Результаты строгого воспитания

Часто бывает, что родители, дабы вырастить образцового ребенка, пытаются следить за мельчайшими деталями их жизни. Некоторые особо сильно перегибают палку, вызывая совершенно обратный эффект. Так случилось в данной семье. Строго воспитанная с детства мать стала таким же образом растить свою дочь. Контролировала все: с кем общается - не дай боже среди друзей появится парень, чем занимается - вообще желательно, чтобы видела дома под присмотром. Хоть девочка уже не маленькая, всё-таки 19 лет, невинности лишаться ей не разрешается, должна зхранить себя для брака.

И только бы дочь она воспитывала, так же поступает и со своим мужем. Ее ревность не позволяет ему выдохнуть, а табуированость секса удолетвориться. Любые предложения о разнообразии, заходящие дальше коитуса, воспринимались как лютое извращение.

Желание иметь читую дочь заставило женщину пойти на крайние меры. Ее подруга - гинеколог. И имеет схожие с ней взгляды. Вопреки врачебной этике она проверяет доченьку на девственность и докладывает результаты матери раз в год. И в один день новости оказались неутешительными. Теперь она порченная.

Сколько же было криков и скандалов ещё в больнице. Всем посетителям пришлось лицезреть, как женщина отчитывает за распутство уже взрослую дочь.

А дома ее ждало реальное наказание. Мужу было велено отлупить ее, как главе семьи. Хотя по сути им он не являлся.

Отец не хотел причинять ей боль. Он никогда не относился к сексу, как к чему-то ужасному, и в принципе был млишком мягких человеком для такого. Но его же мягкость перешла в покорность супруге, и он выполнил приказ.

Для ударов ремнем дочери было велено оголить свой зад. Отец начал с несильных шлепков по упругим ягодицам. От каждого удара по ним проходила тонкая рябь.

— Сильнее! Что как девочка бьешь?

Отец замахнулся со всей силы. На дочкиной попке отпечатался красный след. Затем ещё и ещё один. Пока мать не удостоверилась, что синяки точно останутся, удары не прекращались. Тем более времени на дальнейший контроль у нее не осталось, есть дела за пределами дома. Дочь осталась под арестом, в отсутствии жены муж обязан был следить за ней.

Как только домашняя тиранша шагнула за порог, отец кинулся в извинения.

— Прости, дочка. Я не хотел делать. Это все из-за меня, если бы я действовал аккуратно, то ничего бы у тебя там не порвалось, и мать не узнала бы, что ты уже не девочка. Прости, что в угоду твоей матери сделал тебе больно.

В попытке успокоить, дочь нежными руками подняла лицо провинившегося отца.

— Ничего, пап, мне понравилось.

Это она скрывала от родителей ещё давно. Частые избиения приучили ее к боли настолько, что стали приносить удовольствие. Самое сложное во время наказаний было не не заплакать, а не застонать.

После признания она впилась отцу в губы, ощущая его лёгкую небритость.

— Правда понравилось? Я ведь так тебя бил...

— Пока мамы нет, сделаешь это снова. Только не сдерживайся.

Доченька снова нагнулась и сняла шортики и трусик, подставляя свою покрасневшую попку.

Седой мужчина сначала неуверенно подошёл с ремнем в руках. Но ощущение новизны не позволили ему контролировать силу. Звонкие шлепки разлетелись по комнате. С каждым смешивался стон молодой девушки. Отец ещё при матери замечал, как мокреют во время наказания ее половые губы, но не придавал этому значение.

Появившаяся теперь в его руках желанная власть, повышали его либидо. Его язык тянулся испробовать сочную киску.

Отбросив ремень, он устремился вылизывать дочкины соки. Жена никогда не позволяла ему ощутить женский вкус. Сейчас он был сладостнее самого вкусного пирога.

Но истязаний дочке было мало. Она попросила продолжить шлёпать ее по ягодицам.

Отец решил больше не примять для этого ремень. Использовал только свои руки. Розгоряченной ударами попке этого было достаточно. Эта боль напоминала ей о их с отцом первом разе.

Это было всего месяц назад. Пока не было мамы дома, она решила немного поразвлечь себя пальцами. Не смотря на наличие отца в доме, она на этот раз не постеснялась стонать. Ей захотелось, чтобы кто-то услышал ее брачный зов. Но это вызвало у отца ни гнев, ни укор, в дикое возбуждение от молодых стонов. Не выдержав такого соблазна, он ворвался камней в комнату, лицезрея обнаженный низ ее стройного тела. Розованткие губки и пальцы, скользящие между них.

Когда отец вошел, она не не прикратила свои шалости, а лишь смотрела в его глаза, ожидая реакции. Так и случилось самое страшное для главной в семье. И какое счастье, что она не знает, с кем именно это произошло.

И не узнает. В ее голове и мысли не возникает, что ее главные страхи: измена мужа и блядство дочери, сбылись одновременно. А для любящих родственников это единственный способ ощутить вкус свободы и достигнуть желаемого.