С сестрой на берегу моря. Часть 15

— Итак... душ?

— Да. Помоги мне встать, - сказала Анна.

Она взяла меня за руку, и я поднял ее на ноги. Она сбросила с себя брюки и улыбнулась:

— Пойдем со мной.

Я последовал за ней в полумрак комнаты, вверх по лестнице, наблюдая, как свет целует ее обнаженные бедра и ягодицы. Она бросила на меня один страстный взгляд, когда остановилась, чтобы включить тусклый свет в коридоре - она оставила свет в ванной выключенным.

— Слишком много света сразу, - прокомментировала она, - нам придется делать это на ощупь.

Она стянула топ через голову, потом медленно спустила мои штаны вниз по ногам.

— Мм, - он у тебя все еще отчасти твердый.

— В этом вини себя.

Она обхватила меня руками:

— Черт, твой пенис просто фантастический.

— Твоя киска тоже.

Анна улыбнулась мне, потом прижалась ко мне и прижала меня к своему животу.

— Ты собираешься отвлечь меня от важного. Давай примем душ, а потом найдем удобное место.

Под скользким мылом и горячей водой тело Анны казалось гибким, податливым, совершенным. Мы касались и ласкали друг друга. Чувственная смесь поддразнивания и ухода, которая заставила снова встать мой член, и ее дрожь. Самым ярким моментом для меня было то, что она попросила меня вымыть ее живот и грудь, и лениво прислонилась ко мне, когда я это сделал, глаза были полузакрыты и мечтательны, пока мои пальцы не опустились вниз; она извивалась и извивалась, но так и не смогла освободиться от меня, и ее мягкий смех был глубоким, с чуть хрипловатым тоном.

Анна, казалось, действительно наслаждалась, ощущая меня; мои яйца, маленькие гребни моего ствола, гладкую кожу моей головки, и она притянула меня в более чем одно тесное объятие с моим членом, крепко зажатым между ее бедрами. Но именно поцелуй, который она мне подарила, заставил меня вздрогнуть. Медленное, чувственное раскрытие ее губ и языка, ставшего твердым, неистовым, требующим от меня большего. Легкий привкус пота в воде и мягкое "Джоуи", которое она выдохнула, когда ей захотелось глотнуть воздуха.

Я прижал ее к себе, вода струилась по нам. Я чувствовал, как она хихикает.

— Что тут смешного?

— Это не смех. У меня кружится голова, Джоуи. Это Седьмое небо. Ты здесь, напротив меня вот так – и это прекрасно.

Я помог ей вытереться полотенцем, поглаживая мягкий хлопок по бокам и спине, наблюдая, как слегка покачиваются ее груди, когда она двигается. Она улыбнулась мне и потрогала себя между ног.

— Твоя сперма все еще выходит из меня, Джоуи, - засмеялась она.

— У меня же было больше двадцати четырех часов похоти, Анна. Ты что, жалуешься?

— Нет, - вздохнула она, и в ее глазах заплясали огоньки, - нет, я вовсе не жалуюсь.

Я вытерлся насухо полотенцем, слегка покраснев от того, как Анна прислонилась к стене, наблюдая за мной:

— Ты просто очень сексуален. И эту твою штуку трудно игнорировать.

Я положил полотенце и протянул ей руку.

— Куда теперь?

— В твою комнату, там открывается самый лучший вид на море.

Я взял ее за правую руку и притянул к себе, а она обхватила меня левой рукой за шею. Я провел левой рукой по ее спине к попке и прижал ее к себе.

— Джо, - прошептала она.

— Да?

— Обещай мне, что это ничего не изменит между нами.

— Конечно, будет, Анна... но я не собираюсь внезапно перестать быть собой.

— Я заставлю тебя поверить в это.

Анна развернулась и потянула меня за собой, вниз по коридору и в мою комнату.

— Не закрывай дверь. Я хочу услышать море, - прошептала она.

— Будет холодно.

— У меня есть кто-то, кто согреет меня.

Она откинула одеяло с моей кровати и села; я видел тусклый отблеск наружного света в ее глазах, когда толкнул дверь и заклинил ее старым стулом. Она потянулась, взяла меня за руку, когда я подошел к ней, и легла на спину, притянув меня к себе.

— Прикрой нас, - попросила она.

Анна устроилась у меня на груди и счастливо в

ыдохнула, когда я натянул на нас одеяло.

— Кажется, ты чувствуешь себя потрясающе.

— Благодаря тебе, если быть справедливой. Ты такой милый и теплый.

— А ты такая милая и твердая. Мне нравится чувствовать, как твои груди прижимаются ко мне, как мышцы живота прижимаются ко мне. Боже, Анна... за твое тело можно просто умереть.

— Мм, как человек, который только что был во мне, ты обязан сказать это, - усмехнулась она.

— Это все еще похоже на сон.

Она протянула руку и провела кончиком пальца по моему члену, а затем ласково опустилась к моим яйцам. Я застонал.

— Все еще чувствуешь себя как во сне, Джоуи?

— Очень, очень хороший сон.

— Тогда не просыпайся, - прошептала она, обхватив меня пальцами и нежно поглаживая мой член, - мы трахались. Не могу поверить даже, но это так хорошо и так незаконно.

— Так и есть.

— Ты знаешь, что я имею в виду. Твой пенис должен быть в том же классе, что и большинство запрещенных препаратов.

Я рассмеялся, и она нежно укусила меня.

— Не смейся надо мной.

Я повернулся к ней лицом. Ее лицо было в тени; я видел слабый намек на ее улыбку. Ее рука сжалась на мне, когда я поцеловал ее, и она прижалась ко мне; ее грудь прижалась к моей груди, ее соски затвердели. Она судорожно вздохнула, затем поменяла руки, чтобы подтянуться поближе ко мне и закинуть ногу мне на бедро. Я медленно поднял колено, прижимая его к ее холмику, и она тихонько заскулила, ступая по нему. Она приподнялась, надвигаясь на меня своей легкой фигурой, пока ехала вдоль моих четырехглавых мышц, снова поднимая нас обоих.

На мгновение я высвободился, и Анна со стоном отчаяния наклонилась ко мне.

— Я хочу кое-что сделать, - прошептал я.

— Что именно?

— Мне нужно спросить у тебя разрешения. Можно мне полизать тебя, Анна?

— Ну... ничего себе... Я не люблю выходить на первое свидание. Тебе придется убедить меня...

Она перевернулась на спину и медленно распласталась передо мной, когда я повернулся. В тусклом свете ее кожа казалась густым кофе, контуры груди и живота выделялись почти монохромно, когда она дышала. Я видел мурашки на ее животе, ее красивые, нежные, возбужденные соски и гордые, выбритые Моны, которые опускались к ее маленьким, четко очерченным половым губам.

— Боже!

— Тебе нравится?- спросила она, слегка покачивая бедрами.

— Очень.

— Покажи мне, насколько очень, -ее голос был странно дрожащим, - покажи мне, как сильно ты этого хотел.

Я медленно протянул руку и погладил ее по внутренней стороне бедра, удивляясь тому, какой мягкой она была под моими пальцами. Я наклонился вперед, опираясь на левый локоть, выпрямил ноги за спиной, нашел опору на стене и с ее помощью подтолкнул себя к ней. Один раз я поднял голову: глаза Анны были открыты, руки уже лежали на груди. "Джоуи...- она заскулила, выгибаясь, когда я прикоснулся к ней языком. Она была восхитительна на вкус.

Я осторожно раздвинул ее губы пальцами правой руки и нашел языком твердый клитор. Я почувствовал ее спазм, когда нежно, ловко лизнул капюшон и основание его, и она зашипела и сжалась, когда я скользнул в нее кончиком пальца.

— Да, - простонала она. - Боже, да, это то, что мне нужно.

Я нежно коснулся языком ее клитора раз, другой, затем снова облизал его; я слышал, как она тяжело дышит, и она снова выгнулась, когда я добавил свой средний палец к указательному, который уже был в ней.

— О боже, о боже, о боже, - застонала она, едва переводя дыхание, когда я начал медленно вгонять в нее пальцы до самых костяшек.

Я чувствовал пот на ее бедре, когда он касался моей щеки, и ее запах, исходящий от ее горячего, тугого влагалища, заставлял меня чувствовать боль глубоко в моих яйцах. Я чувствовал, как мой член вдавливается в матрас, и горел желанием быть в ней так же глубоко, как мои пальцы. Анна протянула руку и вцепилась мне в волосы.

— Джоуи, - выдохнула она, - Джоуи, не останавливайся. Не останавливайся, детка. Ты даже не представляешь... как это приятно.