Клубничное варенье

Я люблю просыпаться у тёти. Этот неповторимым запах старого деревенского дома, отдающий штукатуркой, известковой побелкой, дымом и сушеных яблок! А сегодня к обычной утренней прохладе, еще и добавилась гроза. Гулкие раскаты грома то и дело доносились в открытое окно комнаты. За окном что-то тихо нашептывал крупный дождик, упругими струйками перетекая по листьям большой старой яблони, накрывавшей своей кроной добрую половину дома, отбивая чечетку на позеленевшем шифере крыши. Этот дом можно назвать нашим фамильным. Его построил еще дед в далеком пятьдесят девятом году. Теперь же и дом, и огромный сад с огородом остались в наследство тёте Оксане. Мы ее называли просто Оксаной. Она была младшей сестрой моей матери, поздним ребенком в семье. Так получилось, что она старше меня всего на n лет. В следующем году будем отмечать ее четвертый юбилей. Оксана жила тут со своей десятилетней дочерью Леной. Замужем она никогда не была, так как сожитель бросил ее сразу после рождения ребенка. Ленка была практически копией своей мамы, особенно если увидеть детские фотографии Оксаны. Умная и чертовски красивая девчонка, она была королевой у деревенских пацанов.

Мы с женой Тамарой стараемся каждое лето выкраивать недельку, чтобы навестить тётю, и отдохнуть в этом тихом и таком родном доме. Томка с Оксаной уже давно стали лучшими подругами и очень скучали в разлуке.

Дождь за окном набирал силу, и я лениво потянулся под простыней. Ночь выдалась жаркой. Еще с вечера подул горячий южный ветер, который не прекращался всю ночь, заставив меня полностью раздеться и отбросить в угол одеяло, укрывшись лишь простыней. Сейчас свежий ветерок приятно ласкал тело, и я лежал с закрытыми глазами, наслаждаясь долгожданной прохладой. Утренняя эрекция была в самом разгаре. Я прощупал рукой кровать возле себя. Томы не было рядом. Неудивительно. Она всегда вставала ни свет ни заря. Дверь в комнату вдруг со скрипом приоткрылась и сквозняк тут же взметнул занавеску к потолку. До меня донесся тихий голос Оксаны:

— Даня, ты спишь?

Я вдруг представил, какое зрелище сейчас собой представляю. Голый, накрытый до пояса простыней, с торчащим в боевой стойке членом. Делать что-либо уже было поздно, и я решил просто притвориться спящим. Через несколько секунд дверь закрылась, ветер стих, и комнату снова наполнил ровный шум ливня за окном. Я уже собирался было открыть глаза и накинуть на себя одеяло, как вдруг услышал тихие шаги босыми ногами по деревянному полу комнаты.

— Даня, — еще раз шепотом позвала Оксана. Она по-прежнему была тут. Я не стал отзываться, мерно вдыхая воздух приоткрытыми губами, имитируя глубокий сон. Нежная рука вдруг потрепала мои волосы. Я почувствовал прикосновение теплой ладони к груди, а через несколько секунд простыня вдруг поднялась и отлетела в сторону, оголяя меня полностью. Легкий ветерок пробежал по яичкам, заставив их сжаться. Я лежал и не мог поверить в происходящее. Мне очень хотелось открыть глаза, чтобы увидеть, что происходит в комнате, но я не мог этого сделать, опасаясь поставить в неловкую ситуацию нас обоих. Было тихо. Никаких посторонних звуков, кроме шума дождя и редких далеких раскатов грома. Гроза уже уходила в сторону. Что же она сейчас делает? Стоит и рассматривает меня? От одной мысли, что я лежу голым перед Оксаной, у меня заныло в паху. Я буквально почувствовал, как на головке члена выступают маленькие капельки смазки. Вдруг легкое прикосновение. Похоже, что она пальцем провела по яичкам. А может не пальцем? Сейчас главное не выдать себя.

Издав легкий стон, я откинул голову на бок, чтобы, в случае чего, мне удобнее было рассмотреть ее из-под приспущенных ресниц. Оксана глубоко и жадно вздохнула. Мои яички оказались у нее в ладони, и она стала медленно перекатывать их в руке. Я не выдержал и попробовал приоткрыть веки, но тут же снова сомкнул их. Все, что я увидел в этот короткий миг: тётя стояла возле кровати на коленях. Ее домашний халат был распахнут, частично оголяя грудь, а взгляд был направлен прямо на меня. По-видимому, она боялась, что я могу проснуться и следила за реакцией. Не знаю, заметила ли она мои попытки

открыть глаза или нет, но рука ее не остановилась. Оставив яички, она провела пальчиком по пульсирующему члену и надавила на уздечку. Кончиком пальца коснулась головки, размазывая капельки жидкости. Я невольно дернулся. Оксана быстро встала, накинув на меня простыню . Она недолго постояла в тишине, прислушиваясь к моему ровному дыханию, и снова опустилась на колени. Простыня опять отброшена в сторону.

Маленькая прохладная ладошка обхватила мой член и стала медленно, не сильно сжимая, гладить его. До слуха донесся приглушенный женский стон. И тут, совершенно неожиданно, я почувствовал, как что-то теплое и влажное коснулось яичек, обхватило одно из них и стало засасывать. Одновременно рука сильнее сжала основание головки и принялась активнее надрачивать ее. Не выдержав, я все же приоткрыл глаза. Оксана, опёрлась локтем на кровать и водила кулачком по моему члену, большим пальцем надавливая на уздечку, а языком и губами играла с яичками. Глаза ее были закрыты, а голой грудью она терлась о край матраца. Я тяжело задышал и слегка повернулся. Глаза тёти тут же открылись, и она посмотрела на меня. Этот безумный взгляд я запомню на всю жизнь. В нем было столько похоти и неудовлетворенного желания, что я не мог поверить, что это действительно моя тетя. Мне показалось, что открой я сейчас глаза, она уже не остановится, а набросится на меня как дикая тигрица. Максимально сведя веки, я по-прежнему притворялся спящим, наблюдая за действиями Оксаны сквозь ресницы. Она еще несколько секунд понаблюдала за мной, медленно работая ручкой, и снова переключила свое внимание на член.

Уложив его мне на живот, она смачно, с удовольствием провела по его стволу языком. Потом самым его кончиком пощекотала уздечку, заставив меня тяжело задышать. Эти сладкие пытки продолжались недолго. Вскоре головка моего члена, наконец-то, оказалась зажатой ее пухленькими губками. Рукой оттягивая яички в сторону, она стала медленно погружать член в рот. Уже не в силах сдерживать стоны, тетя запустила свободную руку куда-то под полы халата. Мне трудно было держать голову в неудобном положении и я со вздохом откинулся на подушке, закрыв глаза. На этот раз мои действия уже не вызвали у тети опасения. Может быть, она уже не верила в мое неожиданное пробуждение. Тем не менее, она не остановилась и не замедлила движения, доводя меня до экстаза. Когда Оксана, после нескольких сильных движений губами по члену, вдруг начала во рту ласкать головку языком, я, сжав челюсти, чтобы не закричать, выпустил прямо ей в рот горячую струю. Вместо меня от удовольствия застонала тётя. Она яростно дрочила член, не выпуская его изо рта, так что весь мой оргазм прошел в объятиях страстных губ. Я развалился на подушке и тяжело дышал открытым ртом. Тетя еще некоторое время продержала посасывать мой слабеющий член во рту, а потом выпустила его, протерла чем-то и накрыла меня простыней.

Я, одуревший от случившегося, по-прежнему не находил в себе сил открыть глаза. Рядом с кроватью послышался легкий шорох халата, и очень тихие шаги. Громко скрипнула дверь и наступила тишина. Дождь уже закончился и за окном по-летнему весело щебетали воробьи, прыгая по еще мокрым ветвям деревьев. Где-то рядом залихватски пропел петух, у колодца зазвенели ведра. Начинался обычный деревенский день. Я встал с кровати и одел трусы и шорты. «Буду себя вести, как будто ничего не случилось» — твердо решил для себя я: «пусть она думает, что я спал».

Зевая и сладко потягиваясь, я вышел из комнаты в просторную кухню. Тетя сидела за столом все в том же халатике и спокойно попивала чай из большой пиалы. Больше в доме никого не было. Она подняла на меня свои красивые зеленые глаза. Такие же добрые и милые как обычно, и весело спросила:

— Привет, соня! Как спалось?

— Шикарно! — без доли иронии признался я, — Особенно под утро! Здесь такой свежий воздух!

— Я рада! — в ее глазах вдруг проскочила какая-то хитринка, — У меня всегда хорошо спится. А Томка с Леной еще до грозы ушли в лес за грибами. Теперь вернуться, наверное, все промокшие. Давай, садись за стол. Я тебе чай заварила. С твоим любимым клубничным вареньем.