Карты с голыми бабами, карандаш в попке и другие развлечения советских времен

Нынешней молодежи везет, скажу я вам. Любая информация о сексе доступна, любое видео доступно. Хотите прикол? Моя коллега по работе рассказала историю. Нашла она себе бойфренда. У того уже был сын. И вот, как-то она решила зайти к ним домой. Дело было в районе полуночи. Сын был дома. Войдя, они обнаружили зашибительную картину! Должно быть, парень зашел на порносайт, чтобы вздрочнуть, и за этим дело. .. заснул. Так они его и обнаружили: на компе порнушка открыта, в руке обмякший уже член. Моя знакомая рассказывала, что с интересом ждала реакции своего бойфренда. Разбудит ли он сына и станет отчитывать? Поступит иначе? Но мужик оказался молодец. Он просто прикрыл сына пледом и они пошли на кухню.

Раньше всё было не так. Чтобы добыть источник сексуального наслаждения, приходилось фантазировать и выдумывать. К примеру, я делал вот так: приходя из школы, снимал форму (родители были еще на работе), делал некое подобие куклы, засовывая в школьные брюки плед, а в область ширинки клал. .. сосиску. И представлял, что это кто-нибудь из моих одноклассников. Затем ложился на него, начинал елозить, тереться членом. Делал это не особо долго, так как у меня от возбуждения выделялась обильно бесцветная жидкость из члена, и она пачкала брюки. Поэтому я просто ложился рядом и с упоением дрочил, дрочил... После мощного «спуска» (так мы называли оргазм) я вытирал мокрый член о шторы. Согласен, это не совсем гигиенично, и правильно. Но так меня научил делать мой друган Санька. Я довольно долго это проделывал, а закончил, когда мама сказала: «Что-то штора какая-то странная. Ты не руки об нее вытираешь?» Я покраснел, сказал, что «Нет, я руки об штору не вытираю» (что было сущей правдой) и стал ходить в ванную комнату с тех пор.

Итак, какие же еще способы разнообразить свою сексуальную жизнь (в 99, 9% случаев сводившуюся к онанизму) находили советские школьники? Расскажу об одном. Не знаю, откуда это появилось, но продавались (из-под полы, конечно) игральные карты с голыми бабами. Причем, одни были только с бабами, а другой тип – прямо с порнушными сценами (не без участия мужиков, конечно). Мне нравились и те и другие. От вида вагины крупным планом вставало моментально, а здоровенные члены заставляли течь мой собственный.

Поскольку мы все почти что увлекались фотографией, то карты эти мы друг у друга брали, чтобы переснимать. А потом с упоением печатали. Вы знаете, сейчас от просмотра самой хорошей порнухи я не получу того колоссального наслаждения, как от печати игральных карт с голыми бабами.

Однажды после уроков Санька отозвал меня в сторонку и в полумраке пустого коридора достал из школьных брюк. .. как вы думаете, что? Если бы мой рассказ был выдумкой, фантазиями, то я написал бы так: «он достал из школьных брюк свой член и я тут же принялся его сосать, а потом нас за этим делом застукал директор, отвел в свой кабинет и жестко поимел нас в попу, как сучек». Но этого не будет, друзья мои. Ибо рассказ не выдуманный. Санька достал из кармана колоду несколько потрепанных уже игральных карт с голыми бабами и мужиками. Вау! У меня подскочил прямо там!

— До завтра дали. Пойдем ко мне, переснимем, а завтра напечатаем. – предложил он.

Ну конечно же, я согласился! С колотящимся сердцем я шел к нему домой. Благо, идти было минут 5 от школы. Мы зарядили пленку в фотоаппарат «Смена 8М». Бумага была глянцевая, и приходилось смотреть, чтобы не было бликов. Но вот уже вся колода отснята, мы пошли в ванну заряжать пленку в бачок. В тот день мы ее проявили. До прихода матери он повесил ее сушиться в ванной, а затем перевесил в свою комнату. Слава Богу, Сашкина мать не захотела поинтересоваться, что же там снято на пленке.

В тот день я не мог заснуть. Перед глазами проплывали вагины, сиськи, члены... Я сунул руки под одеяло и стал теребить свой. Как я писал в другом рассказе, мы даже дрочили иначе: зажимали член между двух рук и словно бы растирали его быстро-быстро. С другом Максом мы как-то шептались на эту тему, и он мне по секрету поведал, что у него иной способ. Он обхватывал ствол члена левой рукой, а правой, ребрами пальцев, начинал быстро-быстро туда-сюда теребить головку. Я испробовал и его способ, но он мне понравился меньше. Дело в том, что при мыслях о сексе, у меня выделялась в больших количествах прозрачная жидкость (смазка), и такой способ дрочки приводил к тому, что вся правая рука становилась липкой. К тому же, всё начинало хлюпать. Так что я дрочил иначе.

И вот в ту ночь мне пришлось спускать пар, иначе я бы просто не заснул. Сначала я попредставлял как сам засаживаю этим грудастым бабам свой толстенький член. А потом переключился на мужиков. Я представил, что у меня пониже яичек тоже есть вагина (о том, что бывают гермафродиты, я не знал), и мужики с фоток засовывают мне в нее свои толстенные члены. Я подумал: «Интересно, а что испытывают бабы, когда им всовывают член?» Эта мысль заняла мой пытливый ум, и я стал думать, как ее реализовать. Я вспомнил, что приятель Макс после очередной смены в пионерлагере сообщил, что девки из их отряда пробовали себе карандаш вставлять ТУДА. Только не сильно, чтобы «не порвать». Что именно не порвать, он не сказал, а я постеснялся спросить. Понятно, что в советские времена лишение девственности было серьезным событием. Школьный врач на осмотрах вроде бы всегда это проверял (насколько я знаю). Поэтому девочки и не засовывали карандаш далеко. Но мне лишиться было нечего, в силу физиологии пацана. Поэтому я взял карандаш. Сначала хотел обычный школьный. Но потом подумал, что он как-то тонковат в сравнении с членами мужиков с игральных карт. И нашел сувенирный карандаш с надписью «Олимпиада 80». Он был потолще, и на конце имелась такая пимпочка, которая сглаживала края. То, что надо! Конечно, ни о какой смазке я не подумал. Но куда сувать карандаш мне? Фантазировать о том, что у меня тоже есть вагина, конечно, приятно, но в реале-то ее нет! И тогда я понял, что, кроме как в попу, засунуть карандаш я не могу. Сначала это было ой-ой-ой как. .. нет, не больно, скорее, стрёмно и боязно. До сего момента в попу себе я ничего не совал. Ощущения были странные, но нельзя сказать, что такие уж неприятные. Я ввел карандаш на две трети и подумал, что дальше не стоит. А вдруг он там пропадет внутри? Даже подумать об этом было страшно. Я стал осторожно высовывать его. И испугался, что обкакаюсь. Но, к счастью, ничего не произошло. Позже я продолжил эксперименты с карандашом, но стал для этого использовать уже смазку со своего члена. В тот вечер я благополучно «спустил», вытер писюн предварительно заготовленной бумажкой, и счастливо заснул.

На следующий день я хотел было рассказать Сашке о своем опыте с карандашом в попе, но снова застеснялся и не стал. Ох, моя стеснительность! Сколько шансов я из-за нее упустил! Ну да ладно. Продолжу рассказ. Итак, на следующий день я не мог дождаться конца уроков. Я тщательно пытался не думать о плёнке с картами, которую предстоит напечатать. Это было тоже самое, что «не думать о розовом слоне». Я сидел за партой, а писька предательски подпрыгивала в штанах. Да и Сашка еще раззадорил меня. Два предыдущих урока у нас была физра. Я сидел на длинной лавочке в спортзале, как бы на коне, готовясь к моей очереди бежать эстафету. А он подсел сзади, и прижался ко мне, а сам в ушко так: «Я тебя ебу, я тебя ебу». Во дает! Мне скоро бежать, у меня писюн в трениках колом встал – вот что он наделал. Хорошо хоть, удалось испугаться. Что будет, если меня таким увидят одноклассники? От страха, конечно, всё упало. Я ткнул Саньку локтем: «Ты совсем, что ли? А если кто увидит?» и отсел от него чуть подальше. И вот сейчас я сидел на уроке географии, мыслями же витал на физкультуре, и еще думал о картах. Конечно, снова возникла дикая эрекция. Моя парта была последней, так что я видел всех, а меня никто. И здесь, единственный раз в жизни, я, трусишка, решил подрочить прямо на уроке. Естественно, тайно. Просунув руку в карман школьных брюк, я нащупал головку члена и стал ее теребить. Невероятные волны кайфа расплывались по всему телу. Я млел, блаженствовал. Уже не хотелось думать, а что же будет, когда я «спущу» прямо в трусы? Спермы-то у меня было много! И вот, она брызнула. Прямо в трусы. Несколько раз. Я почувствовал, как там стало мокро. Но тот фейерверк, что взорвался перед глазами у унес меня в небеса! «Ну и фиг с малафьёй. Я домой зайду и трусы постираю быстро, последний урок сейчас уже». Я так и поступил. Не сказав Сашке о причине, я быстро заскочил домой, снял черные трусы, ополоснул письку с яйцами, трусы быстро постирал и повесил их в своей комнате на батарею, прикрыв шторами. Снова надел школьные брюки, застегнул ширинку на пуговички и побежал к Сашке. Он жил в моем же доме, в четырех подъездах от меня, на последнем этаже.

Зайдя в его подъезд, я вызвал лифт. Нажал кнопку этажа, кабина помчалась вверх. Я посмотрел на пол. Возле плинтуса лифта была малюсенькая лужица. Другой бы и не заметил, но я знал, кто ее сделал и как. Почему-то у сегодняшних пацанов это не распространено, но мы спокойно могли поссать в лифте. Не кидайте в меня тухлыми помидорами, я сейчас объясню. После нас не оставался обоссанный пол, как вы, наверное, подумали. Мы сикали аккуратненько в щель между плинтусом лифта и стенкой. Таким образом, на полу ничего не оставалось (или совсем почти ничего), а всё утекало в шахту лифта с мощным грохотом. Я, конечно же, боялся (из-за шума), а Санек частенько практиковал это после школы, когда мы ехали в лифте вместе. Я пугался, говорил, что нас засекут, чтобы он перестал немедленно, но он только смеялся в ответ. Зачем ему это надо было? А вот хрен знает. Кто-то любит член женщинам показывать, распахивая пальто в парке, а мой друг любил «пустить струю» в лифте. И признаюсь, что меня дико возбуждало, когда он это делал.

Итак, мы приехали к нему. Зашли в квартиру, что-то перекусывать не стали, ибо надо было торопиться до прихода родителей. Мы развели химикаты, налили их в 2 ванночки, достали фотоувеличитель. Процесс пошел. Вот уже одна фотка, готова, пять, тридцать – а вот и вся колода. У меня давно уже не только стояло колом в школьных брюках, но и текло. И вот все фотки промыты, проявитель и фиксаж вылили. Мы стали их развешивать на бельевой веревке над ванной. Я поднял руки с карточкой и прищепкой, и вдруг Санек подошел сзади, обхватил меня за талию и снова прижался к моей попе.

— Блин, так от всего этого трахаться хочется! У меня хуй стоит. А твой? – сказал он, и, не дождавшись ответа, пощупал у меня. Конечно же, он там обнаружил каменный стояк.

— Сними штаны до колен, я тебя поебу маленько, - попросил он.

И снова скажу так: если бы мой рассказ был выдумкой, я бы написал, как он поимел меня там в ванной во всех позах и как сперма лилась рекой. Но не будет такого.

Я был в школьных брюках, а Санек уже переоделся в «треники». И они у него топорщились. Я спустил свои брюки и трусы до колен (незаметно обтерев капающую головку члена о трусы), а Сашка, со спущенными трениками, стал тереться о мою попу членом.

— Тут как-то не удобно, пойдем ко мне в комнату поебемся. – сказал он.

Мы пошли из ванной с красным светом к нему. Я так и шел со спущенными до колен брюками и вставшим членом. Подошли к кровати, и друган вдруг предложил:

— А давай я тебя в жопу выебу!

Я вздрогнул. Мы никогда такого с ним не делали, и это была полнейшая неожиданность. Я вообще понятия не имел про каких-то геев, все наши приключения с друзьями были скорее забавами, чем сексом. В попку я себе засовывал только карандаш. И никому об этом не рассказывал. Я испугался: «Если я соглашусь, чтобы Санек всунул мне, вдруг он как-то поймет, что я карандаш сам совал себе? Стрёмно...». И я сказал:

— Нет, давай наоборот. Я тебя.

И Санек согласился. Он лег на кровать на бок. Я, не имеющий опыта такого рода, лег рядом (с члена уже текло) и спросил: «Куда сувать-то?». Сашка сказал:

— Ты что там, дырки не видишь, что ли? В нее и суй!

Он раздвинул свои худенькие и такие аппетитные «булочки». Я увидел его дырочку. Сначала просто прислонил к ней головку члена.

— Ну чего? Суй давай! – сказал друган.

Головка была мокрая и это облегчило вход. Я осторожно ввел ее целиком. И снова остановился.

— Дальше давай! – сказал Сашка.

Я просунул еще чуть-чуть, самое начало ствола. И опять остановился. Почувствовал, что даже со смазкой от моего члена входит туго. И побоялся навредить Саньку. Он же стал легонько вилять попой и приговаривать:

— Ооо, кайф...

Это было скорее наигранно, чем реально. Между тем я чувствовал, что мой каф действительно приближается.

— Я сейчас «спущу», дай бумажку какую-нибудь, - попросил я друга.

Он дал полотенце, я кончил на него (полотенце) и обтерся им же.

Потом Санек попросил подрочить ему, что я и сделал с превеликим удовольствием.

Идя домой счастливый, выпустивший наружу все запасы своего семени, я поднес ладони к носу и с жадностью вдохнул аромат письки своего друга Сашки.