Мэс му кэ. Вторая серия

Мэс му кэ. Вторая серия.

На следующий день планам покататься на мотороллере с Аслема и Шукраном не суждено было сбыться, так как мама не проявила желание отлёживаться в номере. Впрочем, я равнодушно отреагировал и не расстроился, думая, что ещё успею промчаться по пыльным улочкам Туниса. Мама посмотрела на меня и заявила, что солнечные дни тают, и она приехала в Тунис загорать и купаться, а не торчать в четырёх стенах. Я не смог сдержать заливного смеха, когда мама придирчиво приставила к моему локтю свою бледную руку. Она нахмурилась, сумрачно посмотрев на конечность, которая в свете вечерней лампочки отливала синевой баклажана, но потом улыбнулась, завидев, как меня позабавила эта сцена.

— Всё! Завтра после обеда иду с тобой на пляж! – растирая от смеха выступившие слёзы, непримиримо заявила она.

— Замётано, мам! Только не обгори! – я повторил слова, которыми она часто потчевала меня.

После обеда мы искупались в море. Затем она выразила желание полежать на берегу. Мне захотелось глотнуть колы. Я спросил, не хочет ли она чая или кофе, но мама отказалась, икнув, что она ещё не переварила плотный обед. Я оставил её одну и приспустил в бар. Налив до краёв большой стакан газировки, принялся неторопливо пить, отслеживая, поднимающие по стенкам, пузырьки.

— Привет, Серёжка!

Я обернулся. Аслема стоял вместе с Шукраном. Они глазели на меня, излучая радость.

— Приветик! – я довольно хрюкнул, так как шустрые пузырьки щекотали в носу.

— Вина? – Шукран разулыбался, как облитым вишнёвым сиропом. Он указал смуглым пальцем на мой стакан.

— Неа. Кола! – хмыкнул я ответ недоделанному полиглоту.

— Ты собрался? В плавках поедешь? – Аслема прикоснулся к моему животу.

— Неа! – я мотнул головой, словно отгоняя комара.

— Почему?

— Мама не в номере. Она на берегу. Загорает.

Аслема с тоской посмотрел на мои ноги, а потом в сторону моря. Я заметил, как он мучительно раздумывает.

— Мама пойдёт в номер, – сделал он предположение, которое прозвучало с оттенком вопроса.

— Не знаю!

— Жаль. Тебя ждут на ферме. Я договорился об экскурсии. Разве ты не хочешь сорвать с дерева сочный плод?

— Лучше на мопеде покататься! – допив колу, я показал, как держу ручку руля.

— Ах ты, мальчуган! Будь, по-твоему! – расцвел Аслема и следом Шукран.

Я повернулся и поставил стакан на барную стойку. В этот же момент Шукран легонько шлёпнул меня по попе, где заканчивался материал плавок. Я лояльно пропустил ему вольность и не обиделся. Мужчины звали меня на бесплатную экскурсию, и я не мог ответить грубостью.

— Мы будем ждать! – с неразрушимой надеждой произнёс Аслема, не подозревая, что назначенная встреча произойдёт только на четвёртый день отдыха.

Я ничего не сказал маме о предстоящей поездке, потому что точно знал, что она будет против моего ухода с территории отеля с неизвестными мужчинами, не смотря на то, что они стали моими друзьями. Пусть они были взрослыми, но дружбе возраст не помеха. Мама подозревала всякого, кто кружился вокруг меня и в этом я был с ней категорически не согласен. Я доверял тунисцам, потому что они ходили за мной по пятам и всегда были готовы прийти на помощь. Они заполняли моё время разговорами и скрашивали моё одиночество. Особенно, конечно, Аслема. Шукран, улыбаясь, слушал или вставлял короткие фразы и слова по-русски или на английском. Аслема и Шукран пытались угадать любое мое желание, лишь заглянув в глаза. Приносили картошку - фри в тарелке с вилкой, давая запивать стаканчиком колы. Иногда, подмигивая, и втайне от мамы подносили стаканчик пива. Я выпивал холодную жидкость и в теле образовывалась необычайная лёгкость и сгустки силы. Я нырял в бассейн с головой, а выныривая на поверхность, проплывал чемпионские пять кругов. Догребая до бортика, я замечал, как Аслема и Шукран трясутся от хохота. Им нравилось, когда я устанавливал бассейновые рекорды. Они хвалили меня и в шутку, но всегда украдкой, чтобы не видели остальные отдыхающие, поглаживали по ногам и ягодицам.

Мой побег из отеля с Аслема и Шукраном свершился после трёх дней нашего с мамой отдыха, когда по моим ощущениям тунисцы находились в гнетущем состоянии и уже были готовы выкрасть меня от мамы. Им не терпелось, поскорее показать безлюдный пляж с более чистой, морской водой и плодородную ферму.

Время текло своим чередом. Дружелюбный характер мамы позволил, отыскать ей подруг, с которыми она нашла общий язык и жизненные темы для разговоров. А для меня отыскалась возможность ускользнуть от всевидящего ока мамы, которая сейчас была поглощена общением, и ей попросту не хватало времени контролировать сына.

На четвёртый день всё складывалось, как нельзя лучше. Мама с новыми подружками перебралась на открытую террасу, а затем сказала мне, что постарается поймать на ресепшен слабый сигнал вай-фая, чтобы связаться с коллегами по работе. Я понял, что моё послеобеденное время полностью свободно, так как мамины интересы занимали, по меньшей мере, часа три.

— Привет, Аслема! – я выбросил раскрытую ладонь.

— Привет, Серёжка! Едем? – подпрыгнул спасатель.

— Да.

Аслема подозвал Шукрана. После пары фраз, его товарищ зачесался от счастья и показал мне два кулака с торчащими большими пальцами. Я надел шорты и майку. Они вывели меня через тайный выход, чтобы не обнаружила мама.

— Мотороллер на стоянке! – предупредил меня Аслема тихим голосом, будто боялся, что его услышит враг, к которым он отнёс маму.

Я с тунисцами вышел на спокойную улочку, и мы пошли пешком. Кроме одного автобуса, посигналившего нам в надежде подхватить пассажиров, остального транспорта я не заметил. Шукран раздражённо показал знаком, что мы не нуждаемся в перевозке. Водитель дал на прощание долгий сигнал и скрылся вдали.

— Долго идти? – поинтересовался я, ощущая на плечах пронзающие, как стрелы, лучи палящего солнца.

— Нет. Вон стоит здание. Для сотрудников отелей.

— Общежитие? – догадался я.

— Да. Служебное жильё. На курортный сезон работники не возвращаются домой, чтобы не тратить на дорогу деньги, а проживают здесь. Экономия.

Шукран провёл ладонью по моему плечу, на котором выступили капельки пота. Я посмотрел на него. Полиглот ответил мне глуповатой улыбкой. Он попробовал пальцы на вкус, которые хранили влажные следы моего пота. Я поморщился.

— Тебе нравится загорать? – шагая рядом со мной, поинтересовался Аслема.

— Да.

— Почему?

— Что значит «почему»? – я удивился странному вопросу. В моей интонации прозвучали нотки, умудрённого жизнью, человека. – Это полезно! Это здоровье! Витамин «Д» - слышали? И ещё, загорелые люди смотрятся привлекательнее.

Аслема саркастически ухмыльнулся моим высказываниям. Они не показались ему мудрыми.

— Фу! Кожа сгоревшего землепашца на поле. Белая кожа является верхом совершенства. Мы все так думаем. И я, и Шукран. Поэтому не понимаем, зачем ты портишь свою бархатную кожу? Белизна - это символ благородства. Мы возбуждаемся от белой кожи, если говорить откровенно.

В доказательство словам он погладил мои руки. Я скосил глаза на смуглых сопровождающих и пожал плечами. Они съедали меня взглядами. Я не мог вступать с ними в дальнейшую полемику.

Мы свернули к стоянке. Под самодельным тентом, защищающим транспорт от прямых лучей тропического солнца, увидел старый мотороллер. На его педалях давно стёрлась резиновая подошва, а цвет мототехники было невозможно различить. Тем не менее, двигатель послушно заурчал, едва Аслема предпринял попытку завести. Я засомневался, что мы поместимся втроём на недлинное сидение.

— Ты худенький, Серёжка! Сядешь посерединке, - ощерился Аслема.

За руль уселся Шукран. Я обхватил его расплывшееся туловище руками, а сзади меня прижал Аслема. Его руки оплели моё тело, как ядовитый плющ. Шукран включил скорость и мотороллер рванул.

— Искупаемся и потом поедем на ферму! – прокричал Аслема прямо в ухо, потому что ветер и тарахтение мотора заглушали речь.

— А мне позволите порулить? – я полуобернулся.

— Да. На ферме! – ответил Аслема, ощупывая моё, изгибающее на кочках, тело.

Мы промчались по асфальтовой дорожке, которая искривлялась, как лента туалетной бумаги. Совсем скоро Шукран замедлил скорость и съехал с основной трассы. Сто метров мотороллер трясся по грунтовке. Затем мы остановились. Я увидел трепещущее море. На безлюдном пляже никого не было, несмотря на то, что поодаль находились двое арабов, которые ловили рыбу, прохаживаясь по мелководью. Они не обратили на нас никакого внимания, поглощённые своим делом.

— Выгружайся, Серёжка! Хочешь искупаться? – Аслема потрепал меня по волосам.

— Сильно хочу! – я перепрыгнул сидение, как проснувшийся котёнок.

— Тогда раздевайся! Никто не увидит.

Я освободился от футболки и скинул сланцы. Оставшись в плавках, сделал шаг по направлению к морю.

— Постой! Куда пошёл? – Аслема удержал меня за руку.

— Куда?! Купаться!

— Снимай всё! Здесь спокойно и тихо. Чужие не знают об этом месте.

Я смутился.

— Плавки снять?

— Да. Мы с Шукраном составим компанию. Ну, смелее!

В подтверждении слов, мужчины скинули трусы и положили одежду на сидение. Они остались абсолютно нагими. Мои глаза ненароком наткнулись на их половые органы. Обомлев, я заметил, что крайняя плоть у них обрезана, а крупные головки походили на грибочки со шляпкой. Свисающие, коричневатые стволы имели внушительные размеры, а раздутые мошонки словно до краёв наполнились семенной жидкостью.

— Ну, же?! – нетерпеливо подтолкнул Аслема.

— Серыжка! – подошёл ко мне Шукран. Его член лениво покачивался при ходьбе. – Море! Море! Ууу!

Я воровато оглянулся по сторонам, будто проверяя незваных сторонних наблюдателей. Пляж так же был свободным, а рыбаки отдалились ещё дальше. Я дёрнул шнурок плавок, ослабив натяжение пояса. Затем взялся за края и опустил вниз. Приподняв по очерёдности ноги, высвободился от плавательных трусиков. Я предстал перед тунисцами голым.

— Вау! Секси! – ахнул Шукран.

Аслема пронзительно приствистнул.

— Супер, Серёжка! Ты привлекательный мальчик! Мы нисколько не сомневались в твоей красоте. С первого дня, как увидели твою точёную фигурку возле бассейна, сразу влюбились. А плавочки произвели фурор и моментально обратили внимание на их владельца.

— Спасибо! – я зарумянился, так как никогда не получал подобного типа комплименты от мужчин.

Шукран взял меня за руку и повёл к морю. Аслема шёл за нами. Я чувствовал его пронзительный взгляд на своих ягодицах.

Аслема сказал Шукрану что-то на непонятном языке. Шукран утвердительно кивнул, скосив глаза на мою попу.

— Кожа на попе у тебя светлая! Заманчивая и волнующая! Попка узкая, а писька аккуратная. Твоя фигура – античная! Идеальна, чтобы ваять скульптуры! – пояснил Аслема на мой немой вопрос.

По горячему песку я с тунисцами зашёл в прохладу моря. Я поддался мощи приливной волны и поплыл. Солёная вода хорошо поддерживала тело, будто помогая, не тратить излишние силы. Аслема и Шукран, превратились в истинных спасателей и мою личную охрану, сопровождая меня по бокам. Улыбаясь, мужчины подмигивали, когда я поворачивал голову то к одному, то к другому. Я мастерски перекувырнулся через голову, словив удачный момент, и поплыл обратно, к берегу. Мужчины также ударно поменяли направление, прислушавшись к моему желанию. Улегшись на спину, я доверился дружелюбному прибою. Меня закачало на волнах. Кончик моего пениса, как мордочка белки выскакивала из пенистых волн. Тунисцы искали возможность, чтобы лишний раз коснуться моего тела. Голубое небо сияло белизной всевидящего светила. Осознав, что могу встать на дно ногами, вытянул конечности. В этот же момент меня окружили тунисцы. Аслема привлёк к себе. Он обнял меня и потянулся к лицу. Я растерялся, когда его губы коснулись моих. Покусывая, Аслема стал целовать. Шукран ощупывал под водой мой живот, далее опустился на пах и начал перебирать мои сжавшиеся яички.

— Что делаете, Аслема? Шукран? – охнул я, когда удалось отстраниться от назойливых губ и отодвинуться от настырных пальцев тунисцев.

— Ты изумительно пахнешь, - ответил Аслема, облизываясь красным кончиком языка.

Меня озарило.

— Вы - геи?!

— Что ж такого, Серёжка? – изумился в свою очередь Аслема. – Многим мужчинам нравятся молоденькие и тонкие мальчики. Ни за что не поверю, что в твоей стране к тебе не приставали мужчины.

Я посмотрел на горизонт, вспоминая. Как-то в автобусе ко мне прижимался пожилой мужчина, но дальше дело не пошло. Я вышел на остановке, а извращенец остался в транспорте. Пользуясь моей задумчивостью, Шукран решил, что настала очередь для его поцелуев. Мужчина обнял за талию и наклонил мне голову. Рыхлое пузо коснулось меня. Губы Шукрана оказались толстыми и слюнявыми. Мне стало неприятно и стыдно, что подумают рыбаки, которые могут случайно увидеть, как меня целуют. Я силком оторвался от присосавшегося тунисца и насколько мог, борясь с сопротивлением воды, устремился к берегу. Я выскочил на берег, как кукушка из часов.

— Серёжка, не бойся! – Аслема удалось меня успокоить. Его голос звучал убедительно.

Мой запал укоротился. Они тесно скучковались возле меня. Я заметил, как набрякли члены тунисцев, от возбуждающих морских поцелуев. Аслема провёл ладонью по моему лицу.

– Мы не сделаем тебе плохо. Ты не почувствуешь боли. Никто не узнает, что тебя любили в попку.

Я обмер.

— Куда?!

— Ну, не надо так этого бояться! – улыбнулся Аслема, ласково поглаживая ложбинку на спине и копчик. – У тебя юная попка. Узкий и упругий анус. Для нас настоящий подарок. Ты ляжешь на животик, а мы с предельной осторожностью войдём в попу.

— Вдвоём? – ахнул я.

— По очереди.

— Не хочу, - я захныкал, так как они целенаправленно стали гладить обнажённые ягодицы. Я был перед ними беззащитен. Их фаллосы обрели силу и поднялись. Я ужаснулся их невероятным размерам. Такими членами, казалось, меня проткнут насквозь.

— Серёжка, не волнуйся! Это произойдёт не прямо сейчас. Мы поедем на ферму. Ты покатаешься на мотороллере. Покушаем. Выпьем. Нам не нужен испуганный до смерти стройный мальчик. Мы – твои друзья!

Я выдохнул со слабым облегчением, потому что неопределённость предстала туманным облаком. Слова Аслема увели меня от чувства вины, что двое мужчин хотят, вступить со мной в половую связь. Шукран обошёл меня сзади и обнял двумя руками. Я не мог никуда деться. Рыбаки оглянулись на нас. Мне стало стыдно за эту сцену. Ладони Шукрана проскользили по рёбрам и опустились на мой член. Шукран стал медленно двигать крайней плотью, обнажая мою головку. Аслема глядел с одобрением.

— Не надо! – простонал я, густо краснея от откровенности, на которую они меня выводили.

Рука Шукрана задвигалась быстрее. Вопреки желанию, мой пенис стал приподниматься. Аслема подошёл вплотную. Он запрокинул мне голову и впился поцелуем. Я слабо отвечал. Два чёрных члена ненавязчиво прикасались с двух сторон: к животу и попе. Аслема отстранился и посмотрел затуманенными глазами.

— Серёжка, сейчас надо взять в ротик! Попку оставим на десерт.

Мне требовательно надавили на плечи, заставив опуститься на коленки. Два вздыбившихся мужских органа моментально очутились возле лица. Я рассмотрел их близко. Члены и особенно мошонки были покрыты густыми и жёсткими волосами. Толстые венозные жилы, надувшись и встопорщившись, проходили по всему стволу, обильно снабжая здоровые мужские органы кровью. Головки сияли под солнечным лучами, отражая фиолетовым светом. Из уретры Шукрана выделилась капля мутной смазки. Мне стало дурно от увиденного, и я отвернулся. Хором они просипели.

— Ну, же, Серёжка?

— Серыжка!

— Я не могу сосать! Меня тошнит, – заныл я совершенно искренне.

— Это же легко, Серёжка! Открой ротик. Остальное сделаем мы!

Мою голову приподняли за подбородок. Я открыл рот, показав зубы и сразу раздутый член Аслема, нырнул. Я неумело сомкнул губы и стал водить языком. Его член подрагивал от прикосновения кончика языка.

— Молодец, Серёжка! Хорошо получается, - закатив глаза, похвалил меня мужчина.

Аслема мягко вынул член, уступив очередь Шукрану. Я подавил приступ тошноты, едва почувствовав солёный вкус мочи второго члена и вспомнив каплю смазки. Моя голова откинулась, потому что Шукран резко двигал тазом, пытаясь протолкнуть член глубже. В какой-то момент стало не хватать воздуха. Закашлявшись, из глаз выкатились слёзы. Я подумал, что на этом они остановятся, но оказался неправ. Меня положили спиной на мокрый песок, который омывался морской пеной. Надо мной склонился Шукран, выставив член. Он похлопал меня по щеке, и я сокрушённо открыл рот. Его действия стали более грубыми. Я снизу смотрел на него широко раскрытыми глазами, потому что опасался, что его длинный член дойдёт до гланд. В этот раз они хотели получить более продолжительных ласк. Моя голова дёргалась в такт его уверенным толчкам. Время от времени тело омывало прибоем. Перед глазами постоянно мелькал фаллос, по-хозяйски снующий во рту. Я замычал и покачал головой, когда член продвинулся ещё глубже. Едва Шукран отступил, я признался.

— Я не могу больше!

— Ещё немного, Серёжка и поедем! – произнёс Аслема.

С застывшим сердцем увидел, как Аслема перешагнул одной ногой через меня и присел. Его ствол ткнулся в губы, ожидая очередной оральной порции ласк. У меня свело челюсть. Аслема не прекращал, а требовал большей активности. Когда он вынул свой член, то мужской орган был в моих слюнях, повисшей тонкой и прозрачной нитью. Я понадеялся, что тунисцы забудут о моей нетронутой попе. Им будет достаточно того, что я сосал. Наконец я услышал команду Аслема.

— Достаточно, Серёжка!

Пока они не передумали, я вскочил на ноги, стряхивая крупинки песка с попы и спины. Аслема и Шукран смотрели с сожалением и выглядели так, словно не хотели никуда ехать, а с большим желанием продолжили бы тыкаться головками в мой рот. Их фиолетовые члены, казалось, были готовы разорваться от возбуждения.

— Поехали на ферму, Серёжка! Нас уже заждались! – улыбнулся Аслема, спрятав детородный орган под штаны.

— Кто?

— Увидишь! Смелее, мальчуган!

Я оделся и нехотя взобрался на мотороллер...

март, 2021 г.