Одна беседа...

–   Вот как – то встретил я Баркова.  

 Услышал речи молодые,  но...  

  для кого они срамные?  

Ему,  

 навеяло тоску.

–  Ни сдуру  –  смолоду 

(мне девятнадцать) 

  брожу по городу 

хочу отдаться.  

  Ни тетке – пьянице 

ни девке Катеньке 

  хочу отдаться 

мужчине – дяденьке.  

  Куда ж податься 

с последней мелочью? 

  хочу отдаться 

Иван Сергеичу*.

–   Хотеть не вредно,  

 но ты одумайся.

 Всего – то сколь тебе? 

 Болезнью кончится.

 Жизнь тебе дадена,  

 но не для дяденьки.

 И в счастье,  радости 

 пожить – то надобно.

 Что,  ты оставишь,  

 для жизни будущей?

 Подумай,  родненький,  

 не мучайся.

–   А я не мучаюсь.  

 Как есть  –   

 так будет пусть!

–   О да; 

вновь каждый рассуждает,  

 о будущем хорошей жизни.  

И да,  

порой не каждый знает  –  

 как подло,  жалко и постыдно 

 бывает 

  в будущих 

;мгновеньях,  

когда уж жизнь твоя не в радость

 и не воротишь дни лишенья,  

 что отразились в жизни нашей.  

Уж не вернуть годов  –  

то время,  

 когда не думал ты и,  в страсти,  

 отдавшись,  дяди в растерзанье,  

усладу в сексе находил.  

Бродил по улицам в восторге,   

ища порою новой встречи.  

 Но жизнь ушла 

  и новой речи 

ты не услышишь никогда.  

А так хотелось бы вернуться  –  

к чужому телу прикоснуться,  

 дыхнуть теплом в лицо,  но что...  

что было то уже ушло.  

И так,   

метаясь в страсти,  вернуться хочется,  

 но счастье 

 уж не воротишь.  

  Жизнь ушла.  

До новой же...  

 не родила,  

 тебя молоденькая мать.

Не дал задатков ты опять,  

 для будущего своего.  

И это,  

 друг мой,  

 не ново.  

Подумай.  

Поразмысли впредь: 

 Что лучше  –  

  жить,  

иль умереть?