Карантин

Я познакомилась, со своим мужем Дмитрием, когда еще училась в средней школе, а он уже учился в институте. Я не очень хорошо знала его, но его семья с нашей дружила. Я жила в маленьком городке Павловске под Санкт-Петербургом, в то время Дмитрий учился в Санкт-Петербурге в институте и жил на съёмной квартире с другом, но всякий раз, когда он возвращался домой в Павловск, моя мама всегда говорила что-то вроде: «Он такой хороший молодой человек, хорошее будущее будет с ним, ты должна найти себе такого мужчину, как он», не говоря уже разнице в возрасте в шесть лет, казалось, что моя мама подталкивает меня к нему. Я был отличницей, и хотя я собиралась поступать в Медицинский институт, судьба распорядилась так, что я поступила в тот же институт, что и Дима. Наши семьи, устроили так, чтобы он показал мне институт, и вскоре мы начали встречаться с ним.

До него я все еще была девственницей, моя вечно контролирующая мать очень серьезно относилась к тому, чтобы я не занималась сексом до брака, в основном беспокоясь о том, что меня поимеет какой-нибудь неудачник, или что респектабельный жених не захочет жениться на мне, если я буду «Лишена девственности». Это не было связано с религиозными взглядами моей семьи или чем-то еще, мы были просто обеспеченной семьей, и у моих родителей были старомодные идеи о том, что я выйду замуж за мужчину из также обеспеченной семьи. Поэтому, мама угрожала мне воздерживаться от секса, она практически дозволяла меня делать все остальное!

Она знала, что любопытство, подростковое бунтарство или похоть могут взять верх надо мной, поэтому она регулярно предостерегала, чтобы если я была с молодым человеком и чувствовала, что мы хотим двигаться в сексуальном направлении, что я должна позволить ему поиграть с моими сиськами я была хорошо развита и груди у меня были большие как у мамы, сделать ему мастурбацию члена или даже минет. Все, что угодно, лишь бы успокоить его и отвлечь от желания заниматься сексом со мной. Мама даже отметила, что способность доставить удовольствие мужчине является полезным навыком для женщины, его можно использовать, чтобы манипулировать им, если это необходимо.

Это имело полу негативные непредвиденные последствия. В то время я восприняла наказы моей мамы как означающие, что я должна удовлетворять сексуальные домогательства молодого человека, поэтому быстро стало понятно, что если парень пригласит меня на свидание, я почти наверняка ему или отсосу или по мастурбирую член. Естественно, мне понравилось внимание молодых людей, и я решила, что все это приемлемо. Я начала «Тусоваться» с парнями после школы, где обслуживал по четыре или пять человек одновременно.

Моя репутация в конце концов дошла до некоторых взрослых мужчин, обычно отцов моих друзей. Они использовали какие-то пошлые комплименты о том, какая я красивая, и говорили, что я их так сильно возбуждаю, затем они либо клали мою руку на их выпуклость, либо вытаскивали свой член и спрашивали, могу ли я позаботиться об этом для них, что, конечно же, я делала. К тому времени, когда я уехала в Санкт-Петербург в институт, в Павловске не было ни одного члена, который бы я не мастурбировала. Но я все еще была девственницей.

В конце концов, Дима стал моим первым и единственным сексуальным партнером. Я никогда не встречалась ни с кем в институте, и эта неразборчивые сосание и мастурбация мужских членов для меня закончилась. Я забеременела в первый год нашей совместной жизни к радости моей мамы, и у меня была экстравагантная, хотя и поспешная свадьба. Вскоре после этого я родила сына Эдика. Мы были в восторге, казалось, что это действительно идеальное время, так как Дмитрий закончил институт и поступил в престижную ординатуру прямо перед моими родами... Но затем, не прошло и месяца после рождения Эдика, как я узнала, что я снова беременна, и на этот раз это были близнецы! Итак, девять месяцев спустя, после того, как мы были вместе менее двух лет, мы были семьей из пяти человек, молодые родители с тремя детьми! Близнецы тоже были мальчиками, Борис и Николай.

Все это было очень волнительно, наши семьи были в восторге, мы с Димой смотрит на хорошие большие квартиры в Санкт-Петербурге рядом с работой Димы моего мужа. Все говорили мне, что я живу мечтой, но вот я замужем, домохозяйка, мать троих детей, которая спала только с одним мужчиной. На самом деле у меня были отношения только с одним мужчиной, никогда не нравилось учиться в институте, и мне пришлось бросить учебу. И все это до того, как мне исполнился двадцать один год. Я замужем у нас трое детей!

Прошло двадцать лет нашего брака с мужем. Наступил 2020 год....

Моя жизнь была довольно идеальной. Я не тосковала по тому, какой могла бы быть моя жизнь, и приняла то, чем она была. Димочка был очень успешным инженером и замечательным отцом наших с ним детей. У нас был великолепная большая квартира на Васильевском острове в доме ещё дореволюционной постройки, мы ездили в отпуска на южные курорты, и я никогда ни в чем не нуждалась.

Дима был отличным отцом, любил мальчиков и никогда не пренебрегал ими. Мальчики хорошо себя вели, очень хорошо учились в школе и во внеклассных мероприятиях и заставляли нас гордиться. Мы были очень счастливой семьей. Дима был хорошим мужем, никогда не поднимал на меня руку и относился ко мне как к красивой желанной женщине, он очень любил меня, а я его...

Но наши занятия любовью были довольно не частыми... Он был хорошим любовником и мог довести меня до кульминации. Но он много работал, приходил домой усталый и старался уделять своей семье свое внимание, поэтому к концу ночи он редко хотел секса. Ему даже не нравилось им заниматься, он никогда не любил кончать, думал, что это отвратительно, хлюпающие звуки, мысль о том, что его член во рту его жены, тот самый рот, который в конце концов поцелует его. И забудьте о том, чтобы кончить в него, у меня не было проблем с глотанием спермы, но он думал, что весь половой акт был отвратительным.

Но хуже всего то, что мы регулярно проводили несколько недель без секса... Вдобавок ко всему, остальная часть моей жизни была такой же пресной. Я была домохозяйкой, целыми днями готовила или убирала... У нас была большая квартира из семи комнат, и у меня была женщина которая помогала нам по хозяйству, которая приходила пару раз в неделю, чтобы помочь с уборкой и другими делами по квартире, но у меня были и свои собственные обязанности по дому. Моими единственными «Друзьями» это коллеги моего мужа, и их супруги, но это была вынужденная дружба, и мы виделись очень часто. Все это было очень одиноко.

Я много мастурбировала, смотрела порно, видела, как эти мужчины берут женщин и делают с ними свое дело. Я фантазировала о том, чтобы завести роман на стороне, что-то незаконное и скандальное. Чем больше табу, тем лучше. С курьером или с одним из учителей моего сына, может быть, с отцом одного из их друзей. Я представляла, как сплю с братом Дмитрия и даже с его отцом... Ни один из них не был привлекательным, но запретная природа делала его очень привлекательным. Увы, все это было лишь фантазией.

Всякий раз, когда мужчина доставлял посылку, я чувствовала, как моя киска начинает раздвигаться и намокать, и мне приходилось закусывать губу, чтобы не попросить его войти внутрь и трахнуть меня, или предложить ему чаевые, посасывая его член. Но я бы никогда этого не сделала. Моя семья была слишком важна для меня, я не могла жить без них, не зная, что причиняю им боль или смущение. Я слышал о нескольких людях из нашего круга общения, которые были пойманы, это всегда был другой человек, который выдал это, любовницам нечего было терять, и часто они делали это в качестве шантажа или мести, когда прелюбодей отказывался уйти от своего супруга. Я видела, как это разрушает семьи, и забота о моих мальчиках была моим приоритетом.

Наступил март 2020 года, а вместе с ним и пандемия. Все учебные учреждения были закрыты, введен карантин и предписание оставаться дома. Однажды муж ушел на работу пораньше, а к вечеру позвонил и сказал, что не вернется домой. Многие специалисты на его работе получают гостиничные номера и держатся подальше от своих семей, не желая рисковать принести вирус в свои дома. И вдруг я обнаружила, что мы с мальчиками оказались в ловушке в нашей собственной квартире. Дима забеспокоился и сказал, чтобы мы ни за что не уходили из квартиры. Мы заказывали продукты их привозили и оставлял у входной двери, и я промывала все дезинфицирующим средством.

Женщина больше не могла приходить помогать по дому, я взяла на себя все домашние дела, которые усугублялись тем, что мои сыновья были дома все время. Теперь у меня было три мальчика восемнадцати лет, которых нужно было кормить три раза в день, но на самом деле это было больше похоже на тридцать раз в день, со всеми этими словами «Мама я голоден, какая у нас еда сегодня?». Я делала заказы на продукты ежедневно! Когда они были дома весь день, их комнаты, ванная комната, вся квартира была в постоянном беспорядке! Сначала я говорила себе, что во время карантина могу обходиться без уборки каждый день, но как только я отпустила это на несколько дней, наверстать упущенное было невозможно, с грудами грязной посуды, одежды, разного рода мусора по квартире.

Ребята должны были пройти дистанционное обучение, но это была шутка, посмотреть несколько видео лекций и выполнить пару заданий, и на этом все закончилось. Через пару недель институты даже не отслеживали, какие студенты участвуют в заочном обучении, и система явно не работала. Я не могу выйти из дома. Раньше у них был день, который состоял из восьми десяти часов в институте, затем домашнее задание, затем какое-то личное время, например, игра в видеоигры или что-то в этом роде, ужин и семейное время с моим мужем и мной, затем немного телевизора и спать...

Чтобы сейчас них был день, который позволял им спать, просыпаться, есть, сидеть, есть, играть в видеоигры, есть, сидеть, есть и ложиться спать поздно, потому что они проспали. Раньше у меня была хорошая квартира, я готовила вкусную еду, у меня было личное время, чтобы закрыть глаза и побаловать себя несколько раз в день, и я с нетерпением ждала, когда моя семья вернется домой... Теперь в доме беспорядок, но я постоянно убираюсь, все, что мы едим, это макароны с сыром, и мне повезло, если я могу пописать без того, чтобы кто-то из них постучал в дверь, чтобы что-то попросить!

Вдобавок ко всему, они начали драться друг с другом. Некоторые из них были просто грубыми, что было понятно, братья близки по возрасту, 24 часа в сутки 7 дней в неделю они были вместе. Но некоторые из них были просто мальчишками! Не желая чем-то делиться, или злится, что другой съел что-то последнее. Они били, боролись, кричали, ругались, опрокидывали, а потом жаловались мне на это! Я ругал их, это прекращалось, но через несколько минут они снова начинали это делать. Я разговаривала с мужем по телефону так часто, как только могла, мне просто нужно было услышать другой взрослый голос, но он ничего не мог сделать, кроме как слушать. Я пошутила, что единственный раз, когда кто-то из них вел себя хорошо, это когда они были заперты в своих отдельных комнатах, очевидно, дроча свои члены. Я сказала себе, что должна стучать в двери и беспокоить их, раз у меня никогда не было времени мастурбировать, почему они должны это делать!?

Прошел почти месяц. Месяц! Мы были заперты вместе, в некоторые дни лучше или хуже, чем в другие, но они, казалось, становились все хуже. Все игры были сыграны, все фильмы просмотрены, в магазинах было меньше вариантов еды, поэтому мы просто ели одно и то же снова и снова. Все, в том числе и я, были сварливы и на коротком запале. Я ходил по квартире, собирая вещи, как я делала по несколько раз в день. Неважно, как много раз я говорила им, чтобы они убирали за собой, это длилось только мгновение, они собирали пару предметов вокруг себя, выбрасывали мусор, убирали одежду, а затем никогда больше не пробовали убирать, я заходила в большую комнату, собирая грязную посуду и пустые пакеты.

Эдик и Николай сидели на диване и играли друг против друга в видеоигру. Борис вошел и потребовал, чтобы настала его очередь, но они проигнорировали его. Он ударил Николая в плечо и попытался силой забрать пульт контроллера, Николай отстранился, ударив Эдика, и завязалась драка. Они кричали и опрокидывали журнальный столик, проливая несколько чашек прямо передо мной. Последние несколько недель я умоляла и умоляла их прекратить это. Я пыталась подкупить их новыми играми, чтобы они помогали по дому. И я старалась быть авторитетным родителем и наказывать их, но они меня не слушают... Ничего из этого на самом деле не сработало. Но когда я смотрела на сцену передо мной, я, попросту говоря, потеряла дар речи!

«Если вы, мальчики, будете вести себя хорошо, я буду отсасывать члены! Я не знаю, зачем я так сказала, я знала, что это не подходящее предложение, я даже не хотела этого говорить, оно просто само так вышло. Я просто пыталась подкупить своих сыновей минетом. Может быть, мои сексуальные разочарования выходили наружу, или я просто вспоминала, что мальчики сделают все, чтобы заставить девочку поиграть с их членами. Я была так зла, устала, сыта по горло, и у меня закончились другие идеи, что это была последняя, о которой я могла думать. Но через секунду до меня дошло, что я только что сказал, и я посмотрела на них.

Это было почти мультяшно, все они застыли в движении. Борис держал Николая удушающим приемом, Николай дергал Бориса за волосы, Эдик стоял, сжав руку в кулак, собираясь ударить Бориса. Но все они перестали двигаться, перестали дышать и смотрели на меня широко раскрытыми от недоверия глазами. Держу пари, что все они задавались вопросом, действительно ли они слышали то, что, как им казалось, они слышали. Это было настолько абсурдно, что я, вероятно, могла бы разыграть это и вести себя так, как будто я сказала что-то другое, но я не была настолько быстрой и не могла ничего придумать, поэтому я просто удвоила ставки.

— А теперь приберите всю эту комнату! Тогда идите и убирайте каждую из своих комнат, идеально! И если я услышу от кого-нибудь из вас шум до конца дня, никто ничего не получит!» Они просто продолжали смотреть на меня, возможно, желая получить какое-то подтверждение того, что я на самом деле собираюсь взорвать их, если они сделают то, что им скажут. Я просто сурово посмотрела в строго сказала: «Ну!? приступайте к делу сыночки!» И они все сразу засуетились.

Я вышла из комнаты, полагая, что это поможет мне выиграть время, пока я пытаюсь придумать что-нибудь, чтобы заявить, что я сказала, что это просто прозвучало как «Сосите свои члены!», но ничего не было. Все они пришли к обеду, чтобы сказать мне, что в их комнатах чисто. Я просто сказала: «Хорошо, я приду проверить их перед сном» и надеялась, что никто из них не будет настаивать на этом. Остаток вечера прошел спокойно. Я спорила о том, чтобы просто не делать этого, родители все время лгут своим детям, чтобы заставить их что-то делать.

С этим было много проблем, наименьшая из которых заключалась в том, что они снова превратились бы в бесполезных парней, и если бы я снова попытался подкупить их, они бы никогда не пошли на это. Также была вероятность, что они рассердятся и расскажут кому-то то, что я сказала. Я могла бы отрицать это. Но тогда мне все равно пришлось бы придумать объяснение тому, что я «На самом деле» сказала, и оно должно было звучать достаточно близко, чтобы было понятно, что все трое меня неправильно расслышали. Я уже пробовала и ничего не могла придумать. Поэтому я признала, что у меня нет вариантов.

В тот вечер я зашел в комнату Эдику, он сидел за столом и читал журнал. Комната была очень опрятной, но я начала ее тщательно осматривать. Все это было для галочки, я открывала ящики и заглядывала под кровать, но мысленно думала только о том, как я должна справиться с тем, что будет дальше. Он сидел и смотрел на меня, вероятно, так же нервничал, но вел себя спокойно и невинно, как будто убрал свою комнату по доброте душевной. В конце концов у меня закончились места для проверки. Я сказала ему, что комната выглядит очень хорошо и что я впечатлена, а затем подошла к двери. Момент истины... Что мне оставалось делать? Я медленно открывала дверь. Вот и все. Я повернулась к нему, все еще сидевшему за столом. Он сглотнул, мы оба не понимали, что происходит. Я вспомнила себя в подростковом возрасте, такую уверенную в себе, мне нравилось давать голову, я гордилась этим. Я посмотрела на него, сына моего...

Да, это сделало это очень неловким если не сказать больше.. Но вот он сидит, ждет... нервничает, но терпит и рвется. Он слышал, как я предложила пососать его член, если он приведет себя в порядок и будет вести себя до конца дня. Он не пугался и не угрожал, он это сделал! Он убирал и вел себя.. Он хотел, чтобы мама сделала ему минет. Это осознание успокоило меня. Я пошла вперед. Мои волосы уже были откинуты назад, поэтому я встала перед ним на колени и повернула его стул так, чтобы он оказался лицом ко мне. Я посмотрел на него, его глаза были полны нервов. Я была его матерью, и это была как раз та награда, которую он хотел получить за выполнение своих обязанностей по дому.

— Ты уже делал это раньше? — спросила я немного строго. Он быстро покачал головой. Он так нервничал, что мне хотелось улыбнуться. Я расстегнула молнию на его штанах и выудила его член, он уже был твердым. Я начала гладить его, сохраняя невозмутимое выражение лица, принимая почти деловой подход. — Значит, с этого момента у тебя будут дела по дому каждый день, а также институтские задания, которые я найду для тебя, понятно? Он кивнул. «И я ожидаю, что ты и твои братья начнете ладить немного лучше, я знаю, что вся эта ситуация тяжелая, но мне надоела вся эта борьба, понятно?» Он снова кивнул. Он тяжело дышал, его рот был открыт, я все еще дергала его член, пока говорила. «Хорошо, и если ты будешь продолжать вести себя хорошо и помогать каждый день, то ты сможешь получить это снова, звучит хорошо сынок?» Он кивнул, на лице его мелькнуло содрогание. — Хорошо. — сказала я и опустила голову.

Я скользнула головкой его члена в рот и начала неуклонно сосать, продолжая поглаживать его член рукой. Ощущение твердого члена во рту было странно успокаивающим, но длилось это недолго. Я услышала, как он начал задыхаться, и внезапно почувствовала, как его сперма хлынула мне на язык. Я продолжала двигать рукой, подталкивая его к кульминации. Пульсация эрегированного члена моего сына пульсировала на моих губах, когда его молодые яйца свободно разбрызгивались спермой. Это был мощный, но быстрый оргазм. Это был молодой человек, особенно тот, который весь день с нетерпением ждал обещанного минета. Я высосала его дочиста, вытаскивая изо рта, и мне потребовалось несколько секунд, чтобы проглотить всю его порцию спермы и очистить горло. Тогда я просто встала и пошла к двери. Я остановилась и повернулась к нему, глядя на его член.

— Ложись спать! — сказала я с улыбкой и вышла, закрыв за собой дверь.

Оказавшись одна в коридоре, я прижалась к стене и ахнула. Мое сердце бешено колотилось, а голова кружилась. Это было страшно и волнующе одновременно. Моя киска пульсировала, я не была так возбуждена уже много лет. Я отдышалась и восстановила равное дыхание. Я прошла по коридору в комнату Бориса и остановилась у его двери, выпрямилась, вытерла уголки рта и открыла дверь.

— Хорошо, давайте посмотрим на эту комнату. — сказала я и закрыв за собой дверь.

В конце концов я вернулась в свою комнату после того, как наградила всех троих своих сыновей за их улучшенное поведение в тот день. Вкус их теплой спермы все еще ощущается во рту. Я заставляла себя кончать более десяти раз, яростно мастурбируя большую часть ночи свое влагалище фаллоимитатором.

На следующее утро я проснулась не отдохнувшей, но воспоминание о вчерашнем вечере взбодрило меня. В тот день все трое были идеальными, счастливыми, уважительными и отзывчивыми. Очевидно, они хотели быть уверенными, что снова получат свои награды перед сном. Самое смешное, что втайне я тоже! Предвкушение подарило мне бабочек в животе, и мне пришлось улизнуть, чтобы заставить себя кончить не один раз в тот день. Время отхода ко сну прошло так же, как и накануне вечером, я зашла в каждую из их комнат по отдельности и обнаружила, что они терпеливо ждут, это было почти смешно. На этот раз разговоров было меньше, объяснений не требовалось, я садилась на край их кроватей и заставляла их встать передо мной, каждый из которых уже щеголял уже возбужденными членами. Мой рот быстро справился с ними, хотя они продержались немного дольше, чем прошлой ночью. Я вернулась в свою комнату в мокрых трусиках и почти яростно ласкала себя пальцами.

Следующие несколько дней были такими же, мы вошли в хороший распорядок дня. Утром после завтрака они проводили онлайн-уроки, а затем немного свободного времени, прежде чем заняться домашними делами и помочь с ужином. С помощью сыновей я сама занималась меньше работой по дому, чем до начала карантина. Время отхода ко сну было таким же, и по мере того, как неловкость при мысли о том, чтобы получить голову от мамы, исчезала, они становились более расслабленными. Они больше не сидели и не стояли в окаменевшем состоянии. Все они стали громче, бормоча себе под нос слова удовольствия и даже осторожно положили руку на мою покачивающуюся голову. Мне это тоже очень нравилось, и я имею в виду, что мне это действительно нравилось! Я любовалась их членами, смакуя их в руках и во рту, не обязательно желая, чтобы они быстро кончили. В течение дня я ловила себя на том, что смотрю на них по-другому, не совсем как на своих сыновей, а как на молодых мужчин. Я замечала их тела и красивые лица так же, как делал бы это с любым привлекательным мужчиной, которого видела вокруг.

Однажды поздно вечером я мастурбировал в своей комнате. Мои глаза закрылись, образ мужчины, нависшего надо мной, мощно вонзающегося внутрь... И когда я представил себе его лицо, оно превратилось в Эдика, и это сбило меня с толку. Я попытался встряхнуть его, но он просто превратился в Бориса, а затем в Николая. Я сосу каждый из их членов ежедневно в течение недели, почему я должна удивляться, что они проскальзывают в моей сексуальные фантазии. Но это произошло! Это заставило меня осознать, что я обманывала себя, убежденная, что дать им голову было более невинно, чем это было на самом деле, просто еще одна родительская взятка, как когда вы обещаете своему ребенку мороженое, если он что-то сделает.

Я имею в виду, что да, это было сексуально по своей природе, но я работала с ограниченными ресурсами, и это было то, что я женщина могла предложить им молодым парням, что, как я знала, им понравилось. Тем не менее, я продолжала прикасаться к себе, и я изо всех сил старалась думать о том, что кто-то еще трахает меня, но это продолжало выглядеть так, как будто они втроем. Но я не остановлюсь, я просто позволю этому случиться. И по мере того, как мой разум мчался, вспышки моих мальчиков на мне, мои пальцы двигались так же быстро, я была почти там, а затем мои глаза распахнулись. Я услышал шум, скрип паркета.

Это был Николай, стоявший у дверей моей спальни. Он только что вошел и пробыл здесь всего секунду, но не было никаких сомнений в том, на что он наткнулся. Я лежала в постели, моя рубашка была натянута на грудь, обнажая груди, одну я сжимала левой руке, колени немного согнуты. Он просто смотрел на меня, немного смущенный, но можно было видеть, как зажегся огнь в его мозгу, когда до него дошло, что я делаю.

— Я как раз собирался сказать тебе... Он смущенно вздрогнул: «Неважно!» — и быстро повернулся, чтобы выскочить из комнаты.

— Подожди! Я рявкнула, и он остановился. — Иди сюда и закрой дверь. Я вскочила с кровати и выпрямилась. Он вошел, закрыв за собой дверь. Он стоял лицом ко мне, но его глаза были прикованы к его ногам. Я подошла к нему, я была так же смущена, как и он, и проще было бы просто позволить ему уйти, и, надеюсь, он не расскажет своим братьям, и мы просто притворимся, что этого никогда не было.

Но это было похоже на один из тех поучительных моментов, когда мне нужно было объясниться с ним, только я действительно не знала, что сказать. Я не хотела, чтобы это выглядело как один из тех банальных разговоров о том, что «Когда мужчина и женщина любят друг друга» или «Ваше тело претерпевает изменения». Он уже все это знал... — Слушай, — начала я, — я знаю, что ты мастурбируешь, — его глаза расширились, — расслабься, все так делают, даже девушки, и да, даже твоя мама. Выражение его лица немного расслабилось. «Я знаю, что это не то, о чем кто-то любит говорить, и мы определенно не хотим, чтобы нас поймали на этом, но, честно говоря, в этом нет ничего плохого. Очевидно, мы делаем это, потому что это заставляет нас чувствовать себя хорошо, а с твоим отцом все еще нет, и я совсем одна, и поэтому мне приходится заботиться об этом самой...

В отличие от вас, мальчики, которым делают минет каждый день, у меня его нет...» На этот раз у меня в голове включилась лампочка. Мои глаза бросили взгляд на его промежность, образ его члена промелькнул в моей голове. Моя киска пульсировала, я была так близка к кульминации, что мое тело все еще хотело... Я сделала шаг назад и посмотрела на него, он выглядел смущенным. Я знала, чем хочу заниматься, но не знала, как это сделать. Я не знала, что сказать, и если бы я их сказала, как бы он отреагировал? Все, о чем я могла подумать, звучало ужасно, даже отвратительно, но я не хотела упускать эту возможность, она была так близка к тому, чтобы случиться, что мне просто нужно было сделать еще один шаг и сказать это. Я колебался, но открыл рот: «Николай...»

— Я сделаю это! Николай с энтузиазмом предложил: «Я имею в виду тебя... Я серьезно.."

Он прочитал мои мысли, и это было очень важно.l Мне нужно было услышать! Я одним движением стянула трусики и откинула их в сторону. Мой сын безумно смотрел на мой аккуратно подстриженный клочок лобковых волос. Я попятился, сел на край кровати и лег, свесив ноги с края. Я посмотрела на него, член сына стоял готовый к сексу.

— Чего ты ждешь?! — воскликнула я. Это поразило нас обоих, и он прижался к моей ждущей киске. Я смотрела, как он стянул трусы, он уже был твердым. Я подняла ноги, он последовал за мной и двинулся к ним, я положил их ему на плечи. Я чувствовала, как верхняя часть его члена касается моего клитора. Он смотрел на него сверху вниз, он был в благоговейном трепете перед тем, что собирался сделать. Он посмотрел на меня, как бы спрашивая разрешения, я просто улыбнулась ему, и он снова посмотрел вниз. Он опасливо прицелился и подался вперед, вдавливаясь в меня. Мы оба ахнули. Затем он снова посмотрел на меня, ожидая указаний.

«Нужно быть быстрым, сынок... Я не хочу, чтобы твои братья слышали...» Произнося эти слова, я почувствовала себя немного смущенной, как чувство вины и отвращения. Инструктировала сына о том, как маму, и чтобы его братья не слышали! Несмотря на то, что я вытягивала сперму из их членов, в течение нескольких недель, мысль о половом акте казалась еще хуже. Вся ситуация вышла из-под контроля, но я почувствовала, как его член дернулся внутри меня, и поняла, что уже слишком поздно поворачивать назад. Я протянула руку, схватила его за ягодицы и потянула вперед. Мы оба снова издали тихие звуки: «Давай, возьми меня, милый!». — сказала я, стараясь, чтобы это звучало менее грязно, что на самом деле только ухудшило звучание.

Николай трахнул меня именно так, как ему сказали, быстро и вполне, единственными звуками были наши прерывистые дыхания, которые мы старались сделать как можно тише, и шлепки нашей плоти друг о друга, которые мы также изо всех сил старались смягчить. Он пришел быстро, всего через две минуты, как я ему и сказала, но даже если бы я этого не сделала, он бы так же быстро взорвал свою ношу, чего и следовало ожидать. Я бы хотела подольше, но это было слишком рискованно и, честно говоря, не нужно, я яростно теребила свой клитор, пока он входил и выходил из меня, и я кончила даже раньше, чем он. Он одел трусы, я сказала ему, чтобы он не рассказывал об этом своим братьям, и он согласился, а затем ушел. Я все еще лежала на кровати, наполовину сидя, наполовину лежа, грудь была частично обнажена, и моё влагалище была полностью выставлено на всеобщее обозрение. Я почувствовала, как из меня вытекает капли спермы моего сына. Что я сделала???

Эдик и Борис не заметили отсутствия Николая и ничего не заподозрили до конца дня, но между мной и Николаем была определенная неловкость. В ту ночь, когда я направилась в их комнаты, чтобы дать каждому из них свой теперь уже привычный минет перед сном, я почувствовала шевеление в пояснице и обнаружила, что первой захожу в комнату Николая. Я заставила его трахнуть меня снова, на этот раз это продолжалось немного дольше, и я снова испытала оргазм, но это было не так долго, как мне хотелось бы, и я не была полностью удовлетворена. В тот день я должна была совершить одну ошибку, но я просто сделала это снова, и мне все еще хотелось большего. Через несколько минут я уже была в комнате Эдика, на коленях, положив голову ему на колени. Он сидел в своем кресле его любимое место для приема головы, трусы на щиколотках, и смотрел, как я его обслуживаю. Но мой рот и руки работали на автопилоте, потому что мой разум был где-то в другом месте.

Все, о чем я могла думать, это о члене внутри меня, его члене. Моя киска болезненно пульсировала, как будто злилась на меня за то, что я положила член моего сына в рот, а не внутрь нее. Правда в том, что я хотела, но как поступить?..

На мне был одет халатик, и моя свободная рука начала проползать под ним, находя путь к моему обнаженному мокрому отверстию любви... Я просунула палец внутрь себя и тут же вытащила его обратно: «Это смешно!» Я подумала про себя: «Вот здесь есть член!». Я вскочила на ноги, испугав Эдика, он выпрямился на своем месте и выглядел испуганным. Я задрала халатик до пояса и оседлала его колени, он отдернул руки, не понимая, что происходит, но внезапно стало очень ясно. Я протянула руку между ног, моя рука исчезла под свернувшимся халатиком и схватила его член. Никакого обсуждения не было, я просто се на его член своим влагалищем. Я была слишком возбуждена, чтобы остановиться и наслаждалась ощущением нового члена, я просто принялся работать над ним. Я навалился на него с такой силой, что подумала, что стул вот-вот сломается. Мне не потребовалось много времени, чтобы кончить, и на этот раз я не сдержалась, я издала громкий стон, когда мой оргазм пронзил меня. Я посмотрела на него сверху вниз, выражение его лица все еще было шокированным и, возможно, немного смущенным. Я улыбнулся ему, немного запыхавшись сказала.

«Хорошо, теперь твоя очередь!»

«Я.. Я уже это сделал... Прости мамочка!»

— Что? С тобой все в порядке? На самом деле я спрашивала, согласен ли он с тем, что мы только что сделали.

— Да! Я молодец, — ответил он более взволнованно.

— Хорошо. Я улыбнулась, встала и ушла. Подмывшись в ванной, я пошла в комнату Бориса. Он должен был услышать меня с Эдиком, и я рассчитывала на это. Я вошла в его комнату, стянула халатик с плеч и позволила ему упасть на пол, позволив ему полностью видеть мой обнаженное тело. Я встала на четвереньки на его кровати, оглянулась на него через плечо и сказала: «Давай, трахни маму перед сном сынок». Он сделал так, как ему сказали, такой хороший мальчик. В ту ночь я спала так хорошо, не вставала, чтобы мастурбировать, не было сексуальных снов, заставляющих меня ворочаться. Я осталась довольна сексом с сыновьями.

На следующий день я начала немного нервничать, нервничая, что кто-то из них пожалеет о том, что я заставила их сделать со мной. К этому моменту я уже знала, что все они были счастливы и чувствовали себя комфортно, когда я давала им голову, я больше не беспокоилась, что они будут жаловаться или рассказывать кому-то об этом... но секс был другим, и секс с со своей матерью был очень другим. Это был инцест, это было незаконно, и любой, кто узнал бы об этом, увидел бы в этом растление сыновей, но меня беспокоило то, как мои мальчики воспримут это. Я не хотела спрашивать их, что они думают по этому поводу, или просить их ничего не говорить. Это просто привлекло бы внимание к тому, что то, что мы сделали, было неправильным. Я просто хотела их прощупать. Поэтому я проснулась рано и зашла в каждую из их комнат, чтобы разбудить их.

До сих пор я давал им свою голову исключительно по ночам, и это строго преподносилось как награда за хорошее поведение. Очевидно, что это было странно и даже оскорбительно для матери для своих сыновей, но в мою защиту скажу, что некоторые родители давали своим сыновьям порно или платили проститутке, чтобы они потеряли девственность. Люди покупали своим дочерям вибраторы и давали им противозачаточные и презервативы. Некоторые родители позволяют своим детям употреблять наркотики или насиловать несовершеннолетних. Я видела это, я была в порядке, чтобы дать это, и они были в порядке, чтобы получить это, так в чем же вред?

Я никогда раньше не делала чего-то «Сексуального». Никогда грязно разговаривал или показывал им что-либо из своего тела.. Так было, конечно, до вчерашнего вечера. Но этот минет был скорее подарком. Господи!, кого я обманываю, это была взятка, способ сказать: «Эй, сынок, если ты думал рассказать своему отцу о том, что я занималась с тобой сексом прошлой ночью, вот тебе лишний минет, то, что ты потеряешь, если расскажешь мне». Я вошла в комнату Эдика и обнаружила, что он крепко спит. Я представляла, как ему приходится мастурбировать каждое утро, когда он просыпается, я смеялась про себя: «Какая пустая трата сил и спермы». Я приподняла его простыню и залезла под нее. Я легко нашла его член и начала сосать ее. Ему потребовалось больше времени, чем я ожидала, чтобы он проснулся, но в конце концов он проснулся, и он поднял одеяло, чтобы увидеть, как я смотрю на него, уткнувшись носом в его лобок. Я вынул его член изо рта.

— Доброе утро, милый, тебя это устраивает? — спросил я, кивнув в сторону его члена. Он быстро кивнул головой, я улыбнулась и вернулась к работе, он опустил одеяло обратно на мою голову и лежал, прислушиваясь к приглушенным звукам чавканья. Когда я закончила, я вылезла из его кровати и посмотрела на него сверху вниз. — Скажи, мне просто интересно, о чем ты думал вчера вечером? Он просто уставился на меня: «Я имею в виду, тебе понравилось, ты хочешь сделать это снова?» Его брови приподнялись, и он отчаянно кивнул, я улыбнулась: «Отлично, может быть, сегодня днем... Если ты захочешь. И я вышла. Я поздоровалась с Борисом и Николаем одинаково, и получила от них одинаковую реакцию, все были согласны, им нравилось трахать свою мать, и они хотели сделать это снова... И они это сделали.

В тот день я отвела каждого из них в сторону по отдельности, мы пошли в мою комнату и трахнулись. Громко. Никто никогда официально не признавал, что кто-либо из нас делал, это было что-то вроде понимания «Не спрашивай, не говори» в доме. Я просто сказала: «Могу я увидеть тебя в своей комнате?», Другие сыновья не спрашивали нас о том, куда мы идем и что мы делаем они, конечно, уже знали что мы там делаем, а когда мы возвращались, они не задавали никаких вопросов. Из-за этого не было необходимости скрывать это, мы были настолько громкими, насколько хотели, и если двое других что-то слышали, они просто игнорировали это. Этот день изменил наши отношения с тайных и табуированных договоренностей о сексуальном вознаграждении на взаимно приятные отношения между матерью и сыновьями.

К концу недели это стало совершенно открыто, и мы даже не пытались скрыть это друг от друга. Я почти не носила одежду по квартире, обычно только халат или длинную футболку. Мальчики имели практически свободный доступ к моему телу, когда хотели, часто заставая меня врасплох, когда я была занята другими делами, например, приготовлением пищи. Однажды вечером я готовила ужин, когда Эдик зашел на кухню и спросил, может ли он трахнуть меня. Я согласилась и позвала Бориса продолжить готовить, а сама наклонилась над кухонным островом и предоставила своё влагалище Эдику. Несколько минут назад я удовлетворила Бориса, чтобы он еще не спрашивал свою очередь, но даже в этом случае я краем глаза заметила, что он краем глаза наблюдает, как его брат меня имеет. Вид их братьев и меня, обнаженных и занимающихся сексом, стал привычным в нашей семье. Но без необходимости скрывать свою деятельность, удовлетворение трех молодых членов имело свои логистические препятствия, в основном время. В сутках просто не хватало часов, чтобы мы все четверо были довольны. Иногда один сын просто хочет минет, например, если он играет в видеоигры или расслабляется перед сном, и я была более чем счастлива угодить, но, естественно, если я сделала ему минет, я не получила свою собственную кульминацию, и я уходила возбужденной, так что тогда мне пришлось бы пойти к одному из других сыновей, чтобы оседлать их члены. И после этого третий, как правило, ждал своей очереди.

Поэтому я начал принимать по два члена за раз когда это было возможно. «Эйфелева башня», «Мост Золотых Ворот», есть несколько других прозвищ, но как бы вы это ни называли, у меня один кончал во влагалище, а другой кончал мне в рот. Однажды днем я давал Борису голову, пока он смотрел телевизор, когда вошел Эдик и сказал:

«Сладко ты сосёшь мамочка! Я хочу сделать с тобой тоже самое, когда он закончит. Я вынула член Бориса изо рта и сказала...

«Послушай, мне нужно кое-что сделать по хозяйству, когда я закончу здесь, так что, если хочешь сделать, сделай это сейчас». И я снова начал покачиваться и сосать. Эдику потребовалось мгновение, чтобы понять, что я имела в виду, или он просто не был уверен в этой идее, в любом случае, в конце концов он, встал на колени позади меня и приступил к делу. Для меня это было удивительно странное ощущение. Мой разум и тело были сосредоточены на том, что я делала со своим ртом, но я чувствовала, как другой член неуклонно входит и выходит из меня. Это было здорово, но оказалось сложнее, чем я ожидала. В конце концов я освоилась с этим, и это быстро стало обычным и эффективным способом заниматься сексом для нас четверых. Всякий раз, когда кто-то из них подходил ко мне и просил немного добыть с ним, я объявляла об этом остальным членам дома: «Я собираюсь заняться сексом с Борисом или с кем-нибудь, кто захочет мою голову!»

Я превратила это в игру, пытаясь угадать, какое отверстие будет покрыто сливками первым, или рассчитать время, чтобы посмотреть, смогу ли я соответствовать ритму, чтобы оба члена входили и выходили в одном и том же темпе. Я очень гордилась и получала удовольствие своими способностями сосать член, и, поскольку я не могла контролировать, насколько сильно или быстро будет двигаться сын позади меня, я сделала для себя личным вызовом попытаться заставить того, кто у меня во рту, кончить первым.

На следующей неделе каждый из них по очереди ночевал со мной. Никто из них не проявлял ревности или обиды по отношению к другим в связи с нашей новой открытой сексуальной семейной динамикой, но как мать я знала, что каждый из моих детей по-прежнему нуждается во внимании один на один, не обязательно для секса, но в целом каждый из них должен быть единственным фокусом внимания своих родителей время от времени. И поскольку я была единственным родителем на данный момент, и поскольку как братья они всегда должны были делиться всем, включая меня сейчас, мне казалось уместным предоставить им полный доступ ко мне в индивидуальной обстановке. Они поочередно ночевали в моей комнате, где мы, да, занимались сексом по несколько раз, но также смотрели фильмы, смотрели сериалы, разговаривали о разных вещах, вместе принимали душ или ванну и были близки так, как матери редко бывают со своими взрослыми сыновьями как эмоционально, так и физически.

Так продолжалось еще почти два месяца, пока мой муж наконец не вернулся домой. Пандемия не закончилась и до сих пор не закончилась, он все еще работал сверхурочно, но никто из нас не относился к группе «Высокого риска», мы чувствовали, что это безопасно. Сыновья были рады видеть отца снова, по крайней мере, это был новый человек, с которым можно было поговорить.

Сыновья больше не могли проводить со мной ночь, но Дмитрий муж компенсировал это, давая мне лучший секс, который он когда-либо делал! Может быть, его так долго не было, или весь стресс, от которого ему нужно было избавиться, но он трахал меня сильнее, страстнее и чаще, чем делал со времен института! Он даже хочет, чтобы я дал ему голову для его члена! Я думаю, что возвращение домой после долгой разлуки означает, что у вас не всегда есть энергия для чего-то еще, и мало что может расслабить мужчину лучше, чем женский рот. Но моими сыновьями я не пренебрегала. К этому времени семестр в институте уже закончился наступило лето, так что сыновья все равно были дома, и, поскольку было открыто мало развлекательных мероприятий, они все еще оставались дома каждый день. Поскольку их отец обычно работал шесть дней в неделю и часто уходил с утра на двенадцать и более часов в день, сыновья почти не теряли доступа к матери. На самом деле, я собираюсь пойти, чтобы разбудить их прямо сейчас....