Продажная Мамуля

Россия. Провинция. Глубокая осень.

Алёша Иванов сидел на уроке, но слушать скучного учителя истории ему совсем не хотелось. Он смотрел в окно, за которым в данный момент творилась своя, куда более интересная, история. Там сейчас двое крепких, бритоголовых парней-старшеклассников в спортивных костюмах отжимали мелочь у группы малолеток, раздавая им в качестве поощрения смачные подзатыльники. Взрослые молча проходили мимо, делая вид, что ничего не происходит. Ведь на дворе стояла середина девяностых, и за простое замечание отмороженные на всю голову пацаны запросто могли избить и прирезать даже беременную женщину или старушку, не говоря уже о каком-то там очкастом интеллигентишке или пенсионере.

Алёша повернул голову в другую сторону: на соседнюю парту. Там его одноклассник Серёга Долгов, такой же вовосемнадцатилетний пацан, как и он сам, сосался с Людкой Скворцовой — главной красавицей класса. Одной рукой он мял сквозь модный расписной свитер её уже налитые сиськи, а другой проник между её бесстыже раздвинутых ног, нагло теребя пальцами давно уже недевственную мохнатку. Алёша тоже не отказался бы проделать такое хоть с какой-нибудь из девчонок, даже с толстой и прыщавой Светкой Петренко. Но ему всегда не хватало смелости и решительности заговорить с девочками, не то что приставать к ним. Другое дело — Серёга. Тот уже перетрахал почти всех девок в школе, даже выпускниц и учительниц. Спасибо его папе, который был авторитетным вором, и перечить ему не могли даже мэр их провинциального города и начальник милиции. Да и сам Серёга пацан был хоть куда, весь в батю: высокий, широкоплечий, занимался дзюдо и метко стрелял из своего, подаренного на восемнадцатый день рождения, ТТ. Алёше же не так повезло с родителями. Отца он никогда не знал, а мать его пользовалась дурной славой женщины, слабой на передок. Да и внешность у него была заурядная: среднего роста, худощав, сутул. Не урод, но и далеко не красавец. Даже фамилия у него была простой и банальной донельзя: Иванов. Серость скука и уныние, гармонирующие с унылым осенним видом за окном.

С такими грустными мыслями он брёл домой мимо серых безликих "хрущёвок", понурив голову и похрустывая тонким льдом на застывших ноябрьских лужах. Он никак не мог перестать думать о своей маме. Родила она его очень рано, в четырнадцать лет. Бабушка говорила Алёше, что её изнасиловали пьяные кавказцы, но соседи по их прежнему дому шептались, что просто она была малолетней блядью, да и сейчас, в свои тридцадь два, оставалась такой же шлюхой. Алёша и сам замечал косые и похотливые взгляды новых соседей в сторону его матери, но старался не придавать им значения. Что он мог им сделать? У него же нет крутого бати и ТТ в кармане.

А мама его и правда выглядела весьма эффектно, даже вызывающе: среднего роста, с большой стоячей грудью, осиной талией и широкой, выпуклой попой. Да и лицо её было очень милым, но, как отлично понимал Алёша, весьма блядовитым. А всё благодаря яркому, броскому и умелому макияжу. Одеваться она тоже предпочитала ярко, броско и вызывающе. Любила кружевные чулки и короткие юбки, лифчики не признавала, демонстрируя всем через платья и футболки свои торчащие соски. Алёша с раннего детства привык, что к маме в гости приходят разные мужчины. Когда он был маленьким, то думал что это его папы, тем более что многие из них угощали его сладостями и дарили подарки не только маме, но и ему. Но сейчас он уже понимал что это не так. Сейчас он знал, что мама нигде официально не работает, но однако пару лет назад позволила себе купить двухкомнатную квартиру недалеко от центра вместо старенькой однушки на окраине, в которой осталась жить бабушка. Да и в целом они не нуждались, несмотря на трудное время.

Алёша поднялся по лестнице их новенькой панельной многоэтажки на свой третий этаж. Он не любил ждать лифт. Сквозь дверь их квартиры он слышал приглушённые стуки и стоны, скрип дивана, женские и мужские вздохи. Видимо, у мамы опять гости, а значит нужно тихонько пройти в свою комнату и молча делать уроки. Алёша открыл дверь, разделся и пошёл в свою спальню, косясь в сторону закрытого на замок зала. Какого же было его удивление, когда выяснилось, что звуки исходили не оттуда, а из его комнаты. Странно, ведь раньше она принимала гостей только в своей комнате или сама ездила в гости, а тут - такое!

Алёша встал на пороге и буквально оторопел! Мама стояла на его кровати раком, абсолютно голая, не считая спущенных до колен колготок с трусами. Её большие сиськи болтались из стороны в сторону, а сама она была покрыта капельками пота. Спереди и сзади неё находились двое мужчин, энергично сношавших его мамочку, Альбину Сергеевну. Они тоже вспотели и тяжело дышали. Алёшу никто не заметил. А парень никак не мог оторвать взгляд от такой волнующей картины: его любимую мамочку трахают в два ствола два взрослых мужика, а она дико стонет и подмахивает им. Его девственный член быстро встал, образовав бугор на брюках. Алёше хотелось скинуть штаны, отодвинуть одного из мужчин и занять его место, но он дико смущался и стоял как вкопанный.

Наконец, мужчины громко закряхтели и заохали, увеличивая скорость движения. Они кончали. Тот, что трахал мамин ротик отвалился от мамы и оперся на спинку дивана первым. Он, наконец-то заметил Алёшу:

— А это ещё кто? — он потряс лежащую в беспамятстве маму за плечо, — Брат твой, что ли?

Второй мужик тоже заметил его, но лишь молча стянул презерватив и выкинул его в урну.

Мама встрепенулась, села на диван, открыв сыну вид на лицо с размазанным макияжем, большие потные сиськи, мягкий плоский животик и черный аккуратный треугольник между ног. Глаза её были мутными от алкоголя и бурного секса и она ещё не до конца соображала, что сидит голой перед сыном, а у того от такого зрелища штаны спереди готовы лопнуть от напряжения. Надо было отвернуться и выйти, но Алёша не мог. Просто не мог, и всё! Наконец, его мама очнулась и неловко прикрылась одеялом, оставив вид на блестящие от пота ноги, с которых свисали её трусы и колготки.

— А, привет, сынуля, — пьяно замурлыкала она, — а чего ты сегодня так рано?

— Физики не было, учительница заболела, — пробурчал Алёша.

— Ты не голоден, Лёш?

— Не очень. Я в столовке поел.

— Ты глянь, мамаша, как у сынка твоего стоит! — заметил первый мужик, — Хочешь, небось, мамку-то выебать, а?

Второй только поддакивал:

— Ты погляди, маманя, елда-то у парня уже ого-го, ебать не переебать!

Снова влез первый:

— А девок сколько уже на этой елде скакало, а, малец?

Алёша лишь густо покраснел и опустил голову. Член его всё так же предательски топорщил штаны.

— Ясно, значит не осчастливил ещё никого, — мужик добродушно подмигнул, — а пора бы уже. Альбинка — блядинка, а ты что об этом думаешь?

Альбина посмотрела на красного, словно рак, сына:

— Да как-то не задумывалась об этом. Сын, всё-таки. Нехорошо как-то о нём так думать.

— А пора бы. Вон, видишь, парень исстрадался весь. Надо бы помочь ему.

— Да где же я ему найду ровесницу для такого? — она недоуменно пожала плечами.

— А зачем ровесницу? Хуй ровесников не ищет, как гласит старая народная мудрость. Хуй ищет где потеплей, да помокрей! Да, малой?

— Наверное... — Алёше было дико стыдно, но и дико интересно, к чему же они клонят.

— Так вот же, прямо перед тобой исполнение всех твоих тайных желаний, — он резким движением сорвал с женщины одеяло, — бери и пользуйся!

Перед взором Алёши снова предстало голое и прекрасное тело его матери, только уже высохшее от пота. Тело, такое желанное, но и такое запретное.

Альбина запротестовала:

— Но как же так, это же сын родной, так же нельзя!

— Заткнись, блядина, — мужчина грозно посмотрел на неё, — раньше надо было думать, когда еблась при нём! Вон, как паренёк страдает. Да, Володь?

— Ага, Сень, — буркнул второй мужик, — кочерга у пацана дымится, котелок не варит, а мамке похуй. Непорядочек! А ну-ка, раздвигая ляжки!

— Но мужики, ну нельзя же так, — снова замямлила Альбина, — не по людски как-то...

— Пятьдесят косарей сверху, — перебил её Сеня, — и пацан получает своё сполна.

Альбина призадумалась. Она проглядела на своего сына, смущённого предложением мужиков и красного как помидор, на его бугор спереди штанов.

— Семьдесят, — дерзко ответила она, — и я ебусь с ним при вас.

— Тогда и мы учавствуем! — член Сени вновь начал подавать пизнаки жизни.

— По рукам!

Альбина встала с дивана и, игриво раскачивая круглыми бёдрами, подошла к сыну. Она встала перед ним на колени и погладила его вздутие на штанах.

— А что это там прячет мой сынок, а? А ну-ка покажи мамочке!

Она, не дожидаясь ответа Алёши, взялась за замок молнии и с резким визгом опустила её вниз. Потом расстегнула пуговицу и резким движением спустила Алёшины штаны вместе с трусами до колен. Лицо её было довольно близко к нему, а потому отпружинивший член Алёши ударил по носу мамы. Мужики дружно заржали.

— А агрегат у парня будь здоров! — заметил Сеня.

— Давай-ка, мамаша, окажи-ка парню честь первого в жизни отсоса! — приказал Володя.

Альбина осуждающе проглядела в их сторону, но промолчала. Она взяла член сына в руку и направила его в рот, заглотив сразу наполовину. У Алёши в глазах потемнело от ощущения горячего, влажного ротика мамы, обхватившего его член, он чуть не потерял сознание!

Альбина начала быстро и умело сосать член сына, с каждым новым движением углубляясь всё сильней. Алёша долго не выдержал такой сладкой пытки, да ещё и первой в его жизни. А, что кончает, он попытался отстраниться от мамы, но та лишь крепко схватилась руками за его ягодицы и вдавила член Алёши в себя ещё сильнее. Алёшу сотряс мощнейший в его жизни оргазм, не то что от нечастой дрочки в ванной! Он, чтобы не упасть, схватился за голову мамочки, а из его члена в рот ей ударила мощнейшая струя сыновьей спермы. Альбина глотала и глотала её, но спермы всё же было слишком много, и несколько капель просочились наружу, закапав шикарные большие сиськи.

Она встала, обтерлась салфетками и посмотрела на своего сына. Член его и не думал падать.

— Да ты богатырём у меня вырос, малыш! А ну-ка, скидывай остальное барахло, будем ебаться по настоящему.

Пока Алёша в спешке раздевался, Альбина вновь легла на диван, широко раздвинув ноги, показав свою ярко-красную, мокрую щель, покрытую тёмными, курчавыми волосками.

— Ну же сынок, давай, ублажи свою мамочку! — Альбина при этих словах ещё шире раздвинула ноги в стороны.

Алёша быстро скинул последние шмотки, оставшись в одних носках, и запрыгнул на диван между стройных маминых ног. Вживую он ещё никогда так не делал, но видел подобное в порнухе, которую тайком брал в прокате видеокассет.

Он приставил свой разбухший хуй к сочащейся и дурманящей юношескую голову мамкиной пизде и легко вошёл в неё. Там было жарко, влажно и просторно. Хуй был словно в колыбели! Альбина положила руки сына на свои тяжёлые груди и начала ему подмахивать. Алёша начал мять их, словно тесто, продолжая трахать мамкину мокрую щель. Вдруг он увидел, как к её лицу пристроился член Сени и начал шлёпать Альбину головкой по губам. Мама без лишних вопросов взяла член в рот и начала сосать. Алёша просто обалдел от такого зрелища! Оно его возбудило ещё сильнее и он начал долбить мамино нутро, 18 лет назад породившее его, с новой силой. Он опять долго не продержался и со стоном наслаждения вылил содержимое своих яичек в мамину вагину.

— А ну-ка, малой, уступи место взрослому дяде, — это Володя взял его за плечо и отодвинул в сторону, а сам вставил свой член в презервативе в истекающую смазкой и спермой мамину пизду.

Потрахав ее немного так, Володя лёг на спину, а Альбину посадил сверху, заставив скакать на своём толстом елдаке. Сеня продолжал, тем временем, размашисто трахать её в рот.

От этой картины опавший было член Алёши вновь встал колом. Он смотрел на мамину широко распахнутую промежность, всю лоснящиеся от её пота, соков и Алешиной спермы. Взгляд его остановился на сморщенном маленьком колечке чуть повыше хлюпающей пизды, из которой то появлялся, то вновь исчезал толстый мужской член. Он вспомнил фрагмент из порно, где женщину с силиконовыми мячиками вместо сисек вот так же тразали двое мужиков, а третий пристроился своим негритянским длинным хуем к её заднице и ловко вставил его туда к всеобщему удовольствию. Алёша решил, что его член хоть и не такой смуглый, но тоже ничуть не хуже. И он решился сделать последний шаг в распечатке маминых дырочек.

Он залез на диван и пристроился между ног мамы. Мужики увидели это и поняли что он хочет.

— Давай, малой, не ссы, вставляй мамке в очко, — Сеня подмигнула Алёше, — оно у неё рабочее и всегда готовое!

Володя лишь молча показал большой палец.

Алёша пристроился к маминой попке и стал давить ей на анус раздутой залупой. Под её мычание член проскользнул внутрь резко и на всю длину. Там было жарко и влажно, почти как в пизде, только потуже. Алёша раздвинул мамины ягодицы пошире и наслаждался зрелищем, как его член то появляется наружу оставляя зияющую дыру на месте её ануса, то вновь скользит внутрь, в глубины её прямой кишки. Сквозь тонкую перегородку он ощущал твёрдый член Володи, нещадно трахающий мамкину киску.

В этот раз его хватило минут на десять бешеной скачки и он напомнил мамину жопу своим семенем до краёв. Мужики тоже скоро закончили.

Они расплатились с его мамой, бросив деньги на тумбочку и со словами: — Молодец, малой, так держать, — ушли восвояси.

Алёша смотрел на свою мамочку, лежащую в прострации на его диване, всю разъёбанную и легко доступную. Его член вновь встал и он пристроил его к полуоткрытому маминому рту.

— Соси, шлюха, да хорошенько!

Мама охотно заглотила его залупу и с чавканьем приступила к любимому занятию.

Больше Алёша не вспомнит ни о Людке Скворцовой, ни, тем более, о Сверке Петренко. Теперь у него появилась настоящая любовница. И это его любимая мама Альбина!