Шок

Shосk от dеmаndеr

***********************

Я проходил ежегодный медосмотр – каждый август. В этом году его проводил новый врач. Мой старый врач ушел на пенсию. Новым врачом была молодая женщина – Мэриан Веллнер. Она – рыжеволосая, лет тридцати с небольшим. Я не очень-то хотел, чтобы обследование проводила она. Частично это было связано с интимным физическим контактом, и я подумал о смущении.

Медсестра доктора Веллнер сделала много предварительных процедур, таких как измерение кровяного давления, ЭКГ и проверка моей способности вспомнить книгу, яблоко, стол через несколько минут. По этому поводу я всегда волновался.

Но в этот раз я беспокоился о том, что буду практически голым перед молодой женщиной, привлекательной молодой женщиной. Но волноваться мне не было нужды. Я настолько переволновался, что не было никаких шансов на возбуждение. Когда мы закончили с этой частью, она улыбнулась и сказала:

– Ну, я уверена, вы рады, что все закончилось.

– Да. Рад. Спасибо, – улыбнулся я ей в ответ.

Оставшаяся часть обследования была рутинной. Анализ крови был отличным, и все было проверено.

Когда мы уже собирались расставаться, она спросила:

– У вас трое детей?

– Да. Два мальчика и девочка.

– Вы усыновляли ребенка?

– Нет.

– ЭКО?

– А почему вы спрашиваете?

Она покраснела.

– Ну, я новенькая и просмотрела все ваши записи перед этой встречей.

– О...

– Вы... ну, неважно. Спасибо, что так быстро. – Она замахала руками.

– Вы должны объясниться, доктор. Это мое тело.

– Мистер Миллер, у вас есть заболевание. Вы с рождения бесплодны.

Мистер Миллер – это я, Тед Миллер.

– О...

– Вам никто об этом не говорил?

– Нет. Пожалуйста, сделайте копии всех моих медицинских карт. – Теперь я был шокирован настолько, насколько это вообще возможно.

– Конечно. Простите. Я должна была промолчать.

– Нет. Вовсе нет. Видимо, слишком много людей молчали.

Примерно через тридцать минут я получил записи. Тем временем я думал об этом. Мне – сорок восемь. Я женат двадцать шесть лет, на Мелиссе. У нас трое детей: Брэд – двадцать четыре года, Мэри – двадцать два года, и Уильям – двадцать лет. По крайней мере, я думал, что у нас трое детей.

Брэд женат, на подходе сын. Мэри только что окончила колледж, а Уильям – студент младших курсов. Мне было интересно, кто их настоящий отец. Но, поразмыслив над этим, я обнаружил, что меня не убеждают слова доктора Веллнер. Все трое были похожи на меня. Отчасти.

Когда принесли записи, я забрал их к себе в кабинет и отсканировал. Я рассматривал различные возможности проверить то, что она мне сказала. Позвонил своему приятелю по колледжу, бывшему врачом в Нью-Йорке. Он перезвонил мне через час. Это – Марк Мэдден, уролог. Достаточно близко.

Я сказал:

– Привет, Марк. Мне требуется консультация. Но без личной явки. И нужна строгая конфиденциальность.

– Расскажи мне об этом.

Я рассказал.

– Пришли мне записи по электронной почте, и сегодня днем я их просмотрю.

– Сделано, и, пожалуйста, пришли счет. Услуга делается быстро.

Он перезвонил в три тридцать.

– Тед. При рождении у тебя было заболевание, приведшее к бесплодию. Предполагаю, что ты ничего с этим не делал.

– Я об этом не знал.

– Ну, тогда, когда ты родился и тебе поставили диагноз, ничего сделать было нельзя. За последние десять лет у нас появился метод помощи.

– Можешь прислать мне учебник по этому вопросу, Марк?

– Конечно. Пришлю по электронной почте через десять минут. Удачи.

– Спасибо.

– Эй, Тед, а разве у тебя нет детей?

– Есть. Ну, так я думал.

– О... О... Понятно. Удачи тебе.

Я повесил трубку и позвонил в лабораторию ДНК. Договорился, что мне пришлют несколько наборов – в тот же день. Они прибыли в пять часов.

Я положил их в портфель и отправился домой.

Мой младший, Уильям, был еще в школе и должен был уехать на следующей неделе. Поразмыслив, я решил, что достаточно протестировать одного из детей. Когда я пришел, Уилл был дома, читал в гостиной. Мелисса готовила. Она обычно рано возвращается с работы, продавая недвижимость через агентство, принадлежащее моему старшему брату Роберту. Я почувствовал запах рыбы. Ее готовки, то есть.

Мы втроем ели треску с корочкой и салат. Хорошая еда. Думаю, Мел заметила мою замкнутость, а Уилл, возможно, и нет.

Мелл тоже сорок восемь. Со времен колледжа, где мы познакомились, она не набрала ни килограмма. У нее темно-каштановые волосы и глаза, как у меня. Рост – метр семьдесят три, вес пятьдесят девять килограмм, она довольно симпатичная.

Пока мы с Мел убирались, я взял стакан, который использовал за ужином Уилл. Позже я отнес его наверх и протер ободок тампоном, который был у меня. Затем пошла в комнату Уилла и взял с его щетки несколько волосков. И еще взял мазок с выреза футболки в его корзине для грязной одежды. А также его кроссовок. Я взяла также мазок изнутри своей щеки, запечатал все в конверты и положил их в дипломат.

В тот вечер Уилл ушел, и когда он ушел, Мел спросила меня:

– Что с тобой происходит, Тед? Ты вялый. Прошел медосмотр. Что-то случилось?

– Нет. Здоров, как и всегда. Наверное, нервничал из-за нового врача.

– И как она?

– Хорошая. Хорошенькая. Я нервничал, ты же знаешь.

Она засмеялась. Смех у нее заразительный.

– У тебя не поднялся, а?

– Нет. Слишком нервничал. Из-за того, что может быть эрекция.

– Ну, на следующей неделе я увижу ее. И спрошу. Просто чтобы проверить.

– Ага.

Я ушел.

***

В тот вечер она хотела секса, а я ей сказал, что мне не очень-то хочется. Она приняла это достойно. То, что я ей отказал, было необычным.

На следующий день я сам отвез образцы ДНК в лабораторию. Заплатил за быстрый анализ. Мне сказали, что получат что-то к пятнице – через два дня.

Я пошел на работу. Я работаю юристом в инвестиционном банке. По сути, руковожу внутренней командой из шести других юристов. Мы находимся в Вашингтоне – рядом с регулирующими органами. Этой работой я занимаюсь уже двадцать два года и зарабатываю очень хорошо. У меня также есть опционы на акции, которые, если их обналичить, стоили бы очень кругленькую сумму.

Признаюсь, что на работе я отвлекался. Тем не менее, то, что нужно сделать, было сделано. Я ездил на работу на велосипеде и возвращался на велосипеде. Упражнение, как я думал, меня успокоит.

Когда я приехал в шесть, Мел дома не было. Она оставила записку, что в холодильнике есть сэндвичи и салат. Она собиралась на спектакль, а потом, возможно, на девичник. Обычно я не придал бы этому значения. Она делала и то, и другое с определенной регулярностью. Но сейчас никакого доверия. Я запустил на ее телефоне определитель местоположения. Она была не в ночном клубе. Она была в мотеле у линии Фэрфакс.

Я поел и немного поговорил с Уиллом о предстоящем колледже. Он с нетерпением ждал этого. Лето прошло для него нормально. Он работал в мастерской по ремонту велосипедов и зарабатывал приличные деньги. Но он расстался со своей девушкой Лизой и был слегка подавлен.

Я лег спать рано. Мел пришла в одиннадцать, и вскоре после этого уже лежала в постели. Никакого душа. Но она немного отстранилась, когда я попытался к ней прижаться. Я сделал это, чтобы посмотреть на ее реакцию. Я знал, что она изменяет – только не знал, с кем. И не собирался пытаться заняться с ней сексом.

***

На следующий день я встал рано и снова поехал на велосипеде на работу. Там я принял душ и сразу же приступил к работе. Утро было напряженным. В час мне позвонили из лаборатории ДНК. Они прислали мне отчет по электронной почте. Но по телефону техник сказал, что образцы Уилла принадлежат моему племяннику.

Я чуть не упал в обморок. У меня есть лишь один брат – Роберт. Он старше меня на три года. Все мое детство он мне помогал. Мы с ним были примерно одного роста – метр восемьдесят три и среднего телосложения. В школе он был хорошим спортсменом, а в университете играл в баскетбол. Звездой не был, но играл.

Он закончил школу и занялся продажей недвижимости. Преуспел в этом и открыл собственную фирму. Женился на Гленде Уилсон, своей возлюбленной по колледжу, и у них родилось трое детей. Все трое закончили колледж и работали.

Около четырех лет назад Мелисса перешла на работу в его фирму. До этого она подрабатывала учителем. Я зарабатывал хорошие деньги, и ей не требовалось работать. Но Уилл был уже достаточно взрослым, чтобы самостоятельно следить за собой после школы, а ей хотелось чего-то более интересного. Во всяком случае, так она говорила.

Сейчас я абсолютно не верил ничему из того, что она говорит.

Получив известие о ДНК, я сидел и размышлял о том, что могло случиться. У всех троих моих детей дни рождения были в конце сентября. Обратным счетом я получил примерно Рождество. Когда мы с Мел решили завести детей, она прекратила принимать противозачаточные таблетки. Мы пытались в течение нескольких месяцев перед последним Рождеством, прежде чем появился Брэд. На Рождество, как обычно, была большая семейная встреча, и там был Роб со своей семьей. И я вспомнил, что после Рождества в тот год и во многие последующие Мел и ее подруга Линда Грин отправились в недельный «медитационный выездной семинар». Они уезжали в «День подарков» – второй день рождества, а возвращались в день наступления Нового года. В некоторые годы они задерживались еще на неделю. Предполагалось, что семинар будет проходить в одном из центров в горах Западной Вирджинии.

Когда появился Брэд, Мел на следующий год не поехала. Но еще на следующий поехала опять. В сентябре следующего года появилась Мэри.

Когда Мэри кормилась грудью, семинара не было. Но когда ей исполнилось пятнадцать месяцев, Мел и Линда снова поехали. В следующем сентябре прибыл Уилл.

Выездные семинары продолжались в течение нескольких лет. Я думал об этом. Они прекратились, когда Мел перешла на работу к Робу.

Линда Грин была лучшей подругой Мел еще со времен колледжа. Она устроилась в новую фирму Роба, когда он ее открыл. Так что, они втроем работали вместе, и так было некоторое время.

***

В следующие выходные мы отвезли Уилла обратно в колледж. Я арендовал микроавтобус, и в субботу мы совершили приятную двухчасовую поездку. Пообедали с Уиллом и помогли ему переехать в квартиру, которую он делил со своим хорошим другом Майком Уотсоном. После этого мы с Мел помахали им на прощание и уехали.

Признаюсь, когда мы остались вдвоем, я вел себя тихо. В конце концов, Мел заметила это.

Она сказала:

– Что? Ты не сказал мне и двух слов. – Она выглядела обеспокоенной.

– У меня много забот, Мел. Очень много. Это не то, что я собираюсь обсуждать сейчас.

– Итак. Тайна. Тед, ты ведь не врешь насчет физического обследования?

– Нет. Оставь это, Мел. Это мой лучший совет на данный момент.

Всю оставшуюся часть поездки – около часа – мы почти ни о чем не разговаривали. Я высадил ее и вернул фургон. После чего пошел в местный бар, выпил пива. Подумал еще.

Я не мог понять, каким образом Мел сделала какую-то медицинскую процедуру, чтобы забеременеть от Роба. Это означало только одно. Они трахались. Неоднократно и в течение многих лет. Возможно, именно с Робом Мел встречалась в мотеле.

Сидя в баре, я был зол как никогда. Знаете, как говорят о красном цвете в глазах. Мне казалось, что так оно и есть. Все, на что я смотрел, имело странный оттенок. Я напугал администратора бара, молодую женщину. В конце концов, бросил десятку на стойку и ушел. У меня было несколько друзей, с которыми я играл в карты и теннис.

Самым близким моим приятелем был Нед Барт. Я поехал к нему домой. Они с Мел никогда не ладили. Его жена Сэди вообще не была близка с Мел. Их дети тоже уехали в колледж. Поэтому, когда я позвонил в звонок, открыла Сэди. Нед был рядом.

Они сразу увидели, что я не в форме. У Неда есть небольшой спортзал в гараже на заднем дворе.

Я сказал:

– Мне нужно воспользоваться ком Нед.

Мы с Недом занимались самообороной в небольшом спортзале рядом с нашим домом. Я знал, что у него есть мешок, потому что занимался с ним раз в неделю.

– Конечно.

Мы с ним вышли на задний двор. Я надел перчатки и набросился на его тяжелый мешок так, словно от того, как он лопнет, зависит моя жизнь. Нед молча наблюдал. После первоначального безумия я стал действовать более систематически. Я продолжал бить и бить, пока не упал.

Нед поднял меня и помог дойти до своего дома.

Я упал на шезлонг на его террасе. Сэди принесла мне воды.

Немного придя в себя, я начал всхлипывать.

Нед спросил:

– Кто-то умер или ранен?

– Нет. Пока нет. – Мой всхлип перешел в рычание.

Эти двое были достаточно умны, чтобы оставить меня в покое. Через десять минут Нед принес пиво. Сэди села рядом со мной.

Она сказала:

– Теперь, когда ты все это сделал, ты должен нам рассказать.

Я заставил их пообещать хранить молчание, и все им выложил.

Оба были потрясены. Нед сказал:

– Как?.. Я имею в виду, не сказав тебе. И... твои родители должны были знать.

– Я думал об этом. В медицинской карте, когда я был ребенком, все было изложено о состоянии. Они знали.

Сэди спросила:

– Что собираешься делать?

– Понятия не имею. Не принимать это близко к сердцу.

– Пожалуйста, не срывайся, как ты это сделал с мешком. Тюрьма – не лучшее место.

– Не буду. Думаю, мне лучше вернуться домой. Она будет волноваться, а я хочу избежать конфронтации. Пока что.

Я поехал обратно к своему дому. У двери стояла Мел.

– Где ты был? Я так волновалась.

– Остановился выпить пива и встретил Неда. Поехал к нему домой, чтобы сделать кое-какую работу с тасканием мешков. Прости, я должен был позвонить.

Я поднялся в душ, и мы поужинали.

***

В воскресенье мы отправились на пикник в местный парк и покатались на роликах. Но ни в одну из ночей у нас не было секса. В воскресенье Мел выглядела разочарованной и озадаченной.

Я встал рано и ушел на работу, не разбудив ее. Договорился о встрече с адвокатом в соседнем здании и зашел в наш банк. А также посетил отдел кадров своей фирмы, чтобы поменять прямой депозит и бенефициара моего пенсионного счета (это оказалось непросто).

Адвокат дал мне знать о разводе в нашем штате. Но она – Милли Стэнтон – также сказала, что мне изменили жена и брат. Может быть, это мне пригодится.

Я попросил ее составить заявление о разводе с альтернативными основаниями. Но чтобы она не подавала его Мел, пока я не дам добро.

В тот вечер я установил на мобильный телефон Мел программу слежения. Она была в моем тарифном плане, и я мог получать ее сообщения и номера, на которые она звонит. Я также подбросил три маленьких диктофона в свой дом – на кухню, в спальню и гостиную. Один отправился в ее машину.

Я попросил Мел договориться о вечеринке у нас дома с Робом и Глендой в пятницу вечером.

В понедельник и вторник я задержался на работе, сказав Мел, что мне нужно разобраться с одним важным делом.

В среду вернулся домой вовремя. Мы хорошо поужинали, и я сделал хорошее лицо. Но секса не было. Мел была явно разочарована.

Позже я скачал все материалы с диктофонов и проверил ее телефон. Когда Мел легла спать, я прослушал. Записей было не так много. Днем никого не было дома, а сама с собой Мел не разговаривала.

Она сделала один звонок на сотовый Роба и один – моей мамы. За пять лет до этого моя мама овдовела. Ей было семьдесят восемь, и она жила в тридцати минутах езды от дома, в котором я вырос.

Звонок ей прозвучал первым. Я услышал голос Мел.

– Мам, ты слышала что-нибудь о Тиме в последнее время?

...

– Ну, кажется, он не в себе. У него был медосмотр, и с тех пор он не в себе.

...

– Не знаю. Просто проверяю... Ладно.

Следующим был звонок Робу.

– Роб, это Мел.

...

– Нет, мы не можем сделать это на этой неделе. Вы, ребята, приедете в пятницу. Да и Тим ведет себя странно.

...

– Не знаю. Я не вижу никаких шансов, чтобы он что-то узнал.

...

– Слушай, мы осторожны, и в любом случае, я считаю, что он получил плохие новости от медосмотра.

...

– Ладно. Увидимся, детка.

Суть этого разговора стала фактическим концом моего брака. Они все еще вместе. Мне пришло в голову, что поначалу они могли думать, что делают мне одолжение. Но на самом деле, что бы они ни думали, я собираюсь наказать их, как только могу.

***

В пятницу в шесть тридцать приехали Роб и Гленда. Мы с Мел приготовили еду – гамбургеры на гриле и картофель фри, салат. Пока занимались этим, я старательно игнорировал Мел. Она заметила это, но ничего не сказала.

Когда позвонили в дверь, она посмотрела на меня и сказала:

– Надеюсь, Тим, ты не собираешься быть в плохом настроении весь вечер.

Я ничего не сказал и открыл дверь.

Роб и Гленда меня поприветствовали. Гленда обняла меня. Роб попытался сделать то же самое, но я отвернулся.

Я принес им напитки – пиво для Роба, белое вино для Гленды. Мы сидели на террасе – все четверо.

Я сказал:

– Я развожусь с тобой, Мел. В понедельник тебе вручат заявление о разводе. Роб, на тебя я подаю в суд за алименты за все те годы, когда я растил и оплачивал воспитание твоих детей.

Мел начала всхлипывать. Роб вскочил и встал надо мной.

– Ты придурок. Придурок. Я тебя сейчас выебу!

Гленда смотрела. Роб попытался меня ударить, когда я сидел на стуле у крыльца. Я отшатнулся назад, подальше от него, и перевернулся на стуле. А потом встал и сказал:

– Злишься? Ты – лицемерный мудак. Давай. Давай сделаем это.

Он зарычал и набросился на меня, замахиваясь. Я поднырнул под его кулак и ударил его в брюхо. Он был не так силен как я. Удар сбил ему дыхания. Неважно. Я снова ударил его в живот. Я не слышал криков Мел.

Я продолжал бить Роба, пока тот не повалился мне на плечо. Тогда я ударил его коленом по яйцам и бросил его на террасу.

Я повернулся. Гленда поднялась, но смотрела только на Мел, которая бросилась к Робу. Он был в сознании и стонал.

Мел подняла на меня глаза:

– У тебя не было причин причинять Робу боль. Никаких. Ты – дикарь. Ты мог его убить.

Она все еще всхлипывала.

– И все еще могу. И ты тоже не в безопасности. Ты – коварная сука.

Мел побелела от моей угрозы. Она медленно отступила от Роба.

Я рыкнул на нее.

– Подними этот кусок дерьма и убери его с глаз моих. У тебя есть всего минута, прежде чем я окончательно прикончу его.

Мел попыталась поднять Роба. Ей было трудно справиться с его мертвым весом. Она посмотрела на Гленду и сказала:

– Помоги мне с ним, Гленда.

Гленда немного пришла в себя. Она просто сказала:

– Нет. Вы двое сами по себе. Я согласна, что ты – сука.

Мел затащила Роба на диван во внутреннем дворике. Она подхватила его на руки и, пошатываясь, исчезла на кухне.

Я посмотрел на Гленду.

– Так ты не знала?

– Нет. Нет, у меня были некоторые подозрения насчет Роба на протяжении многих лет. Но не с Мел.

– Я думаю, что они все еще вместе. Может, она трахается и с другими парнями, не знаю.

Я услышал, как поднялась дверь гаража. Я вошел внутрь и выглянул через переднюю дверь. Мел усадила Роба на пассажирское сиденье своего внедорожника и уехала.

Внутрь вошла Гленда. Это – приятная на вид женщина, блондинка, сорока шести лет. Она была хорошо одета для званого ужина. Но плакала, и ее макияж выглядел не очень хорошо.

Я посмотрел на нее.

– Еще вина?

– Нет. Ты не можешь мне все это объяснить?

Я это сделал. Она сидела за кухонным столом. Когда я дошел до послерождественских семинаров, Гленда сказала:

– Роб всегда уезжал на зимние лыжные прогулки. Я терпеть не могу лыжи и оставалась дома с Марком. – Марк был ее сыном.

Я сказал:

– Интересно, куда они ездили на самом деле.

– Какая разница? Для меня это все слишком.

– Прости, Гленда. Я думал, ты знаешь.

– Ты разводишься по-настоящему?

– Конечно. Никогда не сомневался.

Я сказал Гленде, что она может остаться, переночевать в гостевой комнате. Она согласилась. Потом мы начали говорить о прошлом, о том, когда и где Роб и Мел могут встретиться сейчас. Я показал ей запись звонка Мел Робу. Та не оставляла сомнений в том, что их роман продолжается до сих пор.

В десять часов мы ели гамбургеры. Мы еще немного поговорили о практических вещах, например, о том, где мы все будем жить. У меня была очередь на квартиру рядом с работой. Я предполагал, что мы с Мел разделим деньги, включая выручку за дом. Пока что я останусь здесь.

Гленда решила подняться наверх и лечь спать. Я последовал за ней, чтобы посмотреть, как обстоят дела с комнатой для гостей. Она была готова. Я принес ей полотенце и зубную щетку. Когда уходил, она сказала:

– Ты мне всегда нравился, Тим. Мне никогда не нравилась Мел. Она думала, что я нахожусь на каком-то низшем уровне. Думаю, теперь я знаю, почему.

Я помахал ей рукой и закрыл дверь.

***

На следующее утро я уже был на ногах. Полиция за мной не пришла. Я догадался, что ни Роб, ни Мел не хотели публичности.

Я спросил Гленду, что она собирается делать. Она сказала, что поедет к своей матери, пока Роб не освободит их дом. Я дал ей адрес электронной почты моего адвоката и сказал, чтобы она обратилась к ней за разъяснениями. Ее машина все еще была там. Я спросил, не хочет ли она, чтобы я сопровождал ее, дабы забрать больше ее вещей. Она согласилась. Тогда я достал из своего оружейного сейфа пистолет и поехал вслед за ее машиной к их дому. Машины Мел там не было.

Мы с Глендой зашли внутрь. Там никого не было. Я начал думать, насколько сильно я ранил этого засранца. Надеялся, что его положили в какую-нибудь низкопробную больницу, где он подхватит инфекцию, вызванную бактерией Клостридиум дифициле, и умрет от обезвоживания. Или что-то в этом роде.

Гленда села. Она сказала:

– Интересно, где они.

– Дай-ка проверю.

Я снова запустил телефонный локатор. Я удивился, почему Мел не заметила этого в первый раз. На этот раз ее телефон находился в больнице Кембрии. Я позвонил в больницу и спросил, не там ли Роб. Мне ответили, что он поступил.

Я сообщил об этом Гленде. Она решила остаться у себя дома и сменить замки. Поэтому я поехал в Hоmе Dероt и купил кучу новой фурнитуры. Часть для нее, часть для меня. Утро я провел, устанавливая ее. Я отдал ей ключи и оставил ее там. Но мне было ее жаль, и я сказал, что хотел бы вернуться. Она согласилась. Сказала, что будет готовить.

Я закончил менять замки в своем доме и сделал дополнительные ключи для меня и Гленды. Домой к ней я вернулся в четыре часа. Когда вошел в дом, мне позвонили на мобильный телефон. Это был детектив Уильям Джеймс. Он хотел со мной поговорить.

Я сказал:

– Я нахожусь на Вестерн-стрит, 204. Миссис Гленда Миллер тоже здесь.

– Она – второй свидетель? Жена жертвы?

– Он не был жертвой, детектив. И да, это она. Вы приедете?

– Я могу быть там через пятнадцать минут.

Это был афроамериканец со светлым цветом лица, невысокий и широкий. На нем был хороший костюм и дорогие мокасины.

Гленда впустила его в парадную дверь, и он представился.

Затем спросил:

– Вам двоим... уютно?

Она ответила:

– Нет. Это наши супруги трахаются, а не мы. – Затем она посмотрела на меня. – Пока что.

Она сказала это ровно, как будто так и должно было случиться.

Джеймс уставился на нее, потом на меня. Он сказал:

– Может быть, тебе повезет, парень.

Я ответил:

– Может быть.

Я посмотрел на Гленду. Она не отводила взгляда. Я подумал, что это не лучший подход к полицейскому допросу.

Джеймс сказал:

– Сначала я хотел бы поговорить с миссис Миллер.

Гленда отвела его обратно в задний дворик, и я увидел, как он включил диктофон на своем телефоне.

Они говорили почти двадцать минут. Затем Гленда вошла в дом и помахала мне рукой, чтобы я вышел во внутренний дворик. Когда проходила мимо, она прошептала.

– Я это серьезно.

Ее открытое предложение было настоящим отвлекающим маневром. Она всегда мне нравилась, и мне нравилась ее внешность. Но я был не из тех, кто шалит. И все же...

Детектив сказал, что он ведет запись, и попросил меня рассказать о том, что случилось. Я начал с того, что узнала, что мои дети на самом деле принадлежат Робу, и что я узнал об этом только недавно. Описал ужин в пятницу и его реакцию. Также описал нашу ссору. Я был настолько точен, насколько это было возможно.

Когда я закончил, он спросил:

– Как вы это узнали?

– Я не хочу это обсуждать. Достаточно сказать, что никто мне не настучал. Все произошло случайно.

– Хорошо. Что ж, мистер Миллер, ваши показания вполне совпадают с показаниями жен. Я еще не допрашивал вашего брата.

– Почему?

– Потому что после того, как я поговорил с вашей женой, мне показалось, что агрессором был он, а вы ответили. И сейчас он не в очень хорошей форме. Ему придется задержаться на день или около того, чтобы сдать анализы.

Я спросил:

– Анализы?

Он пристально посмотрел на меня.

– Это совсем не шутка. Коленом по яйцам – это единственное, что может доставить вам неприятности. – Но потом он отвернулся и улыбнулся.

– Что теперь будет?

– Я запишу это и отправлю прокурору Содружества. Она примет решение. Я поговорю с вашим братом.

Детектив Джеймс поднялся, и я проводил его в дом, где к нам присоединилась Гленда, пока мы шли к парадной. Выйдя из подъезда, он повернулся и посмотрел на нас.

– Надеюсь, вы двое хорошо проведете вечер.

Затем он пошел к своей машине.

Гленда закрыла дверь. Она встала прямо передо мной, подняла голову вверх и немного вбок. Она сказала:

– Ужин – тяжелый салат в холодильнике. Никакой спешки. – Она сказала это голосом, который не оставлял сомнений в том, чего она от меня хочет. Не знаю, как женщины это делают.

Я поцеловал ее. Это было открытое приглашение, и я не видел причин отказываться. Она впилась в меня, и наши поцелуи перенесли нас на диван. Она потянула меня на себя. Она была неистова, и я ответил ей.

Раздевшись, я встал над ней. Она стянула свое платье. На ней не было лифчика, а из трусиков были только стринги. Позже я подумал, что она все спланировала и оделась для соблазнения. Это точно сработало. Она схватила мой член, когда он вышел наружу, опустилась на колени и начала лизать его, сосать, сжимать. Я зарычал.

Я поднял ее и положил на диван. Она раздвинула передо мной ноги и оттянула стринги в сторону. Когда я вошел в нее, она ничего не сказала, лишь застонала. Это не был секс по любви. Это была чистая похоть. Я входил в нее снова и снова, доведя ее до нескольких оргазмов. Потом я больше не мог сдерживаться и выпустил свой заряд глубоко в нее. Она хрипела, толкаясь в меня.

Мы кончили. Я скатился с нее, и она медленно поднялась. Сняла свои стринги. Они были розовые. Она протянула их мне, сказав:

– Сувенир. На память о нашем первом разе. – Она улыбнулась. В тот момнте она была полной шлюхой. Я это одобрял.

Она взяла меня за руку и повела на кухню. Мы поужинали и поднялись наверх. Она сказала:

– Знаю, что то, что мы делаем, это, может быть, что-то вроде восстановления. Но я не против.

– Я тоже. – Я теребил ее клитор, трахая ее сзади.

Потом мы приняли душ и ласкались, пока у меня снова не наступила эрекция. Когда это случилось, она села на меня и довольно долго скакала на мне. Она испытала серию бурных оргазмов. Я же начал сосать ее сиськи, бывшие больше, чем у Мел. И более чувствительные. Она испытала сильный оргазм, когда я сосал их. Я тоже...

В этот момент наши тела среднего возраста стали нуждаться в сне, и мы его получили. Я проснулся первым. Я был в душе хозяйской спальни, когда она вошла ко мне. Это привело к еще одному поединку. Мы намылили друг друга, все смыли и вытерли насухо. Затем довели друг друга до оргазма.

Потом мы снова приняли душ. И позавтракали.

Было воскресенье. Мы оба задавались вопросом, что происходит с нашими супругами. Но ни один из нас не был церковным человеком.

Я проверил местоположение телефона Мел. Она была в доме моей матери. Это лишь напомнило мне, что я должен поговорить со своей матерью, которая, вероятно, сыграла какую-то роль в моем рогоношении.

Я заговорил об этом с Глендой.

Она сказала:

– Я на самом деле не уверена ни в чем из этого. Ты знаешь, как это произошло. Может быть, это не имеет никакого значения.

– Для меня имеет значение, если моя мама имеет к этому какое-то отношение. И мне также нужно поговорить с Мел. Может быть, она пришла домой и не смогла войти. Но она не предприняла никаких усилий, чтобы увидеться ср мной или пообщаться.

– Наверное, они выясняют отношения.

– Я направляюсь туда. Хочешь со мной?

– Я всегда хочу. Я – прирожденная шлюха. Ты сорвал с меня шляпу. – Она засмеялась.

– Так ты поедешь со мной к маме?

– Да. Почему бы и нет? Мы можем сделать это очевидным – то, что мы сделали.

– Да. Что хорошего в сексе из мести, если изменщики об этом не знают? – Мы оба рассмеялись.

***

Мы подъехали к дому моей мамы – Ширли Миллер. Машина Мел была там. Мы с Глендой вышли на крыльцо, и мама открыла дверь.

– Уходи, Тим. Ты обидел Роба.

– Робу нужно было сделать больно. В любом случае, он пытался меня ударить. Я здесь, чтобы выяснить, насколько к этому причастна ты. Если я развернусь и уйду, то не вернусь... никогда.

Она впустила меня. За мной последовала Гленда.

Мел сидела на кухне. Она увидела меня, а потом Гленду. И сразу все поняла.

Она сказала:

– Ах, ты, сучка. Недолго ждала, да?

– Нет. Зачем мне ждать? Твой бойфренд больше не сможет доставить мне оргазм. А вот твой муж точно сможет.

Мел быстро встала, но я потащил ее прочь. Моя мама крикнула, чтобы мы остановились. Она посмотрела на меня и сказала:

– Тим, возможно, ты все испортил, когда пошел с Глендой.

– Нет. Теперь я – свободный агент, и она тоже. Думаю, у Мел и Роба так было всегда. Нам с Глендой нужно многое наверстать. И у нас было хорошее начало.

Мел сказала:

– Ты должна слушаться меня и своей мамы. Мы можем... вывести все на чистую воду и, возможно, исцелиться.

Тим посмотрел туда-сюда между женой и матерью.

– Слушаю.

Ширли посмотрела на Мел и Мел сказала:

– Мы хотели детей – ты и я. Но когда начали пытаться, твоя мама сказала, что ты стерилен. Никаких детей. Ты не знал.

Ширли сказала:

– Но у меня было решение – Роб. Роб мог сделать Мел беременной, а ты бы никогда не узнал.

Я сказал:

– И вы решили все это, не сказав мне.

Ширли ответила:

– Твой отец хотел обсудить это со всеми нами, но был отвергнут. Голоса были три к одному.

– Да, двое изменщиков и ты против отца.

– Мы приценивались к различным методам. Медицинским. Все они были слишком дорогими и трудоемкими. И... тебе пришлось бы знать, что воспитываешь детей Роба.

Мел сказала:

– Поэтому мы с неохотой решили сделать это естественным путем.

Я сказал:

– И ты солгала, улизнула и трахалась неделю. Однажды две недели. И вы отлично провели время, верно, Мел?

Она посмотрела вниз и сказала:

– Как только мы преодолели первоначальную... нерешительность, я действительно отлично провела время. Не буду об этом врать. И все сработало.

Я сказал:

– Сработало все три раза. И ты с нетерпением ждала времени, проведенного с Робом.

Мел сказала:

– Да. Ждала. Он – хороший человек.

Гленда сказала:

– Правда? А как же я, сучка? Он лгал и издевался надо мной.

Ширли сказала:

– Мы решили, что ты можешь не согласиться.

Гленда нахмурилась.

– Вы были абсолютно правы. Я бы не согласилась тогда, и не согласна теперь. Вы стали причиной, по крайней мере, моего развода. Готова поспорить, что и Тима тоже.

Мел сказала:

– Никому не нужно разводиться. Никто из вас ничего не знал, и до сих пор вы оба были счастливы. Что случилось?

– Мой медосмотр. Доктор сказала мне, что я бесплоден с рождения. Я взял ДНК у Уильяма.

Мел опустила глаза.

– Теперь ты все знаешь, Тим. Мы можем через это пройти. Ты любишь этих детей. Любишь меня.

Я сказал:

– Но, Мел, вы двое продолжали трахаться. После троих детей ты продолжала это делать, пока не перешла работать в его фирму. И держу пари, вы никогда не останавливались.

Гленда прорычала:

– Ну, что, сучка? Сколько раз вы с Робом трахались за последний год?

Ширли уставилась на Мел.

– Мел? Пожалуйста, скажи мне, что это не так. Мел?

– Мы влюбились. Мы были совместимы – в постели и вне ее. Поэтому продолжали встречаться.

Я сказал:

– Да, как на прошлой неделе в мотеле Shаdy рinеs.

Мел выглядел потрясенной.

– Ты нанял детектива?

– Просто запустил локатор на твоем телефоне.

Мел сказала:

– Мы можем остановиться. Мы остановимся. Мне нужен только ты, Тим.

Гленда сказала:

– Я тоже его хочу. Ты можешь уйти со своим большим любовным интересом. Назад дороги нет.

Стоявшая Ширли резко села на кухонный стул. Она выглядела неважно. Я спросил:

– Мама, ты в порядке?

Она заплакала.

– Что я наделала. Боже мой.

Гленда сказала:

– Секреты и ложь приводят только к еще большим секретам и лжи. Ты должна была сказать Тиму с самого начала.

Мел сказала:

– Тогда бы ни одного из наших детей не существовало. Так что, возможно, Ширли поступила не так уж и плохо.

Я посмотрел на Мел.

– Ты упускаешь суть, Мел. Ты, Роб и моя мама строили интриги, заговоры и предавали меня. Оглядываясь назад, моя жизнь кажется большим фальшивым фасадом. Вы украли у меня мою жизнь. Вы выдолбили ее. Вся моя жизнь была ложью!

Я тоже сел. Меня наполнила глубокая печаль. Ко мне шагнула Мел. Я оттолкнул ее. Я всхлипывал:

– Никогда больше, Мел. Никогда больше.

Сзади меня обняла Гленда. Мы все плакали. Наконец, я встал, и мы с Глендой ушли от остальных. Никто за нами не последовал.

Когда мы вернулись в ее дом, у нас не было настроения. Я помог ей прополоть огород и подстричь газон. Мы пообедали. После этого начали разговаривать.

Я спросил:

– Гленда, ты уверена насчет развода? Ведь вы с Робом были вместе...

Гленда ответила:

– Ну, вспомни, что ты говорил о том, что они забрали твою жизнь. Я чувствую себя так же. Завтра я пойду к твоему адвокату. Можем пойти вместе. Но я не вижу никакого пути назад. Это было слишком долго и слишком зло.

Я сказал:

– Это то, во что верю я. Я должен подумать о детях. Наверное, если будет развод, они должны знать, почему. Как мне им сказать?

– Позвони им. Или напишите письмо и попроси их позвонить.

Так я и сделал. После обеда я написал письмо трем своим детям. Суть письма, после того как я изложил факты, заключалась в том, что они всегда будут моими детьми. Для меня они всегда будут теми, кого я растил и любил. Я отправил письмо и попросил их всех позвонить.

Мой мобильный зазвонил чуть больше чем через час. Это была моя дочь Мэри. Она спросила:

– Папа, ты в порядке?

– Буду. А как ты? Это очень тяжело пережить.

– Я только знаю, что люблю тебя, и ты – мой папа, навсегда. Я не могу придумать, что делать с мамой. Она и бабушка – как они могли?

– Бабушка думала, что делает мне одолжение. Не знала, что они вдвоем – это навсегда. Твоя мама? Я никогда ее не прощу. Никогда. Что будешь делать ты, зависит лишь от тебя.

– Какое-то время я не буду знать, что делать.

– Ну, во многом я надеюсь, что ты придешь к какому-то полудружелюбному решению. Думаю, я на это надеюсь.

– Да. Непростому. Ну, я просто хотела поговорить с тобой. Я люблю тебя.

– Я тоже тебя люблю.

Мы повесили трубку. Через две минуты позвонил Брэд, и у нас состоялся похожий разговор. Уильям позвонил в одиннадцать, когда прочитал письмо. Он был немного более замкнутым, чем двое других. Он сказал:

– Я... когда я был дома, а все остальные ушли в школу, я видел кое-что о маме. Я пропустил это мимо ушей. Но должен был поговорить об этом с кем-нибудь. Прости, папа.

– Нет причин хандрить. Все кончено. Ты был в трудном положении и не знал обо всем этом.

Мы закончили наш разговор через несколько минут. Уилл говорил не очень хорошо. Со своей матерью он был близок. По крайней мере, был. Мне было интересно, как много он на самом деле знает о ней и о Робе.

Гленда была на кухне, просматривала старый фотоальбом. Я присоединилась к ней. Там были всевозможные фотографии ее семьи, когда таа росла, и мои тоже. Через некоторое время мы оба рыдали.

Она сказала:

– Может быть, это не очень хорошая идея.

– Нет, мы должны смириться с тем, что потеряно.

Я обнял ее и крепко, по-дружески обнял. Мы посмотрели воспоминания еще. Затем поднялись в постель. Мы спали вместе, но секса не было.

***

В понедельник утром мы пошли к адвокату. Милли Стэнтон было неудобно разговаривать с нами обоими сразу, но мы настаивали.

Это была крупная женщина лет пятидесяти с пышной прической в стиле пятидесятых. Седые волосы, но несерьезное отношение. Она мне нравилась, несмотря на прическу.

Она объяснила основы развода в штате и сказала, что супружеская измена является одним из оснований для развода, но сейчас это не в фаворе. Однако она сказала, что наша ситуация выходит за рамки обычной. Мы разработали план, согласно которому каждый из нас подаст на развод, а я подам в суд на Роба, чтобы получить алименты. Милли не устраивало, чтобы Гленда присутствовала при этом, потому что финансы Роба были связаны с ее финансами. Милли сказала, что по этому поводу она подаст документы. Или может подождать с подачей иска против Роба до декрета.

Я попросил, чтобы Мел обслужили на работе и в то же время, что и Роба. Это должно было случиться в среду.

Я отвез Гленду в ее банк, чтобы она попыталась разделить их активы. Это заняло некоторое время, и мы поздно пообедали в итальянском ресторане Bеrsоni's. Вернулись к ней домой в четыре. Я решил заехать домой к себе, и она поехала со мной.

С новыми замками никто не возился. Мы зашли внутрь. Она огляделась, снова увидела то, что было ей хорошо знакомо много лет.

Я повернулся, а она стояла рядом, с тем же взглядом. Она сказала:

– Я хочу, чтобы ты трахнул меня на ее кровати. Сейчас же. Пожалуйста.

Я мог лишь выполнить такую искреннюю просьбу. Я просто поднял ее на руки и понес наверх. Бросил ее на большую кровать в главной спальне. Она смеялась.

Она сказала:

– Ты такой грубый. И сильный. Роб ни за что не смог бы этого сделать.

Она встала и разделась, как и я. Обнаженные, мы рухнули обратно на кровать. Потом все пошло медленно. Сначала для меня это было странно. Трахать другую женщину в этой постели. Но я быстро справился с этим, когда Гленда заглотила мой твердый член.

Она была просто банши. Перевернула меня на спину и села на меня. И она просто брала то, что хотела. В конце у нее был такой сильный оргазм, что она потеряла сознание, и я тоже чуть не упал в обморок, кончая в нее.

После этого мы лежали. Прошло некоторое время, и она сказала:

– Это было так здорово. Взять мужа этой сучки на ее же собственной кровати. Лучше и быть не может.

Я улыбнулся и сказал:

– Какая ты мстительная шлюха.

– Да. И все к твоей выгоде. Ну... в основном, к моей. Но тебе это тоже понравилось.

– Конечно, понравилось. Мы достигли апогея в сексе из мести.

Теперь она рассмеялась.

– Ага. Дальше все пошло по наклонной.

Но это была совсем не наклонная. Мы трахались всю ночь, пока не перестали.

Утром, перед работой, я занялся с ней любовью. Нежной любовью. После душа она плакала, и я тоже. Но мы оделись и пошли на работу. Гленда взяла один из рабочих нарядов Мел. Я полагал, что это больше из мести. Сверху он был немного тесноват.

Мел позвонила мне на работу. Сказала:

– Мне нужно зайти в дом за вещами. Я пришла на работу в грязном платье.

– Я могу встретиться с тобой у дома в шесть. Роба выписали из больницы?

– Нет. Ему предстоит операция. Ты его здорово поимел.

– Где ты остановилась?

– В доме твоей мамы. Я – в твоей старой комнате. Иронично. Где остановились ты и эта сучка?

– То тут, то там.

– Ты должен сдать один из домов. Что будет, когда выйдет Роб?

– Не моя проблема. Ты слышала что-нибудь о детях?

– Нет. Что ты натворил?

– Я послала им по электронной почте отчет о том, что случилось. И поговорил с ними по телефону.

– О, Тим. Они меня возненавидят. Они мне не звонили. Никто из них.

– Ты ведь знаешь, что заслуживаешь...

– Пошел ты! – крикнула она. Я отключился.

Я встретил Мел у дома в шесть. Она пришла вовремя, удивительное развитие событий. Она вышла из машины, и я отпер дверь. Она поднялась наверх. Раздался крик.

– Ты трахал ее на моей кровати! Я чувствую запах. Я не могу поверить, что ты это сделал.

Я подошел и сказал:

– Она хотела это сделать. Месть за то, что ты забрала ее мужа. Как по мне, этого недостаточно.

Ярость Мел истекала из нее. Она собрала одежду, и я помог ей отнести ее вниз. У нее была сумка для туалетных принадлежностей.

Когда она загрузилась, не заметив пропажу одежды, которую надела Гленда, она спросила меня:

– Есть ли какой-то шанс, что мы можем...

– Нет. Никакого. Я был серьезен в каждом слове, которое сказал, Мел. Между нами все кончено.

Она выглядела подавленной, но не удивленной. Она сказала:

– Вначале я действительно хотела иметь хорошую семью, как любая жена. Это казалось наилучшим выходом. Но потом все сошло с рельсов. Я прошу за это прощения.

– Я не принимаю эти извинения. Ты ничем не можешь загладить свою вину за то, что родила детей от другого парня и изменяла мне на протяжении многих лет. Извинения и близко не стоят. И я не верю, что ты сожалеешь.

Она села в машину и уехала. На следующий день ее обслужили на работе. Гленда обслужила Роба в больнице.

После обеда позвонила моя мама. Она сказала:

– Тим, тебе... тебе обязательно было так спешить с бумагами? Если ты остынешь, может, все и наладится.

– Ничего подобного, мам. Она все эти годы трахалась с Робом.

– Тим!

– Не надо «Тим», мам. И вспомни, кто начал все это дерьмо.

– О, я помню. До прошлой недели все работало нормально.

Я попрощался.

Еще не решил, что с ней делать. В конце концов, именно она стала причиной всего этого. Спасите нас от доброхотов!

Роба выписали из больницы в пятницу. Он не мог вернуться к себе домой, потому что Гленда убила бы его из его же пистолета. Он оказался в доме нашей мамы. И Мел тоже была там. Меня ничуть не волновало, что они продолжают, даже если это происходит в моей старой комнате... или в его. Но если моя мама позволяет им это делать, она для меня мертва.

Я обсудил это с Глендой. Мы с ней решили разобраться, что к чему. У меня все еще был ключ от дома. Мы ждали до двух часов ночи. Я отвез нас туда, воспользовался ключом, чтобы открыть заднюю дверь. С собой у меня был пистолет на случай нападения.

Гленда ждала внизу, пока я подкрался и заглянул в свою старую комнату. Я полагал, что они будут там, потому что там имелась двуспальная кровать. В комнате Роба ее не было.

Они оба были там. У меня был наготове телефон, и я включил свет, чтобы сделать несколько снимков. Раздались крики, в основном Мел. Она была голой. Роб тоже был раздет, но у него была большая повязка вокруг нижних ребер. Он не мог нормально двигаться. Мел просто натянула одеяло.

По коридору бежала мама и увидела меня.

Она сказала:

– Тим, не делай поспешных выводов.

Я сказал:

– Я и не делаю. Нет нужды. Ты потворствуешь тому, что они сделали. То, что они все еще делают.

Я повернулся и пошел вниз. Там меня ждала Гленда. Она сказала:

– Полагаю, они были вместе.

– Ага. Поехали.

Прибежали мама и Мел. На Мел был халат. Плохого мальчика Роба нигде не было видно.

Мама сказала:

– Они взрослые. Что я могу сделать?

– Выброси их на улицу. Это моя старая кровать. Думаю, цель Роба – трахнуть ее везде, где был я.

Мел ответила:

– Он не трахал меня. Не мог. Ты сделал ему больно.

Я рассмеялся над ней.

– Хотя ты наверняка пыталась, а?

– И что? С тобой у меня нет шансов.

– Правда. Надеюсь, вы оба сгниете в аду.

Я повернулся к маме.

– Я с тобой закончил. Я все еще твой сын. Но не больше. Теперь у тебя он, а не я.

Мы с Глендой ушли. Вернулись к ней домой. Невероятно, но когда мы легли спать в четыре часа, мы трахались как животные.

***

Мы с Глендой оставались вместе, пока разводы проходили через суд. Мы с Мел продали дом и поделили деньги. Она не получила от меня ни алиментов, ни чего-либо еще. Судье не понравилось то, что она сделала.

Мои дети приспособились. Двое старших не общались с Мел, кроме посылки рождественской открытки. Они блокировали ее звонки. Уилл с ней разговаривал, но не был очень уж снисходителен. Когда пришло время ему провести лето между годами, он остался со мной. С Робом у него не было никаких контактов. Мел несколько раз встречалась с ним за обедом, но Роба с ней не было. Уилл не хотел с ним разговаривать.

Гленда получила почти все. Она оставила себе дом и получила большую единовременную сумму за свою долю в бизнесе Роба.

Роб жил в двухкомнатной квартире недалеко от своей работы... с Мел.

Примерно через неделю после развода мы с Глендой поговорили. Наша сексуальная страсть не ослабла, но кроме этого мы не были по-настоящему совместимы. Поэтому я съехал.

Ни один из нас не был особенно опечален. Думаю, мы почти с самого начала знали, что то, что у нас есть, не может продолжаться долго. Под мостом было слишком много воды. Она взяла с меня обещание заходить к ней и время от времени трахать ее, при условии, что она не заведет новых отношений... или я. Я согласился. Она была сексуальна, и мы так хорошо подходили друг другу.

Мне сделали операцию, которая успешно решила мою проблему. В сорок девять лет я больше не был стерильным. В этом есть много хорошего, вот что я думаю.

Однажды вечером в спортзале, куда мы с Недом ходили заниматься самообороной, я увидел женщину, пинавшую тяжелый мешок. Она была дикаркой. И выглядела фантастически. После того как закончила, она оглянулась на меня и спросила:

– Напуган?

Я улыбнулся:

– Конечно, – и отступил назад, подняв руки в знак капитуляции.

Она засмеялась.

– Я за тобой наблюдала. Ты меня не боишься.

Я ответил:

– Не боюсь. Нет.

– Я – Хильда Маркс. А ты – Тим...

– Тим Миллер.

– Собираюсь принять душ и выпить кофе. – Она жестом указала на магазин через дорогу.

Я сказал:

– Встретимся там через десять минут.

– Пусть будет пятнадцать. Я же женщина, в конце концов.

– Без сомнения.

У нас была приятная беседа. Она была новенькой, ей – тридцать шесть, у нее есть сын-школьник. Мужа нет. Она бросила его на западном побережье.

Разговаривая, мы провели почти два часа. К тому времени, когда магазин закрывался, она знала обо мне все. Историю болезни и все остальное. Я был очарован.

И она была заинтересована. Во мне. В то время у меня было бунгало в миле от спортзала. Две спальни.

***

Прошло две недели, прежде чем она посетила мою кровать. И осталась на ночь. В постели она была такой же дикой, как и в спортзале. Но я был сильнее. И она не хотела побеждать. Хотела быть покоренной. Я нашел в этом настоящий афродизиак.

Ее сына зовут Дональд. Ему было шестнадцать, он учился в предпоследнем классе. Мы с ним хорошо поладили, потому что он был бейсболистом, и я был таким же. В итоге я стал помогать в школьной команде.

Через шесть месяцев после знакомства мы с Хильдой поженились. Она была беременна. Брак по залету. Дональд и она переехали ко мне в дом, который я купил рядом со своим старым. У него есть своя комната, а в подвале нашлось место для спортивного оборудования, так что, его мама может продолжать оставаться смертельно опасной.

Вскоре появился Томас Тимоти Миллер. Для меня он стал чудом.

Послесловие

Мел и Роб вскоре стали историей. Она сменила агентство. Сошлась с водопроводчиком. Он был моложе нее – сорок лет. Думаю, она все еще сексуальна.

Гленда вышла замуж за парня, с которым встречалась в колледже. Джеймс Уайлдер. Мы с Хильдой немного общались с ними. Он казался хорошим парнем. Могу подтвердить, что Гленда по-прежнему хорошо выглядит. Полагаю, она все еще сексуальна в постели. Однажды мы с Джеймсом об этом говорили. Это был своего рода момент сближения.

Я никогда полностью не простил свою мать. Но навещал ее. Когда родился Томас, она была в восторге. Хильда следила за тем, чтобы мама регулярно виделась с ним. Она сочувствовала ей немного больше, чем я.

В июне этого года мама умерла. Поминальная служба была спокойной, несмотря на нашу семейную историю. Роб сказал прощальное слово. Я нет. Он держался от меня на расстоянии.