Прикус страсти

Лев агрессивно схватил за холку львицу разинутой пастью, с оскалом, рыча, так что длинные клыки его челюстей образовали капкан, из которого львице не вырваться. Самец, обхватив лапами её гибкое сильное тело, навалился на неё всем весом, прижимая её к земле. Львица злобно урча пыталась извернуться, обнажая клыки, шипя, не желая сдаваться без боя под его натиском, но неумолимо гнулась к земле, чувствуя силу и превосходство возбуждённого зверя, ощущая, как он вошёл в неё, с силой, бескомпромиссно давая понять, что он обладает ей, и это его выбор. Она чувствовала его запах, как сжимаются в возбуждении на её шее челюсти, не оставляя шансов на то чтоб вырваться, слышала его возбуждённое рычание, свист дыхания, кратно превосходящую её массу его мышц, то, как он прижимает её грудной клеткой с выжженной солнцем траве. Она чувствовала безумное блаженство, от его силы, ломающей её тело, упругий член, который проникал так глубоко, что заставлял её смягчать сопротивление, доставляя немыслимое удовольствие, неумолимо рождая фантазии и желание иметь от этого беспощадного агрессора милых пушистых львят...

Я давно начала смотреть на этот мир глазами беспристрастного объектива, сродни зрачку рептилии, ожидающей жертву в тени, и сканирующего всё то, что движется рядом. Сделав умозаключение, что только первозданные чувства имеют смысл, что только мои физические ощущения опускают меня к вершинам естества, что только они несут правду мне обо мне и подключают меня к таинствам моего создания творцом, я вдруг поняла, какие же наносы ила образовала цивилизация, спрятав от нас истинное наше лицо, лишив нас радостей бытия, навязав нам когда-то псевдопостулаты человеческой нравственности, сделав большинство из нас серым листом бумаги, отключив палитру красок физического и сердечного наслаждения, которое и должно лежать в основе наших движений. Душа, это позже, это немного потом... Сначала важны истоки... Наши истоки...

Вчера мой друг, кажется это звучит так, на работе, явно неровно дышащий ко мне, совершил толковую сделку, очень неплохо заработав на этом, проявив все свои умственные способности. Он смотрит на меня восторженными глазами, в которых написано, что «Ты теперь просто обязана меня полюбить. Просто не можешь этого не сделать!». Сегодня он пригласил меня после работы в кафе.

Мы сели в уютном месте с шикарным видом на шумный, нескончаемый поток светящегося московского змея, медленно ползущего в сторону области, и переливающуюся анаконду, вползающую в вечерний город, желающую успеть к ночи, чтоб свернуться клубком и замереть растворившись до утра во дворах кварталов спальных районов.

Друг мой много говорил, беря то и дело мою руку, нёс всякую чепуху, которую несут мужчины женщине, когда хотят понравиться. Я, признаться, неумело делала вид, что слушала, улыбалась, смотрела в окно, иногда просто отключаясь и не слыша о чём говорит собеседник. Мельком взглянув в его лицо, старалась корректировать своё выражение лица ему в унисон, в попытках угадать о чём он говорил мне. Я смотрела на его руки и плечи, волосы и глаза, не находя ничего трогающего мою женскую суть. Смотрела и задавалась молчаливым вопросом:

— неужели ты не видишь, насколько ты безразличен мне, как самец, как мужчина. И насколько мужчины бывают глупы в своей настойчивости, в попытках достучаться до женского сердца? Я знала, что предела этой глупости нет, при тонкой игре женщины. Мужчины эротично беззащитны в такие моменты. Они могут лишиться денег, счастья, будущего, перспектив на счастливый брак с себе подобной девушкой... Он даже не подозревает, что мне доставит садистское удовольствие проткнуть его сердце холодной спицей, хладнокровно одурманить его мозг, завязать его в узел, сделать рыбой на крючке..., чтоб иметь возможность, кривя губы в презрительной улыбке, кончить ему в рот, откинув в наслаждении голову..., кончить от чувства превосходства над очередным добытым трофеем.

А всё потому, что у таких влюблённых нет клыков, способных обхватить свою жертву за загривок, прижать женское тело к простыням в звериной похоти и силе, оставить кровавый засос на шее своей избранницы, дать ей животное, физическое наслаждение плотью. Женщина любит самца за способность проникнуть в неё так, чтоб она чувствовала, как пульсирует страстью головка его члена, от чего так хочется, чтоб он кончил в неё, и только это может, и вероятно, должно вызвать искреннее желание женщины иметь от этого самца детей. Разве можно страсть сравнить с невыразительным пыхтением, поцелуйчиками и неразборчивым шёпотом, дежурным вылизыванием гениталий, и заменить всем этим бледным суррогатом мечту женщины, которая ждёт рычащего льва, или ревущего, кончающего быка, желающего разорвать её тело. Любая достойная самка всё отдаст за то, когда самец пялит тебя на себя, оставляет кровавые синяки на ягодицах, спине, шее..., рычит озверев от желания, хватает пятернёй за горло, готовый сжать свои пальцы на нём ради обладания телом..., и пересиливая инстинкт жадно, до крови закусывает твои губы, проникая глубоко в тебя.

Я смотрела на его руки, холёные, слабые, привыкшие к клавиатуре компьютера, без мозолей от железа фитнеса и повседневного физического труда. Вероятно, он попробует сделать мне сегодня хорошо именно ими, проникая губами и языком в мой бутон. Он попробует меня завести закусыванием сосков на груди и нежным поглаживанием между ног, сладко шепча мне на ухо свои бледные мерзости... Он аккуратно будет снимать с меня бельё, пуская слюни, и считать, что он добился меня ? Ха-ха-ха... Смешно, если б мне не было так грустно. Я дежурно отдамся ему, и буду имитировать, что мне хорошо с ним, стонать, когда это надо. Но он не поймёт всей фальши и женского коварства. Он по определению жертва женской охоты. Он будет рассчитывать на миньет, и получит его после двух стаканов виски, выпитых мной, когда в его образе для меня будет совсем иной мужчина, а он только суррогатный плод для моих фантазий. Он, наверное, не любит зажжённый свет при сексе, и его отвлекает телевизор..., а когда он будет вылизывать мою киску, у него будет много стекающих слюней, как у возбуждённого юноши. Он даже не поймёт, что меня нужно трахнуть в попку, загнав по самые яйца свой член, больно сжав грудь, отрывая пальцами жировую складочку на ягодицах, и драть до того, как я кончу громко, со стоном срывающимся на крик, выгибаясь и пытаясь прижать его к себе. Он конечно будет стараться, перебирая банальные позы моей юности, и я в ответ на его банальный вопрос: «Как тебе было?», промолчу кокетливо обхватив его за волосы и поцелую, пряча в лукавстве глаза...

Зачем я всё это делаю ? Я иногда задаю себе этот вопрос. Наверное, потому, что не смогу и не хочу удержать льва, приручить своенравного быка... Потому что они не созданы для этого, и после приручения станут или пушистой плюшевой игрушкой на забаву детям, или бычком в стойле ждущего очередь на скотобойню. Пусть остаются свободными и чужими. Я буду уводить их в свою постель, любить их искренне такими, какие они есть, дорожа их свободой.

Sеrgеy Frееmаn

03.05.2022