Моя блондинка

Я уже давно заприметила эту девицу. Какие у неё были грудь, талия, ноги, а какая задница! И натуральная блондинка вдобавок ко всему.

М-м-м! Но она была натуралка, замужем и имела двух девочек — близняшек. По моему наущению, пору подруг попыталось подкатиться к ней, но получили от ворот поворот. Ну что ж, не получается мытьём, возьмём катаньем. Работала она менеджером магазина.

Я специально выбрала холодный, сырой и ветреный день, когда народ не шляется по улицам, а сидит дома. До закрытия оставалось где-то с полчаса, когда я вошла, задвинула задвижку и перевернула табличку на «Закрыто». Потом я прошла дальше и неспеша пошла вдоль полок. Моя блондинка, улыбаясь, поспешила ко мне навстречу со словами:

 — Молодой человек, я могу вам помочь?

Я очень коротко пострижена, чуть ли не наголо, на мне была кожаная куртка, брюки, так что немудрено было перепутать. Я улыбнулась ей в ответ:

 — Конечно! — и ударила.

Блондинка отлетела и упала оглушенная. Не теряя времени, я подскочила к ней, перевернула на живот, заломила руки и связала за спиной, заранее приготовленной верёвкой. Когда моя милая опомнилась и открыла рот, я сразу вставила шарик на верёвочке и завязала на затылке. Потом подняла за волосы и потащила на склад, не забыв выключить в торговом зале свет. Там я положила мою любовь животом на стол, а ноги привязала к ножкам.

Подняв юбку, я сорвала трусики и, адски усмехаясь, вынула шар, затолкала блондинке в рот и поставила шар на место. А потом стала вылизывать ей пизду. И тут блондинка забилась в оргазме. Похоже, это ее на¬столько возбудило, что хватило небольшого толчка, чтоб она взорвалась. Чтож, тем лучше. Для начала я вставила анальный расширитель в зад, вытащила шарик и останки трусов, и приказала лизать. Но блондинка отвернула мордочку. Что ж, сама напросилась. Я с удовольствием влепила несколько пощёчин и повторила приказ. Со слезами на глазах блондинка принялась за работу, подбадриваемая ударами моей плети. После пары оргазмов я принялась за работу. Два с лишним часа я долбила её в пизду и жопу, изредка прерываясь на от¬дых, пока оба не изнемогли. Решив наконец закончить на сегодня, я достала пару купюр и засунула блондинке в пизду. Потом поцеловала мою блондиночку и шепнула на ушко:

 — До скорой встречи, моя прелесть! А трусов больше не носи!

Ещё раз поцеловав, я развязала ей руки и ушла.

2

Такого я ещё не переживала. Ладно, быть изнасилованной мужиком, многие женщины такое переживали, но быть изнасилованной женщиной! Кому скажи — ни в жизнь не поверит! А узнают — будут пальцами тыкать: «Это та самая, которую баба трахнула!» Стыда не оберёшься. Так что лучше молчать в тряпочку.

С другой стороны меня так никто никогда не трахал. А у меня — то было достаточно мужиков, Но все они по сравнению с этой девахой — бледная немочь. Мужик пошёл — только о себе и думает. Не знаю, может быть только мне такие попадались, но удовлетворение я получала не часто. А сегодняшний вечер я забуду не скоро.

С трудом отвязавшись, я в раскорячку пошла к машине, так было натёрто между ног. Муж, погружённый в свои проблемы, как обычно, на меня внимания почти не обратил. Буркнул: «Как дела дорогая?», чмокнул в щёчку и вновь забарабанил по клавиатуре. Оно и к лучшему. Я посмотрела как девочки, похвалила няню, сделав пару несерьёзных замечаний. Наверное, на меня повлияло недавнее происшествие, но я впервые посмотрела на няню как на сексуальный объект. Худенькая, стройная, гибкая, симпатичная, около 20 лет — студентка — заочница. Но дальше фантазий дело не пошло пока.

Всю ночь я не могла спокойно спать, всё одолевали сексуальные фантазии, в которых главным действующим лицом непременно была та самая девица насильница. Утром, умывшись и выпив кофе, я отправилась на работу. Как правило, я приезжаю на час — полтора раньше, чтобы всё осмотреть, наметить, что надо сделать и так далее. В это раз я тоже приехала за полтора часа до открытия. Едва я отперла дверь, как откуда-то из-за спины появилась вчерашняя насильница и, схватив за волосы, потащила в мой кабинет. Ни кричать, ни сопротивляться я не стала: кроме нас, никого больше не было, а сопротивление казалось невозможным.

Пинком забросив меня в кабинет, насильница заперла дверь и повернулась ко мне, расстёгивая пальто, под которым я увидела здоровенное чёрное дилдо. Она показала мне на пол, и я, правильно её поняв, опустилась на колени и открыла рот, куда девица немедленно вставила дилдо. Обсасывая искусственный член, я всё думала, как это чёрное чудовище войдёт в меня, ни пизда, ни жопа не рассчитаны под этого гиганта. Но девахе я ничего не сказала. Во — первых, моё мнение её явно не интересовало, а во — вторых, и рот был занят. Тем временем, расстегнув на мне блузку и сдёрнув лифчик, девушка принялась гладить, мять и щепать груди и соски. Такая необычная ласка очень меня возбудила, до этого никто особо грудями не интересовался. Я с но¬вым рвением принялась сосать и облизывать дилдо. Девица улыбнулась и погладила меня по голове.

Наконец, решив, что сосать достаточно, девица вынула эту штуку и указала на стол. Я встала и легла жи — во¬том, как в прошлый раз. Но та покачала головой и снова указала на стол, сопроводив шлепком по заднице. Тогда я, скинув туфли, залезла на стол, частью отодвинув, частью сбросив бумаги, и встала на четвереньки. Девица тоже залезла и задрала на мне юбку. До этого дело шло в полном молчании, но тут она заговорила:

 — Ах ты дрянь! Я же тебе сказала, чтобы трусов не одевала! Ты посмела нарушить мой приказ! Я тебя на — кажу, но немного позже.

В миг трусы были сорваны и засунуты мне в рот, а в письку вонзился здоровенный дилдо. Вопреки моим страхам, всё было хорошо, видно вчерашние занятия благотворно повлияли. Стол трясся, словно от землетрясения, моя насильница трахала меня как автомат. Наконец я почувствовала, что меня накрывает тёплая волна и забилась в оргазме.

Я думала, что на этом всё, но у девки были свои планы. Дав мне облизать страпон, она усадила меня на край стола, положила ноги мне на плечи и одним ударом вошла в мою задницу, терзая при этом мои груди. Если бы не трусы во рту, я бы орала во всё горло. Оргазм вышел ещё мощнее и дольше. А когда я пришла в себя, насильница показала мне фотки: я полулежу, в жопе торчит дилдо, изо рта трусы, волосы растрёпаны, блузка расстегнута, юбка задрана, на мордахе блаженство идиота... Блядь во всей красе.

 — Как, нравится? — засмеялась деваха. — А теперь займёмся наказанием. Думаю, это будет прекрасным уроком, что мои приказы обязательны для выполнения. На карачки, сучка!

Я быстро выполнила приказ. Страппон бы! л вынут и помещён в мой рот, я принялась его сосать. А в мою задницу было засунуто нечто толстое. Потом ремешок обвился вокруг бёдер и щёлкнул замочек. Девица за — брала у меня страппон, похлопала по щеке и ушла, бросив на прощание:

 — До встречи!

Я посмотрела в зеркало. У меня стояла анальная пробка и ремешок застёгнут на замочек.

3

Блондинка оказалась на удивление хорошо воспитуемой. Похоже, ей нравится и секс, и подчиняться. Хорошо, посмотрим, как она воспримет некоторое дополнение к сексу.

Я не знаю, как моя блонди сегодня вела машину до дома. Тот анальный расширитель, что я ей вставила, имеет две особенности. Если его погрузить очень сильно, то острые грани начинают врезаться в зад, причиняя сильную боль. А ещё он имеет выступ, который упирается в сидение и заставляет погружаться в жопу. Словом, блондинке пришлось целый день провести на ногах.

Было смешно наблюдать, как она, бросив машину на стоянке, пулей вылетела, держась за задницу. И побрела домой, с выражением полного отчаянья. И надо было видеть её радость, кода я встретила её у подъезда. Не говоря ни слова, я подхватила блондинку под руку и потащила за гаражи. Там я задрала юбку и вынула расширитель. С каким радостным облегчением она уселась срать! Дождавшись, пока блондинка оправится, я ухватила её за волосы и потащила в переулок, так и не дав оправить юбку, мимо обалдевших от такого зрелища подростков. Впрочем, идти надо было всего сотню метров, до запаркованного там микроавтобуса. Зашвырнув блондинку внутрь, я приказала:

 — Раздевайся!

Но блондинка пропустила приказ мимо ушей, с удивлением рассматривая внутренность машины. Окон не было, было единственное сидение, с потолка свисали какие — то цепи. Мне пришлось хорошенько наподдать, чтоб очнулась, и повторить приказ. Она правильно поняла приказ раздеться, и через пару минут была голой. Я протянула блондинке красный корсет:

 — Теперь будешь носить это. Деньги есть, купишь ещё таких же. Чё смотришь? Одевай! — Женщина еле су¬мела застегнуть корсет, да и то с моей помощью. — У, корова! — я шлёпнула её по заднице, отчего она взвизгнула. — Далее, про колготки забудь. Будешь носить чулки, одень эти пока, потом купишь ещё. — Я бросила ей пару чулок. Одевай!

Блондинка натянула чулки. Бля, более сексуальной шлюхи я ещё не видела! Мне захотелось отодрать её немедленно, тут и сейчас!! Однако я сдержала желание. Скоро буду иметь столько, сколько захочу.

 — А теперь слушай задание. Соблазнишь свою няню. Кобылица она молодая, должна быстро поддаться.

 — А если... — пискнула моя блондинка.

 — А если не сделаешь, то будешь наказана! — оборвала я её. — У меня в запасе много штучек, наподобие того расширителя. Хочешь опробовать? — Блондинка замотала головой. — Так одевайся и иди выполнять, блядина!

Я отвесила ей пощёчину. Всхлипнув, она стала одеваться.

 — Стой! — взяв клопа, я прицепила его на корсет. — Учти, теперь я буду в курсе, выполнила ты приказ или нет. Ты уж постарайся, детка...

Когда блондинка убежала, я переставила машину на стоянку и включила записывающую аппаратуру. Дальности должно было хватить. И точно — было хорошо слышно, как блондинка разговаривает с мужем, ласкает детей, делает замечание няне. Слушать её всю ночь я не собиралась — утром узнаю, выполнила она мой приказ или нет. Пересев на мотоцикл, я поехала в наш лесби-клуб оттянуться.

Рано утром я уже была в машине и слушала запись. Блондинка постаралась. Она потратила чуть ли два часа, уламывая няньку, но всё — таки дожала. И полночи продолжались их игрища. Перехватила я её у машины, не выспавшуюся, но довольную.

 — Молодец, крошка! — я ущипнула её за щёчку. — Ты заслуживаешь награды. Позвони на работу и скажи, что ты заболела и сегодня не придёшь.

 — Но... — попыталась возразить она.

 — Звони, сука! — влепила я пощёчину.

Дрожащими руками моя блонди достала телефон и позвонила свой заместительнице.

 — Отлично, — кивнула я. — А теперь наказание за возражение. Снимешь верхнюю одежду и пройдёшь вон к тому чёрному фургону.

Как ни! странно, этот приказ блондинка выслушала, как мне показалось, даже с облегчением. Она что, привыкла прилюдно раздеваться?

Анальный расширитель явно помог: трусов не было, а корсет был. Ну раз так, я ещё и сняла на видео — как раздевается, как идёт, как залазит в машину. Там я ей надела трусики с двумя фалоиммитаторами, сковала за спиной руки, накинула сверху пальто и усадила впереди. Посмотрев с прищуром на испуганное личико моей Блонди (отныне это будет её именем), я решила больше ничего не делать — успеется. Выезжая со стоянки, я увидела, как вслед глядит её няня. Она явно видела, как шла моя Блонди. Интересно, что она захочет за это зрелище? Ладно, позже выясню...

4

После того, как вечером эта Рокерша (буду так называть эту деваху) приказала совратить няню, я поняла — я пропала. Конец котёнку. Теперь она мне будет давать всё более и более унижающие задания. И утро не обмануло моих ожиданий: я получила приказ пройти почти голой чуть ли не всю стоянку. Что я и сделал а, краем глаза наблюдая, как Рокерша снимает меня, и даже чуток попозировала. Но вот её действия поставили меня в тупик: что она хочет — то?

Ехали мы по центральным улицам и остановились у одного из самых дорогих магазинов женской одежды в городе. Рокерша сняла наручники и повела меня в магазин. Я облилась холодным потом: здесь я не раз делала покупки и знали меня неплохо. Вот, одна из продавщиц поспешила к нам навстречу:

 — Здравствуйте, могу ли я..

 — Спасибо Ниночка! — ответила я, после весьма чувствительного толчка. — Мы кое-что посмотрим.

Осмотр товаров почти ничем Рокершу не удовлетворил. Мне купили чулки, наподобие тех, что были на мне, да пару жутко откровенных и сексуальных комбинаций. Себе она выбрала стильные ботиночки. Потом поехали дальше. Через пару кварталов Рокерша остановила машину у тротуара. Меня оставила сидеть в машине, приковав за руку к сидению наручниками.

 — Я верю, дорогая моя, что ты никуда не сбежишь, — сказала она, целуя м еня, — но ты чересчур сексуально выглядишь, чтобы оставлять тебя свободной. Могу спорить на штуку баксов, что через пять минут к тебе нач¬нут приставать.

Зря я не стала спорить. Приставать начали на восьмой минуте. Трое сексуально озабоченных гоблинов. Зря я сразу их не послала. Хотя с другой стороны эти трое верзил могли и оскорбиться. Через две минуты разговора они начали рваться в машину, я не на шутку испугалась. То тут появилась Рокерша, неся какую — то большую сумку.

 — Вы чего здесь забыли? — спросила она, опуская сумку на землю.

Один из них попытался быковать, но приятель рявкнул: «Заткнись, придурок!» — и уволок дружков. Когда она села в машину, я спросила:

 — Он знает тебя. Интересно, откуда?

 — Он из группировки Артура, — ответила Рокерша. — У нас с ним были кое — какие недоразумения, но потом всё устаканилось. А с этим, у него кличка, кстати, Лом, любит гнуть ломы о свою голову, было мелкое недоразумение. Он признал свою неправоту, ну и разошлис

ь.

 — Как это — гнуть лом о голову?

 — Да просто, — по жала плечами Рокерша. — Середина лома на голову, руками за концы и сгибаешь. Ну что ты от придурка хочешь?

Что да, то да, был бы умный, такое не вытворял бы. Меня очень занимал вопрос, почему Лом признал свою неправоту? Ну не ломом же его по башке долбанула Рокерша? А иных аргументов эти гоблины не признавали. Любопытство так замучило меня, что рискнула спросить у ней самой.

 — Был один разговор, — помолчав, нехотя буркнула Рокерша.

Я поняла, что более внятного ответа не дождусь и отстала. Машина тем временем выехала из города и свернула с главной трассы на боковую и покатила вдоль реки. Через полчаса она подъехала к посту. Охранники, увидев сидящую за рулём Рокершу, даже не стали проверять документы, а сразу подняли шлагбаум. Кивнув им, Рокерша поехала дальше. Дорога петляла по еловому бору, и вдруг выехала к старинной усадьбе, стоявшей на берегу небольшого озера. Кажется, пару лет назад был скандал о незаконной приватизации этого памятника старины иностранной фирмой. Вроде бы эту усадьбу претендовали ещё и не! сколько городских и областных шишек. Но скандал быстро потух после того, как «линкольн» мера взлетел на воздух. Спрашивать о причастности Рокерши к этому скандалу я не стала. Глядя на усадьбу, я поняла, почему была такая грызня из-за неё.

Охранники сразу открыли ворота, едва завидев машину. Остановив машину у главного входа, Рокерша сняла с меня пальто, застегнула руки за спиной и в таком блядском виде (корсет, длинные чулки, шпильки) по¬вела по лестнице к главному входу. А там уже выстроились пятеро слуг, встречая хозяйку. Смотрели без удивления, но с интересом. Поздоровавшись с высоким седым дядькой (дворецкий, что ли?), Рокерша приказала принести вещи в Каминный зал, а меня повела в подвал. Нет, в камеру не кидала, а просто поменяла наручники на ножную цепь.

А потом мы поднялись в Каминный зал. Я поняла, почему он так назывался — камин там был такой вели¬чины, что можно было зажарить парочку слонов и ещё осталось бы место для быка. Огонь в камине был разожжён, у камина стояло несколько кресел и пара столиков с вином и фруктами, ещё сигаретница (похожая у мужа в кабинете была) и коробка, видимо, с сигарами. Рокерша открыла коробку, взяла тонкую сигару и взглянула на меня. Правильно поняв её взгляд, я взяла зажигалку и дала ей огня. Потом я разлила по бокалам вино, один вручила ей и опустилась на ковёр у ног госпожи.

Госпожи?!

По — видимому, именно так. Я с самой первой встречи отнеслась к ней именно как к госпоже, повелительнице, имеющей право распоряжаться свой покорной служанкой. Мне это понравилось, очень даже понравилось. Именно поэтому я не оспаривала её приказов и покорно выполняла все прихоти. Впрочем, и прихотей — то особых не было.

Моя госпожа положила руку на голову и стала перебирать мои волосы, я прижалась к её ноге и положи — ла голову ей на колени. От её прикосновений я становилась сама не своя. Правда, только от её, когда я ночью трахалась с няней, особых чувств не было, было просто забавно и приятно. Да ещё и волнительно, из — за мужа, храпевшего в соседней комнате. А вот Рокерша... Я такого даже с мужем не испытывала!

Господи, уж не влюбилась ли я?! В эту девицу??!

Мать моя женщина, дожила...

5

Я ласкала мою Блонди и мне было очень хорошо. Век бы так сидела век, никуда не двигаясь.

Потушив окурок в пепельнице, я встала:

 — Пошли искупаемся, котёнок.

 — В озере? — удивилась Блонди и аж передёрнулась от озноба.

 — Зачем? — удивилась я. — Есть отличный бассейн с подогревом воды.

Бассейн был за домом, вела к нему крытая галерея. Шла она как раз от Каминного зала. Сделана галерея была в виде колоннады с застеклёнными проёмами, потолок был красиво расписан, пол выложен мозаикой с изображениями купающихся девушек. На мой взгляд, они были слишком жирными, сиськастыми и жопастыми, но мне показали рисунки знаменитых художников, и я махнула рукой — делайте, что хотите. Сам бассейн был выполнен в виде стеклянного павильона. Чтоб он не дисгармонировал своим суперсовременным видом со старинной усадьбой, его отгородили деревьями и кустами.

В бассейне мы устроили эротическую игру. Начали друг друга раздевать, облизывая при этом, не пропуская ни малейшего кусочка тела. Эта игра нас так распалила, что мы устроили бешенный трах. В каких только позициях мы не использовали друг друга! Наконец, обессиленные, мы свалились в бассейн. Вода освежила нас и мы опять этим занялись на ступеньках — там широкая лестница была с постепенным увеличением глубины. Наконец всё — таки пресыщенные, мы пошли в раздевалку. Мои вещи не трогали, но для Блонди лежали новые корсет, чулки и туфли на пятнадцатисантиметровой платформе. Ну ещё я надела на неё наручники и поводок.

Столовую я не использовала, на меня тоску наводил огромный стол, рассчитанный не менее чем на полусотню персон. А обедали мы в небольшом кабинете рядом. Я усадила блонди в кресло, привязала руки и ноги и кормила её сама. И меня, и её такой обед страшно забавлял. После обеда я потащила её в тир:

 — Пошли, есть идея!

В тире, оборудованном в подвале, я достала пистоле! т:

 — Значит так. Каждому даётся по пять выстрелов. Кто выбьет больше, тот победил, а значит и...

Я многозначительно посмотрела на Блонди. Та приуныла, но согласилась. А куда ей деться — то? Я выстрелила. 48 из пятидесяти — весьма неплохо. Потом дала пистолет Блонди. Та пальнула почти не целясь. Мне понравилось, что её рука не дрожала, глаза не щурила. Потом проверила результат и обомлела: сорок семь из пятидесяти. Я посмотрела ещё раз: вот мои дырки, обведённые фломастером, вот её. И ещё раз. Нет, всё точно. В полном обалдении я уставилась на мою блондинку:

 — Ты что, стрельбой занималась?!

 — Никогда! — ответила та. — Стреляла я всего однажды, из охотничьего ружья, у приятелей на даче. Муж промазал, а я попала. Он обозлился, обозвал тупой коровой и прогнал.

 — Понятно... — сказала я.

Притащила кучу оружия: несколько пистолетов разных моделей, в том числе легендарный маузер, пару автоматов, штуки три винтовки, и заставила блондинку стрелять из этого арсенала. Та и сама с удовольствием палила. Результаты превзошли все ожидания, пули точно ложились в цель.

Не, я стреляю не хуже, но у меня это результат длительных тренировок, а тут божий дар в чистом виде. Она в первый раз брала в руки оружие и не мазала!!! В конце концов, я от избытка чувств обняла Блонди и го¬рячо поцеловала.

 — Вот уж не знала, что мне такое сокровище досталось! Твой муж дебил в тяжёлой форме! Прозевал такое чудо! Нет, милая, теперь я тебя точно мужу не отдам. И вообще тебя не отпущу. А вдруг кто — то украдёт?

Блонди рассмеялась, но я если и шутила, то совсем чуть — чуть. Иметь собственного, верного стрелка — это же предел мечтаний! До этого я работала в одиночку, а теперь мы сможем осуществлять и более сложные композиции. Осталось лишь кой чему Блонди научить, но это уже чепуха. Главное — она была стрелок от бога, а этому можно научиться, но надо годы и годы практики.

Потом мы вместе почистили и смазали оружие — порядок есть порядок. Похоже, даже возня с этими железяками доставляла ей почти так! ое же удовольствие, как и стрельба. Тем лучше, будет лелеять и холить свой инструмент. А потом я притащила бутылку шампуни и пирожные:

 — Надо, любовь моя, отпраздновать рождение ещё одного снайпера!

Я выстрелила пробкой и разлила пенящееся вино по бокалам.

6

Когда она потащила меня в тир и заставила стрелять, я смерилась с поражением. Я сказала чистую правду: стреляла я лишь один раз в жизни из двустволки. Муж решил унизить меня и заставил стрелять. Представь¬те себе его ярость, когда я попала в цель с обеих стволов, а он промахнулся! До сих пор помню то удовольствие, когда держала в руках тяжёлое ружжо!

А тут настоящее боевое оружие! Беретта, глок, маузер, Стечкин! Особенно мне почему — то понравился маузер, хотя что в нём могло быть хорошего? Тяжёлая малоудобная железяка начала прошлого века. А вот поди ж ты! И стреляла с огромным удовольствием. И как приятно было видеть изумление и восторг Рокерши! Хотя что такого в моей стрельбе я не понимала. При целилась, выстрелила, попала. С трудом до меня дошло, что огромное большинство людей безбожно мажут, особенно впервые взяв в руки оружие. Мне стрельба так по¬нравилось, что у меня и мысли не возникло, зачем ей понадобился снайпер. Мне и сейчас это всё равно. Пусть Рокерша думает, ей за это деньги платят...

Вдруг госпожа положила меня на стол, стала поливать шампусиком и слизывать это с моих груди, живота, пипиське. Я будто взорвалась, так бурно кончила. Потом она сама, легла на спину, я припала к её пизде, обиль¬но поливая шампанским. Получив по несколько оргазмов, мы, наконец, смогли оторваться друг от друга.

 — Как не печально, моя прелесть, — сказала Рокерша, — но мы должны пока расстаться.

Она привезла меня к дому уже не этом фургоне, а на шикарном американском авто да ещё и с шофёром, я быстро оделась. Поцеловав на прощание госпожу, я пошла домой. Там меня ждал разъярённый муж. Не сказав ни слова, он засветил мне в глаз. Я отлетела к стене и упала на пол. Муж подскочил и принялся срывать с меня одежду.

 — Нет, только посмотрите на эту шлюху! — заорал он, когда я осталась в корсете и чулках. — Блядь! Ты же конченная блядь! Эта сука даже трусов не

носит!! На! На!! На!!!

Он принялся бить меня ногами. За дверьми мелькнула довольная мордочка няни.

 — Может быть, хватит? — внезапно раздался такой родной голос.

Рокерша!!

Муж, поднявший ногу, чтобы опять ударить, повернулся. Она стояла у дверей в распахнутом чёрном плаще и шляпе, заложив руки за спину. Муж, смерил её взглядом и спросил:

 — Ты как вошла?

 — Через двери, — усмехнулась Рокерша. — Вот, смотрю на происходящее. Здоровый мужик избивает женщину. Здорово!

 — Пошла вон!!! — гаркнул муж.

И бросился госпожу. Были у меня сомнения в целесообразности такого поступка, и они подтвердились. Драки не было. Рокерша несколькими ударами свалила его на пол и подошла ко мне. Погладив по щеке, она спроси¬ла меня:

 — Как чувствуешь, милая?

 — Ничего, — прошептала я.

 — Бля! — воскликнул муж. — Так ты лесбиянка? Ёбанным по голове! Моя жена — лесби! Кто бы мог поду — мать подобное! Тьфу на вас!! Извращенцы! Надо бы тебе, сука в шляпе, показать, что такое настоящий мужчина.

 — Не себя ли ты имеешь в виду? — покосилась на него с насмешкой Рокерша. — Избить женщину и тут же по¬лучить по рогам от другой.

Она подняла меня и понесла в комнату. Следом, кряхтя и постанывая, кое — как заковылял муж. Положив меня на Диван, Рокерша повернулась к няне:

 — Ну — ка, сучка, тряпки и воду!

 — Конечно! — убежала няня.

А муж никак не мог успокоиться:

 — Давить вас, шлюх, надо! Бабы просто взбесились! О доме, о семье перестали думать... Совсем стыд потеряли, бесстыдницы...

 — Слышь, козёл, ты заткнёшь свою пасть! — злобно посмотрела на него Рокерша. — Или добавить?

Нет, добавки муж не хотел. Но и заткнуться он не мог — слишком сильным оказалось потрясение. Его же¬на изменила ему, да ещё с женщиной! Позору не оберёшься теперь!! Злобно глянув на нас, он ушёл в кабинет, что — то бурча себе под нос.

Тут няня при! несла бинты и воду. Моя госпожа осторожно протёрла мои раны. Собственно, ран и не было, были лишь сильные ушибы, да повреждена левая рука. Просто из разбитых губ много крови разлетелось. Убедившись, что в общем не так уж плохо, Рокерша сказала:

 — Я тебя с этим идиотом не оставлю. И девочек возьмём. — Потом хмуро посмотрела на няню. — И ты тоже поедешь.

 — С детьми? — осторожно спросила няня.

 — Ага, детсад для тебя открою! — ядовито ответила Рокерша. — Ахмеду продам.

 — За что?! — воскликнула няня, побледнев как снег. Нет, ещё белее.

Ахмед взял под контроль всю проституцию в городе, попасть в его лапы — значит погибнуть.

 — Из-за тебя едва не погибла моя подруга. Тебе орден надо дать? Пошли!

 — Госпожа! — няня упала на колени, ухватившись за ноги Рокерши. — Не надо! Я... Я... Я всё для вас сделаю! Только не к Ахмеду!!! Я на всё согласна, только не к нему!!!

 — Да? — Рокерша за волосы подняла голову няни и посмотрела в лицо. — Интересно... Ладно, собери девочек. И быстро!!

Няня вскочила и помчалась в детскую.

 — Госпожа, вы простили её? — спросила я.

 — Посмотрим... — неопределённо ответила Рокерша.

 — Вот как? — раздался пьяный голос мужа. — Госпожа?!

Он стоял в дверях, в руках дрожала двустволка.

 — Как же ты низко пала, сука... А ты? — он обратил свой взгляд на Рокершу. — Ты развратила мою жену, сделала тварью, блядью...

Продолжить он не смог. Хозяйка подошла, выхватила ружьё и прикладом двинула по роже. Муж улетел, теряя на лету выбитые зубы. Плюнув вслед, Рокерша повернулась к нам:

 — Этот козёл даже забыл зарядить свою ружбайку. Что готовы? — И я, и няня кивнули. — Ну тогда поехали.

Вот уже три года мы живём вместе и очень счастливы. Мои дочери живут вместе с нами. И няня тоже, всё возится с дочками. Время от времени присоединяясь к нам в спальне. Рокершу она боится страшно, до дрожи в коленках. Муж куда — то уехал. Не вынес насмешек и презрения, после того, как моя госпож а кое о чём намекнула. Да, а стрелять я так и не бросила. И довольно часто мы ездим в командировки...