Супружеский долг или ебота-маета. Полная версия

фантастика, шутливая драма, ненормативная лексика, эротика

Глава 1. Фрюша

У Гоши в прошлом году был День Рождения, и стукнуло ему n годиков.

Внимание; читатель напряги мозги.

В этом году уже тож стукнуло.

Сколько лет Гоше?

Некоторые из читателей крутят у виска, кто-то подумал — «Да чё за хуйня?», а кто-то берёт листик бумаги и составляет уравнение с двумя неизвестными. Долго смотрит на уравнение и, вздохнув, обречённо шепчет: — Не имеет решения.

Теперь первые и вторые смеются над последним. А зря. Смеётся тот, кто смеётся последним!

Нашему Егорию в этом году стукнуло аж пятьдесят семь (57)!

Теперь я угораю над всеми.

А всё просто: день рождения у Гоши 29 февраля!

Теперь все схватились за листочки и стали высчитывать год рождения Гоши.

Ну, ладно, речь вообще о другом: о супружеском долге. И вот тут, зака выка.

Жена моложе Гоши на n лет. Имя у неё такое типичное, русское — Ефросиния.

Гоша зовёт её ласково-уменьшительно: — Фрюша.

Росту Гоша небольшого — 166 см, но сложен очень хорошо. Фрюша пониже Гоши и фигурка у неё, ммма! Когда она становится раком, Гоша зажмуривает глаза, не в силах долго смотреть на её идеально-аппетитные формы; если глаза не закрыть, то он забывает, зачем она встала раком?!

Ебаться Гоша любит, и так и говорит Фрюше: — Ебаться хочу.

Фрюша идёт подмываться, а Гоша стелет на полу в зале покрывало, ложится и дрочит встающий хуй.

Входит Фрюша — Ну, и чё разлёгся?! Смазку и полотенце приготовил?

Гоша приподнимает голову..

— Да лежи ты, я сама — и достаёт из Гошиного шкафчика лубрикатор и небольшое ручное полотенце.

— Давай сзади быстро — предлагает Фрюша и садится верхом на Гошу.

Гошин хуй торчит у Фрюши между ног и она, отстранив его руку, дрочит и, смеясь, говорит: — У меня хуй! Это мой хуй!

Она двигает попой, больно заминая яйца, а Гоша мнёт её округлые и упругие, четвёртого размера, груди.

— Ну, всё, он уже готов — Фрюша сжимает хуй — стоит и твёрдый.

Гоша приподнимается и тянется губами к соскам, набухшим и торчащим.

— Ты в детстве не насосался, телёнок — Фрюша подхватывает правую грудь и, поддерживая, даёт Гоше сосать.

Гоша чавкает и причмокивает, слюнявя сосок и, с улыбкой блаженства, закрывает глаза.

— Ну хватит, хватит, уснёшь сейчас — Фрюша слазит с Гоши и становится раком.

— Давай лёжа сверху — канючит Гоша с закрытыми глазами, стоя на коленях и, касаясь хуем Фрюшиной жопы.

— Нет — отрезает жена — лёжа ты будешь долго, лёжа ты хуяришь по сорок пять минут.

— Смазал свой член?

— Нет

— Не тяни, смазывай.

Фрюша слегка перезрела; ягодка опять была три года назад и теперь, подвявшая и усохшая, сладко-сладкая, но... без сока.

— Может без смазки, засуну и пизда сама смажется?

— Ты не хочешь? — в голосе появляется угроза — смазывай и быстро, даю тебе — Фрюша смотрит на часы — пять минут. Не уложишься, сброшу!

Гоша отворачивает колпачок и, выдавив на палец немного геля растирает по залупе и телу хуя.

— Чё ты квацаешь?! Время то идёт! Ну-ка, дай — она осматривает член, придерживая двумя пальчиками — весь истёртый. Опять дрочил?!

— Нуу, Фрюшь, онанизм профилактика импотенции.

— Тебе это не грозит. На меня он будет стоять до самого последнего дня. Давай, пристраивайся!

Она опускает голову на пол и прогибается, поднимая повыше жопу.

Гоша раздвигает пальцами ягодицы и целует её в попку, прямо в анус.

— В жопу то зачем?

— Там родинка

— Гдее? Почему я не видела?

— И потом, ты сама говоришь; моя жопа чище, чем твоё лицо — и он, выпрямившись, тычет залупой в анус.

— Кудаа? — грозно вопрошает Фрюша — вообще не получишь.

Гоша испуганно дёргается и, поспешно скользнув головкой по промежности, входит во влагалище.

— Губы зажевал! Чё ты торопишься? Как кролик!

Гоша выдёргивает хуй из пизды и снова прижимается залупой к губам.

— Дай, я сама! — она держит и направляет хуй левой, а правой раздвигает губы.

— Ну, чё ты застыл? Двигай попой!

Он сжимает упругие, идеальной формы ягодицы жены, медленно вводит хуй во влагалище и... замирает.

— Приятно?

Гоша мычит от удовольствия, Фрюша улыбается.

Он отодвигает жопу, вытягивая хуй их пизды

— Весь не вытаскивай и ебись сам, чё ты меня двигаешь? Ты ебёшь себя мною!

— Я не ебу, я натягиваю

— Не отвлекайся

Гоша двигается, совершая фрикции, сначала медленно, а когда влагалище пропотевает, выделив слизь, ускоряет темп... жена сдвигает попу влево, направляя член, чтобы не тыкал в стенку... толчки становятся резкими и сильными, ноги Фрюши расползаются и с каждым толчком она опускается ниже и ниже и, наконец, ложится... сидя на жене верхом, сжимая и раздвигая ягодицы он всаживает и всаживает член и, почувствовав нарастающий озноб приближающегося оргазма выгибается, двигаясь отрывисто и резко и, оттягивая излияние, замедляет фрикции..

— Сливай, не растягивай удовольствие — Фрюща ощущает сокращения головки члена, готового извергнуться спермой

— Мммолчии — стонет Гоша — я у... уж... же до... до... е... ба... бал я... а... а с... сли... в... ва... вааааааююююю — он протяжно хрипит и, содрогнувшись всем телом, кончает..

У Фрюши вздрагивают плечи, она пытается подавить смех, но не может сдержаться и, трясясь всем телом, смеётся в голос аж подвывая

— Ты почему смеёшься? — Гоша вытаскивает член из жены, и сперма капает на её ноги

Она шарит рукой полотенце — Слезь, не знаю, это не регулируется, мне становится смешно, и я не могу сдержаться — она фыркает, вытирая промежность и губы и, протянув полотенце Гоше, встаёт и идёт подмываться.

Гоша обтирает член, комкая полотенце, влажное от пропитавшей его спермы, передёргивается, коснувшись ещё не остывшей от возбуждения головки и ложится на покрывало, потягиваясь в сладкой истоме.

13.07.15

Глава 2. Кочегар

Увидев жену, Гоша делает вид, что хочет встать.

— Полежи, отдохни, можешь поспать. Я пойду постельное закину в стирку — она с улыбкой смотрит на мужа и, присев и наклонившись, целует в губы.

Гоша открывает глаза и тянется к ней — Ещё!

Она чмокает его в губы и тут же утирается.

Гоша смеётся — Ты чё?

— Мокрые. Ты вкусно пахнешь; пОтом, но вкусно.

— Ты же говорила, что запах пота неприятный.

Она качает головой — Сегодня вкусно. Отдохни.

Но апатия уже прошла и желание снова охватывает его.

Фрюша тоже замечает наливающийся и встающий член — Это чё?! Опять?

Гоша за бёдра тянет её к себе.

— Ой ой ой, да ты потом спать будешь три дня, секс-гигант. Отпусти, мне надо постираться.

Но Гоша не отпускает и тычется членом об её ноги.

— Отпусти или сейчас заставлю кочегарить! А это дооолго.

В глазах жены поблёскивают искорки — Я согласен кочегарить!

И Фрюша ложится рядом с ним и, обняв, притягивает к себе. Они лежат, прижавшись друг к другу и его возбудившийся член упирается в лобок.

— Давай сначала так, на боку — Фрюша говорит шёпотом, с придыханием и, просунув правую руку, направляет член между ног и прижимает головку к клитору.

— Ты не двигайся, я сама — она елозится жопой туда-сюда и снизу-вверх и, приподнимая правую ногу и раздвигая рукой губы, принимает член во влагалище и Гоша, обхватив и сжимая ягодицы приподнимает и опускает жену, чувствуя, как с каждым движением член погружается глубже... она отодвигается и, раздвигая ноги, ложится на спину — Иди ко мне — и он ложится на неё, опираясь на руки... она поднимает ноги, поджимая в коленях, и когда член проникает во влагалище медленно опускает ноги, натягиваясь встречным движением и, впиваясь пальцами в его ягодицы, притягивает и, с силой прижимая к лобку, вдавливает ещё и когда он начинает двигаться назад, говорит — Ещё так... медленно и глубоко — и он медленно опускается и упираясь в лобок продолжает с силой вдавливать себя — Ааааа... ещёо — и когда он начинает погружаться, выгибается навстречу станом, приподнимая его — Ещёооо — он делает два коротких резких толчка — Аха — аха — и снова медленно — и её тело, подчиняясь ритму, упруго и легко приподнимает его и опадает — Аааааа — стон переходит в хриплое утробное рычание — он ложится на неё и, сжимая плечи и, прижимаясь к её животу всаживает снизу вверх раз за разом член в пульсирующее влагалище и улыбается, слыша её учащающиеся и задыхающиеся — аха... ахха... ах... аа... ах... ааа — и когда опадают её руки и тело не сопротивляется, утратив упругость и она затихает, он, сделав ещё несколько толчков, опирается на руки и вглядывается в лицо жены... её глаза закрыты, дыхание неровное, губы кривятся в улыбке и он приближается к ней и целует завиток волос... она открывает глаза и улыбается — Ты кончил?

— Нет

— Я кончила

— Тебе было хорошо?

— Да, очень

— Раньше так было?

— Было... и лучше было

— С кем?

— С тобой, дурачок — она гладит его

— И ты ни с кем не сравниваешь?

— Ты меня с восемнадцати лет трахаешь! С кем сравнивать? Да и не хочу, ты всё равно самый лучший.

Она смотрит на мужа, на блестящее от пота тело, и улыбается — Иди уже мойся, кочегар.

15.07.15

Глава 3. Интимные подробности

Гоша выходит из ванны, и проходит в зал — голый. Фрюша смотрит передачу по дискавери. Рассказывают про нормальные и не, размеры полового члена и способы его увеличения.

— Вон, рассказывают про нормальные размеры

— Чего размеры? — Гоша прикидывается

— Ну как чего, мужского члена

— А мне то это зачем?

— Ну, ты же озабоченный, всё страдаешь

— Чем?

— Всё говоришь, что мне мало

— Да, мало

— А там сказали, что нормальный размер 12, 5 см

— И как они узнали?

— Измеряли

— И успокоили всех мужиков, у кого больше, все недоросли, окончательно убедившись в профнепригодности, пошли наращивать, а все, у кого ровно двенадцать с половиной, впали в ступор

— Не знаю, там не говорили

— А о чём ещё говорили?

— Как увеличить

...

— Ну, чё ты?

— Как чё?! Рассказывай!

— Да я не слушала. Мне то зачем?

— Ну, ты даёшь!

— Я никому не даю. Мне твоего хватает.

— А сколько у меня?

— Двадцать. Не знаю!

— А почему двадцать?

— Да я просто сказала, не знаю, отстань.

Гоша залез в шкафчик жены, порылся в швейной коробке и достал сантиметр — На, измеряй!

— Сам измеряй

— А я измеряю, с двенадцати лет

— Ну, и?

— Девять и три десятых дюйма*

— Скоолько?! Да больше он!!

— Девять и три десятых дюууйма

— А что это?

— Единица измерения длины

— И сколько?

— Два с половиной сантиметра

?

— Да ннеээт, это один дюйм равен два с половиной сантиметра

— Ну, а весь?

— Посчитай

— У меня по арихметике тройка была в школе

— Двадцать три и шесть десятых сантиметра

— А я чё сказала? Ошиблась то всего на полтора дюйма

? — Он смотрел на жену, разинув рот — Ни хуя себе, тройка! Мнеээ — он постучал кулаком по макушке — понадобилось целых две секунды, чтобы пересчитать, а ты — сходу!

— Фрюша почему-то застеснялась — Ну, я же работала продавцом и сдачу в уме считала, а потом проверяла на кассе

— А чё ты там про n-надцать лет говорил? Измерял? Озабоченный!!

— Измерял

— И сколько он у тебя был в n лет?

— Столько и был

— Чё ты врёшь-то! В n-надцать лет у тебя была писюлька, ты ещё ребёнком был, в каком классе?

— В пятом

— Хочешь сказать, что вот с такой елдой летом купался? Девочки в обморок не падали?!

— Я же в трусах, не голый

— А он у тебя в трусах прям не вставал?!

— Ну, немного меньше

— Вруша! Ой врушааа! — она качала головой и улыбалась.

* 1дюйм=2, 54 см

16.07.15

Глава 4. Онанист

Считал пороком онанизм,
А он спасал тебя от боли,
Но истощался организм,
Когда рукам давал ты волю.

Когда по десять раз на дню,
Дрочил ты хуй, а то и боле,
И всю фантазию свою,
Ты подчинял единой воле.

Какие яркие картины,
Твой воспалённый мозг являл,
Где много раз и много женщин,
Ты, с наслаждением ебал.

Гоша онанист со стажем, превышающим трудовой на двадцать три года. Трудовой — тридцать один год. Конечно, воспоминания пятидесятичетырёхлетней давности, когда тебе всего три годика, окутаны почти непроницаемым молочным туманом, но некоторые эпизоды рельефны и отчётливы так, как будто вчера это было.

***

В яслях полдень. После обеда и прогулки, старшую группу укладывает на тихий час воспитатель. Молодая, красивая и слегка полноватая женщина, улыбаясь и наклоняясь к ребятишкам, ещё не отошедшим от беготни, гладит их, тихо что-то напевая. И дети, один за другим успокаиваются, засыпают. Вот она стоит в лучах летнего солнца у окна веранды и осматривает детей; все ли спят? Её взгляд задерживается на Гоше.

Гоше три года, глаза закрыты и кажется, что он спит, но Людмила Романовна хмурит брови. Мальчик, сквозь прикрытые, но не плотно веки, наблюдая за воспитателем, видит, как она, повернув голову, всматривается в него и идёт к нему. Гоша замирает и дышит ровно, как будто спит. Она подходит и наклоняется. От неё пахнет молоком, хлебом, солнцем и ещё чем-то; этот запах волнует и вызывает беспокойство (может быть у неё были месячные). Она приподнимает край одеяла, высвобождает его руки и, уложив поверх одела и, поправив его, выпрямляется. Она стоит и прислушивается к его дыханию. Потом, осмотрев ещё раз спящих детей и, тихо ступая между кроватками, выходит на улицу.
Гоша лежит, не открывая глаз, и ждёт. Людмила Романовна не возвращается и он, раздвигая руки, прячет их под одеялом. Левой рукой, оттянув резинку трусиков, просовывает туда правую и прикасается к писюльке. Трогая указательным пальчиком крайнюю плоть и раздвигая её, касается уздечки и начинает медленно, круговыми движениями, водить пальчиком по головке. Эти касания и эти движения доставляют наслаждение, от уздечки сладкая истома захватывает весь низ живота, сжимая и втягивая яички, и жаркими волнами подкатывает к горлу.

Гоша улыбается и засыпает.

С возрастом, вполне невинное занятие, явившееся следствием интенсивного выделения смегмы и упущением матери по части гигиены ребёнка, переходит в другую стадию.

Я, этот день осенне-ясный,
Декады первой сентября,
Запомнил, будто день вчерашний;
Знать в память врезался не зря.

Дрочил я, чуть ли не с пелёнок;
Годков так эдак с четырёх,
Нет, нет, невинный был ребёнок,
Порнушных я тогда не видел снов.

Порнуха сниться стала позже,
Когда я в первый класс ходил,
Когда нас, Пашка Штейн, однажды,
По этой теме просветил.

Белёсый тощий долговязый,
Ухмылку не сотрёшь с лица;
Курил, ругался; но не грязно,
И рос, конечно, без отца.

Учился в пятом классе Пашка,
Большооой для нас авторитет,
А мы, всего-то первоклашки,
Идём вдоль улицы в конец

Деревни. Бабье лето.
Комбайны полем рожь стригут,
Но разговор идёт про это,
И нас комбайны не влекут.

Вопрос серьезный задан Пашкой:
«Откуда взялись мы на свет?»
Был смело Вовкой дан ответ:
«Я в огороде найден мамкой».

У Пашки рот, аж до ушей!
По ходу: «Здрассьте» — тёте Зине,
Серёжка буркнул поскромней:
«Купила мамка в магазине».

А я молчал, и выдал Пашка:
«Ну ладно, слушай ребятня:
У ваших мамок между ног,
Есть волосатая мохнашка,
Пизда, по-русски говоря,
В пизду засунул хуй папашка,
Слил молофью в пизду мамашке,
Из молофьи вы появились,
У мамки были в животе,
Росли, росли, потом родились...»
...
Мы шли, подавленно молча;
Соприкоснувшись тайны рода;
А Пашка задал стрекача,
Умчавшись пулей за подводой.

Таким вот образом, открылась Гоше самая жгучая тайна детства.

А потом были подслушанные от старшеклассников похабные анекдоты, в большинстве своём про Вовочку и Мари Ванну училку. Было подглядывание в дырочку девчачьего туалета и забелённые окна женской бани.

Ещё запомнился один весенний день, ему было лет n, в тот день он дрочил одиннадцать раз и сперма текла и текла и текла..

В армии было не до того и за два года службы он дрочил всего раз десять.

После армии женился не сразу и дрочил, как только появлялась рвущая боль в паху.

Обычно это происходило на восьмой день воздержания.

Когда женился, даже всплакнул, проснувшись ночью. Тогда он думал, что онанизм ему больше не нужен — раз есть всегда под боком жена. А всплакнул, потому что за двадцать четыре года прикипел и даже слился со своей порочной (как он тогда думал) привычкой. Но не спроста видимо говорится в народе: привычка — вторая натура.

И вторая натура проявила себя!

Закончился медовый месяц; прошёл год, другой и в отношениях стали проявляться нестыковки характеров. Они иногда ссорились, Фрюша иногда закатывала сцены ревности, иногда просто обижалась от недостаточного, как ей казалось, с его стороны, внимания. Размолвки тяжело переживали оба, и однажды ночью, Гоша, лёжа рядом со спящей женой, дотронувшись до члена, зудилась крайняя плоть, совершенно непроизвольно стал дрочить. Член возбудился мгновенно, переживания отступили и поблёкли на фоне эротических фантазий, а мозг зафиксировал состояние эйфории..

Вторая натура торжествовала!

Фрюша знала о его привычке. Поначалу сердилась, выговаривала и даже обижалась, но потом, как-то незаметно и сама пристрастилась к этому: к дрочению его члена.

Она долго училась дрочить правильно и наконец научилась делать это плавно и ритмично. И с удивлением обнаружила, что ей это не просто нравится, а доставляет сексуальное наслаждение и вскоре, и очень часто это занятие стало заканчиваться сексом; бурным — с её стороны — сексом.

Но Гошу, она всё также, хотя и не ругала, но всё же журила иногда, прихватив его за этим занятием в ванне.

А Гоша, однажды обнаружил нечто, что заставило его по-другому взглянуть на привычное с раннего детства, ремесло.

16.07.15

Глава 5. Онанист, неожиданное открытие

Утро и член стоит и дикое желание, с которым совершенно невозможно совладать: «Хочуу!».

Трогает её и она, увидев его торчащий член, ложится на спину и раздвигает ноги и он, опираясь руками и ногами начинает прогибаться, касаясь лобка и, когда отстраняется, она выгибается за ним, словно прилипнув, и они двигаются в этом танце медленно, с каждым движением ломая ритм и наконец встречаются в противофазе и он, опускаясь всем телом, со стоном блаженства погружается во влагалище... короткая задержка и он медленно медленно вытягивает член из влагалища и резко, одним движением засаживает
— Ещё так! — выдыхает она — медленное движение назад и резкое погружение — Ещёо! — он всаживает
— Ещёо! — он всаживает, а она, выгнувшись встреч опадает... несколько минут они, с учащенным дыханием и нарастающим темпом двигаются навстречу друг другу...

— Давай сзади — говорит она, и он приподнимается, опираясь руками, и она ложится на живот, уткнувшись в подушку и обхватив её, а он садится верхом, сжимая её коленями и, раздвигая ягодицы, пытается засунуть член во влагалище, но член не гнётся, и он приподнимается и, сдвинувшись чуть назад, направляет его, удерживая рукой и чувствуя, как растягивается, причиняя боль, кожа на лобке и головка, уже посиневшая от прилившей крови входит во влагалище, и он погружает член и опускается прижимаясь животом к её попке, ощущая упругость напряжённых ягодиц... — Ты весь не вытаскивай и медленно — он приподнимается и опускается — Нет, ты не поднимайся — и он выводит и вводит член во влагалище елозя животом по её ягодицам — Даа, так хорошо, рукой — и он втискивает правую под её животик и, нащупав клитор водит подушечкой пальца — Дааа — он засовывает член и вдавливает клитор — Ооооо... оооо... оооо — Я хочу сидя — они садятся и она, обхватив его плечи начинает натягиваться, приподнимаясь и опускаясь, а он поддерживает её за ягодицы — Ты тоже помогай — и он, сжав её попку приподнимает и осаживает её — Даа... так... даа — она отклоняется, запрокинув голову и он опускает её на спину и подхватив её ноги под колени и приподняв её короткими тычками засаживает и засаживает член — она выпрямляет ноги и кладёт ему на плечи и от резких, проникающих толчков издаёт горлом звуки, словно выдыхая — диван начинает поскрипывать в такт — Пойдём на пол — говорит она и они перебираются на пол, расстелив покрывало... он ложится, а она садится верхом и двигается туда сюда, и, опираясь руками на его живот начинает приподниматься и опускаться задом и смотрит на член и трогает его, а он, захватив её груди мнёт их — Ты ещё не кончил? — Нет — она садится и щупает левой рукой яйца, а он, сжимая бёдра двигает её — Повернись — просит он — Зачем? — Я хочу так, только не снимайся с него — и она, переставляя ноги поворачивается к нему спиной и, опираясь на пол, приподнимается и опускается, и он видит, как сжимается и расширяется кольцо ануса и трогает пальцем — Я устала — и она начинает опускаться, а он, держась за бёдра приподнимается и снова ложится на неё — Давай я лягу — он отстраняется, и она ложится на спину и вытягивает ноги и сдвигает их, и он погружает член и прижимаясь к лобку совершает фрикции снизу-вверх и она, закрыв глаза и, закусив губу, дышит отрывисто и... кончает и следом и он, весь передёрнувшись, изливается спермой

Они лежат рядом, и она гладит его — Ты кончил?

— Да, а ты!

— Я кончил... ооой, кончила

Они смеются.

— А ты не почувствовала, что я сливаю?

— Нет. У тебя головка задёргалась, а у меня матка стала хватать и всё, и дальше я уже ничего не помню. Сорок минут!

— Что?

— Ты сорок минут ублажал меня!

— Мне показалось, что всё было быстро.

— Когда ты тронул меня за плечо, было 7—45, а сейчас полдевятого, дай я тебя поцелую — она потянулась к нему.

И Гоша усвоил и запомнил: накануне днём, он, уговорив жену на секс — она хотела, но ломалась, желая, чтобы он домогался её — опозорился, слив через две минуты (последствия четырёхдневного воздержания). Жена, настроившись на длительный и качественный секс и, почуяв неладное, лихорадочно елозилась под ним, впившись побелевшими пальцами в жопу и ёрзая мужем по лобку. Но обнаглевший член обмяк за полминуты и стал гнуться и выскальзывать из жены и после трёхминутного сопения, когда выскользнувший член уже не удалось засунуть во влагалище, даже поддерживая пальчиками, она сбросила его, со словами — Ты только для себя стараешься, а мне хуй! — Фрюша грубо ругалась, если её сильно разозлить. Был, как раз такой, подходящий случай.

Гоша давился смехом, но это было истерическое. На самом деле он всегда переживал, ощущая себя неполноценным, когда случалось такое. Он получал истинное наслаждение от секса, лишь доведя жену до оргазма. Поэтому в ванне, под душем, он раздрочил член, пока не слил ещё раз. А утром трахал жену столько, сколько ей надо было и член стоял до самого победного конца!

18.07.15

Глава 6. Онанист, ещё кое-что

Итак, Гоша открыл для себя и убедился, что самым эффективным и самым безопасным средством профилактики импотенции, качественной эрекции и поддержания потенции на высоком уровне, является онанизм.

Одно время, он даже хотел написать об этом статью в научный журнал — но не стал.

Ну, кто поверит человеку, не имеющему степени и даже медицинского образования, а только пятьдесят четыре года практики; да вы смеётесь?

И рассказывать он никому не стал, справедливо полагая, что те мужики, которые, как и он, дрочат — сами дойдут до этого; а те, у кого уже в тридцать три годика не стоит, пусть платят деньги профессорам, остепенённым и с образованием, и жрут виагру.

Всю ту хрень, что прочёл когда-то про онанизм, собрал в узелок и вышвырнул из своей головы, как мусор.

Но было ещё кое-что: об этом знал только он и почувствовала жена.

По молодости, когда влагалище жены было упругим, быстро пропотевало и легко растягивалось, он заметил, что член начинает скользить во влагалище, почти не касаясь стенок. Вот тогда он и закомплексовал, полагая, что его член недостаточно толстый. Он тщательно, несколько раз промерил толщину: 4, 8 см.

Про фаллоимитаторы он уже знал, но купить в то время, время агонии Советского Союза, такое изделие, конечно, было негде: о секс-Шопах даже и не говорили.

И он сделал игрушку; слово фалллоимитатор почему-то не нравилось. Продавались в то время коврики из синтетического эластомера. Игрушку он сделал и по длине, и по толщине такой же, как и член. И, недолго думая, показал жёнушке, когда она разлеглась пиздою кверху для ебли.

— Эт чё такое? — Фрюша была в хорошем расположении духа

— Игрушка

— Для чего? — Фрюша кокетничала

— Для кого — поправил её Гоша

— Ну и?

— Видишь ли, раз я кончаю скоро, то может сначала помассировать влагалище этим? — он зажал игрушку в кулаке — а потом довести собою, ну, мною

— Ну, попробуй — Фрюша была ещё и любопытной и очень хотела, и сейчас была согласна на всё, лишь бы скорей начать трахаться

— Резинку на него натяни — остановила она его, уже шагнувшего к дивану

Гоша достал из шкафчика упаковку изделий и, оторвав одно, натянул на игрушку.

Жена, поджав ноги в коленях, развела их и Гоша, коснувшись губ пальцем, провёл по ним, разлепляя. Она смотрела на него, чуть скривив влево нижнюю губу — это был сигнал самки, не просто готовой к соитию, но жаждущей секса всей своей плотью. Гоша чувствовал, как наливается и тяжелеет член, пульсирующими толчками задирая головку.

Стоя на коленях у неё между ног, раздвинул уже увлажнившиеся губы, и ткнул игрушкой.

— Ну, чё ты?! — её глаза потемнели — Давай — она облизнулась.

Гоша, всматриваясь в лицо жены, медленно вводил во влагалище игрушку, держа двумя пальцами за нижний край. Он ждал, когда она скажет — хватит. Но она лежала с закрытыми глазами и улыбалась. Коснувшись пальцами интроитуса, он замер на мгновение и стал проталкивать глубже. Когда и пальцы погрузились во влагалище он опять замер: «Двадцать три сантиметра игрушка да ещё пальцы сантиметров на семь... «. Лоб покрылся испариной: «Ни хуя себе, у жёнушки влагалище... «.

— Ты там умер, что ли?! — она открыла глаза — ты чё такой... испуганный?

Гоша сглотнул и, зацепив пальцами край игрушки потянул из влагалища. Вытянув на два сантиметра и, сжав край пальцами, сделал несколько фрикций и крутанул игрушку. И в то же мгновение крутанулась её попа. Жаркой волной нахлынула похоть, и он повторил фрикции и круговое движение — и опять её жопа крутанулась, повторяя траекторию игрушки во влагалище.

Она открыла глаза — Давай сам... вытаскивай.

Но Гоше вдруг пришла мысль: «А если... « — и он, придерживая игрушку и ещё чуть вытянув её из влагалища, ткнулся в губы своим хуем и, помедлив и надеясь, что второй засунуть не сможет, или она скажет — не надо, больно — засунул!

Он лежал на жене и никак не мог принять очевидное: в её пизде было два хуя, а она лежала, развалив ноги и ждала, когда он станет её ебать!

И он ебал. Минут пять ебал её молча, а потом она спросила — А где твой?

Гоша остановился и, взявшись за свой пальцами, надавил, прижимая к стенке влагалища.

— Вытаскивай... да неет, свой оставь.

И когда он вытащил игрушку, притянула его к себе и, сопя и елозясь под ним, кончила через две минуты. Потом он, поставив её раком и, держась за бёдра, дрочил себя ещё минут пять, пока не слил.

19.07.15

Глава 7. Супер

А потом у жены случился климакс и постменопауза. Потом щитовидка и, всё чаще, она, когда он говорил — Фрюуушь (Хочу — в переводе с семейного), отвечала — Я уже не молодая, чтобы давать тебе каждый день, да и у тебя всего два яйца.

— И что? Я же хочу!

— Хотеть и мочь разные вещи. Четыре дня ещё не прошло, а мне и одного раза в месяц достаточно, ты же знаешь.

Гоша смотрит на жену и улыбается

— Ну ладно, два раза. Когда было? Вчера?

— Я не помню, чтобы вчера — конечно помнит, но хочется! Хочется смять и завалить её и..

— Вчера вечером. Я смотрела «Чисто английское», а ты стал приставать и пришлось выключить и дать, потому что лучше дать, чем смотреть... — она замолчала

— Ты не договорила, Фрюшь

— Да чё говорить, мне становится жалко тебя, как будто титьку отняли, а ты ещё ходишь такой — обиженный.

Четыре дня требуют пояснения; он как-то сказал жене, что сперма вырабатывается четыре дня, а потом, если не излить, перерабатывается (прочёл где-то). Фрюша запомнила и с тех пор всегда употребляла это, как последний аргумент в споре.

А Гоша, сокрушался, что ляпнул, не подумав о том, что в подобных статьях данные носят среднестатистический характер, да и база слишком мала, чтобы делать подобные выводы.

Его выручала, а может спасала, вторая натура — онанизм.

Именно в то время он снова стал дрочить каждый день.

Работал он дома, удалённо, находя заказы через интернет. Заказы были разовые, но были и постоянные заказчики, и жена перестала третировать его в том, что он не ищет работу с трудоустройством. Без денег не сидели.

Она уходила на работу в десять и возвращалась через два часа.

Вот эти два часа были в его распоряжении.

Чмокнув жёнушку в щёчку и, закрыв дверь, он возвращался в комнату, ложился на кровать и дрочил. Поначалу действо длилось не больше пятнадцати минут: через пятнадцать минут стоячки — член падал. Но в один из дней продлилось сорок минут, а член всё стоял. Подрочив ещё пять минут пошёл в душ.

Стоя под душем, поморщился от боли, жигнувшей член. Он вышел из-под лейки и осмотрел его. На теле члена, с левой стороны, была кровавая ссадина — Натёр бблядь, перестарался.

Выйдя из душа достал из аптечки йод и смазал ссадину.

...

Самое интересное произошло вечером.

Жена уже лежала и смотрела очередную серию очередного сериала. Гоша зашёл в туалет, спустил шорты, взялся за член и... замер. Опустив голову, смотрел на член и не узнавал его. На теле члена, по бокам, в тех местах, где шоркались пальцы, появились заметно выступаюшие утолщения. Обхватив возбуждающийся член, почувствовал, что он стал толще. Но поразил его вид крайней плоти: почерневшей, опухшей и затвердевшей настолько, что он с усилием и не без боли оттянул её с залупы.

Поссав, зашёл в комнату и, достав сантиметр — Чё ты там ищешь?

— Да надо — ушёл на кухню и измерил: член стал толще на сантиметр, головка на полтора.

Он вернулся и Фрюша, заметив, что член оттопыривает трусы, улыбнулась — Подойди.

Гоша замотал головой, внутри всё обмерло.

— Подойди, я поцелую его — ей показалось, что муж заигрывает.

Он подошёл, Фрюша сдёрнула трусы и вперилась в член — Ты что с ним сделал?

— Ну, Фрюшь, дрочиил

— Да ты истязал его, а не дрочил!

— Зато он стал толще, давай попробуем? Тебе понравится

— Я не дам, пока он не станет таким, к которому я привыкла: моим, красивым. А это что за урод? Уйди!

***

Гоша лежал рядом со спящей женой: «Неет, я выебу тебя именно таким: тоолстым, и ты будешь тащится от наслаждения» — с этой сладкой мыслью и, улыбаясь, он заснул.

На следующий день, дождавшись ухода жены, снова дрочил сорок пять минут и не остановился даже, увидев кровь на ладони. Кровоточила ссадина.

Прошло шесть дней.

Гоша, всё так же, дрочил каждый день по сорок пять минут.

Жена проверяла каждый вечер.

Гоша подходил, она сдёргивала трусы и морщилась — Опять дрочил?

Вечером, на седьмой день, досмотрев серию про Пуаро, Фрюша выключила телевизор.

— Давай спать

Гоша работал за компом — Да

Он сохранил файлы, закрыл Invеntоr и, проверив почту, выключил комп.

Сходил в ванну и, сполоснув руки и почистив зубы, пришёл и, выключив свет, лёг.

...

Фрюша захотела уже с утра.

Стояла в ванне и чистила зубы над раковиной. Зашёл Гоша и, опустившись на колени, задрал ночнушку и чмокнул её в попу. Она лишь двинула попкой, что-то промычав; рот был занят щёткой. Он встал и, приобняв жену за плечи, прижался членом к её попе. У Фрюши задёргалось влагалище — прикосновение члена через ткань трусов и ночнушки вызвало сильнейшее возбуждение. Она сдвинула ноги, сжимая в коленях и промычала — Ооойи — и, вытащив щётку изо рта, повторила — Отойди.

...

Два часа, пока она мыла в офисах полы, его поцелуй и тычок члена, жгли кожу там, где он прикоснулся к ней утром.

...

Она лежала, ожидая, когда он коснётся её, уже готовая к соитию.

Гоша лежал на спине, с закрытыми глазами. От желания в груди нарастала дрожь и он, двинув рукой, провёл пальцами по её бедру.

— На пол?

Расстелив покрывало, лежали рядом с полминуты, держась за руки.

— Ну?

Он встал на колени.

— Покажи мне его

— Темно же

— Свет включи

Он включил свет.

Она села и, поддерживая его двумя пальчиками, осмотрела — Зачем ты это сделал? Ему же больно было.

Тронула пальчиком подсохшую ссадину — Ты йодом мазал? Сейчас опять натрёшь до крови. У нас смазка есть?

— Нету

— Ладно, выключай свет — и она легла.

Раздвинув ноги, он встал над нею.

Она приподняла левую ножку и дотронулась пальчиками до яичек. Легонько ткнув, провела по члену, уже возбудившемуся, от корня к головке и от головки к яичкам — Иди ко мне — и согнув в коленях, раздвинула ноги.

Стоя на коленях и опираясь левой рукой, правой направил член во влагалище. Она руками раздвинула губы, и он прижал к ним головку. Немного помедлив стал вдавливать головку в интроитус. Но головка не проходила.

— Не входит? И чё теперь делать?

— Давай ещё раз — и он снова попытался протолкнуть головку во влагалище.

Она вскрикнула, дёрнувшись — Мне больно!

— Может презерватив есть, они же со смазкой

Презервативы были и он, открыв свой шкафчик и, достав один, разорвал упаковку и привычным движением пальцев правой... — презерватив не надевался, соскальзывая с головки. Держа пальцами двух рук и растягивая, снова попытался натянуть и порвал.

Второй натягивал на член, сдвинув крайнюю плоть. Этот не порвался.

— Они со смазкой? — она тронула пальчиком — ну, пробуй — и она опять раздвинула губы руками.

Он медленно продавливал головку во влагалище, а она держалась руками за его руки. Было ощущение, что в неё засовывают что-то тупое толстое и твёрдое. Головка вошла во влагалище, и он погружал член пока не упёрся в лобок.

— Потихоньку, двигайся, только весь не вытаскивай — и он, сделав несколько фрикций медленно повёл тазом по кругу, и также медленно крутанула жопой она, снова несколько фрикций и снова круговое движение тазом, но быстрее и сладострастное ощущение от её движения жопой и делая фрикции он всё больше вытягивал из неё член и наслаждался погружением, чувствуя, как трётся залупа о стенки влагалища и, в очередной раз погружая член, почувствовал, как порвался презерватив, оголив головку и она ощутила это, загрубевшая и затвердевшая крайняя плоть, словно скребла по стенкам влагалища и он, вытянув член, и не в силах больше сдерживаться, резко и одним движением засадил его на всю длину — она вскрикнула и упёрлась ладошками в его грудь отталкивая, но ослеплённый похотью и, зверея от её сопротивления, он насиловал её, упиваясь своей властью над её плотью и она, чувствуя, как с каждым всаживанием к вспышке боли примешивается наслаждение, обвила его спину и, впившись пальчиками, стала карябать, испытывая сладострастие от ощущения сдираемой кожи и когда он увеличил темп фрикций она, почувствовав покалывание в кончиках пальцев и, теряя контроль задёргалась под ним и захрипела, и от ощущения, что это не она, а кто-то, выгибал её тело рывками с нечеловеческой силой, у него холодный пот заструился из под мышек и, изливаясь спермой, он услышал рычание и когда до него дошло, что рычит он ему стало страшно..

Они лежали в темноте, и она гладила его руку — Прости мм — она накрыла его рот ладошкой — Молчи, не надо... было очень... нне знаю, как выразить это словами

Он осторожно сдвинул её ладошку — А раньше было такое?

— Ннет... не знаю... не помню — она села — Пойду подмоюсь — и, зажимая промежность, встала, он задержал её за руку — Ты правда не обижа — и опять, не дав ему договорить, она, повернув голову и высвобождая руку ответила — Супердлинный, супертолстый, суперхуй!

20.07.15

Глава 8. Урочище «Тигриная падь»

Гоша проснулся.

Жена посапывала рядом.

Приподняв голову, глянул время: 7—45.

Ссать не хотелось, но член стоял: «На всякий случай... « — он усмехнулся.

Всхрапнула жена, легла на спину и открыла глаза — Ты чё не спишь? Сколько время?

— Без пятнадцати восемь

— Раз не спишь, принеси мне таблетки

Он встал и..

— Это, что? Это яаа?! Подойди — он подошёл — Спиной

Она тронула уже подсохшие царапины — Я ничего не помню. Тебе больно? — она гладила пальчиками царапины и дула на них — принеси йод, я смажу.

Гоша принёс таблетки и воду в стакане, йод.

Выпив таблетки и смазав царапины, Фрюша встала и, надев халат, пошла в туалет.

Писала и вспоминала вчерашнее. Промокнув губы бумагой, смыла и вернулась в спальню.

Стянув с Гоши покрывало, наклонилась и осмотрела член.

— Кровь запеклась на ранке, стёр вчера. А шкурка вся в трещинах, надо смазать. Подмоешься, я смажу.

Гоша смотрел и улыбался.

— Чё ты улыбаешься. А почему стёрлось? Ты же одетый был?

— Он порвался

— Порвался? Ааа, вот почему у меня волосы слиплись. Ты руки мыл?

— Нет

— Иди помой и проверишь, мож там лоскуты остались. Помнишь, я ходила к гинекологу, и она вытащила из меня полгандона со спермой. Вот стыдоба была.

Помыв руки и встав на колени, развёл ноги жены. Она смотрела и улыбалась — Гинеколог.

Он разлепил губы и засунул палец во влагалище. У жены забурчало в животе, она пукнула и хохотнула. Член шевельнулся, наливаясь кровью.

— Я хочу в жопу

— Дам, если перестанешь истязать его, заживут ранки и он станет таким, к какому я привыкла. Ну, чё там, нет лохмотьев? Вытаскивай палец и иди под душ, гинеколог.

Он вытащил палец из пизды и, сунув в рот, обсосал.

— Что ты... — она не успела схватить его руку — зачем ты это сделал? Фуу, меня стошнит. Уйди.

Они завтракали, когда зазвонил телефон.

— Сиди, я схожу — и она, встав из-за стола пошла в зал.

— Тебя

Гоша взял телефон: — Да — ... взглянул на жену и ушёл в зал

— Кто звонил? — спросила Фрюша, когда он вернулся

— Вера

— Опять чайник сгорел?

— Что-то с холодильником

— Ну пусть вызывает мастера

— Я съезжу посмотрю, мож там ничего сложного

— Что тебя к ней так тянет, влюбился?

— Фрюшь, она ж двоюродная сестра

— И что, в двоюродных сестёр не влюбляются.

...

Через час Фрюша ушла на работу.

Георгий включил комп, зашёл на свою страничку в контакте и прочёл сообщение.

Удалив сообщение, выключил комп и позвонил Сергею.

— Серёга, у меня командировка срочная на Дальний Восток, летишь со мной?

Сергей ответил согласием.

— Тогда, собери рюкзак, дня на три, четыре для похода по тайге и часа через два в аэропорт, номер рейса на Хабаровск, там увидишь, у стойки регистрации и встретимся, билеты я сам оформлю, деньги отдашь потом. Давай.

...

Что муж уедет, поняла по его взгляду.

Он ждал её и открыл дверь, услышав лифт. Глянув в его глаза, поняла, что предчувствие не обмануло — Опять?

— Фрося, милая, ты же знаешь, я не могу... — она обняла его и, вжимаясь всем телом, прошептала — Только вернись живой...

...

Их встретили; русоволосый крепыш с голубыми глазами и угрюмого вида здоровяк с пудовыми кулачищами. Встречавших узнали по табличке в руке у крепыша с надписью — «Урочище «Тигриная падь».

Когда зашли в салон микроавтобуса, крепыш сказал: в пути будем часа полтора, потом ещё пешим ходом по тайге по звериным тропам. Так что можете поспать, кресла раскладываются.

Всю дорогу ехали молча и останавливались только один раз — поссать.

Сергей пытался разговорить попутчиков, но здоровяк молчал, сосредоточившись на дороге, а крепыш отвечал неохотно и односложно. Сергей откинулся в кресле и проспал всю дорогу.

Жора спал часа два, а потом сел и смотрел в окно. Небо было сплошь затянуто низконависшими тучами — Не поймёшь в каком направлении и едем — подумал Георгий

Извиваясь и прячась за холмами и поворотами, тянулась, рыжая от песка и глины, лента дороги. Справа, круто вздымались сопки с пятнами снега (вторая декада мая) редким пихтачом и бурлящими ручьями, сбегающими по косогорам, а слева, сколько хватало глаз, уходила вниз тайга и, взбираясь на сопки, сливалась с горизонтом.
Георгий любовался суровой и неброской красотой Уссурийской тайги и думал о том, что уже давно мечтал, вот так внезапно вырвавшись из осточертевшего города, оказаться в какой-нибудь глухомани.
Тайга раздвинулась, дорога, ровной полосой уходя вперёд и плавно поворачивая направо, поднималась вверх по холму. Слева от дороги стояли три полуразобранных дома, без заборов и видимо уже давно брошенные. Метрах в трёхстах от них стояла новая банька на самом берегу небольшого пруда, в который вливалась бурлящая от тающих талых вод речушка и, вынырнув на другом краю пруда, сбегала вниз и налево. Направо от баньки плавно уходила вверх сопка, и на выровненной площадке стоял домик.

Из домика на крыльцо вышел мужичонка с карабином, но узнав здоровяка, прислонил карабин к перильцам и спустился.

— Толян тёлок уже увёз? — пожимая руку мужичонке, спросил здоровяк

— Вчера ещё

— Сука, не потрахался, ладно, с дороги уберёшь — он показал на авто — а нам ещё топать

Некоторое время шли вдоль русла речушки по проторенной дорожке и где-то через полчаса свернули в тайгу. И хотя был день, но как только углубились в тайгу, стало сумрачно.

Здоровяк и крепыш были вооружены карабинами, у друзей за плечами тёрлись рюкзаки.

— Долго идти–то? — спросил Георгий

Здоровяк, идущий впереди, глянул на часы и буркнул — Минут сорок.

Пока шли, раза три спускались в ложбины и поднимались на сопки, тропа петляла, обходя скалистые выступы холмов.

Тайга расступилась, они вышли на поляну и сразу же уткнулись в ворота забора, за которым стоял бревенчатый дом. Забор из труб с колючей проволокой по верху и оголённым проводом на стойках, шёл по периметру поляны окружая дом.

Вдоль забора, по ту сторону его, бегали лайки, которые, увидев вышедших, залаяли, но, узнав здоровяка, дружелюбно завиляли хвостами.

На лай, из дома вышли трое в камуфляже: двое с автоматами и один без оружия, в затемнённых очках.

Увидев автоматы, Георгий насторожился. Не понравился тот, в очках — «Босс» — подумал он.

Босс что-то бросил одному из автоматчиков и он, подойдя к воротам, открыл их.

— А это кто? — босс в упор смотрел на крепыша.

— Босс, он сам меня нашёл, ну, и сказал...

Что сказал здоровяку крепыш осталось тайной.

Босс разглядывал Георгия и Сергея, усмехнулся и снял очки. Белёсые, словно выцветшие, глаза, шрам на правой щеке, показавшийся сначала морщиной, сухощавый и жилистый, с короткой шеей и длинными, почти до колен, руками.

— Правила игры очень простые: не будет отдыха, не будет обеда и пышного приёма.

Там — он повёл глазами вокруг забора — на участке, порядка 500 квадратных километров, обитает тигр. Тигр старый и охотиться уже не может. Мы его подкармливаем, чтобы не ушёл. Человечиной. Участок разбит на сектора и там установлены видеокамеры с автономным питанием, оснащённые приборами ночного видения. Вы пытаетесь уйти, тигр охотится на вас — он усмехнулся — либо вы на него. За видео платят большие деньги, это мой бизнес. Всё, что мы можем вам дать, охотничьи ножи — он достал из карманов брюк два ножа и бросил на землю — Вперёд, искатели приключений!

Двое, в камуфляже, подняли автоматы.

«На предохранителе» — отметил Георгий и успел ещё заметить, как побледнел крепыш.

Он сморгнул и... всех пятерых уложил одним и тем же приёмом: лёгким ударом ладони в лоб. При замедлении в сто семьдесят раз, во столько же раз, возрастает скорость нанесения удара и, лёгкий шлепок в обычном режиме, при замедлении, равносилен удару кувалдой.

Субличность гипнотизёра и технику замедления (ускорения) установил себе сам.

Сергей, выпучив глаза, стоял, ничего не понимая, секунд пять.

— Жора, что это? Я ничего не успел заметить

— Серёга у нас мало времени, самый крепкий из них очнётся минут через тридцать, ещё минут семь, восемь будет соображать, что с ним, а нам нужно найти спички, запастись едой, хотя бы на день и хорошо бы найти компас. Давай в дом, за едой и спичками, а я отключу дизель-генератор.

Сергей, захватив рюкзаки, ушёл в дом, а Георгий пошёл к пристройке в которой тарахтел дизель-генератор. Выключил, полоснул по ремню привода ножом и, открыв щиток автоматики, пообрывал провода. Лайки, обнюхивавшие их, пока говорил босс, сидели рядом и внимательно наблюдали.

— Жоораа! — в крике не было сигнала опасности и Жора, обшаривавший карманы лежащих, отмахнулся.

— Жоорааа! — видимо без него никак.

Он зашёл в дом, и столкнулся с Сергеем — Жор, там баба!

— Шлюха?

— Как-то не похожа.

— Где ты её нашёл?

— В подполе что-то шуршало, ну, я и открыл, а там онааа!

Глава 9. Тадухела

Назвать существо, которое предстало перед ним, бабой, было конечно несправедливо: почти голая, лохмотья едва скрывали наготу и от неё несло, Георгий принюхался, какой-то странной смесью запахов.

Ростом, с двенадцатилетнюю девочку, со слаборазвитыми формами, волосы на голове коротко острижены, но слипшиеся, видимо от той субстанции, которой пропитались лохмотья одежды. Одежда — Георгий присмотрелся — состояла из лоскута ткани обёрнутого вокруг туловища и этот лоскут был весь в дырах, видна была грудь, по девичьи маленькая и торчащая, лобок, то ли обритый, то ли действительно девочка, но, взглянув в лицо, понял — женщина, и очень красивая: прямой нос, чувственные губы, миндалевидные карие глаза, лицо овальное — идеальной формы. Ещё поразил высокий лоб: «Умная?!»

— Ты кто?

Что, главный, Георгий, женщина определила сразу и смотрела на него. Георгий поёжился: было ощущение, почти физическое, что взгляд прощупывает его нутро, причём, не только утробу, но и мозг сканирует.

Георгий стряхнул оцепенение и спросил ещё раз — Ты кто? Нам нужно срочно убираться отсюда

— Тадухела

— Это твоё имя?

Она кивнула.

— Серёга, нашёл что-нибудь?

— Да! И консервы, и хлеб, и спички и даже вот! — он вытянул из рюкзака пол-литровую бутылку — Спирт!

— Компас?

— Нет.

— Надо её во что-нибудь одеть, на глаза не попадалось?

— Жора, да ты охренел? Зачем нам она?

— Затем, что берём с собой и всё! Раз баб привозят, должна быть какая-то одежда, хоть халат. Серёга, прошвырнись по хате и надо уносить ноги, уже минут пять потеряли.

Сергей опустил рюкзаки на пол и ушёл.

Георгий снова взглянул на неё — Ты местная?

Она молчала и ему показалось, что она впитывает его голос, каждый звук. И опять, по телу, побежали мурашки.

«То ли не понимает?» — Ты как сюда попала, Тадухела?

Она кивнула — Тадухела — и ткнула в себя — Жора — и ткнула пальцем в его сторону.

— Ну да, да, Жора. Ты, Тадухела. Это понятно. Ты, откуда?

— Тадухела, откуда? — она повторила, в том числе и вопросительную интонацию.

Что-то промелькнуло в голове, и он добавил — Мы — он тоже ткнул себя пальцем в грудь и махнул рукой в сторону ушедшего Сергея — мы приехали сюда из другого города. Мы — не местные, не здешние.

— Тадухела не мест-на-я — проговорила она по слогам — не здеш-ня-я

Для иностранки, видимо, не знавшей русского, она слишком быстро схватывала и смысл, и суть разговора.

— Мы — он ткнул в себя пальцем и, в подходившего с халатом в руках, Сергея — мы сейчас уйдём отсюда и Тадухела пойдёт с нами. Вот — он взял халат из рук Сергея — это одежда, халат, надень на себя — Георгий накинул на плечи халат, показывая, как его нужно надеть и протянул женщине.

Она взяла халат, осмотрела его, пощупала и, сдёрнув с себя лохмотья, накинула на плечи, сунув руки в рукава.

Халат был великоват, но зато укутывал её всю.

Георгий шагнул к ней и, запахнув полы, стянул и завязал на поясе тесёмки.

Тадухела смотрела прямо в его лицо и её ноздри трепетали — она нюхала его запах, словно запоминая. Когда он стягивал узел тесёмок, она погладила его руки и улыбнулась.

— Всё! Уходим!

— Она босиком пойдёт!

— Снимем с кого-нибудь из этих. Всё, всё! Пошли, пошли! — и он, взяв Тадухелу за руку, потянул за собой к дверям.

Собаки лежали в тени под стеной и, увидев вышедших, лишь помахали хвостами.

Все пятеро лежали. Пока, без движения.

— Калаши с собой? — Сергей подхватил автоматы — пригодятся, если про тигра не наврали.

— Да, по пути выбросим, и карабины тоже — Георгий подобрал карабины — а ножи возьмём, положи в рюкзак.

— Таак, вот с этого! — крепыш был невысокий ростом и обувь носил небольшого размера. Георгий встал на колени и стянул с крепыша кроссовки — Дай ногу — он взялся за лодыжку, стоявшей рядом Тадухелы, и потянул. Она приподняла ножку. Кроссовки были чуть великоваты, но не сваливались.

— Хорошо! Уходим!

Они вышли за ворота и быстрым шагом, переходящим в бег, пошли по тропе.

Георгий глянул на часы, снятые с руки громилы — прошло двенадцать минут. Он шёл и осматривался по сторонам и, увидев справа глубокий овраг, свернул к нему.

— Серёга, бросай автоматы — и зашвырнул карабины.

— Жора, да ты чё делаешь?! Давай хоть один оставим, у них же рожки полные.

— Оружие не берём, потому что никого не будем убивать и, только так, мы сможем выбраться отсюда. Всё! Без разговоров, Серёга!

Сергей дёрнул рожок с одного, другого, швырнул на дно оврага автоматы и, пройдя вдоль оврага шагов десять, зашвырнул и рожки.

— Всё, идём, идём!

— Ты видел, Жора, как собаки нас проводили?

Георгий, обратил внимание; собаки, провожая их, бежали до ворот, виляя хвостами, но, как только они шагнули за ворота, собаки замерли, а потом, поджав хвосты, вернулись к дому.

— Видел.

— То есть, тигр, скорее всего не выдумка, а мы оружие выбросили. С ножами против тигра, ха! Да он нас разорвёт раньше, чем мы успеем за ножи взяться. А может воще, ночью подкрасться и таскать по одному... И с кого он начнёт, интересно? С того, наверное — Серёга глянул на Тадухелу — кто вкуснее всех пахнет.

— Ты сам себя успокаиваешь, Серёга? Начнёт он с самого аппетитного, так сказать в самом соку, мужчины. И кто это у нас? Правильно, не будем показывать пальцами.

— Жора, ты злой, ты — недобрый человек. Как Фрюша тебя терпит?

— А мы куда идём-то, Жора?

Георгий глянул на часы, прошло ещё двадцать минут — Минут через десять сворачиваем с тропы и идём на север по тайге. Пятьсот квадратных километров — это участок семьдесят на семьдесят километров, но вовсе не обязательно это квадрат. Будем идти и высматривать место для ночлега. В ночь они нас искать не станут, к тому же им надо починить генератор. В общем, эта ночь у нас будет спокойная. А завтра, чуть свет, идём на северо-запад, пока не наткнёмся на речушку и дальше, вниз по течению. А там, как повезёт: либо селение, либо трасса.

На ночлег устроились на вершине сопки, выбрав небольшую полянку под пихтами, стоявшими тесным кружком. Натаскали лап, застелив ими землю.

Костёр, Георгий, разжигать не разрешил — Найдём речушку, перейдём на другой берег, вот тогда можно и костёр. Но, только днём! А теперь спать! Я, первый дежурю.

Георгий отошёл от логова к крайнему дереву и, положив несколько пихтовых лап — присел.

Серёга сразу улёгся и позвал — Тадухела, иди ложись рядом, а то одной то поди холодно будет.

Тадухела подошла к Георгию и присела рядом

— Ну, как знаешь, а я спать так хочу, что даже жрать неохота.

Георгий приобнял её, и она опустила свою головку на его плечо. От её тела исходило тепло, говорить и, даже думать, ни о чём не хотелось, слипались глаза, и он встряхнулся.

...

Первым очнулся крепыш. Он сел и потрогал лоб; боли не было, только ощущение, что голова слегка отдельно от тела. Минуты две он сидел и вспоминал; но, всё, что смог вспомнить — это лишь заголубевшие и сузившиеся глаза Георгия, а дальше был провал в черноту. Он с удивлением обнаружил, что кроссовок на ногах нет. Осмотрелся, но на глаза они не попадались.

Дёрнулся босс, открыл глаза и сразу сел. С полминуты сидел, словно задумавшись, а потом осмотрелся и, увидев крепыша, удивлённо спросил — А ты кто такой?

Андрей, так звали крепыша, ответил — Тоже ничего не помнишь?

Босс встряхнул головой — А что случилось?

— Да, похоже вырубили нас

— Кто?

— Да тот, которого здесь уже нет

Сел громила и сразу обнаружил пропажу часов — Бблядь, потерял что ли?

Последними пришли в себя двое, теперь уже без автоматов.

И тут босс увидел открытые ворота, подскочил и сам побежал закрывать и уже на бегу до него дошло, что дизель-генератор не работает.

Уже темнело и, закрыв ворота, он вернулся к остальным и, бросив на ходу — Проверьте дом, я гляну генератор — пошёл к пристройке.

Лайки, забившись под крыльцо, даже не высовывались.

Ремень валялся порезанный, провода в щитке оборваны — босс понял, сегодня уже не починить и пошёл к дому.

Навстречу шёл один из тех, что были с автоматами — Босс, посылка пропала!

— Они, что, с посылкой ушли? — и тут он увидел, что Андрей босиком — Стоп! Ты же был обутый, вроде как?

Андрей вздохнул и развёл руки — Похоже, что посылка на своих двоих ушла?

Босс как-то нервно хохотнул — Посылка, говоришь ушла? Этой посылке три с половиной тыщи лл... — он осёкся и подозрительно посмотрел на Андрея — да кто ты такой? Громила, кто это?

— Босс, я же говорил

— Так повтори ещё!

— Он подошёл ко мне и сказал... — и опять громила не договорил, что именно сказал ему Андрей. Видимо это не должны были слышать остальные.

— Ладно, идём в дом, уже темень, да и похоже дождь начинается — он ругнулся — везучие попались клиенты. Нуу, с посылкой они далеко не уйдут.

Они зашли в дом и закрыли двери на засов изнутри.

Сумерки сгущались и в доме было темно.

— Так, вы двое к дверям, через два часа громила вас сменит, потом я на дверях, потом снова вы. Громила иди спать, а, ты — идём со мной.

Андрей пошёл за боссом.

Они сидели за столом на кухоньке и, поглядывая в окно, босс спросил — Что произошло?

— Я думаю, что нас просто вырубили

— Да это ясно! Но как?! И кто? Сдаётся мне, что это тот сероглазый... уж больно спокоен он был, когда я описывал расклад. Как думаешь, мог он?

— Есть техника замедления времени, но...

— Я слышал об этом, но, если честно, считал это брехнёй — он помолчал — до сегодняшнего дня... ты не договорил?

— Я тоже так думал, до сегодняшнего дня

— Если он владеет этой техникой, то нам соваться к ним бесполезно — всё повторится. С посылкой они далеко не уйдут. Главное, чтобы не успели выйти за периметр — босс разговаривал с собой, уже не обращая внимания на Андрея — ещё могут на тигра напороться, но опять же, этому супермену, этот тигр, что котёнок: не тигр, а он его порвёт. Ох, что-то не нравится мне такой расклад, как-то уж сразу всё пошло не так. Ладно — босс заметил, что Андрей засыпает — давай спать, утро вечера мудренее.

***

Сергей спал и даже всхрапывал во сне.

Тадухела, прижимаясь к Георгию, водила руками по его плечам, трогала лицо, проводя пальчиками по коже. Вела рукой от груди по животу и, дойдя до пупка, обвела пальчиком и скользнула ниже...

Зашуршал дождь, но кроны, стоявших вплотную деревьев, переплетались ветвями и капли не достигали земли

Тадухела, ощупывая член, легонько толкнула в грудь, и Георгий лёг на спину. Женщина села на него и стала елозиться, вызывая возбуждение

— Подожди! — он сдвинул её назад и, выгнувшись, расстегнул и стянул с себя джинсы вместе с плавками — иди ко мне.

Тадухела, откинув полы халата, села на торчащий член и, медленно двигаясь вперёд, наткнулась губами и...

То, что произошло дальше, поразило Георгия: её руки, упирались в его плечи, её глаза, словно погружались в его глаза, а её интроитус, обхватив и сжав головку члена, медленно втягивал во влагалище и, когда она погрузилась, интроитус ослабил хватку, а влагалище сдавило и стало втягивать в себя член, сокращаясь рывками, пока он весь не оказалс

я там.

Она сдавливала влагалищем член, и он почувствовал, как оргиастический валик дрочит (?!) всплыла именно эта ассоциация) его, скользя по члену и, совершая фрикции! Ему ничего не надо было делать; только лежать и погружаться в сладострастие и, в это мгновение, из темноты, за спиной Тадухелы, возникла голова тигра. Вытянув шею, он втягивал ноздрями воздух и, морщась, и жмурясь, шевелил усами.

«Серёга был прав!» — Георгий не успел даже испугаться: Тадухела, не прекращая дрочить, отмахнулась правой рукой, смазав тигра по морде. Тигр, от неожиданности, отскочил и присел, готовясь к прыжку, но, передумал, выпрямился, повернулся и ушёл, брезгливо подёргивая на каждом шагу задними лапами, растворившись в темноте. Тадухела продолжала дрочить, как будто ничего и не произошло, но Георгий уже не смог вернуть себя в эйфорию сексуального транса, член обмяк и появилось сильное желание помочиться. Тадухела, всё также дрочила его, но моча подпёрла к самой головке, и он едва сдерживался, чтобы не излиться в неё.

— Всё! — он приподнял её за жопу, снимая с члена — Ссать хочу, ни могу

Тадухела, с улыбкой, отодвинулась и запахнула халат.

Георгий, встав на колени и даже не отвернувшись, ссал долго и с наслаждением

и, вместе с изливаемой мочой, отпускало напряжение и, когда последняя струйка, сокращением мышц была сбрызнута из уретры — его передёрнуло — Бррр.

Он встряхнул член и облегчённо выдохнул — Уууфф.

Тадухела придвинулась к нему, с намерением продолжить, но, Георгий, запахнув на ней халат, сел, прижавшись спиной к дереву, и притянул её к себе — Ложись, поспи — он похлопал себя по коленям.

Но Тадухела сама, усевшись рядом с Георгием и, прислонившись спиной к стволу повторила его жест, приглашая его улечься на её колени.

Он мотнул головой — А, если опять придёт? — и выразительно повёл глазами в сторону

Она тоже мотнула головой, в точности повторив его жест и, точно также, поведя глазами, ответила — А не при-дёт — и улыбнулась.

«Кто же ты такая?» — думал он, укладываясь на её коленях, но только лишь голова коснулась её бедра, Тадухела опустила свою руку на его лицо, и он провалился в сон.

***

Утро было пасмурное и туманное.

— Подъёоом! — последние два часа перед рассветом бодрствовал босс.

— Вася — он обратился к одному из тех двоих, что были с автоматами — ты вроде у нас электрик, да?

Вася, продирая глаза ото сна, буркнул — Да.

— Значит так, ты тогда остаёшься и чинишь генератор, а мы — он обвёл остальных взглядом, идём на поиски беглецов. Посылку, с ними или без них, нужно вернуть!

— И, как мы вчетвером и где, будем их искать? Разойдёмся на все четыре стороны? — озадачился Громила

— Расходиться по сторонам света не будем, пойдём прямиком к трассе. Они, конечно, не дураки, соваться прямо туда, но, с другой стороны, а вдруг? В общем идём к трассе. Ты — он снова обратился к Васе — когда закончишь с генератором, сразу же, просмотри все камеры, начиная с ближних, хотя, далеко они вряд ли ушли, но всё же — чем чёрт не шутит! — просмотришь все! Если увидишь наших беглецов, сразу же мне на рацию и, да! — на рацию сразу, как только запустишь генератор! Я уже буду знать, что он работает и ждать от тебя доклад по камерам.

Задача всем ясна?

— Мы чё, даже не пожрём? — громила почему-то обиделся

— Вован! Ну, сколько можно жрать? Ты вечером вчера поужинал?

— Да — Вован пожал плечами

— Ну и не хер на дорогу наедаться, нам нужно быстро туда — сюда прошвырнуться, но! Хотя пойдём скоро, всё же быть предельно внимательными и присматриваться, вдруг наши беглецы наследили.

— Что у нас из оружия, Славик?

— Сайга и пара ПМ

— Неси!

Славик ушёл за оружием.

***

Георгий проснулся и сразу же сел.

Тадухела смотрела на него с улыбкой и нежностью во взгляде.

Он вспомнил ночной кошмар и огляделся: Серёга дрых, весь зарывшись в пихтовые лапы, дождь, видимо, был недолго, так как зеленеющая трава даже не намокла, но — он вздрогнул и поёжился — с сопки, вокруг были видны только верхушки пихт, сосен и кедров, словно плывущие в густом молочном тумане. Он глянул в небо: тучи висели низко и без движения.

Георгий почесал затылок — Хреново! Нам бы ветерок и солнышко, попробуй теперь определить, где север, а где запад. Он встал и обошёл пихту, приглядываясь к стволу и улыбнулся: с противоположной стороны на стволе виднелась тёмная моховая полоса — Таак, хорошо — он похлопал по стволу — север — и, вернувшись на место, снова осмотрел ствол и, снова улыбнулся, на коре были потёки смолы — ну, а вот и юг.

Он подошёл к Сергею — Пора вставать, нам нужно уходить, пока туман.

Тадухела стояла рядом и улыбалась.

Сергей сбросил с себя пихтовые лапы и потянулся, сел, протирая глаза — Давай хоть перекусим чего-нибудь, Жора?

— Нам сейчас лучше уходить, туман очень кстати, камеры не смогут зафиксировать.

— А направление ты определил? Северо-запад где?

Георгий повернулся лицом на север и развёл руки — Там — он качнул правой — Восток, — и, повернувшись вполоборота налево — указал рукой прямо — северо-запад там!

Сергей встал — Отлить то хоть можно? — и пошёл в сторону. Вернувшись, забросил за плечи рюкзак и подозрительно взглянул на Тадухелу — Ты её трахнул ночью?

— Всё, идём! — Георгий пошёл и уже на ходу бросил — Нет, не успел.

— Нет, ты её трахнул, она смотрит на тебя преданно, как трахнутая баба!

— Не успел! — ещё раз ответил Георгий

Но Сергей, второй раз пропустив мимо ушей ответ со смыслом, снова завёл — Так нечестно, Жора, мы друзья, а с другом надо делиться, всем! Даже бабой! А ты её один трахаешь!

— Что-то ты Татьяну мне ни разу не предложил, друг!

— Тож Татьяна, женаааа! А это — баба! Жора, если ты и дальше будешь трахать её один, я, как друг, обязан буду рассказать Фрюше о твоём аморальном поведении.

— Хоть она и баба, но всё же имеет свободу выбора, и сама решает, кто будет её трахать. Или я не прав? — Георгий остановился и обошёл кедр, проверяя выбранное направление — Туда! — махнул он рукой и стал спускаться по склону сопки.

— Я, между прочим, нашёл и освободил её из плена. Я! — Сергей стукнул себя в грудь. Я рисковал жизнью, спасая её и что? А ничего, её трахает другой.

— Рисковал жизнью, открывая крышку подпола? — Георгий хмыкнул

— Ага, а если б там был тигр? Он бы кааак выпрыгнул, да кааак набросился б на меня...

Георгий вспомнил ночное происшествие — Совсем из головы вылетело, я же два раза тебе ответил, что не успел! А ты даже не спросишь, почему?

— Ну, и почему?

— Тигр ночью приходил, когда ты дрых без задних ног!

— Чтооо?! — Сергей остановился, сбросил рюкзак и, достав нож, выпрямился и огляделся по сторонам — А если он сейчас крадётся за нами и нападёт на нас.

— Тигр не крадётся за жертвой, он уходит вперёд, по пути следования жертвы, и устраивает засаду

— Ну, тогда впереди пусть она идёт! Пока её будет грызть, мы хоть убежим, хоть немного ещё поживём — и Сергей, забежавший было вперёд, вернулся назад.

***

Они ушли, оставив Васю и закрыв ворота.

Василий пошёл к пристройке, открыл дверь и осмотрел установку — Таак — говорил он себе под нос — ремень порезан, ладно, старый поставим... таак, провода оборваны на щитке, ну это фигня, это мы щас сразу же и сделаем.

Он достал пассатижи из ремкомплекта установки и открутил гайки, которыми крепились провода, скрутил оборванные жилы и, не изолируя — Пока и так пойдёт — подмигнул он лайкам, сидящим на улице у двери и внимательно за ним наблюдавшим, и присоединив концы к контактам, навернул, не затягивая, гайки.

— Таак, теперь ремень — он снял старый, растянутый и местами потрескавшийся ремень, висевший на гвоздике и, прокручивая шкив генератора, установил его. Нажав пальцем на ветвь ремня, покачал головой — Слабовато будет — и, порывшись в ремкомплекте, нашёл ключ на 18 лет и, ослабив гайки на лапах генератора, чуть сдвинул его, натянув ремень и снова затянул гайки.

Бросил ключ на землю и, помедлив несколько секунд, нажал кнопку «Пуск». Мигнули лампочки автоматики, визгнул стартёр и дизель заработал, урча и татакая.

Василий потёр руки — Ну вот и славно, теперь можно и горячего кофейку хлебнуть.

В кармане комбеза затрещала рация и сквозь потрескивание прорезался голос босса — Вася, слышу, молодец! Давай сразу к камерам, кофейку потом попьёшь.

— Бблядь — буркнул Василий и пошёл в дом.

...

Они прошли уже половину пути, когда ожила рация и босс поднёс её к уху — Что там Вася?

— Б б бос, их трое

Михаил замер, махнув рукой остальным — Что значит трое? Вася, ты чё несёшь?

— Их т трое — Вася заикался — с ни ними ба баба

У Михаила задёргался нерв на щеке со шрамом, от лица отлила кровь — Вася, ты опять приложился? — зашипел он — Ты, сука, не мог потерпеть? — он отключил рацию и, развернувшись, скомандовал — Возвращаемся! Или у него белая горячка, или я с ума схожу — и рванул назад, к дому.

02.02.16

Глава 10. Игра в догонялки

— Щер-хан не будет крадётся, Шер-хан не будет засада

— Чтоооо?! — они, оба и разом, уставились на Тадухелу

— Шер-хан сидеть у ворот база

— Шер-хан сидит у ворот базы? — переспросил Георгий

— Шер-хан сидит у ворот базы — повторила Тадухела, но без вопросительной интонации

— Жора! Ты что веришь этой... этой — Сергей от волнения и от нахлынувших эмоций не мог подобрать слова.

— А почему нет, Серёга? — и, обратившись к Тадухеле — как ты об этом узнаёшь?

— Тадухела видит

— Что видит Тадухела?

— Шер-хан сидит у ворот базы...

— Это мы уже знаем. Что ещё видит Тадухела?

— Они сидят дом

— Они все сидят в доме?

— Они все сидят в доме — подтвердила Тадухела

— Они видят Шер-Хана у ворот?

— Они видят Шер-Хана у ворот нет

— Они не видят Шер-Хана у ворот?

— Они не видят... — Тадухела всматривалась в пространство — они видят Шер-Хана

— Как ты это видишь, Тадухела?

— Тадухела видит смотреть... — Тадухела замолчала, и Георгий опять почувствовал, как его мозг, его память сканируют, и когда у него мелькнуло «она видит внутренним взглядом, экстрасенс», Тадухела закончила — внутренним взглядом, экстрасенс.

Они спустились с сопки и снова поднимались на сопку. Плотный туман ограничивал видимость в несколько шагов и это было на руку.

Георгий, остановившись, ещё раз сверил направление по положению мха на пихтах и, когда, махнув рукой — Туда! — хотел идти, снова подала голос Тадухела — Египет там! Пирамида там! Гробница там!

— Жора, зачем мы взяли с собой эту сумасшедшую? Какой, нахуй, Ебибет?! Какая, нахуй, пирамида?! Какая, нахуй, гробница?!

Но, Георгий, осведомлённый всё же больше, чем Сергей, смотрел по направлению руки Тадухелы, сверяя выбранное направление. И направление пришлось немного скорректировать: выходило, что забирали запад-северо-запад.

А, когда снова двинулись, Тадухела добавила — Нибиру там!

Георгий оглянулся на ходу: Тадухела вытягивала руку к небу — «Ну, это уже слишком» — подумал он и ускорил шаг.

***

Когда заходили, открыв ворота, то сразу обратили внимание, что лаек во дворе нет.

— Что такое — закрывая ворота, удивился босс — где собаки?

В приоткрытую дверь выглядывал Вася и, прижимая палец к губам, махал им рукой — Быстрее, быстрее!

Михаил, заходя последним и присматриваясь к Васе, удивился — мужчина был трезв.

— Ну ка, показывай, что ты там такое увидел, что аж заикаться стал — говорил босс — садясь к монитору.

На экране всё было словно в молоке — Блядь, херово, не видно ничего

Вася сел к столу и щёлкая «еsc», вышел в общее меню, набрал «13» — «еntеr» и замер.

Все впились в экран: и, хотя и было уже сумеречно, но всё же довольно отчётливо видно, как мимо камеры, всего лишь в пяти-шести метрах от неё, прошли трое. Двоих они узнали сразу, а третий, третья была в халате...

— Это ещё не всё — почему-то шёпотом проговорил Вася — смотрите, смотрите

И они увидели: где-то через минуту, как прошли беглецы, ступая по их следам, прошёл тигр!

И, словно опомнившись, Вася, вращая глазами и показывая пальцем на дверь, опять зашептал — Он там, там!

— Да кто там? — раздражаясь, бросил Михаил.

— Шер-Хан — выдавил Вася и, набрав «2» и «еntеr» — уставился в монитор

Михаил глянул и отшатнулся — прямо в камеру, не мигая, смотрел тигр.

Экран монитора мигнул, изображение, сужаясь и вытянувшись в белую полоску, померкло.

— Что такое?

— Пиздец! Ремень порвался — обречённо сказал Вася.

— Бблядь! Да что такое, а?! — ни к кому конкретно не обращаясь, проговорил Михаил и сжал голову, оперев руки на колени.

Все молчали.

— А ты заметил? — он смотрел на Андрея — она в твоих кроссовках — и снова стиснул голову — Я ниччего, ниччего не понимаю, мужики — он обвёл их взглядом — ну мы же не в фильме ужасов... а... а может она там уже была?... какой ббред... а... а может это не она?

Он встал — Вася, где фонарик? И с чего ты взял — он шёл к подполу — что это посылка?

Михаил поднял крышку подпола и, отложив в сторону, спрыгнул в лаз — Давай — он взял фонарик и, согнувшись, скрылся под полом.

Через несколько секунд снова появился, держа в руке тряпьё, которое сбросила с себя Тадухела — Нету! Это что?

— Здесь валялось, воняло сильно, я и сбросил в подпол — ответил Вася.

Михаил бросил тряпку, выбрался из подпола и, закрыв крышкой лаз, отдал фонарик Василию.

— Что случилось то? — спросил Андрей

— Что — что!... Ааа! — и босс махнул рукой — теперь уже нечего конспирироваться; короче, эта посылка из Каирского музея, юная леди — так её называют египтологи, а ещё ей присвоен № 61072

— И как она у тебя оказалась?

— Много будешь знать — скоро состаришься, но она у меня была... бблядь! — босс стукнул кулаком по столу — теперь точно была, короче: у нас она транзитом, что-то с анализом ДНК связано, замешаны очень крутые люди, поэтому идёт транзитом, через много-много рук, следы заметают в общем... и, если я... мы, не найдём посылку и не отправим по этапу, то заметать следы придётся уже нам. Вот что натворили эти два охотничка-любителя. А мне, как-то не хочется заметать за собой следы, мне, как-то больше нравится идти по следу.

Значит так, что мы имеем: они шли вчера на север, но, подозреваю я, что он сегодня сменит направление и пойдут они на северо-запад и часа через три-четыре выйдут за периметр и если туман не рассеется, то мы их так и не увиди... ааа! — он опять стукнул кулаком по столу — у нас же генератор не работает. Короче, если они будут держаться северо-запад, то выйдут к Хору и спускаясь по нему либо дойдут до трассы, либо до посёлка. Всё! — он встал — план такой: сейчас идём к сторожке и на трассу Уссури.

— Вася, ты у нас щупленький, лезь под крыльцо за Стрелкой, да не ругай её, а уговаривай, она самая смышлёная, возьмём с собой. Сразу на поводок её.

— Громила, ты поел?

Громила мотнул головой — Нет

— Ну, так ешь! Потом нескоро жрать придётся. И, как пожрёшь, набросай в сумку провиант дня на два

— Ну, чё Вась? Стрелку выманил из-под крыльца?

— Да! Привязал её.

— Вася, ты остаёшься... за старшего — босс засмеялся своей шутке — ботинки отдай ему — он указала глазами на Андрея — ему они нужнее, а ты и в тапочках походишь.

— Вован, ты пожрал?!

— Угу — промычал громила набитым ртом

— Тогда всё! Выходим! Да! Вася, принеси ремень, надо же будет купить новый.

Они вышли из дому. Босс отвязал Стрелку и намотал на кулак поводок — Стрелка, ты не бойся его, я не отпущу тебя, ты нужна для того, чтобы — он подтянул к себе собаку и гладил её — чтобы мы знали, что он где-то рядом. Ну-ну — он потрепал её — мы быстренько до сторожки, а там ты в безопасности — он выпрямился — Всё! Пошли!

Стрелка упиралась, но, когда вышли за ворота, побежала впереди, натягивая поводок.

— Ну, вот и умничка — говорил босс, следуя за нею быстрым шагом, переходящим в бег.

Преследовал их Шер-Хан или нет, но до сторожки дошли без остановок.

Оставив Стрелку сторожу, справили нужду, напились воды и, вырулив на дорогу, уехали.

***

— Жора, я уже жрать хочу, я пить хочу, давай сделаем привал

— Серёга, ну давай ещё с час пройдём, хоть немного оторвёмся от них.

— От них... они нет дома — заговорила Тадухела

Георгий остановился и взглянул на Тадухелу — А где они?

Тадухела смотрела прямо в его глаза и он, вдруг, увидел — «микроавтобус, громилу за рулём, босса, крепыша и одного из автоматчиков в салоне» — видение исчезло.

— Таак — Георгий был ошарашен тем, что с ним произошло. Снова взглянул на Тадухелу и, поймав её взгляд, медленно проговорил — Ещё раз повтори

Тадухела смотрела в его глаза, не мигая и он опять увидел микроавтобус с громилой за рулём, но, на этот раз, он смотрел на громилу, как бы сидя за его спиной и видел через его плечо дорогу, более того, он слышал, что босс говорил — Из Хабаровска сразу же едем по трассе до моста и там будем их ждать. Славик — он обернулся — ты выйдешь и соберёшь ребят, кого найдёшь, кто будет дома, кого не будет — не ищи и сразу к мосту. Там устроим засаду. Они должны к вечеру выйти к мосту... — видение исчезло.

— Таак...

— Что, Жора?

— Я видел наших друзей в автобусе, и они едут в Хабаровск... — он не закончил

Сергей подошёл к нему и потрогал лоб — Жора, да ты бредишь? Хотя, вроде лихорадки нет.

— Я видел, говорю тебе. Она мне показала

— Жора, у тебя на фоне внебрачной связи появляются галлюцинации. Жора — это очень опасно. Ты не можешь справится с... ты не можешь подавить в себе моральный запрет, табу и твоя психика, защищаясь от разрушения, подсовывает тебе картинки...

— Серёга, вот бред, это то, что ты сейчас несёшь. Ты хочешь Тадухелу? Иди с нею в кусты и трахнись!

— Ну, что?! — Сергей, с дурацкой улыбкой на губах, смотрел на Георгия

— Жора, ты не шутишь?

— Нет! Сходи с ним в кусты! — приказал он Тадухеле.

Тадухела, с улыбкой, шла за Сергеем.

Георгий скинул рюкзак и присел отдохнуть.

Но он не успел даже расслабиться: лес огласился воплем Сергея, а через секунду и сам он выскочил из кустов, и, заправляя хозяйство в штаны, подбежал к Георгию. Следом за ним из кустов вышла Тадухела, запахивая халат и затягивая тесёмки.

— Не подходи ко мне! — Сергей отскочил от, приближавшейся к ним, Тадухелы

— Серёга, да что с тобой?

— Жора, она мне его чуть не откусила!

— Ну, ты извращенец Серёга, минету ему захотелось

— Какой минет?! — Серёга аж задохнулся — Пизздой!!

Тадухела потянула Георгия за руку — В кусты, тебя

— Ну-ну, сходи-сходи Жора — Серёга мял мотню в области паха

Но, когда они отошли и Сергея уже не было видно за кустарником, Георгий, вдруг, замер и прислушался — так и есть, где-то недалеко, за косогором, шумела вода.

— Серёга! — крикнул он — тащи рюкзаки сюда, я воду нашёл.

Они обходили сопку по склону и увидели весело сбегающий вниз ручей, образованный талой водой от снега среди деревьев на вершине сопки.

— Да это всего лишь талые воды

— Нет — мотнул головой Жора — посмотри

Ручеёк, сбежав в овраг между двумя сопками не исчезал, а, пополненный, видимо родниковыми ключами на дне оврага, бежал дальше, огибая сопку.

Они спустились на дно оврага и среди камней увидели бьющие из-под земли ключи — их было четыре.

— Тогда вот что: делаем здесь привал, с костром и нормальным обедом, не на ходу. Дайка — и Георгий потянул из рук Сергея свой рюкзак.

Рассупонив рюкзаки, извлекли кружки и напились ключевой воды, от которой ломило зубы.

— Сколько у нас банок тушёнки?

— Восемь. По четыре в рюкзаке

— Каждому по одной

— Я, этой, не дам тушёнку, она меня чуть не слопала

— Ладно, давайте наберём валежника на костёр

Они развели костёр, вскрыли три банки и, подогрев на огне, поели.

И, только запивая подогретой водой обед, Сергей вспомнил, хлопнув себя по лбу — Бблядь, Жора! Мы же про спирт забыли!

— Да ладно — Георгий, поглаживая живот, жмурился — давай до вечера, а сейчас отдохнём немного — и он откинулся на спину.

Тадухела прилегла рядом, положив свою головку ему на грудь.

— Жора, ты её не боишься?

— Да хватит уже, Серёга. Баба как баба, миниатюрная, как девочка, правда, но, во всём остальном, ничем от других баб не отличается.

— Что-то я нигде не читал и не слышал, чтобы нормальные бабы кусались пиздою. Ты себя осматривал? Может она тебе ночью залупу отжевала, а ты и не заметил

Но Георгий, прикрыв глаза, расслабленно улыбнулся и не ответил.

Глава 11. Трасса Уссури

Шумно хлопая крыльями, опустилась на ветку ели кукушка и, покачиваясь, уставилась на дремавших путников.

— Кукушка, кукушка, сколько мне лет осталось? — вопросил Серёга.

Кукушка внимательно на него посмотрела и отвернулась.

— А ну ка я — пробормотал Георгий — кукушка, кукушка, сколько мне лет осталось?

Кукушка встрепенулась, повернула головку и стала куковать.

Прошла минута, другая, Георгий уже давно перестал считать, а кукушка всё отсчитывала и отсчитывала года.

— Сука! Она, наверное, на всех троих отсчитывает! — возмутился Серёга.

— Да ладно! — махнул рукой Георгий и поднялся — Подъём! Пора в путь-дорогу.

Они ушли, а кукушка всё куковала, и куковала, и куковала.

...

— Мужики — сказал босс, не обращаясь ни к кому конкретно и ко всем сразу — я чё то не пойму, вы так спокойно отнеслись к тому, что произошло?

— А чё случилось то? — спросил за всех Вован.

— Как чё? Мумия, которой три с половиной тыщи лет, восстала к жизни! Вот чёооо!

Газель вильнула и сбавила скорость.

— Вован! — Михаил смотрел на громилу — ну ка, тормози!

Газель остановилась, свернув на обочину.

— Так, выходим все!

— Вован, так ты чего, ток счас понял, что произошло?

Громила побледнел и его потрясывало.

— На ка! — Михаил протянул громиле фляжку

Тот замотал головой, мол я за рулём

— Я сяду за руль, хлебни! Да и вы тоже — он обвёл взглядом Славика и Андрея — хотя вы не напуганы.

— Ты ужастики, что ли, в детстве смотрел, Вован? Нормальные пацаны боевики смотрят в детстве, а ты поди про мумию смотрел?

— Неэээ — замотал головой громила — не про мумию, про Фредди Крюгера.

— Ладно, поехали — и босс сел на водительское кресло.

— Межгород только в Хабаровске? — спросил Андрей

— А ты куда собрался звонить?

— Надо!

— Не, если по России, то можно в любом посёлке, а если дальше...

— Дальше!

— Тогда в Хабаровске

Больше не разговаривали.

Когда подъезжали к Хабаровску, Андрей спросил — Где можно купить одноразовый мобильник?

— Да в любом сотовом салоне. Здесь, правда, только японские. Вот как раз — Михаил притормозил у салона связи МТС.

— Я сейчас — Андрей вышел из газели.

Из салона он вышел через пять минут и подошёл к газели — Выйди! — позвал Андрей, Михаила.

Михаил вышел и взглянул Андрею в глаза

— Я отправил донесение. За посылкой можешь не гоняться

Михаил усмехнулся, а шрам на щеке побелел

— Можешь возвращаться в своё урочище к Шер-Хану. Никто тебя не будет выслеживать. Ситуация изменилась кардинально. Теперь посылка, моя проблема. Но, лучше бы тебе прикрыть свою фирму года на полтора, не думаю, что супермен оказался здесь волею случая.

— Тебя куда?

— В аэропорт.

...

Ватикан.

Папа ведёт совещание комитета восьми кардиналов по Конституции Римской курии. Кардиналы-епископы в порядке очереди выступают, зачитывая свои предложения по интерпретации Конституции.

За кафедрой Маронитский Патриарх Антиохии.

Монотонный голос докладчика убаюкивает папу, он клюёт носом и непроизвольно нажимает кнопку механизма помпы. Жужжит помпа, накачивая воздух, у папы встаёт член, оттопыривая мантию. Кардиналы-епископы переглядываются и, делая вид, что ничего не замечают, продолжают слушать докладчика.

В кабинете пресс-секретаря Святого Престола сидит босая Мария-Тереза, монахиня нищенствующего ордена монахинь-кармелиток. Она принесла папе свои предложения по реорганизации ордена.

Без стука в кабинет входит епископ кентерберийский.

Кивнув кармелитке, подходит к секретарю и что-то возбуждённо шепчет ему на ухо.

Секретарь бледнеет, встаёт и направляется в зал совещаний. Подходит к папе и трогает его за плечо. Патриарх Антиохии замолкает, но секретарь машет ему рукой, и патриарх продолжает чтение. Понтифик удивлённо смотрит на секретаря, ещё не совсем придя в себя, механизм помпы, закачав полный объём воздуха, отключается.

Секретарь, наклонившись к папе, вполголоса произносит на английском — YоungеrLаdy.

Понтифик, наконец, приходит в себя, встаёт и, кивнув докладчику — Продолжай — идёт к дверям.

Кардиналы провожают папу взглядами, прикованными к оттопырившейся, ниже пояса, мантии.

Понтифик выходит из залы совещаний и, увидев кармелитку, которая, вставая со стула, замечает оттопыривший мантию член и краснеет, подходит к ней и, со словами — Приветствую сестра! — обнимает её, ткнувшись вставшим членом в промежность. У кармелитки, не имевшей секса с мужчиной более тринадцати лет, начинается истерика на сексуальной почве, переходящая в оргазм! Она бледнеет, начинает задыхаться и громко стонать! Понтифик отстраняется от несчастной и, сердито глянув на секретаря, уходит в потайную звукоизолированную комнату. Епископ кентерберийский следует за ним, а секретарь, подхватив падающую кармелитку, уносит в келью и, положив на лавку, начинает стягивать с неё одежды...

— Что случилось, Винс? Почему без доклада?

— Папа, катастрофа! Она ожила и... похищена!

Понтифик прижимает руку к груди, кровь отливает от лица.

Винс испуганно на него смотрит.

Но понтифик, глубоко вздохнув, оправляется — Запускай вариант «Омега».

— Уже! — отвечает Винс и облегчённо вздыхает.

— Ну, тогда жду отчёта. Завтра, в это же время — и папа выходит из потайной комнаты.

Из приоткрытой двери кельи, слышатся стоны кармелитки и сопение секретаря, снимающего с неё одежды.

Папа взглядывает на Винса — Ну, ты иди, иди — и заходит в келью.

Секретарь отскакивает от полураздетой кармелитки и испуганно смотрит на папу.

Понтифик, облизываясь, с масленым взглядом, подходит к кармелитке, нащупывает в кармане мантии кнопку и нажимает, но механизм помпы не запускается и папа, опустив глаза, наконец, замечает, выпирающий мантию, член.

— Пошёл! — бросает он секретарю и, закрыв за ним дверь кельи на ключ, возвращается к стонущей кармелитке и начинает разоблачаться.

...

Ручей вывел их к неширокой речушке и они, перейдя её и напившись воды, пошли вниз по течению. Часа через два, речушка, став раз в пять шире, влилась в реку.

Они остановились.

Интуитивно или случайно, но они оказались на левом, пологом, берегу реки. Правый берег был гористый, с обрывами, подступающими к самой воде. И лес там, казался более густым и непролазным.

— Привал! — скомандовал Георгий — и, сбросив рюкзаки, они повалились на траву.

Но, Тадухела, прислонив голову ухом к земле, взглянула на Георгия.

— Что?

Она повела глазами, и Георгий тоже прижал ухо к земле, и услышал! Он встал и прислушался. Но вокруг была тишина, только плескалась вода на перекате.

Сергей лежал с закрытыми глазами, с рюкзаком под головой.

— Серёга!

— Ну?

— Похоже мы пришли

— Куда мы пришли? — он сел.

— Землю послушай

Сергей сдвинул рюкзак, прижался ухом к земле и улыбнулся: через землю приходил слабенький, но отчетливо различимый, характерный звук, проносившихся по трассе автомобилей.

— Там должен быть мост! — Георгий подошёл к воде и, разувшись, зашёл в воду по колено. Но река извивалась и моста видно не было, зато шум, проносившихся по невидимому мосту авто, над водной гладью, слышался гораздо отчётливее.

— Вперёд! — Георгий отметил время.

К мосту они вышли через час.

Перед мостом было два столбика: надпись на одном — «Р. Хор», на другом — «А-370 Уссури».

Глава 12. НИБИРУ

Нибиру — блуждающая Экзопланета, совершив виток по гиперэллиптической орбите в межгалактическом пространстве, приближалась к Земле.

Планета не имела собственной атмосферы и её поверхность была пустынна и безжизненна.

Жизнь на Нибиру была спрятана под поверхностью, состоящей из коры и мантии. Между корой и мантией была гелиевая прослойка. Кора и мантия вращались в разные стороны и сверхпроводимый гелий вырабатывал энергию, необходимую, населявшим планету.

Этой энергией подпитывалось ядро планеты, выполняющее роль солнца.

Атмосфера под мантией удерживалась за счёт избыточного давления в гелиевой прослойке.

Сила тяжести на Нибиру была примерно такой же, как и на Земле. Чередование дня и ночи осуществлялось снижением энергии, подаваемой к ядру ночью. Ядро было чем-то, наподобие солнца, а точнее, лампочки, которую ночью гасили. Сутки на Нибиру длились также, как и на Земле — двадцать четыре часа, но, при желании, буде таковое, сутки можно было, как увеличить, так и уменьшить.

...

— Ра-Мери, ты её видел?

— Да Тэо — Верховный жрец подобострастно склонился пред фараоном.

— Она уже восстала к жизни?

— Да Тэо

— Она ввв... — фараон замолчал, подбирая слово — она в здравии?

— Да Тэо

— Она одна?

— Нет Тэо

— Кто?

— Жорж и Серж

— Кто они?

— Агент и смертный

— Они её почитают?

— О Тэо! — жрец пал на колени — У неё был секс с агентом...

— Чтоооо?! — Тэо побледнел, на лбу проступил пот

— Он в неё кончил? — трепетавшими губами, прошептал Тэо

Жрец облегчённо вздохнул и поднял глаза — У них был прерванный половой акт. Им помешал Шер-Хан

К лицу фараона прилила кровь — Шер-Хана наградить, даровать ему бессмертие!

— Это тигр, Тэо — жрец снова опустил глаза

— Но... — фараон снова побледнел, как извёстка — но ведь он ещё с нею? И может кончить в неё? Разве она не знает, что секс со смертным лишает её бессмертия, Ра-Мери?

— Нет — едва слышно проговорил жрец и тут же встрепенулся — этот Жорж не совсем смертный

— Как это?

— Он имеет печать, Тэо

— Печать? Он, что — Мер?

— Нет, Тэо — не бухгалтер. Та печать! — жрец поднял палец вверх.

— Но если он кончит в неё, она лишится бессмертия, Ра-Мери?

— Прости, Тэо, я не знаю

— А ты разве не можешь вмешаться?

— Мы далеко от Земли, Тэо, импульс будет слишком слабый и не произведёт воздействия.

— Но, он ощутит его, да, Ра-Мери?

— Да, Тэо — ощутит

— Тогда — Эхнатон встал — пошли ему импульс с историей Авимелеха и Сарры (Быт. 20, 3).

— Жрец встал и, не поднимая головы, попятился к выходу из Храма.

— Сколько дней и ночей ждать ещё мне, Ра-Мери?

Жрец замер — Ещё три дня, Тэо

Фараон подошёл к проёму в стене храма и застыл — Нил нёс свои мутные воды, плавно извиваясь, как гигантская анаконда. Угасала лампочка-солнце. Планета погружалась в сумерки.

— Тэо... — жрец стоял, ожидая разрешения

— Иди, Ра-Мери

Глава 13. Возвращение

Бессмертные слонялись по берегу Нила и, от нечего делать (все дела давно были сделаны и переделаны, и не один раз), развлекались тем, что бросались в мутные воды, пытаясь утопиться.

Увы, бессмертные не тонут!

Тогда бессмертные садились в драконолёт и, развив гиперзвуковую скорость, мчались прямо на лампочку-солнце.

Вспыхивал и сгорал, как спичка, драконолёт.

Увы, бессмертные не горят!

Тогда бессмертные буравили шахту в мантии и ныряли в гелий с температурой абсолютного нуля по Кельвину*.

Схватывалась льдом вокруг шахты атмосфера, в которой застревали бессмертные: их потом выжигали оттуда лазером.

Увы, бессмертные не замерзают!

Тогда бессмертные резали себя лазером! Но луч лазера гнулся, как медная проволока, не причиняя абсолютно никакого вреда.

Увы, лазер не брал бессмертных!

Пару раз пытался покончить с собой (от тоски по Тадухеле) и фараон, но... ну, я уже сказал, чем это заканчивалось.

Тэо вспомнил, как всё произошло тогда: отщепенец Яхве, посулив Авраму произвести от него народ избранный, использовал его, как лазутчика. Аврам обнаружил схрон с ядерными боеголовками и слил инфу Яхве. Яхве, тащившийся от запаха палёного мяса**, спалил, нахрен, одним ядерным ударом Содом с Гоморрой.

Тэо пришлось в срочном порядке телепортироваться на Нибиру, ибо Яхве на этом не остановился бы, что и показали последующие события, описанные в книге Исход.

Мумифицированная Тадухела осталась в Долине Царей.

И вот, прошло долгих три тысячи триста пятьдесят лет, время правления Яхве подошло к концу и Тэо, с нетерпением ждал, того момента, когда он сможет заключить в свои объятия, восставшую к вечной жизни Тадухелу-Нефертити Митанийскую.

...

Понтифик, кончив с кармелиткой, развалившейся в блаженном послеоргазменном экстазе на кушетке в келье, неспешно одевался.

Кармелитка, забыв напрочь про доклад, пялилась на торчащий и раздутый, как мяч для регби, член папы.

Мария-Тереза прыснула, папа обернулся.

— Ещё хочешь, киска? — папа покачивал дряблыми бёдрами, выглядевшими ещё более дряблыми, на фоне неестественно раздутого члена.

Кармелитка плотоядно облизнулась, папа стал стягивать с себя мантию и, случайно, нажал кнопку помпы: зашипел выпускаемый воздух, член сдулся и повис, как гандон, как тряпочка.

Кармелитка ойкнула и зажала рот, чтобы не заржать.

Папа, вдруг, вспомнил, что идёт совещание Курии, игриво погрозил пальчиком кармелитке и снова натянул мантию.

— Подожди здесь! — бросил он кармелитке, вышел и запер дверь кельи.

— Не выпускай! — сказал он, отдавая ключ секретарю — Я с нею ещё не закончил.

Папа вернулся в зал совещаний, а секретарь, взглянув на часы — до конца совещания оставалось ещё минут сорок — подошёл к келье, открыл замок и вошёл, заперев за собой дверь.

Полуголая кармелитка, сидевшая на кушетке, увидев, раздевающегося на ходу секретаря, скинула с себя нижнюю рубаху, легла и раздвинула ноги.

Папа, ёрзая в кресле и не слушая доклады кардиналов, нетерпеливо посматривал на часы PаtеkPhilippеSkyMооnTоurbillоn,подарок от дома Рокфеллеров. Но время, будто застыло! Он даже встряхнул рукой и поднёс к уху: часики тикали!

И, едва лишь архиепископ Генуи закончил свой доклад, понтифик встал и направился к выходу.

Кардиналы-епископы следовали за папой.

Красный и какой-то взъерошенный секретарь, отдал ключ от кельи папе, не глядя на него.

Кармелитка, разгорячённая сексом с секретарём и ещё не остывшая, наяривала пальцем клитор, закрыв в блаженстве глаза.

Папа, увидев это, затрясся от вожделения и, забыв включить помпу, полез на кармелитку. Она забросила свои ноги ему на плечи, притянула голову папы к промежности и, обхватив руками, вдавила носом в манду!

Папа тёрся носом по возбуждённому клитору кармелитки, пуская слюну и соскальзывая во влагалище. Мария-Тереза ёрзала жопой по кушетке и, чувствуя приближение оргазма, перекатилась, оседлала папу и, накрыв его разгорячённой мандой, кончила, забрызгав лицо папы выделениями из влагалища!

Понтифик и кармелитка вышли из кельи и тут Мария-Тереза вспомнила, зачем пришла.

— Папа — она подобострастно склонила голову — у меня есть предложение по реорганизации ордена.

Секретарь, старательно отводя глаза, подал Марии-Терезе её записку с тезисами, но, Папа, перехватив записку, надписал сверху — Sit! *** и, не читая, расписался.

Мария-Тереза взяла записку и, осенив себя крестом, пошла в канцелярию.

— Держи меня в курсе по юной леди. Звони сразу, как только будет хоть что-то.

Понтифик вышел и направился в святая-святых резиденции Ватикана.

Святая-святых представляла из себя сверхсуперсекретную комнату, замаскированную под кладовку уборщицы.

О том, что находится внутри сверхсуперсекретной комнаты, знали двое: сам понтифик и Винс, епископ кентерберийский. Но, место на стене, где спрятана под покрытием потайная кнопка, знал только Папа!

Папа ткнул пальцем в стену и замер: перед глазами поплыли картинки оргии с босой кармелиткой. Прошло минут пять и до Папы дошло, что он опять промазал. Папа стал тыкать в стенку, всеми десятью пальцами растопыренных ладоней, но в кнопку так и не попал!

Уборщица, мывшая полы в коридоре и заметившая, как безуспешно Папа пытается нащупать потайную кнопку, подошла и ткнула рукояткой швабры в стенку — дверь, в сверхсуперсекретную комнату, бесшумно открылась.

— Да благословит тебя Отец наш небесный, дщерь! — понтифик осенил крестом уборщицу и шагнул в комнату. Сработал фоторезистор и дверь, также бесшумно, закрылась.

Лампы дневного света жужжали и подмигивали — «Надо бы заменить» — подумал Папа.

Сврехсуперсекретная комната была отделана янтарём. Нет, не отделана — это была знаменитая Янтарная комната из Царского Села, подарок от человека, пожелавшего остаться Инкогнито.

Папа подошёл к комоду, на котором стоял позолоченный ларец и открыл его. В ларце лежал древний свиток.

Понтифик отдавал на радиоуглеродный анализ кусочек свитка без текста. Радиоуглеродный анализ показал возраст свитка, датируемый 34—36 годом н. э.

Не вынимая свиток из ларца, Папа наклонился и прочёл ещё раз то, что он уже и так четыре тысячи, Тэо

От взгляда Христа, сердце фараоново, словно наполнилось благовонным фимиамом. И теперь уже он сам, казался себе неказистым и невзрачным.

Едва заметная улыбка скользнула по губам Иешуа, и он опустил глаза.

— Ты знаешь, что тебе предстоит миссия на Земле и что только ты можешь исполнить её, Иешуа?

Иешуа не ответил, только качнул головой.

— Ты знаешь всех поимённо?

— Да, Тэо

— А тех, что на Земле?

— Я их и имел ввиду, Тэо

— Ты помнишь, что нам нужно забрать золото?

— Да, Тэо

— Ра-Мери дал информацию по золоту?

— Да, Тэо

— И, самое главное: Тадухела. Ра-Мери сообщил тебе, где она сейчас?

— Да, Тэо

— Ты лично явишься за Тадухелой. Я не помню, есть в тех местах портал или нет, но Ра-Мери...

— Есть, Тэо. Ра-Мери уже всё подготовил

Фараон встал — Иди Иешуа и исполни свою миссию.

Думаю, следует сказать про золото: золото на Нибиру нужно было для технических нужд. Его распыляли в гелиевую прослойку. Частью золота насыщался жидкий гелий, до определённой концентрации, а что не растворялось, осаждалось и размазывалось по поверхности прослоек, увеличивая скольжение и снижая потери энергии.

...

Фрюша, с бьющимся, как на первом свидании, сердцем, подошла на ватных ногах к двери и, не заглядывая в глазок, повернула защёлку замка и открыла дверь.

Увидев незнакомку за спиной мужа и, приняв её за бродяжку-попрошайку, Фрюша улыбнулась и, отступив на пару шагов, сказала — Денег не дам, нету лишних. Хлеб и сало возьмёшь?

— Фрюшь — Гоша не заходил — Фрюшь, она не попрошайка, она со мной, она поживёт у нас

— Так ты за этим ездил? Ты её поди уже и трахал там?

— Фрюшь, я ездил не за этим... Фрюшь, если бы я не забрал её, она бы погибла... да ты посмотри на неё, она же, как девочка...

— Ты уже на девочек переключился, озабоченный?! Твоя квартира, что хочешь, то и делай. Только, ко мне, не подходи! — Фрюша развернулась и ушла в комнату, закрыв дверь на защёлку.

— Заходи — Гоша потянул за руку Тадухелу и, когда она вошла, закрыл за собой дверь.

Он провёл Тадухелу в зал и усадил на диван — Сейчас, подожди

Гоша стукнул костяшками пальцев в дверь комнаты — Фрюшь, я не вру, её действительно могли убить... Фрюшь, ей надо помыться, но она не умеет пользоваться душем и... ей надо полотенце и... переодеться во что-то

Фрюша вышла и прошла в зал, достала из комода полотенце и халат и, повернувшись к Тадухеле, замерла: вид женщины, маленькой и худенькой, как девочка, запах исходивший от неё и её глаза... Фрюша почувствовала укол жалости в сердце и это всё и решило.

— Пойдём — она пошла в ванну, Тадухела шла следом.

Гоша облегчённо вздохнул и зашёл на кухню.

Из ванны Фрюша вышла минут через восемь, держа в руках халат Тадухелы

— Помыла её... ванну набираю, пусть полежит. Вынеси его сразу на мусорку — она сунула мужу халат — Ты её не кормил, что ли? Она в плену была?

— Да, у этих уродов на базе — Гоша вышел в прихожую и обулся

— Они её насиловали? Ты правда не за ней ездил?

Гоша открыл дверь и вышел на площадку — Я ездил, чтобы перехватить груз, посылку, но посылки... ну, в общем, пришлось её спасать... Фрюшь, больше ничего не могу сказать.

— Ладно, иди... спасатель — она с улыбкой смотрела на Гошу, пока он ждал лифт.

Когда Гоша вернулся, женщины сидели на кухне.

— Ты поешь?

— Нет, Фрюшь, потом, надо помыться

Выйдя из ванны, Гоша зашёл на кухню и сел за стол

Из комнаты вышла Фрюша и зайдя на кухню, закрыла за собой дверь — Уснула

Гоша подавил улыбку

— Ладно, ты сам погрей себе, а я пойду диван разберу

Когда он лёг и прижался к жене, она обняла его и поцеловала.

Гоша, опираясь на локоть, полез на Фрюшу...

— Да ты что? — возмутилась Фрюша, упираясь в его грудь и отталкивая — теперь терпи, пока она у нас...

Гоша покорно лёг на спину

— Долго она у нас будет?

— Нне знаю... завтра выясню

Фрюшина ручка, скользнув по бедру, коснулась члена, уже возбудившегося и стиснула его.

Гоша вытянул правую руку над головой жены — Иди ко мне — Фрюша приподняла голову и, опустив на руку, прижалась к мужу.

* (лат.) Милые бранятся — только тешатся

Глава 15. Явление

Папа убрал свиток в тайник и повёл рукой по столешнице. Едва слышный щелчок и крышка бесшумно закрылась. Он сдвинул на место ларец и взглянул на икону с ликом Христа. В это мгновение мигнули, все разом, лампы и погасли.

Папа стоял в темноте, ожидая, когда немного привыкнут глаза: в полной темноте он терял ориентацию.

Послышался звук, напоминающий шипение газов, выходящих из-под пробки пивной бутылки. Газы выходили несколько секунд, после чего наступила тишина, но Папа почувствовал, что в комнате есть ещё кто-то!

— Кто здесь? — смело и громко вопросил он.

Характерное гудение газового разряда, лампы замигали и вспыхнули.

Папа зажмурился от яркого света, а когда открыл глаза...

Перед ним стоял незнакомец, облачённый в плащаницу. Это был невысокий человек, с горбом, выпирающим из лопаток, кареглазый и с чёрными кудрями, ниспадающими на плечи.

— Ты кто? — понтифик не удивился и не испугался

— Христос!

— Вон, Христос! — папа указал на икону

— Это брат мой, Исус Варавва

— У Христа были двоюродные братья — не удивился папа

— Варавва не двоюродный — тихо ответил незнакомец — Варавва мой родной брат. Близнец! Однояйцевый!

Это была довольно неожиданная и оригинальная идея, и папа даже стал сканировать свою память, пытаясь встроить информацию в евангельские события, в те места евангелий, которые носили противоречивый характер и вызывали ожесточённые споры, вплоть до разделения церкви, и предания анафеме несогласных.

«Ччёрт!» — мелькнуло у него — «А как хорошо то вписывается, а!»

Он взглянул на незнакомца по-другому, заинтересованно — Отличная гипотеза, друг! Но есть ли у тебя доказательства?

— Доказательства перед тобой, сын мой

Папа вздрогнул. Ему, вдруг, показалось, что незнакомцем заполнена вся комната, а сам он стал маленьким и беспомощным.

Понтифик сбросил оцепенение — Друг, как я могу поверить тебе на слово? Ведь я вижу тебя впервые!

— У Богоматери было два сына от внебрачной связи — заговорил незнакомец — близнецы-братья. Однояйцевые! — снова подчеркнул он.

— Я это уже слышал — сказал Папа, теряя интерес к собеседнику

— Об этом не знал никто! Даже Богоматерь!!

«Ну, теперь всё ясно! Ещё один псих, возомнивший себя Спасителем».

А вслух Папа сказал — Яви чудо, Господи! И я поверю.

— Вера не нуждается в чудесах — тихо ответил незнакомец

И Папа опять вздрогнул.

— Сын мой, ты приготовил паству к вознесению?

На сей раз, Папа, удивился не на шутку: информация была сверхсекретной — «Неужели Ассанж добрался?»

— Все в Ватикане и размещены в кельях — Папа решил рискнуть, чтобы узнать, что ещё известно агенту

— Хорошо, сын мой. За Тадухелу не переживай, я лично явлюсь за нею к Георгию в Рашку, в город Н-ск. Потом я посещу Иерусалим и снова буду здесь.

У понтифика подкосились ноги, и он опустился на колени: о том, что Тадухела у русского, знали только трое!

— Госсподи! — возопил он, не поднимая глаз — Прости меня грешного и недостойного целовать следы ног твоих!

— Ты ни в чём не согрешил, даже с Марией-Терезой, кармелиткой. Ты удовлетворил её?

— Прости меня, Господи! Но она так хотела трахнуться, что я не смог отказать ей — бормотал Папа.

Господь плюнул на ладони, растёр плевок и возложил руки на голову понтифика — Отпускаю грехи твои, сын мой. Встань с колен, прощён ты!

Понтифик поднялся с колен, но глаза на Господа поднять не посмел.

— Слаба вера твоя, сын мой. Укрепись в вере. Я скоро вернусь.

Лампы погасли,

зашипел пивной газ и...

Папа щурился на свет вспыхнувших ламп: в комнате никого не было!

Шагая на негнущихся ногах к двери, он пытался достать айфон из кармана мантии, трясущимися руками.

Христос сказал, что сначала посетит русского, у которого была Тадухела. Но это была... нет, не ложь! Господь не лжёт и не вводит в заблуждение. Это был план, тщательно подготовленный Ра-Мери: вплоть до текстов и последовательности действий. И на каждый акт, Христу отводилось время, рассчитанное до секунды. Но почему Христос изменил последовательность событий? Почему, испарившись из янтарной комнаты, он материализовался у стены Плача в Иерусалиме?

А вы не догадываетесь?

Тогда прочтите ещё раз внимательно главу сначала...

Поняли?

Неээт?

Придётся сказать мне.

«"Ччёрт!» — мелькнуло у него"» — вот это, произнесённое Папой про себя, и внесло коррективы в последовательность действий Христа.

«Он Лжец и Отец Лжи! Когда говорит он Ложь, говорит своё!»

Папа, сам того не подозревая, воззвал к Сатане и Христу пришлось на ходу менять план, чтобы спутать карты и замести следы.

У стены Плача плакали двенадцать человек.

Христос смотрел на согбенные спины и вздрагивающие плечи. Его глаза увлажнились.

— Авва, Отче! — прошептал он, и двенадцать плачущих исчезли!

Группа русских туристов, стоящих неподалёку, оторопело смотрела на стену Плача!

Один из них, седой старик с орденской планкой на кителе, опустился на колени и стал молиться.

— Авва, Отче! — и молящийся ветеран исчез!

Остальные, с воплями, бросились прочь!

— Давай, Ра-Мери! — громко произнёс Христос и на том месте, где, только что, стояли туристы, появилась группа из тринадцати человек. Они осматривались, щурясь на яркое солнце, они смотрели на стену Плача, на Храмовую гору, друг на друга — Аааааааа! — завопили они, и стали обниматься, и падали на землю, и целовали её, и плакали.

Плакали от счастья, что вернулись на Землю и обрели смертность!!

...

Гоша проснулся и потянулся. Повёл рукой, но Фрюши рядом не было. Он приподнял голову и увидел их на балконе.

Они стояли рядом, почти одного роста, только рядом с Фрюшей, Тадухела казалась девочкой.

Тадухела была одета в его тельняшку и шорты, у которых была туговата резинка.

Гоша усмехнулся и упал на подушку.

И сразу же запиликал домофон.

Гоша сел и хотел встать, но вспомнил, что без трусов, а Фрюша уже шла в прихожую.

— Куда ты голый! Лежи, я сама!

Гоша лёг и увидел, что Тадухела смотрит на него сквозь стекло окна, смешно прижав и расплющив носишко. Он улыбнулся и Тадухела улыбнулась ему.

— Это тебя!

— Что значит меня? Это ж домофон, Фрюш!

— Не знаю, отстань! Он сказал — позовите мужа!

— Что за хуйня!

— Не матерись при посторонних. Вот! — жена швырнула трусы

— Она не посторонняя, Фрюш — Гоша натягивал под покрывалом трусы. Тадухела так и смотрела на него через стекло.

Он вышел в прихожую. Трубка домофона висела на базе.

Гоша подошёл к балконной двери — Фрюш, а чё ты трубку то повесила на базу? Как я теперь узнаю, кто это был?

— Да чё ты пристал? Вон он, пошёл на лавочку.

Гоша поискал глазами шлёпанцы — они были на ногах Тадухелы.

— Аааа — и он шагнул на балкон

Тадухела поймала его взгляд и... , и Гоша увидел крепыша.

Тадухела отвела глаза и видение исчезло.

Гоша глянул вниз.

На лавочке, напротив его подъезда, сидел крепыш и смотрел на Гошу.

29.10.16

Глава 16. Ошибка Иешуа

«Ну ни хрена се, нашёл!».

Гоша вернулся в зал и, одевшись в шорты и тельник, вышел на площадку. Спустился на первый этаж и вышел на улицу.

Он остановился на крыльце: на лавочке сидел крепыш и в этом не было никакого сомнения.

Гоша спустился с крыльца и подошёл. Но, когда крепыш встал, чтобы поздороваться, Гоша, краем глаза, уловил движение на тропинке.

Они повернулись разом.

К ним подходил ещё один крепыш!

Гоша не успел удивиться, второй крепыш исчез, а первый, как-то странно,

крякнул.

Гоша включил замедление и отскочил от странного крепыша. В эту минуту, что-то зашипело и рядом с Гошей материализовался горбатый иудей в плащанице.

— Я первый пришёл за Тадухелой! — выкрикнул странный крепыш, обращаясь к горбуну в плащанице.

Христос, а это был он, улыбнулся в ответ и, взмахнув руками, зычно выкрикнул — Изыдии, Сатана!

Крепыш раздвоился, а у Гоши отвисла челюсть: иудей раздвоился тож!

Гоша закрыл рот и смотрел, округлившимися глазами, как отделившиеся клоны, взмахивали руками и зычно изыдикали!

Клоны плодились в геометрической прогрессии и, через несколько секунд, заполонили всё пространство вокруг.

— Ниххуясе, орда! — изумился Гоша — Да сколько их?

— Ннас ллегион!!! — рявкнула орда в ответ, да так, что в радиусе трёх километров сорвало сигнализацию на всех автомобилях!

Гоша глянул на балкон и оторопел: балкон был напичкан Фрюшами и Тадухелами, как бочка селёдками!

— Ты чё натворил!! — обратился Гоша к побледневшему Христу.

— Сейчас, сейчас! — бормотал Христос — Я всё улажу

— Авва Отче!

Но портал не смог пропустить через себя орду клонов зараз и Христу пришлось выкрикнуть — Авва Отче! — ещё дважды.

Клоны исчезли и только пиликала вразнобой сигнализация по всей округе.

Гоша поднял глаза на балкон: он был пуст!

— Ёб-твою маать! Ты куда Фрюшу дел!! — крикнул он Христу

Христос задрожал и, пав на колени перед Гошей, и воздевая руки, произнёс — Папа!

— Да встань ты! — тянул его за руку Гоша — Это присловье! Не ёб я Богоматерь!

— Фрюша, где?

Христос встал с колен, но на Гошу всё же смотрел подобострастно и снизу.

— Там! — показал Христос рукой.

Гоша глянул на балкон: Фрюша и Тадухела стояли рядышком и, улыбаясь, смотрели на него.

— Хууу! — выдохнул Гоша — Ну и денёк начался.

Христос смотрел, не мигая, на Тадухелу, а она, вытянув руку и выставив ладонь, покачала головой, и твёрдо, и внятно произнесла — Нет!

— Что друг — пожалел Гоша — прокол?

Христос качнул головой, но ничего не ответил.

— Ра-Мери — громко сказал он — сколько осталось?

Откуда-то с небес пришёл глас — Три!

— Три тысячи или... — но Христу не дали договорить

— Три места! — пришёл глас — И золото!

— Прощай! — молвил Христос, и исчез.

Гоша осмотрелся, но вокруг всё было, как обычно: куда-то, по своим делам, шли люди, ребятишки вприпрыжку в школу, в мусорке копались два местных бомжа, отгоняя собак, а голуби и воробьи, в поисках корма, перелетали с места на место.

...

Папа, держа за руку кармелитку, стоял на балкончике, над портиком, собора святого Петра. По правую руку стоял Винс.

На площади, перед собором, стояла в ожидании чуда, паства, числом сто сорок три тысячи девятьсот восемьдесят четыре человека.

У каждого под мышкой была зажата золотая чушка 995 пробы, массой 386 тройских унций*.

Папа взглянул на свои PаtеkPhilippеSkyMооnTоurbillоn.До назначенного Христом часа, оставалось три секунды. В то же мгновение, прямо за спиной понтифика, из эфира материализовался Христос.

Винс и кармелитка отступили от Папы, освобождая место Христу. Иешуа шагнул, и встал по левую руку Папы. Точнее, папа, стоял по правую руку Христа!

— Господи! — вполголоса обратился к Христу понтифик — Прости меня грешника. Дозволь, Господи, забрать с собой кармелитку?

Господь слегка побледнел, но отказывать старому козлу не стал. Он уже принял решение.

— Ты сказал! — тихо ответил он.

Понтифик схватил руку кармелитки и сжал.

Кармелитка, от переизбытка чувств, от лицезрения Господа, задыхалась в священном оргазме.

— Братья и Сестры! — зычный голос маленького и тщедушного иудея, покрыл площадь и паству — Настал Священный миг... На колениии!

Вся площадь рухнула на колени, только стукоток пошёл.

— На колении! — прошипел Христос, Папе с кармелиткой и Винсу.

Они бухнулись на колени.

Христос вознёс руки — Авва Отче!

Кармелитка, Винс и Папа исчезли!

Исчезло золото, зажатое под потными мышками. Всё золото!

Паства осталась!

— Братья и Сестры! — возопил Христос — Милостив Отец наш небесный. Он дарует этому погрязшему в грехах и разврате миру, ещё три с половиной тыщи лет для раскаяния. Возрадуемся братья и сестры, и воздадим Отцу нашему небесному Славу

Коль славен наш Господь в Сионе — затянул Христос

Не может изъяснить язык — подхватила Паства

Велик Он в небесах на троне,

В былинках на земле велик.

Везде, Господь, везде Ты славен,

В нощи, во дни сияньем равен.

По щекам Христа текли слёзы, а губы шептали — Прощай Нибиру.

* 1 тр. у. = 0, 0311 кг

Глава 17. Finitа!

Нибиру, включив антигравитаторы, уходила от Земли на скорости, равной одной сотой скорости света, по сильно вытянутой эллиптической орбите.

1727, 8 тонны золота в чушках, разбросанных по берегу Нила, тускло поблёскивали в лучах восходящего солнца.

Новоявленные неофиты ходили по берегу, выковыривали чушки из песка и относили в кучу, на площадке перед дворцом Тэо.

Сам Тэо, Ра-Мери и Варавва, оседлав драконолёты и вооружившись томагавками, гонялись за клонами, разбежавшимися по всей планете.

Поскольку отличить клона от аборигена по внешнему виду было невозможно (забава Сатаны), преследователи просто метали топорики в башку каждому встречному-поперечному!

Бессмертные, умывшись кровью, тут же оживали, как ни в чём не бывало.

Клоны издыхали, корчась в судорогах.

От вида хлещущей крови и её запаха, горели глаза фараона, жреца и братца.

— Улу-лу-лу-лу-лу! — вопил в воинственном экстазе Тэо

— Улу-лу-лу-лу-лу! — вторили Ра-Мери, и Варавва

Атон! — вопил Тэо, раскроив черепушку очередному клону — Это жертва тебе, Атон!

Папа, вкусивший бессмертия и разочаровавшийся, успевший один раз покончить с собой, утопившись в мутных водах Нила, первым написал заявление на депортацию через 3, 5 тыщи лет.

Винсу беззаботная жизнь на Нибиру понравилась!

Кармелитка, приглянувшаяся Тэо и назначенная Тадухелой, принимала ванну, наполненную молоком молодых ослиц.

Сатана, обратившись тщедушным и горбатым христом, стоял у проёма в стене храма и любовался восходом, охотой фараона и Нилом.

...

Гоша поднялся на свой этаж и зашёл в квартиру.

Фрюша и Тадухела ждали его в прихожей.

— Ну, блин и денёк! — Гоша скинул шлёпанцы, шагнул к Фрюше и обнял

— Я уж думал больше не увижу вас

— Это онаа! — Фрюша чуть отстранилась от мужа и, взяв руку Тадухелы, притянула к себе — Как начали плодиться эти квоты (Фрюша путала слова, иногда), она и затащила меня в зал.

Фрюша приобняла Тадухелу — Ироды, мучали тебя там, насиловали, не кормили — она всхлипнула, представив, как ироды не кормили Тадухелу.

— Ты куда должен её сдать? — Фрюша смотрела на мужа, размазывая кулачком слёзы

Гоша пожал плечами — Теперь не знаю...

— У тебя есть документы? — Фрюша гладила голову Тадухелы

Тадухела, с улыбкой, смотрела на Гошу

— Есть паспорт — ответил Гоша

— Завтра пойдёшь и пропишешь её — Фрюша сразу успокоилась — С нами будет жить.

Конец!

28.10.16