скороговоркой произнёс я. Ф – фу, главное сказал, сразу стало легче… Ну – ка, посмотрим, как она теперь вывернется…

Незнакомка смотрела на меня чуть склонив голову; из под чёрной чёлки в её зелёных глазах мелькали страх, недоумение, заинтересованность…

– Вы… вы что?!. – растерянно, упрекающе произнесла она. А глазки – то всё возвращаются и возвращаются к пачке…

Моё безумное волнение рассосалось, и я вновь стал способен воспринимать окружающее – шорох струй фонтана в десяти метрах, смех прохожих, рябь солнечного света, падающего сквозь крону тополя на асфальт возле нашей скамейки.

– Пожалуйста… решайтесь… подумайте – столько денег… как говорится, «пять минут позора, и…» – я сделал серьёзное усилие, чтоб хохотнуть, но попытка не удалась, «хо – хо» застряло в глубине намерения, не поднявшись до голосовых связок.

– Вы, вы… вы – ы… вы в своём уме?! Вы что несёте?! – теперь она уже жестами поддерживала свою патетическую интонацию. «Неужели откажется?» – мелькнула у меня мысль. А я, наверное, уже не смогу заставить себя снова кому – то предложить… даже если мне заплатят вдвое больше, чем пообещали… Но почему ж она тогда сразу не убежала?!

– Объясните, что за бред вы несёте? – решительно произнесла девушка, садясь на скамейку.

– Один «новый русский» предложил мне сделать это…

– Сделать что?

– Ну, найти девушку, и предложить ей… трахнуться, прямо на улице…

– С ним, что ли? Где он? – завертелась девушка, оглядываясь по сторонам.

– Да почему с ним! Со мной!

Девушка вновь застыла, пристально глядя мне в лицо, пытаясь понять, в чём подвох.

– А зачем это? – наконец спросила она. На этот вопрос я не мог ей ничего толком ответить, так как и сам не очень понимал, – зачем. Поэтому я просто повторил ей то, что было сказано мне:

– Ну, типа, он такой извращенец, его не возбуждает ничего, кроме как зрелище секса в общественных местах, на людях.

– Вы… врёте? – помолчав, произнесла девушка. Теперь она слегка улыбалась. Её улыбка меня расслабила, я взглянул на незнакомку внимательнее: загорелые коленки из под короткой юбки, василькового цвета футболка, вполне обаятельные черты лица. Прыщики, правда, на подбородке.

– Не вру.

Девушка вновь бросила взгляд, моментально ставший хищным, на пачку денег, которая была зажата в моей руке, и на которую недоверчиво посматривали некоторые прохожие.

– А вы кто ему?

– Кому?

– Ну, тому «новому русскому»…

– Да какая разница! Кто – кто… Конь в пальто! – я разозлился, потому что не предполагал, что начнутся такие расспросы. Думал, – или природная блядь попадётся, которая сразу согласится, или, что вероятнее, обычная девка, которая сразу пошлёт меня. Хотя, как отграничить «обычную девку» от «природной бляди»? Я, собственно, сам в этой ситуации оказался «природной блядью». Ну да, приходится признать, а что делать? Столько времени сидеть в долгах и в ж…, а тут вдруг появился некто, и предложил мне сумму, за которую я смогу получить то, о чём безнадёжно мечтаю уже лет n… Конечно, сразу я был в шоке, отказался, а потом… Дико, конечно. Дико, но не смертельно.

– А почему я?! Пусть бы он себе проститутку для этого купил!

– Нет, он хочет, чтоб всё было натурально… ну, чтоб партнёры были обычные люди… – я не стал добавлять своё соображение, что «ему, мерзавцу, «так интереснее!.. », и что извращенец он не только сексуальный, но и моральный.

– А деньги? – кивнула она на пачку.

– Что – деньги?

– Ну, – это правда?

– А что, вы согласны? – оживился я.

Она отвернулась. Потом обратила лицо ко мне и, придвинувшись и понизив голос, спросила:

– А он где? Он же, я так понимаю, где то рядом, смотрит сейчас на нас?

– Н – ну… если вы понимаете, что он рядом, должны понимать и то, что я не скажу вам, где он конкретно… – вряд ли бы она смогла по движениям моих взглядов понять, что в одном из припаркованных авто, во – он в том чёрном «Харриере» с зеркально – тонированными стеклами, находится Тот, Кто – мне – заплатил – за – «аттракцион»… Точнее, – заплатит, если я справлюсь с «заданием». Жаль, вас нет рядом, а то бы я вам показал, что в трёх метрах от меня, около белых узловатых корневищ соседнего тополя, в подбритом изумрудье травки неприметно, если не приглядываться, лежит борсетка. А в ней – та самая сумма денег, достаточная для приобретения моей мечты. Я, естественно, не верил, что мне будет заплачено, полагал, что это разводка, поэтому уговор у нас был достигнут таков: моё вознаграждение будет лежать рядом, и как только я сделаю дело, я подойду к тополю, заберу «премию» и уйду. А если я попытаюсь сбежать с ней, «отлынив» от дела, – во – он там сидит очкарик c газетой, у которого за пазухой пневматический пистолет – бесшумник, я сам его видел. Мне показали.

– И что? Как это всё… как это всё делать? – интонация незнакомки стала заговорщической. Ура! Таки – поддалась соблазну! На горизонте забрезжила моя мечта.

– Да как – обыкновенно. Раздевайся, и будем трахаться… – я, честно сказать, сильно сомневался в том, что до этого дойдёт, а сейчас, понимая, что через несколько минут, возможно, я буду здесь, в центре города, при дневном летнем освещении, в людном месте сношать незнакомую девицу… Сердце вновь тяжело забухало, в голове зашумело… Как перед тем, когда я выдавил из себя предложение незнакомке.

– Вы же обманете! – проговорила девица, покачивая головой.

– На. Забирай деньги, – я протянул ей пачку. Она посмотрела на неё.

– Допустим, мы с тобой трахнемся, а потом он с дружками откуда – нибудь выскочит, и заберёт деньги… – проговорила она. – Раз он такой крутой…

– А ты не подумала, что, раз он такой крутой, он мог бы тебя, если бы захотел, просто принудить к этому, не обещая денег? Просто затащить за угол, дать под дых и пригрозить оптическим прицелом, от которого не успеешь добежать до автобусной остановки? А?

– Я… что… не могу отказаться? – испуганно и растерянно прошептала девушка.

– Можешь, мо – ожешь!.. – успокоил её я. – Я ж объясняю – в том и фишка: этот урод хочет, чтоб всё было естественно, по согласию… «по любви»! – усмехнулся я.

– «Естественно»? – тоже усмехнулась девушка. – Это называется – «естественно», подойти к незнакомой девушке и предложить ей за деньги немедленный секс чуть ли не в толпе народа?!

Я пожал плечами.

– И что? Давай хоть отойдём… хоть за деревом… – произнесла девушка, оглянувшись. Нет, сердце у меня щас просто выпрыгнет. А она, вроде, даже вполне спокойно выглядит…

– Нет, он сказал, чтоб на виду…

– Что – прямо здесь?!

– Да. Да ладно ты, не парься!.. Я тоже волнуюсь… – я сглотнул. Не было времени, хотя возникло желание, объяснить ей, что я – то, в общем – то, такой же, как она, «подопытный кролик». Что мы с ней вроде как «товарищи по несчастью», что ли… Ей, видать, тоже деньги для чего – то нужны…

– О – ой, блин!.. Не знаю, как это… – искривив губы, покачала головой девушка. Мы помолчали. Мимо скамейки шли прохожие. Девушка посмотрела на меня, и мы оба почему – то одновременно улыбнулись.

– Тц! – прищёлкнула языком девушка. – Идиотизм, блин… Ну??! – воскликнула она, глядя на меня.

– Что?!

– Как? Как начинать?!

– Ну как – разденься… для начала. Ты же не будешь трахаться в одежде?

– Что – совсем?

– Ну да.

– А ты?

– И я тоже…

– Давай ты первый.

– Ну ладно, – я, пуговицу за пуговицей стал расстёгивать рубашку. Снял её. Стянул футболку, смял её, положил теплый ком на рубашку и остался голый по пояс.

– Давай теперь ты, – сказал я девушке, которая во время моего «стриптиза» неотрывно смотрела на меня. Она вздохнула.

– Так. Давай сюда деньги, – она протянула ладонь. Я со вдруг возникшей опаской передал ей мои восемьдесят тысяч. Она сунула их в сумочку и положила её на край скамейки со своей стороны.

– Так! Ну, юбку я снимать не буду… – решительно заявила она. – Можно задрать выше пояса… – она встала и начала стягивать вверх футболку. Сердцебиение у меня удвоило скорость, когда я увидел родимое пятно – у неё на боку, в ложбинке позвоночника – светлый пушок, выделяющийся на фоне приятного кремового загара. Затем показались застёжки бюстгальтера… Я услышал, как кто – то из проходящих присвистнул. Бритые подмышки с тёмными крапинками начинающих пробиваться волосков… а вот и груди в профиль… очень даже неплохие… какого – то приглушённого, серовато – глиняного загара, с тёмно – коричневыми сосками… Я ощутил лёгкую эрекцию. И даже азарт…

– Переодеваться – то, наверное, дома надо! Срам какой… – послышалось сбоку назидательно – судя по голосу, наверное, женщина средних лет. Моя незнакомка, не отреагировав на это, повернувшись лицом к скамейке, складывала на неё свою одежду. Голова её была опущена. Она чуть повернула ко мне лицо, покрасневшее от стыда, и прошептала:

– Чё не раздевае

шься?!

С крыши соседнего дома шумно взлетела стая голубей. Я встал и, сутулясь, отвернувшись от прохожих к скамейке, быстро снял брюки. Теперь на мне были только трусы. Я взглянул на девушку.

– Давай вместе, на счёт «три»!.. – прошептала она. Я понял, и взялся за резинку.

– Раз. Два… Три! – «три» у неё вышло погромче. Мы остались без нижнего белья. Правда, незнакомка в более выигрышном положении – юбка сразу опала, прикрыв прелести. А я стоял – у скамейки вблизи фонтана, в десяти метрах от проезжей части, абсолютно голый. Только туфли на ногах. Стыдно, но терпимо.

– О! – раздалось чьё – то восклицание – восхищённое и поражённое. Я оглянулся. Несколько парней остановились и, открыв рты, с непередаваемыми гримасами на лицах, таращились на нас. «Нудисты!.. » – негромко послышалось от их компании.

– Хы – хы – хы – хы – хы!.. – рассыпался один из них в хохоте, сгибаясь вбок и пополам. Мимо нас в трёх шагах прошёл мужчина средних лет, он пристально покосился, но не изменил выражения лица и прошагал мимо, не обернувшись.

– Нашли место загорать! Совсем уже!.. – крикнула проходящая женщина.

– Ну?! Давай! – злобно прошипела моя незнакомка, вся красная от стыда. Я как – то засуетился, затоптался на одном месте, соображая, как бы всё это. Девушка, повернувшись ко мне задом, поставила одно колено на скамейку. Я задрал ей юбку, подол немедленно съехал обратно, я, разозлившись, скомкал его и жгутом отодвинул повыше по её пояснице. Передо мной красовались сдобные белые половинки (голышом она точно не загорала), сморщенная лунка ануса и пухлый коричневый гребешок нижних губок. В общем, обычная девкина задница. Прижав ладонь к её промежности, я помассировал тёплые сухие губки, нащупал клиторок. Член мой, тукая от приливающей крови, стремительно набухал. Оглянувшись, я указательным и средним пальцами левой руки раздвинул губки, прицелил головку в тёмно – розовое отверстие и одним плавным движением вдвинул до основания.

– О – О – У!!. – донёсся разноголосный нестройный рёв вперемешку с гоготом; те парни так и стояли, глазея на бесплатный порноспектакль. Я взялся за её бёдра, двинулся, ещё, ещё… Вагина её, конечно, была недостаточно смазана, понятно, ей было трудно возбудиться в такой ситуации. Я услышал какие – то нечленораздельные звуки и оглянулся. Около нас стоял мальчик лет трёх, с непонятной разноцветной игрушкой в руках. Он смотрел на нас, подняв голову. От скамейки с противоположной стороны сквера на полусогнутых, и сама согнувшись, подбежала женщина – видимо, его мать. Красная, бросая на нас быстрые сердитые взгляды, она дёрнула ребёнка за руку, прикрикнула, разворачивая:

– Ну – ка иди отсюда! Выпялился!..

Малыш, сопротивляясь, издал короткую ноту пискантом, а затем перешёл на равномерный трубный рёв. «О – о, блин!.. Вот встрял я в это… Хотя что тут – сам решился… Хоть бы кончить побыстрей…» – проносилось в моей голове, пока я ритмично и механически долбил незнакомку. А кончить побыстрей как раз, как я чувствовал, и не получится – возбуждение было, но непривычность ситуации мешала ему нарастать. Вокруг стали собираться люди. Какой – то мужчина в солнцезащитных очках и белом летнем одеянии остановился и, оскалившись, смотрел на нас.

– Хо – хо! – он даже в ладоши похлопал. Женщины проходили не останавливаясь, вполголоса отпускали реплики – то поражённые, то сердитые. Моя партнёрша, похоже, начала расходиться – задвигала попой навстречу, задышала, вроде даже постанывать начала. Да и кисуля её сок дала, и я заскользил легче.

– Вы что здесь устроили!!! Что это такое!!! Безобразие! – злобно и визгливо понеслось к нам. Я оглянулся. Тетка, скорее даже бабка, уперев одну руку в бок, орала на нас так, что у неё живот подпрыгивал, а во второй руке у неё опасно болталась сумка. «Огреет ещё!.. » – подумал я и ускорил темп.

– Давай, давай её! – одобрительно прокричали те подростки. Образовалась небольшая толпа, в основном молодёжь. Бабкин агрессивный визг куда – то удалялся: «Милицию надо вызвать!» Я увидел, что мужчина в белом снимает нас цифровой видеокамерой. Бля – ядь!.. Вот позорище… Я аж зажмурился. Ладно, ладно, нахер всех их… не думать, отключить мозги… уеду потом… забудут… зато деньги… деньги…

– А!.. мм… а, а, а!.. – незнакомка тоже хотела, чтоб всё быстрее закончилось, стеная, охая и закидывая голову, она активно подмахивала мне. Я протянул руку и ухватил её прыгающую грудку. Она попыталась отцепить мою руку.

– А – ху – еть!.. Дас ист фантастиш! А – ха – ха – а! – глумливо веселились подростки.

Сбоку снизу зашуршало – мужик в белом, шаркая белыми сандалиями, деловито присев на корточки вплотную к нам, снимал снизу, как мой член ритмично пронзает молоденькую пиздёнку.

– Уй… ди – и!.. – простонала девушка. Мужик не отреагировал.

– Не помешаю?.. – виновато спросил какой – то подошедший к скамейке мужичок – сутулый, пожилой, с грустным алкоголическим взглядом. Я, пыхтя, молча двигался. Мужичок, оглянувшись, осторожно присел на краешек скамейки. Ну вот тебе – то, блядь, что здесь надо?! Думаешь, нальют здесь?

– Я чё? Я ж ничё… Дело молодое… Вы не подумайте… – бормотал он, бросая взгляды на нас. Внезапно меня кто – то дёрнул за плечо. Толстый мужчина в светлой клетчатой рубашке, с розовым налитым лицом и проседью в короткой стрижке, смотрел на меня, сдвинув брови:

– Ну – ка, быстро отсюда! Нашли место! Здесь люди… дети!..

– Вы, действительно, ребята, шли бы… хоть в кусты или в подъезд… – присоединился другой. Сзади доносились обрывочные реплики: «Современная молодёжь!» (осуждающе, громко, взрослый женский голос); «Дикость ваще... » (шёпотом, с испуганным недоумением, юные девичьи голоса); «го – го – го – гы – гы – ы!.. » (непрекращающееся подростковое – их стало вдвое больше); «А чо?! Мож, у них любовь!» (полуёрнически, полувсерьёз девчонкин голос). А на меня даже какой – то кураж нашёл. Тягостный внутренний барьер из страха и стыда уже перепрыгнут; уже ничего не изменишь… я вдруг почувствовал прилив возбуждения. Пусть всё так!.. Пусть смотрят, глумятся, стыдят…извлеки из этого кайф для себя…

– А! А! А!.. – со стонами подмахивала незнакомка.

это ж круто… редкий опыт… прямо первобытный промискуитет…

– А!.. Ну… ско… ро… ты – ы…ы?!.. – содрогаясь от толчков и задыхаясь, плачуще простонала девушка, обернув лицо с зажмуренными глазами.

…трахаю, как сучку, прилюдно… пусть, пусть любуются… на эту жопу… на то, как я её… как мы…

Подкатило.

Я выдернул член. От рывка девушка зажалась, и презерватив, стянувшись, повис из вагины.

ПРЫСК! ПРЫСК! ПРЫСК!

Белые струйки ударили в её промежность, скользнули по пояснице и ягодицам.

Девушка со стоном убрала затёкшее колено со скамьи и сразу же припала на эту ногу. Затем выпрямилась, поправила юбку и, быстро схватив своё тряпьё и сумочку со скамьи, прижала всё это к голым трясущимся грудям:

– Пустите!!. – всхлипнула она, протолкалась сквозь кольцо ропочущей толпы, и исчезла. Я взял брюки, моментально впрыгнул в них… Ч – чёрт!.. Трусы – то, блин!.. Ладно, чёрт с ними… главное, что не с голым задом… главное – всё теперь…

Народ вокруг переговаривался, ругался, подступал ко мне… Пусть, пусть, пусть… Главное – надеюсь – бить не станут… Я подхватил оставшиеся шмотки, встав на скамейку, перепрыгнул через неё и скачком очутился возле тополя. Нагнувшись, схватил борсетку и, не оглядываясь, быстро, полубегом стал удаляться. Всё!!! Правая рука потно сжимает борсетку с деньгами… большими деньгами! Губы сами растягивались в счастливую улыбку, я не мог ими управлять.

ПОЧТИ КОНЕЦ

– Класс! Молоток… Справился… – удовлетворённо крякнул толстяк в сером костюме в полоску. Он, сопя, отъёрзал в сторону от затонированного окна и, вольготно рассевшись, склонил голову над камерой, проверяя отстнятое.

– Х – хы!.. Да – а… Шеф будет доволен… Слушь, – хорош дымить, а?!

– Ничего, сейчас отъедем – откроем окна, проветрим, – процедил шофёр, приподняв подбородок и перебросив сигариллу в другой угол рта. – Чё, поехали, что ли? А то вон менты тусуются…

– Где? – оторвался толстяк. – А… Да это не по нам, так… – он снова уткнулся в камеру. – Да. Блеск! За такой материал заплатят… Молодец, парнишка, – выручил…

– Нормально получилось?

– Отлично!

Он не приукрашивал – суперпродвинутая видеотехника с чёрт знает сколькикратным зумом не подвела.

Шофёр вывернул руль. Колёса скрипнули, фенечки перед лобовым стеклом качнулись. Когда отъехали, толстяк опустил окно. Сизый шлейф ринулся из прокуренного салона в посвистывающее окошко. Толстяк улыбался, в мыслях с удовольствием проговаривая сумму гонорара, которую ему пообещали.

КОНЕЦ. СОВСЕМ (?)

– Ну – у… что могу сказать… хорошо поработали! Браво! – гулким басом похвалил Максимыч и надавил кнопку «пауза», разворачиваясь в крутящемся кресле к толстяку, который сидел на одном из стоящих в ряд стульев, подобрав ноги. Толстяк встал.

– Гонорар переведут. И это возьми, – Максимыч кивнул на папку. Толстяк взял с края огромного зеркально – чёрного стола папку и, кивая, попятился к двери. Когда он вышел, Максимыч снова щёлкнул пультом. От «плазмы» в полстены донеслось:

« – А! А! А!..

– Вы что, с ума сошли?! (Максимыч увеличил кадр до максимума)

– А!.. Ну… ско… ро… ты – ы…ы?!..

– Хх – ы – ы!..

ПРЫСК! ПРЫСК! ПРЫСК!»

Максимыч потискал свои брюки между ног и выключил видео. В голове его выстраивались диаграммы: сколько он сможет выжать из всего этого? Он не мог удержаться от довольной улыбки. С ней он подвинулся к столу и посмотрел в распечатку – памятку, скользя взглядом по пунктам:

1) во вторник связаться со студией «Magma». Как всегда, – 32 %

2) поговорить с Серёжей Прянишниковым, торговаться до упора: с порножурналов – 80 процентов, в остальном можно сбавить.

3) предложить Хью Хефнеру материал в серию сюжетов «Секс на публике». Соглашаться на 15 процентов.

4) публикация подробного описания материла на сайте «Ero – Story. com» Процент – . .. ?